Белый туман

Белый туман.

— Согласна…

Шепот эхом разлетелся по опустевшей деревне, отражаясь от закрытых дверей еле заметным звоном. Туманная пелена, словно пенное молоко обволакивала темную фигуру молодой на вид женщины. Полы черного плаща были полностью скрыты завесой обнажая лишь еле заметное при такой погоде лицо, что не мудрено, учитывая специфику этих мест. Глубинное море как всегда было спокойным и тихим, тая опасности там, где путник ждал их меньше всего, так что просьба незнакомки показалась и логичной, и странной одновременно. За последние несколько лет никто из самых отъявленных мерзавцев не решится отправиться в открытое море при туманной завесе.

Чревато смертью неугодных.

Сара, услышав просьбу, вначале хотела отказаться, но цена, что предложила женщина, в три раза превышала все мыслимые и немыслимые возможности, что впервые заставило девушку изменить свое решение. Она лишь легонько повернула голову в сторону своего дома, посмотрела, как колышется тусклый островок света в бездонном океане белого тумана и приняла решение вопреки здравому смыслу и рассудку.

— почему именно сейчас?

Голос девушки дрожал, но не от страха, а от напряжения. Управлять моторной лодкой в глубинном море нет смысла — помимо скал, что скрыты внизу, туман полностью скрывает и плывучие заросли толстых, плотных и вполне ядовитых водорослей, к которым нельзя прикасаться даже кончиком пальца. Небольшие шиповидные отростки реагируют на малейшее изменение тепла и мгновенно впрыскивают смертельный яд. Такая мерзость всегда наматывалась на мотор, так что от подобных конструкций местная деревня решила отказаться, перейдя на проверенные дедовские весла.

— потому что именно в это время они расцветают…

Голос незнакомки, как и все вокруг, казалось, соткан из самого тумана. Женщина сидела на носу лодки в пол оборота и смотрела вдаль, наблюдая за шумом морской воды.

Сара не поняла ответа, но это было и не важно. Сейчас девушка могла думать лишь о том, что с глупости своей ввязалась в эту авантюру ради больной сестры, что лежала при смерти в том старом, слегка покосившемся доме. Это единственное, что заставило девушку согласиться до конца не обдумав предложение и возможные для обоих путников результаты.

— чуть правее…

Вновь шепнула путница и Сара тут же послушалась, плавно обходя острый выступ черной скалы, кончик которой лишь изредка показывался из-под водяной глади.

— ты хорошо управляешься с лодкой.

— я с детства выхожу в море, — заметила Сара тут же резко меняя направление и вновь спасая себя и путницу от возможной гибели. Вскоре небо озарил яркий свет луны покрывая собой водную гладь, свободную от тумана.

— тут всегда так опасно?

— сколько я себя помню, — рыкнув, Сара вновь заработала шестом, отталкиваясь оным от скалистой стены и чуть не раздирая ткань рукава, — Глубинное море не всегда было спокойным. Раньше уровень воды был гораздо выше и скалы не мешали промыслу. Мы спокойно рыбачили, ныряли ради коралловых рифов и не осознавали, что в скором времени все изменится. С каждым месяцем каждую ночь появлялась туманная дымка. Вначале вдалеке и прозрачная, что нисколько не мешало жителям деревни, но после она добралась и до берега, полностью скрывая поверхность воды, землю, берег, потом стала увеличиваться в объеме, густеть, словно наливаясь белыми красками, скрывая дома по самые крыши.

— и с туманом ничего не пришло?

— что именно?

— я имею ввиду, это просто туман?

— да, он не несет в себе опасности кроме той, что подстерегает в море при таком обзоре. С восходом солнца пелена пропадает и мы спокойно живем дальше, хоть теперь и без коралловых рифов, которые необходимо доставать лишь в ночное время. Теперь это невозможно из-за ядовитых растений, огромных, острых, словно бритва скал и прочих морских гадов, что в принципе и так жили в Глубинном море.

Женщина промолчала, никак не отреагировав на слова, и путники наконец выбрались на безопасный участок, на котором можно спокойно передохнуть позволив слабому течению работать за тебя.

Сара села обратно в лодку, наблюдая, как путница проводит бледными руками по поверхности воды. Ей казалось, что в наше время люди с такой бледной кожей просто не существуют в природе, но туман многое искажает, так что скорее всего это просто воображение.

В такие моменты начинаешь задумываться о своей жизни, мысли сами лезут к тебе в голову небольшим, но плотным роем, не давая полностью расслабиться и забыть о дороге.

Дом Сары стоял на окраине деревни. Ничем не примечательный, такой же, как и у всех. Он был старый и вечно скрипел, что дико мешало по ночам. С появлением тумана пришлось латать многие щели, так как этот подарок природы просачивался даже через крышу, толстыми щупальцами заполняя собой пространство. Люди злились, шипели, иногда ругались, но, как и остальные жители, на протяжении целой недели полностью перестраивали дом, заделывая малейшие зазоры и покрывая крышу не просто соломой, а чем-то более существенным. Иначе ночью в доме становилось страшно и неуютно. Вначале жители испугались того, что происходило с их землей. Туман мешал промыслу, уровень воды снизился, обнажив острые каменные хребты, которых отродясь не было у наших берегов. Многие смогли уехать в другие деревни к родственникам, кто-то просто все продал и вовремя открестился от этих земель. Остались самые стойкие и не верящие ни в какие нечистые силы и прочие магические ритуалы, способные вызвать такое. За все десять лет лишь одна семья перебралась жить к нам, чем многих удивила. Среди них был мальчик, пятнадцати лет, все смотрел на Сару преданными глазами, вздыхал издали… Девушка это видела, но разница в возрасте лишь смешила ее, по-доброму. Да и парень прекрасно понимал, что нет шансов.

— ты живешь одна?

Голос путницы внезапно вывел из задумчивости Сару и девушка встрепенулась, тут же погружаясь обратно в реальность.

— нет. С отцом и сестрой.

— а как же любовь всей жизни? В твоем возрасте многие женщины уже имеют детей и собственный дом.

— дом перейдет по наследству, жених у меня есть, так что… все хорошо.

Ага, есть… как же. Кристоф слыл отъявленным бабником, бегал за каждой юбкой, хоть на морду лица и казался прекрасным принцем — этого не отнять. И черт его дернул делать предложение руки и сердца именно моему отцу? В смысле мне, но через отца, а тот, зараза, и рад дочь отдать. К тому же ему Кристоф всегда нравился — руки из того места растут, своя мастерская, красив и любим, зараза, — думала девушка, тут же меняясь в лице, что не скрылось от незнакомки. Та лишь хмыкнула.

— не мил сердцу?

Сара лишь скривилась, вспоминая младшую сестру, которая всеми руками и ногами была за этот брак, вот только девушка еще не дала согласия, а за ее спиной уже все решили, что, честно признаться, выводило ее из себя.

Вскоре началась линия порогов, так что отбросив в сторону все мысли, Сара лишь сильнее сжала ручки весел и уже профессиональными отработанными движениями выводила деревянную лодку из самых опасных мест, получив лишь пару царапин на корпус и изрядно потрепанные нервы. Путница так и не сдвинулась с места, даже не шелохнулась, когда казалось еще немного, и лодка перевернется. Ей словно было все равно, что сильно напрягло девушку. Вскоре туман немного рассеялся и можно было увидеть полы черного плаща, что покрывали ноги женщины. Ткань плотно обволакивала ее тонкое тело, пышная копна черных густых волос слегка покачивалась от тряски и доходила почти до дна лодки, окуная кончик в белесую пену. Что ей понадобилось в такое время на Дальних Берегах не понятно. Туда уже многие не плавают, просто нет смысла — большие пустынные поля просто не предназначены для жизни или промысла. Земля твердая, не плодородная и с виду кажется совершенно мертвой.

— мы почти приплыли, — прошептала девушка, вновь уходя от смертельного выступа. Черные скалы с двух сторон нависли громадой над маленькой деревянной лодкой. С их поверхности свисали длинные лианы, увитые зелеными листьями с белой сердцевиной. Откуда-то пробивался источник чистейшей воды, омывая холодные стены и постепенно нарушая ночной покой этого места изредка попадая в морскую воду в виде крупных капель. От удара эхо разлеталось в разные стороны и морская гладь мгновенно покрывалась расходящимися кругами, которые постепенно увеличивались в диаметре и так же нарушали покой и непостоянство этих вод.

— Сара, ответь мне на вопрос, — начала путница издалека, — что бы ты хотела? Я имею ввиду… чего желаешь? Есть ведь что-то, что тебе недоступно?

Девушку такие вопросы поставили в тупик и напрягли, обычно путники такого не спрашивают, им, собственно, плевать на чужие интересы.

Внезапно лодка остановилась, заползая носом на теплый берег и это ознаменовало конец пути.

— так что ты ответишь мне, Сара?

Путница лишь слегка повернулась в сторону девушки, отрешенно смотрящей на нее, открывая яркие, красные губы, выделяющиеся на фоне бледной, словно мраморной кожи.

И Сара наконец поняла, что так сильно напрягло ее при встрече с путницей. И дело не в тумане или странной просьбе — смельчаки находились в любое время года, дело в голосе…которого попросту нет.

— так что ты ответишь мне, Сара?

Путница наконец сняла капюшон, обнажая на своем белом лице яркие, янтарные явно нечеловеческие глаза, пронзающие словно саму душу на сквозь. Она молчала, не произносила ни звука, ее красные губы оставались неподвижны на протяжении всего путешествия и лишь мысленная речь позволяла ей общаться с той, кто согласился на это путешествие.

— я не называла своего имени… — шепнула Сара, готовая бежать со всех ног. Глаза нечисти буравили насквозь, наливались светом, излучали тепло и слегка заметное сияние. Вертикальные зрачки лишь изредка сужались до состояния тонкой линии. Которая и незаметна вовсе при определенном ракурсе.

— о Боги! Кто ты?

Чуть не спрыгнув от страха в воду, Сара наконец рассмотрела ноги той, что сидела в ее лодке. Босые, бледные с еле заметным выступающим кончиком змеиного хвоста, слегка подрагивающего при движении.

— так ли это важно, Сара?

— конечно важно! Единственное, о чем я могу думать, не последняя ли это ночь в моей жизни? — голос перешел на ультразвук, руки хоть и тряслись, но шест прекрасно держали, в панике поставив его в оборонительное положение, на что путница лишь хмыкнула, совершенно спокойно и непостижимо растворяясь в тумане и появляясь вновь уже на берегу.

— что разлеглась? Наш путь еще не окончен. Так что вставай, Сара.

— Что?

— вставай, Сара… Рассвет скоро, ты ведь планировала дождаться его на этой земле, не так ли?

— почему…почему ты не говоришь? В смысле… я тебя слышу, но…ты…

— мой голос слишком важен для меня, просто так его не услышать…

И темная фигура, завернутая в длинный плащ лишь развернулась и медленно пошла прочь, слегка дернув пальцем и заставляя девушку мгновенно выйти из лодки на землю.

— что вам тут надо? Вы спрашивали про туман…это все из-за вас? Это вы его насылаете? Вы…демон? Ведьма? Или как таких называют…

— ты не права, я не то и не другое. Я не человек. Но кое в чем ты права — туман моих рук дела.

— ЧТО-О? Зачем? Ради чего вы нас выгоняете?

На последнюю фразу существо отреагировало остро, тут же развернувшись в сторону шедшей за ней девушки. Сара осознала, что сказала что-то не то, но что именно, так и не поняла, напрягаясь всем телом.

— я никого не выгоняю, — спокойно пояснила женщина, — я набиралась сил последние десять лет и вскоре покину эти земли, но ты так и не ответила на мой вопрос — чего ты хочешь? Это простой вопрос, ничего не значащий для тебя, не так ли?

Мягко ступая по черной земле женщина сделала пас руками, медленно разводя их в стороны. Большая территория черных земель мгновенно дернулась, пошла рябью и, утонув в лунном свете ожила… они появлялись словно из неоткуда, прорастая из маленьких казалось бы мертвых, высушенных временем семян. Тонкие стебли наливались зеленым сочным цветом, тут же раскрывая большие бутоны, украшенные белой каемкой по самому краю. Темно-синие, словно сама ночь цветы в мгновение ока озарили своим сиянием землю, впитывая лунный свет всей поверхностью лепестков. Аромат опьянял, дурманил, и в тоже время не позволял потерять сознание. Вскоре от сердцевины цветов отделились яркие, светлые, небольшие пушинки, словно звезды, медленно поднимаясь к небесам. Они оплетали друг друга, соединялись тысячами прозрачных тонких нитей, пока окончательно не приняли форму бабочек и в мгновение ока не воспарили к небесам оставляя за собой лишь яркий блестящий свет.

— потрясающе… — прошептала девушка, не в силах стоять на ногах, — что это было?

— желания, — спокойно ответила женщина, как и раньше используя мысленную речь, — все всегда о чем-то желают. Их мечты, мысли, потребности…всего этого очень много, но лишь искренние эмоции отправляются на небеса. Я слышу их тысячами, миллионами тысяч каждый божий день, Сара, но ты почему-то молчалива…

— поэтому ты меня попросила тебя сюда привезти? Но ведь…зачем? Ты настолько сильна… Зачем понадобилась лодка? Какой в этом толк? Я ничего не понимаю… и кто ты вообще такая?

— все твои желания… — путница словно игнорировала вопросы, медленно подойдя к девушке и присаживаясь с ней рядом на землю. Проведя рукой по черной поверхности. Та, как и в первый раз дрогнула, пошла рябью и вскоре перед взором вновь появился еще совсем маленький, словно не окрепший, цветок, спрятанный в бутон, — их много, но они… не те. Конечно, они искренние, но не настолько, чтобы этот цветок распустился. Я не воскрешаю из мертвых, не думай сейчас о своей маме, ты ведь и сама не веришь в свои мысли. Отец тебе не родной, как и сестра, что сейчас лежит при смерти. Да, ты хороший человек, Сара, и твоя семья тебя любит, безусловно. Но твои мысли спутаны, обрывисты. Ты не знаешь, чего хочешь от жизни, застряв на этих туманных землях. И даже не представляешь, что ждет тебя… Возьми его с собой…

И, погружая острый, словно бритва коготь в толщу стебля, женщина с легкостью разрезала его. Взмахнув свободной рукой, на ее ладони мгновенно появилась прозрачная банка, заполненная слегка мерцающей водой. Путница опустила туда еще не распустившийся цветок, закрыла крышкой и отдала Саре.

— он расцветет вместе с тобой, Сара… а пока… пусть твоя сестра вернется к жизни. Мне жаль, девочка…Но за все надо платить…

— простите, что? Подождите, что происходит?

Но туманная завеса в мгновение ока окутала тело девушки и та, повинуясь воле магии, растворилась в пространстве вместе с восходом солнца.

***

Сладковатый аромат мгновенно растворился во тьме, полностью погружая тело в туманную дымку. Казалось, девушка и сама стала частью стихии, ее тело просто исчезло, распалось на мириады частиц и соединилось вновь…

Легкий бриз непривычно резал слух, как и теплая вода, что омывала сейчас босые ноги. Тело непривычно ныло и резкая боль мгновенно отразилась в каждой косточке ярким пламенем.

— ох… моя голова…

Обхватив голову руками, Сара попыталась сделать глубокий вдох, открыть отекшие веки и привыкнуть наконец к этому яркому свету. Ветер непривычно щекотал шею, растрепав в разные стороны изрядно отросшие светлые волосы, что никак не вязалось с тем, что произошло с Сарой за последние несколько часов. Опешив от увиденного, девушка все еще сжимала одной рукой банку с цветком, другой же наматывала на ладонь тонкие русые пряди, кончики которых уже изрядно погрязли в тине и грязи, пока девушка пыталась прийти в себя.

— я вообще где? И какого лешего…

Посмотрев назад, она наконец увидела огромные шпили скал, торчащие прямиком из воды, уровень которой опустился еще ниже. Черная громада нависала над морской гладью, словно хребет мертвого древнего животного. Она уходила под воду и лишь сейчас, как следует привыкнув к свету, Сара осознала, что стоит на дне морском, некогда еще покрытом толстым водяным покрывалом. Именно здесь она любила нырять в детстве и срезать со скалы толстые синие наросты, так красиво сверкающие в лучах солнца. Именно эта скала сейчас возвышалась над ней…

— это просто невозможно…меня не было несколько часов…несколько …часов…

Утопая в мягком песке, с бешено стучащим сердцем, девушка пыталась как можно быстрее найти собственную деревню, пробираясь сквозь сухие, почти мертвые деревья, она утопала в грязи, вытирая грязным рукавом льющиеся слезы. Мысли путались, эмоции мешали и лишь тело по привычке двигалось вперед. Наконец впереди показалась заброшенная пристань…

Полностью разрушенная, покрытая грязью и влагой. Деревянные сваи сгнили, надломились, покрылись мхом и тиной, медленно утопая в грязи.

Она сделала лишь шаг, как внезапно за ее спиной раздался четкий скрежет металла.

— повернись.

Голос взрослый, низкий, слегка рычащий и до ужаса знакомый. Острие меча четко коснулось шеи и девушка обернулась.

— Сара…

Он стоял на берегу Глубинного моря, держа в руке огромный букет белых лилий. В глазах, как и в детстве, играли бесята, но сейчас это молодое лицо выглядело лет на десять старше, чем когда девушка видела его в последний раз.

— Каен? — голос Сары дрожал, как и все тело. Пятнадцатилетний мальчик за мгновение ока превратился во взрослого мужчину и теперь она вообще не понимала, что происходит, — я видимо сплю… это невозможно…это просто какой-то бред…это…какого лешего тут происходит?

Каен не опустил меч, лишь сильнее напряг руку, готовый вонзить острие в тело девушки. В его глазах читался ужас и непонимание, что сильно беспокоило мужчину, уже давно не испытывающего подобных эмоций.

— ты же умерла… — прошептал Каен, все еще не убирая меч, — ты не вернулась…твою лодку нашли у Дальних берегов…десять лет назад…

Не в силах дальше терпеть все это, Сара просто расплакалась. Не понимая, что происходит, не в силах принять то, что случилось и что с ней сделала та женщина, девушка лишь медленно опустилась на землю, все крепче сжимая в руках злополучную банку с еще не распустившимся цветком, доказывающим, что все это правда, а не безумный сон сошедшей с ума девушки.

— моя сестра…она…

— жива… — спокойно ответил Каен, все же принимая решение убрать лезвие в ножны, — что с тобой случилось? Как ты оказалась на проклятых землях?

— на каких землях?

— ты совсем не изменилась, — Каен медленно сел рядом с Сарой, нежно проводя ладонью по ее лицу, — только волосы отрасли… что не мудрено за столько лет. Ты вышла из моря? Ты больше…не человек? Что произошло, Сара?

— я…потерялась в тумане, — внезапно прошептала девушка, — она нашла меня и предложила переправить срочно к Дальним берегам. Моя сестра умирала, а денег на лекарства не было, поэтому я согласилась…

— и что было дальше? — Каен постепенно пришел в себя, осознав, что девушка не призрак и действительно состоит из плоти и крови.

И Сара рассказала… все, до момента, что связан с цветами и исполнением желаний. Слушая девушку Каен с каждым ее словом сильно удивлялся, не веря услышанному, помог встать Саре и предложил руку в качестве опоры, так как от того, чтобы ее несли, девушка отказалась. Она была совершенно растеряна, напугана, с заплаканным лицом и бешеными глазами.

— боже, Сара!

Не в силах терпеть, Каен нежно обнял девушку, прижимая оную к себе как можно крепче.

— Сара, — шептал он, — я каждый год ношу к этой пристани цветы, всякий раз надеясь, что ты жива и просто сбежала как это делали многие в последние годы. Каждый раз, всматриваясь в морскую воду, я так хотел тебя увидеть вновь… Я надеялся, что ты счастлива, что ты покинула деревню, сбежала, но все же жива… тебе надо домой, Сара… я провожу тебя.

В его синих, словно лепестки тех волшебных цветов, глазах отражался восторг и истинное, не поддельное счастье. Сара не могла поверить, что прошло столько времени и теперь этот юноша на целых пять лет старше ее. Они медленно поднимались по уже знакомой тропе, проходя мимо заброшенных домов, разрушенных временем, ветром и судя по земле — бурными приливами, разрушительной силы. Как только все это устояло, одним богам известно, не говоря уже о хлипкой пристани, что до сих пор увязла в грязи, но стояла на месте.

— что тут произошло?

— после того, как ты пропала, погода резко изменилась, — начал рассказ Каен, помогая Саре перейти овраг, — вода больше не была спокойной. Глубинное море вернулось к своему прежнему состоянию, как и раньше было написано в древних легендах. Огромные волны почти сразу снесли деревянные дома, многие жители в тот момент уже вышли на промысел, работая в полях, так что в тот день обошлось без жертв. Море бушевало, бурлило, словно злилось на что-то. И с тех пор его воды спокойны лишь три дня, включая тот, в который ты пропала. Ну а потом с неимоверной силой стихии поднялись с глубин и те, кто так долго спал…

— кто? Кто появился?

Каен видел, что Сара не притворяется, он все еще не доверял ей, не мог осознать, что она жива, боясь, что перед ним лишь очередная нечисть. Но красная кровь, струйкой пробежавшая по раненой от его лезвия коже мигом отрезвила его пыл и страх постепенно отступил.

— ундины, Сара. Эти твари не позволяли выходить в море, поджидая рыбаков и утаскивая оных к себе на дно, в пучину ада, не иначе. Они завлекали их своими речами, околдовывали взглядом и мгновенно впивались острыми когтями в шеи, тут же забирая тело. Женщин они не трогали, что странно, точнее совсем молодых девушек, до пятнадцати лет. Тех, кто старше так же на дно утаскивали, каким-то образом превращая в себе подобных. Так что теперь роли в деревне поменялись. На рыбалку идут исключительно молоденькие девчата, способные держать сети, мужчины же остались работать в полях, кузницах…где угодно, но не в море.

— поэтому ты направил на меня свой меч?

— естественно. Ты похожа на них, Сара…длинные волосы, прекрасные глаза и бледная кожа, мягкий голос…вот только кровь у них далеко не красная, да и ноги покрыты чешуей, с плавниками вместо ступней. Эти твари опасны и кровожадны, по ночам поют свои песни, привлекая внимание… Поэтому деревню бросили, решили отстроить заново подальше от этих существ. Но и там нас поджидал сюрприз. Словно древние сказки ожили в мгновение ока, сразу, как ты пропала… Нежить вылезла из тумана, рыскала по земле, оставляя после себя кровавые следы и гниющую плоть. Нам пришлось учиться оборонять себя.

— но почему просто не уйти с этих земель? — не понимала девушка, ей казалось, что раз вокруг стало так опасно, разумнее отправить послание королю, с просьбой о помощи и быстро уйти, — почему люди остались?

— потому что вода ушла, Сара, — спокойно ответил Каен, — раньше мы были небольшим островом и спокойно могли переправиться по воде на материк. Даже когда море бушует, мы придумали переправы и спокойно без вреда себе и товару перебирались на другой берег… Пока вода не ушла. Так же внезапно, как и ты пропала. Дно оказалось не просто илистым, на него вообще нельзя наступать — засасывает мгновенно, полностью поглощая тело. Мы пытались наладить систему, король лично приезжал к противоположным берегам, отдавал указы, но…

— все в пустую?

— именно. Все, что пытались построить попросту кануло в пучину образовавшегося песчаного болота. Ну а резкие приливы мгновенно разрушали любые воздушные конструкции. Но только в эти три дня, как я и говорил, когда вода спокойная, жители могли покинуть земли на лодках.

Саре просто не верилось в то, что она только что услышала, но Каен не мог такого выдумать, это просто не возможно.

Родные земли опустели, везде царила сырость и разруха. Деревья покосились от постоянно бушующих волн, некоторые, вырванные с корнями, лежали на песке и гнили со временем. Поднимаясь все выше в горы, она наконец увидела вдалеке яркий свет от большого костра, пламя которого вздымалось чуть ли не к небесам этого мира.

— Твоя сестра жива, Сара и…

— и что? — голос Каена резко изменился, словно сейчас ей предстояло узнать что-то не совсем приятное, — с ней что-то произошло?

— да нет, просто…как бы тебе это сказать. Это для нас прошло десять лет, для тебя всего несколько часов, и теперь Кристоф глава вашего дома вместе с твоей сестрой. Они поженились почти сразу, как ты пропала. Да и сестра твоя быстро пошла на поправку, так что…

— я только рада за них!

Каен дернулся, слегка отстранился явно не понимая, что происходит:

— но ведь Кристоф был твоим женихом…прошу заметить всего несколько часов назад по твоим личным ощущениям…и ты так просто…

— Каен, я не дала ответ Кристофу не потому, что строила из себя недотрогу, а потому, что думала, как бы мне так избежать этого брака. Этот человек меня выводил из себя одним своим запахом, так что я очень рада, что моя сестра, трещавшая без умолку о прелестях этого брака с таким замечательным человеком обрела свое долгожданное счастье…

— но Сара… твоя сестра…

Каен не успел договорить. На дорогу близ поселения вышла уже постаревшая, слегка осунувшаяся женщина, некогда проживающая напротив семьи Сары и знающая девочку чуть ли не с пеленок…

Она замерла, словно увидела смерть собственными глазами, потом просто тихо заплакала и обняла трясущимися руками уставшее тело девушки, говоря всем известным ей богам слова благодарности.

Когда двери ее нового дома открылись, воздух тут же наполнился сладкими ароматами выпечки. Она всегда удачно получалась у сестры, и стоила хороших денег. Эмма вначале не поняла, что произошло и почему чужие люди вторглись в их дом, пока взгляд наконец не пал на родную сестру.

— Эмма… — прошептала девушка, сделав шаг навстречу сестре, но та, вопреки ожиданиям, лишь шарахнулась в сторону, бледнея на глазах и меняясь в лице, — Эмма, это я…Сара. Я живая и…вернулась.

Сара медленно села рядом с замершей сестрой и обняла ее худыми, бледными руками, надеясь, что это хоть как-то растормошит девушку. Но вопреки ожиданиям Эмма лишь отпрыгнула в сторону, с испугом посмотрев на закрытую комнату, из которой уже доносился знакомый голос.

— Эмма, в чем дело? Я же просил, не шуметь, когда я…Сара?

Кристоф нисколько не изменился. Слащавость лица, немного женские черты которого привлекали большую половину девушек всех возрастов, что четко отслеживается в совершенно испорченном взгляде повзрослевшего мужчины. Он остолбенел, как и все, кто вновь повстречал Сару после стольких лет. Кристоф медленно потянулся к ней, на устах отразилась улыбка, что естественно не скрылось от его жены.

— а ну стой! — Эмма взвыла, словно раненая, тут же преграждая путь своему мужу и разворачиваясь лицом к сестре, — ты зачем вернулась? Забрать его у меня хочешь? Пошла вон отсюда! И без тебя неплохо жили, Сара. Думала, тебя тут с распростертыми объятьями встретят? Это мой дом! И не смей сюда даже ступать! Вон!

Кристоф опешил, отскочил от Эммы, все еще прикованный взглядом к только что ожившей на его глазах девушке. Она плакала, без слов. Просто роняла горючие слезы на деревянный пол как можно крепче сжимая ладонь Каена, все это время не отходившего от нее ни на шаг. Он знал, что Эмма не любила Сару. Понял это сразу, как только девушка пропала в морской пучине. Эмма болела не из-за простуды, ее съедала изнутри дикая ревность и обида, что постепенно отравляли ее тело и душу. Кристоф тоже горем не сильно убивался, Эмма заполучила все, что хотела, мгновенно вскочив на ноги после тяжелой болезни. Она не искала сестру, не плакала по ней, хоть на глазах у местных жителей и изображала скорбь, но Каен видел ее натуру, знал истинное лицо, понимая, что Сара просто должна увидеть все своими глазами.

Эмма резко схватила графин с водой и кинула его в оторопевшую сестру. Вот только он не долетел, наткнувшись на лезвие меча, мгновенно выставленного на защиту Сары. Каен был готов ко всему, и к такому повороту судьбы тоже.

— уйми свою жену, Кристоф, иначе это сделаю я, — голос мужчины мгновенно заставил всех замолчать. Каен никогда не был слабым, все это знали, особенно Кристоф, служивший под его началом уже несколько лет.

— да что ты можешь мне сделать? — яд в голосе Эммы казалось, отравлял все вокруг, — ты никогда не посмеешь поднять руку на женщину, страж!

— на женщину, нет, — спокойно ответил мужчина мгновенно вскидывая ладонь вверх. Он ни произнес ни единого слова и никто из местных не посмел ему мешать. Эмма мгновенно замолкла, осунулась и начала хватать ртом воздух, делая вид, что задыхается, — просто теперь ты наконец замолчала. Сара, пойдем…тебе здесь не место. И поверь, твоих вещей в этом доме уже давно нет.

Глаза колдуна мгновенно блеснули ярким синим светом, он лишь крепче прижал к себе плачущую девушку, семья которой растворилась во времени в считанные часы полностью открывая свое истинное нутро на всеобщее обозрение. Цветок в банке мирно покачивался из стороны в сторону и с каждым шагом лишь сильнее тускнел, теряя на ходу еще совсем маленькие лепестки. Они медленно оседали на дно сосуда и тут же растворялись в оном, превращаясь в пыль.

Так же, как и ее мечты о семье.

— куда же мне теперь…идти и…что с отцом?

— Ты останешься у меня, — спокойно ответил колдун проведя девушку мимо кладбища, — и береги цветок, Сара. Береги его, как собственную жизнь, ради себя. Умоляю тебя. Я никогда не оставлю тебя, Сара и всегда буду рядом ни смотря ни на что. Ты слышишь меня?

В ответ она лишь кивнула, в слезах прижимаясь к плечу Каена, глаза которого стали темнее ночи, пристально всматриваясь в еле живую, совершенно поникшую девушку.