Ви-Мо. Тяжелый день

Испуганный взгляд серых глаз метался по сторонам, стараясь не останавливаться на чешуйках песочного цвета. Обладатель взгляда — торговец, отзывавшийся на странное имя Бабак. Тучный, загорелый, потеющий человек. Лучики света, пробивавшиеся в дырочки навеса, играли на его одежде. Торговец мял в руках пропитанный потом тюрбан.

Ашах знал, какую эмоцию стоило показать, чтобы гость понял, как раздражает собеседника, но жёсткие щитки чешуи на лице не могли повторить яркую человеческую мимику.

— Я с-слуш-шаю, вас-с, уваш-шаемый Бабак.

Тёмный раздвоенный язык скользил между тонких бесцветных губ, пробуя воздух на запахи. Присыпанный горячим песком наг почти сливался с окружающим пейзажем пустыни, и только серовато-белый торс поднимался над змеиной частью массивного тела.

Ветер хлестко бросил в них горстку песка. Торгаш поморщился и сделал шаг назад под защиту старого, драного навеса. Если Ашах обладал прекрасной защитой от песчинок, то с человека сильный ветер и песок могли стесать мясо до костей. Только вот вспышка раздражения Бабака ненадолго перебила страх перед представителем другой расы.

— Вы… вас… да, вас рекомендовали, как человека… нага, естественно нага, хорошо знающего путь до Ностафа… да, до Ностафа.

Нервный человечек своим страхом будил в Ашахе голод, хотя до вечерней охоты было ещё очень далеко. Хвост нага, сложенный огромными кольцами, заскользил под песком. Взгляд серых, чуть водянистых глаз встретился со взглядом больших жёлтых глаз с вертикальными щелями зрачков.

— Я с-снаю путь. Хорош-шо ли — реш-шать не мне.

Бабак медленно двигал головой, следя за поднимавшимся нагом. Ашах с удовольствием потянулся, демонстрируя посетителю могучие мышцы, спрятанные под обманчиво тонкой чешуёй.

Он был ещё юн по меркам своего народа, но уже сейчас превосходил обычного человеческого воина в силе, и уж подавно — в размерах. От торговца снова плеснуло страхом, и наг сосредоточился на его предыдущих словах. Ностаф — торговый городок, стоявший на границе песков и степи. Там собирались охотники за сокровищами, скрытыми в Великих Песках, будь то драгоценные животные и растения или золото и серебро. Безграничные барханы хранили под собой многие тайны. Там же собирались охотники на охотников — бандиты и разбойники, ищейки властей и обыкновенные любители половить удачу за хвост.

— Ш-што вы повес-сёте, уваш-шаемый Бабак?

Наг нависал над торговцем, словно собирался наброситься на него. Ашах знал, что представлял собой, когда приподнимался на хвосте. Треугольное лицо с огромными, широко расставленными глазами, почти отсутствующий нос, маленький рот. Руки толщиной с бедро обычного человека, а чешуя торса больше напоминала пластины доспеха. Боги Серого замка вдоволь наигрались, создавая его народ. Странный симбиоз змеиного и человеческого не каждому приходился по вкусу.

— Немногое… рабы и драгоценные камни.

Песок полностью осыпался с длинного хвоста нага. Ашах едва заметно покачивался из стороны в сторону, разглядывая стоявшего перед ним человека. Странные привычки торговать себе подобными его удивляли. Вопрос о происхождении этих рабов не поднимался. Люди старались извлечь выгоду из каждого чиха, а уж из неудачливых охотников тем более.

— Ш-што вы мне с-саплатите? — тёмный язык снова попробовал воздух.

Общение с Бабаком не вызывало сложностей — испуганный человечек не решался лгать нагу. Никто не стал бы лгать нагу. Легко приходящие в ярость плотоядные хищники, словно созданные в насмешку над нормальными людьми, могли распробовать ложь из воздуха или услышать её за тысячу шагов. Хотя сильный страх торговца сбивал тонкое чутьё Ашаха.

— Я предлагаю за это две соты.

Ашах задумался. За две золотые монеты торговец мог нанять десяток умелых бойцов.

— Ш-што тебе нуш-шно, ш-шеловек? — наг подался вперёд, вползая под навес. — Ты хош-шеш-шь ш-шего-то. Не юли.

Мужчина отшатнулся от зашипевшего монстра, натолкнулся на шест, поддерживавший шерстяную ткань навеса, но удержался на ногах.

— Нужно провести караван Старой дорогой! — чуть слышно взвизгнул Бабак.

— О-о-о… — Ашах откинулся назад, опираясь спиной на изгиб хвоста. — С-старая дорога.

— Да-да…

— Ш-шетыре с-соты. И руны, — наг сосредоточился и очень чётко произнёс. — Четыре соты. Руны «Черты» или «Границы». Мой путь до Ностафа занимает два дня. Сколько возков ты возьмёшь?

Торговец протёр лысину тюрбаном, поправил выцветший на солнце халат и едва слышно произнёс:

— Один.

Ашах склонил голову к плечу, демонстрируя удивление. Бабак и сам понимал, как звучит его предложение, поэтому не рисковал снова встречаться взглядом с вертикальными зрачками нага.

— И охрана составит?.. — подбодрил его змей, снова подаваясь вперёд.

— Десять человек.

— Бабак, я юн, но не глуп. Что тебе от меня надо?

Торговец посмотрел по сторонам и принялся тихо рассказывать:

— Меня наняла богатая госпожа. Дала десять сот задатка, обещала ещё двадцать в Ностафе, с ней трое сопровождающих. Мы должны были пройти по Новой дороге, но вчера всё вдруг изменилось, и теперь они хотят попасть в проклятый городок за четыре дня против пятнадцати! И я не могу им отказать!

— Ты ус-спел потратить с-садаток, — качнул головой Ашах.

— Да! И тогда я вспомнил про тебя! Ты самый быстрый гонец в нашем городе. Ты ходишь только Старой дорогой! И сможешь провести их! — яростно прошептал мужчина, подаваясь вперёд к собеседнику.

— Бабак, ты дурак? — спросил наг.

Он зачерпнул четырёхпалой рукой горсть песка и смотрел, как тот сыпется вниз.

— Что мне помешает убить вас и забрать себе ваши ценности?

— Тебе помешает воспитание, молодой наг. Насколько я могу судить по узору на твоей грудной чешуе, ты из Пепельного гнездовища. Не встречал вероломства среди его детёнышей. Тем более какой наг решится на подлость до первой инициации? Ты ведь даже не воин, змеёныш.

Голос доносился с неба и принадлежал светлокожему мужчине, который просто сидел в воздухе. Ашах с ненавистью посмотрел на мага, смевшего так оскорбить нага и улыбаться. Змеелюди ценили воинскую доблесть превыше всего, поэтому такие слова, произнесённые в каком-нибудь гнездовище, стоили бы сказавшему жизни.

Но первый позыв к яростной атаке Ашах задавил настолько тщательно, насколько мог. Да, он сильнее и быстрее человека, только вот в прямом столкновении магии и грубой силы первая всегда выигрывала.

— У тебя есть воспитание? И осознание момента? Разумное животное.

Хвост нага заскользил по песку обхватывая торс концентрическими кольцами. Чем-чем, а терпеливостью выходцы гнездовищ не отличались.

Ашах сталкивался с подобным отношением не раз и не два. Чистокровные люди, как они себя сами называли «лучшие», «чистые», нередко вели себя так, словно они бессмертны и неуязвимы, расплёскивая спесь и чувство собственного превосходства вокруг. И многие относились к нагам, которых Боги изменили сильнее других, как к полуживотным. Именно по этой причине Ашах был вынужден жить в песках рядом с небольшим селом, затерянным в песках, а не под защитой его стен.

Прыжок был молниеносным и мощным. Огромная сила длинного змеиного тела подбросила Ашаха над землёй, а его длинные четырёхфаланговые пальцы, увенчанные крепкими когтями, сложились в щепоть, став своеобразным наконечником копья. Такой удар мог раскрошить в щебень гранит. Наг уже предвкушал, как разорвёт наглого человека, когда воздух перед ним обрёл крепость стальной плиты.

— Ха-ха-ха… — маг захохотал, глядя, как Ашах на мгновение распластался по невидимому барьеру. — Я так же бросал твоих меньших братьев в стену. Они так же сползали к земле. Веселее только эталоном их молотить.

Наг слышал всё это, но к полёту способностей не имел, поэтому осмысливать слова мага ему пришлось в падении. Огромная туша грохнулась в песок, подняв облако пыли.

— Дес-с-сять с-сот, — прошипел Ашах, когда пришёл в себя после столкновения с землёй. — А с-с-с эталоном мош-шеш-шь с-совокупить-с-ся.

— Живучий образчик. Теперь я верю, что такой юнец мог пройти Старой дорогой. Десять сот не проблема, раз уж я позволил себе тебя оскорбить. А моя фантазия пасует перед твоим предложением. Что это за варварство, пытаться проделать подобное со слитком небесной стали в метр длиной? — наигранно удивился мужчина.

Бабак наблюдал за происходящим с плохо скрываемым ужасом. Наг краем глаза следил за человеком и видел, что тот мечтал поскорее уйти куда угодно, хоть в песок закопаться, лишь бы оказаться подальше от стычки мага с Ашахом.

— Т-с-еньги вперёт-с.

Молодому змею становилось всё труднее говорить членораздельно. Наги общались друг с другом не только словами, но и запахами, и даже температурой тела, а человеческий язык давался им с трудом.

— Да как угодно! — маг, так и не ступивший на землю, бросил Ашаху тяжёлый кожаный мешочек. — Будь готов через три часа.

Кошель скрылся в огромной ладони проводника. Он лишь кивнул и, бросив последний взгляд на нанимателей, быстро пополз вдоль пологой дюны в пустыню. Наги славились собственническим инстинктом и тягой к одиночеству, поэтому каждый представитель этой расы стремился обзавестись собственным гнездовищем. Ашах устроил таковое в одиноко стоящей черной скале, гигантским шпилем поднимавшейся над пустыней.

Широкая щель, частично заметённая песком, скрывала за собой проход, который вёл в сеть подземных пещер, сохранявших тепло даже длинными ночами. Пол, отшлифованный крепкой брюшной чешуёй и песком, круто шёл вниз. Жизнь в пустыне, где солнечный день длился три сотни часов, не могла позволить себе ждать вечерней прохлады. Боги Серого замка вдоволь наигрались, засеяв безжизненные пески новыми обитателями.

Ашах пригнулся, проползая узкое место. Его не пугала жара. Он чувствовал себя всё более комфортно с каждым прибавившимся градусом температуры. Солнечный свет добавлял сил и буквально питал энергией. Наги жили Великими Песками, любили их, наслаждаясь каждой секундой, проведённой в смертельно опасной пустыне.

Лаз оканчивался просторной пещерой, достаточно большой даже для нага. Рядом со входом лежало то немногочисленное снаряжение, которое Ашах брал с собой в пустыню: кожаные бурдюки с водой, сумки с шипами лаи, которые даже оторванные от куста сохраняли свежесть, влагу и питательность в течении всего дня. Наг на мгновение задумался. Одна ночь в песках — это маленькая сумка, плотно набитая вяленным мясом. Таких сумок у него оставалось пять.

«Путь по Старой дороге у людей раньше занимал четыре дня…»

Ашах взял всё мясо. Если окажется так, что шестая ночь застигнет их в песках, он не опустится до охоты на ведомых. Ремни сложной сбруи легли на широкие плечи нага, перехлестнувшись крест на крест на груди, а дополнительный длинный ремень прочно прикрепился поверх чешуек хвоста. Готовый к долгому походу наг больше всего напоминал навьюченную змею, и это зрелище часто вызывало у людей улыбку. Зачастую оскорбительную, поэтому последнюю.

* * *

Когда пришло время встречи, из-за бархана показалась маленькая, но от того не менее значительная процессия. Возглавляли её два пустынных ящера с навесами для погонщиков на спинах. Гибкие, шустрые твари с шестью ногами, хрупкой чешуёй и вкусным мясом. Люди, любившие давать имя всему, что встречали, назвали их айдами. В самом хвосте тащились нагруженные припасами ялы — более крупные и от того неповоротливые родственники айд.

А вот в центре колонны неторопливо месил песок огромными лапами песчаный дракон. Опасное злобное создание, постоянно испытывавшее голод. На его спине поднимался настоящий шатёр, раскрашенный чередующимися полосами красного и зелёного. Мощная голова повернулась на короткой шее: дракон увидел нага, которого мог посчитать своей законной добычей. Три больших глаза недобро блеснули.

— Не надо есть моего проводника, Покоритель Дюн, — между тонких рожек, короной опоясывавших голову дракона, появился маг. — Спокойно.

Маг всегда остаётся магом. Эту истину в гнездовищах объясняли многократно и доходчиво. Яркий диск солнца яростно жёг всё, до чего могли дотянуться его лучи, а мужчина щеголял в чёрной безрукавке на голое тело, белых просторных штанах и таком же белом, лихо завязанном тюрбане. Позерство.

— Я приш-шёл, человек. Ес-сли вы готовы, то я ответ-ту вас-с.

Ашах внимательно осмотрел человека, и в его голове возник неудобный вопрос. Все маги, которых видел наг, имели одну отличительную особенность — татуировку ковена. Маленький круг магических знаков, определявший кому подчиняется его носитель, и кто за него отвечает в случае чего. Кожа мужчины, понукавшего песчаным драконом, оказалась девственно чиста. При первой встрече Ашах этого не видел.

«Я заключил сделку с пропущенным… в лучшем случае. А если это забытый?»

— Отлично, пунктуальная зверушка. Веди нас, пока я не приказал Пожирателю Дюн отобедать тобой! — маг широко и открыто улыбнулся, похлопал своего монстра по рогу и удалился в шатёр.

— Только ш-што он был Покорителем, — покачал головой наг, но человек не обратил внимания на это замечание.

Одна из айд обогнула дракона, понукаемая погонщиком. Наг осмотрел того, отмечая чешуйки брони поверх кольчуги, длинную саблю в изукрашенных ножнах, иссеченное песком и ветрами лицом. Ездовой ящер замер за десяток метров до Ашаха, не желая приближаться к нему.

— Наг, Бабак сказал, тебя зовут Ашах. Это так? Или трус переврал имя благородного воина? — окликнул проводника возница.

— Нет, он передал вс-сё верно, — качнул головой змеечеловек. — Вопрос-сы?

— Я приношу тебе извинения за поведения господина мага. Он недавно прибыл из столицы… верховного гнездовища и пока ещё не совсем понимает особенности жизни в Великих Песках. Прошу не держать на него зла.

Говоря это, воин сидел, поджав под себя ноги и держа руки на коленях.

«Знак миролюбия в человеческих городах. Вежливый человек».

— Я не держу зла. Глупость — это проклятье Богов. Великая Мать смотрит на вас и улыбается — глупцы умирают первыми. Маг тоже умрёт, если она того пожелает. Мне до его слов дела нет.

Ашах произнёс эти слова очень чисто, напрягая неприспособленный для некоторых звуков язык. Ответный жест вежливости.

— Тогда я буду рад, что нас ведёшь ты. Меня зовут Марак, — смуглое лицо расслабилось, а губы изогнулись в лёгкой улыбке. — Моего товарища, охраняющего самого крупного хищника пустыни от чего-то… его зовут Нут. Мы воины князя Ульта.

Про князя Ульта Ашах знал. Этот властитель держал в своих руках огромный город на границе песков. И позволял нагам жить в черте городских стен.

— Хорош-шо, — кивнул проводник, глядя в глаза Мараку. — Вы пос-слали вес-стош-шку, ш-штобы вас-с вс-стреш-шали?

— Да, маг это сделал сразу, как только ты согласился нас вести.

Ашах понимал, для чего понадобился этот разговор: наги славились своей мстительностью. И в его голове мелькала мысль завести их к Чашам. Лишь настоящие жители пустыни могли безопасно к ним приближаться.

Огромные ямы, покрытые грубым грязным стеклом с вкраплениями камней и песка. От них во все стороны тянуло таким сладким, приятным теплом, что ночами вокруг Чаш собирались сотни живых тварей. Многие гнездовища вырастали вокруг этих ям. Люди там умирали за один день.

«Сотни часов страданий, освещённые незаходящим солнцем!»

Ашах откинул кровожадные мысли. За долгий поход у пустынного хищника найдётся возможность ответить на безрассудные оскорбления кичащегося своей силой мага. Тот не заставил себя ждать, снова появившись из шатра:

— Выдвигаемся! — и тут же дракон неторопливо шагнул вперёд.

Наг попробовал воздух, который донёс до него ветерок, и тихо хмыкнул. Бабака наняла человеческая самка, а маг считался сопровождающим. Ашах пожалел, что не имел возможности попрощаться с этим трусливым падальщиком-торгашом. Редкая женщина обладала властью и деньгами, многие не обладали даже свободой. Пески не любили слабых. Проводник покачал головой, досадуя на свою ошибку и забывчивость, и, извиваясь змеиной частью тела, двинулся в сторону Старой дороги. Как развлекался наглый человек со своей женщиной его не касалось.

Песчаный дракон рыкнул, пугая айд, и двинулся за нагом. Ашах не собирался нянчиться с ними. Его дело — небольшое, и чем меньше ему будут мешать наниматели, тем лучше. Дорога обещала быть прогулкой, ни одна тварь, обживавшая барханы, не рискнула бы связываться с драконом. Шестиногие монстры порой нападали даже на гнездовища наг, чтобы занять удобное местечко. А от людей маг способен защититься сам, да так, что никто обиженным не уйдёт. Ашах задумался над этой человеческой поговоркой.

«Люди ставят себя выше других видов, а ведут себя… Зачем они обижаются? Учитель говорит, что это форма общения. Тогда зачем таить обиду?»

Размышляя о странностях людей, наг полз всё дальше в пустыню. До того, как Старую дорогу забросили, от Великих Песков ее отделяли длинные пологие дюны, на которых рос настоящий чёрный лес шипастых лаи. Теперь же после двух песчаных бурь, уничтоживших все оазисы и посёлки вдоль этого пути, дюны потеряли форму, большая часть кустов погибла. Постоянный ветер делал свою работу неторопливо и вкрадчиво, стирая последние следы цивилизации.

Ашах внимательно посмотрел на два каменных пальца, отмечавших начало дороги. Когда-то покрытые искусной резьбой столбы сейчас казались укором из прошлого. Наг вскинул когтистую руку, предлагая остановиться.

— Что за задержки? — маг мгновенно выбрался из шатра, останавливая дракона. — Зачем остановились?

— Нуш-шно т-сат-ть от-т-сых ес-сдовым…

— Говори внятно, тварь! Я не понимаю твоё шипение! — с пальцев мага сорвалась ветка молнии, ударившая в песок.

Наг посмотрел на яму, покрывшуюся стеклом, а затем на молодого мужчину. Тот не удосужился даже прикрыть свою наготу ниже пояса. Пахнуло кровью. Ашах распробовал воздух и с трудом удержался от довольного шипения: длинные царапины на лице, неприкрытой груди и ногах красноречиво описывали норов самки, с которой развлекался хозяин дракона.

— Нужно дать отдых ездовым и покормить их. На Старой дороге не следует останавливаться без необходимости, — медленно повторил наг.

— Ну так займитесь этим! Марак! — недовольно крикнул маг.

Воин подстегнул свою айду, и ящерица выскочила перед мордой дракона, приплясывая от страха. Ашах очень хорошо ощущал вонь, исходившую от испуганной скотины.

— Повинуюсь, господин.

Марак хлестнул поводьями, и айда убежала к тягловым собратьям, едва не сбрасывая со своей гибкой спины навес и погонщика.

Ветер понемногу крепчал. Скоро он наберёт силу, мощь и начнёт изменять рельеф пустыни. Ашах пережил больше десятка пылевых бурь, находясь в Песках. Именно такие бури уничтожали поселения, не взирая на все магические щиты. Но пока что солнце ласково жгло чешую нага, и он чувствовал, как восстанавливаются силы. Над головой Ашаха мелькнула тень.

— Ты умеешь читать по-человечески, наг? — весело спросил маг. От него уже не пахло кровью или самкой.

— Я умею, человек. Зачем ты пытаешься меня оскорбить своими словами? — проводник повернулся к нанимателю.

Облачение мужчины не изменилось, а вот царапины исчезали на глазах. Даже у змеелюдей раны заживали медленнее.

— Разве можно оскорбить животное? — отмахнулся человек и подошёл к столбу. — «Седьмой… …блок». Знаешь, что это?

— Нет.

Наг с легкостью выдержал пронзительный взгляд мага, который, видимо, ожидал иного ответа. Порыв ветра бросил в них облако песка, но мужчина лишь махнул рукой и пыль обогнула его, как вода огибает камень.

Ашах действительно не понимал смысла этой надписи, но предполагал, что именно она значит. В одном месте у приметной скалы Старая дорога разделялась на два пути: первый вёл в Ностаф, а второй к засыпанным песком развалинам, скрывавшим огромную Чашу. Она давала столько живительной энергии и тепла, что её облюбовали песчаные драконы. Неуживчивые твари, которые любили простор и встречались с другими драконами исключительно ради брачных игр, делили Чашу на четверых. Ашах иногда забирался на высокую полую башню, оставшуюся с давних времён, и смотрел, как монстры неподвижно дремлют, чуть искрясь чешуёй на солнце.

— Я и не сомневался. Раньше здесь стояла магическая крепость, которая защищала от песка и жара огромный город. Сотни таких блоков скрыты в Песках! — голос мага был наполнен гордостью до краёв, словно он сам построил эти крепости. А потом и разрушил. — В этой части Ви-Мо я стану богат и знаменит!

— Ви-Мо? — переспросил наг, фокусируя взгляд на собеседнике.

— Глупая тварь, — мужчина потёр нос, отмахнулся от новой песчаной волны, которую гнал ветер, и с презрением ответил. — Твой мир кончается Велики Песками. Естественная ограниченность нечистого. Ви-Мо — это огромный шар, несущийся сквозь звёзды в ночную тьму. Это наш мир! Весь! Хотя, что ты можешь понять? Подумать только, еще пять дней назад я разговаривал с умнейшими чистыми из столичного ковена, а теперь учу зверюшку прописным истинам… — последнюю фразу он произнёс чуть слышно, вновь поднимаясь в воздух.

Ашах сделал глубокий вдох. Дыхательные щели на боках человеческой части торса приоткрылись, втягивая воздух. Огромные лёгкие, позволявшие нагу задерживать дыхание на часы, быстро наполнялись. Он еще успевал выдохнуть в спину мага облако яда, который превратил бы человека в неподвижную, но лакомую добычу. От предвкушения охоты нижняя челюсть Ашаха начала расходиться в стороны, раскрываясь двумя лепестками плоти.

«Ты должен понять людей, а не охотиться на них». Слова учителя всплыли в памяти нага вместе с ощущением сильных пальцев, с лёгкостью обхватывавших голову Ашаха. Проводник захлопнул рот и отвернулся к каменным столбам. Когда он притащил в гнездовище тушу молодого песчаного дракона, учитель лишь пожал плечами. Древний монстр, редко выбиравшийся из гнездовища, всегда знал, что молодой наг прекрасный охотник и способный воин. Поэтому для инициации Ашаха отправили к людям. Заводить отношения, изучать их обычаи.

Проводник сдёрнул со своей сбруи сумку с шипами лаи и закинул несколько в рот. Мощные мышцы рта и горла с легкость перемалывали жесткую оболочку, выдавливая влагу. Людям нужно много воды, без неё они не способны прожить. И лишь благодаря магам человеческие поселения выживают в пустыне.

Песок под Ашахом задрожал, причудливыми волнами огибая змеиный хвост. Где-то под землёй нарастал гул, становившийся всё громче. Наконец, один из барханов взорвался облаком пыли, а следом на нага пролился настоящий поток из жидкой грязи. Буро-коричневая жижа била фонтаном, постепенно теряя цвет. Хватило нескольких минут, чтобы перемешанная с землёй вода очистилась. Небо вокруг окрасилось разноцветными полосами, а маг завис в воздухе над фонтаном и мановениями рук отделял отдельные потоки, которые направлял животным и сопровождающим. Марак и Нут подставляли большие пузатые фляги, а самка, показавшаяся из шатра, с надеждой смотрела на этот праздник влаги, но не осмеливалась подать голос.

Грязь, покрывшая чешую, застыла на солнце почти мгновенно. Наг смахнул с лица уже крошащийся песок. Эта едкая жижа не вызывала у него каких-либо неудобств, наоборот, богатая теплом и светом грязь, буквально лучащаяся жизнью, помогала напитать тело силой. Именно поэтому она так быстро высыхала: тело нага впитывало в себя и влагу, и энергию.

«Наверное, под нами Чаша, в которой скапливается вода… для человека это яд».

Ашах обдумал этот вывод и крикнул на пределе возможностей своего горла:

— Маг, под нами может быть Чаша!

Тот лишь отмахнулся, усаживаясь на воздух словно в кресло.

— Я знаю. Чувствую. Но что-что, а воду я умею очищать. Я оценил твой порыв, наг, а пока — не мешай.

Проводник пожал широкими плечами, свой долг он выполнил. Если маг уверен в своих силах, то переубедить его — бесполезная трата сил и воздуха. Человеческое упрямство в таких ситуациях можно было сравнить с упрямством самих змеелюдей. Ашах сосредоточился на лице мага. Люди придавали лицам большое значение. Они заменяли им метки запаха и узор чешуи.

Маг продолжал пассами направлять потоки воды, сосредоточенно хмурился и, видимо, желал быстрее закончить это. Его светлая кожа чуть блестела под лучами солнца. Нос худой, с горбинкой, губы пухлые, щёки несколько округлённые. Наг давно составил себе список отличительных черт, которые можно было описать, разговаривая о конкретном человеке. Но опыт также научил его, что некоторые вещи люди считают оскорбительными, даже если говорить исключительно правду. Ашах смотрел на молодого мужчину, управлявшего не иссекающим фонтаном, и готов был заложить соту против мешка с песком, что фразу про его маленькие круглые уши тот воспримет в штыки.

* * *

Движение они продолжили только через час. Ветер окреп. Тучи песка срывались с барханов и уносились в небеса. Наг полз неторопливо, такая погода не могла повлиять на его желание пройти как можно дальше.

Ялы и айды жались к дракону, вокруг которого маг поднял купол защиты. Неяркая полусфера испускала голубоватый свет, когда встречавшиеся в песке ядовитые частички сталкивались с преградой.

Смерть в Великих Песках таилась под ногами. Обычный человек, ушедший в пустыню на целый день, возвращался здоровым очень редко. Чёрные песчинки, хранившие в себе свет солнца и тепло Чаш, превращали сильных выносливых мужчин в беспомощных стариков. Ашах косился на защитный купол, мысленно отсчитывая часы. Зарождавшаяся буря уничтожит его очень быстро, а после этого наг мог спокойно закапываться в землю и впадать в сон: ни один человек, тем более исчерпавший свои силы маг, не выживал в бурю в пустыне.

Проводник поморщился бы, если мог, и остановился. Когда дракон приблизился к нему, а светящийся купол отсек бушующий песок, наг пружинисто оттолкнулся и запрыгнул на голову Повелителя Дюн. Ашах свернул кольцами змеиную часть тела.

— Мак-х.

— Наг? — мужчина выглянул из шатра.

По нему не было видно, что он устал. Его тюрбан остался в шатре, кляпом затыкая рот связанной женщины. Ашах не успел разглядеть больше.

— Ес-сли буря прот-толш-итс-ся, вы вс-се погибнет-те.

В этот раз грубить и дерзить маг не стал. Он внимательно вглядывался в лицо Ашаха, подсвеченное куполом.

— Есть предложения?

— Т-та. Нат-то с-свернут-ть с-с т-тороги. С-свернуть с-с дороги. Т-туда, — наг махнул рукой к себе за спину, указывая направление. — Там рас-свалины и пещ-щеры. Дракона мош-шно с-спрятать.

Маг обдумывал предложение недолго. Особенно подстегнул его мыслительный процесс резкий порыв ветра, заставивший защитный купол засиять и заискриться.

— Веди нас, наг.

Ашах соскользнул по морде дракона к земле, спиной чувствуя плотоядный взгляд гиганта. Люди умудрялись воспитывать этих тварей, воровали яйца из кладок и пестовали из огромных хищников ручных драконов. Повелитель Дюн получил приказ и следовал ему. Почти разумное создание богов.

Маленький караван двинулся дальше, всё больше забирая вправо. Дорога к укрытию, найденному Ашахом, могла стоить людям жизни, и маг это понимал. Ничем иным нельзя было объяснить то, как он подгонял своего монстра, изредка выглядывая из шатра.

Буря лишь набирала силу, а чувствительный слух проводника уже различал разряды молний, пробегавших по песчинкам. Наг с удивлением отметил для себя этот факт. Такие страшные удары природы отслеживались магами, о них предупреждали заранее, от них прятались. Люди называли такие ураганы Штормами света. Сначала солнце скрывалось потоком пыли и песка, а затем в этом облаке рождался новый, мертвенно-белый свет. Шторм мог длиться днями, двигаясь от Барьерных гор, вбирая в себя целые горы песка и обрушивая на головы обитателей пустыни тысячи молний.

Скрыться от Великих Песков — задача сложная даже для дитя пустыни. Ашах вёл нанимателей через разрывы в барханах, которые уже начали менять форму, на глазах перемещаясь вслед за ветром. Нагу замедлился, дожидаясь, когда его накроет купол защиты. Даже крепкая чешуя змеелюдей имела свои пределы.

Они шли сквозь бурю, сопровождаемые вспышками и треском молний, который не мог поглотить рёв ветра. Внезапно магический купол моргнул и на мгновение исчез. Ашах, ожидавший подобного, успел защитить глаза. Тонкая плёнка, покрывавшая их и защищавшая от пересыхания, не смогла бы противостоять силе, способной полировать камни.

Молнии словно ждали этого. Белые росчерки били в айду одного из воинов, сопровождавших мага. Купол восстановился, но прожаренная туша шестилапой ящерицы осталась неподвижно лежать на песке. Люди этого не заметили.

Первый ориентир появился только через два часа. В голову Ашаха уже начало закрадываться подозрение, что он неправильно чувствует время пути. Подобное умение было необходимо любому жителю пустыни, где солнце почти не двигалось по небосводу. И тем более, когда оно скрыто постоянно двигающейся стеной пыли. Высокая полая башня, накренившаяся к земле, сулила спасенье. Наг снова запрыгнул на голову дракона и позвал мага. В этот момент купол снова мигнул, и в этот раз молнии нашли новую цель.

Шатёр, всё это время простоявший словно неприступный замок, вспыхнул. Дракон вздрогнул и замотал головой, словно стараясь скинуть наездника. Ашах вцепился пальцами и хвостом в костяную корону Пожирателя, стараясь не сверзиться наземь. Ветер буквально вбивал в чешую нага песок, а маленькие разряды молний пробегали по его телу. Змеечеловек мог выдержать не один удар стихии, но даже у способностей жителя пустыни имелись границы. Первое сердце Ашаха пропустило удар, и его хватка ослабла. Дракон же не прекращал попыток избавиться от незваного гостя. Наконец, последний рывок, и туша Ашаха вылетела словно из пращи, провожаемая могучим рёвом, который перекрывал вой ветра.

«Плохо».

Мысль мелькнула в голове нага в момент удара о склон бархана. Песок мгновенно припорошил тело проводника, но случайная маскировка не могла обмануть дракона. Тяжёлые шаги приближались, и Ашах стал быстро выкапываться. Пусть он ещё не пришёл в себя после жёсткого приземления, воину Песков не престало умирать так… глупо.

Наг чувствовал, что дракон уже навис над ним. А затем тьма урагана осветилась ярким белым светом, и толстая ветка молнии вонзилась в голову Пожирателя Дюн. Ашах смог увидеть разряд даже сквозь песок, котором его продолжало заваливать.

Огромный ящер словно споткнулся и упал. По его рожкам гуляли молнии, а шатёр догорал, развиваясь опалёнными ошмётками. Боги Серого замка сыграли жизнью Ашаха, и он вознёс искреннюю благодарность Создательнице, сумевшей обхитрить своих великих Братьев. Дракон погиб, сопровождающих нигде не было видно, но их судьба не значила ничего, в сравнении с судьбой мага.

«Этот молокосос должен жить! И вечного скитания всем молокососам по пустыне, если из-за одного из их выродков я здесь умру!»

Змеелюд яростно выкапывался из песка. Время стремительно истекало: он должен был немедленно найти мага. Эта часть людей славилась своей неприличной живучестью. Наг прижимался к земле — ветер набрал достаточную силу, чтобы приподнимать Ашаха в воздух. А ещё песок начал закручиваться. Самый страшный знак — Палец Смерти.

«Где же ты, человек?!»

Он искал, не останавливаясь, как слепой змеёныш, шаря руками вокруг павшего гиганта, почти ничего не слыша, не видя и не чувствуя. Молнии бегали по его чешуе, сковывая мышцы.

«Где ты?!»

И словно в ответ на его вопрос, сбоку от дракона мигнул купол защиты. Маг пытался спрятаться от порывов урагана.

— Ш-шеловек! — прошипел наг, забираясь под щит.

— Проводник? Наш поход закончился раньше, чем планировалось? — мужчина был плох, это единственное, что мог сказать змеелюд наверняка.

Кровь текла у него из глаз и ушей, а само лицо пестрело миниатюрными ранками. Признаки болезни, развивавшейся только у простых людей и истощивших себя магов. Антрацитовые песчинки, часто встречавшиеся в Великих Песках, несли в себе смерть, исподволь убивая не способных впитать в себя спрятанную в них силу.

— Ты не мош-ш-шеш-ш-шь с-сдох-хнуть с-сдес-с-сь, мах-х! С-слабах-х! — шипел наг, держа мага за плечи. Взгляд человека не мог сфокусироваться, а губы искривились в непонятной полуулыбке. — С-смотри на меня!

Защита от бури мигала, едва сдерживая стихию.

— Сдохну? Да, наг, видимо, я сдохну. Боюсь, часть нагов в городе князя сдохнет вместе со мной. Ульт увидит в этой случайности заговор… отец бывает злым.

Зрачки Ашаха сузились, превратившись в ниточки. Слова мага меняли многое. Что о людях Ашах давно понял, так это то, что они в большинстве своём очень беспокоятся о своём потомстве. Наг смотрел, как вытекает жизнь из этого человека, и думал.

— Ты с-с-смош-шеш-ш-шь по-т-терш-шать купол?

Мужчина молчал, всё также глядя в темное от песка небо. Наг уже перестал ждать ответа, когда тот открыл рот:

— Могу.

Дождавшись ответа, проводник поднял человека на руки, радуясь, что его наниматель обычных размеров. Разжиревших молокососов было не очень удобно таскать из-за их мягкости и объемов.

Защита окутала нага частично, закрыв торс и четверть хвоста. Поэтому следующий час ползанья в сгустившейся тьме, поиск ориентиров и дороги дополнительно наполнялся всё возрастающей болью. Ашах умел её терпеть, проточенные до кожи чешуйки в тишине и спокойствии восстанавливались быстро. Оставалось лишь найти убежище.

За его спиной молнии подсвечивали плотную, извивающуюся башню из вращающегося песка. Палец Смерти. Среди людей ходило верование, что попавший в него, улетает напрямую в холод ночи, чтобы там превратиться в лёд. Наги только шипяще посмеивались над этим. Смерчи отдавали схваченное лишь когда успокаивались и распадались. Гладкие обтёсанные кости, порой проточенные насквозь — вот что оставалось от любого живого существа, попавшего в Палец. Порой — ещё меньше.

Ашах взывал к Богам, чтобы ветер не изменился, а огромная башня, уже постоянно светившаяся от многочисленных разрядов, продолжала двигаться от него. Перед ним уже мелькали частично засыпанные стены, разрушенные здания древности. Их прямые линии и толстые стены внушали призрачную надежду на защиту. Человек уснул, крепко обхватив руку Ашаха, которая уже начала мёрзнуть и неметь. О подобной особенности магов змеелюд не знал. Едва дышащая ноша отбирала у него силы не хуже урагана.

Спасение нашло их само. Стена, вдоль которой полз наг, сдалась порывам ветра и начала рассыпаться. Ашах постарался увернуться и прыгнул в сторону. Но вместо того, чтобы уткнуться в бархан, он ухнул в какой-то тёмный провал.

* * *

— Ты знаешь, животное, с тобой можно иметь дело, — эти слова стали первыми, которые произнёс человек, проснувшись.

Маг сидел на песке, привалившись спиной к тёплому камню.Его одежда превратилась в лохмотья, но все раны зажили, а в глазах горел огонёк.

— С тобой тош-ше, молокос-сос-с, — ответил наг из темноты пещеры, в которую они провалились.

Упавшая стена завалила ту дыру, с помощью которой они спаслись от урагана. Хотя это стало временным облегчением. Наг осмотрел скромное убежище, предложенное Богами, и пришёл к неутешительному выводу: единственный пригодный для него проход вёл вниз и когда-то мог считаться рукотворным. Пустыня сделала многое, чтобы скрыть следы обработки, но прекрасно видевший в темноте наг разглядел всё, что нужно.

— Как ты меня назвал, змеёныш?! — человек попытался подняться, но не смог.

— Тебе нуш-шны с-силы, молокос-сос-с. Кс-стати, — Ашах повернулся к магу. Змеиные глаза светились во тьме. — Почему людей это оскорбляет?

— Что? Почему нас оскорбляет «молокосос»?! Ты тупой? — удивился мужчина.

— Я не тупой. Женщины вскармливают вас грудью. Молоком. Я знаю вашу тягу всё усложнять. Каждый наг знает, — очень чётко говорил Ашах, передвигаясь вдоль стены. — Учитель говорил, что вы как-то уровняли себя со своим домашним с-скотом. Зачем?

— Уровняли со скотом?! Ты… — внезапно маг замолчал. — Ты идиот. Не молокососы, а млекопитающие. Тупая змея…

— Т-та-а, — прошипел наг, подползая ближе. — Млекопитающ-щие. Странное слово.

— Оно досталось нам из прошлого. Как и эталоны. Как и вы! — раздраженно бросил маг.

— Все имеют прош-шлое, ш-шеловек. Боги Серого замка дали нам жизнь, и не тебе оспаривать их решения, — ответил Ашах. — Так почему это вас оскорбляет, молокосос?

— Ты!.. Может ты лучше поищешь выход отсюда?

— Я его уш-ше наш-шёл. Ответь на мой вопрос, человек. Мне интересно.

Наг уложил хвост кольцами вокруг себя и терпеливо водил пальцами по чешуе, выясняя цену спасенья из песчаной бури.

— Хорошо! Это нас оскорбляет! Так нас сравнивают с беспомощным ребёнком, у которого единственная защита — женская юбка! — выдавил из себя мужчина.

— Нагини могут многое. Даже сражаются наравне с нагами. Человеческим самкам до этого далеко, да… — задумчиво произнёс наг. — А наши змеёныши должны сами искать себе пропитание в Песках. Люди так уязвимы… почему мы вас ещё не уничтожили?

— Силёнок не хватит! — хмыкнул маг. — Из-за гор могут прийти тысячи, которые сотрут вас вместе с гнездовищами в пыль.

— Да, наверное. Стоит научиться убивать магов, — Ашах услышал, как застучало сердце собеседника после этих слов. — Нет, не с-с-с тебя. Ты важный груз, маг. Хотя тебе не дали имени… ты провинился в с-своём гнездовищ-ще?

— Ты не глуп, наг. Ты только злопамятен, — со вздохом признал человек. — Моё имя Гораг Ульт.

— Моё имя Ашах, и я рад узнать твоё, молокосос.

Песок под магом и нагом засветился белым, разгоняя тьму, позволяя Горагу разглядеть скалящего многочисленные клыки змеелюда.

— Это у тебя улыбка такая?

— Да.

Гораг прикрыл глаза и принялся считать вслух.

— Хватит с меня на сегодня открытий и потрясений. Ты спас меня, и я благодарен тебе. Мы познакомились, а теперь надо что-то делать… — начал было мужчина, но наг его перебил.

— Ты прав. Надо поесть.

Ульт бросил на спасителя длинный выразительный взгляд, но Ашах не поклялся бы Богам, что понял его правильно.

— И у тебя есть что-то съедобное?

— Да, полоски мяса.

Ашах достал одну из сумки, лежавшей рядом, и бросил её мужчине. Тот с трудом поймал брусок спрессованного мяса, длиной в метр и толщиной в руку. Гораг посмотрел на еду, потом на проводника и, не сказав ни слова, откусил первый кусок. Наг подкинул вторую полоску в воздух, и обманчиво маленький рот широко распахнулся, а половинки нижней челюсти разошлись в стороны, демонстрируя тёмную глотку пустынного жителя. Брусок мяса почти провалился в нутро нага, и ему пришлось лишь немного поработать нижней челюстью, проталкивая пищу.

— Я видел ваши черепа и челюсти, но представлял это иначе…

Наг проглотил еду и посмотрел на Горага.

— Теперь ты знаешь, как питается наг в жизни. Еды не много. Воды нет.

Сбруя, на которой крепились припасы Ашаха, пришла в абсолютную негодность. Бурдюки с водой, укреплённые и надежные превратились в решето, а из пяти сумок с мясом уцелели лишь две.

— Я уже понял, что нам придётся вернуться обратно, как только мы выберемся отсюда. Кстати, мне кажется, или тут действительно есть ветер? — маг встал, опираясь на стену, и махнул свободной рукой.

Песок в пещере заискрился, наполняя комнату светом. Проводник окинул окружающие стены заинтересованным взглядом.

— Это плохое мес-сто.

Ему приходилось встречать такие пещеры и раньше. Иногда пески расступались и приоткрывали тайны древности. Когда-то в прошлом пустыню населяли люди, обладавшие силой и знанием. Могучий удар Богов уничтожил почти все их достижения, вымыл из памяти уцелевших многие умения. Всё досталось песку. Но даже смерть хозяев иногда не освобождала древних стражей от их службы. Маг проследил за взглядом нага и прочёл вслух:

— «Восьмая оружейная лаборатория. Вход по пропускам». Невероятно! Змеёныш, ты привёл нас в сокровищницу! — воскликнул Гораг.

— Мы мош-шем умереть с-сдес-сь, молокос-сос-с, а это вес-сьма неприятно, — ответил Ашах. — И не какие с-сокровищ-ща нас-с не с-спас-сут.

Змеелюд подполз к стене, на которой обнаружилась надпись, и провёл по ней рукой. Крепкие когти едва царапали камень. Ашах нашёл взглядом проход, подходящий ему по размерам, и прочёл: «Грузовой терминал». Это словосочетание человеческого языка он понимал. За просторной тёмной аркой и спуском скрывался большой склад. Наг дважды находил такие места, и каждый раз из гнездовища приходил целый караван, чтобы обыскать, найти и вынести всё.

Охрана тоже присутствовала. Истлевшая, в странных доспехах, иногда и без них. Магическое оружие, нерабочее, потерявшее силу. Древние склепы сторожили древние мертвецы. Но иногда мертвецов охраняла магия. Гротескные подобия людей, не из плоти и крови, а из небесной стали, патрулировавшие скрытые песком подземелья. Этим созданиям подчинялся свет и молнии, они прекрасно сражались в ближнем бою и очень неохотно умирали.

— Я понимаю твои опасения, змей. Я смогу уничтожить любого стража, вставшего у нас на пути.

Ашах наклонил голову к плечу, с интересом рассматривая мага. Того уже не шатало, и он стоял ровно. Почти обнажённый человек, едва не отдавший душу Богам, горел азартом, а наг сомневался, что его можно образумить. Оставалось лишь не допустить его смерти.

— Ты буде-ш-шь ос-сень аккуратен.

С этими словами наг медленно двинулся вниз по проходу. Магия Горага освещала путь, выхватывая из темноты детали происходившего в прошлом. Чем дальше они спускались, тем сильнее проявлялись следы произошедшего когда-то в прошлом.

Лёгкий ветерок дул исследователям в лицо, принося с собой лишь пыль. Иногда на полу встречались тела в некогда белых одеждах. Когда они нашли первого древнего, тот лежал лицом вниз, верхняя половина тела, торчавшая из песка, обгорела.

— Надо ос-смотреть, — прошипел наг, наклоняясь над телом.

— Ты меня в известность ставишь, а не интересуешься моим мнением. Ты помнишь, кто тут наниматель? — поджал губы маг и, скрестив руки на груди, посмотрел на Ашаха.

— Наниматель погибла в пус-стыне, вмес-сте с караваном, — отмахнулся проводник. — Выжил только сопровождавший её маг и проводник. А между собой мы равны.

Люди всегда придавали много значения неформальным вещам. О формальном подходе Ашаху тоже рассказал Учитель, во время подготовки к жизни среди людей. «Запомни, малец. Форма и содержание. Люди очень много внимания придают этим понятиям. Это их способ общения, один из многих. Ты попадёшь в ситуации, в которых от понимания важности формы или содержания может зависеть твоя жизнь. Ты должен понимать всегда и всё. А вот демонстрировать своё понимание стоит не всегда».

— Наг… ты… слишком долго жил среди людей! Чертовы торгаши даже из животных делают сутяжников… — пробормотал маг, но подошел к телу и присел рядом.

— Он пыталс-ся спас-стис-сь… и беш-шал к с-складу…

— Чудеса мысли. На это тебя натолкнуло положение тела? Голова указывает на склад, естественно он бежал туда, — ворчливо бросил Гораг.

— В него выс-с-стрелили светом. В с-спину. Вот с-сюда, — длинный когтистый палец ткнул между лопаток, обтянутых усохшей плотью. — До с-сих-х пор чус-ствуетс-ся тепло.

— Да… та же магия, которая породила Чаши, — человек махнул рукой, и волна воздуха размела песок вокруг тела.

Ниже пояса сохранилась одежда. Белые плотные штаны, застывшие и жёсткие, словно камень.

— Это не дос-спех-х, — под ногтями нага, ткань раскрошилась. — Я видел такие раньш-ше.

— Я тоже. Простой слуга, работавший здесь.

Утолив любопытство, они двинулись дальше. Выход всё ещё предстояло найти.

Несколько тел, все убитые в спину и обгоревшие, лежали на полу, сваленные в кучу перед массивной дверью, перегородившей путь. Наг царапнул её ногтем, но на препятствии не осталось и следа.

— Они били в дверь руками и ногами, но она так и не открылась, — мрачно произнёс маг. — А потом… их даже не догнали. Наверняка, просто добили издали и ушли.

— Дверь крепкая, — Ашах стукнул по ней огромным кулаком, но на матовой поверхности не появилось и вмятины. — Вырви её, маг.

— Не смогу, — тихо ответил Гораг Ульт.

Наг повернул голову так, чтобы одним глазом видеть спутника. Тот поджал губы, с ненавистью глядя перед собой.

— Я очень слаб, словно уже несколько часов как ночь.

— Люди, вы бес-с с-солнца и с-света никто.Ш-што ты мош-шешь с-сделать, маг? — прошипел змеелюд.

— Молнии — самое серьёзное. Но не думаю, что это...

— Чистые очень много думают. Иногда это вредно, — перебил Горага Ашах. — Попробуй.

Человек сердито нахмурился, а потом вскинул руки. С каждого пальца сорвалась ветвящаяся тонкая плеть молнии, они переплетались перед магом в светящийся поток и растекались по преграде. Ничего не произошло, дверь стояла незыблемо. Маг снова посмотрел на спутника, но тот словно что-то почувствовал.

— Ещ-щё молний, — сказал Ашах и отодвинулся назад.

Гораг повторил свой удар. А затем контур двери засветился. Человек отошёл, а наг подготовился. Прошлое могло оказаться внезапно опасным.

«Подтвердите право доступа».

Женский голос раздался прямо из двери. Спутники переглянулись.

— Ты маг. Поэтому не с-смотри на меня.

— Я читал о подобном, — медленно кивнул Гораг. — Трижды находили уцелевшие постройки, которые впитывали магию. Тогда открывались замки на дверях, оживали духи, порабощенные Древними. Сокровища…

«Подтвердите право доступа».

— С-сделай это, маг. Эта дверь не может с-снать о нагах-х. Нас-с ещ-щё не было.

— И каким образом я это сделаю?! — ощерился сын князя. — Дверь, откройся!

И преграда не шелохнулась. Наг опёрся спиной на хвост и почесал ногтем левую половинку чуть раскрывшейся нижней челюсти. Он смотрел на тела, лежавшие на полу. Древние люди пытались спастись. Пытались открыть дверь. Гораг уже осматривал останки, явно думая в том же направлении.

Обгоревшие, обтянутые иссохшей плотью мертвецы были очень похожи. И все тянулись руками к преграде. Человек сделал выводы быстро. Он покачал головой и прикоснулся ладонью к двери.

«Проверка права доступа».

Поверхность вокруг пальцев мага засветилась синим, сменившимся красным.

«В доступе отказано. Нет совпадения в базе отпечатков».

— И что дальше? — поинтересовался маг вслух.

— Древние час-сто ис-с-спольс-совали кровь…

— Попробуешь свою? — едко ответил Гораг.

— Нагов тогда не было, — повторил Ашах, но подцепил ногтем чешуйку на предплечье и взрезал кожу.

Тёмно-красная кровь заструилась по чешуе, капая на песок. Змеелюд оставил отпечаток своей ладони на двери. Он тоже засветился синим.

«Проверка права доступа».

Отпечаток продолжал светиться, а голос безмолвствовал. Наг спокойно следил за дверью, ожидая результата, а Гораг наклонился над телами, рассматривая погибших.

«Ограниченный доступ. Участник программы «Жизнь». Порядковый номер отсутствует. Обратитесь в информационный центр для присвоения порядкового номера».

Металлическая плита дрогнула и начала сдвигаться влево. Маг отшатнулся, его пальцы полыхнули искрами. И ничего не произошло. Из тёмного помещения не выскочили обезумевшие монстры или металлические стражи. Лишь ветер усилился.

— Идём дальш-ше, человек.

— Только не трогай ничего, змей, — напутствовал его Гораг, пропуская пустынного жителя вперёд.

Они попали на небольшой балкон, с которого пологий пандус тянулся дальше вниз. Наг с опаской изучил сетчатый металлический настил и очень аккуратно двинулся вперёд. Справа и слева тянулись ряды ящиков и огромных полок, кое-где проглядывали округлые бока бочек, достаточно больших чтобы в них можно было утопить песчаного дракона. Маг пытался осветить окружение, но его сил не хватало.

— Что-то вытягивает из заклинания энергию, — сказал он после очередной бесплодной попытки.

— Как с-с-с молниями. Надо найти причину, это мош-шет помочь, — заметил Ашах, пробуя языком воздух.

Что-то было не так. Маг уже успел спуститься, а громадный змеелюд всё пытался распробовать из воздуха… что-то.

— Ашах? — неторопливо позвал маг.

— Я что-то чус-с-ствую, Гораг… — наг водил головой из стороны в сторону, тёмный язык, казавшийся абсолютно чёрным во мраке склада, быстро мелькал ловя запахи, растворённые в воздухе.

Знакомый и меж тем чужой аромат почти миновал его, когда наг повернулся всем торсом влево. Именно оттуда ток воздуха принёс такой приятный языку любого хищника вкус — слабой жертвы.

Крепкая брюшная чешуя зашуршала по металлу, когда Ашах рванулся вперёд. Ульт даже не стал пытаться урезонить взявшего след проводника, а просто побежал за ним. Какое-то время маг мог бежать на равных со змеелюдом, но только до поры. Огромное тело, могучие мышцы, бездна сил — даже маг не мог противопоставить им свои знания и умения. Особенно, когда что-то выпивало всю энергию из его магии.

Ашах миновал большие ящики с истлевшими чёрно-жёлтыми кругами неизвестных знаков и нырнул в узкую арку прохода. Коридор, слишком узкий для пустынного жителя, сначала привёл его в замешательство, но ненадолго. Вкручиваясь, наг устремился дальше. Где-то позади пыхтел маг, но Ашаха это не волновало. Старые следы боёв сменились свежим воздухом, чистым полом и магией. Квадраты на потолке, стенах и полу приглушенно светились, давая при этом достаточно яркий белый свет.

Запах вёл направо, но Наг решил дождаться мага, и тот не заставил себя ждать. Запыхавшийся человек уже собирался высказать всё, что думал о скоростных и умственных качествах своего спутника, когда до них донёсся женский голос.

— Барни, здесь творится настоящий Ад, без преувеличений. Над моей головой ветер ворочает тонны песка, прошёл минимум один торнадо, а электростатика забивает приводные каналы телепорта. Я видела, как погиб караван. Несчастные аборигены.

«Несчастные аборигены» тихо крались на голос. Маг следовал за проводником, полностью доверившись его физическому превосходству. Змеелюд слышал больше и лучше, а скорость его реакции сейчас превосходила таковую у Горага.

Перед ними появилась еще одна арка. Наг жестом приказал человеку остаться в коридоре, а сам заглянул в следующую комнату.

Яркий свет, свежесть и пустота. Именно такими словами описал бы Ашах это место. В центре комнаты стоял человек. Женщина, облачённая в странную, обтягивающую одежду, чем-то напоминающую облачения древних. Перед ней висела полупрозрачная картина, с которой на женщину смотрел мужчина.

— Не переживай, это убежище крепкое. И не такое выдержит, — мужчина покачал головой, а нагу показалось, что тот бросил на него взгляд.

Его подозрение усилилось, когда беседа, протекавшая на обычном человеческом языке, вдруг перестала быть понятной, а сердцебиение женщины участилось. А дальше события понеслись вскачь.

Хозяйка странного подземелья сорвала с бедра что-то, сильно напомнившее нагу оружие древних. Ашах мгновенно атаковал, выстрелив собой словно стрелой. Мужчина с картины что-то кричал про группу реагирования и уже сработавший телепорт. В комнате разгоралось синее сияние. Оружие выплюнуло в грудь нага ярко-зелёную полоску света, а из-за его спины ударил веер молний. Но и наг, и магия уткнулись в невидимый барьер, защитивший женщину, а из воздуха уже появлялись другие люди: крупные, в доспехах, явно лучше вооружённые.

Молнии ударили в ответ, парализуя, лишая воли. Ашах услышал крик боли Горага, а затем слова одного из новоприбывших:

— Аборигенов в изолятор до особого распоряжения!

«Первый день цикла всегда неудачный!»

С этой мыслью сознание нага померкло.

* * *

В себя Ашах пришёл от чувства сытости. Так у него случалось, когда он лежал на песчаном гребне, в середине дня, а солнце наполняло его энергией до краёв. Но открывать глаза наг не торопился. Его руки, перехваченные крепкими металлическими полосами, не двигались. Хвост едва ощущался. Какой-то неизвестный яд пытался взять под контроль тело Ашаха.

В распоряжении змеелюда остался только слух, который помогал ему понять, куда же он попал. Вокруг сновали люди. Лёгкие торопливые шаги в мягкой обуви. Иногда проходили патрули воинов — их шаги тяжёлые и основательные, заставляли вибрировать пол и стены небольшой комнаты, в которой оказался наг. Голоса он тоже слышал, но понять уже не мог: такие тонкости восприятия развивали в себе немногие пустынные жители. Поэтому первые слова он разобрал нескоро:

— Зачем вы притащили их на станцию?! — скорее всего голос звучал очень высоко, и Ашах с лёгкостью представил себе его обладателя, считающего себя самым чистым.

— Законное право на исследование агрессивной фауны! — веско ответил низкий, грубый голос. — Когда ещё представится такой шанс?

— Это шанс на медленную болезненную смерть! Вимошники вырвут нам сердца и скормят своим тварям, когда узнают!

Разум нага зацепился за знакомое слово. Вимошники. Ви-Мо. Кто-то из песчаного мира может стать угрозой для… древних? Или кого-то на них похожих.

— У «Ви-Мо» нет прав в этой системе. Их аванпосты уничтожены, наземные базы превратились в радиоактивные ямы, а большая часть населения — мутанты. Но мутанты, выживающие в очень агрессивной среде, — веско говорил второй голос.

Они стояли где-то рядом, буквально за стенкой.

— Вот результаты анализов крови и тканей! — взвизгнул первый голос. — Мы не нашли ничего! Обычный состав. Да-да-да! Я знаю, что у них часть клеток должна быть искусственной! Но мы не можем отличить! Не хватает мощности оборудования.

— Мы не можем привезти сюда что-то большее, — вступил третий голос. Его обладатель подкрался абсолютно незаметно для нага. — Мирное соглашение от триста второго года тринадцатого миллениума строго регламентирует виды оборудования, разрешенные к использованию в этой системе. Мне надоело напоминать вам об этом каждую неделю, доктор. Воскурите аромы богам за то, что соглашение говорит только о научном оборудовании.

Голос третьего можно было сравнить с обвалившейся глыбой, которая медленно преодолевает последнее сопротивление ореха, а скорлупа уже трещит.

— Служба надзора бдит? Не скажу, что рад вас видеть, господин Алес. Ваши люди уже сутки допрашивают моих подчинённых, и это начинает…

Раздражение — одна из отличительных человеческих черт. Ашах прекрасно помнил, как легко раздражаются люди по любой причине. Новый собеседник ответил что-то совсем тихо, его слова поглотил общий фон «станции». Наг не понимал этого слова, но оно иногда попадалось на полустёртых надписях в зданиях древних.

— «Минерал Корп.» не может позволить себе подобного поведения. Мирным соглашением чётко определено: мы обеспечиваем контроль орбиты, не вступаем в контакт с населением планеты, не влияем на население планеты, не пытаемся их изучить. Звёздная Стража гарантирует безопасность наших кораблей и станций в системе. Если они узнают, что мы нарушили соглашение, то ударные группы «Ви-Мо» обрушатся на нас в самый неподходящий момент.

Собеседники начали удаляться, их голоса сплелись с окружающим фоном.

Те, кто считал нагов тупыми, заблуждался. Остротой ума змеелюди могли поспорить с духами, которых подчиняли древние. Люди прошлого переложили на этих духов многие вещи, например, быстрый счёт больших чисел. Учитель лишь брезгливо морщился, говоря об этой слабости древних.

Часы, проведённые в изоляторе, наг тратил на осознание свалившихся на него вестей и знаний. Самый первый вывод оказался неприятным. Он попал к людям, не любящим Ви-Мо, но жаждущим зачем-то держать мир нага в своих руках. Вторая новость стала приятной неожиданностью: его удерживали не боги. Если, конечно, боги не имеют привычки молиться другим богам.

Пока Ашах думал, сопоставляя отдельные слова и интонации, вычлененные острым сухом змеелюда, станция затихала. Гул голосов и шагов стихал. Наг не сразу понял, что наступила ночь. Его собственные чувства говорили, что солнце ещё не скоро коснётся песка. И тут он осознал, что не чувствует направлений. В пустыне он всегда знал, куда двигаться. Но не сейчас.

Ашах распахнул глаза и окинул взглядом помещение, где его держали. Белые, светящиеся стены, чёрный зеркальный прямоугольник напротив него. Наг висел над полом, подвешенный на нескольких балках. Руки, разведённые в стороны, плотно удерживались светящимися металлическими полосами, а хвост удерживали несколько толстых металлических колец. Чувствительность медленно возвращалась к нагу, но его тело всё ещё не могло побороть яд.

«Видимо, они травят меня постоянно!» — осознал Ашах. Если бы змеелюд мог усмехнуться, чтобы выразить своё отношение к такому поступку. Самые сильные яды оказывались бессильны перед кровью пустынных жителей.

Он провисел так ещё несколько часов, стараясь услышать или разглядеть что-то, когда сильный толчок отряс комнату. Свет мигнул и пропал, оставив нага в темноте. Спустя мгновение станция наполнилась монотонным рёвом:

«Разгерметизация! Аварийным командам начать борьбу за живучесть!»

Фраза не внесла ясности в происходящее, но вместе с пропавшим светом ослабли узы, удерживавшие его. Ашах почувствовал, что полосы, державшие его руки, поддаются давлению. Мышцы вздулись под чешуёй, и наг с удовлетворением услышал треск. И только потом понял, что снова чувствует хвост. Он потратил пару мгновений, собирая силы, а затем огромная туша пустынного воина с лёгкостью сломала удерживающие его кольца.

Змеелюд упал на пол. Быстро окинув взглядом помещение, наг подполз к тёмному зеркалу и провёл когтем по его поверхности. Раздался неприятный скрип. Ашах хорошо видел в темноте, поэтому вздрогнувший силуэт, стоявший по ту сторону, заметил сразу. Зашипев, наг сложил пальцы правой руки в щепоть и молниеносно вонзил их в преграду. Это оказалось толстое стекло, рассыпавшееся под неудержимым ударом нага. Толстая брюшная чешуя заскрипела по осколкам, когда Ашах переполз в соседнюю комнату. Перед ним стояла женщина. Высокая, худая, одетая во что-то облегающее, оставлявшее открытым только лицо, и направившая в его сторону предмет, очень похожее на оружие. Магическая вещь чуть заметно испускала живительную энергию, которую Ашах уже отмечал ранее. Всё вокруг окутывала ускользающая дымка. Такую же дымку можно было видеть над поверхностью Чаш.

— Не шевелись! — голос у женщины оказался высоким. — Я знаю, что ты меня понимаешь!

Человеческий язык, на котором говорили эти люди, не сильно отличался от привычного нагу. Только некоторые звуки были непривычно мягкими.

— Откуда ты с-снаеш-шь? — тихо прошипел Ашах, пробуя языком воздух.

Запах. Она странно пахла. Женщина стояла, не опуская своего оружия, и словно забыла, что хотела сделать.

— Ты один из разумных видов, который живёт на планете… И ты должен пойти со мной! Быстро! — её голос звучал растерянно.

— С-ас-сем? — наг скользнул ближе, и оружие дрогнуло.

— Я попытаюсь вывезти тебя со станции!

— Ударная группа «Ви-Мо»? — наугад предположил Ашах. Покачиваясь, он начал опускаться торсом к полу. Следовало проверить ещё одну догадку.

— Не касайся руками пола! — почти взвизгнула собеседница нага, стискивая пальцы на рукояти оружия.

Она явно имела представление про мощный удар хвостом с опорой на руки. Именно так Ашах убил молодого песчаного дракона. Знать о подобном может только человек, наблюдавший за жизнью нагов.

«Кого ты видишь перед собой?» — задумался змеелюд.

Видела ли она охоту нагов? Или ночные набеги на человеческие поселения, когда холод вытягивал саму суть из тел песчаных жителей, и они делали всё, чтобы получить энергию? Яростные битвы старых змеев, превосходивших размерами тех же песчаных драконов? Она видела перед собой безжалостного хищника? Но одно было очевидно:

— Ты лазутчица, — очень чётко произнёс Ашах, опираясь спиной на изгиб хвоста. — Ударной группы нет. Одинокий ш-шпион. Со мной был маг. Нужно забрать его. И назови свое имя. Я — Ашах.

— Агора, — ответила женщина и отвела оружие чуть в сторону. — Мы потратили много времени, нужно уходить. М-маг мне не нужен.

В темноте змеелюд не мог разглядеть детали её лица, но линии очень напоминали о нагини. И запах, знакомый запах, напоминавший о доме.

— Маг нужен мне. Агора, ты человек?

Сердце лазутчицы забилось с такой силой, что на мгновенье превзошло окружающий шум.

— Да! — яростно прошипела она в ответ. — Твой маг в больничном изоляторе на три уровня ниже! Как мы туда попадём?..

Её слова прервал грохот и новый толчок. Агора покачнулась, и Ашах воспользовался моментом, обезоруживая собеседницу. Оружие скрылось в ладони нага.

— Ты покажешь с-спус-ск.

— Хорошо… — Агора, не ожидавшая такой прыти от нага, помассировала висок. — Там нас тоже смогут подобрать. Только лифты не работают, а в технических лазах ты не поместишься.

— Что такое «лифты»?

* * *

Створки лифтовой шахты выгнулись, получив мощный удар. Второй удар полностью выбил их из пазов, выпуская в коридор, подсвеченный тусклым красным светом, нага с женщиной на руках.

— На грохот сбегутся охранники. Надо торопиться! — Агора спрыгнула на пол.

Они подошли к развилке коридора, и справа выскочила пара охранников, торопившихся проверить новый источник шума.

«Разгерметизация!..»

Агора подпрыгнула, обвивая ногами шею первого охранника.

«…Аварийным…»

Резкий рывок корпусом, и тело с характерным хрустом летит на пол, чтобы там остаться.

«…командам…»

Удар под колено второму, и он с криком падает.

«…начать…»

Пальцы Агоры вонзились в горло охранника, перебивая гортань. Быстрая и яростная расправа удивила нага. Он никогда не видел, чтобы люди сражались подобным образом. Особенно женщины. А лазутчица уже обыскивала тела, доставая из их одежды разные предметы. Ашах почувствовал магию только в одном коротком жезле.

— Проклятье!

— С-сто?

— Ничего! Шевелись! — Агора подскочила и быстрым шагом двинулась в коридор, из которого пришли охранники.

Коридоры показались нагу узковатыми, хотя постройки древних обычно отличались простором. Мигающие красным стены и повторяющийся крик про разгерметизацию раздражали Ашаха.

— С-сто такое «рас-сгерметис-сация»? — не выдержал Ашах.

— Три направленных взрыва проломили оба корпуса станции, теперь мы теряем атмосферу, — скороговоркой ответила Агора, не сбавляя шага. Слева распахнулась дверь.

— Лили?

Она наотмашь хлестнула пальцами по лицу появившегося в проёме человека. Между её пальцев сверкнули миниатюрные молнии, и жертва лазутчицы, трясясь, привалилась к стене.

Ашах не стал просить объяснить объяснение, равно как и спрашивать, кого женщина оставила валяться позади без сознания. Еще несколько раз им попадались люди, и каждый раз Агора применяла к ним силу. Пока они добрались до места, где держали мага, лазутчица убила четверых. Умело и хладнокровно.

Наконец, Агора остановилась перед широкой дверью.

— Он должен быть здесь, — она приложила ладонь к дверям.

Вокруг пальцев засветился знакомый голубоватый контур, а затем створки ушли в стороны. Комната за ними оказалась ярко освещена и наполнена вооружёнными людьми.

— Не двигаться! Руки держать на виду!

Они ещё не могли увидеть нага в тёмном коридоре, поэтому навели своё магическое оружие на Агору. Ашах чувствовал, что охранники готовы стрелять. В комнате витали запахи агрессии и страха. Пять человек в белых громоздких доспехах перекрывали проход, а за ними сгрудились мужчины и женщины в просторных зеленоватых передниках, чем-то напомнивших змеелюду мясников.

Агора утекла в сторону словно песок, поднятый ветром. Длинные чёрные трубки в руках охранников полыхнули красным, посылая в дверной проём лучи энергии. Живительной и сытной. Один из лучей зацепил руку нага, и Ашах почувствовал, как нагрелась чешуя, впитывая удар. Агора, держащая в руках длинную дубинку, по которой бегали миниатюрные молнии, поражённо смотрела на замершего нага.

А для Ашаха время словно замерло. Он чувствовал, как по его мышцам струится мощь, требовавшая выхода. Лазутчица указала головой на комнату, и наг распахнул пасть.

Толчок хвостом оставил вмятину в полу. Рывок пустынного жителя встретили красные лучи магии, но змеелюд лишь прошипел в ответ. Воины стреляли по нему, а Ашах вцепился на короткий миг в потолок и сильно крутанулся вокруг себя, сметая противников ударом тяжёлого хвоста. Женщина уже двигалась следом, раздавая удары дубинкой направо и налево, не позволяя прятавшимся за бойцами людям сбежать.

Двое охранников так и не смогли подняться после первого удара, а третьего и четвёртого Ашах пригвоздил к полу. Его сомкнутые пальцы с лёгкостью пробили зеркальные забрала округлых шлемов. Наконец-то он мог выплеснуть накопившееся раздражение, воплотить свои охотничьи инстинкты.

Пятый охранник не только смог встать, но и бросился на атаковавшего их монстра, не взирая на его превосходство в размерах. Из его пальцев появились длинные ножи. Их лезвия мгновенно раскалились, оставляя дымный след в воздухе. Наг рубанул хвостом сверху вниз, сбираясь расплющить охраннику голову, но обманулся. Человек с лёгкостью удержал обрушившуюся на него часть тела, пробив чешую ножами.

Это оказалось больно. Ножи опаляли плоть Ашаха, с лёгкостью проникая всё глубже. Разгневанно зашипев, змеелюд извернулся и быстро ударил по рукам охранника, обламывая лезвия, застрявшие в начавших заживать мышцах. Взмах когтистых пальцев сорвал с человека шлем вместе с лицом. Пошатавшись секунду, доспех с трупом внутри упал на спину.

— Восхитительно! Какая живучесть. Какая устойчивость, — голос раздался из-под потолка.

Агора и Ашах вскинули головы.

— Я с-снаю твой голос-с, с-селовек. С-слуш-шба надс-сора, — прошипел наг, крутя головой.

— Зверушка с хорошим слухом. Ляг, руки за спину, хвост вытянуть и не шевелиться. Лили, если тебя так зовут, аналогично. Приляг и не дёргайся. И тогда всё будет хорошо.

Женщина лишь презрительно фыркнула. Ашах никак не отреагировал на требование.

— Что же ты не вышел нас встретить, господин Лир?

— Маленькая наймитка, ты знаешь мое имя? — удивился мужчина, но страха или ещё чего-то в его голосе наг не услышал. — Удивительно, разведка «Ви-Мо» хорошо отрабатывает свои пайки. Чтобы вы понимали: второго нашего гостя на станции уже нет. Уровень перекрыт.

В дверном проеме появились двое охранников в белой броне, установившие в дверном проеме ещё одно магическое оружие.

— Змей, не дергайся, — тихо сказала Агора. — Это ускоритель, он стреляет иглами, которые тебя скорее всего продырявят.

— Я понял, — кивнул Ашах.

Положение сложилось не из приятных. Наг не понимал, почему его похитители медлят и ничего не делают.

— Разумные полулюди-полузмеи… интригующе, — мягким голосом продолжил Лир. — Как же твои создатели додумались до такого?

Ашах ответил, понимая, что насмешит Лира:

— Боги Серого замка были милосердны создавая нагов.

Смех у мужчины оказался глубоким и басовитым.

— Глупое создание. Серый замок? Орбитальная генетическая лаборатория! Боги создали вас? Ха-ха-ха! Когда крейсера нашей великой корпорации бомбили азы «Ви-Мо» ядерными бомбами, ваши «создатели» выпустили образцы на свободу. И вот всего тысяча лет, и на небольшой планетке уже есть цивилизация выродившихся, растерявших знания людей и нелюдей…

— Заткнись, Лир. Что это за монолог? — не выдержала Агора.

— Прости, ты хотела сама это рассказать? А зачем молчать, когда можно поговорить? Лично у меня времени до коллапса местной звезды.

Ашах слушал молча. Люди очень любят говорить по делу и без — эта простая истина была известна змеелюду. Часто они таким образом тянули время. Но зачем Лир тянул время сейчас, наг не понимал. Почему его воины не убили Ашаха с расстояния?

— Змей, я не знаю, как ты перенесёшь открытый космос, но лучше выдохни и не дыши, — тихо сказала Агора, скосившая глаза на своё левое запястье, где на белом фоне костюма мигала яркая алая точка.

Огонь захлестнул коридор, по которому они пришли. Стены вздыбились, пол затрясся, а затем часть стены улетела в темноту… вместе с трупами, живыми, лазутчицей, нагом и воздухом.

Ашах успел последовать совету Агоры, выдохнув, но огромные лёгкие нага невозможно опустошить мгновенно. Страшнее было другое. Холод. Сильный, непередаваемый, никогда раньше не испытанный им холод. Энергия вытекала из него полноводной рекой, пускай Ашах их никогда и не видел сам.

В темноте его окружали звёзды, такие яркие какими он их и не мог представить. Наг вытянул руку, словно стараясь охватить далёкие искорки. Но его воображение спасовало, когда змеелюд увидел жёлто-зелёный шар, над которым сейчас парил.

«Ви-Мо?» — с содроганием подумал Ашах.

Родной мир песчаного воина безмолвно двигался куда-то в пустоте, а фоном ему выступал огромный красный шар, покрытый редкими бежевыми полосами, которые скручивались в вихри на глазах у нага. Второе светило Ви-Мо, которое могли видеть только люди, жившие за горами, отделявшими Великие Пески от благодатных Зелёных земель.

Наг уже не чувствовал часть хвоста, когда перед его глазами появилась Агора. Лицо женщины скрывал прозрачный пузырь, и она улыбалась. За её спиной проявилась тень, из которой на нага полился живительный свет. А лазутчица обвязывала поясницу нага тонкой веревкой, конец которой пропадал в загадочной тени.