Почтарь Искусственный и...

Кто я?

Семён Прещилин.

Нет, давайте лучше по-другому: «Почтарь» я.

Если уж идти строго по смыслу моей работы, это на самом деле так, хотя почту я не доставляю, этим в наше время и без меня есть кому заняться.

С тех пор, как разумные существа неразумно вышли за пределы Солнечной системы, выяснилось, что голым снабжением исследователей, да и поселенцев, одними лишь тяжёлыми грузовиками отделаться всё равно не удаётся. Иногда ведь нужно срочно доставлять небольшие посылки, без которых, ну вот хоть ты тресни, может и работа встать. Да и не только она.

В общем, как ни крутись, а иногда — надо! И очень срочно. Но не огромным же грузовиком, чёрте куда, несколько мест груза забрасывать. Экономика ж сразу за горло возьмёт. И не отпустит, пока брыкаться не перестанешь. Это ж данность, с которой никто и спорить не захочет, ибо — реалии жизни таковы.

Не существует такой проблемы, которую, при острой необходимости, невозможно решить, и эту проблему тоже решили очень быстро, очень-очень быстро соорудив почтовые модули. Знаете, нечто такое, весьма похожее на приличный космический грузовик, только массой серьёзно пониже, и функциями слегка пожиже. Разумеется — автоматический. Разумеется, продвинутый. И достаточно скромный по финансовым затратам на эксплуатацию.

Все были счастливы.

Первое время.

И как-то сильно погрустнели, когда, почему-то неожиданно для всех, наступило время второе, и один из модулей просто исчез в пространстве. С концами, и без привета.

А какое-то время спустя к нему присоединился второй.

Тоже, где-то в пространстве присоединился. А в каком именно, до сих пор никто толком понять не может.

С шестым, правда, повезло ну просто сказочно. Наткнулись на него случайно совсем не там, где ожидали: на давно заброшенной исследовательской станции, в очень таком дальнем секторе того же пространства.

Как его туда занесло, выяснили быстро: переклинившие от осознания собственного величия мозги никуда же не делись, и были к тому времени ещё в достаточно приличном состоянии. В смысле пообщаться, и выяснить причину дикого, но технически совершенно нереального, закидона.

И вот когда с ними попытались нормально пообщаться, они понесли такое… у почтовой службы от всего услышанного, волосы дыбом поднялись везде, где только имелись. У страховщиков, быстро сообразивших, чем всё это может кончиться в ближайшей перспективе, с волосами нарисовалась та же проблема: и они разом встопорщились, как щетина у ежа.

А, как известно, где начинаются деньги, там же шутки резко кончаются, и все, кто в теме, сразу же находят актуально быстрое решение возникшей проблемы. В нашем случае оно проявилось в виде набора минимально необходимых удобств, в чисто автоматическом почтовом модуле. Удобств, необходимых для внедрения туда одного сотрудника, просто сопровождающего всё это потенциальное безобразие.

Для нас, то есть, для Почтарей.

И не надо думать, что в нашем деле нужна специальная подготовка — глупость всё это: на любом сборочном конвейере, одну из сотен гаек, легко и без проблем мог закручивать совершенно неграмотный работник, это я вам как дипломированный историк говорю.

Между прочим, не стоит этому удивляться: выйти на связь, одним лишь пальчиком инициировав тревожный модуль, и сообщить, что вот эта вот штуковина, ни с чего, возомнила себя императором вселенной, и по этому поводу вытворяет чёрт-ти что, большого-то ума не надо.

А дальше — дело техников с ближайшего сектора обслуживания: явятся, вправят всё, что вправляется, выдерут и заменят, что не вправляется, и вся недолга.

Нет, только не подумайте, что я пытаюсь убедить вас, будто бы здесь одни дебилы, с даунами, работают. Это совсем не так. Хотя… с точки зрения профессионалов космоса, это… может быть… ну, где-то да — вот…

Впрочем, это их высокопрофессиональные проблемы. А у нас всё гораздо проще: работа спокойная, оплата достойная, а главное в этой лакомой цепочке — время. Много его, времени свободного. Не знаю, как для остальных, а для меня это самое важное достоинство новой подработки.

Историей я занимаюсь. Архивы изучаю. А это дело неспешное, и автоматизировать его можно лишь их оцифровкой, что, кстати, давно уже везде проделано. С пониманием же анализируемой информации, всё обстоит гораздо сложнее — не автоматизируешь его.

Даже Искусственный Интеллект не спасёт, настолько тонка материя взаимоотношений людей, давно ушедших в мир иной, в документах запечатлённая. Тут интуиция, да и знание тонкостей этикета, принятого в те времена, как впрочем, ещё целой кучи нюансов, совсем не обязательно помогает продраться к истине, глубоко ещё в те времена закопанной. И далеко не всегда, кстати, истины в последней именно инстанции. Там, если покопаться, инстанций этих — можно потонуть, и не выплыть.

Что же касается Искусственного Интеллекта, то я к нему отношусь с большим уважением, хотя штука это такая… специфическая. Именно потому с уважением, что ведь именно ему обязан своей хорошей подработкой.

Ладно — шучу, конечно. Но ведь в каждой шутке есть доля… ага, её именно — шутки. А они, знаете ли, разные ведь бывают. Сейчас вот случай мне в тему вспомнился. Правда реальный, не сомневайтесь .

Была у меня доставка на небольшую исследовательскую станцию. Там и экипажа-то работало всего пара человек, ну, потому что больше и не надо, ибо всем остальным заправлял он самый — Искусственный, во всё, что можно напиханный.

У нас вообще-то редко получается два раза на одну точку попадать, и ребят тех я, разумеется, первый раз в жизни видел. Да, наверное, больше и не увижу, поэтому образы их в памяти не "замылились", врезавшись туда, как в скрижали гранитные. Но это так — лирика.

А начиналось всё, как всегда обыденно: выход в сектор, подход на дистанцию захвата причальным комплексом, шлюзование. Рутина, и никаких тебе подвохов.

Правда голос диспетчера, который и диспетчером вовсе не был, показался мне каким-то слегка возбуждённым. Ну, примерно как у человека, занятого важным делом, при виде объявившейся вдруг мухи, надоедливой и кусачей. То есть, и времени на неё совсем нет, а отбиваться всё равно же приходится, потому что кусается же сволочь.

Мне это показалось странным, потому что обычно всё происходит не так, и гостям на маленьких станциях, с которыми мы обычно дело и имеем, всегда очень рады. Ну, ладно, может и не всегда, иногда у них работа бывает настолько увлекательна, что вообще не до гостей. И такое бывает. А тут вроде бы всё нормально: и ждут, и обрадованы, но приём всё равно какой-то не совсем… странноватый какой-то.

Но как только шлюзование закончилось, всё сразу и выяснилось: чуть взъерошенный парень, где-то двадцать пять, плюс-минус, встретил меня с распростёртыми объятиями, и чуть ли не на ухо проорав: «Как ты вовремя!», сразу потащил куда-то вглубь станции.

Я ему: ты что, мол, сдурел? У меня же груз для вас! Его сдать, как положено надо. Процедура же такова, а ты куда меня вообще тащишь?

Не до груза нам сейчас, шипит он, ты мне сейчас без груза позарез нужен! Идём, мол, быстрее.

Я смотрю на него, и вижу, парень явно не совсем в себе, и его фраза, ну, та, что про «зарез», мне как-то тоже не очень на душу ложится. В самом деле, кто этого чудилу знает, может он здесь, с экспериментов своих, башкой окончательно поехал, и ему человечек зарезанный для их продолжения срочно понадобился? А вы б чего на моём месте подумали? Действительно б решили, что всё тут строго в пределах нормы, да?

Ну, я так уже не слегка, а достаточно всерьёз настораживаюсь, но следом всё равно чешу резво, ибо чёрт его знает, может ему и вправду лишь помощь, а не моя обездвиженная тушка нужна?

В общем, бежим мы по переходам каким-то, в спартанском стиле оформленным, и очень быстро вываливаемся… чёрт, я даже сразу определить не смог, куда именно. Вот что первое на ум пришло, так это Сатурн, с его кольцевой структурой.

В самом деле, да и в самом центре тоже, это очень таких приличных размеров шарообразный зал, внутри которого, по фермчатым переходам, и каким-то подозрительным закоулкам, движется что-то непонятное. Среди, между прочим, кучи аппаратуры, натыканной в количестве тоже довольно-таки серьёзном. А вокруг всего этого, именно плоским кольцом, раскинулся большой зал, тоже в аппаратуре, и пультах, совершенно ничего мне не говорящих. Но индикаторами рьяно перемигивающихся, и явно живущих своей отдельной жизнью. Серьёзный такой комплекс, в котором именно я — деталь совершенно лишняя.

«Слышь, Почтарь, как тебя звать-то?», — на ходу интересуется этот, не совсем нормальный, и уже дальше командует: — «Значит так, Сеня, задача твоя простая, как вдох кислорода! Иди сюда!».

Подтаскивает меня к одному из этих монстров, и указательным тычет в две панели, одна «Да», другая «Нет». А потом объясняет, что всё просто, как глоток кислорода. Вон там, напротив, через сплошное окно хорошо видно, есть вход в эту круглую хреновину. Ему надо туда войти, отработать, и выйти, не прихватив с собой вон ту движущуюся заразу. Всё ясно?

Нет, говорю, не ясно! Ты, как тебя… Жоржик, да? Так вот Жоржик, ты хотя бы примерно объясни, что происходит, и почему ты сам эту чёртову дверь открыть-закрыть не можешь? Это ж не туалет общественный, это ж высокотехнологичная станция исследовательская, в конце-то концов!

Нет, буквально рычит он в ответ, времени у нас на длинные лекции нет. Зато есть у нас здесь кое-какие умельцы: каждый первый — в квадрате, а каждый второй — в кубе!

В каком кубе? — не сразу въезжаю я, а он каким-то совсем уже запредельным фальцетом буравит мне перепонки: вон в том! И показывает в самую верхнюю точку чудной сферы.

Я смотрю под купол, и начинаю тихо офигевать, потому что там и в самом деле висит куб, а в нём сидит какой-то мужичок, явно напарник Жоржика, и в дикой спешке пытается что-то там проделать, с чем-то, отсюда не совсем видным.

А в квадрате кто, спрашиваю я как-то машинально, ну просто, чтоб уж до конца пробить абсурдную ситуацию.

Вон тот, теперь уже шипит злобный Жоржик, видишь многорукого?

Нет, врать не стану, я его, на самом деле, уже давно заприметил, но думал, что мне это привиделось, потому что явный стеллаж, с каким-то барахлом, двигаться же в нормальной жизни просто не может. Оказалось — может. И вовсе это не стеллаж, а такая вот роботизированная штука, действительно рукастая, да и ногастая тоже.

А этот, который Жоржик, смотрит на моё стремительно белеющее лицо, и явно начинает понимать, что если нагонит вот ещё совсем немного жуготы, то не видать ему открыто-закрытой двери в моём исполнении.

Ничего Сеня, жалостливо говорит почти нормальным голосом, всё прилично будет! Ты, говорит, слушай внимательно, и будет порядок, мы эту пьянь, в конце концов, всё равно утихомирим. А потом, когда порядок восстановим, я Игорьку, факультативщику хренову, башку точно отверну. Ты, главное, следи, чтоб вот этот вот из сферы не вырвался. Хватит с нас его чудес. Большим, говорит, сволочь, специалистом по замкам оказался. Если до остальных доберётся, вот тогда мы с ним точно не управимся — грохать его придётся. Если удастся.

Потом он рванул к той самой двери, а я ухватился левой рукой за край пульта, как за последнюю соломинку, правую же занёс над этим «Да», в ожидании, когда оно понадобится.

Жоржик выждал, когда этот полу-паук, какой-то вихляющей, и в самом деле очень похожей на движения смертельно пьяного человека, походкой учесал в дальний сектор сферы, скомандовал: «Давай!».

Я дал.

Он влетел внутрь, и, кося одним глазом в сторону шатающегося квадрата, начал что-то стремительно перебирать внутри большого ящика, стоявшего недалеко от входа.

Я тоже внимательно смотрел за обоими. Но больше всё-таки за пауком, и совсем немного за тем, который сидя в прозрачном кубе, всё время пытался что-то прокричать, взбешённо отмахивавшемуся от него Жоржику.

А потом наш паук всё-таки что-то почуял, и как-то вроде насторожился. Нетрезво потоптался на месте, и, поначалу неуверенно набирая скорость, медленно заскользил в сторону двери. Где-то на полпути споткнулся, ударился боком о какое-то ограждение, кажется, рассвирепел от этого, и дальше кинулся уже вприпрыжку, намереваясь атаковать подлого человечишку, задумавшего против него что-то явно неприличное.

Я и крикнуть не успел, а Жоржика вынесло из сферы так, словно он по пути успел мощную волну урагана оседлать. Но и я не подвёл — нужную панель отработал без всякой команды, прямо на голом энтузиазме, и только потом испарину со лба вытер.

Молодец! — кричит мне спасённый Жоржик. Ты только, кричит, далеко не уходи, мы ещё не закончили. Мне туда опять идти, так что — жди.

А куда я теперь денусь? Я ж, от нервов, вообще забыл, как сюда попал, и что мне здесь надо. Помню только «Да», и «Нет». Всё остальное где-то далеко-далеко, и вроде бы даже и значения никакого теперь не имеет.

Ногастая платформа замерла у двери, незатейливо так устроившись в засаде, и я подумал, что чёрта с два кому-нибудь удастся туда попасть, потому что это ж не человек, робот это. Рациональный робот, он же оттуда на шаг не сдвинется, это ж дураку понятно! А вот на что рассчитывает тип за дверью, да и тип в кубе тоже, мне вот совсем непонятно.

Но оказалось, что я-то ошибался, а они-то знали, на что здесь можно рассчитывать. Платформа покачалась, покачалась на нетвёрдых ногах, и отправилась в новое путешествие по решетчатому лабиринту сферы. А когда она прочно зависла в дальнем секторе, я снова отработал по команде, и стал ждать, чем это кончится.

Должен сказать, сюрприза не получилось — Жоржика опять вынесло, и я снова отработал. А некоторое время спустя картина повторилась буквально до деталей. Но зато я к тому времени успел немного отработать навык, и уже спокойно обходился без непроизвольного вытирания собственного лба.

В общем, всё это мучение продолжалось… чёрт, я даже не могу вспомнить, сколько времени оно продолжалось. Мне так показалось — целую вечность. Рукастая платформа носилась туда-сюда, пытаясь ухватить этого, что в кубе завис, всё время пытавшегося оттуда вылезти, чтоб как-то напарнику помочь. Ну а как у него могло получиться, если вход в зону был всего один, и из него то и дело вылетал второй, которого полупьяная зараза тоже отловить норовила очень рьяно.

В какой-то момент она уже была совсем близка к цели, оставался всего-то десяток метров, и я даже успел подумать, что вот сейчас парню будет хана. Но не ещё успел продумать, что мне-то в этой ситуации делать, как на нас буквально рухнула абсолютная тьма. А потом из неё вылупился синюшный аварийный свет, недостаточный, чтоб что-то почитать, но вполне достаточный, чтобы видеть, куда надо бежать.

Однако тут же выяснилось, что никуда бежать не надо: рукастый монстр, почти не подавая признаков жизни, уже застыл недалеко от осторожно выглядывавшего из-за своего ящика, Жоржика.

Тот, которого звали Игорьком, вылез, наконец, из того кубика, и резво почесал сквозь лабиринт вниз. Остановился у, всё ещё подёргивающего парой клешней монстра, запустил куда-то там ловкие руки, покопался несколько секунд, и наступила полная гармония спокойствия — монстр затих совсем.

Тут я даже издалека хорошо рассмотрел, как Жоржик повторил мой жест, уже с собственным лбом, а потом, явно окончательно потеряв силы, опустился на пол. А Игорёк, сразу же заметивший это, рванул к нему со скоростью, по-моему, серьёзно превышавшей бег их сдуревшей платформы.

Смотрел я на обоих, и думал, что мне вот тоже… неплохо было бы куда-нибудь сейчас присесть.

А потом я вдруг услышал хохот. И поначалу меня это, в самом деле, серьёзно испугало, потому что изначально же было обещано, как там, башку свернуть, да? Или нет? Но что-то же там было обещано, и что-то очень даже нехорошее для Игорька. А тут вдруг — ржание дружное. Нет, ясно же, что они, после всего, либо умом двинулись, либо обоих, после страшного напряжения, элементарно пробила истерика, чего тут непонятного.

Оказалось — ни то, и ни другое. Ребята просто радовались, что дурацкий эксперимент одного из них, кончился достаточно благополучно. А суть его я узнал уже после того, как меня сначала вывели из ступора, ну потому что я ж тоже слегка перенервничал. Потом приняли доставленный груз, расписались, подписались, закрыли все формальности, и сразу после этого, как трудолюбивые муравьи дохлую гусеницу, уволокли в жилую зону станции.

Суть же всего оказалась настолько дурацкой, что сначала я даже подумал — розыгрыш, не иначе. Мне объяснили, что вот та штука, которая гоняла их по сфере, была всего лишь… в общем, самогонный аппарат это был.

Верите? Нет? Вот и я поначалу тоже не поверил. Серьёзная исследовательская станция, серьёзные учёные, и — нате вам!

Но не всё так просто, что кажется простым на первый взгляд, хотя иногда и начинается именно с простейших мыслей. Надо сказать, сухой закон на станции никто не устанавливал, но в официальных поставках то, что под него обычно попадает, никогда ж тоже не числилось.

А тут был какой-то повод, и речь зашла, и мысль как-то само собой родилась, что неплохо было бы сейчас… нет-нет, только сейчас, и только совсем чуть-чуть, но…

Но мы ж учёные, неужели не сможем решить проблему на ингредиентах, имеющихся под рукой?

Вот слушал я тогда обоих, и начинал медленно понимать, в чём же была их главная ошибка. Дураку же ясно, займись решением проблемы какой-нибудь условный слесарь, всё было б тихо и прилично. Он просто сделал бы своими руками то, что надо, и… и — всё.

Но это же требует затрат времени. Это ж надо от работы отвлекаться, а у нас же под руками есть Искусственный Интеллект.

Вот тогда Игорёк, факультативно, исключительно в свободное от работы время, сколотил ту самую платформу, для решения простейшей задачи.

Она её и решила, отработав как надо, и обеспечив конечный результат.

На том бы всё и кончилось, не будь это Искусственный Интеллект. А любому интеллекту свойственен дух познания, невыносимой жаждой разъедающий неокрепшие мозги.

Решив главную задачу, он поставил себе задачу другую — понять, как действует субстанция, им созданная, на высокоинтеллектуальный мозг. Ну, потому что он же Интеллект, хоть и искусственный, и должен же это познать.

Он-таки и эту задачу решил, ужравшись её алгоритмами до степени, абсолютной потери осознания реальной действительности.

Мощный, надо сказать, Интеллект попался — чуть обоих создателей, под пьяную руку, не ухайдакал.

А поставленную исследователями задачу, он, кстати, решил классно.

У меня до сих пор немного хранится.

Для самых особых случаев.