Мяу

Мяу.

Мяу.

Мяу.

А там мяу.

Там мяу, говорит Эльга.

Там мяу, кивает Эд.

Эд старше, Эд за главного, а больше никого у них не осталось.

Мяу.

Мяу.

Мяу.

Да мяу же, не выдерживает Эльга, там мяу.

Тише ты, не ори, срывается Эд, услышат нас, вышвырнут к черту.

Эльга хочет спросить, к какому черту, Эд хочет ответить, к лысому — не спрашивают, не отвечают, молчат.

Чтобы не выкинули.

К черту.

Темнота.

Холод.

Минус двадцать, хочет сказать Эльга, не говорит.

И снова:

Мяу.

Мяу.

Мяу.

Там.

Справа.

За ящиками.

Не дрогнуть, не шелохнуться, ничем не выдать себя, чтобы не заметили. Эд сжимает руку Эльги, сильнее, сильнее.

Эльга закусывает губу, Эльга вспоминает дом — когда Эльге плохо, она всегда вспоминает дом, каким он был до того, как задрожала земля, как обрушилась крыша, как остались одни обломки, и пыль, пыль, пыль. Эльга вспоминает часы с кукушкой, они как домик были, и шишками украшены, и еще Эльга вспоминает шахматный столик, и картину на стене, там скрипка с граммофоном танцевали, и подвесной кокон, на него можно было забраться с ногами и закутаться в плед. Еще гирлянда была из лампочек. Еще Эльга хотела, чтобы у них было — мяу, а говорили, мяу нельзя.

А теперь там, за ящиками:

Мяу.

Мяу.

Мяу.

Громче.

Отчаяннее.

Эд говорит Эльге чуть слышным шепотом, что скоро-скоро прилетят, и там уже не будет дрожать земля, и гореть земля тоже не будет, там город есть, там у нас дом будет, там у нас все хорошо будет.

Эльга спрашивает, тоже шепотом, а часы у нас будут с кукушкой, чтобы как домик, и чтобы с шишками?

А будет, говорит Эд, обязательно будет.

А шахматный столик будет, чтобы как доска в клеточку, и там конь стоял, и королева, и ладья?

А будет, шепчет Эд, и королева, и ладья.

А картина будет, чтобы скрипка и граммофон?

Эд хочет шикнуть, тише ты, не шикает.

Эльга не унимается:

А мяу будет?

Тише ты, шепчет Эд.

Не отвечает.

Мяу.

Мяу.

Мяу.

Там.

За ящиками, за багажом.

Уважаемые пассажиры, в полете вам будут предложены развлекательные фильмы…

Темно.

Холодно.

Минус двадцать.

Эльга вспоминает дом.

Осторожно смотрит на часы, еще тридцать часов полета.

Ничего, Эльга выдержит, Эльга сильная.

Холодно.

Темно.

И — надрывно, срываясь на хрип —

Мяу.

Мяу.

Мяу!

Эльга выпускает руку Эда, бесшумно крадется туда, в темноту отсека, натыкается руками на стальную решетку, за ней что-то есть, теплое что-то, еще теплое, которое —

Мяу!

Мяу!

Мяу!

Эльга включает фонарик, фонарик у Эльги на лбу, смотрит на то, что за решеткой, там мяу, на двух лапах, с ушками, с усами, и глазищи здоровенные, и пальчики на руках, как человеческие, и даже маникюр на коготочках, и костюмчик легонький, шортики и маечка. В глубине клетки светятся еще две пары глаз, еще два мяу…

Эд делает Эльге отчаянные знаки, назад, назад, с ума сошла, или как, Эльга не слушает, Эльга возится с замком, поворачивает, открывает заслонку…

Мяу!

Мяу!

Мяу!

Мяу вылетают из клетки, отталкиваются от решетки, бросаются к Эльге, Эльга обнимает Мяу, пытается согреть, хочет отдать всё своё тепло, Эд одергивает Эльгу, с ума сошла, что ли, отдашь все тепло, я тебя как потом потащу…

Эльга смотрит на часы, еще двадцать часов полета впереди, Эльга уже не спрашивает, это много или мало, уже понимает — это много, очень много, даже слишком много.

Эльга вспоминает дом, дом вспоминается как-то коряво, неумело, и часы с кукушкой и домиком с шишками получаются какие-то расплывчатые, и про шахматный столик Эльга не помнит, то ли ферзь там был с конем, то ли ладья была, то ли не было…

Сбой памяти.

Эльга обнимает трех мяу, рассказывает им что-то, про дом, а в доме картина была, там граммофон обнимал скрипку, а еще камин был, только не настоящий, а электрический, а еще кокон был подвесной, туда можно было с ногами забраться и пледом укутаться…

Мяу.

Мяу.

Мяу.

Эд шипит, с ума сошла, с ума сошла, заловят нас, как пить дать заловят, хочешь, чтобы нас обратно завернули, где земля дрожит и руины дымятся, хочешь, да? Эльга виновато молчит, Эд не выдерживает, оглядывается, сканирует длинные ряды багажа, находит что-то там, за крышками, взламывает замки, вытаскивает пледы, одеяла, кутает мяу, вскрывает контейнер с чем-то мясным, что тут же рассыпается по отсеку, мяу ловят что-то мясное, грызут, мяу, мяу, мяу…

Эд тащит всех в глубину отсека, чтобы затаились, Эд рассказывает, как у них будет дом, и часы с шишками, и шахматный столик, и подвесной кокон. Смотрит в желтые глаза мяу, пытается понять, понимает что-то мяу или не понимает, что вообще Эд знает про мяу, сейчас каких только мяу не вывели, и как люди, и не как люди, и такие, которые говорить умеют, и всякие… Эд вот с Эльгой, они как люди, ну почти, только фонарики во лбу, и то не видно, когда не светятся…

Мяу.

Эд смотрит на часы, десять часов, еще десять часов, а потом затаиться среди ящиков, спрятаться, стушеваться, ждать, когда опустят ящики на красный песок, — а потом бежать, бежать, скрываться в узких проулках огромного мегаполиса под куполом, потихоньку подключаться к зарядникам, рассказывать Эльге, как будет дом с часами в форме домика, с сосновыми шишками…

Пятнадцать часов.

Еще пятнадцать часов.

Эд окликает мяу, мяу уже не мяу, мяу молчат.

Молчат.

Эльга трясет непривычно твердые тела, подернутые инеем, Эльга все понимает. Эд сжимает руку Эльги, бормочет что-то, ну что ты хотела, сделали, что могли…

Не мяу.

Не мяу.

Не мяу.

Эльга отталкивается от коробок, летит к люку между отсеками, колотит кулаками, Эд бросается к ней, не успевает…

(Эд за старшего)

Мяу.

Мяу.

Мяу.

Вы… вы мне за это ответите, вы мне что обещали, а? И это у вас комфортные условия? И это у вас перевезем как родных, да?

Мяу.

Мяу.

Мяу.

Три мяу жмутся к хозяину, отогреваются в теплом салоне, пьют горячий бульон…

— Мы сожалеем о случившемся…

— Сожалеют они… вы мне за это ответите… Если с ними что-то случится, я с вам шкуру спущу, поняли вы?

Два выстрела в багажном отсеке.

Уважаемые пассажиры, мы прибываем…

Хозяин думает, почему пески внизу не красные, а зеленоватые, а то кто их знает, может, и с этим обманули… перевезут они, блин, как родных…

Там, внизу, у хозяина дом будет. И три мяу в доме. И кокон подвесной надо будет купить, чтобы мяу в нем сидели… откуда кокон, почему кокон, а вот привязалось откуда-то — кокон… и шахматный столик…

Мяу.

Мяу.

Мяу…