Выше некуда!

Город, город… Что же с тобой случилось?

Именно эти слова первыми пришли бы на ум человеку, впервые после долгого отсутствия решившего вернуться сюда, прогуляться по родным и когда-то изученным до каждого камешка улицам. С тех пор изменилось многое и не в самую лучшую сторону. То ли было раньше!..

Знакомые мысли, не так ли?

Город изжил себя. Его системы жизнеобеспечения практически полностью вышли из строя. Полуразвалившийся, пустынный, без пяти минут мертвый, он выглядел до ужаса жалко. Что и говорить, графика действительно оставляла желать лучшего: нереальность окружающего пространства слишком явственно бросалась в глаза. Но, несмотря на это, ощущение полного присутствия никуда не пропадало. А ведь все начиналось с неуместного, но прибыльного 3D в кинофильмах…

Виртуальная реальность уже давно выбросила клубную карточку обитателя раздела «Фантастика». Созданная для неких Высших Целей, она ворвалась в наш мир, как шайка грабителей в продуктовый магазин, и мир просто не имел права ее не принять. Какие надежды тогда на нее возлагали! Но — о, эта откровенно необъяснимая людская привычка все упрощать — со временем довольно амбициозная программа с огромным потенциалом, претерпевая все больше и больше изменений, превратилась в крайне реалистичный зомби-шутер. Который, впрочем, пользовался завидной популярностью.

Локация с заброшенным городом вызывала жуть. И главным образом тем, что улицы его были сплошь усеяны трупами. Три члена боевого отряда, выстроившись полукругом на центральной площади, отбивали нападение оживших мертвецов. Легкие автоматы класса AX-S15, стреляющие разрывными патронами, как всегда добротно выполняли свою работу: пиксельные куски мяса разлетались во все стороны.

Кто-то говорил, что зомби сложно убить? Полная чушь.

— Смотрите, справа! — крикнул Рэй, и выпустил очередь в вырвавшуюся из двери ближайшего подъезда орущую толпу. Череда микровзрывов и стремительно возвращенный в исходное состояние зомби-конструктор «Собери сам» очень красноречиво дали понять, что затея неожиданной атаки внезапно обрела родственные узы с роялем, поставленным на прохудившийся деревянный пол: с кошмарным треском провалилась. Увы, с организацией у зомби всегда все было из рук вон плохо.

Прозвучало еще несколько выстрелов, и наступление было полностью отбито. Команда деловито оглядела поле сражения.

— Быстро мы их, — удовлетворенно произнес Кевин, подняв забрало шлема. — Говорил же: минуты две-три, и дело будет сделано. А вы все не верили!

— Не знаю, как ты, но лично я никогда не доверял людям, у которых вместо лица квадратики, — внимательно посмотрев на друга, хмыкнул Рэй. — Это же каким уродом надо быть, чтобы рожу так отцензурили?

— На свою посмотри! — огрызнулся тот и толкнул приятеля прикладом. Рэй толкнул в ответ. Мигом завязалась нешуточная потасовка. Сью, привыкшая к подобным зрелищам, покачала головой и, приложив некоторые усилия, расцепила приятелей.

— Хоть раз можно обойтись без идиотских перепалок? Соберитесь, — она мельком взглянула на часы, — в школу пора.

Эффектным, хоть и бесполезным в данной ситуации движением, Сью перезарядила автомат и, не оборачиваясь, бросила:

— Алгебру еще никто не отменял. Идем.

Мальчишки переглянулись. Рэй показал Кевину язык. Тот в ответ продемонстрировал, что у него есть в наличии как минимум два средних пальца. Посчитав, что они в расчете, приятели поплелись вслед за подругой к ближайшему кокону — футуристического вида строению, вмещавшему в себя десятка два кабинок для перемещения между двумя реальностями — настоящей и не очень.

Боевой отряд рассосредоточился по кабинам. Оборудование, включаясь, привычно зажужжало, замигали светодиоды, и буквально через мгновение ребята очутились в уютной комнате — комнате Рэя. Сняв очки, они устало откинулись в своих креслах.

— Постреляли от души. Жаль, что родители Чарли запретили ему играть — с ним было веселее, — посетовал на злую судьбу товарища Кевин.

— Сам виноват — кто его просил прогуливать физкультуру? — спросила Сью.

— Я бы тоже прогуливал. Кому она вообще нужна? — это Рэй.

— Этого еще не хватало! Если и твои предки заблокируют и твой компьютер, где мы играть-то будем?! — возмутился Кевин. — Даже не думай.

— И то верно, — повесил голову Рэй. — Но как же я ненавижу бегать!

Подумав, он добавил:

— Вот разве что с автоматом...

Друзья дружно расхохотались: день начинался как нельзя лучше. Немного отдохнув и даже подремав в мягких объятиях кресел, они с трудом поднялись и прошли на кухню. На холодильнике обнаружилась записка, прикрепленная к дверце магнитиком в виде апельсина. Записка гласила:

«Суп на плите, чай в термосе, печенье в буфете. Ремень в шкафу (не опаздывай и помни, что твой дневник только для пятерок и четверок). Удачи в школе. Целую, люблю. Мама»

— Смерть на конце иглы, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце… — продекламировал Кевин с ехидной улыбочкой.

— Чего-чего? — в голос переспросили Сью с Рэем.

— Это из совсем старых сказок. Мне один олдфаг* про них рассказывал, — пояснил Кевин. — Между прочим, ровесник твоих родителей, Рэй.

Последовала неловкая и пропитанная жиром неодобрения пауза. Даже в шуме холодильника, казалось, появились нотки укоризны.

— Ладно, понял, проехали, — поспешно закрыл тему Кевин, слегка испугавшись сумасшедших взглядов, чуть ли не вопящих: «И этот человек имеет наглость называть себя нашим другом?!».

Достижения в области искусства прошлых веков, к сожалению, уже не имели успеха у нынешнего молодого поколения. Наоборот — большинство считало их отработанным материалом и попросту мусором. В отличие, к примеру, от холодильников и микроволновок, которые, вероятно, будут в моде вплоть до самого последнего конца света.

Негласно забыв про неприятный инцидент, ребята по-братски разделили скромные порции еды и с удовольствием принялись за завтрак.

После второго урока руководство школы вклинило в расписание чрезвычайно важную лекцию (уже третью по счету за учебный год — причем, ничем, по сути, не отличающуюся от предыдущих). Лектор с серьезным видом расхаживал перед доской и втолковывал ребятне то, что легко можно было почерпнуть из содержимого многочисленных информационных стендов, баннеров и рекламных роликов. С самого начало было ясно, что ничего нового сегодня школьники не услышат.

— Итак. Вы, разумеется, думаете, что все это безопасно? Игры… Я понимаю, — лектор вздохнул. По его виду можно было предположить, что он очень хотел закурить, но аудитория, место и, в конце концов, правила приличия никак не позволяли ему это сделать, — сам был ребенком. Хулиганил, лазил по подвалам, играл в войнушку… Игры у нас другие были. А сейчас? Многое ли изменилось? Вы оглянитесь вокруг: неужели этот славный мир заслуживает такого пренебрежительного отношения? Променять его на какую-то, простите, красивую, но бестолковую игрушку? На мой взгляд, это полнейший абсурд. А уж эти ваши высокотехнологичные очки — думаете, они безвредны? Ха! Они же излучают радиацию! Да еще какую! Ученые доказали, и это факт. Знали об этом? Нет? Что ж… Играйте на здоровье, играйте. Но годам к тридцати, когда у вас, — он ткнул пальцем в класс, — у вас всех поголовно начнут выпадать зубы, перестанут расти волосы, и ваши организмы станут разрушаться изнутри, вы поймете. Поймете, что я был прав. Вот только поздно! — лектор так воодушевился, что сорвался на крик и стукнул кулаком по столу. Но, вернув самообладание, поправил галстук и добавил:

— Извините. У меня все.

Раздались сначала тихие, но быстро набирающие мощь аплодисменты. Вскоре ему рукоплескал весь класс — некоторые даже одобрительно свистели. Речь действительно вышла на редкость достойной. Конечно, никто из детей не принял сказанное всерьез — значимость лекции для них обладала весом солнечного зайчика. Но то, как ее подали, заслуживало восхищения!

— Во дает, — шепотом произнес Рэй, тоже хлопая в ладоши. — Такое чувство, что он сам верит во все эти бредни.

— А это говорит о том, что лектор — мастер своего дела, — авторитетного заявил рядом сидящий Чарли. И, нарушив данное себе обещание, стараясь, чтобы голос не дрогнул, осторожно спросил:

— Ну как там? Все еще неспокойно?

— Еще как неспокойно. Но без тебя скучновато. Да ты не переживай, — Рэй похлопал приунывшего было приятеля по плечу, — скоро твои предки смягчатся, тогда и оторвемся. Не бойся, на твою долю зомби с лихвой хватит!

— Надеюсь.

— Так, 665-xrt-1, — Чарли вздрогнул, когда Рэй назвал его личным номером в Игре, — Ну-ка не унывать! Я же сказал, это не навсегда. Наступит день, и мы все вместе вернемся. Еще не было такого, чтобы мы не возвращались, забыл?

Чарли кивнул и выдавил из себя улыбку, позволявшую предположить, что надежда у него все еще оставалась. Задребезжал звонок, и лектор, распрощавшись и даже раскланявшись напоследок, степенно вышел из кабинета. Загремели стулья. Очередная лекция-пустышка пропала даром.

Пока остальные подвергались моральному давлению со стороны лектора, Кевин и Сью неторопливо уничтожали солидного размера порции пломбира во дворе за школой. Возмутительное поведение! Как любили говорить пожилые женщины, сидящие на соседней скамейке — с этого всегда все и начинается. Сначала игнорируют лекции, потом начинают воровать, а там и до полного разложения личности недалеко!

Была правда в их словах или нет, но Сью считала, что антипропаганда виртуальной реальности имеет такое же право на существование, как, например, терроризм. Какое этим взрослым вообще дело до того, чем дети занимаются в свое личное время? У них что, руки чешутся что-то запрещать и контролировать? Плевать она хотела на попытки ее перевоспитать и воззвать к «лучшим» побуждениям. Так и знайте!

Кевин же всесторонне поддерживал ее, но вовсе не из-за своей ударной точки зрения (так же широко известной под названием «да мне вообще по барабану») по этому вопросу.

— Слушай, ты никогда не хотел проверить, что там, за границами Игры? — глядя вдаль, вдруг спросила Сью. Кевин растерянно уставился на нее.

— Э-э-э, пустота, серое ничто, гигантские швы? Что еще там может быть?

— Не знаю. Может быть, непреодолимая стена. Бонусный уровень, возможно. Или.., — ее взгляд затуманился. — Я очень много думала об этом в последнее время. И, знаешь, — Сью посмотрела в глаза другу, — я решила туда попасть и узнать наверняка. Иначе точно свихнусь от неопределенности, вот увидишь.

— Ну уж нет, даже не собираюсь смотреть на это, — весело замотал головой Кевин. — Уверен, зрелище будет не из приятных.

— Вот именно. Поэтому нам нужно идти. Сегодня же ночью.

— Подожди-подожди, — засуетился Кевин. — Сегодня? Но…

— Никаких но. Идем, или я с тобой больше не разговариваю, ясно?

Уютненько расположившемуся под нависшей громадой Каблука Кевину оставалось только молча подчиниться. Сью, бесконечно довольная собой, тут же, на волне успеха, выложила детали придуманного наспех плана:

— Как загрузимся, сразу пойдем в сторону. Не сворачивая, по прямой. Не обращая внимания ни на что — даже если текстуры перестанут прогружаться. Тогда, если я все верно поняла, рано или поздно мы достигнем края. Главное — не останавливаться.

— Понял. Остается самое сложное — уговорить Рэя.

— Я с ним уже говорила. Он согласен.

Незаданный Вопрос «Почему ты сказала ему раньше, чем мне?» оторвал ноги от земли и завис в воздухе, иллюстрируя один из законов сохранения отношений — тише едешь, дальше будешь.

До осуществления Плана оставалось совсем немного времени.

После часа передвижений по серой пустоши, иногда перемежающейся засохшими деревцами, друзья вконец выбились из сил. В головы им время от времени приходила мысль — ближайший кокон остался далеко позади, как же они собрались возвращаться? Но, видимо, никто не хотел показать свою слабость и попытаться отступиться. Поэтому шествие продолжалось.

Наконец, пейзаж сменился. Взору ребята предстало поле, похожее на огромного ежа: земля на нем была сплошь и рядом утыкана кольями, напоминавшими иголки. На каждом колышке висела табличка с символами. Отряд приблизился к полю вплотную.

— Что это? — спросила Сью, изучив ближайшую табличку. — 34-yyvq-22, — прочла она. — Смахивает на личный номер. Какие будут предположения?

Ее сообщники тоже принялись рассматривать колышки и таблички.

— Допустим, каждый, додумавшийся сюда добраться, устанавливает клин со своим номером, таким образом увековечивая себя здесь, — неуверенно предположил Кевин. — Или создатели так отмечают новоприбывших игроков.

— Смотрите, смотрите! — закричал Рэй, жестом подзывая друзей к себе. — Здесь номер Чарли! Точно — 665-xrt-1. Значит, он тоже тут бывал!

— Но нам почему-то ничего об этом не сказал, — задумчиво пробормотала Сью. — Что-то тут не так. Странно все это.

— Что-то не так? — неожиданно раздался грубый голос позади них. — Да это же кладбище! Вы что, серьезно не понимаете?

Развернувшись, приятели ошарашенно уставились на владельца голоса: высокого, одетого в потрепанную временем одежду старика. Он стоял, опершись на черенок лопаты.

— Как к-кладбище? — взволнованно произнес Кевин, невольно начав заикаться, — З-зачем?

— Чтобы людей хоронить, разумеется, — проворчал старик и развел руками. — Вы откуда такие глупые взялись? Хотя, если покумекать, не такие уж и глупые, раз досюда дошли. Чего забыли-то тут? Вам вроде как рановато еще.

— Мы хотели дойти до края Игры, — севшим голосом проговорила Сью.

— До края, значит? А что если я вам скажу, что никакой Игры не существует? — хитро усмехнулся старик и сплюнул. У членов отряда округлились глаза. — Что если настоящая виртуальная реальность — это место, из которого вы пришли? А все это безобразие, — он показал руками на окружающее, — настоящий мир?

Следующие несколько мгновений, пожалуй, можно было назвать «временем отвисших челюстей». Удовлетворенный произведенным эффектом, старик добавил:

— Да не смотрите так, пошутил я. Ну смешно же, правда?

Друзья выдохнули и немного расслабились. Шуточки у незнакомца были те еще.

— А скажите-ка: вы пробовали снимать шлемы? — продолжил расспросы странный собеседник. Ребята отрицательно замотали головами. И правда, зачем? Никому и в голову это не приходило.

— Вот и попробуйте. Уверяю, такое увидите — очумеете.

Предчувствуя какой-то подвох, приятели, все же отстегнув легко поддающиеся крепы, дрожащими руками освободили головы от тяжести шлемов. И произошло нечто действительно необычное: картинка обрела четкость. Все намеки на графическую оболочку тут же пропали. Ребята растерянно заозирались по сторонам.

— А может, и не пошутил, — таинственно произнес старик и прокашлялся. — Хорошо, если серьезно, то…

И он начал рассказ — один из тех, которые относятся к известной категории «о том, как все было на самом деле»:

— Когда-то, давным-давно, мы действительно изобрели виртуальную реальность. Как любят говорить водопроводчики — это был прорыв! Сколько шумихи вокруг нее подняли! Не мудрено, что со временем эту программу стало использовать практически все сознательное население земного шара. И — вот удивительное дело — вреда-то никакого она не приносила, сплошную пользу. Об этом, по крайней мере, денно и ночно твердили СМИ — до поры до времени, конечно. Потому как однажды случилась одна из тех чудовищных вещей, которые всегда происходят после слова «однажды»: когда в сети находилось рекордное количество людей, произошел кратковременный сбой. Кратковременный, но смертельный. Все, кто был подключен к программе, — а это на минуточку большая часть населения земного шара — получили электрические разряды, и мгновенно умерли. На тела страшно было смотреть — оплавленные, обгоревшие, застывшие в нелепых позах. Но программа, несмотря на это, как ни в чем не бывало, продолжила работать. Более того: какая-то ее часть завладела сознанием умерших людей, заставив тех бесконтрольно бродить по городам и нападать на оставшихся в живых. Знаю, поверить трудно, но так оно и было.

Представители элитных слоев общества — те, кто не ходил в виртуальную реальность по той простой причине, что им неплохо жилось и в обычной, после трагедии объединились и на скорую руку состряпали план по собственной защите. Они, само собой, боялись за свои шкуры, и не собирались сами сражаться с зомби. Эти трусы и оружие-то в руках никогда в жизни не держали! Прекрасно зная, что из взрослых в живых почти никого не осталось, они, не раздумывая, решили использовать детей. Ведь это практически неисчерпаемый ресурс — миллионы маленьких детей по всему миру, оставленные занятыми своими непременно важными делами родителей на воспитание роботам. Да-да, не удивляйтесь, когда-то были и роботы, созданные для помощи человечеству (позже, правда, их, всех до единого, уничтожили зомби — мирные кибернетические механизмы совершенно не умели воевать). Так вот, элита приняла решение переписать алгоритмы программной оболочки так, чтобы дети получили «правильное» воспитание от родителей-программ. Чертовски сложная задача, скажу я вам, но они, тем не менее, справились! Оставалось лишь дать команду роботам подключить каждого ребенка к сети, поместив их в коконы — что не составило особых проблем. Кстати, коконы весьма полезны — они снабжают наши организмы всеми необходимыми веществами и заодно выводят из них все лишнее. Плюс, в них мы находимся в относительной безопасности — мертвецы их остерегаются.

А вам с малолетства начали упорно втолковывать, что настоящий мир только один — тот, который вокруг вас. В детстве вы узнавали о существовании Игры, неотвратимо привязывались к ней, в будущем проводя там все больше и больше времени, убивая зомби налево и направо.

Выжившая элита, вынужденная прятаться по закоулкам, подвалам и подземкам, в конце концов, дождалась момента, когда первые воспитанные таким образом дети вышли на улицы города с автоматами — продвинутыми, собранными по новейшим технологиям незадолго до Катастрофы — наперевес. Тогда-то элита и вздохнула свободно. Дети стали исполнять роль обычного щита — щита, способного защитить их и очистить Землю от живых мертвецов.

Конечно, далеко не все выживали, особенно поначалу, по неопытности — поэтому и появилось это место. Гробовщикам, — старик с гордостью ткнул себе в грудь, — во все времена находилась работенка. Да и зомби стороной кладбища обходят — не любят, видать напоминать себе, кто они на самом деле. Со временем-то их гораздо меньше стало. Как, в общем, и детей. Такая вот скверная история, — тут старик на мгновение замолчал. — Помяните мое слово — когда-нибудь все зомби обязательно будут уничтожены, а выживших людей в разрушенном, растоптанном и дотлевающем мире останется тысячи две-три, не больше. Вот тогда-то и заживем!

Незнакомец громко рассмеялся. Затем наступила тишина. Тишина, по торжественности и горечи очень напоминающая такое давно забытое явление, как минута молчания.

— Но вся эта реклама, лозунги, агитация против виртуальной реальности… — попытался привести аргумент в свою пользу Кевин.

— Они рассчитаны на поколение бунтарей. Ваше поколение. Что первым делом начнет делать ребенок, которому что-то запретили? Правильно — всеми силами будет стараться нарушить запрет! На то и расчет.

— А Чарли…

— Умер ваш друг. Ничего не попишешь. Что, поверили в сказочку про то, что родители ему играть запретили? Как же, как же…

— Я с ним сегодня днем разговаривал! — чуть ли не плача, закричал Рэй. — Это он был, я точно знаю!

— Не он, а его цифровая копия, не путай. Качественная, стало быть, раз ты разницы не заметил.

— Но зачем тогда вы нам все это рассказали? — упавшим голосом спросила Сью. — Какой в этом смысл?

— Потому что мне скучно. И, если хотите знать, мой рассказ ничего не изменит. Что думаете, сюда теперь ни ногой? Мол, мы все узнали и больше ни один человек не умрет? Ну-ну. Святая наивность.

В последний раз с живым интересом оглядев застывших на месте ребят, незнакомец развернулся и поковылял прочь, вдоль поля. Отряд, не отрываясь, наблюдал, как старик, прихрамывая, удаляется от них. Как и все их убеждения, мечты, прошлая ненастоящая жизнь, которую им навязали.

Все еще можно изменить. Нужно найти мерзавцев и разобраться с ними так, как они этого заслуживают — отдать их на растерзание зомби. Пусть узнают, каково это! Затем взглянуть напоследок на свое ужасающее настоящее и вернуться обратно в нарочно выдуманный, но добрый и близкий им мир. Они же всегда возвращались, ведь так? О, от этой дряни не так-то просто отказаться. Она и сейчас непрестанно зовет их…

Где-то вдалеке тоскливо завыл очередной изувеченный зомби. Ребята рефлекторно подняли автоматы и встали в боевые стойки. И тут же единственно верное решение рухнуло на их головы, словно метеорит на секундой ранее процветающую и перспективную планету. Нет, никто из них никогда больше не войдет внутрь кокона. Не стоит продолжать себя обманывать: настоящая реальность только одна. Хоть и неясно, как они собираются в ней существовать, одно друзья теперь знали точно: их место здесь.

Он долго шел, посматривая на ряды кольев с табличками. Пройдя значительное расстояние, гробовщик оглянулся — маленькие фигуры ребят пропали с горизонта. Тогда он ускорил шаг — хромоты как не бывало. Старик бодро шагал и улыбался сам себе — детишки знатно его повеселили. Все-таки люди — самые интересные, забавные и наивные существа. Стоит изучить их досконально. Не зря, ох не зря они их когда-то создали!

Предаваясь таким размышлениям, старик продвигался все дальше и дальше. Наконец, впереди показалась цель долгого пути — наполовину погруженный в землю кокон, одновременно являющийся единственным в этой реальности коконом, оборудованным рабочим местом с возможностью подключения очков — подобных тем, которые люди использовали для входа в Игру.

Кабинка давно ждала гостя. Старик, устроившись в кресле, достал лежавшие в кармане куртки собственные очки, зафиксировал на голове и вставил штекер в разъем. Лампочки замигали, загудел механизм, завращались немногочисленные атавизмы-шестеренки, и, испытав легкую перегрузку, таинственный незнакомец перенесся домой. В место, где, как и до его ухода, искрилась, переливалась и плавно текла сама Жизнь.

Чудесная штука.

Им никогда не узнать, как она прекрасна.

* — сленговое, пренебрежительное обозначение человека, постаревшего, но не помудревшего и отставшего от современных трендов.

Май 2017