Тёмная сторона Земли

Я удручённо поглядывал на пустынный горизонт и, в который уже раз, вспоминал недавние события.

Жуткий шторм настиг меня в тридцати милях от долгожданного порта и сломал мачту. Бушпритом зацепило запасной такелаж, порвав троса, и его немедленно смыло в море. Предоставленная сама себе, яхта неслась как сумасшедшая, паря на гребнях волн и я лишь делал всё возможное, чтобы волны не разбили её вконец. Оставшись без запасного паруса, я несколько приуныл, но сейчас было не до этого — нужно было выжить.

К концу третьего дня, когда шторм стал затихать, я уже и не представлял, где нахожусь. Одно, правда, я знал точно — это было Южное полушарие. Утешало и то, что запасов продовольствия и воды хватит ещё на пару недель. Вымотанный из последних сил, промокший до последней нитки и продрогший, я, наконец, уснул и на время забыл о своих невзгодах.

Повинуясь воле ветра и волн, яхту несло неведомо куда и мне ничего не оставалось делать, как только высматривать спасительный берег или корабль. Но горизонт был чист и навевал лишь уныние. К тому же, кроме ловли рыбы, заняться было абсолютно нечем — дни становились вечностью. Несколько раз я доставал секстант, но так и не решился использовать его. Знать, что ты вдали от желанной земли и торговых путей — ещё горше. А так хоть надежда согревала меня.

Ночью я проснулся от непонятной тревоги охватившей меня. Я выбрался на палубу и ошалел от открывшейся картины. Повсюду, насколько хватало глаз, в море сияли световые круги и то и дело из глубин «выстреливали» лучи неведомых прожекторов.

Я слышал о подобном явлении, но видеть такое приходилось впервые. Зрелище было захватывающим. Часа полтора я любовался фантастическим фейерверком бушующим в водной стихии и млел от мерцающих кругов кружащихся в своём неистовом водовороте. То распадающихся на мелкие, искрящиеся искорки, то вновь возникающие ниоткуда. Особенно захватывало дух от стремительно пронзающих глубину таинственных голубых лучей, пугающих своей внезапностью.

«Круги-то ладно, — размышлял я о загадочном феномене. — Их ещё можно было объяснить фосфоресцирующим планктоном. А вот лучи…».

Насытившись зрелищем, я уже было собрался уходить, как из воды вдруг выскочило тело, похожее на летающую тарелку и устремилось в небо.

— Вот чёрт, — раздосадовано простонал я, не успев, как следует рассмотреть диковинную машину.

Тарелка стремительно набрала высоту, тая в ночном небе, и вдруг резко сменила курс, устремившись ко мне. Я не успел даже испугаться, как она тяжело плюхнулась в кабельтове от яхты, обдав меня каскадом брызг.

Замигали огоньки на купольной надстройке и жесткий луч прожектора ударил мне в лицо.

Ослеплённый, минуты две я ничего не видел. Красные круги поплыли перед глазами и я в растерянности застыл на месте, тревожно прислушиваясь к шуму за бортом.

— Да. Занесло тебя парень, — раздался чей-то голос. — До ближайшей земли сотни миль. Помощь не нужна?

Говорили по-английски, но я не придал этому значения, поскольку был ошеломлён нежданным визитом и лишь через несколько минут, когда зрение ко мне вернулось, а на яхту взобрались двое незнакомцев, я понял, что это представители совсем другой расы. Одного из них высветил луч прожектора и я оцепенел от ужаса, не в силах сдвинуться с места. Это явно были пришельцы. Жуткие бледные мордашки с огромными глазами и тонкими, как у скелета, ручонками наводили жуть. Да что там мордашки! Одни только змеиные тусклые глаза заставят трепетать кого угодно. Не смотри что маленькие…

— Здорово тебя потрепало, — посочувствовал один из них. — Ты откуда?

— Из России, — с трудом выдавил я, пытаясь унять дрожь и страстное желание сигануть за борт.

— А-а. Далековато забрался. Можем подбросить до Кейптауна. Если не боишься — собирайся.

Легко сказать… Глядя в их уродливые лица, трудно было довериться этим существам, одним своим видом вселявшие в меня ужас, но всё же, каким-то образом мне удалось сдвинуться с места и, чуть придя в себя, я быстренько собрал свои нехитрые пожитки, взяв самое ценное. Через несколько минут я вновь стоял на палубе.

«Чёрт с ними», — размышлял я, ожидая самого худшего, — «Лишь бы опыты на мне не ставили».

С другой стороны — это явно была удача. Кто знает, когда ещё увижу такое.

Вместо шлюпки на волнах покачивалась круглая платформа, которая доставила нас на корабль и тотчас заплыла под днище, едва мы вступили на трап.

Внутри «тарелка» оказалась просторной, несмотря на свой малый внешний вид и здесь могло поместиться ещё с десяток таких как я. Шесть кресел и большой обзорный экран с пультом управления, представляли собой всё убранство корабля. Правда, присесть было некуда. Два лишних кресла для меня были слишком малы и мне посоветовали сесть на пол в целях безопасности. Я вцепился в ближайшее кресло, памятуя, какие пируэты выделывает этот корабль и затих, надеясь на скорое избавление от своих спасателей.

Летели мы долго. Видимо мои спасатели вели свой корабль очень аккуратно, боясь причинить мне вред, так что перегрузок и дискомфорта я не испытывал.

Неожиданно корабль тряхнуло и в салоне запахло гарью.

— Что это было? — невольно спросил я, впрочем, не надеясь на ответ.

— В нас попали, — злобно прошипел один из членов экипажа.

Кто попал и почему — я уточнить не решился. Не хватало ещё попасть под горячую руку. Они загалдели о чём-то на своём, но всё же дали понять, что в Кейптаун я уже не попаду.

— Добраться бы до базы, — посмотрев на меня, вздохнул мой информатор.

Только теперь я понял, насколько добры были ко мне спасатели. Корабль «зарыскал», словно по ветру, закладывая немыслимые виражи, то ухая в бездонную пропасть, от которой перехватывало дыхание, то взмывая вверх, нещадно вдавливая меня в пол и даже я, привычный ко всему, стал подумывать о боге, мертвой хваткой вцепившись в кресло.

На экране появились заснеженные поля с черными прогалинами скал, и я прикинул, что мы летим где-то близ Антарктиды. Но до материка мы не долетели. Корабль ушёл под воду и вскоре закружил по сети ледяных лабиринтов.

Я с тоской думал, что из такого плена мне уж точно не вырваться и поневоле готовился к худшему. Может мои спасатели-инопланетяне и добрые, но их командиры могут оказаться совсем не такими. В памяти всплыли рассказы очевидцев, имевших «счастье» в подобной ситуации оказаться подопытными кроликами и я невольно содрогнулся от ожидавшей меня участи. Нашпигуют какой-нибудь гадостью и мучайся потом всю жизнь.

Тоннели уходили всё глубже и даже не верилось, что там может быть какая-то база. Неожиданно тарелка всплыла и мы оказались под гигантским ледяным куполом. Прямо по курсу светился огнями остров, больше похожий на буровую вышку и с десяток тарелок, стоявших у причала.

На экране высветился какой-то субъект, недовольным взглядом окинувший меня и принялся что-то высказывать капитану. То, что речь шла обо мне, можно было не сомневаться. Капитан несколько раз виновато оглядывался на меня и смущенно теребил обшлаг своего комбинезона.

Когда начальник гаркнул на капитана особо свирепо — сердце моё ёкнуло в предчувствии недоброго. И не зря. Капитан достал из ящика какой-то предмет напоминающий фонарик и направил на меня.

Больше я ничего не помнил.

Очнулся я на ужасно жесткой кровати, от которой заныли бока и пугливо повёл глазами: небольшая комната с зеленовато-мутными стенами, какое-то отделение задёрнутое шторкой и, вместо тумбочки, пульт управления с монитором.

Я торопливо поднялся и ещё раз осмотрел комнату. За шторкой оказался прямо-таки детский унитаз, смутивший меня размерами и умывальник.

— Ладно хоть так, — вздохнул я и направился к выходу, но дверь оказалась запертой.

Пришлось попытать счастья на пульте. Глянув на непонятные пиктограммы, я осторожно нажал первую подвернувшуюся кнопку, но ничего не случилось. Тогда я стал поочерёдно тыкать их, надеясь, что хоть одна сработает. Слава богу, экран засветился и на нём появился пришелец. Надо признать, что тогда все они были для меня на одно лицо и поэтому, вначале, я даже было подумал, что это один из моих спасателей. Но оказалось, что это не так.

Видать эта штука, которой меня вырубили, так сильно действует на мозги, что только минут через пять я сообразил, что пришелец говорит со мной на русском языке. Это, правда, не слишком удивило меня, но было приятно.

Мне предложили поесть и выразили сожаление, что в ближайшее время нет возможности доставить меня на материк. В качестве компенсации, мне пообещали полный пансион и бесплатное лечение от некоторых недугов, которыми якобы я страдал. Меня это больше напугало, чем обрадовало, но виду я не подал.

«Бежать. Бежать надо отсюда. И как можно скорее», — тоскливо защемило у меня в груди.

В комнату въехал робот, выполненный в виде тележки, и терпеливо подождав, пока я поем, укатил. Два дня прошло в томительном, тревожном ожидании какой-нибудь пакости, пока в мою несчастную голову не пришла спасительная идея — нужно просто вставить в створ двери пластмассовую ложку и молить бога, что это должно сработать.

Радости моей не было предела. Дверь не смогла защелкнуться и, превозмогая страх, я отправился плутать по бесконечным пустынным коридорам. Дверей было множество, но все они были заперты и я ужаснулся, на миг представив, что там томятся такие же узники как я. Лишь изредка встречались роботы-тележки, неутомимо выполнявшие свою работу.

Моя попытка пройти за очередной тележкой, надеясь с её помощью найти выход, не увенчалась успехом. Исчезнув за одной из дверей, она так больше и не появилась. В следующий раз я попытался протиснуться вместе с роботом, но дверь стремительно защёлкнулась прямо перед моим носом. Пришлось искать выход самому. Потратив часа три на бесплодные поиски, я с удивлением увидел, что стою прямо перед своей комнатой. Глупо усмехнувшись, я с разбегу грохнулся на свою кровать и чуть не завыл отчаянья. Выхода не было.

Немного успокоившись, я вызвал своего смотрителя.

— Вы бы хоть показали что или рассказали о себе, — деланно выразил я своё недовольство. — Долго ещё мне тут торчать?

— Где-то с неделю, — ответил смотритель и немного подумав, добавил: — Я постараюсь для вас что-то сделать.

Через пару часов за мной пришли.

— Адеон, — представился пришелец и попросил следовать за ним. Мы не прошли и десяти метров, когда я невольно застонал от досады. Выход оказался совсем рядом. Мой гид сочувственно покачал головой и обнадёжил:

— Не волнуйтесь. Всё будет хорошо.

Что он имел в виду, оставалось только гадать.

Мы вошли в просторный павильон и Адеон, просторно взмахнул рукой:

— Это наша оранжерея. Здесь мы выращиваем растения.

— А вы откуда? — рассеяно посматривая по сторонам, спросил я. Оранжерея меня не впечатлила.

— Что значит, откуда? — удивился Адеон.

— Ну… — замялся я. — У вас такой неземной вид…

Адеон улыбнулся. Зачем-то окинул меня взглядом сверху донизу и сказал:

— Ну, это долгая история…

— Мне спешить совершенно некуда, — поспешно вставил я.

— Я бы этого так не сказал. Ну да ладно… Никто, конечно, этого точно не знает. Когда это случилось, — уточнил он, — Может тысячи, может миллионы лет назад. Но легенды, которые до нас дошли, гласят, что с неба обрушился огненный дождь и нам пришлось, чтобы выжить, уйти под землю. Но не все захотели жить под землёй. Позже, часть ойху ушла в море. Они совсем не похожи на нас. Даже для тебя они будут выглядеть великанами.

— Откуда вы так хорошо знаете русский язык?

Адеон улыбнулся:

— Я не знаю этого языка. Это переводчик, — он ткнул себя пальцами в грудь, но мне там ничего не удалось разглядеть.

— Это они нас атаковали? — не унимался я.

— Нет. Пару тысяч лет назад, часть ойху вернулась на землю, но они стали совсем чужими для нас.

— Это мы что ли? — не понял я.

— Нет, — заулыбался Адеон. — Вы совсем другие.

— Тогда кто они? Что-то я не припомню такой расы. Можете назвать страну или место где они живут?

— Вы не можете их видеть, — уклончиво ответил Адеон. — Они живут между небом и землёй.

— Как это? — удивился я. — Почему мы не можем их видеть.

— Всему своё время. Пойдём, я покажу тебе нечто интересное.

Заглянув по пути ещё в пару мест, интересных с точки зрения Адеона, но совершенно никчёмных для меня — аквариум с экзотическими рыбками и зоопарк, с собранными по всему свету животными, мы вошли в зал больше смахивающий на операционную. Ослепительно белые стены и гирлянды блестящих фар заставили тревожно защемить сердце. Вдобавок, прямо передо мной, так сверкал ужасающий белизной длинный стол с металлическими зажимами и ремнями, что мне стало дурно. Я затравленно оглянулся в поисках подходящего орудия для защиты, ожидая внезапного нападения и не приметив ничего, обречённо застыл на месте.

«Всё. Хана. Приехали».

Адеон по-своему расценил мою нерешительность, и, схватив меня за рукав, потащил к большому экрану, висевшему на стене.

Хитро улыбнувшись и заговорщицки приложив палец к губам, он нажал пару кнопок на пульте и на экране появились парящие в небе суда, похожие на огромные дирижабли.

Честно говоря, спрашивать уже ни о чём не хотелось, и я терпеливо ждал разъяснений. Адеон сделал знак рукой, чтобы я следовал за ним и как только мы вышли из зала, сказал:

— Вот так они и живут.

— Им что? Земли не хватает? — потихоньку приходя в себя, пробормотал я.

Адеон усмехнулся:

— Ты не поверишь. Но дикие племена едва не стёрли их с лица Земли. А ведь уже тогда у нас было огнестрельное оружие. И даже ядерное. Но… пришлось спасаться в небе. Они на острове жили, — пояснил он. — Бежать было больше некуда. Так они и остались там.

— Значит, это вы с ними воюете, — заметил я.

— Это не война, — вздохнул Адеон и, зачем-то посмотрев на потолок, вздохнул ещё раз. — Они говорят ошибка. Но я не верю. Слишком часто они стали ошибаться. С вами был мой брат. Совсем недавно погибли все.

— Значит, провокация, — сказал я убеждённо. — Хотят войны.

— Не знаю, — пожал плечами Адеон и добавил решительно: — Нет. В этой войне победителей не будет. Что-то другое.

— А что может другое? — упорствовал я. — Земли им не надо. Значит — власть. Вот и хотят вас пригнуть.

— Это они вас пригнуть могут, — разгорячился Адеон. — Что, впрочем, и делают. А нас так просто не возьмешь. Мы сами, кого хочешь, пригнём. Так-то.

Я хотел возразить, но Адеон сделал предупреждающий жест рукой и устало проронил:

— Ладно. На сегодня хватит. Устал уже. Завтра пойдём в музей.

Мысль о музее мне понравилась. Это всё же лучше, чем аквариум с рыбками, но я всё же спросил:

— Долго меня ещё тут держать будут?

Адеон пожал плечами.

— Не знаю. На рейде три корабля хаталов болтаются. Наверное, ждут, когда уйдут.

— Хаталы? Кто такие хаталы?

Адеон был явно не рад, что проболтался.

— Завтра узнаешь, — сердито буркнул он. — Всё. На сегодня хватит.

Наутро я почти по-свойски осведомился, зачем здесь столько комнат.

Адеон хмуро посмотрел на меня — видимо с утра он был не в духе и пожал плечами.

— А чёрт его знает — зачем. Сначала строили казарму. Потом гостиницу. Но так и забросили это дело. Сейчас здесь почти никто не живёт. Так… командировочные в основном. Пойдём. Музей двумя этажами ниже. Идти долго придётся.

— А что? Здесь транспорта никакого нет? — удивился я.

— Есть. Но тебе не всё позволено видеть.

Музей оказался тёмным, давно заброшенным помещением, покрытым толстым слоем пыли.

— Сюда давно уже никто не ходит, — оправдывался Адеон ища выключатели.

Видно он сам так давно здесь не был, что забыл, что где находится.

Покрытые пылью черепа и скелеты животных не произвели на меня никакого впечатления. Я жаждал увидеть историю этого таинственного народа, о котором никто ничего не знал, но меня постигло разочарование.

— Как и вы, — удручённо констатировал Адеон, — мы ничего не знаем о том, где и когда мы появились на свет. Одни гипотезы. Странно, конечно, но и нам не удалось найти переходной вид.

Это было слишком. Я так надеялся, что хоть что-то новое узнаю из истории Земли. А тут на тебе… И у них та же самая «история».

— Это наши предки.

Адеон остановился перед группой восковых фигур расставленных в некотором отдалении друг от друга и, поочерёдно тыкая пальцем, назвал их племенные имена:

— Ойху, хаталы и венду.

Но ни одна из фигур даже отдалённо не напоминала сегодняшних ойху и я недоверчиво поморщился:

— Что-то вы не больно-то на них похожи.

— Это мы до пещер. А эти, — Адеон кивнул на фигуры стоящие чуть поодаль, — стали такими позже.

Трудно было представить, что из ойху может вырасти ластоногий великан или такой пигмей как Адеон, но приходилось верить. Я учтиво покачал головой и почти тотчас потерял ко всему интерес. Послушать бы их достижениях в науке и технике — это да. Одна «тарелка» чего стоит. А эти пещерные люди кроме скуки уже ничего не навевали.

Адеон ещё долго что-то объяснял о различии видов, но заметив, что я откровенно скучаю, повёл меня дальше. Переход был неожиданным. Сзади остались пыльные комнаты, а прямо перед нами — ярко освещённый коридор, который прямо сверкал своей чистотой.

Адеон остановился возле двери и с минуту о чём-то раздумывал.

— Ладно, пойдём, — вздохнул он. — Эта часть музея используется учёными — так что ничего руками не трогать. Понятно?

Я изобразил согласие, и даже возмущение, что, мол, я и так ни к чему не прикасался, и мы вошли в помещение.

Здесь было довольно чисто, но зато царил бардак. Столы были завалены всякими безделушками, а на одном из столиков лежал недоеденный бутерброд.

Я до сих пор не знал, чем они питаются и попытался рассмотреть его поближе, но Адеон потащил меня в смежное помещение.

Это было нечто. Я сразу понял, что под прозрачными витринами и на стеллажах лежало оружие. Глазки мои загорелись, а мозг лихорадочно принялся искать способ изъятия этого сокровища. Глаза мои так и рыскали по полкам в поисках чего-нибудь неприметного и маленького. Неважно, что это был всего лишь музейный экспонат и скорее всего, непригодный для использования. За пределами этой территории — ему бы цены не было.

Глаз уцепился за предмет, напоминавший своим видом небольшой пистолет, и я стал медленно к нему подбираться, всем своим видом показывая, что я чрезвычайно увлечен музейными экспонатами.

Заметив, что я с чрезмерным любопытством разглядываю каждый предмет, Адеон как-то двусмысленно проронил:

— Память не вечна. Вещи живут дольше.

Меня словно ушатом ледяной воды окатили.

«Память сотрут, — содрогнулся я. — То-то они такие добренькие. Всё показывают».

— Жаль, что посмотреть нельзя как оно стреляет, — деланно вздохнул я, рассматривая диковинное ружьё с широким патрубком. Пищаль, что ли какая?

— В нашем музее всё работает и в идеальном состоянии, — горделиво ответил Адеон. — Это у вас там — дырок понаделают… Посмотреть, как оно стреляет можно, конечно. Только чуть попозже. Тир этажом ниже.

— Угу, — согласно хмыкнул я и, потихоньку приблизившись к желанному пистолетику, украдкой осмотрелся. Адеон стоял поодаль и пытался рассмотреть какой-то дефект на витрине. Что-то ему там не нравилось и он даже царапнул пальцем стекло. Лучшего момента было не сыскать. Сердце бешено заколотилось, но упустить такой шанс я не мог. Судорожно схватив пистолет, я торопливо засунул его за пояс и тотчас пожалел об этом. Пистолет оказался тяжёлым и пришлось напрячь живот, чтобы он не вывалился. Ходить с ним, я, конечно, не мог, и пришлось изрядно попотеть, чтобы незаметно переложить пистолет во внутренний карман куртки. Адеон то и дело посматривал на меня и от нервной трясучки, я чуть было не выронил оружие на пол. Слава богу — пронесло. А то бы это моя последняя прогулка. Да. Вор из меня совсем никудышный.

Теперь оставалось последнее — не свалиться от инфаркта по дороге в тир.

Инструктор включил подсветку панно и жестом предоставил мне выбрать оружие. Я выбрал самое маленькое, в надежде, что он даст и мне пострелять, но этому не суждено было сбыться. Я мог наблюдать только за его действиями. Видимо работа ему нравилась или он просто подыхал от скуки, но от его пояснений я даже подустал, поскольку мало что понимал в этом деле. Адеон откровенно заскучал и куда-то ушёл по своим делам. Грех было не воспользоваться такой ситуацией и я его тотчас указал на мой краденный пистолетик. Инструктор показал, как он работает и сделал пару выстрелов. Пистолет как пистолет, но я проявил к нему особый интерес. Меня жутко интересовали все подробности и я в искреннем изумлении вытаращил глаза, узнав, что он пробивает трехдюймовую сталь. Надо же!

Прямо передо мной лежали три патрона, а я был на грани отчаянья не зная как их стащить. Может, ему просто в морду дать?..

Адеон пришёл вовремя. Ёще бы минуту — и я бы сотворил какую-нибудь глупость. Инструктор на мгновение отвлёкся, обернувшись на входящего, а когда повернулся обратно, то наморщил свой лобик, пытаясь припомнить, что он мог забыть на этом столе. Он даже подозрительно посмотрел на меня, но я ответил чистым, без единого пятнышка, взором самой невинности.

Что-то я быстро втянулся в роль вора и, хотя сердце готово было выпрыгнуть из груди, уже не терял самообладания и довольно вальяжно, с оскорблённым видом направился к Адеону, давая понять, что остальное мне уже не интересно. Там, конечно, было ещё много интересного, но я боялся, что инструктор вспомнит о патронах. Зарядить пистолет я тогда вряд ли успею.

Вернувшись в комнату, я быстренько накинул одеяло на монитор, боясь, что за мной подсматривают и вдоволь налюбовавшись оружием, зарядил его. Теперь оставалось придумать план спасения.

Три патрона не бог весть что, но сделав один выстрел даже для устрашения, можно было надеяться на благополучный исход.

Конечно. Стрелять здесь — полнейшая глупость. Меня грохнут за пять сек. А может даже просто вырубят чем-нибудь. Нужно было вначале пробраться на тарелку, а уже потом выставлять требования и размахивать пистолетом. Вопрос — как это сделать? Ведь ждать удобного момента не представлялось. Каждый день мог оказаться последним.

Я отчаянно ломал голову, а пришедший Адеон подлил масла в огонь.

— Я слышал, что не сегодня-завтра тебя отправят домой. Жаль, конечно. Я как-то уже привык к тебе, — сообщил он мне радостную весть.

— Я тоже, — поспешил утешить я его. — Телефончик не оставишь? Может, позвоню как-нибудь.

— Ты и не вспомнишь обо мне, — грустно улыбнулся он.

— Ну почему же? Разве такое можно забыть?

Адеон задумался. Как-то странно посмотрел на меня и вздохнул:

— Можно.

Внутри словно всё оборвалось.

«Вот сволочи! Сотрут память».

Я нервно почесал в затылке и выпалил:

— Может покатаемся напоследок? Покажешь свою империю. А то надоело по этим комнатам ходить. Будет хоть что вспомнить.

Адеон закатил глазки к верху, видимо что-то соображая и согласно кивнул головой.

— Хорошо. Я и сам не против размяться. Давно на острове не был.

На том и порешили. Адеон ушёл выбивать катер, а я нервно покусывал губы в ожидании непредвиденных проволочек. Да и самому было страшно. Я ведь не террорист какой...

Прошло два часа томительного ожидания и наконец, свершилось. Меня повели к причалу.

Жуть просто. Выжидая подходящий момент, я думал, у меня крыша поедет от нервного срыва. Решиться на такое было не просто. И даже Адеон заметил, что со мной творится неладное. Пытаясь унять нервную трясучку, я процедил сквозь зубы:

— Что-то я замёрз. Колотит всего.

Адеон принёс стаканчик с какой-то мутной жидкостью и протянул его мне:

— На. Выпей. Помогает.

Усевшись на полу каюты и обхватив стаканчик обеими руками, я, потихоньку отхлёбывая, пытался успокоиться.

Ойху было только трое, но я никак не мог себя заставить вытащить пистолет. Мне всё казалось, что стоит мне только это сделать, как сотни отравленных стрел вопьются в мое многострадальное тело.

«Они всё знают. И вся эта поездка всего лишь игра моего воображения. Имитатор. Зачем им это надо? Да просто развлекаются от нечего делать… Ладно умники. Я тоже не лыком шит. Вот выйдем прогуляться на остров, там и начнём действовать. Остров не смоделируешь».

Прогулка по острову вымотала меня окончательно. В мозгу билась только одна мысль — «пора», и позже, я совершенно не мог вспомнить, что мы там делали, куда ходили и что осматривали.

Вернувшись на корабль, я, молча, вытащил пистолет и, наставив его на штурмана, прошептал:

— Домой.

Все трое удивленно уставились на меня и тут меня прорвало:

— Домой, сволочи! Домой! — заорал я и для убедительности пальнул в потолок.

Дальше я вообще ничего не помню. Очнулся я на пустынном берегу в окружении ярких звезд, а где-то впереди мерцали огни далёкого города. Моя рука продолжала судорожно стискивать пистолет…