Кусака. Часть 3

10.

Прошло два дня. Я съездил в посёлок и помог участковому составить отчёт. Выслушал лекцию Антонины — его молодой супруги — о вреде пьянства, об ответственности перед правоохранительными органами вообще и отдельными их представителями в частности. Заглянул в местный супер-гипер-маркет и скупил все запасы кошачьего корма. Поговорил с Верой у ограды её станции и понаблюдал далёкий силуэт кого-то, кто маячил у будок, где ночевали лайки. Кажется, меня тоже рассматривали. Почесал за ухом у Омеги и вытащил колючку у Луча. Привратник грыз кость за домом и подходить не стал. Перекинулся парой фраз с Иваном и выслушал лекцию о вреде пьянства от сестры. Кажется, скоро я смогу написать подробный научный труд о всех негативных последствиях употребления алкоголя. Сходил на берег с Иваном и помог ему проверить сети. Получил в подарок пару рыбин, длиной в локоть. Сам этим не болею, а животных порадую. В особенности Степлера. Интересно, удастся ли коту в одиночку одолеть всю добычу? Мелкий хищник истошно орал, но вторую рыбину у него отжал Кусака, после чего принялся радостно хрустеть чешуёй. Дина к подарку отнеслась с вежливой брезгливостью, поэтому чищенная тушка досталась её визави. Ещё раз проверил состояние оружия, вышел во двор и сидя на крыльце наблюдал, как шар солнца медленно погружается в темнеющий массив леса. Затихали птичьи крики, мерно жужжали комары, недовольные вкусом репеллента.

Я держал ухо востро.

Никто не появлялся.

Приплёлся Кусака и принялся громко шипеть в сторону леса, распуская крылья и виляя задом. Видимо опять чуял медведя, который настойчиво точил когти на вкусный мусор. Когда дракон принялся неуклюже танцевать, размахивая своими кожистыми наростами, я загнал его в дом. Скотина уже едва пролезала в двери и стоило подумать, как с этим поступить. Гадил-то Кусака исправно в лесу, но участвовать в самой интересной сцене Винни-Пуха мне почему-то совсем не хотелось. Соорудить будку? А какой величины? Наверное, стоило наведаться в один из заброшенных гаражей и попытаться переделать помещение под нового жильца.

Солнце почти скрылось за деревьями и густые тени протянулись ко мне, напоминая жадные лапы неведомых таёжных тварей. Подступающий вечер, как обычно вызывал меланхолию. Этого ни в коем случае не стоило допускать. Поэтому я поднялся, задвинул сладко дрыхнущую Дину внутрь и собрался входить.

За спиной хрустнула ветка.

Я мгновенно подхватил автомат и повернулся. С учётом изменившейся физиологии это оказалось не так-то просто.

Тихо.

Некоторое время я стоял и слушал торопливую дробь сердца. Никого и ничего. Собака подняла голову и смачно зевнула. Похоже в лесу нет даже медведей. Я прислушался к внутренним чувствам. Они молчали. Ветка могла хрустнуть, просто упав на землю. Проклиная собственную паранойю, я закрыл дверь и направился было к спальне.

Зазвонил телефон. Внезапный звук заставил вздрогнуть и тихо выругаться. Здорово расшалились нервишки. В своё время Кожемякин утверждал, что любой резкий звук должен включать способность к мгновенному анализу обстановки и только. Никакой паники и страха.

Что могло так срочно потребоваться сестре? Ведь сегодня уже успели повидаться и обсудить все актуальные темы.

Подошёл Кусака и отпихнув лапой храпящую, Дину расположился перед дверью.

— Вовремя нужно срать, — сказал я, направляясь на кухню, — а не устраивать пляски брачующегося енота. Подожди, сейчас выпущу.

Я положил оружие на стол и снял трубку. И вдруг, точно прорвало некую плотину, внутреннее чувство опасности включило оглушительную сирену. Ладонь мгновенно вспотело, а по спине побежали электрические разряды.

— Привет, Саш, — Вера говорила торопливо, задыхаясь и проглатывая окончания слов, — Решила, как обычно пожелать тебе спокойной ночи. А то опять устроишь скандал — скажешь: забыла сестра.

А? Скандал? Как обычно? Что она несёт?

— И Муаррат тебе привет передавала, — Кто?! — Говорит: соскучилась очень, просила приходить побыстрее. Только ты поосторожней, если вдруг по темноте соберёшься. Сам знаешь, как у нас с дорогами.

— Да, конечно, — тихо сказал я, уже сообразив, какое дерьмо происходит, — Сегодня — вряд ли. Может быть — завтра. Особо тянуть не стану. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Кажется, на последнем слове Вера тихо всхлипнула. Слушая гудки, я сжал зубы до боли в челюстях и вдруг запустил трубкой в стену. Степлер, сидевший на окне, душераздирающе мяукнул и прыгнул на пол, тут же спрятавшись под шкаф.

Я тоже видел несколько вспышек во мраке и попытался схватить автомат. Но не успел.

Сначала оглушительно бабахнуло из коридора и коротко взвизгнула Дина. Портом окно взорвалось осколками и пламенем, а меня отбросило к стене, впечатав в полку с посудой. Кажется, был ещё один взрыв, но его я уже не услышал В ушах звенело, а один глаз закрывала красная пелена. Ног я не ощущал вовсе, а в руки точно набили осколками стекла.

Впрочем, спустя несколько секунд чувствительность вернулась, и я попытался подняться. Получалось плохо. На глаза попался 12 й с искорёженным цевьём и погнутым дулом. Совсем скверно. Поморщившись, я отёр кровь, бегущую из разбитой брови и стал на колено. Услышал хруст, поднял голову.

Эта сволочь двигалась легко, точно тень. Мгновение назад стоял за окном, а вот уже внутри. Чёрные штаны заправлены в сапоги, а тело прикрывает куртка такого же цвета. На голове — то ли капюшон, то ли — колпак, с прорезями для глаз. Только руки неизвестного оказались обнажены и в сведённых воедино ладонях пылал ослепительный клубок огня. Не знаю, что это за оружие, но пришелец определённо собирался запустить огненным колобком в меня.

В этот раз не успел он.

Из коридора выкатилось лохматое средоточие ярости с окровавленной мордой и глазами, пылающими жаждой смерти. Кусака рычал словно свора бешеных собак и это оказалось настолько жутко, что враг замер, повернув свои прорези в сторону дракона. В следующий миг чёрного сбили с ног и принялись потрошить. Натурально.

Я-таки поднялся на ноги, но бросив взгляд за окно, тут же присел. Во тьме ещё несколько раз полыхнуло — значит полку гостей прибыло. Сукины дети! Что там с собакой? Степлер следил за экзекуцией врага и кровожадно урчал.

В коридоре обнаружился труп с разорванным горлом и глухо стонущая Дина под обломками двери. Стараясь не мелькать в проёме, я погаси свет и вытащил собаку. Задние лапы повисли плетьми — сломаны. Чёртовы уроды!

Я отнёс животное в спальную и положил на диван. Погладил по голове. Собака начала тихо скулить. Потерпи немного; нужно разобраться с остальными говнюками.

Револьвер лежал на столике у дивана, и я подобрал его, прислушиваясь к звукам внутри дома. На кухне глухо урчал Кусака, а в коридоре тихо хрустело каменное крошево. Потом раздался недовольный возглас. А, недоносок, своего нашёл!

Я лёг на пол и подполз к выходу. Единственным источником света в доме оставалась лампа на кухне и на фоне жёлтого прямоугольника тёмная фигура в капюшоне смотрелась отчётливо, словно мишень в тире. Револьвер тихо щёлкнул и неизвестный почти беззвучно опустился на труп предшественника. Должно быть на улице таился ещё один, потому что я услышал гортанный возглас и о стену над моей головой плюхнулся шар пламени. Да чем они таким пользуются?

Тихо, насколько позволяли искалеченные конечности, я пополз вдоль стены и в тот же миг очередной шар огня вдребезги расколотил дверь гостиной. Похоже в этот раз пуляли просто наугад. Зато я видел, откуда. Первый выстрел угодил в грудь врага, заставив пошатнуться, а второй — сбил на землю. Четверо — долой. Вы у меня попляшете, уроды!

Из кухни дико завопил Кусака и несколько ослепительных вспышек погасили последний источник света. Мимо промчался Степлер с дымящейся спиной, а потом, с топотом и гулким дыханием, подошёл дракон.

Очевидно я транслировал образы ярко, как никогда, потому что мой союзник тут же скрылся за стеной. В дверь влетел огненный колобок и взорвался, расползаясь ветвящимися разрядами. Что-то новое, но по-прежнему непонятное. Кто эти люди и что им нужно?

У меня осталось всего два заряда в барабане и следовало увеличить огневую мощь. Тем более, что ещё предстояло наведаться к сестре. Главное успеть, пока террористы не начали казнить заложников. От волнения мысли путались, и я начал путать времена.

— Держи дверь, — приказал я и Кусака издал глухой рык, — Не выходи на открытое место.

Теперь по дому лупили почти непрерывно, отчего казалось, будто я оказался в центре дискотеки. Сейчас диджей достанет мои любимые винилы, вот тогда и потанцуем. Когда я добрался до сейфа, на кухне начался пожар. Чертыхаясь, я перезарядил револьвер, насыпал запасных патронов в карман и подхватил Бизон. Всё, идём развлекать гостей.

Они, кстати, то ли подустали, то ли заряжали своё странное оружие. По крайней мере, огненные шары перестали летать. Взамен этого я слышал взволнованные выкрики на непонятном языке. Судя по всему, уродов — не меньше пяти. Попробуем исправить положение. Я прикинул, откуда доносились голоса и дал длинную очередь.

Шлёпнулось чьё-то тело, и кто-то завопил дурным голосом. В несчастной кухне полыхнуло и тотчас громыхнуло: видимо взорвался баллон с газом. Мать его! Однако вспышка выхватила из мрака ещё одного пришельца, притаившегося у самой ограды. Немедля ни секунды я уложил засранца, да так, что он и пикнуть не успел.

Во мраке полыхнули языки пламени и вонзились в окно всё той же кухни. Очевидно нападавшие решили, что сполохи взрыва, как-то связаны с неслышимой смертью. Я тут же развеял заблуждения одного негодяя, но последнего пристрелить не успел. Кусака, до этого терпеливо ожидавший за стеной, выскочил на улицу и молнией рванул в темноту.

Его жертва кричала долго и пронзительно, но я не ощущал ни капли жалости. Не я пришёл к ним домой среди ночи, не я собирался убивать человека, непонятно за что. И не я, в конце концов, брал заложников, которых следовало освободить, как можно быстрее.

Но первым делом следовало проверить, не уцелел ли кто из нападавших. В свете пламени горящей кухни я различал четыре неподвижных тела. Над пятым глухо урчал Кусака. Впрочем, один из лежавших пошевелился и тихо застонал. Проклиная подгибающиеся ноги, я подошёл к раненому и опустился на колено, стараясь не выпускать весь двор из поля зрения. Потом осмотрел тело.

М-да, три пулевых в грудь, это — не шутки. Я протянул руку и стащил капюшон поражаясь, как враг мог что-то видеть в этом дурацком колпаке. Впрочем… Стоило отбросить кусок плотной материи и пара стекляшек упала на бетон, сверкнув в пламени пожара. Какая-то хрень, типа тепловизора? Никогда прежде с таким не сталкивался. И оружия не видно.

Раненый повернул голову и уставился на меня чёрными провалами глаз. Обычное лицо обычного молодого человека. Очень молодого: едва начала пробиваться редкая поросль чахлой бородки. Впрочем, молодых всегда любят использовать в самых дерьмовых и грязных делах. Главное наврать с три короба про Великую Идею.

— Кто вы такие? — он закрыл глаза, и я хлестнул его по щеке, — Отвечай, сукин сын! Кто вы такие и что вам нужно?

Отвечал он так тихо, что пришлось прислушиваться. И всё равно ни черта не понятно. Явно не по-русски, не по-английски и не на фарси. Изо рта раненого хлынула кровь, он затрясся и перестал дышать. Готов.

Остальные уже успели отправиться в свою сраную Вальгаллу и допрашивать оказалось некого. Особенно того, над которым поработал Кусака. На него вообще смотреть не хотелось.

— Ну ты, блин, даёшь, — дракончик потёрся о ногу, и я почесал за вислым ухом, — Спасибо тебе, дружище, огромное. Спас ты меня.

Более подробно благодарить не оставалось времени. Сначала пришлось истратить два огнетушителя, усмиряя разошедшийся огонь. Потом я колол обезболивающее и накладывал шины на переломанные лапы Дины. Потом мазал обожжённый бок Степлера. И в самом конце осмотрел собственную рожу. М-да, красавец! Ну да пары пластырей хватит.

Так, теперь к делу. Я перезарядил Бизон, захватил пару запасок, проверил очки ночного видения и остановился на пороге, собираясь с духом. Больше — никаких проволочек: Вера ждёт. Кусака остановился рядом и поднял голову.

— Э-э нет, братец, сказал я и постучал пальцем по массивному черепу, — А дом кто охранять будет? А если эти выродки вернутся?

Я представил дом и дракончика на пороге. Кусака протестующе заворчал. Пришлось повторить картинку, и дракончик сдался.

— Вода в ключах, голова на плечах, — тихо сказал я и погладил зверушку, — Придут — дай им просраться.

В то, что дракон способен на это, я уже не сомневался. Способен ли я сам — вот вопрос.

Гости определённо переплыли реку, поэтому к пристани я приближался, до последнего скрываясь в зарослях. Когда до реки осталось полсотни открытого пространства, залёг в кустах и надвинул очки. Не очень люблю костыли подобного рода, однако в безлунную ночь другого выхода нет.

Ага. Пара красавцев на причале. Причём оба повернулись лицом к воде и смотрели на другой берег. В этих уродах меня сильно напрягали несколько моментов: непонятное оружие, неизвестный язык и абсолютный непрофессионализм. Если бы нападение устроили специалисты, то не помог бы ни дракон, ни авиация поддержки.

Я прикинул расстояние. Не пойдёт — слишком далеко для прицельной стрельбы, да ещё и ночью. Пришлось корячиться, скрываясь за редкими кустами, мелкими рытвинами и прочей ерундой. И за всё время моих мучений никто из часовых не удосужился продемонстрировать физиономию. Или они так уверены в успехе своих? Ну-ну...

Когда до реки осталась пара десятков метров, я принял упор лёжа, поймал голову дальнего в прицел коллиматора и нажал на спуск. В плеске волн растворился стрёкот короткой очереди. Второй начал поворачивать голову, когда его напарник уже падал в реку и я тут же срезал и его. Русалочка, принимай гостей.

Так, тут присутствовала лодка Ивана, а ещё я обнаружил странную штуковину, напоминающую пирогу. У "пироги" имелся пульт управления и странная хрень, напоминающая хвост гигантской рыбины. Пришельцы продолжали удивлять своими непонятными технологиями.

Воспользоваться дурацкой лодкой я не решился, выбрав привычную лохань якута.

На противоположном берегу, сквозь зелёный туман прибора различался ещё один часовой. Он топтался у будки, где Иван хранил свои рыбацкие принадлежности и к сожалению, смотрел в мою сторону. Оставалось лишь предполагать, видел он, как ушли под воду его товарищи или нет. Очевидно, всё-таки — нет, потому как до сих пор не поднял тревогу. Тем не менее, переправляться придётся на глазах у врага.

Я отвязал лодку и пригнувшись, как можно ниже, начал грести. Это оказалось жутко неудобно, но ещё неудобнее виделась дырка в голове. Автомат лежал под рукой, и я собирался воспользоваться оружием сразу, как только пересеку середину потока. Однако не усел я добраться до намеченного рубежа, как чужак заинтересовался. Он отошёл от домика и что— то выкрикнул. Распроклятый гортанный язык с непонятными подвываниями не походил ни на что, и я не знал, как отвечать.

— Хенде хох, — крикнул первое, что пришло в голову, — Гебен зи битте ван цигаретте.

Ни поднимать руки, ни делиться куревом парень очевидно не собирался. Вместо этого он зажёг яркий огонь и направил ослепительный луч в мою сторону. Чёрт побери! До того, как этот проклятый зайчик ударил по глазам, я совершенно отчётливо видел, что пламенный шар вспыхнул на голой ладони! Как это?..

Впрочем, времени размышлять и удивляться не оставалось. Отбросив вёсла, я плюхнулся на колени, тут же отозвавшиеся протяжной болью и уперев локти о борт, дал две короткие очереди. Пылающий колобок превратил корму в столб пылающих обломков, но я тоже попал и противник, покачнувшись, ничком плюхнулся на землю.

Я оглянулся. Лодка, как плвсредство, доживала свои последние мгновения. Теперь не оставалось ни малейшего сомнения, кто именно расправился с катером Пшека. Вот только смысла в этой информации — ноль. Позвонить Ефремовичу? Так и так, не желаете ли задержать банду фокусников-огнепоклонников? Мать мою, что я несу?

До берега удалось догрести в тот самый момент, когда уничтоженная корма, с протяжным шипением, ушла под воду и внутрь начал проникать тёмная вода. Я выпрыгнул из тонущей посудины, споткнулся о неподвижное тело и остановился, перевести дух. Духи переводился плохо, а ноги угрожали отказать в любой момент.

На всякий случай сменил обойму Бизона, вспомнив, как сын в своих стрелялках проделывал этот фокус после каждой перестрелки. Сердце привычно заныло, но сейчас дурные воспоминания отступили на второй план. Впереди светился окнами домик биостанции, и я хорошо слышал, как перекрикиваются уроды, взявшие Веру в заложники. Много же вас!

В лоб я идти не собирался. При всей беспечности, враги не создавали впечатления дураков. Скорее — необстрелянных новобранцев, не привычных к сопротивлению. Да и их оружие… Я перевернул труп и осмотрел ладони. Ни хрена на них не обнаружилось: ни перчаток, ни скрытых стволов. Ну и хрен на вас!

Боком, точно рак отшельник, я побрёл вдоль леса, оставаясь вне освещённого пространства. В ослепительных пятнах света, которые давали прожектора на четырёх мачтах, я видел шесть человек в чёрных костюмах. Кроме того, на глаза попала опрокинутая на бок и исходящая дымом тачка сестры. Автомобиль сожгли полностью, оставив от колёс лишь почерневший диски. Не думал, что конец к старушке придёт именно так.

Кто-то глухо застонал за спиной, и я оглянулся, едва не шлёпнувшись на зад. Темнота здорово мешала, но я быстро сообразил, кто передо мной. Луч, со спаленным боком. Пламя жестоко изуродовало пса, обуглив кожу до мяса. Но собака ещё была жива и смотрела на меня тускнеющим взглядом.

— Держись, братишка, — прошептал я и достал из кармана шприц с обезболивающим. Их я взял три. На всякий случай, — Завалю уродов и вернусь за тобой.

Собака отключилась, а я пополз дальше, выбирая удобную позицию. Таковая никак не находилась, но обнаружился ещё один чёрный, сидящий на корточках рядом с сараем. Здесь царил полумрак, поэтому я осторожно опустился на колено и прикончил врага с одного выстрела.

Всё, теперь стоило заняться шестёркой у дома. Поскольку удобной позиции так и не нашлось, придётся вести огонь с неудобной.

Огромный пень, который Вера планировала использовать как стол, для пикников, скрывал большую часть моего тела. Противников он тоже скрывал, но это — поправимо.

Некоторое время я выжидал. Если бы враги собрались в одном месте, поговорить или покурить, то этим они бы здорово облегчили задачу одинокому стрелку. К сожалению, засранцы не курили и переговаривались на расстоянии. И вообще, в их бесцельном перемещении по двору я не видел никакого смысла. Как, впрочем, и во всём остальном, происходящем сегодняшним вечером.

Первой очередью мне удалось срезать сразу двоих, оказавшихся рядом. Один упал пластом и больше не шевелился, а второй — схватился за живот и протяжно завыл. Броуновское движение прекратилось, а из домика выскочили ещё двое. Да мать же вашу! Кто-то бросился к раненому, а остальные побежали к ограде. Причём — в разных направлениях. Первым снял того, который убегал за домик, пока не успел скрыться из виду.

И тут начался фейерверк. Чёрные не понимали, что происходит, поэтому шмаляли во всех направлениях. Несколько пылающих шаров пролетели над головой и врезались в деревья. Огонь радостно набросился на ветки, заодно осветив всё вокруг. Пока враг занимался деструктивной деятельностью, я прикончил ещё парочку.

К сожалению, то ли я сам демаскировался, то ли чёртовы стекляшки-таки помогали отслеживать цель, но уцелевшая троица принялась садить огненными сгустками прямо в мой пень. Кусок деревяшки разлетался обломками, но пока держался. Огрызаясь огнём, я медленно отползал к лесу. На подмогу врагу пришёл ещё один боец, вынырнувший из-за угла постройки. Э-эх, мне на помощь точно никто не придёт.

Деревья за спиной горели, пень — тоже и вокруг становилось ясно, словно днём. Скверно. Пылающий колобок плюхнулся совсем близко и меня осыпало горячей землёй. Пришлось катиться, постреливая в сторону противника. Там дико завопили и начали выкрикивать что-то, напоминающее ругательства. А. беситесь, черти!

Враги отвлеклись и это позволило мне вскочить на ноги (Боже, как же они болели!) и сделать рывок в сторону станции. Отклеился пластырь и кровь снова закрыла обзор. К чёртовой матери! Я прижался к стене домика и выглянув за угол обнаружил одного чужака совсем рядом. Видимо он что-то почуял, потому что повернул ко мне прорези своего балахона. Нажимая на спуск, я слышал его истошный визг и видел руки, вскинутые в протестующем жесте. Потом он умолк, а у меня кончились патроны.

Времени менять обойму не имелось, поэтому я выдернул револьвер и всадил две пули в противника, укрывшегося за обломками машины. Он ещё падал, а я уже искал взглядом последнего и никак не находил. Чёртова кровь заливала глаза, вокруг всё пылало, а проклятый урод продолжал скрываться.

У меня просто не оставалось сил на эту игру в прятки. Если мы продолжим носиться, то я рухну и отключусь. Ничего другого не оставалось, поэтому пришлось выбежать на открытое пространство, предлагая себя в качестве лёгкой мишени. Так можно. Так иногда можно. Главное, успеть уловить направление, откуда выстрелит враг.

Я успел. Увидел, как вспыхнул огненный шар и тут же всадил туда оставшиеся три заряда. Однако чужак тоже сумел использовать своё хитрое оружие, и земля под ногами превратилась в фонтан из огненных ошмётков. Меня отшвырнуло с такой силой, словно приложил кулаком обезумевший исполин.

В голове мутилось и очень сильно тошнило. То ли — контузия, то ли — банальное сотрясение мозга. В ушах звенело, а перед глазами мелькали разноцветные бабочки. Ноги полностью исчерпали ресурс, поэтому пришлось ползти, извиваясь, как змея и цепляясь руками за камни, потом — за ступени и наконец — за порог дома.

За открытой дверью лежал связанный Иван и тихо мычал сквозь плотный кляп. Руки почти не слушались, но я таки сумел достать нож и перерезать прочную верёвку на запястьях якута.

— Дальше — сам, — пробормотал я и теряя сознание пополз по коридору.

Мне нужно было увидеть сестру. Убедиться, что проклятый Басмач не расправился и с ней. В этот раз я должен был успеть. Господи, возьми всё, что угодно, но дай спасти сестру! Хотя бы её...

Чёрные пятна почти закрыли мир, когда я распахнул тяжеленую дверь в гостиную и вполз внутрь.

Пленницу привязали к стулу.

Обеих пленниц.

— Маша? — пробормотал я и отключился.