Белый лист

Слишком много возникает, когда начинаешь задумываться, а правильно ли ты поступал в какие-то определенные моменты жизни. И всегда выходит так, что ты мог поступить иначе. Я не из тех, кто ворошит прошлое. Я всегда жил будущим и надеялся, что завтра всегда будет лучше и что оно вообще наступит. Жил я так до определенного момента. Однажды все отвернулось от меня. Я лишился работы, попал под сокращение, меня бросила девушка и, в конце концов, я лишился жилья. Единственными, кто тогда не бросил меня были мои друзья Рома и Маша. Эх, если бы я знал, что всего можно было избежать! Но я не знал. Я пришел к друзьям, когда уже совсем отчаялся. Они приютили меня. Да и по-другому быть не могло. Их обоих я знал с детства. Они были мне как брат и сестра. И все двадцать лет, что мы друг друга знаем, у меня не было повода усомниться в нашей дружбе. Жизнь начала налаживаться, я даже снова нашел работу. А это была лишь агония. Меня снова выгнали с работы. И я сдался. Нашел успокоение в выпивке. В короткие минуты пробуждения я пытался вновь заставить себя жить. Получалось не очень. Маша всегда видела во мне очень сильного человека. Жаль, что было не так. Маша — очень чистый человек. Когда мне становилось трудно, я вспоминал ее. Темные волосы, голубые глаза. Такие яркие, такие живые. Мне хоть толику ее жизнелюбия. Рома был реалистом. Он и сейчас им является. Все время пытался вернуть меня к жизни, но я не слушал. И к сожалению, все началось именно в баре.

Начало.

Как я уже сказал, все началось в баре. Я сидел и как обычно осушал свой стакан. Все было как всегда и ничто в тот день не предвещало ничего плохого. Я еще не надрался до своего обычного состояния и поэтому прекрасно помню тот миг, когда ко мне подсел невысокий мужчина (хотя кто его знает) в черном плаще и черной шляпе. Лица его я так и не увидел. Он заговорил со мной первым.

— Краш, давно ли ты стал жить, как полное дерьмо? — спросил он. Странно, но вопроса "откуда он меня знает" у меня не возникло. Да и откуда он мог возникнуть? Я был в состоянии дикой депрессии и мне было плевать на незнакомых людей. Но, тем не менее, я заговорил с незнакомцем

— С тех самых пор, как вся моя жизнь пошла наперекосяк.

— Почему ты так уверен, что она пошла наперекосяк?

— Да потому, что меня бросили все, кто только мог.

— А Рома и Маша? — меня вновь не смутил вопрос незнакомца.

— Они просто не могут отвернуться. — пробубнил я.

— Краш, ты идиот. Большой идиот. Ты даже не можешь поверить, сколько людей в такой ситуации стали вести себя также как и ты, а сколько пытались бороться.

— Я тот еще эгоист. — заметил я.

— Ты идиот. — повторил незнакомец. — Ты даже не знаешь, кто я. Но тебе это знать и необязательно. Здесь я по причине того, что ты скатываешься вниз. А мне неприятно это сознавать. У нас на тебя большие планы. — за то время, что он говорил я выпил еще три рюмки и уже не вполне понимал смысл речей моего собеседника. — Краш, в тебе еще есть искорка жизни. Это радует. Ответь мне на один вопрос: ты хочешь вернуться к жизни?

— Я живу, как видите.

— Не путай жизнь с существованием. Я повторю вопрос: ты хочешь вернуться к жизни?

— К той, которой я жил раньше? Не хочу. Я хочу жить так, чтобы прошлое не вспоминалось. И я мог снова вздохнуть спокойно.

— Иного я не ожидал. Ты согласен попытаться себя исправить?

— А то. А что вы предлагаете?

— Быстрое восстановление. Относительно. Дам тебе возможность побыть одному. Поразмышляешь над всем, что было и что уже прошло.

— Когда начнем? — спросил я.

— Сейчас, мой нетерпеливый друг. — незнакомец прикоснулся к моему лбу и я почувствовал, что засыпаю. Последнее, что я запомнил, были красные глаза моего собеседника. И вот тогда все началось.

Темный город.

Очнулся я в темной комнате. Сразу скажу, что был несказанно счастлив тому, что я вообще жив. Первым делом я осмотрелся. В комнате стояла мебель, такая же, как и в доме Ромы. Почти такая же. Все вокруг было настолько старым, что мне показалось, если я дотронусь до нее, то мебель рассыпется. Однако, при моем касании деревянный стул остался стоять. Поняв, что все вокруг достаточно реально, я подошел к окну. Занавески там не было и можно было увидеть знакомую улицу. Знакомую и в тоже время незнакомую. Все сильно постарело и я не мог предположить, как долго был в отключке. Я вздохнул и попытался вспомнить, где был перед тем, как оказаться в этой комнате. Не вспомнил. Тогда я попытался восстановить в памяти события предшествующие моей потери сознания. Вдруг по комнате стали носиться образы. Я увидел Машу. Причем увидел так, как не ожидал увидеть. Она сидела и горько плакала. Рядом был Рома и пытался ее успокоить. Я не мог понять причину слез Маши, но в глубине души, я понимал из-за чего все это.

— Маш, он образумится. — произнес Рома. — Вот увидишь.

— Два месяца прошло. Два, Ром. Он скоро нас пропьет! — голос Маши дрожал. Я никогда не видел ее такой. — Я знаю, кто он. Он мой лучший друг, но он потерял веру. — А вот эти слова для меня стали словно выпад шпаги прямо в сердце. Я вспомнил, что было перед тем, как я пошел в бар. Маша предложила помощь лечебницы, а я обложил ее различными ругательствами. Теперь, я сам себя не узнал. От ужаса я приземлился на пятую точку. Что я натворил? Стоило только подумать об этом, как образы растворились. Продолжая сидеть, я собирался с мыслями. А они никак не хотели собираться. Пришлось заставить себя подняться еще не до конца пришедшего в себя. По дому я пролетел как птица, не желая вспоминать всего того, что было в доме Ромы и Маши. Выскочив на улицу, я наткнулся на книгу. Удивительно, но мой взгляд остановился на ней в тот самый момент, когда я выскочил на крыльцо и почти убежал от дома. Выглядела она очень потрепанной. Впрочем, в этом мире все было потрепанным и очень, очень старым. В голове вдруг закрутилась мысль: а что в этой книге? Вдруг в ней то, что вновь заставит меня ненавидеть себя. Однако, что-то внутри меня заставило поднять книгу. Какого же было мое удивление, когда в этой книге я обнаружил список, смысл которого я не смог поначалу разобрать. Пятнадцать пунктов, написаны были, как мне показалось, либо очень пунктуальным и внимательным мужчиной или же молодой девушкой. Почерк иногда выдавал обладателя. Каждая буква была написана очень красиво с большими закорючками на концах. Пролистав страницы книги, я вспомнил название книги, ведь на обложке не было надписей. Может, она там была, но стерлась от времени. Звалась она "мифы древних миров". Я зачитывался такими книгами на досуге. Меня всегда притягивали книги с мистической подоплекой, а уж древние мифы были вообще моей слабостью. Были, когда-то. До начала моего падения. Я точно знал, где и что было написано в ней. Я задумался. Один из мифов, древней планеты Ашрол, если такая существовала гласил: мир разделен на слои. Эти слои складываются и образуется мир. У каждого живого и неживого существа свой слой. Поэтому их такое количество, что их просто не счесть. Когда эра подходит к концу своего существования, мир начинает расслаиваться и каждый человек в определенный момент оказывается в своем слое и сходит с ума. Печально признавать, но я начинал склоняться к этой точке зрения. Книга, с непонятными пунктами, но я досконально знал ее, образы, которые я мог видеть, все говорило в пользу того, что я провалился. А почему здесь так темно? — подумал я. — Это же мой слой, а значит мой мир. Значит, определенную власть над ним я должен иметь. Я попытался представить солнце. Как ни пытался, солнце не появлялось. Я сделал вывод, что это из-за моего двухмесячного пьянства. В размышлениях я провел еще где-то полчаса. Мысли лезли отовсюду и для меня, который последнее время был в таком нокдауне, что мысли в голову лезть и не могли, все это было достаточно сложно. Я вновь осмотрелся. Вокруг было достаточно и я прекрасно чувствовал, что темнота давит на меня, создавая неприятное ощущения в области груди. Я не из самых пугливых, но ощущение пустого и в то же время полного ужаса города пугало сильнее, чем медведь в сантиметре от тебя. Город был безжизненным. Тяжело вздохнув, я все-таки пошел в направлении бара. Я должен был вспомнить, что за красные глаза я увидел перед отключкой. Я проходил по улице. Чтобы хоть как-то отвлечься, я начал считать трещины на асфальте. Досчитав до пятнадцати, мой взгляд снова остановился на предмете. На этот раз это была машина. Старенький внедорожник, непонятной марки, выглядел еще старше города. Краска давно слезла, корпус превратился в один сплошной кусок ржавчины, резину, видимо, украли давным давно. Я осторожно подошел к машине, внимательно озираясь по сторонам. Ощущение того, что кто-то рядом и этот кто-то и есть темнота вокруг не покидало меня ни на секунду. Это ощущение усилилось, когда я понял, что ближе чем на двести метров не могу видеть. И все же я добрался до машины. В салоне было пусто, пусто в самом прямом смыслы слова. Ни сидений, ни руля, не было даже днища. Следующим шагом к исследованию машины был осмотр багажника и движка, хотя насчет движка я сильно сомневался. Он, может, и существовал когда-то, но о том, что он все еще на месте, я подумать не мог. Поэтому мой выбор сначала пал на багажник. На всякий случай, я осмотрелся и полез внутрь. Все было также, как и в салоне. Вздохнув, я пошел к движку или к тому месту, где он должен был быть. На мое удивление, двигатель был на месте, пусть и выглядел так, как будто он лежал в бочке с соленой водой лет десять. Ржавчина на корпусе машины была в этом плане другой. Коррозия — не самое приятное свойство металлов. У железа в этом плане все еще хуже. Металл расширяется и постепенно разваливается на куски. Двигатель машины находился рядом с состоянием, при котором я бы его не узнал. И так, в машине пусто, ничего такого, чтобы меня могло заинтересовать, но ведь что-то привлекло мое внимание. Под машину лезть не было смысла, там было темно, а фонарика у меня не было. Теперь мне нужно было идти искать фонарик. Что-то подсказывало мне, что эта машина не просто так пригляделась. Пришлось сильно напрячься, чтобы вспомнить нахождение ближайшего супермаркета. Все это походило на компьютерный квест. Нашел машину, пошел нашел фонарик, вернулся, осмотрел машину, нашел брелок и радостный бежишь дальше, ведь этот брелок открывает дверь, где нет замочной скважины. Не скажу, что я держал себя в руках. Памятуя о том, где нахожусь, я пытался хоть как-то контролировать себя. А руки тряслись, как после недельной попойки, хотя я был трезв как стекло, впервые за два месяца. Сколько времени мне предстояло здесь пробыть не знал никто. Теперь в голову закралась другая мысль: что, если сейчас сплю, а это все мне снится? А нет, когда я укусил руку, то она заболела. Я не сплю и знаю где нахожусь. Печаль. На этот раз пришлось потрудиться, чтобы заставить себя пойти в сторону супермаркета. Теперь к поискам фонарика у меня прибавился еще один основной квест: поиск успокоительных. Благо, если я все помнил, то аптека была через дорогу. Решив повременить с поисками фонарика я пошел к аптеке. В здании было еще темнее чем на улице, чему я не удивился. Однако, я точно видел некое подобие луча, когда зашел внутрь, а может мне показалось. Источник света был, иначе было бы слишком темно. Быть может, солнце было где-то наверху, а это была всего лишь ночь? Аптека не особо выделялась своим архитектурным стилем. Все было очень старым, но аптека была словно разорена мародерами. Везде, буквально на каждом шагу, лежали шприцы, покрытые паутиной и разбросанные таблетки. Найдя полку с успокоительными, я посмотрел на дату изготовления и дату окончания срока годности, мне пришлось поставить упаковку на место. Приятного в том, чтобы пить просроченные таблетки, было мало. Основной квест номер два закрыт, причем неудачно. Квест номер один снова стал основным и мне предстояло пройти добрые пятьсот метров до магазина и одолжить фонарик. Я снова осмотрелся. Чтобы не жило в той темноте, ему точно не нравилось мое присутствие. Теперь это походило на старый фильм в стиле нуар. Не хватало только шляпы и плаща. За мной кто-то следил и я не мог отделаться от мысли, что куда бы я не пошел, наблюдатель неизменно следовал за мной. Я достал книгу и медленно зашагал к супермаркету. За чтением время всегда быстрей летело. Город вокруг словно замер, дожидаясь момента, когда можно будет нанести удар. Все вокруг было реально и нереально одновременно. Я не мог сказать, ясное ли небо или нет. Ведь я видел всего лишь метров на двести впереди себя. Я паниковал и если этого добивался тот, кто меня засунул сюда, то он этого добился. Во всем городе нас было двое и пока я был жертвой. До тех пор, пока не найду способ скрыться. А пока, все шло по плану обладателя того самого гнетущего взгляда. Не знаю, как долго я пробыл в этом месте, мои часы встали, а увидеть луну я был не в состоянии. Казалось, что я стою на месте, а город движется сам. Вокруг медленно проплывали старые дома с покосившимися крышами и я не рисковал смотреть в оконные проемы. Что могло быть в тех домах я не знал, поэтому лучше было бы все оставить так, как было. Я вновь поставил себя на место героя квестов. Что заставляет их пробираться в такие места, где может быть такое, что лучше не видеть? Почему их никогда не сковывает чувство страха? Видимо, герой квестов из меня неважный. Завалил первое же задание, а теперь с успехом иду к провалу второго. А дома все еще однообразно проплывали мимо меня, читающего легенду о слоях. В легенде ни слова не упоминалось о том, как выбраться из слоя. Говорилось лишь о том, что там люди сходят с ума. Но, надо отметить, что чтение меня успокоило. Я вновь начал ровно дышать. Наконец, я увидел здание супермаркета, медленно выплывающего из той стены, что мешала мне смотреть вдаль. Я же совсем забыл, что супермаркет был пятиэтажным! Там я мог ковыряться все двадцать четыре часа. Иного выбора у меня и не было. Вперед! — воскликнул я и уверенными шагами двинулся к зданию супермаркета. Внутри было все также темно лишь темные лучи, которые были ненамного светлее всего, что было внутри. Меня всегда отличал от других людей один факт: я прекрасно чувствовал присутствие других людей или живых существ рядом. Внутри было пусто, но я все равно двигался очень медленно. Как только я дошел до местоположения касс снова появились образы. На этот раз я стоял с бутылкой виски и еле ворочая языком говорил с кассиром.

— Парень, тебе хватит. — спокойным голосом произнес кассир.

— Я только разогреваюсь. — это или что-то похожее выговорил я.

— Ты еле ходишь.

— Пробей и получишь желанную копейку. — я стоял, опираясь на кассу.

— Иди домой, проспись.

— Пробей и все.

— Не завидую я твоей семье.

— Этого я и не прошу. — после этих слов я побежал дальше, стараясь скрыться от продолжения той сцены. Каким я был идиотом! Если бы я только мог повернуть назад! Черт, да у меня было такое лицо, словно мое лицо познакомили с асфальтом раза три-четыре. Когда я убежал на почтительное расстояние, я осмотрелся. Два месяца полного беспамятства… Не хочу даже думать о том, где я еще побывал за это время и сколько людей меня видели. В принципе, мне было плевать на людей. Мой характер отбрасывал людей достаточно далеко для них и достаточно близко для меня, чтобы узнать их ближе. Но вот двух людей я все-таки подпустил достаточно близко. И вот их мне становилось жалко. На месте Ромы, я давно бы хорошенько потряс меня. Но он верил, что я могу исправиться. Так, хватит. Прошлого не вернуть и я могу мучить себя хоть всю оставшуюся жизнь. Нужно только выбраться отсюда. А там уже я разберусь с собой. Фонарик… Фонарик… Фонарик… Ну хоть что-нибудь, что светится. — повторял я вслух, настраиваясь на позитивную волну. Первый этаж я прошел за три часа. Слишком темно и слишком много предметов разбросано было вокруг. Фонарик… Фонарик… Фонарик… Ну хоть что-нибудь, что светится. Слишком темно, чтобы хоть что-то разобрать. Приходится медленно обходить все полки. А что мне еще оставалось? Второй этаж. Блин, да он такой большой, будто большой город. Правда, если бы я помнил, где находится нужный мне отдел, то уже бы вышел. Но, память из меня удаляли кусочками. И помнил я только часть своей жизни. Скорее всего, из-за темноты и гнетущего взгляда. Полки вокруг были в пыли и, чтобы не запутаться в них, я оставлял отметины на них. Быстро пробежав отдел с одеждой, я вышел к старому эскалатору. Вел он наверх. В таких местах, как правило, эскалаторы вели наверх. А вниз можно было спуститься по лестницам или лифтам, коих здесь было всего две-три штуки. Здесь пришлось остановиться. Вернее было сказать, застыл от ужаса. Я и так был напуган до чертиков, а тут еще и четкие следы от пальцев рук на эскалаторе! Первая мысль, которая пришла мне в голову, пришла мне минут через пять стояния рядом с подъемом на третий этаж. Это же слой! — подумал я. — Здесь могу быть только я один! Дыхание вновь сбилось, сердце забилось в бешеном ритме, я в страхе оглядывался по сторонам, но никого или ничего не видел. Теперь, от страха мне стал мерещится шепот. Разговаривали двое… Один хотел чтобы я вернулся, другой, чтобы продолжал путь. В ту секунду могло многое померещиться, но вряд ли мне это казалось. Я просто взвешивал "за" и "против", пусть и таким способом. В себя я пришел не сразу. Довольно сложно сохранить рассудок в таком состоянии и в таком месте. Даже не знаю, сколько прошло времени. Я, наверное, слишком часто это повторяю, но для меня важно было чувствовать каждую секунду, каждую минуту времени, что я проводил в этом слое. И так, след пальцев на эскалаторе. Вновь поставив себя на место героев квестов (что далось с огромным трудом по понятным причинам), я подумал: а что если меня специально ведут заранее заготовленным путем? Давай устроим видение с плачущей Машей и положим книгу у крыльца, а затем подведем его… Да, это глупо и смысла не имело. Кому вообще это было надо? Я все-таки поднялся наверх. В руке моей, на всякий случай, была труба, с помощью который собирались стеллажи в супермаркете. Прочностью она не выделялась (о прочности можно было забыть, если учесть тот факт, что труба в руках разваливалась), но на пару ударов ее бы хватило. Пройдя пару стеллажей, вновь увидел образ. Рома и Маша выбирали кружку.

— Как ты думаешь, ему понравится? — спросила Маша, показывая очередную кружечку Роме. Как я ее люблю! — пронеслось у меня в голове. — как друга, естественно. — вторая мысль пролетела сразу за первой. Ее добрый взгляд, карие глаза, стеснительную улыбку… Мне ее здесь не хватало, хотя я не так долго в этом месте находился. И мой шарф! — воскликнул я от удивления. Подарок на день рождения. Милый фиолетовый шарфик смотрелся на Маше просто классно. А у меня есть вкус. — улыбнулся я.

— Откуда мне знать, что ему нравится, а что нет. Он же может нам ее на голову одеть! — засмеялся Рома.

— Прекрати! И лучше бы придумал сам, что дарить Крашу на день нашего знакомства с ним. — на этом все закончилось. Пятнадцатое ноября. День, когда Рома и Маша пришли в нашу школу. Седьмой класс, вроде. Я тогда крепко получил от своих же одноклассников, которые хотели показать Роману, кто главный в нашей школе. Зато, вместе с ушибом руки и синяком под глазом, я приобрел двух друзей. Приятные воспоминания… Стоп, фонарик. Мне надо было идти в другую сторону, не забывая того, что где-то рядом бродит еще кто-то. Или бродил. В любом случае, я держал трубу наготове. Спустя еще пять или десять минут усиленных поисков, фонарь был найден. И почему я не удивился, когда увидел новенький фонарь, даже не покрытый пылью, рядом с кучей ржавых, ни на что непонятных изделий. Бежал я из здания с такой скоростью, что двери супермаркета закрылись за моей спиной еще до того, как я досчитал до пяти. Машина. Она по-прежнему стояла на месте. Еще бы, без колес и с тем "движком" на ней и сантиметра проехать было нельзя. Я заглянул под машину, на этот раз с фонариком. Яркий брелок… Я чуть было не выбросил фонарь от злости. Реально квест! Глупый квест! Как будто я внутри компьютерной игры! Я буквально горел, мне тяжело было собрать все мысли в кучу и поразмыслить над тем, куда мне идти дальше. Вокруг все, словно, горело огнем. Я горел и я это прекрасно чувствовал. Если это и есть злость, то люди, которые испытывают ее, горят изнутри. К своему счастью, я вовремя остановился. Перед глазами появилась книга, та самая, про древние мифы. Пункт номер один: фонарь. Пункт номер два: то, что ты забыл. Пришлось сесть. Вот что интересно: как можно найти то, что ты забыл, не помня именно, что ты забыл? Ощущение того, что этот ярко-красный брелок и есть нужная мне вещь не возникало. На всякий случай, я положил его в карман джинс, благо карманов на них было больше, чем пальцев на руках и на ногах одновременно. Куда теперь? Вокруг молчаливый состарившийся город, я не могу толком ничего вспомнить, да еще и в городе я был не один. Плюс к этому всплыл еще один факт: если я злился, то внутри меня что-то не на шутку разгоралось. Резонно возник еще один вопрос: а что произойдет, если я радуюсь или мне стыдно? Я уже переживал здесь эти эмоции и ничего не замечал. Ну, или не хотел замечать. Я что-то слишком отвлекся. Перекресток, почти перекресток. Позади машины мой дом, слева супермаркет, справа и спереди непонятно что. Память отказывалась возвращаться. Нужно было решать куда идти. Сделать это хотелось бы быстро. Просто потому, что в супермаркете, возможно, кто-то был. Может, мне просто показалось, но кто знает? Вперед или направо? Мне бы карту в руки и все проблемы бы решились. О, карта! — пронеслось в голове. То, что я забыл! Я забыл это место. Достаточно просто для компьютерного квеста. Ну что же, пункт один решен, пункт два основной и я даже знаю, что мне нужно. Осталось решить, куда идти. Думая о том, что меня, скорее всего, ведут по заранее отмеченному пути, поэтому куда бы я ни шел, я всегда выходил бы к нужному мне месту. Значит прямо. — подумал я и пошел вперед. Все оставалось по-прежнему. Вид старого города, обзор на двести метров, темнота. В который уже раз за сегодня я восстановил дыхание. Книга вновь раскрыта, но ничего нового оттуда я не узнал. Зато фразу "у дороги нет конца" я понял, так сказать, на себе, на собственной шкуре. Куда я шел? Мне вообще нужно было в бар, выяснить, что произошло. Все по-старому. Фонарик перестал светить через пару минут после того, как достал брелок. На большее я и не рассчитывал. Я вдруг подумал, а с чего это я помню имена и внешность своих друзей, помню какие-то события? Я мог вообще ничего не помнить или помнить все. Решив, что эти воспоминания остались в голове лишь потому, что кому-то это было нужно, я продолжил путь. Мда… ничто так не утомляет, как долгий путь или нудный рассказ. Надеюсь, я не сильно вас загрузил, потому что это только начало. Я продолжал идти в том направлении, которое я выбрал. Вскоре я стал замечать похожие дома. Я уже видел такие, когда шел от своего дома в направлении бара. Вот еще пунктик. Я забыл свой город или местоположение бара? Ведь когда я вышел из дома, то четко знал, куда и зачем иду. Что-то не клеилось. Как-то быстро я забыл все. Внутри дома я помнил все, кроме голоса обладателя красных глаз. Я это точно знал. А потом, словно, щелчок и все, здравствуй амнезия. Ко всему прочему я снова вышел к машине. Странно, я ведь все время шел вперед, никуда не сворачивая. Пробыв достаточное время в этом месте, я даже не удивился тому, что прошел круг. Значит, мне не направо. Идем прямо. Полчаса ходьбы (возможно полчаса) ни к чему меня не привели. Снова здорова! Кусок ржавчины, с моей легкой руки названный машиной, не хотел меня отпускать. Получается, либо я, идя прямо, обогнул планету и приходил к машине, либо машина меня преследовала. Во второй пункт хотелось верить. Тогда я точно был не один. Ну что же, пришлось присесть отдохнуть. Легенда о слоях зачитана до дыр, все также темно и тихо. Два варианта пути: домой или в супермаркет. В супермаркет я точно ни ногой, дома у Ромы меня ждал спектакль из моих выступлений. Хотя… напротив дома Романа и Маши стоял дом, который купили недавно мои родители. Купили для меня и Ритки. Рита — это моя младшая сестра. Ей недавно исполнилось шестнадцать. По правде говоря, встреч с ней я избегал. Было стыдно, это приходиться признавать. Пора бы наведаться в дом Риты. Тут перед показалась палата. Точно не воспоминание. В палате лежал один человек. И это был я. Была замотана голова и я был подключен к каким-то аппаратам. За стеклом стояла Рита. Рядом с ней стоял врач и что-то рассказывал. Я встал и даже отошел от машины, чтобы послушать, о чем они говорят.

— Честно признаюсь вам, я вижу такое впервые. У него пуля в голове, с такими ранениями, обычно, и минуты не живут.

— Есть надежда на то, что выживет? — удрученно спросила Рита.

— Я не знаю, что вам ответить. Мне сложно прогнозировать. Нужно ждать. Другого я не могу вам предложить.

— Спасибо вам. Мне можно поговорить с ним?

— Боюсь, что нет. По крайней мере, пока состояние не улучшится.

Круто, что я могу сказать. Во мне пуля, я лежу в палате, абсолютно без чувств, насколько могу судить. Радостного мало, в принципе. Я вновь почувствовал, как темнота давит на меня. Странно, но сейчас, после того, как я увидел себя с пулей, стало гораздо сложнее. Как будто стало еще темнее. Я подумал о том, что тот купол внутри меня и потеря памяти есть следствие выстрела в меня. Тогда получалось, что я резко стал терять память, купол все сильнее давил на меня. И не факт, что я выберусь. Я сел рядом с машиной. Мне уже приходилось слышать истории от разных людей, побывавших в коме. Некоторые из них продолжали жить, только это был мир в их головах. Получается, я все придумал? Извращенная у меня фантазия. Но почему я не могу представить солнце? Почему я вижу чужие воспоминания? Я о том видении, когда Маша покупала мне кружку. Да и вообще, с какого рожна, я хожу по кругу с книгой, внутри которой дурацкий список? Оставалось лишь догадываться о истинных причинах моего появления здесь. Так! — громко сказал я. На тот момент, кроме себя самого, никто не мог воодушевить меня на продолжение пути. — Если я попал сюда, значит есть вход. Если есть вход, то есть и выход. Осталось понять, где он находится. На этот раз я пошел назад, к дому Риты. И пусть меня ждали там неприятные воспоминания, но… я же ничего не могу сделать, чтобы исправить ошибки. Я бы не отказался от сумки. Мало ли всякой всячины я мог найти здесь. Сколько времени я здесь пробыл? Часов десять, возможно. И за это время я даже не проголодался. Даже более того, я не хотел пить. Не спиртное, разумеется, а обычную воду. Шаг за шагом. Сначала дом Риты, потом следующий пункт в списке. Вот, собственно, и он. Старый, с покосившейся крышей, без дверей и окон. Фантазия у меня явно извращенная. Но что поделать! Нужно заходить в дом. Первые шаги в доме дались мне нелегко. Я наступал на пол так, словно, одно неверное движение стоило бы мне жизни. Как ни странно, пробравшись сквозь толстый слой пыли и паутины, я ничего не увидел. Комната, как комната. Только пустая и темная. Не так, как обычно. Света здесь было немного и, порой, мне приходилось на ощупь пробираться дальше. Лестницу на второй этаж я оставил, потому что не прошел еще первого этажа. Никаких следов присутствия людей. Лет двадцать здесь точно никто не появлялся. И уезжали отсюда явно в спешке. На подоконниках — горшки с окаменелой землей, на кухне — посуда и холодильник, а в гостиной — чемоданы и разбросанные вещи. То, что когда можно было вполне назвать вещами, сейчас походило на бесформенное непонятно что. Если брелок и был так необходим здесь, то вариантов было не много. Холодильник, чемоданы и шкаф, аккуратно спрятанный за толстым слоем пыли. Хорошо, что я знаю этот дом, а иначе и не увидел бы тот шкаф в стене. Естественно, мой выбор пал на него. Попытки найти ручку не привели к успеху. Не совсем так, опять же, просто ручка превратилась в труху у меня в руках. Открыть дверь с помощью грубой силы так же не вышло. Видимо, заржавели петли. Пнув от досады дверь, я пошел на кухни за ржавым топором для рубки мяса. Двери-то были деревянными! С выражением лица, не выражавшим никаких эмоций, я что есть силы ударил по двери в том месте, где она казалась наименее прочной. В следующую секунду меня оглушил громкий звон. В себя я пришел через полминуты. Они заменили дверь. — сказал я и посмотрел на свою левую руку, опасаясь возможных осколков, попавших в нее. Но не, все обошлось. Топор согнулся в месте соединения лезвия с ручкой и не более. Понять, были ли на нем трещины и отколовшиеся куски до удара я не мог. Пнув с досады дверь и попрыгав вокруг нее с брелком, который, к слову, ничем не помог, я вернулся на середину комнату.