Лешак

Деревня

-Не, Нюр, ты даже не сумлевайся… Все девки в точности говорят, завёлси Лешак, чудит он, больше некому.

-Да совсем ты ополоумела, ненормальная, на старости то лет… Хотя и в девках умом не блистала,- Нюрка, вечная подружка Михеевны и критик по совместительству, сплюнула на землю в сердцах. Отчего разозлилась и сама не знала, да видно твёрдая позиция, всегда уступчивой и прислушивающейся к её мнению Михеевны задели за живое. Ведь шутка ли, почти 80 лет вместе… и дружно войну пережили, и в колхозе трудились, и развал Союза сплоченно и твердо перенесли. А тут спор этот дурацкий. Видно и правда от старости мозги то уже ослабли. Вот и недовольство отсюда. Ровесницы ведь, знать и самой скоро ум свой не удержать уж будет.

-Ладно я,- не унималась Михеевна,- девки говорят, что видели.

-Померещилось. И то… в кустах им кто-то почудился, когда купались. Мало ли любопытствующих поглазеть-то на них, к тому ж военная часть недалеко, а те вечно пофулюганить горазды. Вот девки и давай языками чесать.

-Ну раз не веришь, то скажу я тебе…

-Ну давай, скажи, скажи,- Нюра подбоченилась ожидая услышать очередную глупость от подруги.

-Помнишь, три дня туды обратно, дождь был?- Михеевна прищурилась, ожидая ответа. Подруга кивнула, так как с этим спорить не к чему было, и кивок ни к чему более не обязывал.

-Ну так вот,- продолжила довольная рассказчица,- я значит за грибами то пошла, да не удержалась, шибко много их было, вот через ручей и перешла…

-Как?- баба Нюра аж рот от удивления рукой прикрыла. Немного придя в себя продолжила укоризненно.- Вот жадность твоя вечно тебя до добра не доводит! И прям на Ведьмину гору пошла? Мы ж там сроду с войны то и не были ни разу.

-Ну не совсем на гору, так внизу собирала, но мне и этого хватило, я ж откуда подумать могла?- ненадолго примолкнув, грибница продолжила рассказ.- Ей то уже поди лет сто должно быть.

-Сто двадцать, не меньше,- авторитетно молвила Анна Васильевна (она же попросту Нюра), в задумчивости проведя подсчеты.

-Ну вот я и подумала, что уж бояться то? Сгинула и она, и проклятие её. Ан нет, видимо живо всё ещё.

-И что ты видела? — уже с интересом и доверием продолжала выспрашивать подруга.

-Сначала ничего, сижу, значит, перекусить решила. Пенёк удобный, солнышко пригрело, пташки заливаются, поют. Благодать короче, да и только. Но не пришлось мне долго этому радоваться, выстрелы загрохали...- Михеевна потуже затянула платочек свой на шее.

-Да ладно,- не поверила Анна Васильевна, и мысли опять полезли сомнительные, относительно правдивости слов подруги и её умственных, пошатнувшихся способностей.

-Точно тебе говорю, что ж я их, как забыть то могу, поди всю жизнь помню и во сне вижу, как мы с тобой от немцев прятались. Ты сама-то не забыла ли?

Бабе Нюре немного пристыднилось, что о подруге плохую мысль себе позволила. Вспомнились и времена те тяжелые, и как схоронились в лесочке. Как немцы, что рыскали вокруг и искали беглянок, будто по кругу кем-то водимые, до них так и не дошли, слепые котята словно. Вспомнилось, что кабы не спрятались тогда в Ведьмином лесу, то под землёй уж давно с родными и близкими полвека как сгнили бы. Вернулись в деревню три дня спустя, а до того так всё время и лежали в мох закопавшись. Страху натерпелись. Днём немцев боялись. Ночью зверей, но те не трогали, видно понимая, что зверь страшнее есть. Пили росу, а как не в моготу стало от голода, то вернулись. Хоронили всю свою небольшую деревню впятером… и родителей, и братишку с сестренками. Ещё трое ребятишек по погребам старшими спрятаны были, когда всё это началось… Вот и получается, что взрослыми стали вмиг, самим о родителях заботиться пора пришла. А помощи ждать неоткуда было, время такое, у всех беда одинакова.

Да к чему вспомнилось то всё это? Ах, да Ведьмин лес и Лешак… А Михеевна то бубнит не переставая…

-Да ты помедленнее, потолковее говори, а то сбилась я совсем!

-Я и говорю значит, вот,- видно разволновалась, вспоминая, аж концы косынки покусывает,- Не хотела говорить, да вспоминать, забыть думала, да ты разве ж дашь?!!!- Она покосилась на подругу.- Вот и говорю я значит, что один на машине, за тем, который бежит солдатик, гонится, да стреляет по ногам… Тот упал… о чем говорили и кричали я почти не расслышала, далеко, слава богу, была, да только донеслось что-то про то, как убили они кого-то, да схорон денежный присвоил себе тот, который упал сейчас и лежал подстрелянный, а второй вроде как этим недоволен… А в схороне том фото было какое-то и теперь его тот, который на машине был, тому, который убегал в лицо тыкал… Мол вот доказательство, что ещё нужно? У того, что лежал ноги кровили, но отвечал громко, значит силы ещё были… Честно скажу запуталась я в том разговоре со страху. Ничего толком не разобрала.

-И что же тут лешаковского?- Нюра хотя и спросила это, но уже верила и ждала продолжения рассказа с нетерпением.

-Что, что, а то, что вижу приближается, хотя нет, сначала ветер сильный, а потом свист и он летит, нет, не знаю… не летит, а бежит, но так, как люди это не делают,- рассказчица совсем запуталась от волнения, подруга её взяла за руку. Всю жизнь так рука об руку и прошли… вместе детей растили, мужей хоронили...- В общем он прозрачный был,- выдохнула Михеевна, успокоившись немного,- как из воды вроде, а если остановится, сразу невидимый, но вот если идет, то видно сквозь него, однако и его видно, облик его заметным становится, и ещё словно из стекла он и на закате отсвечивает так красиво. Но мне не до красоты любоваться тогда было, я от страху шевельнуться не могла. Потому толком и не разглядела его. Предметы через него какие-то измененные просматривались, искаженные чуток. И деревья другие и лес вроде как наш, а как бы и нет. Наверное потому как сам он из другого мира, то и лес сквозь него тамошний, его, а не наш виден. Словно гуще даже и темнее, да деревья чудные, не видывала я таких ранее. Вот… а как приближаться к ним, стало быть к ребятам стал, то и солдатики почуяли неладное, да сиганули от него, Леший их догнать-то не мог, но свет засветил значит от него к ним, будто зеленый или желтый и опять свист, да пуще прежнего, аж уши заложило. А дальше встал он, будто и догонять их доле не захотел, облокотился на дерево, да словно в пень высокий оборотился. Корой покрытый, да не разглядеть средь других, похож на всё вокруг стал. Что с теми, другими сталось не знаю. Ни сил смотреть не было, ни желания. Я сидела ещё, встать не могла, обмерла вся, думала насовсем ноги отказали, с перепугу-то и молитвы все вспомнила, и отца с матушкой о защите просила, ползком, ползочком до ручья добралась, в воде немного приходить в себя стала. Люди страшные, а нелюдь ещё пуще меня напугал.

-Надо председателю сказать, да идти туда, смотреть и разбираться.- Неуверенно молвила Нюра.

-Да ты что, с дуба рухнула?- пальцем у виска повертела, нахватавшаяся от внука словечек, Михеевна.- И на смех меня поднимут, и идти туда, не пойду, умру, но не пойду!!!

-А чегой-то твой почти прозрачный… на лешего вроде не похоже.

-Да как же не похоже-то?!!! Всё одно к одному: и лес, и ветер, и свист, и гостей злых не балует. А что видно его плохо было, так-то может из-за того, что не ночь ещё была, а ты сама знаешь, он света не любит. Или молод ещё и силёнок маловато, чтоб оборощаться и видимым становиться. Всяко может быть, но то что в лесу теперь хозяин есть, то верно тебе говорю!!!

Твердость сказанного убедила Михеевну в том, что и вправду не к чему лезть в дела не им подвластные. Местным ведь худа нет. Лешачит, но зато пригляд за лесом будет, и чужим ходу не станет, а то понаехали тут!!!

Так и порешили. Не сказали никому, девки ходить купаться перестали пока в ту сторонку, да и осень уж приближалась, не к чему стало освежаться. А по грибы и туточа, поблизости сходить можно, никто же вдаль-то не гонит. Ведь с ведьмой лучше не шутить и не играть, а то как вон по прошлую зиму решили лес валить, да забрели на её земли. Все враз мужики слегли. Будто косой уложили. И ни уговоры председателя, ни посул денежный не помогли. Не пошли больше туда. И верно сделали. Там ведь и зверь всяк живет, и лес не горит (даже засуха когда), будто бережет кто и заботится. Хозяин видно или хозяйка ещё жива. И ладно. Ведь беречь не токмо люд надо, но и то, жисть откуда течет и развивается. А Лешак это хорошо. Да может и их тогда, Нюру и Михеевну, в лесу сжалостился кто, да сберег от гибели? Вот и подружкам пора молчанием отплатить за доброту, и друга своего таинственного тем сберечь.

Военная часть

-Василь Василич!!!- от такого громогласного окрика вздрогнул бы любой, но только не тот, к кому он был обращен. Готовность это то, что в таких случаях спасает.

От КПП отделился старший лейтенант, и побежал вслед за быстро прошедшим на территорию части майором.

-Василь Василич,- крикнул он в спину, но уже догоняя идущего быстрым шагом начальника,- вы новость то слышали?- тот промолчал ожидая подобного поворота событий. Каждый раз, уезжая в отпуск, и предусмотрительно отключая телефон, по приезде он получает одно и то же. Сплетню ещё на входе… И отчитывал, и наказывал, а натуру сплетническую в старлее так и не перешиб. Видно тот почуял такой настрой майора и продолжал быстрее тараторить, семеня за ним и подстраиваясь под размашистый шаг. Не в силах удержать новость он даже стал икать.- Только значит утихло дело с пропавшим полгода назад Ильёй Белобородовым, как вон вчера двоих около части нашли, в лесу…

-Как? Чего нашли?- Василий Васильевич Корнеев настолько резко затормозил, что бежавший за ним докладчик буквально врезался в его спину. Развернувшись, и вопросительно глядя на главного знатока новостей со всей округи, он прекрасно понимал, что возьмись сейчас слушать доклады и читать донесения, то это займет времени в разы больше, чем просто потратив пару минут на проверенный источник информации, который ни разу ещё не ошибся, нужно отдать ему должное. К нему стекались слухи отовсюду, и словно паук, к которому вели все ниточки агентурной сети, умело этим пользовался.- Ну так я тебя слушаю,- уже менее грозно спросил он, итак перепугавшегося одного майорского вида, лейтенанта.

-Да, это, ззззначит. Докладываю. Ззззначит. Сержант Воронин и младший лейтенант Иванченко найдены в лесу, значит, как раз возззле нашей части. Оба мертвы, у сержанта простреляна нога, а Иванченко без видимых телесных повреждений. Медики были, забрали их после приезда и осмотра милиции и наших. Говорят завтра уже будет результат известен. Причину смерти сообщат, но сказали так, между нами, что очевидных причин для смерти не наблюдается, хотя всякое возможно. И видок же у них был… Будто привидение увидели...- расхрабрившись и увидя, что из майора слушатель сегодня благодарный, рассказчик продолжил уже увереннее,- Ещё под кроватью Воронина нашли много денег… И вот что странно, мне это по секрету рассказал участковый, который со следственной бригадой приезжал, ещё до того, как наши туда выехали. Там, на месте где их обнаружили, нашли фотографию Ильи Белобородова, вернее всей его семьи...- Договорить старший лейтенант уже не успел, потому что Корнеев, поняв что у того всё, не стал дожидаться дальнейших пустых рассказов, на которые сплетнесобиратель был горазд. А тот сокрушенно покачал головой. Не успел ещё новость из деревни про Лешака сказать, может он всему тому виной. Люди ведь говорят. Но подумал и решил не догонять Корнеева, больно тот резко и быстро пошел, да и на смех поднимет, опять ругать начнет и на смех поднимет. Хотя нет, ему теперь не до того будет. И развернувшись, Лейтенант Корнеев поплелся обратно на КПП. Вот с детства так, никогда его брат не дослушивает. А зря, сейчас женат был бы на своей любимой Иришке, а вот теперь один. И всё почему? А потому что не послушал брата…

Майор хоть брата и не уважал, а можно даже сказать брезгливо избегал, небезосновательно считая маменькиным сынком, но плюсы от такого общения всё же иногда бывали. Теперь знает что ему ожидать и к чему готовиться. Да… Хорошее настроение от отдыха коту под хвост. Что за жизнь то такая? Скорее бы увольнение, запас. Год продержаться. Годик. Ни к чему ему сейчас нервы свои мотать. А ведь придется, такое ЧП!!! Начальство уже поди все телефонные трубки в его кабинете пообрывало.

Лес

Спал Илья давно. Так давно, что постепенно начал не просто видеть сны, но и жить ими. Ему грезилось, что гуляет он лесу, от опушки до ближайшей проталинки. Потом, когда весна начала вступать в свои права и стало ещё теплее, он, почувствовав уверенность и силу, начал постепенно заходить всё дальше и дальше в своих исследованиях. Чувствовал свет и тепло проходящее сквозь ещё голые прутья деревьев, отзыв земли на эту ласку небес. Слышал, как оживают листья и птицы растворяют свои голоса пением в журчании ручья. Постепенно в своих снах он стал понимать о чем говорят животные, разобрался в их желаниях. Иногда ему даже удавалось помочь им, лечить и находить убежавших детенышей. Одно поначалу тревожило. То что он не встречал людей, но потом и в этом стал видеть лишь положительные стороны. Так было спокойнее. Не стало соблазнов, а лишь спокойствие и умиротворенность. Он бродил от дерева к дереву, от куста к пеньку, от жилища одного животного к другому. Сколько дней иль ночей? Какое время года? А разве это важно, всё здесь вечно, так было и так будет. Ему во сне не было ни холодно, ни жарко. Лишь цельность и уют внутри. Он понимал в этом сне свою необходимость и причастность ко всему происходящему вокруг. В своей помощи лесу он видел смысл. Еда? Одежда? Обувь? Об этом он тоже забыл, ведь и в них не было надобности. Чувство свободы овладело им. Илья научился двигаться как звери. Бегал с ними, прыгал, лазил по деревьям и под ними. Вот только летать как птицы, и плавать как рыбы он так и не научился. Но мог смотреть на них, любоваться их грацией и совершенством. Постепенно день за днем Илья даже забыл кто он. Вспомнил о том, что как-то всё не так, как раньше он случайно. Гуляя у воды он увидел ИХ. Они купались, но его будто и не замечали. Сначала привлек внимание их смех и звук брызг. Илья не в силах оторваться смотрел на красоту девичьих тел, даже пошевелиться не мог. Потом более захватывающее зрелище поглотило всего его без остатка. Глаза смотрели на него в упор, он это не видел, но чувствовал. Откуда это исходило, сразу и не сообразил… его будто ударили, слова, словно пропетые нежным голосом, так ласково и нежно притягательно:

-Живой иль Неживь?

Он не понял, но обернулся, и заметил её в воде совсем возле берега. Лицо, волосы, белая шея, он решился опустить взгляд чуть ниже… грудь была обнажена и наполовину спрятанная в воде она словно светилась, как и всё остальное тело, своей нечеловеческой белизной… А говорившая и не спрашивала его, а будто обращалась к самой себе, внутрь себя за ответом и прислушалась… Она не стеснялась, была спокойна и расслаблена.

Те, плавающие, и на неё не обращали никакого внимания, будто даже не видя. Она была прекрасно-беззащитна, но когда вновь подняла на него глаза, то он увидел властность во взгляде. Молода, но мудра. Невинна, но искушающе прекрасна. После того, как он увидел взмах её хвоста Илья ещё долго не мог выйти из состояния задумчивости. А когда пошевелился, то… плавающие красавицы с визгом побежали… Странный, нелепый сон, в котором только та, хвостатая была будто самой реальной и ощутимой. «Живой иль Неживь». Что это могло означать? И когда конец этим снам? Кто он и почему так долго… Люди, он их не видел так давно и ничего кроме разочарования они опять не принесли. Он готов был их обвинить даже в том, что эти плавающие шумные девчонки, спугнули ТУ. Он мог опять ходить туда, куда хотел, оцепенение спало, и он пошел спать. Спать во сне? Странно, но он очень устал и знал куда нужно идти «спать». Отдохнуть… и подумать. Но ему помешали, шум и грохот, крики, обвинения, он их не узнал, но почувствовал злость. Они будоражили его лес. Он услышал страх и боль деревьев от попавших в них пуль. Гнездо, что было на самом высоком из дубов, упало, и птенцы погибли. Лисья нора была раздавлена машиной, на которой приехали чужаки. А ещё много боли с разных сторон. Илья заткнул уши, но крик о помощи звучал по-прежнему, просачиваясь сквозь пальцы и проникая сразу в мозг. Он разозлился на тех кто сделал это с лесом, и выпустил силу, а потом встал передохнуть у дерева. Главное чтобы хватило сил дойти туда, где он сможет поспать, дойти туда… Зачем он так сильно разозлился на тех людей? Это были не плавающие девушки, то были другие, они грохотом напугали обитателей леса и Илья их шугнул, но не только поэтому сделал это. Он чувствовал, что не в этом причина, а что-то ещё, более личное, о чем он не может вспомнить. Но он «поспит», силы вернутся и обязательно память вернётся и подскажет!!! Только так он сможет разорвать замкнутый круг и поймет смысл снов. Хотя ему они и нравятся, в них уютно и комфортно. Всё в них удобно и понятно. Но чтобы спокойно дальше их видеть, и жить он должен что-то закончить. Внутри него живет что-то, что теребит и доставляет беспокойство. Скорее к Дереву… Спать… Дупло… Спать… Тело… Спать… Зачем трясти?.. Не надо, хочется спать… желание только спать и не просыпаться…

-Вставай, милок, долее нельзя, а то и вовсе деревом станешь неподвижным. Хоть и душой сильнее человека иного, но в мир более вернуться не сможешь, коли сейчас не вернешься в себя.

Илья слышал это и не понимал. Сон ли продолжается или явь уже. Открыл глаза… Да, сон!!! Ещё бы не сон то был. Вокруг полутемь и тень человеческая, вернее нечеловеческая. Словно Баба-яга из сказки пришедшая, только глаза добрые. И тепло, мягко, уютно так. Пахнет смолой древесной.

-Вроде оклемался, ну слава богу, вернулся!!! А то я уж испужалась малость. Подумалось, что напрасно всё…

-Что напрасно, где я и кто вы?

-А ты что помнишь? Сам-то не знаешь разве?

-Нет, помню только сны и больше ничего.

-Слушай тогда, да не перебивай, живу и каждую минуту смерти жду, потому времени много нет, на глупости всякие отвечать. Тебя убили, но жизнь и душа ещё не ушли, а рядом стояли. И потому как я поблизости была ( в моём лесу все это произошло), то тебя, ещё теплого, я на себе сюда, в Дупло принесла. Тело твое вылечить, душе чтоб было куда вернуться. Рисковала, могло не получиться, и ты духом бестелесным стал бы навсегда, между небом и землёй, не найдя приюта и покоя душе. Так постепенно и стаял бы. А Дупло то, в Дереве и меня не раз спасало, да на ноги ставило, потому и решилась тебе помочь. Ты не смейся и не удивляйся, но Дерево это — отец всему лесу. От него всё пошло и в нем сердце того, что вокруг творится. Глупые люди всего боятся и стороной непонятное обходят, но если с добром придёшь, то добро и получишь. Знать неплохой ты человек, раз Оно тебя выбрало, да дало твоей жизни вернуться. Но это не значит, что и для мира людей ты хороший. Ведь Оно выбирает того, кто для Леса подходящий, кто душой ближе к нашим законам, которые людям не понять. И Лес не всегда, и не всем помогает. Здесь мир иной.

А вот коли ты ещё дольше бы душой гулял по лесу, и не вернулся в уже окрепшее тело, то и вовсе оборвалась бы ниточка между вами, потому и пришлось мне тебя трясти, да в тело обратно дух тянуть… Сначала сильная душа твоя была, много энергии, даже глаз людской видел её иной раз, но стаивать стала, сил ты много потратил на тех двоих чужаков. А Дерево-то признало тебя видно и приняло, раз так быстро поправился ты, да душу принять, и удержать готов стал. Подкармливало оно тебя и твой дух, бродящий по лесу. Всё это время, что ты здесь лежал, он тебя, там бродящего, сквозь корни свои (которыми весь лес, как паутиной под землёй охвачен) кормило силой. Но чую, что не только в его доброте дело. Устала я, и оно наверное тоже, вот и ищет замену, чтоб нам уйти с миром, отработали мы своё, пора на покой. А кого, да из какого роду племени хранителем выбрать то не важно. Лишь бы лес любил, то и медведя бы выбрало и дерево сильное, иль орла глазастого… Хозяином и хранителем каждый стать мог. Но ТЫ выбран!!! Лес несправедливости не любит, он чистых душой выбирает, пусть и оступившихся. Он вглубь зрит. Пусть оступился, но поправил ошибку и изменился. Теперь ты по другим законам живёшь, по законам леса и его обитателей. Лес тебя испытывал и смотрел, а теперь вернувшийся, ты не токмо бродить духом, но и трогать, ощущать всем телом сможешь новую жизнь. Власть дана тебе, но и ответственность большая. Сердцем всех чувствовать будешь, и болеть за каждую тварь божью, за каждый куст и травинку. Здесь чужой беды не бывает, но и помогать не всем можно. Равновесие должно быть. Но Лес тебя и сам научит. Уже показывать себя начал.

-О чем ты говоришь? Не понял я ничего. Убили… — Будто это только и застряло в его голове. Но тут словно прошибло. Тайник, который он нашел и перепрятал, чтоб домой к жене и дочке не с пустыми руками вернуться. Знал, что чужие и лёгкие деньги никого до добра не доводили, но не удержался, соблазн велик. Вспомнил и про то, что прознали два его сотоварища обо всём этом, и во время очередной увольнительной в лес заманили, а сами сзади шли. Так вот значит что случилось.

-Всё равно бред какой-то. А сны?

-То не сны, а жизнь твоя была новая. Это Тело здесь спало, а Дух твой в лесу жил, дом то теперь твой!

Город

Нелепо, глупо и неуютно. Непонятно враз стало. Шел к семье с мыслями о счастье, а оказался запертым людьми в форме. Зачем столько вопросов? Требуют ответы, а о чем говорить? Убили кого-то, но зачем они его за это бьют? Осмотрит врач… Но Илья этого не желает. Какое право они имеют заставлять и принуждать? Он просто хочет к своим родным. Требует чтобы его отпустили, ведь он же ничего плохого не сделал, а над ним издеваются. Зачем его заставляют делать то, что он не хочет, ведь он свободный! Жизнь ему дана, чтобы самому ею распоряжаться. А ему говорят подписывать и говорить то, чего не было. Илья окончательно замкнулся и замолчал. Единственное, что помнил, и хотел, это видеть семью, дочь. К ним ведь из леса ушел, душа рвалась и звала в человеческий мир. Тянуло. Вот он среди людей и не понимает их словно. Изменились они! Как раньше меж них жил?

-Папка вернулся, папка!

Их привезли к нему на свидание, во время следствия, в надежде, что после общения с ними он станет более разговорчивым и даст показания. Но ожиданиям не суждено было оправдаться. Илья не говорил, лишь гладил и мычал, словно забыв человеческую речь. Жена была в панике, но дочь словно понимала и внимала этим звукам. Так и просидели они, не проронив ни звука. Дочь у него на коленях в обнимку, а жена в сторонке, будто чужая. Её пугал даже его новый запах. Сначала она хотела забрать дочь и сразу уйти, но та стала плакать. Страшно. Любимая и любящая когда-то женщина не могла поверить, но он стал для неё чужой… с запахом зверя. И ещё ужаснее оказалось для неё пересилить себя и подойти к нему, чтобы всё же забрать дочь в конце свидания. Случайно прикоснувшись, она брезгливо отдернула руку.

Они ушли, а те что его задержали опять били. А потом заперли и сами разошлись по домам, к семьям. Илья метался по закрытой клетке в бессилии. За что, за что, ведь он никому ничего плохого не желал, и не сделал. Он жил по законам. Но по каким? Наверное, уже леса. Но всё равно откуда во всех них столько ненависти к нему? Или безразличия? Он внезапно остановился, вспомнилось как в детстве отец водил его в зоопарк. Там вот так же волк бегал по клетке, из угла в угол. Его, видимо тоже поймали, и просто на потеху заперли на всю жизнь в клетку, не думая о его желаниях и том, что каждый в мир приходит со своей целью и смыслом. И что возможно где-то его ждала семья и волчата. За что его? Лишают жизни. По какому праву и кто смеет делать из него живую забаву. Нет… его место не здесь, а там где он родился… или переродился!!!

И снова случилось это. Уже не в первый раз. Это новое состояние всё чаще накатывало на него. Когда Илья очень хотел быть где-то, или с кем-то, то он словно расслаивался и одна часть его отделившись оказывалась там, куда тянуло желание. Он мог всё видеть, слышать, иногда его присутствие там даже ощущали, но никогда не видели. Ему иногда даже казалось, что если он чуть больше захочет, то может полностью там проявиться, со всеми физическими, или даже больше, чем физическими, свойствами. Но он боялся, что это будет означать конец и полный разрыв со всем прошлым, с которым его ещё что-то связывало. Обретение новых способностей будет означать и потерю того человеческого, что в нём ещё осталось. Вот и сегодня ему безумно захотелось ощутить свободу и оказаться ближе к лесу. Он закрыл глаза представляя себе то место, в котором хотел быть, стал постепенно видеть и чувствовать себя в двух местах одновременно. Видел сразу и камеру, и деревья, окружающие густой посадкой. Лес манил и радовал, камера же гнала. И он захотел полностью избавиться от каменной клетки. Жажда полностью переместиться в лес обуревала. В лес, пусть и порвав навсегда с прошлым, с миром людей. Илья понимал, что перешагнув эту тонкую грань, переместившись, он полностью отрежет себе путь к возвращению. Ну и что же? Ведь его попытка вернуться ни к чему не привела. Его не приняли обратно. И остаётся лишь один выход — стать другим, пройдя по тенистой дороге в другой мир. И он выбрал. Оказался в лесу. Кажется тот был обычным, ничего нового и примечательного. Те же деревья, трава, но Илья стал его иначе ощущать. Появились новые, дополнительные чувства, но и сам окружающий мир словно наполнился новыми возможностями. Илья посмотрел на свои руки. Широкие ладони, кисти покрытые волосами, величина и сила. Он действительно теперь другой. Перерождение закончилось. Это было завершающее звено. Пройти сквозь мембрану в параллель.

Вот так в ту ночь он ушел, вернее бежал. Не мог он долее чувствовать ограничение пространства, запахи искусственные, голоса неживые, лица каменные и злые, вокруг много людей, но каждый занят только собой, лишь себя видит, в лесу проще и понятнее, все как на ладони. А в человеческом мире всё оказалось чужим, не таким, к чему шел выходя из леса. Эти, люди… хотят то, что им вовсе и не нужно, переизбыток во всем и лень. Жить ради новой машины. Убивать ни за что и обманывать. Как можно дальше после этого под солнцем ходить и людям в глаза смотреть? Не задумываться, не раскаиваться. Нет, нужно бежать от всего этого. Лес. Илья ему необходим и жители леса нужны ему… Ведь он только-только стал понимать их природу, знакомиться с лесом, а сколько тайн и открытий ещё впереди? Лишь дочь жалко. Он посмотрел на звезды.

И она у себя в комнатке устремила глаза на небо в ночи. Ведь уже давно, каждый вечер, засыпая, погружалась в мир леса. Скоро будет полгода, как она везде следует за ним. Рассказывала сначала матери, но та не верила, врачи лечили и убеждали, что подобное невозможно и у неё расстройство психики из-за гибели отца, слишком ранима. Но что теперь скажут? Ведь он, вопреки всем прогнозам, оказался жив!

-Иди, папа, иди, там тебе хорошо будет, ты там нужен. И не умер ты тогда, я это всегда знала, а просто другой стал, словно заново родился. И не человек уже! Иди, папа, там тебя ждут!!!