Страна цветов и зверей

Он зачарованно глядел на стадо облачных барашков, растянувшееся до самого горизонта. Потом вдруг сообразил: он ведь улегся как попало и наверняка придавил цветы! Вскочил, будто ошпаренный — и точно! Пострадали несколько одуванчиков, незабудки и эти, с белыми соцветиями, он не помнил, как их зовут. А ведь еще он делает цветам и травам больно, когда наступает на них! Как он умудрился упустить это из виду? Нужно срочно что-то решать!

— Горюшко ты мое! — мама устало опустилась на табуретку рядом. От неожиданности он выплюнул кашу, которую держал во рту уже с четверть часа, и разом перепачкал стол и занавески.

— Ну о чем ты все время мечтаешь-то? Неужели так сложно прожевать и проглотить? Ведь с твоим любимым малиновым вареньем!

Ему было очень стыдно и в то же время досадно на маму, которая оторвала его в такой ответственный момент. И тогда же, наблюдая, как мама старательно отмывает изгвазданные занавески, он окончательно понял: это не здесь! Страна цветов и зверей находится где-то в другом мире! Где нет манной каши, пусть даже и с малиновым вареньем!

***

— Эй! Стой! — к нему быстро приближались трое. Бежать было бесполезно: догонят и еще добавят.

— Ты с какого двора?

Из какого именно, было, в общем-то, совершенно неважно. Главное, что он из другого двора, их трое, а он один и, вдобавок, явно не выглядит бойцом.

— Он с десятого дома, знакомая рожа!

— Эй, ты почему здесь лазишь? Ты что, не знаешь, как мы ваших, десятых-щенятых?

— Эй, ты что, глухой?

— Ребя, да чего с ним бакланить? Навешать люлей — и дело с концом!

Начались издевательства и унижения вперемешку с побоями. Стая ставила на место чужака, нагло нарушившего неписаный территориальный закон.

В эти тоскливые минуты он понял важную вещь: в стране цветов и зверей нет конкуренции! Никто не борется за место под солнцем, не охраняет рубежи, не силится изобразить из себя больше, чем есть на самом деле. Это попросту лишнее, напрасно осложняет всем жизнь! Вот эти трое, например, бьют его сейчас не потому, что нравится бить, а потому, что сами боятся, а боятся, так как им уже не раз влетало во вражеских дворах. А в стране цветов и зверей вместо глупой жестокой конкуренции царит простое добрососедство и готовность к сотрудничеству! Да, да, только так!

***

— Понимаешь, — он пытался поделиться своим сокровенным с соседкой по парте, девочкой, которая ему очень нравилась, — там примерно так, как в деревне летом! Ты была когда-нибудь в деревне летом?

— Ну, была, а что?

— Тогда представь себе: солнечный день на берегу реки, рядом зеленый лес, и вокруг никого, только птицы поют и цветы цветут! Красота, правда? А в той стране — еще лучше!

— Чем лучше? Комаров нет?

— Нет! То есть, они есть, но не кусаются! Там вообще никто не кусается и друг друга не ест! Волк подойдет к тебе и только ткнется носом — попросит почесать ему бок, но если ты вдруг чесать не захочешь, не обидится и побежит дальше по своим делам!

— А крапива?

— И крапива не кусается: ей это не нужно, так как не от кого защищаться! Она просто растет, как и всё вокруг, и радуется!

— Чему радуется?

— Тому, что растет! Это же так интересно и важно! Вспомни, что нам ботаничка в прошлом году рассказывала: растения соединяют космос и землю, превращая лучи солнца в жизнь и наполняя воздух кислородом!

— Слушай, а ты можешь о чем-нибудь более интересном??

Так в стране цветов и зверей появилась телепатия. Иначе как ясно и понятно, во всей полноте, передать другому то, что действительно хочешь передать?

***

— Что же ты за рохля такая, всё сопли по кассе размазываешь, небось, мечтаешь о бабах? — воспитывал начальник. — Ты же молодой перец, должен быть энерджайзером, шуршать, как электровеник! У тебя в заднице должно постоянно свербить! Едва отошел очередной клиент — ты подпрыгиваешь и кричишь: «Свободная касса! Свободная касса!» Чтобы клиент шел к тебе косяком! Больше клиента — больше бонуса! Больше бонуса — больше баб! Понял, чудик?

Он послушно кивал, чтобы начальник отвязался, и, глядя на отчаянного посетителя, пытавшегося упихать неупихуемое — засунуть в рот и откусить сразу целый биг-мак, — понял более важную вещь, которая так долго оставалась без ответа: что в стране цветов и зверей едят звери. Ведь то, что они не могут кушать цветы и друг друга, было очевидно сразу. Стало быть, требуется какой-то другой источник энергии для жизнедеятельности. И вот, наконец, он нашелся: сила тяжести!

Все оказалось естественно и просто! Только две основные силы в макромире: электромагнитное взаимодействие и гравитация. Цветы и другие растения питаются солнечным светом, то есть первым, а звери и прочие животные — вторым, преобразуя внутри себя энергию тяготения прямиком в калории! И не просто в безвкусную массу, а сразу в свое любимое, например, верблюд — в колючки! Всем всего всегда хватает, и не нужны никакие пищевые цепочки, требующие пожирать друг друга!

***

— Ты опять думаешь не обо мне, а о чем-то своем! Я тебе больше не нравлюсь?! — она раздраженно пихнула его в бок. Ее можно было понять: женщины способны простить что угодно, только не дефицит внимания к себе. А уж если этот прискорбный дефицит дама учуяла в постели — всё, суши весла!

К несчастью, именно в этот момент он задумался о любви. Любви в стране цветов и зверей, которая, конечно же, там тоже есть, ведь без любви никак.

— Ты что, совсем меня не слушаешь?! Ты не о Клавке ли размечтался?! Представляешь сейчас эту стерву вместо меня?!

Он попытался объяснить, что Клавка здесь абсолютно ни при чем, но ее уже разобрало. Бормоча обидные слова и размазывая гневные слезы, выдралась из простыней и умчалась в ванную.

Вздохнув, он поплелся просить прощения и утешать. В стране цветов и зверей любовь немного другая, не такая, как в этом мире. Главное отличие заключается в том, что любовь там неэгоистическая, несобственническая. На объект любви смотрят не как на свою вещь и средство исполнения желаний, а как на достойное искреннего восхищения чудо; не требуют, но лишь отдают! Такая любовь никогда не в тягость, она призвана окрылять и звать навстречу жизни!

***

Душным июльским вечером, сразу после работы, он отправился купаться на водохранилище — очень хотелось освежиться, смыть с себя пыль и шум утомленного зноем города. И заодно попытаться додумать очередную задачу, которая мучила его уже долгое время.

Человеки. Как быть с ними в стране цветов и зверей?

Он вошел в едва прохладную воду, с наслаждением окунулся и поплыл.

С одной стороны, человеки всегда все портят. Они не умеют жить ни с природой, ни даже друг с другом. Алчно потребляя, они сеют хаос и разрушение, уничтожают гармонию. С другой стороны, отнюдь не всё связанное с ними только плохо. И от человеков тоже случается польза: иногда они создают свою, рукотворную, красоту и, бывает, помогают братьям меньшим. Так что же делать? Как устроить их в прекрасной стране цветов и зверей?

Он плыл и плыл вперед.

И вдруг ответ пришел сам собой, возник, словно озарение. Он даже вскрикнул от радости — настолько этот ответ был естественным и правильным — и в тот же момент ощутил, что сил осталось всего ничего, и назад ему уже ни за что не вернуться.

***

Он очутился в месте, назвать которое местом можно было единственно ради того, чтобы хоть как-то назвать. Впрочем, он чувствовал, теперь это не имеет ровным счетом никакого значения.

— Привет! — голос раздался сразу отовсюду.

— Здравствуйте! Вы, наверное, Бог?

Голос расхохотался так, что заложило в ушах (или уже не в ушах?):

— Дался же вам всем Бог! Нет, ты ошибаешься, и, скажу по секрету, с этим вопросом вообще все крайне запутано. Сам черт ногу сломит!

— Тогда вы — сам черт? То есть, прошу прощения, Дьявол?

Голос будто поперхнулся:

— Знаешь что, заканчивай со своими дурацкими предположениями! Если непременно хочешь куда-то меня определить, считай, что я занимаюсь фантазиями! Да, примерно так! Сначала долго-долго ищу, нахожу более или менее интересное, наблюдаю за развитием и оцениваю, потом, иногда и очень редко, выбираю! Вот только что выбрал тебя! Гляди!

Он обнаружил прямо перед собой огромный медленно вращающийся бело-зеленый шар. На вид весьма симпатичный: возникло труднопреодолимое желание протянуть руку — он не был уверен, сможет ли протянуть именно руку, но отчего-то не сомневался в иных возможностях — и погладить. Еще пригляделся (или как это теперь называть?) — и различил на нем кудрявые барашки неспешно плывущих облаков!

— Это новый мир, еще совсем юный, зыбкий и податливый! Ты ведь готов?