Ариэнн раз за разом бросалась вниз, под уходящий грозовой фронт. Острое зрение Крылатой позволяло ей видеть на земле каждую былинку, различать самое ничтожное движение. Намокшие крылья держали плохо, но она опускалась cнова и снова, всматриваясь в причудливую паутину троп, жёсткую листву деревьев, бурый ковёр изморенной солнцем травы. Нужно было перехватить беглеца до того, как он попытается прорваться через заслон ядовитых лиан. За всё время бежать не удавалось никому из Пылебродов. Даже таким отчаянным, как её Ормус.
Они почти ничем не отличались от Крылатых. Кроме самого главного: у них не было крыльев. А значит, не было и души, ибо душа, божественное дыхание Великой Птицематери, означает прирождённую способность к полёту. И потому бескрылые, Пылеброды, были рабами. Рабочий скот, а иногда и животина на убой — вот какова была их судьба. А тех немногих, кто осмеливался бежать, настигали с воздуха стрелы стражей или убивал в чаще яд чёрных лиан — не действующий на Крылатых, но смертельный для беглецов. Поэтому ей нужно было успеть. Непременно застать его живым.
…Он, конечно же, не смог уйти далеко. Обессиленный, умирающий, лежал он на каменистом дне лесного ручейка, а вода пенилась и шипела вокруг его ног. Тихо подошла к нему Ариэнн. Обняла за плечи, укрыла, как плащом, мокрыми, потрёпанными крыльями.
— Ормус…
— Я знал, что ты придёшь, любимая. — Яд уже действовал, слова с трудом слетали с его губ. — Жаль, что так поздно…
— Нет! Ты будешь жить! Я знаю, что нужно делать! Есть только одно средство. Единственное.
— Что ты…
Она не дала договорить, оборвав его речь поцелуем. Одно движение — и его одежда скользнула на дно ручья. Туника Ариэнн распахнулась, и их тела слились. Мягкий лесной мох колыхался под ними, и в такт ему качались кончики белых перьев. Он гладил её по лопаткам, по тем местам, откуда растут крылья, а она стонала от восторга, видя, как розовеет его лицо, чувствуя, как всё более уверенными становятся его движения, как постепенно возвращается к нему жизнь. А когда он заснул, удовлетворённый, она улыбнулась, обнажив острые клыки. И припала губами к фонтану алой влаги, забившему из сонной артерии…
Сильные крылья уверенно несли её отяжелевшее от обильной трапезы тело. Плоть и кровь отца — как раз то, что нужно только что зачатому ребёнку, плоду запретной любви крылатой и бескрылого, чтобы выжить и родиться на свет. И чтобы через год окончить жизнь под ритуальным ножом жрицы на жертвеннике Великой Птицематери. Богиня будет довольна.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.