Рая не будет

— Профессор! Позвольте…

— Интервью? Ладно, только давайте кратко!.. Так. Подготовкой проекта стал отбор игроков в «Творца». Особая гибкая система подстройки и присутствие психотропных средств сделали эту компьютерную игру идеальным полигоном. На чемпионатах отбирались лучшие. И мой сын, Даниил, стал одним из них. Несмотря на юность, дисциплина и способности сделали его лидером…

Лопается асфальт. Рушатся дома.

Материк разламывает, словно сухое печенье…

Океан вздыбливается, и земля частями уходит под воду…

Данька открыл глаза.

Поднялся, потянулся за возникшим под рукой стаканом. Допив до дна, понял, что мучавшая жажда не телесная. Сел на постели. Скомандовал полу быть холодным и скинул босые ноги. Обожгло ледяной коркой, и он с тихим шипением отдёрнулся. Снова перестарался. Даниил закрыл глаза, приказывая паркету стать теплее, и долго по ощущениям настраивал температуру. К тому времени, как она стала удовлетворять его требованиям, окончательно проснулся.

Взлетели шторы, открывая мир его рая. Зашуршал стол, генерируя блюдо с яблоками – два красных и зелёное. В углу каюты проявилась душевая кабинка. Зажурчала вода. Данька скинул рубаху-балахон и прошлёпал под душ – холодный, остро бьющий тонкими струями, до красноты массирующий кожу.

Инфракрасная сушка, а потом — завтрак. Не одеваясь, подхватил яблоко и подошёл к окну. Тёплый ветер сдувал белёсое облако занавески и приятно будоражил кожу.

За пределом каюты буйствовал ураган. Гнул деревья, надрывая листья, скидывал плоды, гнал песок. А за ним поднимались огромные, тяжёлые океанские волны. Сердце Даниила стиснуло капканом сострадания – мир «Эдем-Данька» болезненно корчился от влияния извне. Данька, закрывая глаза, глубоко вдохнул воздух. Ветер нёс запах вулканического выброса с пряным привкусом сгоревших цветов. «Эдем-Лера»… Данька выронил яблоко и, спешно воображая одежду, бросился к коммуникатору.

— О предпосылках? Ну, Земля находится в конвергенционном периоде фазовых циклов и… А? Да, проще… Скоро материки распадутся, и жизнь исчезнет. В поисках пути спасения на Луне создана лаборатория по разработке перестройки пространства на психической энергии. Принцип прост: мысль — это волна, усиление которой, с сохранением информации, сопряжённое с бомбардировкой свободных атомов водорода позитивно заряженными частицами, ведёт к генерации энергии, создающей вещества и…

— Лер!

— Вот вам небо в звёздах! Вот вам палаточки для траха! На! Запал-те-в-зад! Уроды! – не обращая внимания на вызов, крепкий мужчина в военной кожаной куртке, с серьгой «звёздных волков» в ухе, зло щурился в окно каюты, подрывая участки своего Рая.

— Лера, стой! – Данька поднял громкость звонка.

Лер яростно тряхнул волосами:

— Вот вам сраные ирисы! Вот вам водопады!

— Жди! – крикнул Даниил и рванул к выходу.

Бросился по кольцу коридора до радиального, ведущего к каюте Лера. Там бушевал защитный ветер – сбивал с ног, обжигал кожу. Но Данька прошёл. Набрал код. Рванул дверь.

— Лера!

Тонкая девушка, забившись в угол клетчатого дивана, плакала, стиснув подушку.

— Лера. — Даниил опустился рядом и тоскливо глянул на окно. Ветер гнал ошмётки пепла в каюту. Всё усыпало серыми хлопьями. – Что же ты наделала…

— Эта тварь… — всхлипнула Лера, — сказала, что он ненастоящий! Он слишком чистый! И воздух… и водопады… и цветы, которых не бывает! Что в жизни всё другое, и человек там не сможет! Что заглохнет человечество! Человеку нужно преобразовывать мир, а не получать идеал…

— Гала? – понял Данька и притянул девушку. Лерка прижалась к его плечу. – Ну, что ты её слушаешь? Философия у человека другая. Она воспитана на том, что грязь в себе можно оправдывать мировой грязью. Она в себя не верит, в тебя, в Человека, вот и вымещает комплексы на всех… А ты,- как дитя!

-Не дитя! – Лера прижалась ближе: — Я ей сказала, что она не доросла до нормы! И, если жить среди отходов, то и миры будешь создавать такие же мусорные и про нормальные говорить, что они несовершенны, в них помоек мало!

Данька обнял девушку и зарылся носом в волосы, пахнущие ромашками.

— Ну, а рушить-то зачем? У тебя такие горы были…

Лера подняла ясные глаза и смущённо улыбнулась:

— Я новые сделаю… Для тебя… Ещё лучше…

Даниил вздрогнул и увереннее прижал девушку к груди:

— Лерочка…

— Семь лучших впервые встретились в виртуальном пространстве, созданном на лунной автономной базе. У каждого – своя отдельная каюта и участок для создания мира, совместное виртуальное пространство ограниченно столовой. В реальности же тела творцов лежали в кома-капсулах, чтобы не тратить время на… кхм… потребности. Но работа капсул нуждалась в контроле сознаний ушедших в виртуальность…

Когда Даниил зашёл в столовую, Лер уже спорил — серьга в ухе горела бесовски, глаза сверкали, но тон оставался холоден:

— Нет, Гала, снос — не признание недочётов. Напротив, именно ваши указания на якобы ошибки убедили в правильности пути. Мой мир создан для любви и романтики, но в нём всё-таки маловато и цветов, и водопадов, и звёзд. Да и лавины опасны… Я воссоздам лучше.

Лер мазнул взглядом по вошедшему. Поздоровались, словно ещё не виделись.

— Фи! – Гала потянула за локоть Карла: — Идеалисты тупые! До основанья, а затем… — лукаво пропела она и, пока Лер не ответил, обернулась к другу: — Ах, сегодня мои любимые грибы! Ты любишь грибы?

— Нет, — он могучей рукой подцепил девушку за талию.

— А идеалистов? – хихикнула Гала, косясь на молчащего Лера.

— Под острым соусом, — усмехнулся Карл и, лениво сощурившись, двинулся на Лера.

Тот заколебался – Карл всерьёз тратил силы на «прокачку» игрового тела, и противостоять ему в виртуальности решались только Сток и Легат. Данька почувствовал, что закипает и стиснул кулаки, готовясь к бою. Не потребовалось — из-за стола поднялся Сток:

— Иногда соус остёр так, что опасен…

— Нужно следить за балансом, — хмыкнул Карл: — И заниматься телом. Как нормальные люди.

Сток выпрямился. Взгляд остался спокоен, руки расслаблены, но неприкрытая опасность пропитала воздух вокруг. Брошена колкость была не в его адрес – тело бойца не вызывало нареканий, — но сидящая рядом пышечка Несси залилась краской, одёргивая руки от пончиков, и скривилась заплакать.

— Нормальные люди, — весомо разбивая слова паузами, ответил Сток: — Следят ещё и за языком!

Карл смерил Стока презрительным взглядом:

— Норма не имеет признаков. Это лишенная пространства точка между сумасшедшим и дураком! – и брезгливо махнул рукой: — Не трудитесь вспоминать, откуда цитата. Здесь лишь Галочке хватит интеллекта… Пойдём, тут нам не рады.

— Это так печально! – засмеялась Гала и пошла к двери. – Ну не убивать же идиотов!

— Галочка, идеалисты – необходимый материал для эволюции, — снисходительно ответил Карл. – Они, духовные наркоманы, подсаживаются на идею и дохнут за неё. Надо только вовремя подсунуть им идею, нужную тебе – опадут, как листья, и на этом перегное можно строить…

Им не ответили.

— Конечно, не всё проходило гладко… Игра — есть игра, и она для того, чтобы отобрать лучшего. Эволюция в миниатюре! Борьба за выживание! Прогресс! Всё это диктовалось жёсткими условиями реалий – только один мир Эдема мог стать матрицей будущего.

Данька боролся с тошнотой. Действительность проплывала перед глазами мутным потоком.

— И прошу оставить мой мир в покое. Каким бы он ни был, он останется моей душой. И я останусь с ним, в нём, единым от единого. Плотью от плоти. С надеждой на понимание, ваш Легат.

Дочитав завещание, Сток опустил руку. Листок спланировал на стол и уголком налип на лужицу уже сгустившейся крови.

— Боже-ш-мой, — выдохнула Несси: — Можно же было просто отключить капсулу и незаметно…

Даниил всё не мог отвести глаз от развороченного затылка — красное и серое в путанице седого.

— Бывший военный, — угрюмо отозвался Сток. – Десантник. Наверняка о другом и не подумал…

Данька живо переглянулся с Лером. Оба одновременно поняли, почему Легат с сарказмом смотрел на серьгу «волка». Смотрел, но отмалчивался.

— Так его будут помнить как офицера, — отозвался Лер.

— Но зачем?! – Несси подняла к носу сотворённую бутылочку нашатыря.

— Кто-то его достал, — распрямился Сток.

— Ой, ладно вам! – Гала сморщилась: – Дурак он! Военный на всю голову! Шуток не понимал. Я его предупреждала, что его мир ущербен – не поверил, молчун чокнутый.

— Что ты сделала?

Карл закрыл девушку, вставая пред Стоком:

— Вы не полномочны! Не смейте! Существуют законы, презумпция невиновности, декларация и…

Сток не отрывал взгляда от отступающей Галы:

— Что ты сделала?

Лер не выдержал:

— Да модифицированные личинки подкинула! А там всё держалось на генеративном размножении!

— Ну и что? – возмутился Карл. – Мы должны проверять миры на ляпы! Во избежание ошибок! Не забывайте, какая ответственность на нас!

Ему не ответили.

Несси всхлипнула:

— Сток, я не хочу быть среди моральных уродов!

Поигрывая желваками, Сток ещё раз оглядел каюту и, подхватив даму, повёл на выход.

— Мы не можем знать, как и почему Даниил решился на это – увы, отслеживание виртуального мира было невозможно, — но его решение оказалось единственно верным. Всё, что было нужно – только вдохновлённость творцом, насыщенность им! Понимаете? Образ и подобие! Образ создаётся программой и техникой, но подобие… его невозможно создать!

— Это ужасно, — опять повторила Лера.

Они сидели на клетчатом диване перед окном и смотрели на засыпающий мир.

— Все помрём…

— Нет! – отрезал Даниил, обнимая девушку и зарываясь в ромашковый аромат. Ещё не зная, что виртуальное тело Лера – лишь маска, он наслаждался запахом лесной поляны, сопровождающим «звёздного волка». И как же порадовался, когда, став другом, узнал тайну!

— Даня… Ты уже был с женщинами?

Он почувствовал, что наполняется жаром, и постарался ответить ровно:

— Да.

И сам поверил.

Лера выскользнула из ставших деревянными объятий. Глянула пристально и, облизав губы, решительно стянула блузу. Острые соски замерли перед лицом, и Данька потянулся, захлёбываясь запахом ромашек и сладко-солёного женского пота.

— Даня… — Лера выгибалась, ероша его волосы.

Зарычав, он свалил её на диван, вбуравился ладонью, срывая одежду. Торопливо разделся сам. Навалился, обнял, желая завернуть в себя, словно в листок. Горячие губы выплясывали по гладкой коже. На веках дрожали слёзы. Он ласкал и сам тонул в ласках, а сознание меркло за мутным потоком происходящего. Но внезапно вздрогнул и испугано отодвинулся.

— Ле…?

Её не было.

Лер – «звёздный волк» с кошачьим прищуром и бесовски сияющей серьгой – лежал под ним обнажённым и пытался удержать, бороздя сильными пальцами по плечам.

— Даня…

С криком Даниил скатился с дивана и тут же вскочил, в ужасе глядя на товарища.

— Ты?!

Лер нахмурился, рывком подтянул ноги и сел по-турецки.

— Я.

Долгую минуту они молча смотрели друг на друга.

— Но зачем?! – простонал Даниил.

— Одиночке не выиграть… Мы тратимся на три слоя – поддержку кома-капсулы, виртуальные жизни и строительство мира. А выиграть можно только тандемом – один следит за капсулами, другой – строит мир. У нас хорошие шансы: твои способности плюс мои знания…

— Но почему — так?!

Лер пожал плечами:

— Так и прочнее союз, и приятнее… А? – и прищурился.

Даниил вздрогнул. Сухо щёлкнули, сжимаясь, пальцы. Рука выстрелила в близкую переносицу, смяла лицо Лера. И тот обрушился без сознания на клетчатые подушки.

Даниил выбежал из каюты, уже зная, что нужно делать.

Он бежал и, кулаками размазывая по глазам слёзы пополам с кровью, твердил:

— Рая не будет!

— Сознание человека затмевается идеей смертности, она парализует наши возможности, а Даниил смог перебороть в себе страх и направить все силы на творение. Вдумайтесь! Всего себя! В остановившейся кома-капсуле он творил свой «Эдем»! Когда техники разблокировали камеру, он ещё был жив, но… да… но. Зато его мир – новый, сильный, полный жизни – буйно преобразовывал лунную поверхность, превращая её в рай для нас. Это подвиг гуманности! Я всегда говорил сыну – человечество начинается с человека!

Двумя часами позже профессор К. застрелился. Как стало известно нашему корреспонденту, в проекте «Эдем» произошли непредвиденные обстоятельства — мир «эдем-Данька» закапсулировался, став полностью недостижимым. По непроверенным данным, в нём появилась жизнь и две разнополые гуманоидные особи.