НАЧАЛО

Империя нанесла удар. Клоны напали на джедаев и убили их. Скайуокер убил юнлингов, а поединок магистра Винду с императором закончился неудачей, Даже магистр Йода потерпел фиаско, и сикхи могли праздновать победу. Только магистр Йода, улетая в изгнание, заговорщицки подмигнул Оби-Вану. Его план начал работать, но об этом во вселенной знали только два человека. Правда знали об этом и десяток роботов медиков, но их программа была составлена таким образом, что выдать эту тайну они просто не могли. Делая всё в состоянии полного непонимания, они руководствовались работой странных вирусов, которые им внедрили в программу незадолго до этих событий. А началось всё с гибели Квай-Гона и Дарт Молла. Йода поручил роботам медикам произвести забор крови у обоих погибших, и роботы сделали это немедленно, после их гибели, пока кровь окончательно не свернулась. Натолкнул его на эту мысль анализ крови Скайуокера, и теперь оставалось проверить теорию. Первые же инъекции крови подопытным животным дали поразительные результаты. Все, присущие джедаям и сикхам качества, начали проявляться и у подопытных. Коты с Лотола научились телекинезу, и даже попасть в них из лучевого пистолета стало нереально. Именно поэтому были перепрограммированы и другие роботы медики. Но это не всё, Йода долго думал, почему тёмная сторона Силы так сильна. Вывод удивил его самого. Настоящий воин должен знать обе стороны Силы, иначе он сам себя ослабляет, познавая только одну сторону Силы. Роботы получили сложную программу по обучению подопытных сторонам Силы, заложив заодно и критерии выбора подопытных. Разлетевшись по галактике, а некоторые и дальше, роботы искали миры и планеты. Им нет нужды питаться и дышать, поэтому примитивные корабли летали даже после того, как зародилось движение повстанцев. Даже после падения империи, некоторые роботы искали кандидатов, перевозя с собой банки крови джедаев. В разных частях Вселенной периодически стали появляться люди с уникальными боевыми параметрами. Световых мечей у них не было, но разве в этом была настоящая Сила. Где-то большее значение придавалось тёмной силе, где-то светлой, а порой, очень редко, появлялись воины, сильные и справедливые, при этом обладавшие почти полной неуязвимостью.

*****

Где-то в богом забытой части вселенной, на отсталой планете, обитателям которой ещё много тысяч лет даже не выбраться за пределы галактики, произошёл взрыв ядерной электростанции. Выброс энергии привлёк робота медика, и он направил свой допотопный корабль к этой планете. Лететь пришлось не один год, и когда корабль совершил посадку на местный космопорт, который оказался городской площадью, им заинтересовались учёные и военные. Рассказать о своей миссии робот не мог, Но его и так препроводили в один оборонный институт, а запасы крови передали в ведение местного НИИ Биотехнологий, работавший тесно с военными на заказы оборонки.

— Не очень понятно, что это у него и зачем он это таскал за собой.

Учёные биологи диву давались, с одной стороны надо исследовать, а с другой, каких только вирусов не могло быть в этом банке крови. А пока они закрыли доступ младшему персоналу к образцам крови, оставив доступ к ним только у руководства НИИ.

*****

— Баю-баю, баиньки. Спи мой мальчик маленький. — Маленькая женщина качала на руках странного малыша.

Ребёнок представлял собой в принципе нормального малыша, если бы не начавшиеся проявляться щупальца с присосками, да ещё острые, как маленькие кинжалы, зубки. Красноватый оттенок кожи малыша и полное отсутствие волос на голове не добавляли нормальности этому младенцу.

— Кушай, мой хороший, видно ты голодный, вот и не спишь, — женщина открыла клетку с лабораторными крысами и ловко поймала одну. — Вот, поешь, может, заснёшь, а то маме надо работать.

Ребёнок жадно зашевелил своими, только зарождавшимися, щупальцами, и присосался ими к крысе. На глазах крыса стала буквально опадать, а вскоре от неё осталась одна сухая мумия. Довольный ребёнок улыбнулся маме, потянулся и сомкнул глаза.

— Спи, мой хороший, мама немного займётся работой.

Женщина уложила малыша в кроватку, потом подошла к клеткам с другими подопытными, посмотрела на волосатых чудищ с присосками и вздохнула.

— Какие из вас солдаты? Вы хищники, тупые, жадные и опасные. Что, Бобик, ты согласен, ты хищник? Монстр повернул голову на бок и посмотрел на женщину. А она просунула без страха руку внутрь клетки и погладила по голове страшного зверя.

— Ничего, я тебя в обиду не дам, будешь у нас жить.

Она вытащила из другой клетки кролика и просунула в клетку к монстру. Тот жадно припал щупальцами к живой плоти, и вскоре кролик тоже оказался сухой мумией.

— Даже не знаю, может, ты пригодишься для утилизации трупов. Или хоть таксидермисты тобой заинтересуются. Стоит только накачать эти мумии глицерином и получится великолепное чучело.

Она вздохнула, работа пока мало давала результатов. Только с огромным трудом, получившийся Серафим пока может считаться результатом. Вот из него может получиться идеальный воин, но она не отдаст его военным, пока не пробудит понятие совести и доброты. Мальчик умный и должен получиться хорошим человеком. Стоп, человеком он не будет никогда. Это что угодно, только не человек, ничего, они потом клонируют из него себе воинов, а она не отдаст его военным. Почему она сама выносила его? Да просто у неё не могло быть детей обычным способом, вот и рискнула. А ещё она привыкла всё испытывать на себе, не подводя своих младших коллег.

— Всё испытывать на себе, — тихо пробормотала она, и тут её осенило.

Надо попробовать, что же там за кровь в этих капсулах. Но разум тут, же притормозил, надо всё тщательно проверить.

— А почему бы не проверить на практике? — она тщательно перечитала результаты всех исследований образцов крови и не нашла там ничего опасного.

Потом она взяла мартышку закрепила её на стенде, набрала в шприц немного крови из необычной капсулы и ввела ей в вену. Мартышка задёргалась, выгнулась и затихла.

— Печально, надо будет отправить труп в крематорий, — подумала она.

А потом появились другие дела, и на мартышку она обратила внимание через несколько часов. Уже спать собиралась, но вспомнила о мартышке. Та по-прежнему была пристёгнута на стенде, но с аппетитом уплетала банан. Бананы стояли довольно далеко в корзинке, как же она его достала? Всё оказалось и просто и до сказочности необычно. Съев один банан, мартышка посмотрела на корзинку, вся напряглась, и банан взлетел в воздух. Прилетевший банан, прямо в воздухе лишился кожуры, и мартышка принялась его поглощать, вполне довольная собой.

— Чудеса! — удивлённо воскликнула маленькая женщина, наблюдая за мартышкой.

Конечно, она записала в журнал, какой контейнер с кровью она использовала. Значки на них были непонятные, а расшифровывать было сложно. Заперев мартышку в бокс, она решила немного поспать. Малыш теперь спал всю ночь и ей не мешал. Многолетняя привычка спать четыре часа, помогала ей в работе, и пока молодые коллеги высыпались, она успевала сделать многое.

— Продолжим, — решила маленькая женщина, и взяла другой контейнер с кровью.

Из всех выделялся контейнер с красным значком, вот из него она и ввела кровь самцу мартышки. Тот тоже впал в транс, а когда очнулся, стал кидаться всякими предметами в неё, используя телекинез. Пришлось его изолировать в боксе, где ему просто нечем было кидаться.

— Доброе утро Елена Сергеевна! — молодой коллега, очень талантливый физиолог, уже проснулся и решил приступить к работе.

— Хорошего дня, Борис Геннадьевич, — даже с молодёжью она обращалась очень уважительно. — У нас необычайный эффект от применения крови из контейнеров. Мартышки стали телекинетиками, надо будет проверить динамику. Самец стал агрессивным, в крайнем случае, придётся усыпить.

— Я займусь наблюдениями, — успокоил молодой коллега, и удалился к закрытым боксам.

Маленький кровосос захотел кушать, и она достала лабораторную крысу.

— Надо подумать о крысах, так ему надолго не хватит, — подумала она.

Потом был неприятный разговор с военными, они требовали результата, а она не хотела им рассказывать о кровососе.

— Вам робот этот не нужен? — Спросил голос на другом конце, — наши программисты поработали с ним, это робот медик, нам такие не нужны, да и создавать подобную электронную начинку наши учёные пока не могут.

— Привозите, посмотрим, — укло6нчиво ответила она. — Нам нужны ещё лабораторные животные, для опытов и для кормления экспериментальных созданий.

— Так у вас всё-таки есть кто-то? — голос на том конце заинтересовался.

— Пока сырой образец, проблема с разумом, остальное, пожалуй, уже интересно, нам нужно время. Если уж урезали нам финансирование, то хоть минимальное предоставьте.

— Придётся им предъявить этих макак и кровососа животное, — вздохнула она.

Малыша она никому не покажет, его военные сказу бы забрали и сотворили убийцу, а малыш умный и добрый. Она воспитает его, как сына.

— Как там у нас с новой яйцеклеткой? — спросила она у микробиологов.

— Почти готова, вы снова будете вынашивать?

— Я, кто ещё? Мне терять нечего, естественным путём мне всё равно не понести, да и поздно уже, так что эксперименты буду ставить на себе.

Они удивлялись ей и восхищались, буквально заглядывая в рот и ловя каждое слово. А она учила своих молодых коллег всему, что знала сама. Сегодня обычный день, эксперименты, в конце дня совещание. Только забота о малыше отвлекала её от работы.

— Кушай, мой хороший, как быстро ты растёшь, — малыш сидел на руках и прижимался к маме.

Он уже поел, высосав крысу до сухой мумии. Так скоро ему надо будет давать две крысы за один раз.

— А что наш лесничий, Володя. Не приходил ещё?

— Сегодня должен. Он всегда в пятницу приходит. А что нужно от него?

— Хотела попросить наловить нам хоть кого для пропитания подопечных, а то нам скоро нечем будет их кормить.

Потом были обычные опыты, бумаги, отчёты, данные. Из головы не шли макаки, почему они такие разные получились, что в этой крови такого? Потом пришёл Володя лесничий, и она просила его наловить хоть крыс для прокорма подопытных. Тот согласился, а сам всё косился на Лизу, их компьютерного гения. Стоп, а ведь робота если и доставят, то она может в нём покопаться. Перед концом рабочего дня они провели совещание, а потом молодые коллеги разошлись по своим делам. Елена Сергеевна покормила малыша, поговорила с ним. Он уже понимает речь, жаль, говорить он никогда не будет. Нет, его она никому не покажет, нечего этим военным знать о его существовании. Её коллеги не выдадут её секрета, слишком хорошо сработались они за многие годы и слишком сильно они уважают её.

— Ладно, попробую сама разобраться во всём, — решилась она, наконец, — нужно ввести эту кровь себе. Раз мартышки выжили, выживу и я.

Если она что-то решала, то это было прочно и свернуть с пути её уже ничто не могло заставить. В ночь она покормила малыша, Набрала немного крови из контейнера с зелёными знаками и ввела себе в вену. Организм взбунтовался, как будто перелили не ту группу крови, в голове зашумело, закружилось, и она потеряла сознание. Очнулась она уже за полночь. Ужасно мучил голод. Елена Сергеевна осмотрелась, и её внимание привлекла корзинка с бананами. Протянула к ним руку, и банан взлетел в воздух, а потом плавно приблизился прямо ей в руки.

— Вот так, весёленькое дело. — Утолив острый голод, она подняла ещё банан, поднесла к себе, потом от себя, потом по кругу, а потом вручила одной из подопечных обезьян.

Та немного удивилась, но банан взяла. Твёрдо решив продолжить эксперимент, женщина решила ввести и кровь из контейнера с красными символами. Сознание ушло, но очнулась она довольно скоро, видно уже стала привыкать. Мартышка заверещала, требуя банан. Дурная привычка, увидев человека, верещать и требовать еду.

— Замолчи, разбудишь малыша, — сказала она мартышке и та замолчала. — Спать лучше ложись, ночь на дворе.

У них под землёй не было ни дня, ни ночи, но мартышка сразу послушалась и улеглась спать. Странное поведение мартышки заинтересовало её, раньше без банана её невозможно было уговорить заснуть. Время есть, и она снова ввела очередную порцию крови себе в вену. В этот раз сознание она уже не теряла, хотя в голове сильно зазвенело, но она осталась в сознании. Проверить результат не удавалось, и она пошла по рядам с подопытными. Это вот их лаборатория, а дальше клетки соседней лаборатории, что же они там делают? Она не заходила в эту часть, зачем ей чужие работы, Простая порядочность учёного не позволяла заглядывать через руку коллегам, к тому же Сахаров неплохой профессионал. И тут в её мозг вторглись чужие мысли.

«Рвать! Убить, Уничтожить! Жрать!» — странно, что они там создают с таким диким менталитетом.

Это уже не любопытство, это же угроза жизни. В клетке сидел человек, молодой десантник. От лица у него мало что осталось, зато передняя часть мозга едва не вываливалась из черепной коробки. Это его мысли вторглись в её разум. При виде маленькой женщины, человек прыгнул вперёд, но толстая решётка остановила его.

«Рвать!» — пронеслось в его голове.

— Успокойся, я не причиню тебе вреда, — сказала она, и человек наклонил голову на бок, как собака, прислушиваясь к её голосу. — Ты почему такой агрессивный?

И тут до неё дошло, это уже не человек, они сотворили монстра. А подопытный в клетке завыл по-волчьи, но странное дело, она поняла его. А потом завыла в ответ. Подопытный внимательно слушал её, а потом прижался щекой к клетке и заплакал. Не в силах больше выносить это, она погладила его по голове и ушла.

— Что же со мной произошло? — спросила она сама у себя. — Кто были эти люди, чья кровь содержится в этих капсулах? Буду продолжать, надо только всё записать.

Она прошла к компьютеру, и пальцы замелькали по кнопкам. Это всё Лиза, обучила слепому десятипальцевому методу работы. Она просто компьютерный гений, слово какое-то странное, хакер, впрочем, ей сейчас не до молодёжного сленга. Записав информацию, она посмотрела на часы, набрала очередную порцию крови и ввела себе в вену. В этот раз в голове пронесся, какой-то гул и стало тихо. Точнее тихо так, как бывает только в больших городах, когда не замечаешь фонового шума. Внимание привлёк компьютер. Странное дело, но она ощутила энергию, движущуюся внутри системного блока. Продолжая вслушиваться, она услышала детский плач и побежала к малышу, но он спал. А плач звучал где-то за границей познания, Плакала маленькая девочка. Ощутив радость материнства, пусть даже от такого ребёнка, она стала по-другому воспринимать детский плач. Маленькая девочка боялась, ей было одиноко и от этого страшно.

— Ты почему плачешь? — спросила она в мыслях и вдруг получила ответ.

— Я одна и я боюсь.

— Не бойся, давай поговорим, я не вижу тебя, ты, где сейчас?

— Я везде, — ответила девочка, — я вокруг.

— Подожди, ты живая?

— Конечно живая, просто я вокруг вас, — девочка уже не плакала, у неё появился собеседник.

— А как тебя зовут? У тебя есть мама и папа?

— Никого у меня нет, а вы называете меня странно.

— Кто это мы?

— Люди. Вы зовёте меня зоной отчуждения. Вы чего такие отчуждённые? Я же живая и мне страшно.

— Тебя обижают?

— Пока нет, но я чувствую, как меня некоторые ненавидят. Я же не виновата, что я есть.

— Конечно, не виновата, никто не виноват, что он есть. Давай уберём отчуждение из твоего имени, — решила Елена Сергеевна, — будешь просто Зоной.

— Хорошее имя, мне оно нравится, уже не такое страшное и холодное.

Говорить можно было долго, но настало утро, и маленький кровососик потребовал к себе внимания. А там и сотрудники пришли на рабочие места, и они с Зоной расстались до вечера. Странное дело, но она стала понимать мысли сотрудников. Заодно и общение с ними стало совсем другим. Впрочем, природная доброта и порядочность не позволяла пользоваться этим в личных целях.

— Елена Сергеевна, всё готово, яйцеклетку можно подселять, — сообщил ей молодой микробиолог.

Очень талантливый парень, любит своё дело, это он изобрёл способ соединения несоединимых организмов в яйцеклетке. Благодаря ему они и вывели всех этих подопытных.

— Тогда приступим, чего откладывать в долгий ящик, пригласите наших медиков и начнём.

Их лаборатория жила на урезанном финансировании, но люди не уходили. Всему виной была она, точнее её умение построить работу, чтобы людям было интересно, да и личной материальной заинтересованности у неё не было вовсе. Вот поэтому и зарплаты выплачивались, вовремя и на опыты находились деньги. А ещё она умела убеждать, хотя карьерных высот и не достигла. Для высот нужны связи и умение дружить с нужными людьми, а она презирала такие отношения. Вот докторскую защитила влёт, ну так и тема и безупречность работы, да ещё выступление без бумажки. В конце концов, в комиссии тоже люди и просто не к чему было придраться. Покормив малыша кровососа, она отправилась в медблок. Серафим уже играл кубиками и пирамидками, ползая по полу.

— Я готова, — сообщила она младшим коллегам и улеглась на стол.

Второй раз они проделывали эту операцию, но теперь в её голове гуляли мысли её молодых коллег.

— Вы правы, тридцать лет назад я была красавицей, — сообщила она молодому ассистенту.

Тот с удивлением посмотрел на начальницу, откуда она прочла его мыли.

— Успокойтесь, коллеги, давайте займёмся делом. Оставим в стороне вероятности и будем опираться на реальности.

В результате всё прошло хорошо, и новая жизнь нашла место в её теле. Теперь неприятные препараты, обследования и прочие рутинные вопросы. На животных её парни натренировались просто великолепно. Оставались ещё две капсулы с кровью, но она решила отложить до момента, когда плод укрепится в теле.

— Елена Сергеевна, там военные приехали, привезли робота. Они хотят вас видеть.

— Хотят, значит увидят. Пошли, в конце концов, они платят нам деньги.

Военные привезли робота, довольно милого на вид и кое какую аппаратуру.

— Вы говорили, что у вас что-то есть, — заинтересованно спросил офицер.

— Есть, а робот вам больше не нужен?

— Не нужен, это робот медик, если бы боевой, а этот только лечить умеет. Медиков у нас хватает и без него. К тому же сложно с ним общаться, он наш язык так и не выучил.

— Тогда отнесите в последнюю лабораторию, там всё равно пока пустует помещение, а я вам кое-что покажу.

В конце концов, деньги тоже надо выбивать из этих «спонсоров», придётся им показать кровососа животное. Военные и рты раскрыли, такой отвратительный монстр вышел внешне, зато демонстрация его способностей произвела на них эффект. Кролик был высосан буквально на глазах.

— Он и вас может выпить за пару секунд, — сказала она военным, — есть ещё над чем работать и главная проблема в разуме, но мы работаем над этим.

— А сделайте нам ещё парочку таких, надо их опробовать в реальных условиях, но вы молодцы, на верную дорогу вышли. А это что у вас? — офицер заглянул в бокс с мартышками.

— Обезьяна телекинетик, — пришлось сознаваться.

— Любопытно, покажите.

Она видела насквозь их мысли, а там было желание использовать кровососа на людях.

— Нужно отдельное помещение, они могут нанести вам вред, — предупредила их Елена Сергеевна, — самец очень опасен.

— Ну, на минутку, мы только посмотрим.

Пришлось открывать бокс. Самец мартышки дико заверещал, и приборный столик огрел по голове офицера, тот и рухнул на пол. Женщина быстро закрыла бокс и просунула в кормушку банан.

— Самка более покладистая и использует умение только в личных целях, — рассказывала она военным, когда офицера откачали, и они уже сидели и пили кофе.

— Нужно что-то больше этого по размерам, хотя маленькому проще проникнуть в логово неприятеля. А они способны выполнять приказы?

— Этого мы пока не знаем, дрессировщиков у нас нет, разум слишком слаб, ведь это животные.

— А на людях не пробовали?

— Вы же знаете мою позицию, только добровольцы.

Не нравились ей эти тупые мужланы, думающие только о новых способах войны. Подавай им универсального солдата. Зато её ребёнок кровосос вполне мог бы стать универсальным солдатом, но она воспитает его так, как считает правильным.

Военные лазили по лабораториям, заглядывали людям в глаза, а потом решили осмотреть жилые помещения. А что, имеют право, на их деньги существует это всё. Как же скрыть от них её сыночка? Эта мысль не давала ей покоя, и когда они подходили к её двери, она сказала, отчаявшись.

— Не надо заходить туда, вы же не за этим сюда пришли.

— Капитан, мы же не за этим сюда пришли, — немного заторможено произнёс майор.

— Да, мы пришли сюда не за этим, — так же заторможено повторил капитан.

Уже перед уходом, они попросили изготовить ещё парочку кровососов для полевых испытаний. Так и сказали.

— Изготовьте нам парочку таких же, — как, будто речь шла о снарядах или пистолетах.

После их отъезда, она вернулась в свою комнату, и не увидела ребёнка.

— Серафим, ты где? — позвала она, и мальчик просто проявился посреди комнаты. — Ты умеешь становиться невидимым? Ты испугался и услышал мамины мысли? Какой ты молодец.

Финансирование им так и не увеличили, зато прислали десяток крупных макак для «изготовления» из них телекинетиков.

— Лиза, пойдём, надо заняться роботом, попробуй выкачать из него максимум информации.

Лиза взялась за дело, а Елена Сергеевна ушла к себе. Снова детский плач.

— Тебе снова страшно? — подумала она.

— Да, тут люди. Я их боюсь.

— Давай поговорим, и тебе не будет так страшно.

— А поиграй со мной, — сказал голос.

— Как же я поиграю, если я даже не вижу тебя?

— А ты придумай, ты же большая и умная.

— Обещаю тебе, что я займусь этой проблемой.

А проблема решилась совсем по-другому. Через день к ней пришла Лиза.

— Непонятный язык и письменность, хоть бы что-то для образца с известным текстом.

Робот был общительным, но говорил на непонятном языке и совершенно не понимал, ни одного земного языка. И тут Елену Сергеевну осенило. Кровь, на ней же что-то написано, надо попробовать. Показав роботу пальцами, что надо читать надписи, она включила видеозапись.

— Дарт Молл, — произнёс электронный голос, проведя пальцем по капсуле с красной надписью. — Оби-Ван, — читал робот дальше, — Йода.

Так он и озвучил им всё, что было написано на капсулах. Лиза трудилась три дня и безрезультатно.

— Мы же не знаем смысла этих слов, как их использовать для дешифровки, хоть бы пару слов с известным значением. И тут в голове щёлкнуло. Имена, это вполне могли быть имена тех, чья кровь содержалась в капсулах. Пошли к роботу и показали пальцем на капсулу.

— Дарт Молл, — сказала Елена Сергеевна. Потом она показала на себя, — Елена, — потом на Лизу, — Лиза.

Робот закивал и затараторил на своём языке.

— Вот видишь. Лиза, это имена, а теперь давай его попробуем заставить написать наши имена на его языке.

Робот сделал это, а потом и несколько предметов назвал на своём языке. Лиза вернулась через четыре часа с готовой программой дешифровки, закачанной в японский переводчик. Вот тут и наладился разговор, и робот поведал им историю, откуда взялась кровь и какую информацию он должен передать. Заодно он рассказал, что аппаратура, от которой отказались военные, это способ связываться ментально, проецируя себя на расстоянии. Надо только настроиться на объект и можно фактически добиться реального присутствия в том месте.

— Лиза, займись им, выкачай всё, что только получится, пока у нас его не забрали.

Елена Сергеевна накормила хорошо своего сыночка кровососа, и отправилась к аппаратуре.

— Привет, тебе ещё страшно, давай поговорим, я попробую кое-что, чтобы ты не была одна.

— Давай, мне нравится с тобой говорить, потом не так страшно и одиноко, когда есть с кем поговорить.

Они беседовали, а Елена Сергеевна крутила настройки, пытаясь поймать странную девочку и войти с ней в резонанс. Долго не получалось, но потом створка камеры открылась сама собой.

— Надо попробовать, — сказала она сама себе и уже шагнула к камере, как робот остановил её.

— Надо всё снять, иначе будут непрогнозируемые сбои в работе аппаратуры, опасно, — озвучил переводчик.

Надо, так надо, и она разделась и шагнула в камеру, дверь заехала на место, и камеру заволокло фиолетовым туманом.

*****

— Привет, — девочка сидела на берегу маленького озера, — ты придумала, как прийти ко мне?

— Здравствуй, — улыбнулась Елена Сергеевна, — Я не совсем материальна тут, но вот теперь могу тебя увидеть.

Девочка была вся беленькая, с белой кожей и белыми волосами, даже одежда на ней была вся белая. Непонятно, была ли это ткань или просто туман, но это было вроде туники.

— Обними меня, — попросила девочка, и Елена Сергеевна взяла девочку на руки и крепко обняла.

— Как видишь, всё получается, это потому, что и я не совсем материальная, мы сейчас в равных условиях. Ты ввела себе их кровь? Доведи эксперимент до конца. Мне это дано от рождения, я ведь поле или явление, а может энергия, я сама не знаю, кто я.

— Ты назвала себя Зоной.

— Нет, это они назвали меня так, а имени у меня нет, да и зачем оно, если я одна такая.

— Ты права, имена не главное.

Они мило болтали больше часа, а потом девочка слезла с рук, вздохнула по-взрослому.

— Ты иди, а то ты сильно изменишься, лучше приходи завтра, я подожду, — она поцеловала женщину в щёчку и пошла прямо по воде босыми ножками к острову посреди озера.

Фиолетовый туман окутал женщину, и она оказалась в лаборатории.

— Куда я перемещалась? — задумчиво размышляла она.

— Никуда, — голос робота переводился через переводчика. — Перемешался твой ментальный образ, а ты оставалась в камере.

Елена Сергеевна решила одеться, и тут заметила, что цвет её кожи изменился, стал похож на разведённые школьные чернила.

— Надо искупаться, — она уже застёгивала свою одежду.

— Бесполезно, сказал робот, это навсегда.

Вот и цена эксперимента, изменение цвета кожи.

— Это можно нивелировать, — сказала Лиза, есть же тональные кремы и помады.

— Вот и хорошо, ты же не будешь смеяться надо мной, надеюсь, мужчины тоже отнесутся с пониманием.

Она тщательно занесла всё в отчёт и спрятала его. Это уже привычка, если что-то произошло, то обязательно надо описать. А вот рассказывать всем пока не обязательно. Дальше шли заботы о сыне кровососе, мальчик уже прилично вырос и требовал совсем других забот. Ел он много и охотно, спасибо Володе леснику, поставил ловушки и ловит в них крыс и зайцев. Сынок вырос уже довольно прилично, крупным будет, несмотря на маленькую маму. Зато ночью она набрала ещё крови и ввела себе в вену. Шум и звон в голове утихли быстро, зато ощущения потоков энергии выросли многократно. Это было как зрение. Вон течёт электричество по проводам, вон в компьютере потоки, как машины в большом городе, даже внутренности подопытных животных были потоками энергии. Это было новое видение, и оно понравилось ей.

— Вот, — Лиза принесла косметичку, — тут помада, тушь, и тональный крем. На руки и лицо хватит надолго.

Она учила своего руководителя, как пользоваться этим.

— Каждый день не обязательно, но когда приезжают военные, лучше не давать им повода для сомнений.

А она становилась всё темнее, проводя каждый день время с девочкой.

— Робот говорит, что я не материальна в твоём мире, как это понять?

— Твои чувства, это нервные сигналы, можно поместить в мозг любой образ и ты будешь ощущать то, чего даже рядом нет. Я тоже не материальна, вся. У меня нет материального тела, во всяком случае, пока, но я могу многое, хотя пока живу только в четвёртом энергоблоке. Вся жизнь, это энергия и чувства, слух и зрение, откуда ты знаешь, что мир выглядит именно так, как ты его видишь? Вся наша жизнь, это чувства, ты же можешь внушить людям что захочешь. Так что обними меня и не думай ни о чём.

Елена Сергеевна держала на руках маленькую девочку, которая была мудрее многих взрослых, но при этом оставалась маленьким ребёнком.

— Я буду учить тебя, а ты будешь любить меня, как свою дочку, — сказала маленькая девочка, — а теперь тебе пора, до завтра.

Снова всё заволокло фиолетовым туманом, и Елена Сергеевна снова оказалась в лаборатории. А тут работа, обследование, ребёнок уже шевелился в животе, заявляя о своем присутствии в этом мире.

— Мне пора учить тебя, — завил робот. — Искусству воина.

— Я не воин и я беременна.

— Воин, это не только тот, кто машет мечом, сила в духе и я расскажу тебе о разных сторонах.

И робот начал, включил программу, заложенную тайно в него.

— А теперь подпрыгни до потолка, — сказал он в заключение.

— Ты смеёшься? Да ещё с животом, как я подпрыгну?

— Прыгать надо не только ногами, но и силой мысли, — пояснил робот, просто представь.

Потолок был высоким, но она достала его рукой, да ещё и приземлилась мягко.

— Ты освоила это искусство, теперь можешь просто смотреть на своём примитивном устройстве, как сражаются воины. Всё, что ты запомнишь, ты будешь уметь. Моя миссия выполнена, — заявил робот и просто отключился.

— Лиза, ты скопировала всё, что смогла извлечь из его программы?

— Конечно, даже вирус, который заставил его обучать вас.

*****

Кровосос вырос в настоящего трехметрового гиганта, он много знал, даже читать умел и писать, а вот говорить ему было просто нечем. Военным понравились кровососы животные, и они заказали их клоны, к тому же последние научились даже мимикрии, становясь практически невидимыми.

— Вот обучим их владению оружием, выдрессируем, и они смогут выполнять любые приказы. Их даже кормить не нужно, они врагами и будут питаться.

Военные мечтали о новых убийцах, а Елена Сергеевна мечтала бросить всё это и уехать. Только куда она денет своего старшего сыночка. Младший Гавриил уже вполне мог управлять людьми, хотя и ему мама привила доброту и уважение к чужой жизни. Но военные получили от него клонов и испытывали их в своих лабораториях. А кровососы из гиббонов уже сильно походили на людей, только разум так и остался животным. Девочка так и не выросла, но они часто беседовали, обучая друг друга тому, что хорошо знали.

— Смотри, что я умею делать, — сказала как-то она и создала странное аномальное явление.

Энергия закручивалась воронкой наподобие водоворота.

— Ты интересная и умеешь делать такие странные вещи, а что это явление может?

— Это аномалия может разорвать на части, смяв в комок что угодно.

— Будь осторожна, не делай этого там, где ходят люди.

— Я и не делаю, я просто от скуки это научилась создавать, и не только это, но и многое другое. А люди даже не знают, что я есть. Только ты меня нашла и можешь со мной говорить.

— А почему ты не растёшь?

— Время не имеет значения, маленькой быть хорошо, — улыбнулась девочка. — А ты знаешь, это идея, я попробую поиграть со временем, если вырасту, ты узнаешь.

Они снова поцеловались, и девочка ушла по воде на остров. Фиолетовый туман окутал всё вокруг, и женщина оказалась снова в лаборатории. На фиолетовую кожу ей давно было наплевать, да и коллеги привыкли. Даже седые волосы уже не огорчали её, время всегда берёт своё. А вот движение энергии стало сильно беспокоить её, странное движение энергии, шедшее от станции, где под землёй трудились физики.

— Завтра военные заберут клонов наших подопечных, — сказала Лиза.

— На всякий случай, скопируй данные по роботу. Что-то мне неспокойно. Сама не пойму, но что-то назревает.

Она собрала коллег и попыталась выяснить, чем там занимаются учёные под станцией. Молодёжь общается между собой, и кто-то мог что-то знать.

— Они делают что-то связанное с ноосферой, — сказала молодая лаборантка, немного покраснев, видно жених был среди физиков.

— Не нравится мне всё это, на всякий случай без нужды не выходите на поверхность.

С тем и разошлись, а ночью она проснулась от физического ощущения беды. Эта авария была без взрывов и хлопков, Даже корпус Саркофага не пострадал, зато она увидела всё.

Ужасающая энергетическая воронка устремилась вверх, но удержать её не смогли, и произошёл взрыв. Тихий, но не менее страшный. Ментальный удар прошёлся по всем, лишая сознания и заставляя людей корчиться в мучениях от страха и боли. А потом она услышала детский крик и поспешила к установке.

— Не смотри на меня, я стала уродиной, — девочки не было, вместо неё на берегу озера, на камне сидела молодая женщина. — Что они сделали со мной? — Она испуганно подняла заплаканное лицо и посмотрела на ту, кто так долго играл с ней, держал на руках и нежно целовал щёчки.

— Ты стала взрослой, — ответила Елена Сергеевна, — это пугает, ты так быстро выросла, но вернуть возраст невозможно.

Она опустилась рядом с молодой Зоной и обняла её, нежно гладила по волосам, целовала в щёчки и пыталась успокоить. Понемногу ей это удалось, и они беседовали уже немного спокойнее.

— А ты тоже была маленькой? — спросила её Зона.

— Конечно, все были маленькими, просто мы растём медленно и не замечаем, как становимся взрослыми, хотя порой это бывает больно и страшно. Ничего, в твоём возрасте есть свои прелести, надо только научиться жить в нём. Это я уже старая, большая часть жизни прожита, но я не жалею, я не зря жила на свете.

— У меня почти готов для тебя подарок, только не покидай меня, мне страшно.

Они сидели долго, не думая о времени, о том, что Елена Сергеевна станет совсем фиолетовой. Сейчас это было совсем не важно.

— Спасибо тебе, я попробую жить в новом возрасте, только у меня накопилось много чего.

— Научись делать разрядку, я в детстве выбегала к речке и кричала громко, когда мне кто-то делал плохо.

— Интересно, я сегодня уже кричала от страха, а теперь попробую для разрядки. Ты иди тогда, я тут немного поэкспериментирую с моим возрастом. — Зона улыбнулась и пошла босыми ножками к себе на остров.

Фиолетовый туман заслонил всё вокруг, и женщина оказалась в лаборатории. А тут творилось что-то невообразимое, все их подопечные выскочили из клеток и крушили подземный НИИ, в дверях стоял Серафим и не пускал никого внутрь, Несколько сотрудников забились в эту лабораторию и с испугом смотрели на происходящее.

— Они убьют всех нас! — испуганно кричали женщины.

Некогда было разбираться, и она поспешила на помощь своему сыну. Без одежды, как сказочная фурия, она использовала всё, что умела. Снорки разлетались от телекинеза. Странной свинке, которую они создали просто в качестве запчастей для человека, она просто внушила убираться, раскидывая других агрессивных животных. Серафим уже был изрядно изранен, но стоял на входе, не пуская никого. Увидев, как досталось её сыну, она просто взбесилась, и животным стало не до атаки, они летали, как мячики. Постепенно желание поесть научного мяса утихло. А когда она крикнула во весь голос «убирайтесь», то звери отшатнулись от входа и шарахнулись прочь из НИИ на воздух по проходам, сметая ворота.

— Серафим! — она кинулась к сыну, а тот лежал на полу и умирал.

Но умереть, ему было не суждено, регенерация делала своё дело и он быстро поправился. Раны затянулись, не оставляя следа и он сел на полу, а потом и встал, подхватив на руки маму. Щупальца нежно расправили её седые волосы, смахнули слезинки с глаз, и он прижался щекой к щеке своей мамы.

— Я и не знала, что ты так можешь, — улыбнулась она. — Поставь меня, я оденусь.

Кровосос опустил маленькую женщину на пол, и она взяла свою одежду.

— Ну что, коллеги, — она одевалась и разговаривала одновременно, обнажённое немолодое тело не вызвало никакой реакции у сотрудников, оставшихся в живых, слишком сильно было потрясение. — Похоже, нашему институту пришёл конец. Я не стану никого просить остаться. Вы все настоящие профессионалы и найдёте себе работу, уезжайте отсюда, я остаюсь как частное лицо.

— Что вы тут будете делать? — спросил молодой учёный.

— Просто жить, пока не придумаю, что делать с моим сыном, он нуждается во мне, и я должна устроить его жизнь. Не отдавать же его военным, чтобы они сделали из него убийцу. А вы собирайте вещи, я уговорю военных вывезти вас отсюда.

Сотрудники ещё постояли немного и начали расходиться. Только Лиза и Борис остались.

— Вот всё, что я выкачала из того робота. — Она протянула жёсткий диск, — распорядитесь по своему усмотрению.

Лиза ушла собираться, а Борис Геннадьевич посмотрел в глаза шефу.

— Я тоже пока останусь, там у меня никого нет, нужно всё осмотреть и потом уже принимать решение.

Он уже не так и молод, даже в бородке появились седые волосы, ну да, он же был с ней с самого начала, с самого основания их института. Блестящий физиолог и человек крайне порядочный.

— Хорошо, только отсюда лучше уйти, Мы ещё увидимся.

Потом она связалась с военными и потребовала эвакуации сотрудников. Те и приехали, но с твёрдым желанием ликвидировать оставшихся в живых. Военные решили замести следы. Но она использовала свои способности и уговорила их вывезти всех в Киев, или хотя бы за КПП. Места в машинах не хватало, но людей разместили почти всех, обещав приехать за остальными. Лиза пошла, попрощаться с лесником и больше она её так, и не увидела. А потом над Зоной пронёсся выброс, много военных и гражданских стали первыми зомби. Как насмешка Зоны, появились и живые трупы, сохранившие разум.

— Помоги мне, — услышала она голос Зоны.

— Сейчас, включу установку.

— Не надо, иди сюда.

Возле неё появился странный пузырь.

— Заходи внутрь, — сказала Зона, и Елена Сергеевна шагнула в странное образование.

Мир потемнел, и всё закрутилось, а потом она оказалась возле странного места. Энергия била из-под земли, но не обычная, а странная. Она то закручивалась в спирали, то била пламенем, то сверкала электрическими искрами. А рядом текла река времени. Почему-то она сразу поняла, что это время, точнее водоворот времени.

— Ты права, мне удалось свернуть время в петлю. А теперь ты должна мне помочь, надо проверить, что это такое. Ты же привыкла всё испытывать на себе.

— Если я погибну, позаботься о моих детях, — сказала маленькая фиолетовая женщина и шагнула в аномалию.

*****

— Фух, действительно чуть не умерла, оказывается очень важно, куда повернуться. — Она сидела рядом с аномалией. — Ну как результат, ты довольна?

— Я вполне, надеюсь, ты тоже останешься довольна, — Зона рассмеялась так чисто, — вот попробуй жить теперь в этом возрасте.

Зеркала рядом не было, но руки у неё были молодые, маленькая женщина потрогала волосы, потом потянула прядку и удивилась. От седины не осталось и следа, но волосы остались белыми, как бумага. Она с детства была со светлыми волосами, а тут совсем побелела.

— Это всё я создаю сама, — немного похвасталась Зона. — Они опасные, но ты их видишь. А ещё я хочу сделать тебе подарок, — Зона подняла небольшие кусочки стекла или слюды. Это для твоих глаз, положи их на глаза и сверху накрой вот этим. Странные синие камешки были похожи на кусочки цветного стекла.

Елена Сергеевна так и сделала, на время она погрузилась во что-то вроде сна, а когда открыла глаза, мир изменился.

— Теперь ты видишь всё, и тебе легко будет жить во мне.

— А остальные?

— Какое мне дело до них? Они сделали меня такой, так чего же им обижаться?

— Я прошу тебя, будь добра к людям, хотя бы к добрым людям.

— Я попробую, но нельзя, же не быть тем, кем ты являешься на самом деле. А сейчас я хочу закрыться на время и побыть одна, мы ещё увидимся. Зайди обратно в телепорт и снова окажешься у себя под землёй.

Зона хлопнула в ладошки и исчезла. Елена Сергеевна шагнула в телепорт и очутилась в лаборатории. Серафим ждал её и немного нервничал.

— Со мной всё в порядке, просто мама немного помолодела, — сказала она и улыбнулась.

В зеркале «немного» было уже не так очевидно. Она снова стала молодой, не старше тридцати. Только глаза светились синим. Женщина нашла солнцезащитные очки и надела, чтобы скрыть от любопытных глаз. Потом пришёл лесник Володя. Он так и не увиделся с Лизой.

— Там творится что-то ужасное, собаки как взбесились и волки тоже. Пришлось стрелять, а ещё там что-то непонятное, волк попал куда-то, и его разорвало на куски.

— Погоди, так ты не видишь их?

— Кого? — не понял лесник.

— Не кого, а что, эти аномальные явления.

— А вы видите? — удивился лесник.

— Я вижу, я много чего вижу теперь. Жаль кровь закончилась, и я не смогу помочь тебе. Постой, моя кровь, она тоже может помочь. А ну закати рукав, только ружьё убери.

Чистый шприц нашёлся в общем хламе, который являли собой лаборатории института. Она набрала небольшой шприц своей крови и ввела его в вену лесника. Реакция была ужасной. Его выворачивало и ломало, а потом он затих, даже пульс еле прослушивался.

— Что это было? — спросил лесник очнувшись.

— Теперь ты будешь видеть все, и говорить сможешь без слов, мы же молчим сейчас.

Лесник удивился, но новое состояние не мешало ему жить, только расставание с Лизой огорчало его.

А потом военные решили замуровать подземный НИИ и взорвали выходы. Только об одном они ничего не знали, да и был он оборудован совсем другими людьми, а вход располагался в кинотеатре Прометей. Все ушли, остались только они с Серафимом. Потом она тщательно обошла все лаборатории, заглянула в пищеблок, собрала консервов в свой маленький рюкзачок. Взяла Серафима за руку и ушла из института, как ей казалось, навсегда.

*****

Снаружи была осень, серая холодная осень. Лил нудный осенний дождь, навевавший тоску и грусть. В небе пролетел вертолёт, а потом резко завалился на бок и рухнул вниз, запутавшись в паутине проводов, да так и оставшись висеть над мёртвым городом. Из-за дома выскочил снорк и кинулся на них, но женщина остановила его одним движением руки. Снорк склонил голову набок, завыл и убежал. Потом ей попадались другие создания их лаборатории, творения маньяка Сахарова. А потом к ним вышла химера, грациозное создание с двумя головами, напоминавшее и львицу и медведя одновременно.

— Любопытное создание, у тебя продублированы все органы? — женщина рассматривала химеру, как объект исследования. — Ты думаешь напасть на нас? Напрасно, даже мой сын сможет тебя убить, а я заблокировать.

Химера попыталась прыгнуть на них, но неизвестная сила прижили её к земле, потом потащила в сторону и достаточно ощутимо ударила о столб.

— Больно? Вот и ступай своей дорогой, не попадайся нам на пути больше.

Химера убежала, видно умный зверь и всё понимает. А они ушли дальше на юг, пока она не нашла пещеру в интересном месте.

— Тебе придётся жить самостоятельно, ты уже взрослый, пора, Серафим, жить своей жизнью. Только не ешь хороших людей, даже если сильно голоден. Не грусти, пора выбираться из-под маминой юбки. Я буду навещать тебя, не грусти.

Она поцеловала сына в лоб, крепко обняла и ушла в осень. Зона окружила её туманом, и она исчезла в нём.

*****

Зона открывала себя, она ещё не научилась видеть всё сразу в себе, поэтому приняла ментальный образ и просто шла внутри себя. Она резко выросла, и теперь ей всё было интересно. Дома давно пришли в запустение, но не все. Оказывается, в Припяти и в Чернобыле жили люди. Их было немного, но они жили и никуда не собирались переезжать. Зомби куда-то постоянно шли, но они её уже не интересовали. Ничего человеческого в них не осталось, кроме желания жрать живую плоть. Собаки, поражённые радиацией, ослепшие от неё и от выброса. Тут она не виновата, они сами стали такими. Могли и не бегать там, где много радиации. А это кровосос, творение учёных, посмотрим, как они приживутся во мне. По пути она отодвигала аномалии, если они ей мешали или создавала новые, если считала пейзаж слишком однообразным. Джип, пассажиры которого расстреливали зверей, она просто перевернула телекинезом и отправила в полёт в аномалию. Не любила она шума. А вот бородатый мужик идёт куда-то один. Интересно, он видит аномалии? Аккуратно обходит, значит видит. Пусть идёт, совсем без людей скучно будет. Военные идут пешком, чего-то боятся. Это они её боятся, странно, она же просто женщина, беззащитная и безоружная. Заметили, провожают странным взглядом. Смотрите сами, если начнёте стрелять, то будет плохо. Кто-то идёт и кидает впереди себя кусочки металла. Интересно, зачем он их кидает? Вот один кусочек попал в аномалию, и он остановился. Теперь кидает вокруг, так это он проверяет, где аномалия? Молодец, сам, что ли догадался, надо его запомнить. Вдруг впереди раздались странные звуки. Зона поспешила туда. Трое небритых мужчин насиловали молоденькую девушку. Зона остановилась и засмотрелась. Мужчин в её жизни не было, и она ничего не поняла. А потом один достал нож и начал вспарывать живот несчастной. Девушка дико заорала от боли и страха неминуемой смерти. А вот это уже никуда не годится. Ментальное поле Зона хорошо ощущала и то, что эти люди делали плохо, она тоже поняла сразу. Откинув в сторону негодяев, она создала аномалию и закинула их в неё. Аномалия выдала какие-то артефакты, и Зона попробовала помочь девушке. Первый артефакт помог не очень, второй тоже, зато третий быстро унял боль, и девушка удивлённо заметила, что рана начала срастаться. Это было открытие и для Зоны. Значит, из человека может получиться такой артефакт? Интересно, и Зона улыбнулась. А потом она решила узнать, что же это было между ними, и подошла к девушке.

— Ой, а ты кто? — удивилась девушка.

— Я? Как тебе сказать? Я всё это, — она развела руки, показывая всё вокруг.

— Это как? — не поняла девушка.

— Люди назвали меня Зоной, других имён у меня нет.

— Это ты их убила? — набравшись смелости, спросила девушка.

— Я просто убрала их от тебя, а что они с тобой делали?

— Вот живот разрезали, только откуда вот это взялось? — она указала на артефакт.

— Это я тебе положила, он из них получился, а что они до этого делали?

— Насиловали, — зло бросила девушка, — Ты что, совсем не знаешь ничего?

— Да вот не знаю, я же недавно выросла и мне никто не рассказывал.

— Странная ты, как это можно не знать, как это не рассказал?

— Некому было, вот ты и расскажи, — Зоне всё было интересно, она открывала новый мир.

— Поймали, повалили и стали …— девушка замялась, — в общем, тебе надо всё рассказывать сначала?

— Расскажи, я же этого совсем не знаю.

И девушка начала рассказ об устройстве женщин и мужчин, что для чего, и откуда берутся дети. Конечно описав и процесс сношения.

— Мне непонятно, почему тогда ты считаешь, что они поступили плохо, если это естественно?

— Это когда по взаимному согласию, тогда естественно, а их никто не просил. Что я сделаю против троих мужиков? Схватили, раздели и… — девушка разревелась.

— Тебе больно и страшно, — уж это Зона чувствовала, — значит, они поступили очень плохо.

— Дошло, наконец? А ещё они меня убить решили, нравится им людей резать. — Девушка ещё всхлипывала, но теперь злость заняла место отчаяния.

— Так ты не можешь справиться с тремя мужчинами? — Зона посмотрела девушке в глаза, — теперь сможешь. — Она поцеловала девушку в лоб и прикрыла рукой глаза. — Попробуй, подними что-нибудь. Нет, не прикасаясь, просто подумай.

Это было непривычно, но пришлось постараться, и бандитский рюкзак взмыл в воздух.

— Вот и молодец, а давай я тебя ещё чему-то научу. — И Зона положила руки на голову девушки. — Теперь одевайся, собери у них, что тебе нужно и ступай.

Одежда её была изорвана, но у бандитов нашлось кое-что в рюкзаках, и она натянула их вещи, прикрыв свою наготу. Затем девушка перекидала из рюкзаков, почти всё содержимое и ушла своей дорогой.

— Вот так, — задумчиво протянула Зона. — А у меня этого и нет, в следующий раз надо попробовать создать себе это.

А дальше люди сидели у костра и беседовали.

— Да тут теперь чего только нет, чтобы сдохнуть. Звери жуть, а ещё хрень эта, как их, аномалии. Вот идёшь, идёшь и бац, тебя на куски, да и бандиты полезли, поживиться на людях,

— А чего тогда сюда понесло?

— Говорят, тут эти есть, артефакты, так они денег стоят хороших, а там мне не жизнь.

— Так и сдохнуть же легко.

— А сдохнуть везде легко, машина сбила и готово, или кирпич на голову.

— Эх ты, кирпич, зря ты сюда подался, тут деньги кровью пахнут. А военные схватят, так и тюрьмой.

Зона послушала и пошла дальше, всё ей было интересно, а узнала она много сегодня. Увидела зверей, которых прежде не встречала, странных людей, не похожих не обычных, даже в реку заходила, а там рыбы стали такими страшными, что она вышла на берег и задумалась, кто же она есть теперь.

— Надо найти ту, кто обнимал меня маленькую, — решила она и прислушалась.

Мысли и слова, чувства и желания, всё перемешалось в ней. Вдруг на краю чувств она ощутила женщину, которая держала её на руках, когда она была маленькой. Сейчас надо понять, где она и переместиться туда. Место оказалось болотом, в глубине которого стоял дом. У крыльца на небольшой скамейке сидели двое. Её знакомая женщина и какой-то мужчина с небольшой бородкой.

— Так вы твёрдо решили остаться, коллега? — спросила женщина.

— Здесь совсем нет медицины, моя помощь будет весьма кстати, и не только людям, наши подопечные могут заболеть или получить ранения, я останусь и буду их лечить.

— Я тоже останусь, там у меня больше никого не осталось, а тут Серафим и Гавриил, наши подопечные. Надо во всём разобраться, и Зона, она же молодая совсем, вдруг ей понадобится моя помощь.

— Мне уже нужна твоя помощь, — женщина в белом шла по болоту, едва касаясь босыми ножками поверхности воды. Даже круги не расходились от этих касаний. — Тут так много нового, что я сразу не могу разобраться. А ещё мне нужно узнать устройство женщин.

— Здравствуй, ты уже не боишься? — Фиолетовая женщина улыбнулась.

— Нет, это очень интересно, но мне многое непонятно.

— Я, пожалуй, зайду в дом, не буду вам мешать, — мужчина с бородкой поднялся и ушел в дом.

— Рассказывай, что тебе непонятно, — пригласила фиолетовая женщина Зону.

Зона начала рассказывать, как она спасла молоденькую девушку.

— Вот мне и не понятно. Почему это плохо, что они делали? А ещё я не понимаю, как устроены женщины и мужчины.

— Насилие кроме физической травмы, наносит и ментальную травму. Точнее в первую очередь ментальную. Она страшнее физического насилия, если конечно не повредить ничего у женщины.

— А ещё, у меня же ничего этого нет, что есть у вас, я даже не знаю, что именно надо создавать.

Пришлось всё рассказывать о женском устройстве, у Бориса Геннадьевича даже нашлось наглядное пособие в книге по гинекологии.

— А мужчины?

— Там всё проще, — фиолетовая женщина рассказала и устройство мужчин, — но это только внешне, у них другая функция.

Для учёного биолога это было что-то вроде лекции для первокурсников, только аудитория состояла из одной, но очень сообразительной ученицы.

— Теперь понятно, мне только непонятно, почему тот мужчина с бородой видел аномалии?

— Я ему ввела свою кровь, — пояснила фиолетовая женщина. — Лесник хороший человек.

— Значит, его зовут Лесник?

— Володя его зовут, а лесник, это по работе.

— Я запомню Лесник, мне оно больше нравится. Твой коллега тоже остался?

— Да, он собирается лечить людей и зверей, — ответила фиолетовая женщина.

— Тогда у меня будет для него маленький подарок.

Женщина в белом подошла к мужчине и положила руку ему на глаза.

— Мы ещё увидимся, а сейчас мне надо выплеснуть, что накопилось.

Она хлопнула в ладоши и исчезла.

— Ну вот, коллега, куда я уйду, кто будет ещё учить эту девочку.

— Я только не понимаю, как вы помолодели.

— Это её подарок, тут нет моей заслуги. А нам пора уйти под землю, вон и небо уже краснеет на горизонте.

В доме был погреб, и они спустились в него. Выброс не заставил себя ждать. По Зоне пронёсся ураган, а за ним и ментальный удар, который сжигал мозги и даже под землёй ощущался достаточно сильно. Только маленькая женщина спокойно сидела и ждала окончания выброса.

*****

Со временем появились охотники за артефактами, они стоили хороших денег и люди шли за деньгами. Учёные шли, чтобы исследовать, а бандиты шли, чтобы грабить. Где нет закона, там начинает твориться беззаконие. У Зоны появилось много вопросов, и маленькая фиолетовая женщина открывала ей смысл происходящего.

— Почему люди стали убивать друг друга? — спросила она как то у своёй учительницы.

— К сожалению, такова человеческая природа, человек хочет легко получить, а не работать и долго искать. Но и отдавать легко человек не намерен, поэтому защищает своё, вот и стреляют друг в друга. Все войны на Земле от этого.

— Есть же всё это в других местах, — удивлялась Зона.

— Туда ещё надо дойти, а это трудно и опасно, вот плохие и жадные люди и стремятся отнять у более удачливого собрата.

А потом появились кланы, барыги, и снова у Зоны возникли вопросы.

— Зачем они объединились друг против друга?

— Стайный рефлекс, вместе легче выживать, поэтому люди и объединяются в стаи. Вообще-то это порочная часть человеческого менталитета. Став частью стаи, человек вынужден следовать за стаей, даже если она делает плохо.

— А чего хотят эти стаи, они себя называют кланами?

И маленькая женщина ходила от одного клана к другому, чтобы выяснить, чего они хотят.

Чтобы её не воспринимали, как чудо, она воспользовалась подарком Лизы и красила себе лицо и руки, а потом достала комбинезон с капюшоном и стала похожа на остальных сталкеров. Только при этом она прилагала усилия, чтобы не дать свершиться плохому. Сталкерам это не всегда нравилось, потому и кличка к ней прилипла — Мелкая Гадость. Людям не всегда понятны поступки других, а объяснять их не всегда есть желание.

— Я узнала, — рассказывала Зоне маленькая женщина. — У всех у них разные цели.

Они сидели на камне и мирно беседовали

— Свобода хочет, чтобы все свободно приходили сюда, изучали тебя и пользовались всем, что ты можешь дать. Долг хочет тебя уничтожить и всех твоих созданий.

— Глупцы, для этого мало автоматов, да и всего их оружия мало. А остальные?

— Монолит просто религиозные фанатики, считающие камень под Саркофагом божеством.

— Смешно, — улыбнулась Зона, — это всего лишь резонатор для связи со мной.

— Для религии не важно, что есть на самом деле. Религия, это слепое убеждение в своей правоте и догмах религии. За этим нет ни разума, ни смысла. Религия сама по себе есть сборище заблуждений, не имеющих доказательной базы.

— Это же не всё, там ещё живут под станцией какие-то учёные.

— Эти хуже всех, это они заставили тебя вырасти.

— Я уже не в претензии, тут столько интересного, — отозвалась Зона.

Маленькая женщина вздохнула печально.

— Они же не остановятся. Учёный маньяк намного опаснее идиота с автоматом. Трудно сказать, что им ещё придёт в голову.

— Тогда буду внимательно смотреть за ними.

Они обнялись, как старые добрые друзья.

— Тебе не трудно жить во мне?

— Нет, даже интересно, мне кажется, я уже и выбросов не боюсь. Брожу, изучаю новое, для учёного тут столько всего. Я уже не совсем биолог, даже не знаю, как меня теперь можно назвать, хотя сталкеры придумали мне странную кличку.

— Я слышала, — улыбнулась Зона, — это они от зависти.

Она рассмеялась, попрощалась и хлопнула в ладоши. Понравился ей такой способ исчезновения.

— И куда я отсюда уйду, девочке надо помогать познавать себя и оберегать от неприятностей,

Маленькая фиолетова женщина усмехнулась, поднялась с камня и ушла дальше познавать Зону.