Эпос Пустой Реки

— Я с тобой пойду!

— Нет! — буркнул Бо26 и прибавил скорость. Вот ведь прилипчивая девица эта Боо13. Несколько раз ей сказал, чтобы дома сидела — не хочет слушаться. Заладила «я с тобой» да «я с тобой». Нельзя ей с ним. И никому нельзя.

Словно почувствовав это «нельзя», своенравная Тринадцатая включила повышенную передачу, поднажала и догнала-таки Двадцать Шестого. А догнав, наконец, заметила то, что сам Бо видел уже несколько часов. Впереди дорогу пересекала застывшая река белого полупрозрачного стекла. Выглядело это так, словно мир треснул пополам и кто-то неумелый, пытаясь починить, залил разлом клеем. То ли свет причудливо отражался от клеевых наплывов, то ли древние легенды говорили правду, но двум ботам казалось, что внутри, запечатанные непреодолимой стеной, стонут и мечутся сотни бесплотных духов.

Тринадцатая ахнула:

‑Ты пойдёшь туда?

Двадцать Шестой молчал. Глядя на мутную преграду, он и сам думал, что лучше бы ему сейчас оказаться где-нибудь подальше отсюда. Даже пусть и с Боо13, но только бы подальше.

— Но туда нельзя. Это же река Пустоты, — в голосе Тринадцатой испуг мешался с благоговением, и Двадцать Шестой постарался незаметно расправить плечи. — Разве ты не слышал, что про неё говорят другие боты? «Не забрасывай сеть в эту реку, чтобы тебе не пришлось бегать от улова». Говорят, за ней начинается мир мёртвых.

— Шаман сказал: боты — болваны. Они забыли высокий язык. Правильно она называется «полоса отчуждения». И отделяет «ботохранилище» от загробного мира.

— А-а-а… а зачем тебе в загробный мир?

— Мне нужно пересечь Реку Пустоты, подняться на ступени Управления, найти пещеру Чудовища, добыть у него жизнь и принести шаману.

— Зачем?

— Шаман сказал: ботам нужен подвиг. Чтобы они могли гордиться своим соплеменником. Тогда в их сердцах зажжётся огонь Утраченного Смысла, они обретут цель. Это очень важно: без цели ботам незачем жить и незачем делать новых ботов.

Тринадцатая немного помолчала, обдумывая сказанное.

— Это, наверное, очень опасно, — спросила боо с тревогой, которая показалась приятной Двадцать Шестому.

Бо подумал, что Тринадцатая, наверное, устала бежать за ним. Даже ему это гонка далась нелегко, а у неё мощность двигателя почти в два раза меньше. Бо стало щекотно в аккумуляторе, немного стыдно и жалко младшую модель. Даже не смотря на то, что страдала она только из-за собственного упрямства. Двадцать Шестой вспомнил правила хорошего тона, согнул один из нижних манипуляторов и предложил Тринадцатой вместо фиксатора. Та растрогано моргнула панелью индикации, упёрлась в бо и прошептала:

— Не важно. Даже если опасно, я всё равно пойду с тобой, — и, не теряя больше времени зря, перешла в режим энерговосстановления.

— Да, моя хорошая. Конечно, — Двадцать Шестой нежно погладил Тринадцатую по крышке аккумуляторного отсека. Осторожно, опасаясь побеспокоить, отстегнул манипулятор, на который опиралась боо, и тихонько отъехал в сторону. Всем будет лучше, если Тринадцатая останется здесь. Неподвижная, она казалась, такой одинокой и беззащитной, что у Двадцать Шестого опять защекотало в аккумуляторе. С тяжёлым сердцем он вернулся к боо, стараясь не смотреть на лицевую панель, запустил манипулятор под заднюю крышку, нащупал основной аккумулятор и вытащил его. Индикатор заряда был почти пуст, но бо сможет заправить его по дороге. На восстановление ресурса потребуется не больше двух часов. Приблизительно на это время Двадцать Шестому должно хватить заряда своей батареи.

А Тринадцатая… Бо бросил взгляд на лицевую панель боо. Ну что ж, её он заберёт на обратной дороге. Если вернётся…

***

Пересечь реку Пустоты оказалось совсем не сложно. Страшно было уговорить себя сделать первый шаг. Казалось, что хрупкое покрытие не выдержит. От малейшего нажима разбежится мелкими быстрыми змейками в разные стороны, спеша разнести по округе новость: плывите, торопитесь, сегодня будет жертва. И ещё будет крошиться тонкий лёд, ещё будет падать в воду неуклюжий бо, а внизу его уже будут поджидать сотни цепких, готовых рвать на куски рук.

«Цыц, герой! — прикрикнул сам на себя бо. — Шаман сказал: резиновые колёса не скользят по пластику. Значит, всё будет хорошо!». Тринадцатый выдохнул, и, решившись, рванул вперёд. Кататься оказалось здорово! Сцепление колёс было отличным, а гладкая и ровная, как каток, поверхность, увеличивала скорость на десяток единиц. Бо26 сделал несколько ненужных кругов, наблюдая, как пугливые и теперь совсем не страшные подлёдные тени играют со следами его колёс.

До Двадцать Шестого долетел какой-то звук. Он оглянулся назад, в ту сторону, откуда пришёл. Там, вдалеке размахивали манипуляторами два бота. Бо26 неуверенно махнул им в ответ. Боты выбрались на берег и заспешили к бо. Когда они приблизились, оказалось, что одна из фигур — Боо13. Бот, которого она тащила за собой, был Громилой-737.

— Я ему…. всё рассказала…. обещал помочь…. — кричала она Двадцать Шестому издалека. Ветер относил концы её фраз в сторону, но Двадцать Шестой всё хорошо понимал. И историю, которую она рассказывала. И то, что ни в мире живых, ни в мире мёртвых ему никогда и никуда не спрятаться от Тринадцатой. И то, что сейчас на реке Пустоты происходит страшная и непоправимая ошибка.

— Зачем ты его сюда притащила? — зашипел Двадцать Шестой, как только Тринадцатая подобралась достаточно близко. — Верхние боги не выносят Громил.

— Откуда тебе знать? — огрызнулась раздосадованная боо.

— До Великого дня Катастрофы, когда мир был другим, когда верхние боги жили среди ботов, а в жизни ботов ещё был Утраченный смысл, — Громилы жили в Техническом отсеке. Они переносили тяжести, ремонтировали устройство мира, но никогда — ты слышишь? — никогда верхние боги не пускали их в свои жилища.

— Почему это? — растерялась Тринадцатая.

— Потому что в них не прошиты законы робототехники!

— И что это значит?

Ответа Двадцать Шестой не знал:

— Ты не поймёшь. Нельзя и всё.

— Если это мешает Громилам бросать друзей и воровать чужие аккумуляторы, то не их нельзя пускать в жилища верхних богов, а совсем наоборот! Впрочем, если хочешь, можешь с нами не идти. Думаю, мы и без тебя сможем найти пещеру Чудовища. Спорим, что вон те штуки — это ступени Управления? — крикнула Тринадцатая и помчалась куда-то в сторону. Громила, не раздумывая, поехал за ней следом.

Бо ни за что бы в жизни не стал преследовать безмозглую парочку. Ему просто пришлось двигаться в том же направлении: боо случайно выбрала нужный путь. Все названные шаманом приметы совпадали.

*****

Подъём наверх оказался трудным. Колёса ботов были не приспособлены для движения по ступеням, и, если бы не сильные манипуляторы Громилы, ботам пришлось бы навсегда остаться внизу. Но 737-й сначала забрасывал на ступеньки бо, потом осторожно поднимал боо, потом подтягивался сам. Каждый раз, преодолевая ступеньку. боо бросала на бо торжествующий взгляд. Бо злился, но терпел. Он хорошо понимал, что в одиночку он не справится. Как до него не справлялись многие. Те, которые возвращались к шаману с пустыми руками.

А когда ступеньки окончились, над ними оказалась белая капсула, абсолютно гладкая и одинаковая со всех сторон. На ней не было ни ручек, ни кнопок, ни светодиодов. Со всех сторон матовая цельная поверхность.

— Это пещера Чудища? — спросила Тринадцатая.

— Да. Но на высоком языке нужно говорить «Анабиозная камера великого Первого Пилота, верхнего бога, падшего в День великой катасрофы, а теперь спящего Чудища загробного мира».

Боо благоговейно вздохнула. Выждала вежливую паузу и спросила:

— А как мы будем добывать жизнь?

— Я не знаю… — растерялся Двадцать Шестой. — Шаман не сказал. сказал только, что нужно принести. А как — не сказал.

— А я знаю! Громила! Громила. Послушай меня. В этом ящике спит Чудовище. И у него есть то, что очень нужно всем ботам. И громилам тоже нужно. Забери у него, ладно?

Громила согласно кивнул. Он подъехал к краю площадки, выдрал одну из ступенек и с разгона рванул к капсуле. Ростом Громила как раз был с капсулу. Размахнувшись, он со всей силы ударил по ней. Раз, другой, третий. Бо закричал: «Стой!» Он бросился к громиле, ухватил того за манипулятор, повис всем телом, — но было поздно. На идеально ровной поверхности капсулы показалась пробоина, на пол посыпались осколки. Изнутри закапало, а потом и потекло что-то густое, красное.

— Это "жизнь"? — спросила Тринадцатая.

— "жизнь", — кивнул Двадцать Шестой.

— Какая-то она странная. А из неё точно можно делать ботов?

— Точно, — ответил Двадцать Шестой почему-то шёпотом. — Мне шаман показывал. У него стоит большое механическое гнездо. Оно совсем глупое, и почти не умеет разговаривать. Один раз в году, в специально отведённый для этого день, шаман включает его в сеть и набирает на панели управления код бота. Он уже просил сделать и бо, и боо, и громил, но гнездо ничего не хочет слышать. Только повторяет раз за разом «Подтвердите право доступа». А когда мы напоим его жизнью, гнездо смилостивится и скажет: «Анализ ДНК пройден. Доступ подтверждён». И после этого можно будет целые сутки делать новых ботов. Каких только захочешь!

— А потом?

— Потом, мне кажется, мы устанем, — Двадцать Шестой нежно улыбнулся Тринадцатой.

— Нет, — мотнула головой боо. — Совсем потом. Когда ботов опять станет мало.

— Тогда мы вернёмся и возьмём у Чудища ещё жизни.

— А она у него не кончится?

— Глупая, — рассмеялся Двадцать Шестой. — Как у него может кончиться жизнь? Чудище — это павший бог. Все знают, что боги бессмертны.