Слезы Фатин

***

На супружеском ложе кипела страсть. Два тела слились в единое целое, их стоны и крики сотрясали каменные стены башни. Плоть ликовала, гормоны сводили с ума, затмевая мысли животными инстинктами. В едином темпе, слушая ритм сердец, они ласкали друг друга. Затуманенные любовью взгляды, устремились друг на друга. Соитие продолжалось часы. Впервые супруги открыли себя полностью, и оттого ночь обрела невиданные краски. Звезды и Тарон с Эвилем светили для них двоих. Наконец, издав истомный стон, двое уст слились в поцелуе. Какое-то время они лежали обнявшись, наслаждаясь моментом усталости. Затем молодая супруга подошла к зеркалу и, разглядывая отражение, задала неожиданный вопрос.

— Что ты думаешь о случившемся с Атой? Нет желания навестить ее?

Муж поднялся и сел на кровати. Немного смутившись вопросу, он нашел-таки в себе силы ответить.

— Ты хочешь прямо сейчас поговорить?

— Да. — Коротко ответила сероглазая блондинка, внимательно рассматривающая свое отражение и трогая грудь.

— Хорошо. Ата всегда любила, лишь себя, считала, что вселенная крутится вокруг нее. Она обижалась, если ее эгоистичные желания не исполнялись, она..., я всю свою жизнь ненавидел ее всей душой! О боги, как же я рад, что она свихнулась, как бы сказала наша мать: «Поделом!»

— Вот как..., — отозвалась супруга, резко ставшим ледяным, голосом, — а что ты думаешь обо мне?

— Ты самое яркое и дорогое, что есть в моей жизни! Без тебя я сам бы лишился рассудка!

На ее лице появилась грустная, даже печальная улыбка. Стройная изящная девица прошлась мимо камина к балкону и застыла у края. Молодой и прекрасный муж поднялся и двинулся к ней. Их разделяло пять шагов, когда она повернулась и села на край. Три, когда изумленный супруг предостерег об опасности. Один, когда она откинулась назад и оттолкнулась руками. Она, молча прыгнула. Так же, не проронив ни звука, она умерла, разбившись о брусчатку двора. Молодой вдовец завопил нечеловеческим голосом! Чувства разрывали его на части, в крике слышались ненависть, отчаянье, непонимание и горечь утраты. «Коктейль» эмоций, подобно сильному яду, разнесся по крови и ударил в голову....

***

— Лорд Родфольд, леди Тира, юная леди Фатин, рады видеть вас в нашем скромном доме.

— Граф Брестен, насколько я знаю, ваш «скромный дом» славится, как самый впечатляющий и неприступный замок Эболхорта.

— Хм..., не всем слухам стоит верить, но этому можно. Я потратил столько золота на строительство, сколько не стоит ни один замок кроме этого! Прошу прошу, проходите. Не стоит нам стоять на улице.

Зимний день был пасмурным и холодным, ветер завывал в ветвях сада. Холодное время года не долгое, но суровое. На два месяца весь Эболхорт впадал в "сон", все, кроме людей. Если не удавалось запастись достаточным количеством продуктов и топлива, легко можно не дожить до теплых времен. В эти морозы люди редко путешествовали, и то лишь днем. Ночью выжить без огня почти нереально. Лорд Родфольд с дочерью, женой и двумя десятками мечников отправился в путь больше месяца назад. Опоздав всего на несколько дней, они в полной мере ощутили здешние холода.

Стражи закрыли ворота за спинами хозяина и гостей. Огонь в масляных лампах тут же перестал бешено колыхаться, остановив пляску теней. Длинный коридор в шесть-семь метров шириной, вел к большому приемному залу. Пройдя половину пути, они свернули в другое, гораздо меньшее помещение. Тут было все, о чем мечтали путники. Целых пять каминов и стол, ломившийся от всевозможных яств. Граф Брестен скинул тяжелую меховую мантию со словами:

— Здесь мы перекусим, и вы отогреетесь. Потом слуги покажут комнаты, где вы сможете отдохнуть.

— Простите, граф, но прежде хотелось бы узнать причину нашего столь срочного приезда. — Сказал лорд, чуть склонив голову, на что получил совершенно неожиданный ответ.

— Совсем скоро наши благородные семьи объединяться. Ваша дочь, прекрасная Фатин, и отважный Бейр, мой сын поженятся!

— Прекрасная новость. — Как мог, искренне улыбаясь, соврал несчастный отец девушки, которая растерянная и напуганная, вжалась в руку матери.

— Предлагаю выпить!

Тут же от стены ринулся молодой рыжеволосый парень — виночерпий. Он подал бокалы и наполнил их из золотого кувшина прекрасным, ароматным вином. Фатин опустошила сосуд и потребовала:

— Еще. — Прикончив и его, она заявила.

— Я хочу видеть моего будущего мужа. Где мой жених? Я желаю видеть его немедленно!

— Как пожелает юная леди. Немедленно позовите моего сына!

Один из слуг, стоявший у дверей, покинул помещение и бегом понесся исполнять приказ. Стража снаружи закрыла двери. Сложно представить, что еще каких-то сто пятьдесят лет назад тут ничего не было ни городов, ни деревень, ни людей. Дикая природа и, тесно связанные с ней, племена эльфов. А сейчас здесь ведут войну три дома Стейры, Часкен и конечно Эгдом во главе с графом Брестеном. Жители соседних территорий долины и заречья втянуты в конфликт, многие помимо своей воли. Лорд Родфольд был вынужден заключить военный договор с графом, потому как в противном случае армия в пять тысяч мечей стерла бы в порошок его имение, вместе со всеми жителями. Брак младшего сына графа с его дочерью делал ему честь, и официально позволял без кровопролития отнять земли.

Гости разделись и расположились в теплом помещении. Омыв руки в поднесенных чашах, они приступили к трапезе. Среди обилия мясных блюд почти не было овощей, а те, что присутствовали, были либо солеными, либо квашенными. Такие яства были знакомы, но непривычны. Там, откуда родом Фатин, всегда к столу подавали свежие фрукты и овощи.

— Граф, где ваша семья? Мы бы хотели ближе познакомиться с ними....

— О леди Тира, это абсолютно законное и справедливое желание, но я знаю какой долгий путь вы проделали, а по сему все будет чуть позже.

Королевство Ямрет распалось на малые княжества, мир погрузился в кровавую дележку. Династия правителей прервалась. Последнего наследника бастарда по имени Харон отравили прямо во время коронации. Четыре долгих года войны забрали десятки тысяч жизней. Теперь это было королевство мертвых, скелетов и трупов здесь куда больше чем живых. Слова «честь» и «благородство» стали не более чем шуткой. И даже в этом ужасе оставалось место для любви.

Бейр, сидя в кресле и, задрав ноги на стол, листал большую книгу. В ней были перечислены все знатные семьи. В библиотеку вошел слуга поклонился и сообщил:

— Господин, вас срочно вызывает граф Брестон.

— Да-да, уже бегу....

Молодой, высокий, крепко сложенный парень в плотном коричневом платье и таких же тусклых штанах скинул ноги со стола и пошел к двери, затем не торопясь, вышел в коридор. Следуя за слугой, наследник графства Эболхорт насвистывал незатейливую мелодию. Проходя мимо очередного поворота, он ощутил легкое прикосновение. Это была его сестра и возлюбленная Ата. Глупая девочка, не знающая цену жизни, избалованная стерва и сумасшедшая любовница. Приказав слуге идти дальше, юный граф отодвинул гобелен, под которым она "пряталась". Страстно дыша, они поцеловались, Ата закинула ноги на брата, но он остановил ее. Она с непониманием тряхнула головой, нахмурив брови.

— Что? В чем дело?!

— Меня завет отец.

Он попытался обнять ее, но Ата, зашипев, словно разъяренная кошка, грубо отпихнула его. Резко развернувшись, минуя зал, украшенный статуями птиц и животных, она удалилась в сад. Желтое легкое платье было совсем не по погоде, но Ату сейчас это мало заботило. Бейр молча проводил ее взглядом. Из-за угла выглянул слуга.

— Господин Бейр, боюсь, вам стоит поторопиться...

— Заткнись! — Сквозь зубы процедил юноша.

***

— Ты станешь женой Сарма и точка! Чего ты просишь? Хочешь быть со своим братом..., забудь, я закрывал глаза на то, что вы творили, но этому конец! Этот разговор окончен! Тебе пора обдумать свое будущее, оно может быть долгим и счастливым....

— Да..., папа.

Ата, хлопнув дверью, покинула кабинет отца. По пути в свои покои она роняла картины и скульптуры, срывала фамильные гербы, и вообще, причиняла любой возможный урон замку. Забежав к себе в спальню и плотно закрыв двери, она бросилась на кровать. Обняв колени руками, от бессилия и злости Ата заплакала. Всю жизнь за нее, за брата, и за всех кого она знала, решал как лучше отец. Граф всегда, как ему казалось, знал, как лучше, и не подозревал, насколько сильно дочь ненавидела его.

Через неделю состоится свадьба Бейра, а еще через день ее собственная. Так отец, сохранив честь семьи, навсегда разлучит их и укрепит свои позиции на карте королевства. Графа Брестена на самом деле мало заботили такие вещи, как любовь и счастливые браки детей. Главное, что он станет ближе к короне, его армия сильней, а территория шире. Ата не собиралась принимать все как должное, она сама должна что-нибудь сделать, чтобы стать счастливой. Ее ненавистный папаша дал однажды очень дельный совет: « Если чего-то хочешь добиться, если хочешь, чтобы с твоим мнением считались, заставь других услышать себя. Неважно каким способом, главное добиться своего, запомни это", — Ата запомнила и хорошо усвоила. Это, пожалуй, единственное за что она благодарна отцу.

***

Три месяца зрел план в голове молодой супруги лорда Сарма. Все ее надежды упирались в чудо или волшебство, потому как ее и брата разделял весь мир. Желая утолить тоску, она страстью сводила с ума своего мужа. Будучи ненасытной любовницей, заставляла бежать его с супружеского ложа. И сегодня не исключение. Бросив вещи, голышом, в одной шапочке, он убежал в другую спальню, оставив супругу одну. Только того и ожидая, кудрявая брюнетка, соскользнула с кровати, оделась, накинула темно-синий плащ с капюшоном и покинула замок. Спустившись во двор, не привлекая внимания, она взяла лошадь и умчалась прочь за городские ворота.

В ночи под уханье сов и топот копыт Ата мчалась на запад в лесную чащу. Там среди дремучих зарослей и болот жила колдунья. Нечета придворным фокусникам, обладающая настоящей силой, хотя это и было лишь слухом, никто из живых не видел ее своими глазами. Опираясь на веру в глупую мечту, девушка рисковала всем.

Несколько часов скачки привели Ату к покосившемуся могучему дереву, от него ей предстояло путешествие сквозь ночной лес. Низкие ветви мешали проехать, приходилось вылезать из седла и идти пешком. Во время путешествия она думала лишь о руках, глазах и губах Бейра, позабыв о том, где она сейчас. Внезапно лошадь занервничала, стала фыркать и озираться. Ата была не глупа, вскочив в седло, она помчалась вперед. Не глядя, прильнув к шее лошади, она доверилась ее животному инстинкту. Сзади, то справа, то слева, раздавался волчий вой. Спасая себя, а заодно и наездницу, в бешеном темпе лошадь неслась вглубь чащи, пока, наконец, вой совсем не прекратился. То ли голодная стая отстала, во что слабо верилось, то ли жертвой стал кто-то другой. Продолжая гнать лошадь, Ата привела ее к грустной кончине. Несчастное существо обречено было умереть этой ночью. Возможно поэтому, спасшись от хищников, спасительница увязла в резко начавшемся болоте. Спрыгнув с нее на кочку, девушка отправилась дальше, даже не взглянув на несчастное существо. Прыгая с кочки на кочку, она добралась до крошечного островка. Косая, почти скрытая под висящей тиной избушка, маячила крошечным огоньком свечи в окошке. На него, будто мотылек, "летела" Ата, в надежде изменить свою судьбу, сотворить мир своего желания. Девушка замерла у низенькой дверки и собралась постучать, как вдруг дверь сама отварилась, и старческий скрипучий голос пригласил войти. В полумраке, освещенная светом свечи, у печи спиной к гостье стояла скрюченная старушка. У противоположной стены под окном стоял стол и два стула.

— Садись девочка, да не тревожься. Раз сюда пришла, значит, решилась пойти против воли батюшки, молодец..., смело… А ты уверена, что хочешь колдовство мое к любви своей примешать?!

— Ты сама сказала, что я уже здесь.

— Да-да, значит, брата любишь, и быть с ним хочешь, и плевать тебе как?! А если скажу, что у вас никогда не будет детей, если хорошие люди пострадают от вашей любви, и это тебя не остановит?! Если скажу, что любовь твоя ложь и иллюзия не поверишь?!

— Раз знаешь зачем я тут, то должна знать, что не я поверну!

— Так и быть....

Старушка резко обернулась и оказалась вовсе не человеком, а чем-то смазанным и туманным, воплощая собой ужас и страх, чем-то размытым и пугающим на уровне рефлексов. Все волосы на теле Аты мгновенно встали дыбом, она соскочила со стула и прижалась к стене. Дико вереща, "старушка" бросилась на девушку, стала "царапать" и "слизывать" кровь. Ата не видела этого, но отчетливо ощущала. От влажного, шершавого языка возникало отвращение к самой себе, хотелось покончить собой, лишь бы прекратить это. Каким-то чудом, вырвавшись из этого ада, Ата побежала прочь, так быстро, как только могла.

За дверью был вечер, хотя она готова была поклясться, что вошла в избушку несколько минут назад. Как она пробежала болото и лес, стерлось из ее головы, как страшный сон. Дорога домой была долгой и спокойной. У поваленного дерева девушка встретила телегу. Извозчик вез муку в Тромб. С большим удовольствием мужичок помог госпоже забраться и, неся какую-то околесицу из своей глупой жизни, повез ее в замок.

Дома муж закатил скандал и запер Ату в комнате. И эта она еще мягко отделалась, лорд Сарм любил причинять боль. Наверное, это было главным "сюрпризом" в ее замужестве, заботливо подобранным отцом. Он никогда не бил ее за "провинности", но сдерживался с трудом. Теперь чужие руки обижают ее просто так, без причины, впрок....

" Ты снова победил папа, я по-прежнему послушно исполняю твою волю!" — Говорила со стенами девушка. Она села на кровать, опираясь об нее руками, и почувствовала под периной нечто. Засунув руку под одеяло, Ата извлекла маленький флакончик с розовой, мутной жижей. На веревочке к колпачку была привязана записка: " Зелье твоей любви!" Это был самый счастливый миг в момент отчаянья! Ата улыбнулась, все — таки она справилась, добилась своего, вопреки желаниям и правилам всего мира. Откупорив флакон, она залпом осушила его и зажмурилась. В голове были сотни возможных волшебных действий зелья, от мира лишь для них двоих, до обретения крыльев и жизни небесном замке....

***

Фатин зря боялась Бейра, свадьбы и любви, теперь она это хорошо понимала. И готовясь к последнему, она искупалась и покинула ванну. Обмотавшись большим мягким, зеленым полотенцем, она собиралась идти к мужу. Закрыв глаза, она глубоко вздохнула. По телу будто пробежало огромное стадо насекомых, все волоски встали дыбом. Появилось странное ощущение в теле, даже некий дискомфорт. Девушка открыла глаза и от испуга вскрикнула, зажав рот руками. Вместо ванной на третьем этаже, расположенной рядом с ее спальней и спальней Бейра, она оказалась в абсолютно незнакомом помещении. Но самое страшное было в зеркале, ее глаза смотрели на Ату, зажавшую себе рот руками.

Раздался стук в дверь и вошел лорд Сарм.

— Слушай, не обижайся..., я немного погорячился, давай..., сделай мне приятно и я все забуду!

— Нет..., нет, послушайте, лорд Сарм, я не ваша супруга, я Фатин, дочь лорда...

— Да что ты несешь?! Давай! На колени и займись делом!

— Нет! Умоляю! Послушайте!

Лорд наотмашь ударил тыльной стороной ладони ее по лицу, стал кричать, причинять боль, хватая за руки. За каждое произнесенное слово, он бил ее снова и снова. Затем, бросив на кровать, он грубо вошел в нее. Кровь была на ее бедрах, на лице, на кровати и на разодранной одежде. Так Фатин узнала о том, что любовь бывает разной и, порой, может доставлять удовольствие лишь одному. Когда чудовище, назвавшееся «мужем», покинуло комнату, девушка забилась в угол и стала плакать навзрыд. Еще никогда ей не было так больно, обидно и унизительно. Фатин вопрошала у стен: " За что? За что, господи..., за что?!" — но стены молчали. Совсем неожиданно настало утро, но кошмар не закончился. На секунду уснувшую девицу, разбудил голос "супруга".

— Дай все забудем, как будто этого никогда не было.

Еле сдерживаясь, чтобы вновь не расплакаться, Фатин еще раз дрожащим голосом попыталась объяснить.

— Лорд Сарм, я Фатин, дочь лорда Родфольда, я не знаю, как я здесь оказалась и почему я....

Ее "муж" нахмурил брови и вышел в коридор. Его голос отдавался эхом.

— Она свихнулась, заприте ее в башне! Никого кроме меня не пускать и не слушайте ее бредни!

— Будет исполнено, милорд!

Несчастная девушка вновь зарыдала, но ее слезы никого не трогали. Стражи замка Тромб нисколько не испытывали к жалости к стервозной госпоже, часто оскорблявшей их. Ату никто не любил, не за что было, и обреченная Фатин знала это.