Квадратный человек

«Что-то я конкретно засиделся», — мелькнула мысль в голове Сергея, когда он выходил из абсолютно пустого автобуса, на своей, предпоследней перед конечной, остановке. Автобус быстро разогнался и скрылся так стремительно, будто растаял в воздухе или вышел за пределы некоей «сумеречной зоны», куда попал молодой человек. В Метро ещё так не ощущался поздний час. Станции, конечно, почти обезлюдили, но всё ж и задержавшиеся работяги — явно люди приличные, — встречались, и местные служащие сидели или стояли на постах. А вот оказавшись на тёмной остановке, где ни единой живой души не было не только рядом, но и вообще в обозримом пространстве, парень ощутил неприятный холодок. Возникло странное ощущение неуместности, словно он забрёл туда, где быть не должен, и самое неподходящее время. Тишина стояла гробовая, и фонари, выставленные вдоль трассы, как будто давали меньше света, чем обычно, как если бы это были лампы на прикроватной тумбочке.

Вечеринка в кафе, посвящённая Дню рождения коллеги по офису, выдалась такой удачной и весёлой, обидно было бы закончить её с фингалом под глазом и вычищенным кошельком. Пусть на дворе давно не девяностые, в спальных районах народ всякий водится и по сей день, никто маргиналов не отменял. И по ночам, особенно в тёплую пору, Сергей частенько слышал у себя под окнами или в соседнем дворе пьяные выкрики, отталкивающий гогот, ругань и угрозы физической расправы нагрубившему собутыльнику или компашке «чужаков».

От одних воспоминаний становилось дурно. Ко всему прочему ещё и в окрестных домах не светилось ни одного окошка, как будто нарочно жители именно в этот день и час сговорились лечь спать пораньше. Бывало, встав глубокой ночью глотнуть воды, и бросив взгляд на соседнее крыло, можно было заметить, что многим не спится, несмотря на время. Соседи сверху так и вовсе порой закатывали развесёлые посиделки до трёх часов ночи. Не то, чтобы бодрствующие люди, сидящие в своих квартирах, да ещё и довольно далеко, могли сильно помочь, случись чего, да всё же как-то спокойнее, хотя бы в психологическом плане. А то, глядишь, иной гопник тоже поостережётся, вдруг полицию кто вызовет. Ну куда теперь деваться?

Казалось бы, идти до дома от остановки минут пять не больше, да и то спокойным шагом — чего страшного? Только впереди-то предстоит пересечь подземный переход. А там вполне могут прохлаждаться за бутылочкой пива асоциальные элементы, вот они рады будут запоздалому «гостю». И куда тогда удирать, назад? Так себе удовольствие, весь район огибать. Аж себя клясть захотелось за беспечность. Выйди ты на полчасика раньше… Так нет!

Автомобильная дорога на удивление пустовала, как и улицы. Пока ехал на автобусе, Сергей видел несколько пролетевших мимо легковушек, а тут, как в какой-то чёрной дыре оказался. Обычно даже ночью по проезжей части постоянно кто-нибудь курсировал, например, выезжали крупногабаритные грузовики. Но и переходить прямо так тоже страшно — как только стемнеет, мотогонщики-любители отправляются на свои заезды. Носятся так, что ветром сдуть может, а высунься неровен час у них на пути, тебя потом с асфальта соскребать шпателем придётся. Ну его в общем. Не успеешь сообразить, кто и откуда тебя сбил и ведь сам окажешься виноват. Ему тут даже почудилось, что где-то вдали зажужжал мотор, хотя, может, сам себя накрутил. Хорошо ещё лето на дворе, пусть и конец августа, нет мороза и одежда лёгкая, если чего, удрать проще будет.

Вдохнув прохладного ночного воздуха, Сергей быстро осмотрелся. Вокруг здания ярмарки, выполненного под готический замок, приветливо горели фонари, уже как-то спокойнее. Их мягкий жёлтый свет очертил большой круг, внутри которого плавали словно бы сложенные из крупных пикселей тени деревьев. Чуть поодаль от запертой двери загадочно моргали разноцветными огнями выстроившиеся в ряд электросамокаты. Сквозь сплошной полого туч, часть которых гротескно выделялась более ярким серо-белым цветом (как будто их специально подсвечивали прожекторами), пробивался размазанный блин словно бы задёрнутой банной занавеской луны. Вся обстановка ощущалась на удивление непривычной, дискомфортной и вызывала иррациональную тревогу, хотя ходил по тому же самому маршруту Сергей каждый день, в том числе и вечером. Казалось, вот-вот что-то должно произойти, и что-то малоприятное.

Сперва ничьего присутствия парень не заметил, правда, не успел он чуть расслабиться, тут же на глаза попалась рослая, колышущаяся в сумраке растопыренная фигура. Двигалась она вдоль дороги, скорее всего, не к остановке, а к подземному переходу в нескольких метрах от ярмарки, так что парень предпочёл отойти, от греха подальше, желая пропустить незнакомца.

Заняв наблюдательный пункт возле пары подёрнутых желтизной деревьев, стоящих в темноте, Сергей попытался рассмотреть идущего. Силуэт был крупным, слегка сгорбленным, человек тащил что-то на плече. Тусклые фонари лишь отчасти помогали распознать его. Только метров с восьми стало ясно, что это был бомж, частенько валяющийся в этих краях: то на скамейке автобусной остановки, отгоняя ожидающих пассажиров своим крепким амбре, то на травке ярмарочного газона. Видимо выпил крепко, заснул и только сейчас обнаружил, что лежит посреди улицы ночью. Вот и решил куда-нибудь в место побезопаснее перебазироваться.

«Бомж не бомж, пусть всё равно сперва пройдёт», — решил Сергей, отодвигаясь глубже в тень между тонкими берёзками. Отошёл специально подальше, пусть мужик думает, что им вообще не по пути. А лучше, чтоб и вовсе не заметил, да убрался скорее.

Памятуя, что обычно при встрече (пусть и наблюдал он это с расстояния, дожидаясь свой транспорт) с этим персонажем частенько слышал, как тот беседует сам с собой или шлёт прохожих ни за что, ни про что самыми последними словами, парень вывел, что бродяга не дружит с головой. Оказаться с ним наедине в пустом переходе совсем не хотелось. А вдруг нож есть?

Бомж как назло не торопился. Еле ковылял, волоча большой потрёпанный баул, набитый всем, что его владелец нашёл на дороге или у ближайшей помойки, чего-то постоянно бормоча. Сумка и придавала ему сначала такие нестандартные очертания. То и дело он оборачивался, будто искал кого-то или наоборот опасался преследования. Пару раз махнул рукой в пустоту, произведя непонятный жест. От всего этого у Сергея внутри начала зарождаться тяжёлая тревога, сперва она заворочалась в животе, затем доползла до груди и в итоге застряла в горле. Каждая минута, что он провёл в ожидании, казалась мучительно долгой, создавалось впечатление, что он теряет время не просто в пустую, а упускает нечто жизненно важное. Постоянно чудилось, будто кто-то стоит у него за спиной и, глядя через плечо, также внимательно следит за бродягой. Давящая тишина лишь подливала масла в огонь.

Уже вдали послышались молодецкие покрики шайки подвыпивших парней, раздался звон разбитой бутылки. Кричали далеко, и звук точно бы прорывался через какой-то барьер, но менее напряжно от того не становилось. С одной стороны, всё это напомнило, что он пока находится в реальном мире, только с конкретными его представителями повстречаться хотелось меньше всего. Сергей помотал головой, ища источник возможной угрозы, дабы хоть знать, куда улепётывать. Позади себя, на фоне тёмной многоэтажки, в которой также не горело ни окошечка, одиноко высящейся среди пустыря на пересечении пары небольших дорог, он заприметил ещё один силуэт. К удивлению, это оказался доставщик еды с характерным коробом за плечами. В темноте было сложно его как следует рассмотреть, только большой куб на ножках. Почему-то шёл он пешком, да ещё и в такое время. Сам Сергей, будь он на месте доставщика, предпочёл бы велосипед. Однако у припозднившегося гуляки стало легче на душе — всё-таки он тут не один такой, уже какое-никакое оживление. Даже как-то не бросилась в глаза странная походка труженика доставки — тот словно ковылял или прихрамывал. Замотался, небось, бегать целый день на своих двоих.

Снова глянув на светящуюся щель перехода, парень к своему счастью обнаружил, что бомж скрылся из виду. Внизу он, конечно, тоже может задержаться, но по крайней мере идти будет спереди, а не сзади, и в свете ламп можно хорошо различить, чего он делает. Приободрившись, Сергей зашагал было к спуску, как вдруг заметил, что кто-то поднимается ему навстречу. Расстояние до ведущих под землю ступенек было где-то метров десять или около того и кроме нескольких деревец дальше шла открытая местность. Если высунешься — тебя точно увидят.

Пожалуй, парень сам не мог себе объяснить, что за панические настроения его охватили, всё-таки не лес дремучий вокруг. Однако он ощущал нечто угрожающее в самом воздухе, и необъяснимая тревога продолжала сдавливать трепещущее, как после быстрого забега, сердце. Решив переждать очередного любителя побродить по темну, он встал возле дерева, скрытый в тени пухлой кроны, затаив дыхание. И каково же совпадение! Из перехода показался очередной короб доставщика, слабо покачивающийся из стороны в сторону во время движения. Однако же много любителей поесть за полночь! Какой ресторан доставляет еду так поздно? Этот трудоголик тоже шёл пешком, и велосипеда даже не вёл рядом, притом странно растопыривая ноги при каждом шаге, которые совершал медленно и неуклюже, словно пользовался ногами впервые после долгого лежания в постели или скорее на больничной койке. Отчётливо послышался какой-то скрип, как будто от кресла-качалки, перекатывающегося на старом паркетном полу, или от неких деревянных механизмов. Также до слуха Сергея в абсолютной «потусторонней» тишине донеслось непонятное бульканье.

«Чего они так поздно разбегались?!» — удивился парень, переводя нарастающий страх в раздражение, чтобы хоть как-то выпустить пар. Он пытался различить в чёрном силуэте хоть какие-нибудь очертания, но не смог заметить даже, где доставщик держит руки, их будто бы и вовсе не было. В этот же момент где-то громко закричали, затем раздался свист. Невольно Сергей обернулся, сам не зная, что он там увидеть собирается. Отвлёкся он на долю секунды, однако, когда вновь взор упал на подземку, доставщика поблизости не оказалось. Пропал на ровном месте, как и не было. Сергей даже осмотрел все окрестности — ни единой души, даже того скрипа не слыхать. Стало не по себе. Неуверенным шагом он побрёл к спасительному свету перехода, миновал газон с шелестящей под ногами свежескошенной травой, распространяющей вокруг арбузный запах, и достиг границы асфальта.

Неожиданно из-под кроссовки выскочил невесть откуда взявшийся большой лоснящийся жук или таракан, парень не рассмотрел, зато вдруг заметил, что похожих насекомых вокруг целая армия. Довольно крупные, с пол ладони, тёмно-коричневые жуки вереницей тянулись от газона, затем сползали вниз по ступеням у правой стенки. Откуда они выползали — не ясно, в траве после покоса спрятаться было сложно, — просто выходили в какой-то точке и всё. Словно насекомые появлялись то тут, то там, выбегали и, влекомые неведомой силой, маршировали в одном направлении, скорее, как муравьи. Под конец лета, конечно, бывает, что вылезают насладиться последними тёплыми деньками всякие букашки, однако, чтобы такие больше, да в таком числе, в одном месте.

Сергей поморщился. Он не слишком любил насекомых, особенно крупных. Чего они тут делали и куда направлялись? Это ведь не парк с множеством кустов, деревьев и зарослями трав. И уж точно не Австралия. Ещё и откуда ни возьмись потянуло вонью, конкретно чем-то вроде смеси запаха, который оставляют после себя некоторые клопы, и гниющей плоти. Сперва возникла навязчивая мысль плюнуть на всё и перебежать дорогу или хоть пойти на другой переход, более далёкий. Уж слишком много «дурных знаков» можно было усмотреть в этой ситуации. И всё-таки усилием воли Сергей заставил себя действовать как наметил, игнорируя внутренний панический голос.

Ругнувшись про себя, парень просто переместился на другую сторону перехода, где жуков не было, и посеменил вниз. Дальше события происходили, как в дурном сне. Первый миг всё казалось нормальным, затем свет в целом тоннеле моргнул и восстановился уже не полностью. Одну световую полосу, на которой оставался Сергей, от другого «кусочка» поменьше отделил участок темноты. И на том самом «кусочке», где лампы, хоть и работали, продолжали моргать, из ниоткуда возникло нечто, вроде чёрного куба с кривоватыми ногами, рядом с которым роились те самые жуки, образовав вокруг существа кольцо. Их видно было издалека. Но в парализующий ужас парня повергло даже не это. Из этого куба, стоящего к нему левым боком, торчали другие ноги — бомжа, ранее сошедшего под землю. Они почему-то держались почти ровно, напоминая брёвна, вставленные в дереводробилку, слабо вздрагивая каждый раз, когда неведомая тварь делала что-то вроде глотательного движения, от которого раздавался противный хруст и звучало довольное бульканье. Само пространство начало дрожать и дёргаться, лишая Сергея чувства реальности и равновесия. Лишь секунду спустя парализованный страхом парень замелил, что ноги удерживали вытянувшиеся из куба склизкие волокна, облепив добычу, как паутина. Разбрызганная вокруг кровь бездомного медленно стекалась к стопам квадратного человека, впитываясь в них вместе с жуками, растворяющимися в подвижной черноте.

Сперва Сергей не мог выйти из оцепенения, как заколдованный наблюдая страшную сцену, хотя стоило бы рвануть без оглядки сразу, затем сумел-таки выдернуть себя из транса. Оторвавшись от пола, как будто тот примагнитил его, он упал, вскочил снова. В висках барабанила кровь, лицо горело, в глазах пошли тёмные разводы, а время словно бы стало замедляться, заставляя его двигаться, как в воде или скорее вязкой трясине. Квадратной твари спереди не было, исчезли и жуки, но ощущение крайней опасности лишь нарастало. Вдруг свет начал гаснуть лампа за лампой. Сергей замотал конечностями, освобождаясь от сковавшего его «липкого воздуха». Развернувшись, он хотел бежать, только позади уже вырос блестящий, точно лужа нефти, чёрный куб с ногами. На «брюхе» монстра медленно раскрывалась разделяющая его надвое широкая пасть, заполненная громадными, длиной в полпредплечья и с него же толщиной, заострёнными зубами, между которыми свисала застрявшая порванная ручка от старого баула, и ворочающимися жуками. Из туловища вытянулась «паутина». Существо радостно забулькало, вываливая мясистый фиолетовый язык, за которым всё ещё виднелась отгрызенная голова бомжа с выпученными глазами. Сергей заорал, что было сил, свет погас.