АЧ "Миг"

АЧ «МИГ»,

ИЛИ МИГ МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ

Рассказ

Чёрная энергия разливалась по телу, сотрясая его. Поднялось давление, участился пульс. Казалось, что от боли голова сейчас лопнет, как надувной шар. Трудно было совладать с этим внезапным приливом агрессии. Он знал, что если подавлять агрессию, то она будет накапливаться в нём, разрушать его, изменяя работу всех систем и органов. И всё равно когда-нибудь эта чёрная энергия вырвется наружу в лучшем случае в виде просто раздражительности, а в худшем — в виде уличной драки. Он боялся этого, но в то же время знал, что, если сейчас даст выход агрессии, его сразу обнаружат улавливатели чёрной энергии с встроенными видеокамерами, размещённые повсюду, и тогда придётся на целый месяц застрять в ачэстационаре, где с помощью медицинского прибора АЧ «Миг» (античёрная энергия) ему впрыснут засекреченное вещество, преобразующее чёрную энергию в белую. Миг — и готово! Если бы он пришёл в ачэстационар сам, то его задержали бы только на один день. Тех же, кого вычисляют с помощью улавливателей, оставляют в стационаре на целый месяц, так как считается, что они представляют угрозу обществу (несознательные, неизвестно, что от них ждать). Им ставят укол, преобразующий чёрную энергию в белую, а потом в течение месяца за пациентом наблюдают психологи и нейрофизиологи. При необходимости производится перепрограммирование мозга. Так к середине двадцать первого века в России удалось свести преступность на нет. А тюрьмы уже в течение двадцати лет существуют только в качестве музеев. Иногда, конечно, случаются небольшие происшествия, но за них в тюрьмы не сажают, а проводится лечение. Среди молодёжи ведётся серьёзная профилактическая работа (начиная с детского сада).

Нет, он не мог сейчас попасть в ачэстационар. При других обстоятельствах он бы и сам побежал туда, а сейчас… нет… сейчас он нужен в другом месте, а поэтому необходимо сдержать эту проклятую чёрную энергию! Нельзя давать выход агрессии! Но давление… Пульсирующая головная боль просто изматывает. К тому же не даёт покоя ощущение жара. Никогда с ним такого не случалось, и потому и никаких таблеток у него не было, а заходить в аптеку крайне опасно — агрессия могла проявиться именно там… Тогда ачэстационара ему не избежать. Нет, он, Герман Арсеньев, должен превозмочь боль. Он использовал самовнушение и молил бога, чтобы по пути ему не встретился прохожий, а то ведь какой-нибудь не такой взгляд, жест или слово прохожего могли вызвать у Германа неоправданную раздражительность, злость, агрессию. Он-то выдержит, но камера может зафиксировать… Опустив глаза, Герман свернул с тротуара и пошёл рядом с велосипедной дорожкой, по краю проезжей части — всё равно в такой поздний час уже почти не было автомобилей, зато и на людей он здесь вряд ли наткнётся! Велосипедисты изредка попадались, но они, мигая фонариками и мягко шурша шинами скоростных велосипедов, так быстро проносились мимо, что Герман не успевал поднять глаз, чтобы взглянуть в лицо крутившему педали. Изредка важно проезжали веломобили. Дядя Германа, заядлый велосипедист, рассказывал, что лет сорок тому назад в России не было ни веломобилей, ни велосипедных дорожек и что велосипедисты шныряли где попало: и по тротуару, наезжая на прохожих, и по проезжей части, попадая под колёса авто… тем более что города тогда страдали от огромного количества автомобилей на улицах. Это трудно даже представить, ведь сейчас, в две тысячи пятидесятом году, такое и в страшном сне не приснится! В России хорошие дороги с обязательными велосипедными дорожками. Россияне, хоть и произносят по привычке слово «автомобиль», но на самом деле пользуются в основном электромобилями и солнцемобилями, которые могут работать днём с помощью энергии солнца, а ночью как электромобили (солнцемобили были изобретены и апробированы ещё в конце двадцатого века, но производство их пущено на поток только в тридцатые-пятидесятые годы двадцать первого века). По такому же принципу работает и общественный транспорт: троллейбусы, усовершенствованные бесшумные трамваи, автобусы, таксомобили без водителей. На междугородных линиях курсируют не только автобусы, но и троллейбусы нового поколения, скоростные электропоезда, вертолёты, причём с часу ночи до пяти утра никакого общественного транспорта нет, кроме электропоездов на удалённых от населённых пунктов линиях. По городу ночью можно ездить только на велосипеде, ну и, конечно, разрешено движение транспорта МЧС (пожарные машины, «Скорая помощь», аварийные) и таксомобилей. Поэтому Герман мог позволить себе идти по проезжей части, хотя и нарушал правила… Да что там говорить! Идти по дороге, покрытой самовосстанавливающейся лентой из прессованного гравия и песка с добавлением нового специального экосуперклея, придуманного российскими учёными буквально десять лет тому назад, было легко и приятно. Герману даже показалось, что агрессия понемногу стала уходить куда-то внутрь его организма, истощая его и разрушая… Но сейчас он рад был этому. Лишь бы сегодня не произошёл выброс чёрной энергии, лишь бы не попасть ему в ответственный момент в ачэстационар. Герман тоже мог бы поехать на велосипеде, но не поехал всё по той же причине: пешком он менее заметен. Нужно было поторапливаться, опоздать никак нельзя, ведь такое происходит в его жизни не так уж часто! Засветился в кармане айпод, реагирующий на голос Германа и произнесённое им слово «Алё».

— Алё, — негромко повторил Герман, не вынимая айпод из кармана, и услышал взволнованный голос врача-психиатра Лады, подруги и коллеги по работе в Комиссии.

— Герман, ты где? Все уже на месте… ждут тебя, — торопливо, но тоже негромко говорила она.

— Иду, иду, Лада! Не волнуйся, скоро буду…

— Что с тобой, Герман?

— Сейчас уже всё нормально… потом расскажу. До встречи!

— До встречи! — экран потух, и снова воцарилась тишина. Герман представил удивлённые синие глаза Лады и прибавил шагу, ведь она волнуется больше всех, да ещё переживает друг Алекс, кинооператор. А вообще-то и вся его группа, конечно, волнуется за него. Он, как руководитель, лично подбирал людей в проект (не без помощи Лады). Люди надёжные. А чего волнуются? Если и опоздает, то минуты на две.

Ни одного автомобиля не попалось ему, а велосипедная дорожка становилась всё пустыннее, во-первых, потому что надвигалась ночь, во-вторых, городская окраина плавно переходила в лесной массив. Августовская ночная прохлада заключила Германа в объятья. Он вдыхал не просто чистый, как в городе, но целебный воздух леса, насыщенный полезными веществами сосны, ели, можжевельника, пихты, черёмухи, берёзы, клёна, дуба… Герман хорошо знал свой сегодняшний маршрут, но даже если бы он оказался в этой местности впервые, то ни за что бы не заблудился: повсюду на дороге, кроме указателей, установлены датчики движения. Если в начале 21 века давнишняя мечта человечества о повсеместном использовании солнечной энергии робко начинала воплощаться в жизнь, то сейчас, в 2050 году, это уже стало привычным явлением по всей России. Днём солнце даёт питание светодиодам, а ночью, как только стемнеет, светодиоды сами становятся источником света, но и они впустую не излучают свет, для этого и нужны датчики, реагирующие на движение пешеходов, велосипедистов и автомобилистов. Для них путь всегда освещён, хотя издали местность кажется тёмной, только вдали от шоссе видны мерцающие огоньки в окнах одно — двухэтажных домов сад-городов (посёлков) да миллиарды звёзд на тёмном небосклоне. Пару раз Герман ловил взглядом падающую звезду, один раз даже успел загадать желание! Как только в домах ложатся спать, сад-город с комфортом тонет во тьме, и человек остаётся наедине со звёздочками … Шоссе ничем не нарушает сон сад-горожан: ни шумом (специальные шумоподавители способствуют этому), ни вредным для здоровья в ночное время ослепительным светом (на помощь приходит волшебная палочка — датчики движения). Точно такая же система освещения установлена и в самом городе.

Герман читал, что когда-то давно, в 2013 году, в России была объявлена НЭП (новая экологическая политика). Это был главный государственный внутренний проект России 2013 года, который в соответствии с указом Владимира Путина был назван Годом охраны окружающей среды. А в две тысячи двадцатом году была разработана Всероссийская программа «Забота о здоровье населения России». Герман знал о ней не понаслышке — его отец участвовал в разработке данной Программы, а теперь и Герман, как астрофизик, трудится в составе комиссии по проверке и констатации результатов тридцатилетней работы в этом направлении. Он отвечает за налаживание связей с инопланетными учёными в целях сотрудничества и заимствования у них гаджетов, улучшающих жизнь горожан. Системы освещения в стране давно уже в порядке: только на пользу человеку и никакого вреда. Теперь Германа заботит другое.

Да, в двадцатых годах двадцать первого века государство повернулось лицом к человеку: стали поощряться труды учёных, посвящённые инновациям в области градостроительства, благоустройства городов и сёл, повышения комфортности и безопасности проживания в них. На первом месте в инновационных проектах должна быть забота о здоровье человека, а не о том, сколько прибыли даст, например, построенный в городе и отравляющий его какой-нибудь никеле-марганциевый завод. Да и все заводы к середине века были перенесены на расстояние ста, двухсот, трёхсот километров от населённых пунктов, а особо вредные производства давно закрыли — раз они вредят человеку, так какая польза от них и кому? От вредных только вред.

Герману посчастливилось жить в новейшее время… Ещё в девятнадцатом веке великий русский поэт Пушкин, стихи которого Герман любил читать и многие из них знал наизусть, по утверждению литературоведов, ввёл русского человека в новое время, то есть в эпоху, когда человечество осознало, что единственной ценностью является человеческая жизнь. Нужно было дать возможность человеку реализовать то, что он хочет. А в новейшее время человеку не только даётся свобода, внутренняя свобода, о которой Пушкин писал. В новейшее время для человека создаются условия полноценно жить, творить, воплощать назначение, данное ему Богом, а уж он волен решать, делать ему то или заняться этим.

Буквально раздвигая тьму, Герман Арсеньев шагал по дороге, размышляя и по-прежнему борясь с болью, которую, кажется, уже начинал побеждать. «Ну что ж, это хороший знак, — отметил он, — ведь осталось идти минут семь, а там уже избежать встреч не получится! Да и улавливатели чёрной энергии с встроенными видеокамерами — сад-город ими кишит» Через пять минут он остановился у платформы, похожей на железнодорожную, но никакой железной дороги рядом не было видно. Как только Герман встал на платформу, в центр круга, обозначенного светящейся белой краской, круг сдвинулся с места и стал бесшумно скользить вверх. «А всё-таки воздушный эскалатор — самый лучший вид транспорта», — решил Герман, спрыгивая с площадки эскалатора на освещённую светодиодами поляну, на которой у дискообразного летательного аппарата, поблёскивая серебристыми шлемами, стояли астронавты, а на противоположной стороне несколько человек, увидев Германа, радостно оживились. Подходя к астронавтам, Герман вспомнил было про чёрную энергию, про неотвязную головную боль, но, не обнаружив признаков ни того, ни другого, дружелюбно протянул руку ближе других стоявшему к нему астронавту. Тот живо откликнулся. Всего их было четверо, и каждый, улыбаясь, протянул ему руку, не снимая, правда, перчаток. «И снова хороший знак! — радостно подумал Герман об их улыбках. — Может, достигнем договорённости». А договорённости необходимо было достичь в области строительства на Земле, в России, мультиутилизатора. Так называемые астронавты, не кто иные, как пришельцы из галактики Андромеда, на одной из своих планет внедрили инновационный проект по сбору и переработке мусора. «Лисички» — такое название дали будущему проекту уже российские учёные во главе с Германом Арсеньевым. Имеются в виду самые чистые грибы лисички, их паразиты обходят стороной, ведь эти грибы губительно влияют на гельминтов любых мастей и на их яйца. Название есть, но проект пока только в мечтах. Молодой учёный добился успехов не только в области астрофизики как таковой, но и в области налаживания межгалактических контактов, что было не менее важным для развития многих отраслей экономики России. В первую очередь Германа, как и его коллег, волновали вопросы экологии и здоровья россиян, да и вообще землян. Вопрос утилизации мусора оказался на данном этапе самым важным. В группу, которую Герман возглавлял, входили кроме него врач, психолог, юрист, специалисты в области химии, физики, биологи, экологии, кинооператор. Все были уже здесь, каждый занял своё место, но без руководителя начать переговоры не могли. Герман встретился взглядом с Ладой, чуть заметно улыбнулся ей, давая понять, что всё нормально. А потом обвёл взглядом членов своей группы, посмотрел на гостей-астронавтов и, остановив взгляд на одном из них, извинился за небольшое опоздание, сославшись на неожиданно возникшие проблемы со здоровьем. Он заметил, как пришельцы-астронавты с улыбкой переглянулись, и тот, на кого смотрел Герман, спросил его:

— Сейчас вас по-прежнему беспокоит ваше здоровье, землянин Росс?

Настала очередь Германа улыбаться. «Землянина Росса» умилила забота соседей по галактике о его здоровье и то, как гости его неожиданно окрестили.

— Спасибо. К моему удивлению, нисколько не беспокоит, — ответил Герман. — Хотя минут двенадцать тому назад ой как беспокоило!

Астронавтам, по-видимому, понравился ответ, они удовлетворённо захмыкали, и тут же прямо в воздухе повис прозрачный экран с красочными 3D-изображениями, схемами, чертежами и текстом. Лазерной указкой пришельцы указывали на небо-экран и объясняли (Герман даже рот раскрыл от изумления) устройство мультиутилизатора. «Я ещё не успел ничего сказать о предмете встречи, а они уж схему на блюдечке с голубой каёмочкой преподнесли!» — изумлённо думал Герман, глядя на экран. Защёлкала камера кинооператора, группа Германа включилась в работу. Город, в котором жил Герман, очень нуждался в таком мультиутилизаторе. Всё было в городе на высшем уровне, и результаты воплощения в жизнь Всероссийской программы «Забота о здоровье населения России» его радовали. Кроме одного пункта: мусор убирали по старинке — вывозили на электромобилях за город на мусороперерабатывающий заводик. А ведь в соседней галактике это делалось по-другому.

— Ну как, землянин Росс? Устраивает вас наше изобретение?

Экран исчез, кругом тёмное небо, звёзды… Где-то там, в звёздной дали, находилась загадочная Галактика, гости с которой сейчас так запросто беседуют с ним. Герман спохватился и быстро произнёс:

— Да. Устраивает. Горожане будут вам благодарны.

Инопланетяне снова разулыбались и подали Герману руки:

— Рады отдать вам и схему, и даже один экземпляр мультиутилизатора, который собирается за месяц… м-м-м… с одним лишь условием: предлагаем лично вам более тесное сотрудничество.

— В чём его суть?

— Сотрудничество на нашей планете в области астрофизики. У вас есть опыт в исследовании чёрных дыр, строения поверхности небесных тел, планет, в изучении расположения звёзд и их химического строения, а у нас астрофизика немного отстаёт от других областей науки, потому что мы всё внимание уделяли строительству межгалактических кораблей и достигли апогея в этой области. Но потом поняли, что очень важно сначала изучить галактические миры на расстоянии. Вы будете руководить подбором научных работников в группы по изучению галактических миров, а затем возглавите их обучение и непосредственную исследовательскую работу в обсерваториях.

«Эх и наивный же я! Вовсе не просты и бескорыстны эти астронавты-инопланетяне», — подумал Герман и спросил:

— Так сколько времени на это всё потребуется?

— Лет двадцать… — улыбнулись астронавты.

«Тьфу, чего радуются-то?» — впервые за время встречи Герману стали неприятны их улыбки. Он посмотрел на свою группу поддержки. Те отвели взгляды, и только кинооператор Алекс тревожно смотрел на Германа и отрицательно качал головой. Лада устремила на него такой пронзительно-печальный взгляд, что Герман, не выдержав его, переключился на инопланетян.

— Так я у вас там и состарюсь, что ли? — попытался шутить Герман.

— Да, да… — радостно закивали инопланетяне.

«Чёрт, что за привычка скалить зубы, — раздражённо подумал Герман и почувствовал, что раздражение нарастает, чёрная энергия снова охватывает его. — Всё-таки придётся в ачэстационар идти».

— Если откликнитесь на наше предложение, то не придётся… — неожиданно произнёс один из астронавтов.

Герман вздрогнул и переспросил:

— Что?!

— Дело в том, что мучившую вас сегодня боль сняли мы. И снова снять можем… надолго…навсегда… Скажем так: боль снимем не «Мигом», но вмиг, — улыбнулись астронавты. — 3D-схема будет принадлежать вашему городу вместе с одним экземпляром мультиутилизатора. У нас на высоте гарбология[1], «мусорная археология». А у вас — астрофизика. Предлагаем выгодный обмен!

Герман задумался: его пугало то, что город не получит инопланетную инновацию и будет продолжать пить отравленную заводиком воду из реки, ведь часть прессованного мусора захоранивается. Как бы задышал его город с инновационным мультиутилизатором! В городе и остался-то один-единственный заводик постройки начала двадцать первого века. В две тысячи восьмом году потратили на данный проект (завод и полигон твёрдых бытовых отходов) триста миллионов рублей.

— Один наш мультиутилизатор выручит весь ваш город! — между тем продолжали свою агитацию астронавты. — Его хватит лет на пятьдесят, а к тому времени освоите схему и соберёте не один такой «мульти» для всей страны! Поверьте, лучше, чем наш мультиутилизатор, не придумаешь!

— Дадите время обсудить с коллегами?

— Да. Полчаса, — улыбнулись инопланетяне.

Герман едва сдержал раздражение. Чёрная энергия разлилась по телу, сотрясая его. Сдерживая эмоции, он произнёс:

— Хорошо, спасибо…

Астронавты вежливо удалились из поля зрения, но на Германа уже не производили благоприятного впечатления их «трюки доброжелательности» (такое определение он дал поведению инопланетных гостей). Тем более что у соседей по галактике, как он знал, была развита суггестия — они могли читать чужие мысли на расстоянии. Герман собрал всю свою волю в кулак, чтобы выставить блок-защиту от чтения его собственных мыслей непрошеными гостями. Группа окружила его, и он попросил своих коллег сделать то же самое — защититься. Лада помогла тем, у кого не получалось это сделать быстро. Таких оказалось двое из девяти человек команды. Когда подбирали людей в его группу, то Герман с Ладой серьёзно отнеслись к данному пункту: невротиков, людей с аффективной логикой, так называемых истеричных людей не брали в состав команды...

— Ну? Что скажете? Меня интересует ваше мнение по поводу сложившейся ситуации.

Лада ответила первая:

— Я бы не стала торопиться, Герман! Нужно потянуть время, а там, может, что-нибудь изменится… в лучшую сторону… что-то придумаем!

— Герман, я тоже так считаю, — поддержал Ладу Алекс.

— А давайте кратко обсудим технический проект, который они нам представили. Может, кто-то из нас не поддастся их гипнозу в случае вашего отказа от сотрудничества и сохранит в памяти устройство «мульти». Я, прежде всего, надеюсь на людей математического склада ума! — предложил инженер-конструктор.

— То есть надеетесь на себя? — уточнил Герман.

— И на себя в том числе… Но я тут не один такой. Просто закрепим в памяти увиденное.

— Тогда предоставим слово технологу-химику. А потом перейдём к главному вопросу: что делать? — сказал Герман и обратился к технологу-химику: — Пожалуйста, очень кратко.

— Их технология заключается в необратимом химическом изменении мусора под действием температуры без доступа кислорода. В принципе ничего нового они не открыли, у нас в некоторых странах использовали этот экологичный способ ещё в начале 21-го века, но мало кто знал об этом. Однако у инопланетян есть новое в самой конструкции, установка менее трудоёмкая, поэтому и срок установки всего пятнадцать дней.

— Спасибо, — сказал Герман. — Скоро они явятся — пунктуальные… а я знаю, что делать… Даю согласие на сотрудничество, а вместо себя назначаю руководителем группы Ладу.

Вмиг боль исчезла, и Герману вспомнилось инопланетянское: « Не «Мигом», но вмиг».

…Миг, и команда Германа Арсеньева с грустью вглядывалась в звёздное небо, как будто надеялась ещё увидеть там корабль, в котором умчался их товарищ в неизвестное. В глазах Лады блестели слёзы, в кулаке она сжимала USB-флеш-накопитель со схемой сборки мультиутилизатора. А внизу, за лесом, на поле, их ожидал комплект самого мультиутилизатора.

strelogos

[1] Гарбология — наука, изучающая способы утилизации мусора.