"Камаэль"

Пролог

«Зачем? Почему ты решила закончить все так?», — задавал я себе вопрос, вглядываясь в заплаканные глаза Элис. Черные ручейки туши скатывались по щекам. Эти прекрасные, бездонные глаза застилали слезы. Черные локоны волос развевались на ветру. Эта серая мокрая крыша станет последним местом, сохранившим память о тебе. Черные тучи, затмившие солнце, оплакивали твое желание уйти из жизни. Их слезы сливались с твоими, пряча от окружающих боль, которая затаилась внутри. Но от кого здесь прятать свою боль? Здесь только ты и я. Я, тот, кто чувствует все твои страдания.«Моя бедная маленькая Элис. Твое хрупкое сердечко было растоптано. Эта боль не дает тебе покоя. И здесь, на крыше небоскрёба, ты готова сделать последний шаг в своей жизни», — произнес я про себя. Она стояла передо мной, на краю крыши и смотрела вниз, на серые улочки и спешащих куда-то людей. Никому не было дела до хрупкой девушки, стоящей на краю пропасти, предвещающей конец такой короткой жизни. «Ведь тебе только 18. Зачем? Зачем ты хочешь все перечеркнуть и уйти из этого мира?», — выкрикнул я, но она меня не услышала. Слова ангела-хранителя никто и никогда не слышит. Сколько бы я не кричал, ни единого звука не достигнет ее ушей. Она не слышит меня, не видит того, кто парит в воздухе за пару сантиметров от нее, стараясь хоть как-то не позволить ей совершить последний шаг в пустоту. Но что я могу сделать? Мои слова недосягаемы для ее слуха, прикосновения бесплотны и неощутимы для нее. Я храню ее от несчастных случаев, но не способен защитить от осознанного поступка. И мне остается лишь смотреть на нее и молить не совершать этого. Минуты тянутся словно часы. Она всхлипывает, утирая слезы. Ее взгляд устремлен вниз, на серую массу тел, копошащуюся на улицах этого города. Но никто не взглянет вверх, на бедную хрупкую девушку, находящуюся на шаг от смерти. Легкий ветерок откидывает локоны черных волос с ее лица и будто старается утереть ее слезы. Но они появляются вновь и вновь. Бедный хрупкий цветок, расцветший в этом черством мире. « Как я хочу не позволить тебе совершить этот опрометчивый поступок. Нарушить запрет и вмешаться. Забыть все законы небес и просто оттолкнуть тебя от края крыши. Не позволить сделать этот шаг. Обнять тебя и окутать своими белоснежными крыльями. И прошептать одну фразу, лишь одну», — безумная мысль сидит в моей голове с ее рождения. Мысль, заставляющая трепетать. Мысль, которая сейчас единолично правит мной. Мысль, затмевающая все мои сомнения и противоречия. Мысль, воплощенная в одной фразе: — Я тебя люблю! – я уже не шепчу, я кричу на весь мир, знаю, что никто не услышит. Даже она, прекрасный нежный цветок, кому посвящена эта фраза. Кричу изо всех сил. Мой крик разносится по округе. Повторяю вновь и вновь: — Люблю! Люблю! Люблю! Но что-то не так. На ее лице появились нотки удивления. Нежные губки приоткрылись и попытались что-то произнести. Неужели она услышала? Неужели она узнала мою тайну? Неужели мой крик пробился сквозь преграду между нами? И те слова достигли ее ушей. Слова, произнесенные от чистого сердца. Слова, сказанные ангелом-хранителем, который не имеет права ей лгать.- Что? – лишь это слово появилось из ее губ. Глаза бродили по пустоте, ища источник услышанного. Она искала меня взглядом, не осознавая, что увидеть меня она не в силах. Или же? Ее глаза раскрылись еще шире от удивления.- Ты меня видишь? – ошеломленно произнес я. Она молчала, но ее глаза говорили красноречивее слов. В них постепенно начал отражаться мой силуэт. Сначала лишь размытые очертания, будто я парил в тумане, затем все четче и четче. Она стояла неподвижно, видимо не в силах поверить в увиденное. Я вглядывался в ее глаза, изучая свое отражение в них. Оно отличалось от того, каким должно было быть. Вместо двух белоснежных крыльев было лишь одно черное. Вместо белой одежды — черная. Нарушение закона небес повлекло наказание. Теперь я был не ее ангел-хранитель, а падший.- Кто ты? – вымолвила она. До сих пор не в силах поверить в увиденное, она смотрела на меня и ждала ответа. Но не дождалась. Ее нога оступилась и она начала свое падение в пустоту. Последний шаг был сделан, и Элис закрыла глаза. Нет, не сейчас. Только не тогда, когда мои слова достигли ее. Мои руки обняли ее, и вместе мы полетели вниз к финалу наших жизней. Падение длилось секунды, но тянулись они неумолимо долго для нас двоих. Крепко обнимая ее, окутав крылом, я ждал дна пропасти, которое положит конец всему. Для нас его приближение шло неумолимо медленно. Воздух свистел вокруг, прорываясь под тяжестью наших тел. Я смотрел на нее, такую спокойную и умиротворенную. Она не боялась финала. Она все для себя решила. Моя милая Элис. Ее спокойствие дарило уверенность и мне. Даже в конце всего мы будем вместе.

«1»

«Вход»

Пустая комната. То, что предстало нашим глазам – это пустая комната. Серые стены, изрезанные трещинами и деревянная дверь. Больше здесь ничего не было. Еще секунду назад мы неумолимо приближались к мостовой, предвещающей смерть, а оказались лежащими на полу пустой комнаты.Она лежала в моих объятьях, продолжая сжимать плащ на моей груди. Она боялась поднять взгляд. Укрытая моим черным крылом, Элис крепко держала руками мой плащ.- Элис, все хорошо. Ты можешь отпустить меня, — произнес я. Конечно, это выглядело безумием. Как могло быть все хорошо, когда секунду назад к нам беспощадно приближался смертный час. Она взглянула на меня огромными бездонными глазами. Хватка ослабла, и она чуть отстранилась, вся дрожа. Не знаю, было ли это из-за того, что она замерзла в мокрой одежде, или же сдерживаемый внутри нее страх вырвался на свободу. Еще минуту она смотрела на меня, не осознавая, что происходит вокруг. Затем, видимо осознав все произошедшее, она отпрянула от меня и забилась в угол комнаты. Ее била дрожь. Элис загнанно смотрела то на меня, то на дверь. Дрожь была явно от страха. Он сковал ее, не отпуская и с каждой секундой все усиливая власть над ней. Я попытался встать. Элис тут же вздрогнула и еще сильнее вжалась в угол, будто стараясь слиться с каменной стеной. Ее огромные глаза испуганно смотрели на меня. Сейчас она казалась маленькой девочкой, оставшейся запертой в одной комнате с диким зверем, готовым разорвать ее на части. Каждое мое движение отражалось на ней. Она вздрагивала каждый раз, когда я шевелился. Я не виню ее за это. Каждый здравомыслящий человек будет вести себя так, когда его мировоззрение перевернулось с ног на голову. Я поднялся с пола и отошел в противоположный угол. Мы оказались друг против друга, сидя в пустой комнате. Я ждал, что она предпримет, но она все так же сидела в углу, обхватив руками колени. Ее глубокие глаза пристально следили за каждым моим движением. Казалось, она готова молниеносно атаковать меня, если я попытаюсь приблизиться к ней. Ее решительный взгляд обжигал меня. Еще чуть-чуть и она испепелит меня пламенем своей решительности. Как загнанный зверь, она не собирается легко сдаваться. Она будет сражаться до последнего. Мы сидели в таком положении уже долгое время. Хотя, в этих стенах было сложно правильно оценивать течение времени. Возможно, прошел час, или два, но в комнате ничего не изменилось. Элис все так же сидела напротив меня, не отвлекаясь от меня ни на секунду. Пока она полностью сосредотачивала свое внимание на мне, я рассматривал комнату. Но ничего необычного так и не смог найти. Простой куб грязно-серого цвета. Стены были изрезаны трещинами, а в верхах углов висели паутины, что было немного не к месту, ведь никаких насекомых не было заметно. Дверь, располагавшаяся в одной из стен, выглядела новой, не соответствовавшей остальному помещению. Куда она могла вести? Очень хороший вопрос. Но еще более правильный вопрос – где мы вообще находимся? Вот несколько секунд отделяют нас от финала наших жизней, а мгновение спустя мы уже в этой странной комнате, которую беспощадное время изрезало трещинами, как лицо человека испещряют морщины. Эти трещины крепко обвивают стены. Трещины… трещины… Что-то не так… эти трещины… они растут… медленно… почти незаметно, они продолжают свой путь через плоскости стен. Но этого не может быть. Несомненно, трещины растут, но не за несколько часов на сантиметр или даже больше. Я пристально следил за трещинами, идущими с потолка по направлению к Элис. Они постепенно приближались к ней, очень медленно, даже незаметно. Если не обращать на это внимания, то даже и не подумаешь, что в них есть изменения. Но почему они двигаются? Я задавался этим вопросом, когда ее голос отвлек меня.- Кто ты? – наконец то произнесла она. Ее глаза изучали меня. Напряженность не покинула Элис, но дрожь немного успокоилась. Я посмотрел на нее, размышляя, что стоит говорить, а о чем умолчать. Ведь я не мог сразу выплеснуть на нее все. Не мог в одно мгновение разрушить ее знание мира. Опровергнуть все, что Элис узнала в течение жизни. Нужно было действовать постепенно, рассказывать по частям, чтобы она могла осознать всю фантастическую правду, которая была сокрыта от всех. Мысли лихорадочно кружились в моей голове, постепенно формируясь во фразы, а затем в предложения. Что-то отсеивалось. Что-то оставалось, формируя вполне сносное объяснение всему произошедшему. Я стоял напротив Элис, прокручивая варианты возможных фраз, с которых можно было бы начать диалог. Она ждала. А я все искал ту фразу, которая будет идеально подходить под фундамент нашего разговора, но не нашел ничего банальнее, чем: «Меня зовут Айон». Именно это я сказал ей. Теоретически я ответил на вопрос Элис, но прекрасно понимал, что мой ответ ничуть не прояснил ни ситуацию, в которой мы оказались, ни мое происхождение.