Учитель истории

Учитель истории

Летний день клонился к вечеру. Игорь Генрихович сидел в плетеном кресле-качалке на задней веранде своего дома и смотрел на раскинувшийся перед ним простор.

Центральная улица поселка сбегала с холма к крутому речному обрыву. Последним на ней стоял дом с верандой.

Игорь Генрихович смотрел на плавно текущую гладь реки, на самодвижущееся шоссе за нею, на широкую полосу молодого леса за дорогой. На едва видимый город у горизонта, где он раньше жил и работал учителем истории. Слева от города и чуть ближе виднелись серебристые диски энергостанции, нанизанные на столбики энерговодов. А за энергостанцией, не видный отсюда, располагался автоматический космодром. Оттуда запускали только грузовики-автоматы да спутники с зондами.

Игорю Генриховичу нравилось смотреть на эти запуски. Светящиеся столбики энерговодов блестят дисками. А из-за них вдруг величественно поднимается массивное яйцо грузового модуля и устремляется в небо. Или вдруг серебристым росчерком уходит в зенит спутник.

Было в этом воистину что-то космическое!

Сегодня утром к старому учителю заходили его ученики, пили чай, вспоминали школу, рассказывали последние новости. Оказывается, Юрка, еще с университета занимавшийся проблематикой засветовых скоростей, сейчас изобрел новый принцип перемещения в пространстве.

«Понимаете, Игорь Генрихович, — с сияющими глазами рассказывала Галка, высокая черноволосая красавица. — Юрка сейчас на полигоне. Они проводят первичные испытания. Я, сами знаете, совсем не физик, но он мне объяснял, что при скорости близкой к скорости света можно как-то добиться и ускорения близкого к скорости света. И когда произойдет наложение этих величин, вот тогда и проявится эта самая сверхскорость. Но она уже как бы и не скорость вовсе. Потому что это уже не просто параметр движения объекта в пространстве. Это способ воздействовать на пространство таким образом, что бы перемещаться в нем, не перемещаясь. Вот!»

Старый учитель улыбался, глядя на Галку. Он ее хорошо знал и любил. И Юрку он любил. Он любил всех своих учеников. Все они были ему дороги.

Вечерний ветерок принес запахи нагретого дерева, сухой травы и смолистой хвои.

Сидя в кресле, Игорь Генрихович вспоминал утренний визит и размышлял о том, насколько надо быть бережным в отношениях с людьми. И тем более надо быть бережным с детьми. К чему он постоянно стремился.

Он помнил, каким увидел Юрку первый раз. Угрюмый, замкнутый мальчик, которому неинтересно было учиться. Позже учитель узнал, что Юрка очень любил читать. Но читал он только про приключения и больше ничего не признавал за настоящие книги.

Игорь Генрихович не требовал от него отличных знаний. Даже к доске не вызывал. Задавал только письменные работы.

И однажды дал мальчишке книжку по истории курьёзных открытий. Научно-популярная книжка была увлекательно написана. Учитель поручил Юрке выбрать одно из открытий и сделать небольшой доклад.

Доклад Юрка сделал. Но книжку долго не возвращал.

Тогда Игорь Генрихович принес ему один из томов энциклопедии истории науки. Этот том мальчишка прочитал на одном дыхании.

А потом уже и сам приходил к учителю домой, и менял прочитанные тома энциклопедии на новые. Приключения научного поиска оказались не менее захватывающими, чем приключения выдуманные.

Так у Юрки проснулся интерес к науке. Казалось, давно жившие люди, исследователи и ученые, передали ему свою жажду познания.

В выпускном классе Юрка был лучшим учеником. Говорили, что за него дерутся два факультета Евразийского Технического Университета. Дело кончилось тем, что он закончил их оба.

А если бы не нашлось много лет назад у учителя той небольшой книжки, что было бы тогда?

На перила веранды уже упали первые оранжевые лучи заходящего солнца.

«Люди очень хрупкие существа. Как много случайностей влияет на них».

Игорь Генрихович вспомнил, что когда-то хотел работать врачом в этой же школе.

Тут он задумался. А разве у него был этот выбор? Разве он учился на врача? А на учителя истории?

Может, это уже старческое. Ему конечно глубоко за сотню, но это же не повод забыть такое. Хм…

Из-за сияющих энерговодов взлетел очередной грузовик. Донесся легкий гул.

«И не смотря на всю свою хрупкость, человечество смогло выйти в Космос и продолжает все дальше улетать от Земли, — подумал Игорь Генрихович. — А ведь люди рождаются такими беспомощными, но так быстро становятся покорителями космического пространства! Удивительная все-таки цивилизация».

По улице в сторону реки, с криками пробежала стайка соседских мальчишек. Они тащили связку надувных плотиков. Старый учитель улыбнулся и помахал им рукой.

Провожая их взглядом, Игорь Генрихович попытался припомнить свое детство и не смог. Через некоторое время с легким удивлением ему пришлось признать, что никаких, даже мимолетных образов о детстве в памяти не всплывает. Это было странно. Почему он раньше этого не замечал?

Он вздохнул.

А когда было замечать. Всегда школа, всегда ребята. О каждом нужно узнать как можно больше, к каждому найти подход. Чтобы не обидеть, не задеть, не разрушить чего-нибудь во внутреннем мире маленького человека.

Может, потому его ребята так и любили, что он был к ним внимателен. Потому и заезжают так часто.

Игорь Генрихович почему-то вдруг вспомнил, как тяжело ему было в школе первые лет двадцать.

«А почему? — спросил себя бывший учитель и сам ответил, — не знаю. Не помню. В голове постоянно крутилось, что это как на другой планете… Что надо быть осторожным. Как на другой планете…»

Дети всегда очень остро чувствуют любое вранье, любую неискренность и ложь. Он тогда очень боялся, что дети его разгадают, уличат во лжи.

Но постоянное взаимодействие, прямая коммуникация с ними, были единственным надежным способом понять человечество.

Игорь Генрихович поразился этой мысли.

«Понять человечество?.. Зачем?..»

Над нитями энерговодов взмыла светящаяся точка. Гула не было.

«Спутник связи, — отстраненно подумал Игорь Генрихович. Ему немного взгрустнулось. — Замечательное изобретение, конечно. Но что бы людям понять друг друга, спутники не нужны, а нужны только желание и большое терпение. Люди разные, очень разные. Им трудно. Молодые нетерпеливы. Старые — нетерпимы. Всем некогда, — столько всего интересного вокруг. А на понимание нужно время. Иногда, очень много времени. И всегда нужно быть очень осторожным».

«Осторожным?.. Зачем?.. — сам себя спросил пораженный этой мыслью, Игорь Генрихович. Вдруг кто-то внутри него ответил, — Чтобы тебя не раскрыли.»

Игорь Генрихович замер. Такого с ним никогда не случалось. Ему как будто ответил кто-то чужой. И ответил вполне четко и ясно.

Или это шутки подсознания?

А может быть, это просто переутомление? В его возрасте можно незаметно переутомиться, вплоть до галлюцинаций.

Тут уж старый учитель усмехнулся и расслабился.

Какие могут быть галлюцинации у учителя. Это профессия — одна из самых требовательных к здравому рассудку и острому уму.

Вечерний ветерок стал прохладным. Сумерки все сгущались и становились непроглядными. Скоро взойдет луна. Но на светлом небе еще не было звезд.

Над ярко сияющими в сумерках столбами энерговодов взлетел очередной грузовик. Блеснул зеркальным боком и унесся в небо. Донесся тихий гул.

«А все-таки это великое дело — понять целую цивилизацию. Понять человечество. Не каждого человека, а всю общность людей, — подумал вдруг Игорь Генрихович, глядя на зажегшуюся в небе Венеру, — это колоссальный труд…»

Игорь Генрихович как-то даже и не обратил внимания на странность этой мысли. Ему вдруг стало спокойно и хорошо, как будто он наконец-то закончил большое дело.

«Как же много я работал! — сам себе подивился учитель истории. — Ни жены, ни детей. Да я про них и не думал никогда. Это было не главное. Да, не главное. А главное было… понять… понять до конца… добиться результатов… результатов? Каких?.. Зачем?.. и что с ними теперь делать?..»

Игорь Генрихович опешил от этих мыслей. Это был уже не голос подсознания. Это думал он сам.

Замерев в кресле, он глядел на загорающиеся звезды. Вдруг небо как будто придвинулось к нему. Стали ярче цвета, появились между крупными звездами более слабые, которых раньше не было видно. У Венеры, сияющей над горизонтом, обозначился светящийся ободок атмосферы.

«Надо быть осторожнее, — думал в странном оцепенении Игорь Генрихович. — Везде и всегда. При путешествии среди звезд. И при попытке понять чужой разум. И с собой надо быть осторожнее. Но это труднее.»

Игорь Генрихович перевел взгляд на город на горизонте. Отыскал обострившимся взглядом здание школы. И испытал волну благодарности к нему. Если бы не оно, у него ничего бы не получилось, ничего бы ему не удалось.

Игорь Генрихович посмотрел на свои руки. Они уже не были человеческие. Гладкая, отливающая фиолетовыми бликами, ярко-синяя кожа.

На тыльной стороне левой ладони располагалась маленькая панель. Игорю Генриховичу стало… Странно. Он почувствовал раздвоенность.

С одной стороны, покидать эту великолепную планету с замечательной цивилизацией не хотелось. Он уже здесь прижился. Но его человеческая жизнь подходит к концу. И, в любом случае, пришлось бы с этим что-то делать. А с другой стороны — результатов его работы очень и очень ждут там, дома, в его родном мире.

Дело завершено, большое дело. Можно возвращаться. И это дает такое ощущение удовлетворения…

Все-таки он действительно неосторожен. Так вжиться в роль землянина, простого учителя истории. Это даже немного забавно. Хотя могло кончиться плохо. Если бы он не вспомнил про то, кто он на самом деле и зачем прибыл сюда.

«Молодец, Галка. Хорошо что напомнила, — подумал Игорь Генрихович. — И молодец Юрка, что до такого способа додумался.»

Рассказ Галки стал спусковым крючком для сознания. Это был принцип движения его корабля, запрятанного в поясе астероидов. Разведчик очень древней цивилизации мог на небольшие расстояния передвигаться в вакууме без всяких вспомогательных средств, просто цепляясь за гравитационные волны или отталкиваясь от них. Но для больших расстояний ему уже требовался корабль. Маленький, красивый и очень быстрый. На нем был реализован именно тот принцип, до которого додумался Юрка.

«Да, Юрка молодец» — в очередной раз подумал Игорь Генрихович, поднялся с кресла и начал раздеваться. Синекожий разведчик снимал с себя одежду старого учителя, и аккуратно складывал у ног. Он был очень похож на человека, кроме цвета кожи и размера глаз. На тыльной стороне ладони он набрал короткий код. Потом глубоко вздохнул, и сильно оттолкнувшись ногами от теплых досок, унесся в ночное звездное небо.

Синекожий разведчик несся через черноту космоса прочь от Земли.

А в голове у него звучала только одна мысль:

«Что же я так неосторожно? Как же это я…»

И не понятно было, кто это думает.

Бывший учитель истории, который нечаянно стал синекожим существом с далекой звезды.

Или разведчик древней цивилизации, который так вжился в роль учителя, что чуть не умер на Земле как обычный человек.