Трагик

5

Утром Дол вскочил с кровати, пробудившись от резкого и глухого удара, где-то у двери. Во все еще в не высыпанном состоянии, он проверил источник звука. Встревоженный и слегка перепуганный, обнаружил, что это кузнец не удержав старый ларец, уронил его на пол. Дол было, уже хотел спросить для чего он ему, но когда увидел одежду, вываливающуюся на пол из-за открытой крышки, вопросы отпали сами собой.

Посмотрев на кузнеца, который так увлеченно собирал в кучу разбросанные тряпки, вспомнил про сегодняшний вечер, от чего сердце заколотило, как перед ответственным заданием, провалить которое, было подобно смерти. Он решил так, и думать, воспринимая это как важную миссию, проверку его на прочность, в которой он должен был составить компанию кузнецу. Это напомнило ему о том, как он когда-то относил дюжину клинков.

День пролетел в ожидании. Кузнец радовался не находя себе места и словно взбалмошная девица не мог подобрать себе нужную вещь из гардероба. Дол же нервничая, подумал, что давно уже так не переживал. От того и просидел весь день в кресле перед камином.

Когда начало темнеть и день подошел к вечеру, вскоре должен был начаться бал. Дол, не вынося ожиданий, которые мучили его изнутри, стоял у входа и ждал кузнеца. Вскоре выйдя, кузнец удивил Дола, от чего он даже забыл о своих переживаниях и уставился на кузнеца. Тот напялил на себя то, что ни разу не надевал и держал для особого случая. На ногах были темно-красные штаны, пухлые и мягкие, рубашка, цвет которой переливался бордовым снизу вверх, со светлым воротником и коричневые, кожаные сапоги. Так расхаживают богачи из верхних кварталов.

Он уже хотел ступить на каменную дорожку, но увидев Дола, а точнее то в чем он, завел его обратно в дом. В его ларце оказались вещи и меньшего размера. Откуда они он не сказал, да и Дол не спрашивал, он только молча стоял посреди комнаты, словно смертник, ожидающий казни.

Вскоре без лишних споров Дол, одевшись в то, что предпочел кузнец, не задерживаясь, направился наружу и кузнец следом за ним. На Доле была белая как пергамент рубаха, с двойным рядом темных пуговиц, натертых до блеска. Светло-коричневые штаны, которые как ему показалось, были размером поменьше нужного. И ремень с золотистой упряжкой, отсвечивающая свет уличных фонарей.

Кузнец шел не спеша, словно наслаждаясь каждым шагом и вдыхая теплый, летний воздух, иногда посматривая на Дола, который уткнувшись взглядом в пол, медленно перебирая ноги, брел следом.

Они подошли к одноэтажному зданию, с виду казавшемуся весьма большим. Кругловатые окна по бокам источали свет пронзительным лучом, вырывающемуся, куда то в пустоту. Самую верхушку возглавляла каменная башенка, небольшая, но высокая настолько, что ее шпиль был виден даже за городскими стенами.

Само здание окружала изгородь, дугой проходящая позади и заканчивающая перед главным входом в здание. Дорожка, четкие границы который обозначал полуметровый заборчик, была выложена гравием и шла ровной линией к зданию. Зайдя на территорию имения, Дол поначалу удивился чудным фигурам, состриженным из кустов, которые мирно стояли по бокам дорожки, и на секунду приняв их за реальных животных, коих они и изображали, потом все же одумался, чуть не задав глупый вопрос кузнецу.

Массивные двери были настежь открыты, и оттуда слышался отчетливый шум, состоящий из разговоров вперемешку с цоканьем стеклянных бокалов. Перед входом стоял богато одетый воин, словно собравшийся на парад, и его совсем не боевой наряд мог запутать, если бы не грозный палаш, болтающийся на бедре, который отсекал любые вопросы о мастерстве владения им его хозяина. Рядом во фраке, с гордо задранным подбородком и превосходной осанкой стоял привратник, так же имевший оружие, на этот раз грациозную рапиру, с красивым эфесом, который моментально привлек внимание Дола. Слуга, улыбаясь, приветствовал каждого гостя и рукой приглашал войти.

Дол, словно завороженный шел навстречу лучу света шедшему из-за входа. На какой-то момент он позабыл о кузнице, поэтому, не ведая, шел вперед. Но, не дойдя и семи метров, он был чем-то остановлен. От неожиданности, словно ударившись в стену, перехватило дыхание и, опустив взгляд, он обнаружил руку охранника, сжимавшую в кулаке рукоятку, наполовину выдвинутого из ножен палаша.

Пройдя взглядом вверх по руке, он встретился с чужими глазами, явно намекавшими, что Долу идти дальше нельзя. Его дернул кузнец, увлекший за собой.

“Держись рядом, я не хочу, чтобы нас выгнали в первый же раз!”

“Но почему мы не зашли?”

“Для нас есть другой вход, вход для прислуги”

“А чем тот плох? Мы же не прислуга!”

Кузнец молчал, он лишь тяжело выдохнул и продолжил идти к маленькой дверце, в конце здания. Дол не решился продолжать спор, хоть и заметил, что это первый раз, когда он хотел его закончить, доведя разговор до конца и исправив такую несправедливость, но лицо кузнеца говорило об обратном, а больше всего в ту минуту Дол не хотел расстраивать своего угрюмого учителя.

Внутреннее убранство слегка поразило Дола. Искушенный в богатых вечерах и ярких праздниках, он вертел головой по сторонам пытаясь ничего не упустить. Изнутри это здание выглядело большим и просторным, под стать внешнему виду. Множество столов идущих до конца зала, на каждом стояло не менее пяти свечей. Для лучшего освещения под потолком висели люстры, украшенные золотистым цветом, на них также были свечи.

Железные жаровни, выставленные в ряд вдоль стены, распространяли яркое пламя и свет на несколько метров вперед. Благодаря ним в зале не было ни одного темного места.

Откуда-то со стороны доносилась музыка. Причудливые звуки, незнакомые для Дола быстро привлекли его внимание и вскоре он обнаружил что в конце зала находился помост где и играли музыканты. В деревни Дол мог слушать разве что лютню или простую дудку, но тут к его удивлению была скрипка и еще несколько странных для него инструментов, с внешним видом которых, он конечно никогда не сталкивался.

Повсюду собравшись в кучки, держа выпивку в руках, стояли или сидели за столами, люди. Они разговаривали не прекращая, от чего в зале стоял шум как на базаре. Все как один разодетые в красивые наряды, так же приковавшие внимание Дола, они, смеясь и улыбаясь, наслаждались вечером. Дол потерявшийся в таком обилии красок, как на праздновании, поначалу стоял возле входа не находя себе место.

"Поди, погуляй где-нибудь" — сказал кузнец и растворился в толпе посетителей и их разговоров.

Понемногу спадая, интерес, Дол начал движение вглубь зала. Он продолжал вертеть головой в разные стороны, словно хотел запечатлеть всю красоту у себя в голове. Пронзительный свет свечей завораживал и понемногу ослеплял, их большое сосредоточение на каждом столе, превращалось в одну большую кучу света, как солнце, светящее всегда с одной стороны.

Зал оказался длинным и широким. Примостившись на ближайший свободный стул, стоящий у стены, стал рассматривать людей и стараться услышать, хоть слово из их разговора. А их было много, так много он видел только на рыночной площади. Своими разноцветными нарядами блистали и ослепляли Дола.

У противоположной стены заметил кузнеца. Он о чем-то оживленно разговаривал с человеком низкого роста или это так казалось, потому что по сравнению с кузнецом он точно был низким. Лысый и в коричневой жилетке. Одет был небогато и скромно, в отличие всех остальных, этим и выделялся.

Кузнец повернулся в сторону Дола и будто всегда знав, что тот сидит в том месте, по смотрел на него. Но не так как если бы случайно заметил его среди толпы, а словно специально сделал этот жест. Не спустив с него глаз несколько секунд, он вскоре повернулся обратно к своему собеседнику и продолжил диалог. Дол не придав этому особого значения, постарался не обращать впредь внимания в ту сторону. Не хотел, каким либо образом влезать в чужие дела.

Посетителей не становилось меньше, а их разговоры не умолкали. Дол потерял ход времени, стало невыносимо скучно. Зато все проходило не так плохо, как он думал. Конечно, он бы лучше остался дома, но отказать кузнецу он не мог. К тому же эта музыка никак не могла надоесть, прослушиванием который он и был занят, но долго это все равно не могло продолжаться.

Проводя взглядом от одного конца зала до другого, он остановил свой взгляд. Дол смотрел на девушку поодаль стоящую от него. Рядом находились другие люди, некоторые закрывали ее немного, другие проходили мимо и на секунду прикрывали ее всю. Она приковала его внимание. Мысли обо всем остальном пропали, не оставив после себя ничего кроме воспоминаний, а на их место пришла пустота, которая на проверку оказывалась той девушкой. Он не хотел ни о чем не думать кроме нее, да и не мог.

Она только слушала своих собеседников, мужчину и женщину, по виду старше ее и прикрывала рот руками при смехе. Короткие черные волосы еле касались щеки, а челка шла ровной линией над глазами. Небольшие, чуть с прорезом глаза, всматривались в вино в бокале, которое она держала. В них играли свечи, они сверкали как алмаз на свету, словно она плакала. Но она смеялась.

Держала руки крест-накрест у себя на груди, продолжая слушать. Она не поднимала взгляда и не делала глотка, а Дол, словно потерявшись в море, смотрел на нее как на маяк. Секунды, пролетев минутами, обернулись для Дола долгим ожиданием ее взгляда, он хотел, чтобы она посмотрела на него, сам не понимая, откуда такое желание.

В следующею же секунду не поднимая полностью голову, она устремила свой взгляд на Дола. Взгляд этот, словно молния, пролетев через всех гостей, миновав столы и стулья, остановился на нем. На несколько секунд образовался коридор, через который продолжали проходить люди, но никто из них не мог нарушить его. Они продолжали всматриваться друг в друга. В голову ударила боль, ладони вспотели, стало невыносимо душно. И она отвела взгляд. Все это прошло секунд за десять, но показалось, что это были минуты.

Вернулась способность мыслить. Он не мог понять, почему именно ее выделил среди всех остальных и почему она приковала его взгляд. Почему он покрылся потом, а голова раскалывалась, как после хорошей встряски. Не найдя нужного объяснения, он принял это как должное, смирившись. Абсолютно точно он знал лишь одно — он хотел бы смотреть на нее все время.

Девушка вернулась к своим собеседникам, продолжая улыбаться над их шутками. Делала не

большие глотки вина. Дол, не отрывая взгляда от нее, замечал, что она украдкой поглядывает на него. Иногда отрываясь от разговора и на секунду, словно случайно ловила взгляд Дола.

Он не мог объяснить себе все что думает и чувствует, он мог выковать прекрасный и острый клинок, но сейчас мысли путались, превратившись в кашу. Начав думать мысли полились как через сломанную плотину.

Все мысли были заняты ею. О ней, которой как он думал, не забудет на всю жизнь. О той, которую хотел бы видеть каждый день. О ней, которой он будет помогать во всем, не зависимо от обстоятельств. О человеке самом красивом. О девушке, которую будет любить.

***

Весь вчерашний вечер Дол только разговаривал с ней. Имя ее Таника. Они простояли на одном месте, пока время подходило к окончанию празднества. Люди уходили, становилось тише. Дол не обращал ни на что внимания, позабыв о доме или кузнице. Вниманием он всецело был прикован к ней.

Разговор их шел легко, а слова Дол подбирал так непринужденно, что потом сам же удивлялся. Он уже и не помнит, как он подошел к ней, о чем заговорил, как она отреагировала. В памяти осталось лишь ее белое платье, простое как накидка, но красивое словно свадебное.

В глазах Дола и в мыслях его, она являлась самой лучшей во всем городе. Он бы сказал что во всем мире, но из-за своего незнания того что находиться за пределами своей деревни, просто не мог это сделать. Его привлекала ее прическа. Короткие черные волосы, пышные и манящие. Глаза, пронзали своей красотой и ясностью.

Всякий раз, когда она что-то произносила, она, словно пела, завораживающе и успокаивающе. Говорила она тихо, не торопясь и нежно, от чего Дол хотел слушать ее весь день. Будто не испытывала вражды ни к чему во всем мире, то есть не имела плохих мыслей и возможности как-то рассердиться. Утонченные руки брали, что либо так, легко и непринужденно, что казалось у нее нет трудностей в жизни, и есть силы поднять все что угодно. А ее улыбке невозможно подобрать слова, можно лишь смотреть на нее.

Время полетело сломя голову. Вскоре он стал замечать, что гостей почти не осталось, а те, что остались понемногу перебрались к входу, готовые уйти. Повсюду энергично бегали служанки, собирая посуду и недопитые бутылки, протирали столы, подставляли стулья.

Поискав взглядом кузнеца и не найдя его, Дол решил что тот уже отправился домой, и искать его не придется.

Таника не спеша двинулась к входу, и Дол не замечая, что они идут, следом направился за ней, не отвлекаясь от ее разговора. Она подошла к раскрытой двери и только когда Дол почувствовал вечерний ветер, прошедшей по его рукаву, понял что она уходит. Девушка и сам не хотела прощаться, но заверив Дола, что они еще встретятся, скрылась среди темноты и слабого свечения фонарей, большинство из которых не были зажжены. Вдалеке был слышен только стук шагов об каменный пол дороги.

Он остался у входа, из которого валил свет, лучом освещавший Дола. Когда ее силуэт пропал, а стук исчез, он продолжал стоять там, все еще без раздумий.

"Приветствую тебя" — раздался звонкий голос, откуда то из зала. Дол моментально пришел в себя, ощущая этот голос, словно звон, сотни колоколов, раздающийся в голове.

Дол повернулся в нужную сторону и заметил прямо перед собой низенького человека и единственной на что он обратил внимание, так это его лысина.

"Приветствую, — для проверки еще раз сказал он, — тебе же нужна работа?"

Дол был немного удивлен такому вопросу, который он поставил в лоб, без должных прелюдий.

"Что за работа? — растерянно спросил Дол. — Кто вы?"

"Я лишь тот, кто предлагает тебе заработать немало золотых" — сказал тот.

Дол даже немного рассердился, нахальством незнакомца, который прервал его уединение.

"Нет, мне она не нужна" — сказал Дол и тут же пожалел. Может, для начала надо было узнать подробности?

Человек молча вздохнув презрительно посмотрел на Дола.

"Ты же не думаешь, что сможешь ковать, — он сделал паузу, словно смотрел на реакцию Дола, — кузнец уйдет, а что ты будешь делать? Никто тебе не доверит работу в кузнице. Хватит упрямиться, мальчик, ты должен быть рад подаркам судьбы" — лысый в момент оголил свои золотые зубы в кривой ухмылке.

Дол пристально вслушивался в его слова, с каждой секундой понимая, что тот говорит дельные вещи, хоть и весьма нагло. До этого он и не задумывался о будущем. Недавно решив, что все будет продолжаться, так как сейчас, он слепо верил в это. Но кузнец стар, он уйдет на заслуженный отдых, а Дол будет предоставлен самому себе.

"Что за работа?" — словно сдавшись, спросил Дол.

"Просто приходи завтра утром к южным воротам, если там появишься, я решу что ты согласился" — он, не дожидаясь ответа, напоследок сверкнув взглядом на Дола повернулся и побрел прочь.

Отказаться от такого трудно. Неназванное поручение, туманная тайна, за которой чаще всего оказывается смерть.

Низкорослый человек пропал так же внезапно, как и появился. Дол поплелся домой, держа в голове слова своего нового знакомого. Он только сейчас призадумался, откуда он знает про кузнеца и его самого? Но только он погрузился в мысли, так сразу перед глазами предстал образ Таники. И все о чем он думал ранее, пропало вместе с тем человеком в ночной тьме.

Он неосознанно заулыбался, вспоминая их разговор, который даже толком и не имел темы. Настроение заиграло яркими красками, после встречи с ней. Темные улочки стали не такими уж и темными, а луна в небе светила ярче солнца.

За спиной послышался голос, он раздавался довольно далеко и Дол повернулся. На встречу торопливо шел кузнец. На лице сияла улыбка, глаза бегали и сверкали, а по походке было видно, что он перебрал лишнего вина. Но Дол был рад видеть его. Они, молча встретились и, обменявшись взглядами, побрели домой вместе. Каждый, раздумывая о своем, но оба немного счастливые по-своему.

Кузнец от чего то сиял. Он так глянул Долу в глаза, от чего тот не знал чего и сказать. На секунду ему показалось, что у кузнеца выступили слезы. Но когда тот своей неслабой хваткой приобнял Дола за плечо, он расхотел залезать в дальнейшие расспросы. Тем более что от кузнеца так и разило спиртным.

Дол лишь украдкой снизу вверх последний раз посмотрел на него. Может тот был рад самому вечеру, думал Дол. То о чем он мечтал, как он сам говорил, сбылось сегодня. Но может ли его так радовать очередная пьянка и разговоры с богатеями из верхнего квартала. Быть может, он заключил сегодня важный договор, на очередную поставку оружия? Но эти глаза выражали нечто иное, чем просто радость за новые деньги.