Пандемия

Этот день должен был сложиться иначе…

Глава семьи Бенеров ещё вчера ждал 20 августа с нетерпением, полностью уверенный в том, что наконец-то он получил заветный билет в лучшую жизнь для своей семьи. Два дня назад, за завтраком, он восторженно объявил своей жене и сыну, что получил новую работу в известной компании, занимающейся научными исследованиями. Это значило, что наконец-то они покидают эту заброшенную дыру под названием Остал. Этот город с каждым годом сгнивал в безработице, тем самым усугубляя и без того высокий уровень преступности. В тот день за завтраком малыш Осфальд впервые за долгое время видел искреннюю улыбку на лице своего отца. Мистер Бенер был счастлив, что наконец-то он сможет подарить своим любимым уверенность в завтрашнем дне. Он восторженно ходил по кухне, всё чаще целуя жену и обнимая своего малыша. Никто из них не мог и подумать, что этим планом не суждено было сбыться уже никогда.

19 августа, шесть часов вечера.

Миссис Бенер проводила свои последние дни в этом доме, как всегда, на кухне, готовя ужин для всего семейства. Фрэнк Бенер проверял вещи, которые были уже упакованы, следя за тем, чтобы ничего не забыть. Он дотащил последние две сумки к двери, как вдруг за окном послышался детский крик, в котором он узнал голос Осфальда. Фрэнк незамедлительно открыл дверь и увидел, как его мальчик с заплаканными глазами бежал, сломя голову, к их дому. Осфальд толкнул отца внутрь и принялся закрывать дверь на все замки и защёлки, после чего он побежал к себе в комнату, не обращая никакого внимания на вопросы отца, и спрятался под одеялом, пытаясь укрыться от чего-то страшного. Спустя какое-то время всё семейство Бенеров было в комнате Осфальда. Мальчик непрерывно плакал и ничего не говорил. Его мать обнимала его, пытаясь успокоить, нежно гладя Осфальда по голове. А отец всё это время обрабатывал рваную рану на руке малыша. Наконец, он перевязал её и с тревогой посмотрел на сына, который от шока всё сильнее прижимался к матери.

— Ему нужно в больницу. Не знаю, кто его укусил, но вполне возможно, что это был какой-нибудь бешеный пёс, — сказал Фрэнк, обращаясь к своей жене.

— А до завтра это не подождёт? Ты же видишь, как он напуган. Отвезём его в больницу утром. Боюсь, с переездом придётся немного повременить.

— Да, ты права. Пойду позвоню новому боссу и скажу, что мы немного задержимся.

20 августа, восемь часов утра.

Фрэнк поглощал свой омлет, почти не обращая внимания на передачу, которая шла по телевизору. Неожиданно программа прервалась, и диктор объявил об экстренных новостях. Фрэнк нехотя поднял свою голову и стал вслушиваться в слова женщины, которая монотонным голосом, без эмоций рассказывала о вспышке безумия, захлестнувшей города. С её слов, толпы людей по непонятной причине стали нападать на мирных граждан. Полиция делает всё возможное для того, чтобы привести всё в порядок, и рекомендует запастись едой и питьём на две недели, не покидать свои дома без весомых на то причин.

— Мир сошел с ума, ничего нового, — сказал Фрэнк и, наконец, выключил телевизор.

Он вышел во двор. Всё было как всегда, в этом районе никогда ничего не происходило. У зелёного дома он заметил соседа, сорокавосьмилетнего полицейского, спешившего к своему автомобилю. Фрэнк махнул ему, приветствуя старину Курта.

— Что, служба? — спросил Фрэнк.

— Да. Поступил вызов о беспорядке в нашей городской больнице. Сказали, что пациенты с ума сошли, нападают на медперсонал, — спокойно ответил Курт.

— Я как раз туда собирался, — озадачено сказал Фрэнк.

— Нее, друг. Судя по тому, что мне передали по рации, там тебе явно не помогут. А что случилось? — заинтересовался Курт.

— Да Осфальда какой-то пёс покусал, ничего страшного.

— Давай я пришлю кого-нибудь, а ты лучше оставайся со своей семьёй. Слышал, что по телику говорили? Запастись провизией и не разгуливать по чём зря.

— Да, точно. Удачи, Курт, — сказал Фрэнк.

Офицер помахал на прощание и стремительно направился в сторону городской больницы с

включёнными маячками. Фрэнк ещё немного постоял на своём газоне, попивая чашку ароматного кофе, и направился к себе в дом. Неожиданно он услышал крик своей жены на верхнем этаже.

— Фрэнк, быстрее иди сюда!!! — горланила она.

Он зашёл в комнату Осфальда, из которой доносился громкий голос его жены. Она с ужасом смотрела на мужа, указывая на мальчика, который был весь в поту. Фрэнк положил руку на лоб Осфальда и ощутил жар, исходящий от его сына.

20 августа, семь часов вечера.

— Ну, как он? — спросил Фрэнк.

— Ему всё хуже. Жаропонижающие, которые я ему дала, через пять минут вместе с рвотой оказались на его кровати. Ты уверен, что нам нельзя в больницу?

— Да, уверен. Старина Курт не болтал бы, не имея никаких оснований. Он обещал кого-нибудь привести, чтобы нам помочь. Нужно просто немного подождать. Побудь пока с Осфальдом, ты ему нужна.

— Ладно, — сказала мисс Бенер, и направилась вверх по лестнице.

Фрэнк не знал, что делать, не имел понятия, куда податься. Из гостиной всё чаще доносились громкие слова из телевизора. Заболевание, вирус, конец света, Пандемия, кара Господня. Предположений было много, но чёткого ответа на то, что происходит, не было ни у кого. Фрэнк достал свой телефон и набрал номер, но дозвониться так и не смог, линия была перегружена, и он швырнул свой мобильный, от которого не было никакого прока. Он подошёл к окну. Из центра города уже второй час доносились глухие выстрелы. Фрэнк посмотрел на соседние дома, во многих из которых горел свет. Не многие покинули свои жилища, не испугавшись того, что этот хаос может оказаться уже совсем рядом. Фрэнк снова оказался у телевизора и принялся щёлкать канал за каналом, пытаясь найти ответы. Но ничего, такое ощущение, что это было уже повсюду, и лишь разрасталось с каждой минутой. И никто не был готов сказать, куда бежать от этого и как бороться.

20 августа, десять часов вечера.

— Фрэнк!!! — в истерике заголосила миссис Бенер.

Он стремительно поднялся наверх и увидел, как его жена обнимает своего сына.

— Он не дышит, Фрэнк, сделай что-нибудь!

Он подошёл к своему сыну, который всё ещё был горячим, и проверил его пульс. Пульса не было, сердце Осфальда остановилось.

В этот миг всё вокруг будто потеряло смысл. Доносящиеся выстрелы из окна не казались уже такими опасными. Крик жены с каждой секундой отдалялся и уходил на второй план. В голове появлялись мысли, собирающиеся снежным комом. «Надо было ехать в больницу. Чего я ждал? Это ведь был просто укус. Этот день должен был сложиться иначе. Во всём виноват лишь я.» Его жена истерично кричала и била Фрэнка по лицу. Но он словно испарился и ничего не слышал. Его глаза непрерывно смотрели на лицо мальчика. И не было ничего вокруг, лишь Осфальд, его тело и пустота.

Наконец Фрэнк пришёл в себя. Он обнял жену, которая всё кричала, что их мальчика надо спасти. Нужно что-то делать.

— Нет, его не вернуть. Наш малыш мёртв, — металлическим голосом произнёс Фрэнк.

— Я не верю! — закричала его жена, и принялась лелеять своего сына.

Фрэнк не мог находиться посреди этого безумия и вышел прочь. Он направился к бару и в один миг опустошил полбутылки виски прямо из горлышка, надеясь, что этим ему удастся унять боль. Но нет, становилось лишь хуже. Он швырнул бутылку в стену и упал на пол, вопя от безысходности. Он уставился в потолок и начал вспоминать, как они с сынишкой ездили на карнавал. Как он впервые сказал слово папа. Как Фрэнк обещал ему совсем недавно, что всё у них наладится. И всё в один миг стало пустым, не имея никого значения. Фрэнк закрыл глаза, надеясь никогда не проснуться. Но душераздирающие крики жены помогли очнуться, и Фрэнк, сломя голову, побежал к ней. Он зашёл в комнату, где на полу лежала его жена, истекающая кровью.

— Фрэнк, он жив, — улыбалась миссис Бенер, и всё повторяла эти слова.

Глава семьи Бенеров поднял свою голову и увидел, как его сын медленно направлялся прямо к нему. Глаза Осфальда были совершенно пустыми, словно душа покинула их, оставив за собой

лишь отблеск смерти. Всё лицо было в крови, а из рта вываливались куски кровавой плоти.

Фрэнк в ужасе смотрел на сына, и его рука потянулась к светильнику, что был совсем рядом на столе. Мальчик подходил всё ближе, а Фрэнк не знал, что ему делать. Одна его часть видела какого-то монстра, а другая — своего маленького сынишку. Ужас сменился радостью, и Фрэнк отпустил светильник, который разбился о пол.

— Осфальд мы поможем тебе, слышишь, мальчик, не бойся, всё будет хорошо.

Малыш подходил всё ближе и, наконец, Фрэнк обнял своего сына, который был жив. Снова перед ним появились моменты из жизни его сына.

— Слышишь, сынок, у нас всё наладится, — прошептал Фрэнк на ухо своему малышу.

Спустя мгновение Фрэнк ощутил жгучую боль на своей шее и не отпускал Осфальда до самого конца, словно не ощущая, как мальчик всё яростнее вгрызался в шею, пожирая Фрэнка. Пожирая своего отца.