Война с Яркими

Кли вышел из своей подземной обители. Выпростался, поднявшись на задние лапы, встряхнулся, отчего по его перьям побежала дрожь. Желтый день понемногу отбирал власть у синего, из-за чего небосвод был разделен на две части — красную и фиолетовую. Опершись на все четыре лапы, Кли прошелся между входами в обители других аирусов.

Ная готовила какое-то блюдо. Мысленно она обещала всем вокруг, что будет вкусно, а аирусы, находящиеся рядом, четко чувствовали её мыслепоток.

Рау и Лио обменивались соображениями по поводу того, как лучше подготовиться к возможному нападению Ярких. Наросты на их головах подергивались, перья вставали дыбом, клювы немного шевелились, но они не произносили ни слова. Аирусы не умели говорить. Зато могли свободно обмениваться мыслями.

Один предлагал возвести баррикаду чуть ближе к поселению, другой говорил, что надо обороняться возле леса, там можно запутать Ярких. По маневренности, как считал Лио, Яркому аируса не превзойти. Вокруг кипела работа. Кто-то таскал доски, чтоб оградить возможные подступы, кто-то проверял катапульты, чтоб не дать Ярким атаковать с небес. Третьи молились богам. Четвертые собирали фрукты и овощи.

Яркие нападали регулярно. Существа, будто созданные из света, имеющие наземную и воздушную формы, зачем-то пытались уничтожить аирусов. Но для чего — последние не знали. Им не нужны были продукты. Растительной еды на деревьях было достаточно. Они не были хищниками. Понятие «хищник» населению этого мира было неизвестно, так как тут таковых не было. Но почему-то Яркие атаковали снова и снова. Постоянно собирали новые силы, все время удивляли новыми тактическими маневрами.

Аирусы пытались найти место, где обитают Яркие, но не находили. Считалось, что они живут на синем солнце Аира. А туда не мог долететь никто.

В верованиях этих летающих существ считалось, что их создало желтое солнце. Синее же озлобилось и в отместку создало Ярких, которые пытались уничтожить творения Кам-рог (так они между собой называли желтый карлик).

«Нам нужно набрать побольше фруктов лауна для защитного ритуала», — прозвучала в головах аирусов мысль шамана.

«Я могу слетать за фруктами», — ответил Кли, который, похоже, единственный маялся без дела.

«Благословляю тебя, юный Кли, именем Кам-рог», — послал мысль шаман, что означало разрешение на взлет.

Молодой аирус взмахнул крыльями, подняв вокруг себя облако пыли, за что сразу же получил мысленное неодобрение от соплеменника, выбиравшегося из обители.

Кли начал подниматься вверх, смотря с высоты на свое поселение. Темные проходы то здесь, то там вели в подземные жилища. Считалось, что во тьме Яркие становятся слабее. Запах котла Наи понемногу улетучивался, сменяясь ароматом древесных цветов.

По поселению сновали аирусы. Кто-то возводил баррикады, другие готовились к ритуалу, третьи запасались пищей, четвертые острили копья.

Яркие могли напасть в любой момент, а потому аирусы всегда должны быть готовы. Как в желтое, так и в синее время.

Поселение было окружено лесом, залитым багрянцем восходящего Кам-рога. Сейчас листья казались желтоватыми, красноватыми, блестящими. Но если подлететь поближе, становилось видно, что на деле они бледно-голубые.

Желтый карлик уже полностью выплыл из-за деревьев, и синеватые перья Кли немного поблескивали в его лучах. Аирусу это нравилось. Считалось, что, наделяя перья светом, Кам-рог посылает свое благословение.

Кли мысленно поблагодарил свое божество и взметнулся вверх, чтобы лучше разглядеть, где можно найти нужные фрукты.

Под аирусом проносились синеватые и желтоватые деревья. Покрытые густыми зарослями травы и разнообразными цветами долины. На востоке виднелись изрезанные бивни скал.

Одни представители его вида больше любили находиться на земле, другие в небе. Кли был как раз из последних. Он мог часами мечтательно парить в облаках, думая о чем-то своем, отрешенном от всего. Находиться вдали от поселения с его вечной подготовкой к битвам. От постоянной суеты и чувства напряжения, царивших внизу.

Поэтому он регулярно напрашивался в патруль, разглядывать с небес, не идут ли Яркие, либо же летал по поручениям кого-то из старшин общины, как сейчас.

У аирусов, проводящих большинство времени на поверхности, лапы становились более массивными и сильными. У воздушных же развивались крылья.

Крылья Кли росли, становились длиннее, изящнее. Вот уже их размах перевалил за два метра, чему аирус был непомерно рад.

Кли заметил в зарослях коричневые плоды, которые были нужны шаману, и спланировал вниз.

Он уселся на ветку, которая порядочно прогнулась под его весом, начал срывать фрукты и отправлять их в сумку, прицепленную к поясу.

Десять штук хватит для ритуала? Пожалуй, пусть будет больше. Пятнадцать. Но больше набирать не стоит. Плоды довольно массивные, сильно утяжеляют полет. Если шаман Яри скажет, что этого мало, Кли с удовольствием слетает еще раз.

Аирус взмахнул крыльями, колыхнув листья дерева, и вот он уже парил в воздухе, осматривая местность с высоты.

Пора бы лететь в поселение, но Кли хотелось еще полетать, а шаману можно соврать, что на поиски фруктов ушло много времени.

Он пролетел над узенькой речушкой, через кристально чистые воды которой можно было разглядеть каждое растение на её дне. Он поднялся выше, продырявив белоснежное облачко, потом сложил крылья и пулей устремился вниз, расправив их только над самыми верхушками деревьев.

Перед глазами Кли все кружилось, размывалось, расползалось, а потом опять слагалось воедино. Чувство полета. Как считал аирус — нет ничего лучше.

Пролетая над деревьями, он заметил синеватое свечение в чаще леса. Кли уселся на верхушку одного из деревьев, пригляделся, хотя сразу понял, что это. Светиться так могло только одно существо в мире — Яркий.

Со страхом он трепанулся, замахал крыльями, одновременно определяя направление к поселению, взлетел. Лететь он пытался как можно ниже, так есть шанс, что Яркие его не заметят.

Но тот, похоже, заметил аируса тогда же, когда и он его, если не раньше. Оглянувшись, Кли увидел несущееся за ним голубоватое светящееся существо. Даже двоих.

Они умели летать без крыльев и своим видом в воздушной форме напоминали стрелу. Как им удавалось так летать — ни Кли, ни любой другой аирус не знали. Да и не задумывались они об этом. От понятий аэродинамики аирусов отделяло несколько тысяч лет. Яркие были врагом, а от врага надо защищаться.

«Остановись, сдайся, ты не уйдешь», — звучали в голове Кли мысли Ярких. Но он не собирался останавливаться. Он знал, чем это грозит. Лишением мысли, лишением сущности. Именно так воздействовали Яркие. Они съедали личность противника, после чего тот превращался в овощ. А такого аируса по законам общины следовало умерщвлять.

Кли набирал скорость, но Яркие все равно приближались. Поток их мыслей лился в голову аируса, запутывая и сбивая с курса.

Сумка с фруктами сильно утяжеляла полет, и Кли решил её сбросить. Верхними лапами он отстегнул ремень и проследил, как сумка улетела вниз и утонула в листве деревьев.

Кли сделал крутой вираж, огибая скалу, но стряхнуть с хвоста Ярких ему не удалось. Они так же стремительно летели за ним, посылая все новые и новые мыслепотоки с предложением сдаться.

Единственным шансом на спасение для аируса было побыстрее добраться до поселения, где его смогли бы защитить. И Кли, моментально определив направление, изменил курс.

Далеко же он забрался. Не устанет ли? Не попадется ли Ярким? Ведь если Яркие нагонят здесь — его не найдут. Значит, ритуал погребения ему не светит. То есть его душа будет вечно бродить по миру живых, не в состоянии соединиться с миром ушедших.

Он сильнее замахал крыльями, все больше набирая скорость. Силы аируса, конечно, были не безграничны, а вот Ярких… Каков запас сил этих светящихся существ, знали, наверное, только они сами.

Крылья все еще поблескивали в лучах Кам-рога, что придавало Кли уверенности в себе. Он пытался забыть о мыслепотоке, непрестанно льющемся в его голову, и набирал скорость.

Взмах крыльями, еще взмах.

Быстрее, еще быстрее.

В пылу погони Кли сразу и не заметил, как прямо перед ним возник красный шар. А когда заметил — было слишком поздно. Шар обхватил его, превратившись в подобие сети, заставил сложить крылья.

Таких приспособлений у Ярких он еще не видел, но был уверен, что это их проделки.

Что-то сжимало его, не давало шевелиться, не позволяло взмахнуть крыльями. Только сердце затрепеталось еще сильнее, а в голове закружился бешеный поток мыслей, непонятных слов и выражений.

Ударяясь о ветки деревьев, срывая их листья, он начал падать вниз. Оперение не дало Кли расшибиться от удара о землю, но ощущения были не самыми приятными.

Рядом с ним возникло существо. И это не был Яркий. Оно не светилось, имело другую, непонятную для Кли форму. Передвигалось на двух задних лапах, не имело ни крыльев, ни клюва.

Аирус начал посылать всевозможные мыслепотоки, но их никто не слышал.

***

— Ну что, попался, дружок, — улыбнувшись, сказал Юрий Синицын, склонившись над аирусом.

Существо вырывалось, пыталось достать человека своим клювом, но энергетическая сеть хорошо держала его, а Юрий соблюдал необходимую дистанцию.

— Роб! — позвал он. — Бери его и тащи к Сергею Николаевичу.

Из кустов появился отблескивающий металлическим панцирем робот. Он молча ухватил аируса, взвалил на плечи и понес в глубь леса. Кли то и дело пытался пробить клювом покрытие робота, но справиться с произведением искусства земной робототехники, конечно же, не мог.

Роб, неся летчика (именно так земляне их называли) на плече, шел впереди, Юрий же пристроился сзади. Аирусу, похоже, надоело вырываться, он понял, что бессилен, и теперь мирно покоился на плече двухметрового Робота.

Юрий внимательно всматривался в облик летчика. Вблизи он их еще не видел. Синеватое оперение, два мощных крыла, четыре конечности, верхние из которых использовались и для перемещения и в качестве рук — в зависимости от ситуации. Большие глаза с продолговатыми горизонтальными зрачками, клюв. И непонятный нарост на голове, который словно пульсировал, становясь то больше, то меньше.

Корабль земной экспедиции, скрытый голографическим камуфляжем, находился неподалеку. На этой планете, освещаемой двумя солнцами — голубым гигантом и желтым карликом, никогда не наступала ночь. Было только желтое и синее время суток. Но самыми интересными для людей были местные летающие существа, каким-то образом сумевшие эволюционировать, будучи единственным белковым видом на планете.

— Ну что, Юр, поймали? Живой? — спросила пилот Наташа, загорающая на поляне.

— Живой, еще какой живой, — ответил Синицын. — Почти всю дорогу брыкался. Мне аж иногда казалось, что ни сеть, ни Роб его не удержат. Сильный попался.

— Ну, неси свою добычу к Николаичу. Он уже заждался в своей лаборатории. Я сейчас подойду, самой интересно, — покивала пилот, поднимаясь на ноги.

Юрий отдал голосовую команду, и в воздухе открылась ранее невидимая дверь.

— Сергей Николаевич, я вам подарок принес, — радостно вскликнул Синицын, войдя в лабораторию. Следом, громко топая ногами по металлическому полу, вошел Роб, неся на плече пойманного летчика.

Профессор Сергей Николаевич Петрушин, прекратив поглаживать свои рыжие усы, радостно вскочил с кресла.

— Молодец! — похвалил он Юрия. — Роб, неси его сюда.

Сергей Николаевич моментально очистил исследовательский стол от разных мелких приборов и колбочек.

— Вот, клади его. Только аккуратно.

Робот мягко положил летчика на подготовленное место.

— Рад работать с вами! — гордо поднял голову Роб.

— Молодец, — похлопал Петрушин робота по панцирю. — Можешь ступать на подзарядку.

— Спасибо, — поблагодарил Роб и спешно удалился.

Сергей Николаевич уже давно исследовал летчиков. Он был ученым в пятом поколении, но больше всего из своих предков он гордился жившей в двадцать первом веке писательницей. Все-таки её предсказания сбылись, и вот он на планете в созвездии Зайца исследует здешнюю форму жизни.

Раньше исследования заключались в наблюдениях со стороны, но Петрушину хотелось большего, и он решил поймать одного из летчиков для обследования в лабораторных условиях.

Аирус немного подергался, но на сопротивление ему явно не хватало сил. Поэтому он только наблюдал глазами за людьми.

В лабораторию вошла Наташа, она бросила взгляд сперва на профессора, потом на летчика.

— Никогда не видела их вблизи, — удивленно сказала она. — А что это за нарост на голове?

— Я думаю, — ответил Сергей Николаевич, — что этот орган наделяет существ способностями к телепатии. Свободному обмену мыслями. Как у орионцев и рашиу. У этого существа внешний нарост, тогда как у наших друзей с Ориона орган находится внутри. Здесь он больше, чем у известных рас. Поэтому я думаю, что и телепатией они владеют на более высоком уровне. Подай-ка мне измеритель телепатического поля.

Наташа молча с заинтересованным видом поднесла ученому нужный прибор.

— Сейчас измерим, — пробормотал Петрушин.

Округлый прибор в его руке запищал, на нем появились быстро изменяющиеся цифры. В конце концов они остановились на отметке девятьсот девяносто девять.

— Прибор зашкаливает! — восхищенно вскрикнул ученый. — Они — самые сильные телепаты из всех, с кем нам приходилось встречаться в Космосе. Юра, помоги-ка мне подвинуть рентген-аппарат.

— То есть он слышит наши мысли? — спросила Наташа.

— Может, и слышит. Но понять вряд ли способен, — ответил профессор.

— Сергей Николаевич, а что насчет их культуры? — спросил Синицын, помогая Петрушину подвинуть массивный рентген-аппарат. — Они постоянно готовятся к бою, а их движения иногда напоминают сам бой. Только противника-то нет. Они — единственный вид на планете. По крайней мере, на данный момент. Что это? Религиозный обряд? Физические тренировки? Что-то другое?

— У меня есть теория, — ответил профессор. — Чтоб её подтвердить или опровергнуть, нам и нужно провести рентген. А касаемо одного вида, я думаю, он со временем разделится на два. Часть существ обоснуются на поверхности планеты и потеряют способность к полету, — Сергей Николаевич откашлялся. — Вторая же часть наоборот, будет большинство своего времени проводить в небесах.

Летчик еще несколько раз дернулся, увидев, как над ним нависает штуковина непонятного ему предназначения.

— Посмотрим, — Петрушин активировал прибор.

В воздухе образовалась голограмма, изображающая объект исследований. Сергей Николаевич переключил прибор и с голографического летчика исчезли сперва перья, потом кожа и мышцы. Голограмма отображала только некоторые, интересные ученому внутренности аируса — его мозг, пищеварительную систему, легкие.

— Вот, — профессор увеличил изображение мозга. — Мозг состоит из двух полушарий, как и человеческий. Вот здесь отросток, дающий способности к телепатии. А это… подобного органа я не встречал ни у одного вида.

— И что же это? — спросил Синицын.

— Сейчас узнаем, — профессор взял сканер, просветил им голову летчика в нужном месте. На голограмме выплыли буквы и цифры, обозначающие состав неизвестного органа.

— Так я и думал. Это железа, — радостно вскрикнул Петрушин.

— И что она выделяет? — поинтересовалась Наташа.

— Вот состав вещества, — ткнул пальцем в голограмму Сергей Николаевич. — Это галлюциноген. Так я, собственно, и думал.

— Что значит "галлюциноген"? — удивился Юрий.

— Железа вырабатывает галлюциногенный препарат, воздействующий на их мозг, — развел руками Петрушин.

— Зачем? — глаза Наташи округлились от удивления.

— Понимаете ли, — профессор пригладил усы, — они — единственный биологический вид на планете. Для эволюции им нужны соответствующие условия. Нужна постоянная борьба. Нужен противник. Но здесь нет хищников, которые могли бы им угрожать. Нет зимы. Растительной еды в достатке, им не приходится мучиться с её добычей. Поэтому природа нашла выход. Железа, вырабатывающая галлюциноген. Они видят несуществующих противников и обороняются от них. Таким образом продвигается эволюция этого вида.

— Но галлюцинации не могут им навредить, значит, борьба неполная, — Юрий уставился взглядом в лицо Петрушина.

— Могут, — Сергей Николаевич ткнул пальцем в голограмму. — Их телепатический узел. Когда галлюцинации убивают их, случается выброс телепатического поля, которое полностью стирает содержимое мозга летчика. Способность к самосознанию, память, возможность двигаться и прочее. Будто их мозг… Как бы это правильно выразиться…

— Форматируют, — подсказала Наташа.

— Точно, форматируют. Как жесткий диск компьютера, — профессор усмехнулся. — Местная природа неподражаема. Она нашла выход даже из совершенно безвыходной ситуации.

На минуту в лаборатории повисла тишина. Все обдумывали сказанное, и только летчик периодически дергался, надеясь, что сдерживающие его узы ослабли.

— Что мы с ним будем делать? — спросил Юрий.

— Я проведу некоторые исследования, вы с Робом отнесете его на место, где поймали, и отпустите, — ответил Сергей Николаевич.

***

Кли открыл глаза. Он лежал на поляне среди синелистых деревьев. Поведя взглядом вправо и влево, он никого не обнаружил. Ни Ярких, ни двуногих прямоходящих существ. Он поднялся, встряхнулся, взмахнул крыльями.

И вот он уже парил в воздухе, проносясь над лесами, реками и скалами.

Нужно лететь. Рассказать в поселении о странных существах, которые спасли его от Ярких. Посланники Кам-рога! Вот кто они! Этих существ послало желтое солнце. Они привели его в странное место, сделанное не из дерева, не из травы, не из воды, не из скалы, не из чего-либо другого, что ранее видел Кли. Они дали ему убежище, пока яркие не убрались.

Он смог отчасти прочесть мысли тех существ. Они жили на шаре, вертящегося вокруг желтого солнца, что и придало Кли уверенности, что они — его посланники.

Нужно срочно рассказать шаману. Он сможет их описать, а Яри дорисует этих существ на ритуальной плите. Посланников Кам-рога.