Примитивная цивилизация

Планета Антория, самая развитая в галактике. Её звездолёты уже выбрались в межгалактическое пространство, исследуя звёздные скопления за пределами родной галактики. Эти звездолёты огромны, как большой мегаполис, а их начинка позволяет жить экипажу сколько угодно. Вот такой звездолёт сейчас возвращался из дальней экспедиции и вдруг, экипаж заметил зелёную звезду на краю галактики. Сложно даже решить, принадлежала ли эта звёздная система галактике, или просто расположена достаточно близко.

— Капитан, звезда необычного спектра, имеет три планеты, на одной возможна жизнь, — доложил дежурный офицер.

— Курс на звезду! Надо изучить эту необычную систему, — Сит Вар, капитан звездолёта глубокой разведки отдал распоряжение и экипаж повёл звездолёт на сближение с звёздной системой.

Немного неприятный свет от звезды, но светофильтры справлялись. А потом сканирование показало возможность жизни на второй от звезды планете. Полное сканирование показало, что планета обитаема и звездолёт завис на орбите.

— Уровень кислорода близок к нашему, гравитация тоже сравнима, — докладывает учёный, занятый сканированием. — Цивилизация очень примитивная, но на орбите обломки звездолётов, возможно, здесь происходило крупное сражение.

Постепенно появилась и картинка поверхности планеты, покрытая почти полностью водой. Один большой континент располагался на экваторе и представлял собой практически сплошную красноватую пустыню с весьма скудной растительностью. Но в этой скудной пустыне существовали гуманоиды. Редкие оазисы, заросшие фантастическими цветами, казались вовсе необитаемыми.

— Странно, нужно высадить экспедицию чтобы изучить жизнь аборигенов, разумны ли они вообще, или это группы животных, — распорядился Сит Вар, — в экспедицию включите медиков, биологов и техников, при необходимости нужно научить их основам техногенной цивилизации.

Посадить такой огромный звездолёт на планету невозможно, поэтому техники подготовили челнок, который и доставил экспедицию на поверхность планеты в районе одного из оазисов.

— Помните, — командир экспедиции, Нас Тенар, обвёл взглядом своих коллег, — мы не можем вмешиваться в жизнь планеты, пока не узнаем о ней, как можно больше. И не забудьте респираторы, мы не знаем местной микрофлоры.

Экспедиция покинула челнок, оставив только пилота внутри, и в полном составе направилась к оазису. Растительность состояла почти сплошь из цветов, чьи раструбы переливались разными цветами. Росли цветки на ножках, усеянных длинными синими листьями, а вот камни покрывал густой ковёр мха неопределённого цвета. Биолог приступила к сбору образцов, и тут из-за зарослей выскочил зверёк с большими ушами-раструбами и красновато-коричневым мехом. Инженер схватил бластер и направил на зверька. Выстрел и зверёк упал у самых ног инженера.

Следом за первым выскочил и второй зверёк, а за ним по пятам бежали гуманоиды. Взрослый догнал зверька и ловко подхватил его за шкирку.

— Сана! — радостно воскликнула маленькая девочка.

— Няма! — следом крикнула вторая, и обе протянули руки к зверьку.

Взрослый абориген знаками показал детям разойтись и опустил зверька на песок. По его знаку дети начали звать зверька.

— Примитивный язык, — заметил командир, — они предпочитают общаться с помощью жестов.

Между тем зверёк покрутился, вслушиваясь в звуки и побежал к одной из девочек, которая звал его Сана.

— Если ты подстрелил «Няму», то контакт наладить будет трудно, — вздохнул командир.

— Я только оглушил, — оправдывался инженер.

Девочка, которой не достался зверёк, осмотрелась по сторонам и заметила экспедицию. Она рассматривала пришельцев, пока не заметила у ног лежащего зверька.

— Няма! — с громким криком, девочка кинулась к животному, схватила его на руки и побежала обратно, не обращая внимания на гостей.

Взрослый абориген взял в руки зверька и сел на песок, скрестив ноги. Его роскошная рыжая шевелюра скрыла тело полностью, только босые двупалые ступни торчали из-под копны волос. Абориген погладил зверка и прислонил головой ко лбу, а через минуту зверёк ожил, и радостная девочка схватила своего Няму. Вот теперь настало время попытаться наладить контакт.

Однако, ни один из известных языков не произвёл на аборигена никакого впечатления. Даже язык жестов на принёс никаких результатов, он так и сидел, скрестив ноги.

«Не старайтесь» — пронеслось вдруг в голове у каждого из членов экспедиции. — «Мы давно не пользуемся акустическим способом общения. Это дети просто звали своих питомцев».

Все члены экспедиции удивлённо переглядывались. Вот тебе и примитивная цивилизация телепатов. А что же они ещё освоили тогда. В дальнейшем все аборигены, даже дети, общались исключительно телепатически. А вот на контакт любой житель шёл охотно, убедившись, что пришельцы не агрессивные. Оружие пришлось вовсе отнести на челнок, поскольку на планете из животных водились только дюнные зайцы.

— У вас на орбите обломки звездолётов, здесь была война? — разговор мыслями наладился, и абориген с удовольствием отвечал на вопросы.

— Нам пришлось их уничтожить, ведь они начали охотиться на нас, — сообщил абориген. — К сожалению, один звездолёт успел убежать и увёз мою дочь, но Тута договорилась и её спасли.

— Удивительно! — не поверил командир экспедиции, — как же вы с ними воевали?

— Тута позвала друзей, и они покинули океан, чтобы защитить планету, — поведал абориген.

— Так у вас в океане существует высокоразвитая цивилизация? Странно, мы ничего не смогли отсканировать, — есть чему удивляться, но ответ удивил ещё больше.

— В океане живут наши звездолёты, — спокойно поведал абориген.

— Что значит живут, у них там стоянка? — уложить в голове всё это сложно.

— Нет, они именно живут, заводят малышей, растут, иногда мы летаем с ними, но редко, мы привыкли путешествовать ментально. — для аборигена это само собой разумеющееся, а члены экспедиции не знали, что и думать.

— Что значит «ментально»? — вопрос мог поставить в тупик кого угодно.

Одно дело путешествовать в космосе, а другое воображать такие путешествия. Но абориген спокойно попытался объяснить.

— Вселенная пронизана ментальным полем, вся информация находится в нём. Вот мы видим цветок, но если отвернуться, то уже его не видно, но информация о цветке осталась, она осталась и о планете, и о звёздах, и обо всём, что видно, слышно, или что подумал кто-то. Ментально можно общаться на бесконечно большие расстояния. Можно увидеть, что происходит в другой галактике или вовсе на другом краю вселенной. — Абориген говорил, точнее думал, посылая сигналы в мозг пришельцев, а те слушали поражённые таким открытием. — Тута вернётся через три дня, если подождёте, она расскажет больше, а может и научить вас этому, только для вас будет опасно, вы же не вечные.

— Что значит «не вечные»? — выражение абсолютно непонятное для пришельцев.

— Вам нужно есть и пить, и спать, путешествие может истощить вас.

— А вам не нужно? Разве вы не едите ничего? — удивлённо спросила биолог экспедиции.

— Никто на планете не нуждается в этом уже почти двадцать тысяч лет. Первая была Тута, это её научили жить вечно, а она научила нас, её потомков. Её сын продолжил род вечных и постепенно на планете остались только вечные. Нам хватает энергии нашей звезды, а наши звездолёты ещё и поглощают подводные изотопы, используя энергию для движения. Завтра я побегу к океану, хочу увидеть Туту, туда два дня бежать. — Абориген закончил рассказ и достал окарину, — время петь песни, — пояснил он мысленно гостям.

Трёхпалые руки годились не только для ловли дюнных зайцев, но и извлекать волшебные мелодии из примитивного инструмента. Вскоре и рядом запела окарина, девочки пришли на звуки музыки. К ней присоединилась вторая, третья, вскоре собралось не менее десятка жителей, и все играли, разделяя мелодию на голоса. Музыка лилась, забираясь в души всех, кто слышал её, проникая в самые сокровенные уголки души. Вот тебе и примитивная цивилизация. Телепатия позволяла чувствовать настроение солирующего музыканта

Но на этом концерт не кончился, в какой-то момент они запели. Запели без слов, но песня рассказала о многом, рисуя в головах слушателей яркие образы, от которых хотелось плакать светлыми слезами. Биолог Лэта Нор просто села на песок и слёзы лились из глаз. Тонкая натура восприняла всё очень близко. Песня кончилась, затихнув мягко и нежно, а у всех осталось ощущение, как будто ушёл близкий друг.

А утром все аборигены побежали в сторону океана, просто поднялись и побежали, взрослые и дети. Бежали, как стадо страусов, их босые пятки мелькали на бегу, и картина выглядела немного комично. Да и сами жители планеты выглядели немного комично. Короткое тело на довольно длинных ногах. Голову с гротескным личиком и ушками раструбом венчала густая копна огненно-рыжих волос, которые закрывали всё тело и достигали середины бедра, когда аборигены стояли на месте. Сидя на песке, они и вовсе напоминали пушистый комок. Добавьте к этому пятнистую серо коричневую кожу, да ещё и в зеленоватом свете солнца, и получите картину жителей планеты Иреза.

— Полетим за ними? — спросил инженер.

— Достаточно глайдера, не будем поднимать лишнюю пыль, — решил командир.

В итоге все уселись на большой глайдер на гравитационной подушке и полетели вслед за аборигенами. Вопреки ожиданиям, догнать бегунов удалось не сразу. Те уже развили приличную скорость и глайдер едва поспевал за ними.

— Теперь понятно, почему у них нет транспорта, он им просто не нужен, — инженер с восторгом смотрела за бегущими. — Интересно, когда они устанут? А вообще, это совершенные живые механизмы, всё в них устроено для бега просто идеально.

Аборигены не устали, они бежали до захода их зелёного солнца, а потом просто уселись на песке и пришло время песен. Сегодня запевалами выступили дети. Начав сразу в два голоса через кварту, они исполнили такую радостную мелодию, что все подхватили её с энтузиазмом. Песня и вовсе получилась заводной, и аборигены даже пустились в пляс, только через несколько часов усевшись на песок в ожидании утра.

— Как видишь, они вовсе не устают, да и спать, похоже, собираются сидя. — Биолог ехидно посмотрела на инженера.

— Сколько же в них энергии! — удивился инженер, — и где они её берут, если ничего не едят?

— Я бы осталась на этой планете, — вздохнула биолог, — тут столько неизученного. Иногда мне кажется, что это мы, примитивная цивилизация.

Говорить можно долго, но надо и поспать, завтра будет новый день. А утром опять пришлось догонять бегущих аборигенов, с первыми лучами своего зелёного солнца, они убежали к берегу океана. И снова глайдер с трудом догнал беглецов, бегущих плотной группой. Это как же надо любить какую-то Туту, чтобы два дня бежать только для того, чтобы встретить её. Берега достигли уже на закате, а там собралось несколько тысяч жителей планеты, но пока никто не пел и не играл, все ждали прилёта этой самой Туты.

Но вот все взоры устремились в небо. Сначала ничего не происходило, но потом появилась маленькая светящаяся точка, которая постепенно выросла, превратившись в огромную медузу, с диаметром купола в несколько десятков метров. Уже можно рассмотреть щупальца, из которых вырывались ионные пучки. А вот и рыжеволосое существо, плавающее в теле медузы. Но вот Медуза зависла над поверхностью воды и погрузилась в море, направившись к берегу, это было видно по светящемуся пятну. На мелководье медуза всплыла и из её недр вылезла Тута, с виду обычный житель планеты, коих собралось великое множество для встречи.

Тута приплыла к берегу, смыв заодно с себя всю слизь, покрывавшую её тело и волосы. Она поклонилась медузе, и та ушла на глубину. А вот тут она просто достала окарину и посмотрела на заходящее солнце, от которого осталась узкая полоска. Одиночная мелодия не прервалась ни одним звуком, все слушали её затаив дыхание. В этой мелодии была и тоска, и восторг, и любовь. Казалось, вся вселенная влезла в эту мелодию.

А потом Тута запела, запела так, что мурашки побежали по телу. Мелодия вселенной продолжалась и все стали подпевать. Такого хора ещё не видел ни один концертный зал, а мелодия увлекала и манила за собой. Биолог Лэта Нор сама не поняла, когда, стала подпевать этой песне, и даже инженер с командиром раскачивались вместе со всеми. Погружение в музыку получилось таким глубоким, что наступившая за ней тишина просто взламывала сознание.

Аборигены кинулись обниматься с Тутой, как будто им мало песен и телепатии, но видно таков ритуал встречи. А может, они так любят её, трудно сказать, у телепатов свой мир.

— Тута летала на встречу с Ансой, — знакомый уже мужчина подошёл к членам экспедиции и в головах у них появились образы.

Телепатия сильно отличается от речи, мыслям не нужен язык, они понятны всем. А абориген рассказывал, что Анса научила Туту петь песни вселенной. Но Анса умерла, растворившись во вселенной и Тута иногда летает туда, где она пела последнюю песню. Вот и сейчас, она привезла новые песни и одну спела для всех.

— Ничего не понимаю, — инженер на своей волне, — лететь куда-то, чтобы выучить новые песни?

— Ради таких песен, можно пролететь всю вселенную, — вздохнула Лэта, я готова их слушать всю жизнь. Пожалуй, я останусь на этой планете, — заявила она, — здесь хочется жить вечно. Вот ты не понимаешь, зачем так далеко лететь, но разве тебя не тронула эта музыка? В чём смысл нашей жизни? Возможно он и есть в музыке, особенно такой прекрасной.

А на следующий день и сама Тута удостоила их встречи. На первый взгляд, она ничем не отличалась от других жителей планеты, только глаза светились каким-то внутренним светом.

— У вас появились вопросы, — Тута смотрела прямо в глаза, — Ответов на всё на свете я дать не могу, но многое могу рассказать. Вот тебе интересно, как я летаю между звёзд со своим другом. Но это просто, однажды к нам прилетел живой звездолёт, он не похож на наши звездолёты, но он оставил свой след в океане, а потом, через много поколений, наши друзья научились летать. Но прошло ещё много поколений, пока они смогли путешествовать в космосе и ещё через много поколений они смогли возить и меня и других.

Тута смотрела в глаза инженеру и молча рассказывала дальше: — Энергию они получают из свободных изотопов, накапливая её в себе. В океане есть выход радиоактивных пород, вот там они и пополняют энергию, а в космосе это можно делать от радиоактивных астероидов.

— Но чем же ты дышишь внутри, там нет кислорода, — возразил инженер, — я видел, ты просто плаваешь внутри этой медузы.

— Кислород можно делать из энергии, мы ведь всё тело строим из неё, — пояснила Тута, — прямо внутри организма, а энергии хватает и для меня.

— А как вы строите свои организмы? — Инженер не понимал этого.

— Вселенная создана из энергии, любой атом можно разделить на частицы и заставить из них создать другой атом, этот процесс вечен, пока есть энергия. — Такие простые истины, но для понимания нужно что-то большее, чем просто услышать это.

— Меня этому научила одна из Первых, они давно живут во вселенной, много миллиардов лет. Учиться долго, но она хороший учитель. — Тута посмотрела на биолога, — ты хочешь остаться у нас? Тогда тебе придётся многому учиться, а если за тобой не прилетят, то это навсегда.

— Я бы всё равно осталась, только ради ваших песен, но вдобавок, у вас так необычно и столько всего для изучения, — Лэта просто вся в нетерпении.

— Ты не веришь, что это возможно, — Тута смотрит в глаза командиру экспедиции. — Подними одну песчинку, а теперь положи её мне в ладонь.

А дальше Тута уселась на песок и накрыла песчинку второй ладонью. Маленькие ладошки да они и не нужны больше, когда у тебя всего три пальца. Сидела она так довольно долго, но через несколько часов открыла ладошку и протянула гостю небольшой, но красивый рубин, с ровными гранями. Красивый камень вызвал удивление и восторг.

— Подари женщине, она у тебя любит красивые камни, — На гротескной физиономии появилась такая смешная улыбка, что все невольно улыбнулись, — Проживёшь сто тысяч лет, научишься делать такие же.

Тута уже ответила на многие вопросы, но последний приберегла на конец беседы.

— Ради песен летать в космосе? Анса научила меня петь песни, она прилетела первой, живой звездолёт, который писал стихи и пел песни. А разве есть ещё то, зачем стоит летать во вселенной? Увидеть новое можно не вставая с места, даже потрогать. Можно даже перемещаться с планеты на планету без звездолётов, я видела тех, кто умеет делать это. Только мне этого не надо, я просто летала спеть песни с той, кто учил меня.

— Нам сказали, что Анса умерла, — заметил командир экспедиции.

— Умерло тело, но Анса осталась там, где пела последнюю песню. Ничто не исчезает бесследно, а поэты во вселенной просто переходят в новое состояние. Вот Анса и стала частью ментального поля. Она по-прежнему поёт песни вселенной, оставаясь возле планеты поющих камней.

На этом аудиенция закончилась, зелёное солнце клонилось к закату, и пришла пора песен. Сегодня музыка звучала совсем иначе, но оттого не менее проникновенно. Сегодня в ней звучало всё, даже битва и победа, а ещё в ней звучала радость от рождения новой жизни. Песня тоже звучала так, что сердца бились радостно и восторженно. Парочка аборигенов по окончании песни убежала куда-то, видимо, на планете станет на одного жителя больше.

Ежедневные отчёты на звездолёт, анализы крови, исследование растений с синими листьями, всё это отнимало время, но биолог находила время пообщаться с аборигенами. Тута теперь вообще беседовала только с ней, а результаты этих бесед остались загадкой для всех членов экспедиции. Только застать Туту не так просто, она часто убегала куда-то, возвращаясь уже под вечер. Видимо в беге аборигены находили особый смысл, поскольку увидеть просто идущего аборигена им так и не довелось.

Инженер в свободное время моделировал на компьютере бег аборигенов, в итоге получался фантастический механизм, который мог передвигаться с сумасшедшей скоростью. Эти данные пригодятся потом на их планете. А ещё расчёты показали, что при таком беге, тратится очень мало энергии. Видимо, от своего светила аборигены умудрялись получать не меньше, раз им не требовался длительный отдых после бега.

— А чем они заняты ночью? Спят сидя? — задался вопросом командир экспедиции.

— Они вовсе не спят, — биолог Лэта Нор, оказывается, говорила с Тутой и об этом. — Они строят тело и путешествуют по вселенной. Свою планету они изучили всю, даже недра, оставаясь сидящими на песке. Каждое создание в океане, каждую водоросль, о своём мире они знают всё. А ещё они делятся тем, что удалось увидеть или узнать. Ночью они и детей учат, а рождаются дети сразу вечными, просто мама ментально делится с ними энергией и учит строить из неё своё тело. Прежняя жизнь привела к тому, что дети почти сразу умеют бегать. Это уникальная планета и уникальные жители.

Такой информации не собрал никто, биолог оказалась самым полезным членом экспедиции. Но время закончилось, и пора возвращаться на звездолёт. Только биолог категорически отказалась покидать планету, заявив, что всю жизнь мечтала оказаться в таком мире, где информации непочатый край.

— И что ты будешь тут делать? — спросил по связи Сит Вар.

— Жить и изучать, я уже записала подробный отчёт о том, что удалось изучить, а остальное я найду способ отправить на нашу планету. — Лэта категорична, она просто отказалась улетать.

— Тебе же надо оставить продовольствие, — задумался капитан.

— Ничего мне не нужно, — заявила биолог, — хотя, глайдер не помешает, я же не умею так быстро бегать. А питаться я могу местными мхами, я уже пробовала, они невкусные, но вполне питательные.

— Ну хорошо, — решился наконец Сит Вар, — мы потом заберём тебя, если тебе захочется улететь отсюда.

Экспедиция погрузилась в челнок и взлетела, оставив Лэте только глайдер, звездолёт включил гипердрайв и исчез в межзвёздном пространстве.

*****

Прошли годы, на планете Антория вспомнили о своём биологе и после очередной экспедиции, звездолёт завернул на Ирезу. Челнок опустился возле оазиса и экипаж с удивлением увидел, что к ним бежит сногсшибательная красавица. Одежду Лэта теперь не носила вовсе, да и какой в ней смысл на такой планете. Зато ноги вытянулись в длину, а на ступнях осталось два мощных пальца. Талия стала осиной, поскольку отсутствие необходимости в пище, сделало ненужным и кишечник. Её сиреневые волосы в свете зеленоватой звезды смотрелись невероятно, а непривычный загар сделал тело неотразимым.

— Лэта? — инженер постарел, но узнал биолога из их экипажа.

— Не узнал? Это всё ещё я, даже говорить не разучилась, хотя давно не пробовала. Немного изменила тело, но так легче бегать, я теперь обхожусь без глайдера. А вообще я совершенно счастлива на этой планете, да и узнала столько, сколько никто другой на нашей планете не знал никогда. А ещё я могу играть на двух окаринах сразу, да и мой сын тоже это умеет. — Биолог улыбалась счастливой улыбкой.

Она села песок, скрестив ноги и ловкими движение перекинув волосы вперёд, чтоб они закрыли то, на что так стремились глаза мужчин.

— Сын? — удивился инженер, — ты уже завела ребёнка от местного мужчины?

— Нет, такой любви у меня не случилось, — улыбнулась Лэта, — просто прилетала Тэсар и её звездолёт создал аватара. Астер, очень талантливый звездолёт, да и живёт теперь вечно. Вообще-то я была на нашей планете в ментальном путешествии, только вы меня не видели. Тоя жена родила чудную дочку, я даже сделала для неё подарок.

Лэта развязала мешочек на поясе и протянула инженеру красивое колечко с рубином.

— Целую неделю выращивала, я же ещё не умею так быстро, как Тута, а металл нашла в листьях, в них много титана, вот и собрала в колечко.

Экспедиция задержалась, поскольку Лэта рассказала им так много обо всём, что хватит на годы изучения и понимания. А ещё она играла им на окаринах и пела песни вместе с жителями планеты Иреза что на древнем языке аборигенов значит — Красивая.