Без права на смерть. Еще один шанс. Глава I.

Глава I

Я не знаю, как это произошло. Да я вообще ничего не помнил. Нет, конечно, я помнил что-то отрешенное, например, любимый кинофильм, книгу или музыку. Даже мог спокойно представить, как пахнет кожаный салон нового автомобиля, или, например, если окунуть надутый воздушный шарик в горячий шоколад, а потом поставить на ровную поверхность, то после застывания шоколада получатся замечательные сладкие пиалы! Но все, что касалось именно меня, моей прошлой жизни, как отшибло! Я не помнил своих родных, даже не знаю, были ли они вообще у меня или я сирота. Не знаю, ходил ли я в детский сад, в школу или сразу таким здоровым и образованным родился! Просто я тут очнулся и все! Ничего другого, что со мной было до этого, я совершенно не помню!

Очнулся я на песчаном берегу какого-то моря, абсолютно раздетый, ну разве что в одних трусах. Нет, меня вряд ли кто-то избил и отшиб память. Я не обнаружил на себе никаких повреждений. Ни синяков, ни царапин и уж тем более чего-то сломанного, боли вообще не было. Единственное, что я почувствовал, так это жуткий холод. Да это и понятно, ведь рядом море, и холодный ветер, пусть и несильный, но все же дующий с моря, оказывал свое воздействие. Да и судя по грязной желтизне травы и листьев редких деревьев невдалеке, наступала осень. День стоял солнечный, и редкие проплывающие облака немного радовали, так как страшно представить, что было бы, если б в момент моего бессознательного состояния шел дождь да в совокупности с этим пронизывающим ветром. Наверное, так и не очнулся бы, а замерз, как говорится, как самый последний цуцик! Но мне повезло… опять же, наверное. Потому как я совершенно не знал, где я, и куда мне идти, и уж тем более, что делать?!

Я встал и стряхнул с себя налипший на тело песок, осмотрелся. Так, впереди отчетливо виднеется дорога. Да, именно дорога, причем асфальтированная. А это уже шанс! Ведь дорога означает направление, она же куда-то ведет?! Кто-то ее строил, чтоб по ней передвигаться, ведь так?! Это же логично?! Так точно, логично!.. Так точно? Что за фраза военная? Хм… Может, я служил?! Ну, наверное, да, раз такие фразочки всплывают, хотя и не обязательно. Ладно, пойдем вдоль дороги, да и куда-нибудь придем, это уж точно!.. Скрестив руки на груди, пытаясь себя обнять и немного согнувшись, я побрел к виднеющемуся впереди рядом с дорогой указателю…

Подойдя к указателю, споткнулся и упал. Даже не сразу понял, обо что задел ногой. Я поднялся и обнаружил на том месте, где споткнулся, топор. Да, самый обыкновенный топор. Кусок железа с деревянной рукояткой. Хорошо хоть, не об острие зацепился, а то нога, и так изрядно подмороженная, совсем бы настроение испортила кровотечением. Топор забрал, не знаю зачем, но подумал, что хоть как-то, да пригодится…. Все же худо-бедно подковыляв к указателю, я, к своему жуткому удивлению, обнаружил почти еле читаемую, выцветшую надпись — «Черногорск 2 км».

Мда…. Это каким образом меня в Хакассию занесло, интересно?!.. Ну, ладно, это хоть что-то проявляет — я в России, и это радует! Так, значит, все-таки это не море, а река и, кажется, Енисей! Блин, я это знаю, а откуда — нет! Ну, да ладно… сейчас главное найти хоть какое-то укрытие от этого ужасного ветра, а лучше одежду или хотя бы покрывало какое-нибудь…

Так я и брел вдоль дороги в сторону, куда сообщил указатель. Уже откровенно замерзая и проклиная все на свете, я вдруг отчетливо услышал рык мотора какого-то автомобиля. Причем, судя по нарастающему звуку, автомобиль двигался в мою сторону откуда-то сзади. Я развернулся. Действительно, по дороге двигалась машина. В этот момент я даже забыл про холод, более того, меня даже в жар кинуло от неописуемой радости, что я встретил хоть кого-то, кто может подсказать, где я сейчас и куда идти. Да и, может, подвезет, раз двигается в ту же сторону. Подойдя к краю проезжей части, я отчетливо разглядел машину. Это был огромный черный внедорожник, на крыше которого громоздился большой многоствольный пулемет, а за ним виднелась голова человека, видимо, стрелка. Все еще не отводя взгляда от машины, я решил выставить правую руку в известном жесте с просьбой остановиться, но в этот момент буквально в метре от меня взмыли несколько фонтанчиков земли, а затем послышался звук выстрелов скорострельного пулемета. Я понял, что стреляют в меня именно из этой машины. Недолго размышляя, я резко упал на землю и стал быстро перекатываться в кювет, надеясь укрыться от пуль. Мне это, хоть и с трудом, но удалось сделать довольно шустро, и при этом ни одна пуля, слава богу, не попала в меня. Видимо, высокая скорость автомобиля не давала пулеметчику достаточной возможности прицелиться. Выстрелы стихли, а значит, я не в поле зрения стрелка, и это радует, но совсем не много, если честно. Ведь те, кто был в машине, а их там, теперь уже ясно, как минимум, двое, видели, куда я скрылся, а это значит, что довольно легко смогут меня снова заметить. Машина остановилась, я это отчетливо расслышал. Хлопнули двери. Все, мне конец, это однозначно. Бежать некуда. Если бы я с другой стороны в кювет спрыгнул, то было бы проще. Там до леса добежать можно было бы попытаться, а тут позади только это море или река, черт его разбери.

— Эй, ты! — послышался голос сверху. — Вставай и выходи к нам!

— Ага, щас прям! Только трусы сменю и бессмертным стану! — Ответил я дрожащим голосом.

В этот момент я услышал еще один голос, но какой-то мерзкий, хрипящий, жуткий, одним словом. Человек, говоривший таким голосом, явно обратился к тому, что стоял неподалеку от меня и, собственно, просил выйти.

— Кипишь, ну что там? — спросил он.

— Да нормально, живой!.. Шутит вон, как Петросян, только выходить к нам не хочет…

— Ну, а в чем проблема? Спустись за ним да приведи!

— Да ну его! Я там все сапоги в дерьме измажу… пусть сам выходит!

. — Я тебе сейчас рожу в нем измажу! Давай бегом, а то стоим, как на панели, подарки, мать вашу, для снайпера!

— Ай… — вздохнул тот, которого назвали кипишем, и я услышал шелест приминаемой травы у него под ногами.

Ну, вот и все! Пришел-то ко мне тот самый в меру упитанный зверек. Так, что же делать?! Где, блин, тот чертов топор, куда я его бросил-то, смываясь от горе-стрелков? А вон он, в метрах трех от меня. Нет, не успеть мне до него доковылять и, как Рэмбо, потом их всех голыми руками покрошить. У них оружие, а патроны к нему, как я понял, считать они не любят. Эх! Была — не дала! Будем сдаваться! Авось, и поживем еще!

Эх! Была — не дала! Будем сдаваться! Авось и поживем еще!

— Все, я выхожу! — сказал я, медленно поднимаясь с мокрой земли, ожидая, что вот-вот в меня влетит кусочек свинца.

— Да еп… ты ж! — произнес человек, уже подходящий ко мне. — Ты раньше-то не мог сказать? Специально ждал, чтоб я ноги в глине угваздал?

Страха уже не было совершенно. Я даже почувствовал какое-то облегчение, что ли. Но вот эта апатия как раз вернула ощущение жуткого холода. Я встал и, машинально скрестив руки перед собой, немного сгорбился и, трясясь, уставился на приближающегося человека. Среднего роста, молодой паренек, может, лет двадцати с виду, в военной форме темно-зеленого цвета без нашивок и отличительных знаков. На голове солдатская каска, тоже зеленая. В руках он держал что-то похожее на снайперскую винтовку, только с большим глушителем вместо ствола. Я чувствовал, что не в первый раз вижу такое оружие, и даже представил, как оно стреляет, но ни названия, ни того, где я мог видеть такую винтовку, я вспомнить не мог. На бедре подвешена кобура, и в ней виднелась рукоять какого-то пистолета. Человек остановился и сначала посмотрел недовольно на меня, а потом достал из левого кармана штанов носовой платок и, пригнувшись, начал протирать краешек своего сапога.

— Ну, вообще, блин! Минут двадцать натирал, а тут надо ж такому! — сказал он, но я уже не слушал. Не знаю, что на меня нашло, но тело, хоть и замерзшее и усталое от непрекращающейся тряски, словно за меня решило действовать. Воспользовавшись заминкой солдата, я немного присел, а затем рванул что есть мочи в сторону, где валялся топор, перед ним перекувыркнулся через голову, ожидая выстрела и надеясь сбить этим стрелка с толку. Схватил на выходе из переворота топор, резко развернулся к солдату и, из последних сил замахнувшись, швырнул топор в сторону противника. К моему глубочайшему разочарованию, в момент броска с рукояти топора слетело острие и упало совсем рядом со мной, а сама рукоять пролетела над головой врага, лишь чуть-чуть задев его каску с характерным гулким шаркающим звуком. Человек не шевельнулся и даже не схватился за оружие, а лишь удивленно воскликнул:

— Ну, не хера, ты дровосек, епта!

Я застыл на месте, совершенно не шевелясь. Понятия не имею, на что я надеялся, когда пытался кинуть топор, но, поняв, что эта проделка не удалась, просто растерялся. А сейчас я был вообще в жутких сомнениях, нужно ли было мне это делать. Ведь солдат даже после этой выходки не наставил на меня оружие, а так же удивленно смотрел на меня. Но и то, что еще минут десять назад в мою сторону летел буквально рой свинца, которого хватило бы на добрый аккумулятор, означало совершенно точно: передо мной враг. Но вот почему же этот самый враг не применил сейчас оружие, было абсолютно не понятно.

— Ты… это… в цирке не выступал, случаем? — промолвил человек, убирая испачканный платок обратно в карман. — А то кульбиты такие вытворяешь, что дух захватывает!

— Что вам от меня нужно? — спросил я и осмотрелся в надежде найти возможность все же удрать.

— Да ничего… познакомиться да узнать, кто ты, хотели!

— Вы так со всеми знакомитесь?.. — хмыкнул я. — В смысле, свинцом поливая?

— Не, мужик, ты нас тоже пойми! — начал он. — Прикинь, мы едем себе, никого не трогаем, а тут возле дороги стоит нечто! — он достал из нагрудного кармана пачку сигарет и жестом руки предложил мне. Я отказался. Не знаю, курил ли я раньше, но сейчас мне совершенно этого не хотелось. Подкурив сигарету, он продолжил:

— И это нечто синюшнее донельзя да чумазое, как таджик на стройке!.. И стояло бы дальше, так нет! Поперлось это чудо на дорогу, да еще и тянется в сторону машины одной рукой, а в другой топор держит навесу!.. — он ухмыльнулся и сделал затяжку. — Вот ты бы не стрельнул в это отродье?! — он с сарказмом посмотрел на меня. — Ты радуйся, что я проверить решил, что ты человек, а не зомбак, и рядом шмальнул!.. Был бы гнилой, то не дернулся бы, а ты сразу заныкался, вот и живой, значит!

— Зомби?! — с ухмылкой переспросил я. — Ты что куришь-то такое?

— А! — воскликнул солдат. — Ты, наверное, новенький здесь! Ладно, пойдем в машину, там согреешься, да и объясним все!

Он развернулся и неторопливо начал подниматься из кювета на дорогу. Наверное, действительно эти люди не хотят причинить мне вреда, раз так спокойно ведут себя. Хотя это и не факт. Можно сейчас смело попытаться кинуться на этого солдафона сзади и попробовать свернуть ему шею или еще проще: обхватить его шею левой рукой, а правой выхватить пистолет из кобуры на его бедре и приставить к виску. А дальше уже как получится. Чует мое сердце, что тот, кто наверху, стрелять не станет, опасаясь попасть в своего. Но что-то меня останавливало от таких действий. Если постараться понять данную ситуацию, то эти ребята действуют совершенно нелогично. Сначала начали палить из пулемета, а потом спокойно спиной поворачиваются. Странно это как-то. Ну, ладно, наверное, действительно стоит сесть в машину, а там посмотрим, может, и выгоднее позиция для нападения появится.

Поднявшись на дорогу, я увидел позади машины еще одного человека, присевшего на одно колено так, что правый борт автомобиля прикрывал его с одной стороны, а в другую он смотрел сам, удерживая в руках какой-то пулемет с коллиматорным прицелом и присоединенным к нему подсумком для патронов. На вид ему было около сорока, немного лысоват и с внушительной черной щетиной на лице. Повернув к нам голову, но не меняя позиции, он томно, но в то же время быстро произнес:

— В машину быстрей!

В этот момент тот, кого называли кипешем, резко схватил меня за правое плечо и силой втолкнул в открытый проем задней двери автомобиля. Первое, что бросилось мне в глаза, когда я попал внутрь, так это то, что привычное сидение в виде дивана напрочь отсутствовало. Внутри был установлен жесткий каркас, сваренный из толстых труб, как в раллийных автомобилях, но опоясывающий только пассажирское отделение. Между передними сидениями расположился высокий и узкий ящик, прикрепленный сверху к краю поворотного люка. Из ящика тянулась вверх к установленному на крыше пулемету лента с патронами. Вместо пола была ровная решетчатая площадка, которая, видимо, облегчала стрелку вращение своего тела вместе с пулеметом. Грамотно придумано. Ну, в самом-то деле, не запинаться же ему о неровности днища заводского автомобиля в момент ведения огня. Пассажирские кресла все же были, целых два, но расположились они в багажном отсеке напротив друг друга по бокам кузова. К одному из них я и устремился, при этом чуть не упал, запнувшись ногой о стоявший посередине между сидениями большой деревянный ящик. Негромко матюкнувшись, я все же наконец уселся. Солдафон, как я уже окрестил того, в кого я так неудачно метнул топор, сразу вслед за мной тоже забрался внутрь машины и, встав в полный рост, высунулся по грудь в проеме крыши. После чего он, взявшись за рукоять многоствольного пулемета, развернул его в сторону, куда смотрел второй человек, и крикнул:

— Готов, прикрываю!

Тот, в свою очередь, резко развернулся и, не выпрямляясь, устремился к передней пассажирской двери внедорожника. Открыв ее, он быстро заскочил внутрь машины и возбужденно произнес:

— Монах, газу, газу, газу!

Я только в этот момент обратил внимание на то, что с ними был еще и третий. Но как следует разглядеть мне его сразу не удалось. Обзору мешал тот самый ящик с патронами для пулемета, развернувшийся вместе с орудием и теперь находившийся у меня прямо перед лицом. Ладно, пусть лучше ящик перед глазами, чем пятая точка стрелка. Машина рванула с места так резко, что я едва удержался в кресле и не упал, завалившись на правый бок. Стрелок еще некоторое время стоял в проеме крыши, а потом, снова развернувшись по курсу автомобиля, одернул какой-то рычажок на креплении пулемета. Затем, потянув за его параллельные рукояти, втиснул орудие на стальном подвесе внутрь автомобиля, и верхние створки люка закрылись. Да, кто эту конструкцию придумал, был, безусловно, гений. Ведь для того, чтобы подготовится к бою, не нужно было тратить много времени. Просто схватись за пулемет и вытолкни его на специальном подвесе вверх, при этом створки сами раскроются с боков, образуя еще и защиту пулеметчику. А в сложенном виде такая машина слабо привлекала внимание, ведь за тонированными задним и боковыми окнами сложно было что-либо разглядеть. Да и через лобовое стекло особо не рассмотришь, так как ящик с лентой патронов теперь образовывал перегородку между передней и задней частью салона. Пулемет я теперь тоже рассмотрел достаточно хорошо и даже узнал. Это был знаменитый М139, известный как миниган. Помнится, особенно понравилась сцена в старинном фильме «Терминатор», когда ныне покойный Шварценеггер щедро посыпал из него свинцом полицейских.

Стрелок сел на корточки и, ухватившись левой рукой за ящик патронов, а правой за подголовник переднего пассажирского кресла, чуть подав голову вперед, так, чтоб ему открылся обзор впереди, спросил:

— Че там было-то, Грешник?!

— Черт его знает?! Спецы, походу!.. — ответил человек с противным голосом. — Не разглядел!

— Странно… Они ж так далеко раньше не совались!

— Ну, а я почем знаю?! Может, и не они!.. Говорю же, не разглядел! Далеко было!.. Вы бы, мля, там еще дольше трепались, может, и познакомились бы с ними тогда!

— Ладно, не кипятись! — сказал стрелок и кивнул головой, указывая на меня. — Новенький просто сначала акробата изображал, а потом как давай палками кидаться!.. Хорошо хоть, что я в каске…

— Ай, да тебе что в каске, что без! — хмыкнул тот, кого назвали грешником. — Один хрен — мозгов нет!.. Так, Монах! — обратился он уже к водителю. — Давай вон там налево, на проселочную…. — он указал куда-то вперед. — А там через километр в лес уходи!.. Поговорим с нашим попутчиком!

— Эй, мужики!.. крикнул я через весь салон автомобиля, да что-то так громко получилось, что стрелок невольно дернулся и гулко стукнул головой в потолок. — Не надо в лес, пожалуйста! — напугался я. — Вы лучше сразу тут пристрелите!..

— Да не дрейфь, мужик!.. Не тронем мы тебя! — повернулся ко мне Кипиш. — Поговорим просто, а в лесу нас не так заметно будет!

— Ну, просто это… — немного расслабился я. — Примета нехорошая… с незнакомцами в лес ехать, да еще и в одних трусах!..

Дальше ехали молча. Мужик с противным голосом, сидящий на переднем пассажирском сиденье, развернул перед собой карту и что-то на ней пытался разглядеть. Кипиш так и сидел на корточках, держась одной рукой за ящик, и смотрел вперед на дорогу. Водитель не сбавлял скорости, несмотря на движение по полевой дороге, меня то и дело подбрасывало на ухабах сантиметров на пять, а то и больше. Так что я в полной мере ощутил своим и так донельзя замерзшим задом все прелести сидений в багажном отделении. К счастью, через несколько минут машина сбавила скорость и, свернув с дороги, медленно покатила в сторону небольшого лесного массива, подминая собой траву и невысокий кустарник, который с глухим скрежетом царапал днище. Как только заехали в лес, машина остановилась и Кипиш, открыв дверь, выскочил наружу. Стало ясно, что он пойдет впереди машины, разведывая возможность нормально проехать дальше в глубину леса. Еще минут пятнадцать двигались очень медленно, объезжая деревья и местами густой кустарник. Я успел немного отогреться, но жутко разболелись почти все мышцы на теле от непрекращающейся дрожи, а когда машина снова остановилась и в салон забрался солдафон, я вообще дрожать перестал, в очередной раз немного запаниковав. Кипиш снова одернул какой-то рычаг на поворотном устройстве пулемета и развернул его прямо в салоне в сложенном виде, не раскрывая створки люка. Теперь ящик с патронами оказался висящим параллельно левому борту машины, открывая свободный обзор почти всего салона. Водителя я так и не смог рассмотреть как следует. Он заглушил двигатель и, открыв дверь, вышел из машины, так и не повернувшись ни разу в мою сторону лицом, а потом и вовсе скрылся за деревьями. Куда он направился, я даже догадок не имел, ведь все это время он не проронил ни слова. Солдафон выпрыгнул следом, на ходу захлопнув за собой дверь и, пригибаясь, побежал куда-то вправо от машины. Грешник тоже вышел и, обойдя внедорожник, распахнул створки дверей багажного отделения. Сразу повеяло холодом, но я уже несильно обращал на него внимание. Мне было непонятно, чего ожидать от них и как следует себя вести сейчас. Может, есть смысл с силой толкнуть ногой в грудь этого человека, а потом постараться быстро закрыть двери. Но вот что делать дальше, я совершенно себе не представлял. Конечно, можно будет попытаться перебраться за руль, а потом как можно быстрее рвануть с места, лавируя между деревьями. Эта мысль показалась мне совсем безнадежной — застряну где-нибудь или в дерево въеду, ну а там накроют, мало не покажется. К тому же я не знал, остались ключи в замке зажигания или водитель их с собой забрал. Можно было бы поколдовать над устройством развертывания пулемета, тем более что я уже примерно понял, какие рычаги на что влияют, а потом, выдвинув его на крышу, открыть огонь по этим людям. Вот только опять же: возле машины сейчас только один, который даже после удара окажется на слишком короткой дистанции вне зоны поражения минигана, а остальные разошлись в разные стороны и никаким образом не попадали в мое поле зрения. Так что варианты сопротивления пока отпадают, хотя, вероятно, и не нужны совершенно. Ведь мне эти люди пока не угрожали и даже оружия не наводили, если не считать, конечно, выпущенную по мне ранее очередь из пулемета. Может, и действительно просто поговорим, а там и решу, что делать дальше….

Грешник тем временем положил на ящик, лежащий между сидений, свой ручной пулемет, чем снова вызвал у меня некий порыв к сопротивлению, но я все же не стал рисковать. Он схватился обеими руками за какой-то брезентовый мешок, стоящий в углу у задних дверей машины и вытянул его наружу, затем принялся развязывать тесемки. Когда мешок удалось раскрыть, он начал неторопливо в нем копошиться, а затем вытащил из него что-то напоминающее футболку, только с длинными рукавами, и тонкие обтягивающие штаны, такой же темно-зеленой расцветки, как и футболка, а потом швырнул их мне. Развернув одежду перед собой, я с удовольствием осознал, что это военное термобелье, которое надевается под основную одежду. Я без всяких сомнений тут же натянул на себя сначала футболку, а затем и штаны, только немного отряхнул с ног засохшую глину.

— Трусы не дам! — сухо сказал Грешник, а затем протянул мне уже верхнюю одежду, такой же защитной раскраски, как и на нем.

Я надел все, что мне досталось из этого мешка, даже добротные кожаные ботинки с высоким берцем, с которыми, судя по выражению лица этого человека, он расставался неохотно.

Подошло все это мне, как будто я сам в магазине мерил, хотя, это и понятно, у нас комплекция с Грешником почти одинаковая. А то, что он жертвовал именно своими вещами, я почему-то не сомневался. Как только я наконец разоделся, он протянул мне полевую военную фляжку и сказал:

— Это выпей обязательно!..

Я уже не сомневался, что эти люди не хотят причинить мне вреда, иначе зачем было наряжать меня. Ухватившись одной рукой за емкость, а второй отвернув пробку, я лишь сначала принюхался и, узнав знакомый запах спиртного, не раздумывая, отхлебнул. Вкуса из-за промерзшего насквозь тела я сначала не почувствовал, но в груди сразу приятно потеплело, и я сделал еще пару небольших глотков, после чего уже понял, что это самая настоящая водка.

Долгое время я не знал, чем себя занять. Ни водитель, ни солдафон так и не появились у машины. Грешник, расстелив на земле широкое замасленное полотенце, разложил на нем детали какого-то автомата, явно не российского производства, и, орудуя небольшой щеткой, аккуратно чистил их. Я его не отвлекал, а, побродив вокруг машины, разглядывая ее, забрался внутрь на переднее пассажирское кресло и немного решил вздремнуть. Впрочем, это мне не удалось. Сначала не позволяло расслабиться огромное количество самых разнообразных мыслей. Кто эти люди? Зачем им оружие? Для чего они притащили меня сюда в этот лес? Почему я оказался почти голый где-то за городом и совершенно ничего не помню? Конечно, можно было спросить об этом Грешника, но я подумал, что будет лучше это сделать, когда все соберутся. Размышляя, я все же ненадолго закемарил, но, услышав где-то вдали звук выстрела, тут же подскочил и выпрыгнул из машины. Грешник уже почти собрал автомат и теперь прикреплял к нему небольшой оптический прицел. Он не выглядел настороженным и, посмотрев на меня, сказал:

— Дров собери… и побольше… Монах кого-то пристрелил, так что ужин будет праздничным! — Он улыбнулся и, забросив автомат в машину, достал какую-то винтовку и принялся разбирать уже ее.

— А с чего ты взял, что это именно Монах? — спросил я, озадачено глядя на его действия.

— По звуку выстрела, конечно! — ответил он, не поворачиваясь ко мне. — Вряд ли у кого-то еще в этих краях М14 есть.

Собрав достаточно большое количество сухих веток, я начал ломать их о колено и складывать недалеко от места, где предполагался костер. Огонь развести мне Грешник не разрешил, объяснив, что пока еще достаточно светло и дым от него будет заметен на большом расстоянии. На мое возражение по поводу стрельбы Монахом из винтовки он, не отрываясь от чистки оружия, пояснил, что на одинокий выстрел вряд ли кто среагирует в целях найти стрелка. Скорее решат поостеречься, ведь доподлинно неизвестно, откуда стреляли, это же не перестрелка. Да и сам факт одного выстрела говорил о достаточно хорошей меткости стрелка. А вот присутствие дыма конкретно указывало на местоположение, а это уже хорошая фора для противника, ведь тогда он сможет спланировать нападение. Я спорить не стал, а просто складывал наломанные дровишки в кучку, для удобства впоследствии подкидывания оных в костер.

В скором времени появился Монах. Теперь я мог достаточно хорошо рассмотреть его. Это был пожилой человек, на вид лет шестидесяти, может, больше. Невысокого роста, широкоплечий, его телосложение показалось достаточно крепким. Густая седая борода на лице, крупный нос и холодные темные глаза, опоясанные множеством морщин. На голове светло-коричневая бейсболка. Голубая клетчатая рубашка, частично скрытая темно-зеленым рыбацким жилетом с множеством карманов, синие джинсы и серые кроссовки на ногах. В отличие от всех остальных в его группе, он выглядел совершенно не по-военному, а больше походил на туриста, если не считать висящую за спиной винтовку с оптическим прицелом. Больше всего меня удивили два крупных окорока какого-то животного, которые Монах держал в руке с помощью продетой сквозь них и скрученной в кольцо толстой проволоки. Подойдя к месту, где я подготавливал дрова, он небрежно швырнул свежее мясо рядом с ними, а затем развернулся и пошел к машине.

— Да ты ж кормилец наш ненаглядный! — саркастически сказал Грешник и, улыбаясь, подмигнул мне, что тоже невольно вызвало улыбку. — Что б мы без тебя делали?!

Старик ничего не ответил, а лишь достал из машины какую-то тряпицу, вытер руки и, вернувшись к куче наломанных мною веток, принялся разводить костер.

Прошло еще около часа, прежде чем вернулся Кипиш. Причем за некоторое время до его появления у костра Грешник и Монах схватились за оружие и настороженно вглядывались в темноту, видимо, что-то услышали и теперь пытались разглядеть источник звука. Затаив дыхание, я тоже прислушался и, действительно, стал отчетливо разбирать недалекие звуки шагов по опавшей листве, а еще через некоторое время послышался гулкий периодичный стук.

— Свои… — спокойно сказал Грешник, направляя свой пулемет стволом в землю.

Солдафон выглядел достаточно уставшим, видимо, проделал немалый путь, прежде чем вернулся. Подойдя к костру, он бросил в него небольшую палку, которой, скорее всего, и стучал по стволу дерева, возвещая о том, что вернулся именно он, а не незваный гость.

Усевшись рядом со мной в позе лотоса, он отложил в сторону свою винтовку и, сняв каску, достал из кармана платок, начал вытирать обильно покрытые потом лоб и лицо.

— Ты прав был, Грех! — начал он тяжело и часто дыша. — Спецы это, мля, были!.. Трое!.. Я когда вернулся, они уже на свороте на полевку были… Дальше не пошли, но шарили что-то долго там…

— Ты уверен, что они не поперли сюда?! — спросил Грешник, явно недовольный такой новостью.

— Не… — продолжил Кипиш. — Они потом дальше двинули в сторону Черно.

— Так, может, они тебя спалили и, дабы не спугнуть, наедалово такое устроили?! — сказал Грешник. — А дождавшись, как ты отвалишь, за тобой двинули!

— Да проверил я! — чуть громче сказал солдафон. — Сначала за ними двигал, а потом обходом назад!.. — Он достал сигарету и подкурил. — Сам же знаешь, что они если палят, то сразу в атаку прут и не базарят!

— В том-то и дело, Кипиш… — сказал Грешник и тоже присел рядом у костра. — Что как-то они по-новому себя вести стали… В эти районы вообще раньше не совались, а тут еще и нас спалили, и поперлись следом…. Странно это как-то, не находишь?!

— А что за спецы-то? Кто такие? — не выдержав, я встрял в разговор.

Все посмотрели на меня, а потом солдафон повернулся к Грешнику и спросил:

— Ты ему не рассказывал, что ль, ниче?

— Нет! — помотал головой тот. — Он и не спрашивал…

— Мдя… — задумчиво изрек Кипиш, потерев подбородок ладонью. — Давайте пожрем что ли?! И все расскажем!.. Да и бухнуть бы не мешало!.. Как-никак день рождения сегодня у чувака!

Запах подвешенного над костром мяса приятно ласкал нос. Старик насадил довольно-таки крупные куски на два параллельно расположенных прутка из ошкуренной ветки какого-то дерева. Один конец самопального вертела он держал в руке, а другой, чтобы не уставали руки, положил на рогульку, воткнутую в землю с противоположной стороны костра. Некоторое время он выдерживал нанизанное мясо над самым огнем так, чтобы образовалась корочка, а затем отводил немного в сторону, чтобы оно запекалось и не горело. Все остальные, включая меня, расселись полукругом у костра так, чтоб не мешать Монаху, и наблюдали за процессом. Кипиш, принеся из машины несколько литровых бутылок, не дожидаясь закуски, стал разливать в пластиковые стаканчики содержимое бутылки.

— Смотрю, мы нажраться сегодня решили?! — с ухмылкой сказал Грешник, принимая стаканчик из рук солдафона.

— Ой, да ладно! — ответил Кипиш, протягивая спиртное уже мне. — Водки много не бывает!.. Бывает… — он кивнул в сторону Монаха, — плохая закуска…

Старик, повернув голову в сторону Кипиша, посмотрел на него неодобрительно, но ничего не ответил, а лишь продолжил осторожно прокручивать мясо на вертеле.

— Да не смотри ты на меня так! — воскликнул Кипиш. — Я же похвалил наоборот!.. Видишь, сколько бухни?! Нам без тебя и стряпни твоей столько не выжрать! — он протянул стаканчик Монаху и продолжил. — Ты… это… давай пока для разогреву так… без закуси!

— Мужики! — снова встрял в разговор я. — Вы хоть поведайте, что да как! Я вообще ни хрена не помню!.. Даже не понимаю, где я!

— Да все расскажем, не понти! — ответил Кипиш. — Морально просто подготовиться надо!.. В смысле тебе! — он качнул в мою сторону стаканчиком, держа его за края двумя пальцами. — А то был тут у нас один!.. Как узнал, что тут происходит, так еле угомонили!.. Полночи за ним по лагерю гонялись… все переживали, чтоб кто-нить из тех, кто на постое тусил, не пристрелил его… А он схватил обрез и давай орать, мол, пристрелю сейчас всех, если домой не отвезете!.. Так и кличут его с тех пор Психом… Сам по себе парняга бродит… Редко пересекаемся…. А ты вот, гляжу, спокойный, но все же… бухнуть, короче, сначала стоит, а потом уже новости узнавать….

— Харэ лясы точить! — гаркнул Грешник. — Успеем еще!

Первую выпили без лишних слов, одновременно, словно репетируя, немного поморщились, но в целом водка пошла хорошо.

— Так, Грех! — начал солдафон, снова разливая по стаканчикам спиртное. — Ты тост базаришь или, как всегда, стрелы мечешь?

— Как всегда! — буркнул тот.

— Ну, окейно… обийно! — поднимаясь с земли, сказал Кипиш. Отряхнувши свободной рукой штаны от листвы, он продолжил. — Короче, чувак! — обратился он ко мне. — Каким бы странным тебе это не показалось, но у тебя сегодня день рождения!.. Да-да, именно так!.. Все мы прошли через это!.. Ну, в смысле, не то, что бухали с незнакомцами в лесу, а то, что никто из нас ни хера не помнит, как в этот мир попал и кем был раньше…

— В этот мир? — переспросил я.

— Ага! — ответил Кипиш. — То, что сюда попадаешь откуда-то из другого мира — это однозначно!.. — он немного задумался. — Ну, иначе как объяснить, что все провалившиеся сюда оказываются именно на берегу и в одних трусах?!.. — он невесело усмехнулся. — Ай, ладно!.. Ты, главное, расслабься!.. Я это… че хотел сказать-то?! А… — он качнул стаканчиком. — С днем рождения, парень!

— Э, мужики! — резко поднявшись и выронив стаканчик из рук, выкрикнул я. — Вы че, за шута меня держите?! Хер ли прикалываетесь?!

— Сядь! — резко прохрипел Грешник.

Я не знал, что мне делать: злость, словно волной, накатила. Во-первых, я реально не понимал, что они от меня хотят. Как-то странно и нелепо выглядело то, что группа вооруженных до зубов людей привозит в лес неизвестного и несет всякую ахинею про день рождение. Недоброе они задумали, ой недоброе. Да и слишком уж борзо среагировал на мой выпад этот хриплый, что тоже не особо успокаивало. Мне очень не понравился его приказной тон, и сейчас, когда я стоял, у меня появилось дикое желание со всего размаха двинуть ему ногой по лицу, размозжить его нос, да и вообще в целом заткнуть ему рот, чтобы не слышать больше его противный голос. Краем глаза я даже заметил, как солдафон, перехватил свой стаканчик в левую руку, а правую спустил ниже к виднеющейся из кобуры рукояти пистолета. Меня это не впечатлило. Я уже знал, что после такого удара Грешник как минимум на несколько секунд выйдет из строя, что даст мне возможность резко развернуться и хорошенько приложить Кипиша левой, а дальше — резко нагнуться и схватить пулемет, сейчас мирно лежащий у ног этого хриплого недоумка. С Монахом куда проще: он сейчас жарит мясо и руки его заняты. Да, он после моего резкого подъема явно настороже, но шансов у этого старика что-либо мне сделать при данном раскладе практически нет.

— Успокойся! — перебил мои мысли Кипиш. — Смотри! — он, на удивление, не стал доставать пистолет, а небыстрым шагом направился в сторону машины. Покопавшись в ней, он вернулся к костру, держа какой-то сверток бумаги в руке. — На, смотри! — протянув мне этот сверток, он продолжил. — А я все-таки выпью за тебя, парень! — с этими словами он залпом опустошил стаканчик.

— Во-первых! — прошипел Грешник, и я посмотрел на него. — Если ты думаешь, что сможешь сейчас меня вырубить… да, да! — он ехидно улыбнулся, что еще больше раздражило меня. — Думаешь, я не знаю, что ты задумал?.. Парень! — он залпом, словно разговаривал сейчас со своим племянником, выпивая на кухне с родителями, влил в рот водку и, не морщась, продолжил. — Как минимум, я успею увернуться или поставить блок!

— А я! — воскликнул Кипиш. — Успею достать пистолет! — продолжил он, и я обернулся. В мою сторону уже было направлено оружие. — Так что успокойся и сядь! — повторил он слова Грешника.

— Не, ребят! — возразил я. — Что вы задумали?.. Напоить меня решили, да?! А потом издеваться будете?!

— Дурак ты!.. И уши не греешь! — буркнул Кипиш, присаживаясь на то место, где сидел раннее. — Помочь мы тебе хотим, вот и все!..

— Помочь? — раздраженно спросил я. — Если я где-то упал или меня сильно ударили, и я теперь ничего не помню, то это не повод надо мной прикалываться! — меня буквально трясло от злости.

— Слушай, Грех! — обратился Кипиш к хриплому. — Тебе он никого не напоминает?

— Ага, что-то есть в нем знакомое! — ответил тот и, повернувшись ко мне, продолжил. — У тебя брата, такого же придурковатого, нет, случаем?!

Ну, суки! Все, на хрен, пошел я отсюда! Внутри все кипело и бурлило! Теперь мне было все равно, что они будут делать, но я тут не останусь. Я развернулся и направился в сторону, откуда днем мы приехали на машине. Вслед я ожидал выстрела, но ни ускоряться, ни оглядываться не стал, а через пару секунд лишь услышал голос Кипиша:

— На Психа похож, правда?!

Это, видимо, он говорил напарникам, но я не стал останавливаться. Сами вы психи! Хрень с самого начала в ухо долбите, нет, чтоб просто отвезти в город или хотя бы поближе к нему, чтоб я мог добраться до полиции. Отошел я достаточно далеко. Никто меня не догонял и в спину не стрелял, я даже остановился и обернулся, стараясь убедиться, что меня не преследуют. Нет, вроде, так же сидят у костра, о чем-то переговариваются. Ну и хорошо! Разговаривайте, а я пойду. И как только я снова повернулся в сторону, куда собрался идти, меня словно током ударило, и я замер на месте. Передо мной, метрах в двадцати, стоял человек. Лица его видно не было, слишком темно, но все-таки звездное небо достаточно освещало его фигуру в целом. На голове у него была надета кепка-аэродром, какие на моей памяти любили носить грузины, некоторые таксисты, а чаще всего уменьшенный вариант такой кепки можно было встретить у недалекой молодежи двухтысячных. Клетчатая рубашка непонятного цвета с бурыми пятнами в районе груди и закатанными по локоть рукавами. Некоторое время он не двигался, как и я, а просто смотрел в мою сторону. Я, хоть и не видел его глаз, но отчетливо чувствовал его взгляд на себе. Словно смотрел он не на меня, а в меня, как будто душу мою разглядывал, настолько веяло от него холодом. Двигаться он начал так же неожиданно для меня, как и появился. Медленно покачиваясь из стороны в сторону, он сделал шаг, приближаясь ко мне и тихо-тихо хрипл. Точнее сказать, не хрипел, а рычал, что ли.

— О, Петрович! — послышался веселый голос Кипиша за спиной. — Бухло учуял и пришагал?

— Ты-ты… — начал заикаться я. Ну так еще бы. То неожиданно пьяный мужик в темном лесу передо мной появился, то солдафон за спиной громко вякнул, чего я тоже не особо ожидал.

— Знаешь его? — удивленно спросил я Кипиша.

— Ага!.. — воскликнул тот и, резко выхватив пистолет, направил его в сторону мужика, после чего негромко хлопнул выстрел.

Пуля попала мужику точно в переносицу, от чего голова резко дернулась назад, ноги подкосились, и он, быстро опустившись на колени, завалился на спину, а кепка, слетев с головы, откатилась на ребре в сторону, словно брошенная покрышка.

Вот чего-чего, а такой ситуации я никак не ожидал. На меня накатила какая-то апатия. В голове вместо мыслей, разом закружился какой-то сумбур. Я не мог выдавить из себя ни слова и лишь смотрел на лежащий на земле труп. Ни страха, ни злости я сейчас не испытывал и, даже осознав, что теперь уж точно мой труп ляжет рядом с этим беднягой, я ничего не предпринимал и покорно ждал выстрела в затылок.

— Вот так они и выглядят! — все так же весело сказал Кипиш. Я вопросительно посмотрел на него, не в силах что-либо сказать. — Зомби!.. Как бухарики, правда?! Хрен отличишь! — он засмеялся, от чего меня передернуло. — Да я тебе отвечаю! Это зомбак… ходячий труп… да не смотри ты на меня так!.. — он убрал пистолет обратно в кобуру. — Вот, смотри! — солдафон подошел к мертвецу и присел над его телом, затем махнул мне рукой, подзывая меня приблизиться. Не обронив ни слова, я покорно подошел и наклонился, вглядываясь в лицо покойного.

— У него вся мордень в кровище засохшей! — спокойно сказал Кипиш. — И рубашка тоже… видишь?.. — он провел указательным пальцем по груди мертвеца. — Кстати, кровь-то почти свежая…. — Он потер указательный палец о большой, растирая кровь, и продолжил:

— Хм… перекусил уже где-то, сволочь!.. Слушай! — он посмотрел на меня. — Мы не причиним тебя вреда!.. Наоборот, помочь хотим… — он взял мертвеца за ворот рубахи и попытался сдвинуть. — Давай оттащим подальше, а то утром дышать нечем будет! — он начал дергать труп на себя, но остановился. — Тяжелый, блин!.. — негромко ругнулся он. — Помоги, что ли!

Недолго размышляя, словно ведомый неизвестной силой и не имея возможности этой силе сопротивляться, я покорно взялся за воротник рядом с рукой Кипиша. Рубашка на мертвеце нещадно затрещала, готовая вот-вот разорваться. Пуговицы на груди тут же разлетелись в стороны, но пропитанная кровью ткань выдержала напряжение, и мы медленно потащили труп подальше от этого места.

— Монах у нас этим рулит! — стараясь говорить шепотом, произнес солдафон. Я посмотрел на него недоумевающим взглядом. — Ну, в смысле, помогать новеньким… кто еще не освоился или только появился тут… Он совсем давно тут… Церквушку на окраине Черногорска от мертвяков отгородил и… — он собирался было продолжить рассказ, но в этот момент воротник рубашки все-таки не выдержал и оторвался, оставшись у нас в руках.

— Да, етить! — сплюнул Кипиш. — Ладно, хрен с ним! Пусть тут валяется, вроде и так нормально оттащили… — он достал из кармана платок, вытер им руки и передал мне. Я сделал то же самое и хотел вернуть его, но солдафон лишь поморщился и кивнул в сторону мертвеца. Я понял этот жест так, что этот кусочек окровавленной ткани ему больше не нужен и бросил его в сторону.

— Ну, в общем… — продолжил он историю. — Так мы и познакомились…. Я так же в одних трусах появился, смотрю, на дороге табличка указательная, а под ней другая из фанеры, и на ней надпись: «Если в душе мир, то тебе сюда» и стрелочка в сторону этого города… — Кипиш достал из кармана сигареты, подкурил и, глубоко затянувшись, продолжил. — Ну, я и пошел туда!.. А куда было еще?! Вокруг ни души… По пути я еще подобные указатели встречал, а последний был с надписью: «Спасение в старой церкви, опасайся мертвых». Ну, я сразу-то не понял, а потом, как увидел, что это, мля, за мертвые, то бежал, сука, как тот сайгак до этой церкви. — Он усмехнулся. — Подбегаю, значит, я к воротам перед этим храмом… — он сделал еще одну затяжку. — Ору, как потерпевший, долблюсь в них и тут… бац!.. — он эмоционально щелкнул пальцами. — Выстрелы… Я сначала думал по мне, а потом смотрю — нет! Зомбаки эти, что за мной перли, падают один за другим, и три мужика за воротами с винтовками…. Ну, вот, короче, так мы и познакомились…. Один из них, кстати, Грешник был…. Мы с ним как-то сразу подружились… Ездили на мародерку… Ну, там пожрать привезти, патроны и все такое… Новенькие приходили, мы им помогали, как могли, и кто-то уходил, кто-то оставался…. Но крепко сдружились мы только с Грехом, Монахом и… — он вздохнул. — Был еще Нео, покойничек… Небесное ему… «Матрицу», фильм, помнишь?.. — я кивнул. — Ага… киношки-то мы все помним, а про себя ни хера…. Парняга как заговоренный был! Пули как будто облетали… Ну, в натуре, как в том кино… Фартовый, короче!.. Мародерили с ним в самой жопе мира обычно, но зато и куши срывали нормальные… Но однажды все-таки попали хорошенько мы… На спецов нарвались, и ему первому-то пуля в лицо прилетела… Мы даже понять сначала не могли откуда… Снайперюга хороший у них был… Короче, мы ели ноги унесли… Жаль только, что так и не схоронили паренька… Монах помолился за него, конечно, но этого хлебом не корми, дай речи библейские потолкать… — он невесело усмехнулся и, шлепнув меня, совершенно пораженного рассказом, по плечу, сказал:

— Лан, пойдем… У костра дорасскажу, а то заждались нас, наверное….

Вернувшись обратно, я неуверенно присел на свое место. Не знаю почему, но теперь мне было очень стыдно за свою недавнюю выходку. Почему-то я ожидал, что на меня теперь все будут смотреть укоризненно, но я и тут ошибся. Первым делом Грешник мне подал мой же недавно брошенный стаканчик и, не жалея, плеснул в него из бутылки водку. Монах уже дожарил, и теперь аппетитно выглядящие кусочки лежали на пластиковой тарелочке. Кипиш пододвинул ко мне ее поближе и, перехватив бутылку у Грешника, разлил содержимое себе и старику.

— Так, давай быстренько штрафную! — улыбаясь, сказал он мне. — Давай-давай!

Залпом влив в себя водку, я взял из тарелочки кусочек мяса, с удовольствием понюхал его и отправил в рот. Не знаю, является ли Монах действительно священником или просто притворяется, но готовит он божественно. Никогда не думал, что дикую кабанятину можно приготовить так вкусно. Еще не успел полноценно прожевать этот кусочек и насладиться его вкусом, а солдафон, снова налив в стаканчик огненную воду, сказал:

— Так, ну давайте! Уже!.. — он качнул своим стаканчикам в мою сторону. — Между третьей и второй — перерывчик небольшой!

— Так это ж, вроде, после первой?! — уже хорошенько захмелев, сказал я.

— После первой вообще перерыва не должно быть! — он улыбнулся. — Вредно для здоровья!.. А из-за тебя нам теперь болеть, возможно, придется!

После того, как очередная порция водки отправилась успокаивать мой организм, Кипиш поднял с земли сверток, который я в порыве гнева, даже сам того не заметив, выронил недалеко от костра. Когда он начал его разворачивать, я понял, что это самая обыкновенная карта. Наверное, он что-то хотел рассказать мне с ее помощью, а я так глупо себя повел в тот момент. Ну, да ладно. Главное, сейчас все в порядке и напряжение между нами явно спало. Протянув мне карту в развернутом виде, он подсел рядом, так, чтоб мы оба видели ее содержание.

— Ну, что скажешь?! — посмотрев на меня, спросил он, явно ожидая от меня какого-то прозрения.

— Карта как карта! — я посмотрел на него, а потом снова уставился на карту. — Только местность непонятная…. Не могу вспомнить, где это….

— Ха! — воскликнул тот. — Ты и не вспомнишь!.. — он достал из кармана пачку сигарет. — Никто не знает, где мы!.. То, что карта именно этой местности — это факт! — подкурив сигарету, он продолжил. — А вот где это на глобусе — хрен его знает!..

— Ты ему главное покажи! — послышался хриплый голос Грешника, мирно обгладывающего косточку.

— Да-да! — ответил Кипиш. — Как бы это сказать?.. Эмм… — он почесал пальцами подбородок. — Короче, на этой карте весь мир…

— В смысле? — не понял я и посмотрел на него.

— Ну… границу видишь, где карта кончается?.. — он ткнул пальцем в белую пустую окантовку карты. — Это не просто поля на бумаге… — он снова затянулся сигаретой. — Как и на карте, весь этот мир там кончается…. Серьезно! — сказал он, видя мой недоумевающий взгляд. — Невозможно отсюда выбраться!.. Куда бы ты ни поехал: на север или запад, то увидишь лишь абсолютно голую пустыню… Ну, вот смотри! — Он указал пальцем куда-то вверху карты. — Видишь, тут лес густой?..

— Ага… — кивнул я.

— Ну, вот, если мы через этот лес проберемся, то за ним, прямо как на карте… — он провел пальцем вдоль границы изображения местности. — Ни хрена не будет!.. Реально!.. Просто лес резко закончится, как будто и не было его никогда, а дальше ровное без чего-либо песчаное поле… — он затянулся. — И так в любой стороне…. Разве что на севере и востоке не песок, а бесконечное море…

— Да бред, ребят! — невесело усмехнулся я, все еще не понимая происходящего.

— Во-во!.. Бред! — выдыхая дым, подтвердил солдафон. — И трупак, который мы тащили сейчас, тоже бред!.. — Только вот этот бред мог тебе легко горло перегрызть, если бы не пуля в лоб! — он приложил ладонь к кобуре, демонстрируя наличие спасительного оружия. — Кстати, зомбари тут тоже не как в кино, — продолжил он. — Ну, если, конечно, брать во внимание те фильмы, которые я помню… Во-первых! — начал пояснять он. — Если тебя укусили, то ты не помрешь…. Ну, разве что, если много крови потеряешь, то тогда ясен пень!.. А вот как в ужастиках… от укуса в такого же любителя человечины тут не превратишься!

— Но ты говорил, что их много!.. — улыбаясь, перебил его я, уже потихоньку понимая, что все это мне лишь снится, ну, или на худой конец я в какой-нибудь психушке под жуткой наркотой. — Как же тогда стало возможным их распространение?.. В кино-то заражение через укус выглядит логичным!

— Да, съедать тебя некому!.. — возмутился Кипиш. — И мне неохота!.. Ты дослушай сначала, а потом посмотрим, как ты прикалываться будешь!..

— Ладно-ладно! — как можно выразительнее ответил я. Не знаю, то ли водка так расслабляюще повлияла, то ли ощущение, что я вот-вот проснусь в своей уютной постели и усмехнусь такому чудному сну под впечатлением от просмотра новенького блокбастера.

— Слышь, парняга! — снова захрипел Грешник. — Ты бы реально послушал!.. Тебе, считай, повезло, что ты нас встретил раньше, чем чью-нибудь пулю в башку или кучку зомбей!.. — сказал он это так, что я невольно поежился и действительно улыбаться расхотелось. Нет, все-таки что-то есть в этом человеке такое, от чего не хочется ему перечить.

— Извини, Кипиш! — сказал я и протянул пустой стаканчик ему, показывая, что созрел еще для стопочки.

— О! Это по-нашему! — оживился солдафон. — Ну, не в смысле, что мы алкаши…. — он немного замялся, разливая всем содержимое бутылки. — А в смысле, давно пора!.. — он улыбнулся, резко выдохнул и, опустошив стаканчик, взял кусочек мяса, отщипнул от него самую поджаренную часть и закинул в рот. — Зомбяры нападают только на человека!.. — сказал он, пережевывая мясо. — Прикинь, сам видел: корова рядом с толпой мертвяков спокойно паслась, а им по фигу…. Зато как учуют запах человека, так сразу же оживляются… в смысле, суету начинают в поисках!.. Короче, запомни! Главное, старайся не шуметь и не попадаться им на глаза…. Если и унюхают, то не факт, что поймут, где ты сныкался — все-таки человеки бывшие, а не собаки…. Как ни странно — опасаются выстрелов!.. Не все, конечно, но… — он снова завозился, прикуривая очередную сигарету. — Большинство, короче, как-то понимают что ли, что им кирдык грозит, если стреляют, и стараются спрятаться или отойти подальше….

— Были случаи… — сказал Грешник. — Что некоторые падали при звуке выстрела и лежали, будто в них попали…. Так нарваться можно… подумаешь, что вальнул, подойдешь, а он, сука, ногу оттяпает….

— Да, ладно?! — удивился я такому.

— Серьезно! — продолжил Кипиш. — С ними вообще много непонятного!.. Некоторые бегают, например, как те еще олимпийцы!.. В натуре, хоть медали раздавай!.. Вот спринтеры-то эти и самые опасные!.. Выстрелов, гады, не боятся!.. Ты стреляешь, а они на тебя бегут и так, что еще хрен в башку попадешь,… а если запаникуешь, то все — хана!.. Так что от таких сразу валить стараться надо!.. Самому, короче, ноги в руки и бежать, если до хрена их сразу на тебя сорвется…. Так что, чел, тут пипец, как все странно, и не только местность без возможности свалить…. — он выдохнул новую порцию дыма, а я снова посмотрел на развернутую карту.

— Слушай! — начал я. — А вот тут дорога на карте…. — я указал пальцем в место, где была обозначена широкая дорога, пролегающая вдоль почти всего берега и уходящая куда-то на запад за карту. — Вот, смотри!.. Населенный пункт какой-то…

— А, это Каменка! — перебил меня Кипиш.

— Да нет!.. Дальше смотри!.. — я ткнул пальцем точно в то место, где дорога прерывалась. — Что, реально тут дорога кончается?!

— Ага!.. — ответил солдафон. — Ты бы видел, что там творится!.. Эвакуационный пункт, типа, был!.. Блокпост, а за ним ничего, я же говорю… пустыня…. Зато перед ним пробка из брошенных машин километров на десять растянулась…. Ты бы знал, сколько там ходячих!.. — Кипиш помотал головой. — Жуть просто!.. Походу, как началась эпидемия в городах, так народ валить начал, а там их осматривали, что ли… но, судя по тому, что мы видели — там и вояки зазомбаченные шарятся…. Походу тоже заразились….

— Подожди! — нахмурился я. — Ты же говорил, что не заразишься от них!

— Ага!.. Так и есть!.. Меня даже раз на мародерке укусил один, но вот сижу, водку с тобой глотаю… — Он усмехнулся. — Ты пойми!.. Мы так же, как и ты, сюда провалились…. Кто его знает, что тут раньше было?! Может, и заражались как-то людишки,… вот и валить пытались, куда-то…. Тут больше пятидесяти населенных пунктов и почти все упырями забиты…. Не… — он потянулся за бутылкой и, разлив остатки спиртного в стаканчики, продолжил. — Есть, конечно, города с людьми и даже несколько таких!.. Все, как надо! И рынки с чем хошь, и бары с кабаками…. Бабы есть, если надо…. Но все эти люди сюда также непонятно попали…. А потом уже, зачистив и отгородивши от мервяков города, селились в них….

— Опа! — воскликнул я. — Города, говоришь?!

— Так и есть! — ответил солдафон. — А что тут странного?! Нас тут таких, встрявших, до хрена, вот и выживают люди, как могут…. Ладно! Давай по последней и спать!.. Увидишь еще все сам…. Завтра попробуем тебя подбросить до Красно… — он прикоснулся своим стаканчиком к моему. — Нормальный городок!.. Там, может, работку найдешь…. Ну, это!.. с днем рождения еще раз тебя, что ли?! — Кипиш усмехнулся и выпил, не закусывая. Поморщившись, он повернулся к Грешнику. — Грех, кстати, твоя очередь сегодня дежурить!