Свадебная кома

Гремела ритмичная музыка, вделанные в пол, закрытые прозрачным пластиком цветные лампы создавали в «Погребке» праздничную интимную обстановку. Между столиками молодые люди лихо отплясывали модный танец. На возвышении в конце зала, за центральным столиком сидели две нарядные девушки. Одна в белой фате — невеста, другая — одетая также нарядно, очевидно свидетельница. Их спутниками были два молодых человека. Один в строгом чёрном костюме с белым цветком в петлице — жених.

Громкая музыка прекратилась и заиграл вальс. Жених и невеста под аплодисменты зала встали из-за столика, вышли на середину зала и закружились в танце. Обращала на себя бледность этой пары, какая-то скованность в движениях. Они прихрамывали, иногда незаметно морщились, как будто бы движения причиняли им боль. Вместе с тем было видно, что танцуют молодые с удовольствием: глаза их светились любовью, они незаметно прижимались друг к другу.

— Хороша парочка, баран да ярочка! — пьяно засмеялся один из гостей. — Он хромой, она кривобокая!

— Помолчи! — перебил его пожилой, хорошо и со вкусом одетый мужчина. — Если бы ты знал, через что им пришлось пройти, через какие муки и страдания они шли к своему счастью, ты никогда не сморозил бы эту глупость! Я уверен, что этой паре развод не грозит.

— А что с ними произошло? Что они пережили? Расскажите, Аркадий Павлович, расскажите! — хором попросили две девушки, сидевшие за этим же столиком.

— Они вернулись с того света.

— Как с того света? Вы шутите, Аркадий Павлович!

— Ничего подобного. Они действительно вернулись с того света. Если вас интересуют подробности, могу рассказать.

— Расскажите, Аркадий Павлович, пожалуйста!

— Хорошо, слушайте. История очень интересная, почти сказочная. Дело было так.

Саша проснулся внезапно, с ощущением радости в душе, в ожидании чего-то хорошего, что должно произойти сегодня и вспомнил: сегодня же его свадьба! Как интересно вчера на мальчишнике сказал Серёга:

— Ещё одного друга мы теряем сегодня, наш ветеран, наш «Одинокий Бизон» (интересно, почему его так обозвал Серёжка?) решил связать свою судьбу с женщиной. Короче говоря, наш Сашка женится! Так выпьем же за то (тут Сергея немножко качнуло, и вино из стакана пролилось на стол), чтобы не только Тамара, но и наш Сашка был счастлив в этом браке! Ура, товарищи! Давайте же выпьем всё до дна за счастье нашего Сашки, и пусть он не забывает своих старых друзей!

Сергей выпил полный стакан вина, разбил его об пол и полез целоваться с Сашей.

Да, всё это было вчера, а сегодня в 13-00 назначена его регистрация с Тамарой. В 12-00 надо будет ехать за невестой, перед этим необходимо купить свежие цветы, желательно розы. У его старого знакомого, Вадима, на 14-м километре свой дом, оставшийся от родителей. Рядом с домом теплица, где Вадим с женой выращивают цветы для продажи. Сейчас он, Саша, встанет, примет душ, выпьет чашку крепкого кофе и поедет на 14-й за цветами.

Спустившись с третьего этажа, где находилась его квартира, Александр направился к гаражу. В гараже, как всегда, был образцовый порядок. Саша был собранным человеком и не любил нерях. Новенькая «девятка» завелась с пол-оборота. Дорога была на удивление свободной и «Жигули» песочного цвета быстро покатили к центру.

Вот позади Садовая, кинотеатр «Океан», вот уже проехали двенадцатый магазин, Сапун-гору, Красную сопку, спустились к Дому Флота. Здесь Саша подбросил газа, чтобы увереннее подняться к Дому Союзов, но тут, на встречной полосе появилась бешено мчавшаяся «Тойота-Карина». «Ноль-девятая» взяла правее, прижимаясь к краю полотна, и тут в неё с грохотом врезалась иномарка цвета «мокрый асфальт». Обе машины, перевернувшись несколько раз, всё-таки встали на колёса.

На остановке, как обычно многолюдной, засуетились желающие оказать помощь. Кто-то побежал к машинам, кто-то вызывать милицию и «скорую». Минут через 10-12, завывая сиренами, подкатили машина ГИБДД и ярко-жёлтый реанимобиль. За это время несколько мужчин успели открыть заклинившиеся от удара дверцы пострадавших автомобилей.

В «Тойоте», как оказалось, погибли и водитель и пассажирка, а Саша был ещё жив. Его погрузили на носилки, которые тут же задвинули в салон реанимобиля. Через окна было видно, как сотрудники «скорой» ставят пострадавшему капельницу, «подключают» его к дыхательной аппаратуре. Минут через пять в салон заглянул лейтенант милиции:

— Ну как, будет жить?

— Крайне тяжёлый. По-видимому, здесь перелом основания черепа, ушиб головного мозга, перелом костей таза, множественные переломы рёбер. Всё это осложнено травматическим шоком. Сейчас мы доставим его в реанимацию, справляйтесь там. Кстати, вы установили кто это?

— Нет ещё.

— Вот в куртке у него были права. Некто Медведев Александр Владимирович, 1976 года рождения.

И реанимобиль, завывая сиреной, тронулся с места.

Тамара уже с утра сидела в парикмахерской — ведь через пять часов она выходит замуж. Из фена шло успокаивающее тепло, а журналы мод были такими интересными…… Какие захватывающие, красивые модели предлагает Пьер Карден или Нина Риччи! Как потрясающе красиво одеваются женщины во Франции, да и вообще на Западе! Мне бы пару таких вечерних туалетов, чтобы отгулять свадьбу. Все бы мои подруги умерли от зависти. А Сашка? Обрадовался бы за меня или стал бы ревновать к своим друзьям? Наверное, и то, и другое.

Тамара даже тихо рассмеялась, представив себе, как Саша хмурит брови, глядя на неё, выходящую в вечернем туалете от Кардена из своей комнаты в столовую, где он сидит со своими друзьями…… Сашка ведь такой ревнивый, не понимает, что она любит только его и никто другой ей не нужен.

От парикмахерши Тамара перешла к маникюрше и только в 11 часов вышла из Дома Быта. В дверях она столкнулась с Наташей, та должна была быть у неё свидетельницей на свадьбе. У Наташи было какое-то испуганное лицо.

— Что ты тут делаешь? Мы же договорились встретиться в половине двенадцатого…… Причёска у тебя, вроде бы готова. А почему ты не в том платье?

— Тамара, — с трудом вымолвила Наташа, — Тамара, — её губы затряслись, из глаз покатились слёзы, — Тамара….

— Что случилось, Наташа? Говори, да говори же! — испугалась Тамара.

— Саша…. С ним случилось несчастье….

— Что, что случилось? — побелела Тамара. — Говори, да не тяни же!

— Он поехал утром к Вадиму за цветами на своей машине. У Дома Флота в него врезалась какая-то иномарка. В той машине все погибли…. Саша остался жив…. Он сейчас в реанимации, в тяжёлом состоянии…. Я была у его родителей, помогала матери, когда позвонили из больницы.

Тамара, до боли закусив губу, шагнула с тротуара на мостовую, подняла руку.

— Томка, ты куда? — закричала Наташа.

— В больницу, к Саше! — бросила через плечо Тамара.

— Не дури, Томка, к нему сейчас никого не пускают.

— Всё равно я должна его видеть.

В это время, скрипнув тормозами, около Тамары остановилось такси.

— Ой, дурочка, дурочка, — пробормотала Наташа, прыгнув в машину следом за Тамарой.

В больнице, как и следовало ожидать, Тамару к Саше не пустили. Тогда она принялась кричать на медсестёр, чтобы они её пропустили, что она невеста Саши, что она сама будет за ним ухаживать. В это время из палаты вышел усталый врач и тихим голосом попросил Тамару пройти за ним. В ординаторской врач указал Тамаре на диван.

— Садитесь девушка. Как Ваше имя, отчество?

— Просто Тамара.

— Хорошо, Тамара. Я невольно слышал, что Вы говорили тут сёстрам. Жаль, что вы не нашли общего языка…. Так кто Вы этому больному?

— Саше?

— Да, Саше.

— Невеста, — всхлипнула Тамара. — У нас сегодня в час дня должна была быть регистрация.

— Я понимаю Вас, Тамара, но и Вы поймите нас. По давнему опыту я знаю, что толку от посторонних людей в отделении нет ни какого…. Скажите, Вы можете работать с наркозным аппаратом?

— Нет.

— А поставить капельницу? Вижу, что нет. А от вида крови, наверное, упадёте в обморок…… Так что же Вы собираетесь делать в отделении? Поймите меня правильно, Тамара, может быть то, что я сейчас скажу, покажется Вам грубым, но Вы со своей любовью, будете только мешать нашей работе…… Не смотрите так на меня, я уважаю Ваше чувство, но сейчас оно ослепляет Вас, оно мешает Вам взглянуть на Вашего жениха как на тяжело больного и может нанести ему вред. Поэтому мы и не пускаем Вас в палату…… Надеюсь, Вы поняли меня?

Тамара машинально кивнула головой.

— Вот и хорошо…. Вот наш номер телефона. Можете по нему справляться о состоянии здоровья Вашего жениха. А сейчас позвольте проводить Вас. Мне, конечно, приятно Ваше общество, но меня ждут больные.

Они вышли из ординаторской, врач поддержал Тамару за локоток.

— Сюда, пожалуйста, выход в эту дверь.

В это время его окликнули.

— Аркадий Павлович! В четвёртой палате этому, после автодорожки, стало хуже. Сергей Иванович Вас просит туда.

— Простите, — доктор кинул свирепый взгляд на сестру. Та, взглянув на Тамару, испуганно зажала рот.

Тамара шагнула в дверь. Закрывая её, она успела услышать:

— Бедная! Не успела выйти замуж, как уже овдовела.

— Ничего, — ответил второй голос. — Современная молодёжь долго не переживает. Найдёт себе другого.

Только на улице эти беспощадные слова дошли до сознания Тамары. Это её жалела одна из женщин. Это о ней сказала другая, что она найдёт себе нового жениха. Это её Саша сейчас умирает в четвёртой палате.…. Свет померк в её глазах. Ничего не вид, с окаменевшим лицом, девушка пошла не разбирая дороги.

Для того чтобы ехать домой, Тамаре нужно было перейти дорогу от областной больницы к магазину «Золотая рыбка». Ступая машинально, словно робот, девушка подошла к светофору и, не останавливаясь, шагнула на мостовую.

Раздался пронзительный визг тормозов, удар. Тамару отшвырнуло под колёса встречной машины…. Ещё удар и на мостовой распростёрлась женская фигура, вокруг которой расплывалась лужа крови.

— Тамарка! Что же ты! — истошно крича, к остановке бежала отставшая Наташа.

Саша лежал на функциональной кровати, подключенный к аппарату искусственной вентиляции лёгких. На осциллографе мелькала прерывистая зигзагообразная линия — ЭКГ. Шёл диалог врачей:

— Давление?

— Сорок на ноль. Пульс 108 в минуту. Тоны сердца глухие, еле выслушиваются. Вольтаж зубцов ЭКГ снижен.

— Наблюдаются желудочковые экстрасистолы…. Наверное, сейчас начнётся фибрилляция желудочков.

— Агония?

— Похоже, что так.

В голове у Саши плавал красный туман. Он не чувствовал боли. Туман постепенно рассеивался. Появилось какое-то белое пятно, которое превратилось в окно, затем окно вытянулось в туннель. Этот туннель засасывал его. Саша не противился зову туннеля: он почему-то знал, что если не пойти в туннель, то ему будет больно, очень больно.

Легко и непринуждённо сделав несколько шагов в сторону туннеля, он оглянулся. В покидаемой им комнате стояла странного вида кровать, на которой лежал человек. Вокруг кровати суетились люди в белых халатах, очевидно, медработники.

— Больному стало хуже, агония, теряем его, — слышал он голоса.

Приглядевшись к кровати, он увидел, что на ней лежит он, Саша Медведев, но почему-то это его не удивило. Не удивило и то, что на него, второго Сашу Медведева, ни кто не обращает внимания. Более того, одна женщина в белом халате несколько раз прошла сквозь него и даже не заметила этого. Зато Саша уловил, как эта женщина благоухает дорогими французскими духами. Наконец, Саше надоело наблюдать за суетой в палате, и он шагнул в зовущий зев туннеля.

Стены туннеля излучали мягкий успокаивающий свет. Туннель изгибался спиралью, полого закрученной кверху. Пол туннеля слегка пружинил под ногами. Через три-четыре витка спирали стены туннеля распахнулись, и Саша вышел на…… росистый луг.

Стояло раннее утро. Солнце только что вышло из-за горизонта, его косые лучи освещали луг, густые заросли ольхи и ивы, росшие на берегу старицы, берёзовую рощу вдалеке. Минут пять Саша оглядывался по сторонам, затем двинулся к старице.

Старица была неширокой, её зеркало густо заросло кувшинками, кое-где цвели белые лилии. То тут, то там по воде расходились круги.

— Рыба играет, — вслух подумал Саша. — В такой старице наверняка должно быть много рыбы: лини, караси, может быть окунь, краснопёрка, гольян.

Выбрав место поудобнее, юноша присел на берегу и стал бездумно осматривать заросли тальника на противоположном берегу, которые мерно раскачивались под лёгким ветерком. Что-то невероятно грустное и одновременно тревожное висело в воздухе.

Откуда-то из под берега с шумом выпорхнул яркий зеленовато-синий зимородок, ткнулся в воду и вот уже серебристая рыбка трепещет в его клюве. Солнце поднималось всё выше и выше. Скоро стало ощутимо припекать. Саша расстегнул рубашку, захотелось искупаться. Берег старицы в этом месте был илистым, и он решил найти более подходящее место. Старица круто изгибалась направо, видимо там проходило основное русло реки, и Саша решил, что там то он и найдёт подходящий пляж. Вдоль берега старицы вилась тропинка, ведущая из ниоткуда к реке. Пройдя по тропинке шагов пятьдесят, юноша оглянулся. Светящийся вход в туннель по-прежнему зиял метрах в двадцати. Он передвигался вместе с Сашей!

Из истории болезни Медведева А.В. 1976 г.р.

«………. Доставлен бригадой «скорой помощи» в крайне тяжёлом состоянии. Диагноз при поступлении: автотравма, ЗЧМТ, ушиб головного мозга, перелом основания черепа, перелом костей таза, множественные переломы рёбер, травматический шок четвёртой степени……. В 12-04, несмотря на проводимые мероприятия, состояние пострадавшего резко ухудшилось, наступила клиническая смерть….»

………Боже, как больно, боже мой! Кажется, всё тело разрывается в клочья…… А боль всё растёт, растёт. Мутится рассудок. В голове красный туман…. Всё исчезло…. Звенящая тишина…. Муть…. Красный туман в голове…. Туман светлеет, образуется слепящее белое пятно…. Пятно вытягивается в туннель. Тамара знает, что в туннеле её ждёт покой и тишина. В туннеле освобождение от нестерпимой боли. Она без колебаний идёт в туннель. Она почему-то уверена, что Саша уже там. Туннель закончился на извилистой тропинке.

На чистом небе ни облачка. Ярко светит солнце. Жарко. За кустами ракитника, куда ведёт тропинка, видны жёлтый песок и блестящая лента реки. Скинув платье, Тамара бросилась в реку. Река оказалась удивительно чистой и не глубокой. Вода еле достигала плеч. Накупавшись вволю, девушка растянулась на горячем песке. Стояла тишина, даже птицы в кустах замолчали. Что-то необъяснимо тревожное висело в воздухе, что-то должно было произойти.

Выписка из истории болезни Зотовой Т.А. 1981 г.р.

«……… доставлена бригадой «скорой помощи» в крайне тяжёлом состоянии. Диагноз при поступлении: автотравма, ЗЧМТ, ушиб головного мозга, перелом костей таза, перелом правого бедра, перелом правого плеча, травматический шок четвёртой степени…. Проводилась интенсивная противошоковая терапия, однако все проводимые мероприятия успеха не имели, и в 13-26 наступила клиническая смерть…..»

Тропинка круто спускалась к берегу. Невысокий — метра два-три, он густо порос тальником. Между крутым берегом и рекой протянулась песчаная лента пляжа шириной три-четыре метра и длиной метров шестьдесят-семьдесят. На песке, подставив спину солнцу, лежала девушка в модном купальнике. Необъяснимая тишина стояла вокруг, даже ветерок затих. На небе — ни облачка. Саша разделся и бросился в воду. Чистые прохладные струи смыли пот, приятно освежили разгорячённое тело. Нырнув с открытыми глазами, Саша легко увидел песчаное дно, редкие водоросли, ракушки на дне. Схватив одну, вынырнул. На берегу подобрал сухую палочку, проткнул стенки раковины с обеих сторон, потом швырнул её над водой к противоположному берегу. Раздался характерный мелодичный свист. Девушка лениво повернулась на спину и закинула руки за голову. Саше почудилось что-то знакомое в фигуре и движениях незнакомки; он решил подойти поближе и, если удастся, познакомиться с девушкой.

Ноги утопали в песке по щиколотку, шаги были почти не слышны, тем не менее, незнакомка подняла голову и посмотрела на подходящего.

— Тома! Ты? — изумился Саша.

Девушка молчала, на её ресницах задрожали слёзы. Саша бросился на песок рядом с невестой, протянул к ней руку, взял её пальцы в свою ладонь.

— Хорошо-то как здесь, Томка. Погляди, какая тут красота: речка чистая, песок мягкий, тёплый. Птички поют, кузнечики на лугу стрекочут.

И впрямь: природа как бы ожила, словно кто-то невидимый взмахнул волшебной палочкой. Тамара перевернулась на живот, придвинулась к Саше и уткнулась носом ему в плечо.

— Саш, а Саш…. Как хорошо с тобой…. Пойдём искупаемся….

Они вошли в речку, нежные струи ласкали тела, придавая им лёгкость и невесомость. Русло реки углублялось к противоположному берегу, на котором раскинулся сосновый бор, полный таинственных шумов и шорохов. Что-то потянуло туда Сашу.

— Пойдём, прогуляемся по лесу, — предложил он Тамаре и девушка охотно согласилась.

Поднявшись по крутому глинистому на этой стороне берегу, молодые люди оказались в кружеве тени от огромной сосны, росшей на самом краю обрыва. Босые ноги мягко, бесшумно ступали по шелковистой траве, по старой обвалившейся хвое. Иногда под ногами негромко похрустывали сухие ветки.

— Саша, гляди, кислица! — крикнула Тамара, бросаясь к кустам красной смородины, усыпанным крупными рубиновыми ягодами.

— Какая прелесть! Они уже совсем поспели.

Попробовав ягод, они пошли дальше в лес. В кронах высоких сосен шумел ветер, сам бор был пронизан солнечным светом. На одном открытом пригорке, хорошо прогретом солнцем, пахнущем земляникой, молодые люди расположились отдохнуть.

Саша, лёжа на спине, бездумно уставился в небо. Плыли белоснежные кудрявые облака, изредка какая-нибудь птица пролетала над поляной. Было необъяснимо хорошо, и всё-таки какая-то тревога висела в воздухе.

Постепенно темнело. Вместо кудрявых облаков поплыли грозовые тучи, засверкали молнии, вдалеке зарокотал гром, усилился ветер. Кукушка в косом полёте промелькнула над поляной, нырнула в лес, и вскоре оттуда донеслось кукование.

— Кукушка, кукушка, сколько лет осталось мне жить? — загадал Саша.

— Ты что? Ты что? Ты что, ничего не помнишь? Не помнишь, что разбился у Дома Флота? Ты не понимаешь ничего? — Тамара рывком приподнялась, села на траву.

— Ты что, ничего не помнишь? Ты не понимаешь, что мы мёртвые! Мёртвые! Мёртвые! Что для нас всё кончилось! Что мы никогда не поженимся, что у нас уже не будет детей!

Тамару начало трясти.

— Ты посмотри сюда! — она указала рукой направо.

Саша повернул туда голову. Справа, метрах в пятидесяти, тускло светился вход в туннель.

— Вход в туннель тускнеет. Значит наша агония кончается. Скоро наступит полная смерть…. Всё это тогда исчезнет. Всё! Всё! Всё!

Саша, потрясённый, молчал. Он вспомнил всё. Теперь стало понятно, на какой кровати он лежал, почему он видел себя со стороны, почему женщина в белом, эта медичка, его не заметила, прошла сквозь него. Понял, что за туннель светился в углу комнаты и как он прошёл через этот туннель. Понял, что за мир его окружает, понял, почему здесь в воздухе витает тревога.… Этот мир расположен между жизнью и смертью. Это мир комы…. Но Тамара? Что здесь делает Тамара?

— Значит это кома?

Тамара кивнула головой.

— А ты как здесь оказалась?

— Ты не понимаешь? Не понимаешь, да? Ты что не понимаешь, что я люблю тебя?

— Я понимаю, я верю, тебе Томка, но как ты оказалась между жизнью и смертью?

— Не помню. Я вышла из реанимации, пошла на остановку…. Потом удар…. Темно…. Сильная боль.… Потом туннель и я здесь…. Наверное, на светофоре попала под машину…. Из-за тебя, — не удержалась Тамара от укола. — Я шла как чумная, ничего не видела.

Они сели обнявшись. Тамара прижалась к Саше, её дрожь прошла.

— Слушай, Тома.

Она подняла к нему заплаканное лицо.

— Значит, ты любишь меня?…. Видишь ли, Тома, я думаю, что по этому туннелю можно пройти не только сюда, но и обратно, обратно к жизни.

— Как обратно?

— Я понимаю, что это будет трудно, будет очень больно и страшно…. Но ведь ты здесь, значит, ты любишь меня…. Я люблю тебя…. Мы пойдём вместе…. Мы ещё будем жить…… Мы будем хорошо жить…. Мы поженимся, и у нас будут дети. Ты веришь мне? Ты пойдёшь со мной?

Вместо ответа Тамара обняла Сашу за шею и слилась с ним в глубоком поцелуе.

— Вставай! — Саша поднялся, подал руку Тамаре. — Пойдём вместе.

Рука об руку приблизились они к страшному туннелю. Вход засиял нестерпимым блеском, за его сверкающей завесой ничего не было видно. Из глубины туннеля потянуло болью и ужасом.

Саша и Тамара одновременно шагнули сквозь сияющую завесу. Сразу всё исчезло, что-то неведомое и страшное оторвало их друг от друга и бросило в бездну. По мере падения их тела наполнялись нестерпимой болью. Когда боль достигла своего предела, всё погрузилось в темноту, исчезла бездна, померкло сознание, затем исчезло и сознание.

Аркадий Павлович закончил свой рассказ. Девушки за столиком переглянулись. Подвыпивший гость недоверчиво хмыкнул. Аркадий Павлович выпил стопку коньяка.

— Не верите?

— Да, не верю! Предположим, существует мир комы. Но как два агонирующих человека могут там встретиться? Он что, общий для всех?

— У меня есть догадки по этому поводу. Не знаю, захотите ли вы их выслушать.

— Расскажите, Аркадий Павлович! — вклинились в спор девушки.

— Жизнь — это способ существования белковых тел. Такое определение жизни дал Фридрих Энгельс в девятнадцатом веке. Сейчас начало двадцать первого. В семидесятые годы прошлого двадцатого столетия академик Казначеев выдвинул гипотезу о существовании полевых форм жизни. Полевых не в смысле, что они живут на лугу или в поле, а в смысле, что они — жизнь, представляющая собой организованное поле: электромагнитное, лептонное или какое-либо другое. Многие исследователи предполагают, что у человека есть душа, но не в мистическом, церковном понимании бессмертной души, а в виде нейро-лептонного облака или поля, вложенного в нашу белковую оболочку, в наше тело. Это поле впитывает в себя всю информацию с нашего тела. Когда человек погибает, умирает, то это нейро-лептонное облако, поле или, если выразится понятнее, нейро-лептонная матрица продолжает существовать ещё некоторое время. По предположениям исследователей — от нескольких секунд, до нескольких веков. Этим, в частности, можно объяснить документально зафиксированные случаи «переселения» душ. В случае же с Сашей и Тамарой мы имеем дело с молодыми людьми, глубоко и искренне любящими друг друга. Молодые крепкие тела, — следовательно, прочные нейро-лептонные матрицы, впитавшие всю информацию с этих тел. Когда тела пострадали в результате аварий, эти матрицы — в нашем измерении или в каком-либо другом, я этого не знаю, неминуемо должны были встретиться, так как тяготели друг к другу. Когда же они решили вернуться в «наш» мир — это произошло одновременно. Я сам свидетель этого…. Мы уже хотели прекращать реанимационные мероприятия, так как они были неэффективными и все сроки успешного оживления прошли, как одновременно, подчёркиваю — одновременно, секунда в секунду у обоих появилось сердцебиение и восстановилось дыхание…… Через муки и страдания, через повторные операции шли они к выздоровлению. Шли на удивление быстро, и я бы сказал, синхронно. Они словно сговорились выйти из отделения в один день. Они чувствовали друг друга. Как только Саша очнулся — первое, что он спросил, было:

— Как там Тамара? Она уже очнулась или ещё нет?

— А ведь он не мог знать, что она тоже попала в аварию и находится в соседней палате.

Выздоровление, как я уже говорил, шло на удивление быстро. Что же им помогало? Если с точки зрения науки — нейро-лептонные матрицы, которые отдавали телам накопленную энергию, а по-простому — любовь!

Любовь в высоком значении этого слова, а не в современном опошленном варианте. Это не любовь, когда малознакомые мужчина и женщина, ложась в постель, говорят: займёмся любовью. Здесь, на мой взгляд, больше подходит старое выражение: давай тешить похоть, или по-современному — трахнемся и разбежимся.

Не боясь показаться не понятым, ещё раз повторюсь: спасла их большая, настоящая любовь, какая выпадает одна на сто, а может быть и на тысячу пар. Развод им не грозит, я в этом уверен…… А то, что он прихрамывает, а у неё нарушение осанки, так это через полгода-год пройдёт.

Разговор за столиком затих сам собой. В зале опять звучал вальс. Саша и Тамара снова кружились в танце, не сводя счастливых глаз друг с друга.

Конец.