Колония

Сотни миллионов жителей Ликура застыли перед экранами своих телеприемников, трепетно вслушиваясь в слова председателя организации по освоению космоса.

— …И мы с гордостью можем сказать, что открыта новая эра в освоении космоса. Три космических корабля, которые сегодня стартуют с орбиты Ликура, откроют нам новые горизонты в изучении нашей вселенной и дадут возможность и дальше процветать нашей цивилизации. Мы создадим десятки, сотни колоний по всей вселенной и, если понадобится, то и за её пределами. Но в скором времени всех нас ждет ещё более грандиозное событие.

Все мы знаем, что наше светило должно гореть для нас ещё полтора миллиарда лет, но последние события, последствия которых мы испытали на себе, заставляют по-новому взглянуть на будущее нашей планеты. Мощные катаклизмы, происходящие на Яри, могут значительно сократить этот срок, и поэтому было принято решение разработать проект по перемещению Ликура в созвездие Белого Лебедя. Да, дорогие мои соотечественники. Наша планета тоже совершит фантастическое путешествие к далеким звездам и это дело недалекого будущего. Мы не можем позволить себе полагаться на случай или везение, и мы достаточно сильны, чтобы самим творить свою историю. Наша цивилизация…

Капитан Гус Симпл отключил трансляцию и включил громкую связь.

— До старта осталось сорок минут. Всем занять свои места и подготовиться. Айрен, начинай предстартовую проверку. Мы тоже не можем полагаться на случай, — улыбнулся он.

Гус откинулся в кресле и рассеяно прислушивался к коротким докладам о готовности систем. Его мысли были уже далеко — на далёкой планете, которую им предстояло посетить.

«Что нас ждет там? А что, если там уже есть своя цивилизация?..».

Ему вспомнились слова Париссона, главы комитета по безопасности.

«…Мы не можем позволить себе потерять планету из-за какой-то там цивилизации. Конечно, если это будет достойный противник, то не следует вступать в войну. Но если она находится в зародышевом состоянии, то нечего и церемониться… Поставлены на карту не только наши жизни — жизнь цивилизации».

В этом Гус был согласен с Париссоном: «Поставлены на карту не только наши жизни…».

— Капитан, — вывел из задумчивости Гуса голос Айрин, — все системы дают добро. Разрешите начать отсчет?

— Разрешаю. Всё, ребята, поехали.

Под напором двигателей «Ра» вздрогнул и, набирая скорость, растаял в темноте. Лишь мерцающие звездочки работающих дюз говорили о том, что он всё ещё здесь.

Ещё целый год экипажу предстояло провожать унылые дни в ожидании, когда они выйдут за пределы звездной системы Яри, и завидовать оставшимся на Ликуре. Применять криобиоз в звездной системе, где риск столкновения с космическим телом был очень велик, не рекомендовалось.

На разморозку уходила неделя, и, в случае серьезной аварии, спастись шансов уже не было.

Потянулись часы и дни томительного ожидания, и календарик всё неохотней извещал о начале нового дня. Последний месяц дался особенно трудно.

Восемнадцать членов экипажа бродили по кораблю и убивали время в мелких стычках или язвительных спорах. Даже капитан, устав от оглушительной тишины и сводящих с ума мерцающих индикаторных панелей, готов был сотворить что-то ужасное и страшно мерзкое, чтобы стряхнуть с себя это сонное оцепенение и нарастающую злость к этому состоянию. Теперь ему даже с Айрин не было так уютно как прежде, и Гус, стремясь уйти от скандала, целыми сутками торчал в рубке управления.

Едва бортовой компьютер возвестил о выходе из системы, как началось неистовое буйство. Лихорадочно блестящие глаза и застывшие на лицах глупые улыбки ознаменовали новую эру Великого Перехода. Каждый веселился, как мог. Кто-то танцевал, кто-то неистово выкрикивал гортанные звуки, а кто-то просто, вне себя от счастья, тискал всех, кто попадется под руку.

— Так. Внимание всем, — объявил капитан, когда Айрин в очередной раз проверила бортовые системы и доложила об их полной готовности к работе. — Прошу всех занять криогенные капсулы и подтвердить готовность. Десять минут на сборы. Кто опоздает — будет скулить в одиночестве.

В памяти ещё не изгладились ужасы недавней действительности, и члены экипажа поспешили занять свои места в капсулах.

«Первый готов… второй готов…», — словно эхо разносилось по рубке управления и, вторя ему, загорались индикаторы готовности.

Последние два, так и не дождавшись своего эха, в задумчивой молчаливости уставились на капитана.

— Ну, вот и всё, — вздохнул Гус. — Теперь твоя очередь, Ао.

Бортовой компьютер мигнул индикаторами на панели и ответил:

— Всё будет хорошо, капитан. Айрин ждет вас у капсулы.

Гус понимающе качнул головой и, осмотрев ещё раз рубку, торопливо направился к капсулам.

Они обнялись и долго стояли в неистовом желании никогда не расставаться. Он гладил её волосы и жадно вдыхал их сладостный аромат — словно никогда уже больше этого не случится, а она плакала, тихонько всхлипывая, и по-детски неловко целовала его в щечку.

— Пора, — шепнул ей на ушко Гус и попытался отстраниться.

— Двадцать пять лет, — всхлипнула она и ещё крепче стиснула свои объятия.

— Двадцать пять… — вздохнул Гус. — Пора. Ао не будет ждать вечность.

— Пора, — согласилась Айрин и зарыдала навзрыд.

— Ну, хватит, — попытался успокоить её Гус. — Это же как сон… двадцать пять лет пролетят, как один миг. Успокойся. Всё, я пошёл…

Айрин, молча кивая и всхлипывая, пошла к своей капсуле. Гус проводил её взглядом и, дождавшись, когда захлопнется дверца её капсулы, облегченно вздохнув, забрался в свою. Было немного страшновато. Всё же они будут первыми, кто так долго будет находиться в криобиозе.

Отсеком ниже полностью отключились и двадцать пять универсальных пятиметровых роботов-гигантов, способных не только воевать, но и строить. За это время даже в дежурном режиме их энергосистема могла сильно истощиться. И только один робот, больше похожий на железный скелет какого-то животного, продолжал светить в темноте красными огоньками глаз — функции полного отключения у него не было.

Теперь на корабле заправлял только Ао. В рубке засветились ещё два индикатора, и корабль, натужно взревев плазменными двигателями, устремился в сияющую блестками звезд тьму. Сиреневые облака защитных полей делали его похожим на комету, оставляющую длинный искрящийся хвост.

Гус открыл глаза, и тут же щёлкнули замки дверцы, предлагая выбраться из капсулы. Это оказалось не таким простым делом. Гус чувствовал себя одряхлевшим, немощным стариком, неспособным поднять даже голову. Несколько минут он пыжился, изо всех сил стараясь перевалиться через край капсулы и, вконец обессилив, замер в изнеможении.

— Ао, — прохрипел он натужно, изо всех сил стараясь, чтобы его услышали. — Сделай что-нибудь.

— Потерпите, капитан. Все необходимые процедуры сделаны. Через два часа вы будете в норме.

— Где мы?

— Мы вошли в систему 2XZ. До пункта назначения осталось шесть месяцев и четыре дня.

Последние слова Гус уже не слышал — от неимоверного перенапряжения он потерял сознание.

Очнувшись, Гус первым делом направился к капсуле с Айрин.

Увидев его, она улыбнулась и протянула руки.

— Ты как? Всё в порядке? — помогая подняться, спросил Гус.

— Да. Сейчас уже лучше. Я думала уже, что никогда не вылезу из этой проклятой капсулы. Спасибо Ао — он успокоил меня.

— Я тоже… Жуткое состояние. Но ничего — всё будет хорошо. Мы почти на месте.

Голубая планета восхищала своей красотой и наполняла души радостным благоговеньем. Первый же робот, отправленный за образцами проб, выдал предварительные данные, от которых захватывало дух. О планете и до этого было известно немало, но это были всего лишь предположения, основанные на законах физики, а теперь это были неумолимые факты, которые говорили, что эта планета почти идеально подходит для колонизации. Два биолога, Эйтман и Ромс, уже потирали руки в радостном предвкушении невиданных доселе чудес — ведь им первыми предстояло спуститься на эту чудесную планету.

Впрочем, каждый занимался своим делом и не сидел, сложа руки. Торн и Адит уже отправились исследовать спутник планеты, а Зия и Ренс тщательно сканировали поверхность планеты в поисках разумной деятельности. Так что Гус едва поспевал следить за всеми сообщениями. Напряжение от первых впечатлений и ожидание чего-то важного, а может быть и страшного, было настолько велико, что Гус даже не улыбнулся, когда Эйтман раздосованно пожаловался в эфире на робота, который доставил первые снимки здешней флоры и фауны.

— Ещё пара таких снимков, и я останусь без работы, — ворчал Эйтман. — Пусть собирает пробы. Я разберу этого паршивца на запчасти, если он сделает хоть ещё один снимок.

— Я вижу города! — испуганно-изумленный голос Ренс заставил вздрогнуть Гуса.

— Черт возьми! — выругался Гус. — Ты говоришь об этом так, словно…

Так и не найдя подходящего определения, он, раздосованно крякнув, попросил Ренс:

— Дай мне на монитор. Вечно вам мерещится всякое…

— Ничего мне не мерещится. Вот, смотри.

— Какие-то развалины, — посмотрев на снимок, усомнился Гус. — А что на телескопе?

— Атмосфера слишком плотная. Ничего не разберешь.

— Хорошо. Ао!.. Готовь стримкер. Надо будет посмотреть поближе.

— Капитан, — интонация в голосе Эйтмана заставила Гуса напрячься. — Тут цивилизация. И достаточно развитая. Они вон — на каких-то штуках летают.

На экране появился аппарат, похожий на воздушный шар, который быстро передвигался вдоль горизонта.

— Что будем делать, капитан?

— Так. Быстро все возвращаемся. Ао — робота на борт… Мне нужно подумать, — добавил Гус рассеяно.

То, что планета населена разумными существами, создавало серьёзные проблемы. Будь они на уровне даже продвинутых приматов — всё бы ничего, но летательные аппараты… Это говорило уже о многом. Впрочем, Гуса сейчас беспокоило не это. Есть ли у них оружие?.. И какое? Вот главный вопрос, который сейчас занимал капитана. То, что на орбите планеты не было ни одного спутника, вовсе не означало, что у них нет ракет. Гус так испугался этого, что приказал Ао срочно передислоцировать корабль на орбиту спутника. Теперь предстояла кропотливая и нудная работа по сбору информации в условиях строгой секретности. На это мог уйти не один год, но других вариантов не предвиделось.

Этот робот был совершенно не похож на других. Металлический скелет, одетый в просторный балахон с капюшоном, напоминал человека, а запястья рук и шею стягивали широкие, похожие на резину, браслеты. Красные огоньки глаз вызывали невольный страх и даже ужас, но так робот выглядел только в режиме «без маскировки». Стоило ему оказаться рядом с исследуемым объектом, и кисти рук заплывали кожным покровом, а лицо и шею закрывала маска, скрывающая металлический остов. Эластичные браслеты за считанные секунды покрывали открытые части робота от посторонних глаз. Считалось, что для маскировки этого вполне достаточно.

Каждую неделю робот-разведчик передавал развернутые доклады, и с каждым разом лицо Гуса выражало всё большую озабоченность. Два островных государства представляли собой серьёзную угрозу колонизации планеты — Атлантида и Гиперборея. Правда, первая, за счет своей агрессивности, была истощена войнами и если бы не слухи, о скором появлении какого-то мощного оружия, то в расчет её можно было и не брать.

Гус с нетерпением ожидал новостей с Гипербореи. Пока только удалось выяснить, что летательные аппараты принадлежат им, и способ их перемещения предполагал наличие весьма развитых технологий.

Очередное сообщение робота-шпиона несколько обескуражило Гуса. Роботу не удалось найти на острове какой-либо индустрии, связанной со строительством летательных аппаратов и выработкой необходимой для этого энергией. Шестнадцать огромных, светящихся шаров, установленных на вершинах колонн, разбросанных по всему острову, и несколько небольших заводиков, по всей видимости, представляли собой всю энергетику и промышленность этой страны.

Причем, выглядело это так, как будто всё это было построено совсем другой цивилизацией.

Пока Хорт и Идрис — два специалиста в области энергетики, ломали голову в попытке разгадать тайну башен, Гус собрал совет для выбора окончательного решения по захвату Земли.

— Судя по последним данным, — сказал Гус, выждав, когда присутствующие расселись по местам и замерли в ожидании доклада, — мы имеем дело с низкоразвитой цивилизацией, использующей, тем не менее, какие-то высокие технологии. Возможно, это остатки другой, более развитой культуры. Как бы там не было, я предлагаю начать захват Земли и думаю, наших возможностей хватит для этого. Кто желает высказаться по этому поводу?

— Я думаю, — поднялся Эйтман, — следует подождать, что скажут Хорт и Идрис. Кто знает, что у них там ещё припрятано. Нельзя недооценивать противника. Да и сама эта технология, как я понимаю, представляет для нас интерес. Годом раньше, годом позже. Куда нам спешить?..

— Спешить как раз и есть куда, — возразил Гус. — Нам предстоит ещё построить передатчик, чтобы послать сообщение на Ликур. А это займет лет тридцать, а может и больше. И потом. Нашим детям лучше родиться на Земле, чтобы адаптация прошла как можно успешнее. Я слышал…

— Экстренное сообщение, капитан, — вмешался в разговор Ао. — Робот-разведчик только что зафиксировал полёты гиперборейских аппаратов на реактивной тяге.

В зале кто-то тихонько присвистнул. Дело принимало серьёзный оборот.

— Черт возьми! — гневно воскликнул Гус. — Где они всё это прячут?!

— Может кто-то опередил нас? — раздался голос из зала.

— Опередил?.. Ренс, это ты?

— Я, — поднялась Ренс. — Вообще-то я не понимаю, чем вас так напугала эта допотопная техника?

— Допотопная?! — взбесился Гус. — Дорогая моя, нам ничего не стоит снести эти фонарные столбы, но ракеты на реактивной тяге можно спрятать где угодно и запустить — откуда угодно. Почитайте историю Ликура, если до сих пор вы не удосужились сделать этого. В эпоху правления трех императоров пять боевых кораблей генерала Симса не устояли против горсти повстанцев вооруженных только допотопными, как вы изволили выразиться, ракетами. У нас же всего только один корабль, и нам следует помнить об этом. Но довольно об этом. Ао?.. Берем курс на Марс. Рисковать мы больше не можем. Я держал этот план на крайний случай, но видимо, придется всё же его использовать. Между Марсом и Юпитером есть малая планета, которую земляне именуют Фаэтоном. Мы взорвём эту планету, и самый крупный осколок направим на Землю. Есть там пришельцы или там их нет — погибнут все. Да… Кому-то придется остаться. Я не хочу, чтобы кто-то ускользнул, пока нас здесь не будет. Я думаю, Торн и Адит не откажутся от дальнейших исследований Луны?.. Ну, вот и прекрасно. Все свободны.

Гус с грустью наблюдал за расходившимися. Шутки, веселый смех. Для них это было очередное развлечение. Радостная эйфория по поводу прибытия на Землю давно прошла, и откровенное безделье многих удручало.

«Но ничего, — думал Гус, — ещё два-три года и дел у всех будет по горло. Устроим им всемирный потоп, а там видно будет». Гус устало вздохнул и нехотя поднялся. Странное чувство. Ему казалось, что он постарел лет на двадцать.

«Может и в криогене такой же эффект, как в анабиозе?» — подумал он. Ему стало не по себе. Он вспомнил первые опыты с анабиозом и страшные кадры хроники, где люди старели буквально на глазах, стремительно наверстывая непрожитые годы. «Люди…, — поймал он себя на слове. Он так вжился в образ, пытаясь понять землян, что даже ликурийцев назвал людьми. Гус невольно усмехнулся: — Надо же…».

Фаэтон был намного меньше Земли и даже Марса, но достаточного количества ядерных ракет для уничтожения планеты у Гуса не было. «Ра» хоть и был когда-то боевым кораблем, но часть вооружения была снята из-за необходимости разместить на нём дополнительное оборудование для изучения планет. Были мнения убрать и лазер, использовавшийся для уничтожения кораблей противника, но в последний момент было решено всё же оставить его, и даже несколько увеличили мощность. Сейчас это было как нельзя кстати.

Ещё до прибытия на Землю Гус попросил Ао найти решение этой задачи и провести необходимые расчеты. Ао выдал ответ на третьи сутки.

— Предварительные итоги таковы. Единственное, что мы можем использовать в данной ситуации — водородный лазер БГИ-3. Атмосферы на планете нет, и активная вулканическая деятельность позволит сократить расход энергии на треть. При воздействии лазера не стыке континентальных плит — период распада составит не более тридцати суток. Необходимо также исследовать красную планету. Часть осколков окажется на её орбите, и вся разумная жизнедеятельность будет уничтожена.

Тогда Гус благодушно махнул рукой — мол, когда это ещё будет. Но сейчас он был на перепутье — стоит ли терять время обследование Марса или нет. Терять время страшно не хотелось, и Гус решил поступить следующим образом. Он отправит на Марс капсулу с предупреждением и, если там действительно существует достаточно развитая цивилизация, то пусть хоть и небольшая часть марсиан, но спасется. Ну а сделать так, чтобы послание заметили, не составляло труда. Довольный своим решением, Гус отдал соответствующие распоряжения и, испытывая зверский голод от мучительных раздумий, отправился в столовую.

Маленькая темная планета стремительно неслась навстречу своей гибели. «Ра», облетев вокруг планеты, застыл на орбите, и стальные щиты, закрывавшие лазерную пушку, неохотно поползли в стороны. Несколько сполохов корректирующих двигателей вывели лазер на цель, и планета содрогнулась от ослепительно-яркого удара. Медленно, но верно луч все дальше продвигался к сердцу Фаэтона, испаряя бушующую магму, и теперь оставалось только ждать, когда нарастающее давление газов разорвет планету на части. Чем ближе оставалось до гибели Фаэтона, тем больше желающих поглазеть собиралось у обзорных экранов. Конечно, каждый мог наблюдать это действо и из своей каюты, но здесь было гораздо интереснее, сопровождая события своими комментариями.

На двадцатые сутки Фаэтон превратился в сверкающую огненными гейзерами планету, норовящую как можно точнее плюнуть расплавленной лавой в звездолет. Это было настолько захватывающее зрелище, что некоторые часами простаивали у экранов, каждый раз облегченно вздыхая, когда «снаряд» падал обратно. И хотя каждый знал, что кораблю ничего не угрожает — восхищенные вскрики и отчаянный визг дам превращали это действо в увлекательнейший аттракцион.

Но всё хорошее когда-нибудь кончается. Пора было уходить, и «Ра», закрыв створчатые люки лазерной пушки, медленно набирая скорость, стал отходить. Там внизу бедный Фаэтон уже пучился в предсмертной агонии, и вот-вот чудовищный взрыв готов был растерзать планету на куски.

И, наконец, это свершилось.

Тихо и беззвучно во все стороны брызнули кровавые струи. Космос на миг осветила ослепительная вспышка, и Фаэтон, разбросав кусочки своего тела, перестал существовать. Никто этому не обрадовался, и в горестном молчании ликурийцы провожали взглядом остывающие обломки. Только сейчас ужас содеянного лег тяжким камнем на сердце каждого.

Голос Ао вернул Гуса к действительности.

— Капитан, мною выбраны три подходящих объекта. Следует незамедлительно скорректировать их траекторию — иначе это будет связанно с большими энергозатратами.

— Займись этим сам, Ао, — устало вздохнул Гус. — Я что-то неважно себя чувствую. Ты знаешь что делать…

— Хорошо, капитан. Отдыхайте.

Тысячи взглядов устремились в небо, где на фоне яркого светила разгоралась новая звезда. Люди тыкали пальцами в небо и падали ниц, застывая в благоговейном страхе. Боги давали знак, и трудно было понять — к добру это или к злу.

Местный звездочет вбежал в тронный зал и, потрясая посохом с искусно вставленными блистающими самоцветами, возвестил:

— О, владыка. Нас ждут неисчислимые беды и страдания. Новая звезда зажглась в небе, и это очень дурной знак.

— С чего ты взял, Серенцио, что это плохой знак? — ответствовал Демург, правитель Атлантиды. — Каждый день с неба падают тысячи звезд, но что-то я не заметил, что это хоть как-то повлияло на нас.

— Это не звезды, а обломки далеких планет, — уверенно заявил Серенцио. — Они нам не страшны. Но эта звезда совсем рядом, и скоро на Землю упадут тысячи её осколков. Волны закроют небо, и на Земле воцарится мгла.

Владыка подошёл к окну и несколько минут наблюдал за сиянием новой звезды.

— Ну, допустим, что это так. И что ты предлагаешь?

— Нужно сохранить наши знания для наших потомков. Где-нибудь на материке. Те, кто выживут, смогут воспользоваться ими и нести свет просвещения и дальше.

Демург надолго задумался и что-то долго искал в своей пышной бороде.

— Вечно от тебя одни проблемы, Серенцио. Жаль, что в прошлый раз я не вздернул тебя за дерзость. Сейчас бы никто даже не помыслил об этом. Ну да ладно. Твой ум и твои знания позволяют думать мне, что ты, возможно, прав. Поступай, как велит твоё сердце. Я дам тебе корабль. И где ты намерен зарыть это сокровище?

— В Греции слишком опасно — эти бестии умны, хитры и коварны. Я думаю, лучше всего для этого выбрать долину Нила. Племена, которые там обитают, ещё недостаточно умны, чтобы воспользоваться этими знаниями.

— Да. Грекам в этом не откажешь, — согласился Демург. — Но скоро мы собьем спесь с этих плебеев. Мы сотрём этих козлятников в порошок…

— Владыка. Нам нужно думать о будущем, — напомнил звездочет.

— Да-да. Конечно. Я же дал тебе своё согласие… Что из библиотеки ты хочешь взять с собой?

— Я возьму только самое важное, — церемонно поклонился Серенцио и направился к выходу. Сделав несколько шагов, он обернулся.

— Чуть не забыл. Когда зародится шестая луна — идите к пещерам и укройтесь там. Тем, кто этого не сделает, огненный вестник — последнее, что они увидят в своей жизни.

— Разве ты не вернёшься сюда? — спросил Демург.

— На всё воля богов. Нужно будет построить надежный тайник. Это может занять значительное время.

Серенцио снова поклонился и продолжил свой путь.

Молчаливый советник, который всё это время стоял в тени, ожидая знака, подошёл к владыке.

— Может и нам покинуть остров? Я верю Серенцио.

— Куда?! — рассерженно бросил Демург. — Всё бросить на растерзание врагам?! Они только этого и ждут. Нет. Я не брошу свой народ. Если уж нам суждено погибнуть — мы умрем вместе.

Гус смотрел, как астероид входит в плотные слои атмосферы, и закрыл глаза, когда он вспыхнул подобно зажженной спичке. Через несколько минут всё будет кончено.

Гус вздохнул и потёр переносицу. Тяжкое это бремя — уничтожать мир. На миг он представил себя в этом кошмаре и содрогнулся. Гигантские волны захлестнули его и понесли как соломинку. Сознание не давало ему умереть, но он понимал, что это смерть. Жестокая, неотвратимая смерть.

— Так. Всем внимание, — пытаясь сбросить жуткое наваждение, объявил Гус. — Начинаем готовиться к высадке на планету. Демонтировать всё оружие и лазерную пушку. Она нам пригодится. Оставляем только эмбрионы. Заберем их, когда постоим ясли. Всё. Пришло наше время. За работу.

Целый месяц стримкеры совершали челночные рейсы «корабль-Земля». Планета постепенно приходила в себя, и местами сквозь черную пелену облаков и мглистую дымку атмосферы пробивалось солнце. Ветер уносил отвратную горечь удушливого дыма проснувшихся вулканов, и тут и там появлялись испуганные животные, осторожно и подозрительно принюхиваясь к новому миру. Жизнь потихоньку брала своё.

Последним корабль покинул капитан. Он до последнего ждал сообщения от робота-шпиона, но тот почему-то не выходил на связь. Это совсем не нравилось Гусу. Он хотел быть уверенным, что опасности нет.

— Капитан, — взволнованный голос Адит пробился сквозь разряды атмосферных помех и заставил всех замереть в тревожном ожидании.

— Капитан, корабль уничтожен.

— Кто?! — взревел Гус, устремив взгляд в сумрачное небо.

— Не знаю. Ракета пришла с Земли. Если получится — дам картинку. Корабль погиб, капитан. Что нам делать?

Гус некоторое время молчал, пытаясь собраться с мыслями.

В том, что это дело рук гиперборейцев — он не сомневался. Почему Ао не включил защитное поле? Разве теперь узнаешь. Самое печальное, что погибли эмбрионы — будущее колонии. Ещё одна мысль болезненно пронзила его сердце — теперь его имя будет притчей во языцех во всех уголках вселенной: «А, это тот, у кого дикари подбили корабль?». Гус даже услышал издевательский смех, пронесшийся по просторам вселенной.

— Я уничтожу этих варваров! — скрипнул зубами Гус и постарался успокоиться. Больше он не совершит ошибок.

— Всё остается в силе. Ты, Хорт, будешь первым фараоном Земли. Так что принимайся за дело и строй пирамиды. Передатчик нам теперь нужен позарез. Кстати, ты уже придумал, как обеспечить секретность этого проекта?

— Пока нет, — отозвался Хорт. — Может быть храм?

— Храм?.. Нет. Там всегда много посторонних. Может, что-то вроде усыпальницы — как у Эфопов? А что?.. Хорошая идея.

Гус даже рассмеялся.

— Такую могилку себе отгрохаешь… Ну ладно, — успокоившись продолжил он. — Мы с Айрин летим запад, но сначала нужно разобраться с гиперборейцами. Поэтому Эйтман и Ромс полетят с нами. Остальные — как было условлено. Ну и конечно, помните, — словно прощаясь, вздохнул Гус, — мы первые боги, вступившие на эту землю, и должны остаться ими в веках. Поэтому мы должны выжить несмотря ни на что. Всё. За работу. Удачи всем.

С высоты птичьего полёта земля гиперборейцев выглядела уныло. Поваленные «фонарные столбы», как их окрестил Гус, потухли, и больше ничто не говорило, что когда-то здесь жили люди. Всё было уничтожено водной стихией. Гус поглядывал на монитор и с каждой минутой мрачнел всё больше. Робот-шпион мог бы пролить свет на последние события, но его маяк молчал. Голая безжизненная равнина.

— Ладно, уходим, — вздохнул Гус. — Здесь больше делать нечего.

И тут на мониторе появился слабый сигнал. У Гуса перехватило дыхание. Это был маяк робота-шпиона. Осторожно, чтобы не потерять цель, стримкер закружил над местом и сел в наивысшем пике сигнала. Он шёл откуда-то из глубины земли. Два робота, деловито урча, принялись копать, а Гус и его команда в нетерпении расхаживали поблизости. Но ждать пришлось долго. Только на следующий день роботы добрались до цели, вырыв внушительный котлован. Робот-шпион был «жив». Гус подождав, когда его очистят от грязи, усмехнулся:

— Надо же, как тебя уделали.

Шпион был прикован цепями к скале. Немудрено, что он не смог укрыться от цунами, и был завален толстым слоем грязи.

— Айрин, полюбуйся. Эти дикари не смогли убить его, но сумели приковать его к скале. Интересно, как они это сделали?

— Им удалось набросить на меня сеть, — ответил робот. — Луч от башни парализовал меня на время, и им удалось приковать меня.

— Надо признать что грамотно. Смотри, Айрен, его распяли так, чтобы он не смог разрезать металл. Они сами до этого додумались или это вышло случайно?

— Это не случайность, командир. Они видели, как я режу сети.

— А-а. И куда делись эти сообразительные дикари?

— Они ушли на юго-восток. В горы.

— Ну что ж. Раз ты жив, то и займёшься их поиском. Будь впредь осторожней. А нам, — Гус обратился к членам экипажа, — пока следует заняться своими делами. Обоснуем колонию по ту сторону океана. Там мало что пострадало и не нужно будет вычищать эту грязь. Колонны следует забрать с собой. Но это можно сделать позже.

Горная цепь, впоследствии названная Андами, послужила неплохим местом для колонии. Местные племена не представляли угрозу, но Гус на всякий случай забрался в горы повыше. Здесь он чувствовал себя в безопасности. Взирая со скалы на строящуюся пирамиду — для связи с «центром» — как окрестили Египет, и близлежащие окрестности, Гус радостно вздохнул:

«Красота, какая… мы должны возродить нашу расу здесь», и нахмурился. Айрин что-то не договаривает. Сегодня он пытался узнать у неё, когда будет ребёнок, и она ушла от ответа, сказав, что данные обследования ещё не готовы. Основное оборудование находилось в Египте и Гусу ничего не оставалось, как отправить её туда. Завтра она должна вернуться. В сердце постепенно закрадывалась тревога. Что если у них уже детей не будет?

На другой день заплаканная Айрин подтвердила его опасения:

— У нас ни у кого не будет детей, — насупившись, забилась в свою комнату Айрин. — Последствия криобиоза. Вам повезло больше, — всхлипнула она, — землянки нарожают вам сколько надо. Но это не остановит вырождение нации. Можешь не радоваться.

Эйтман и Ромс создали колонию в долине рек Тигра и Ефрата и Гус отправился к ним. Теперь последнее слово было за биологами.

«Они неплохо тут обустроились» — думал Гус, подлетая к колонии. — «Целый городок возвели. Поля — тоже видно их рук дело».

Эйтман уже знал о результатах обследования и пытался приободрить Гуса.

— Оборудования, конечно, не хватает, но мы сделаем всё возможное. Я, как и ты, удручён этим обстоятельством, но думаю, у нас всё получится. Мы возродим нашу расу. Было бы неплохо обследовать обломки «Ра». Вдруг какая-нибудь капсула с эмбрионом уцелела. Это намного увеличит наши шансы. В капсулах содержится специальная жидкость — «анальгама жизни», — пояснил Эйтман. — Пока создать подобное мы не в силах.

— Неужели мы не сможем вылечить наших женщин? — спросил Гус.

— Нет, капитан. Наши возможности не позволят нам это сделать. По крайней мере, сейчас. Нужны органы. Вот когда создадим первых клонов… Будь мы где-нибудь на Ликуре…

— Ладно. Работайте. Я дам команду, чтобы осмотрели обломки «Ра». Удачи вам.

Гус покидал эту колонию с тяжёлым сердцем. Тоненькая нить надежды готова была порваться в любую секунду.

Пришло неожиданное известие от Хорта. В ходе строительства пирамиды был найден тайник и, судя по находящимся там документам, он принадлежал атлантам. Это был сборник их знаний во всех областях науки, техники и естествознания, которые они смогли достичь. Хорт спрашивал, что делать с этими документами. Гус хотел было сначала уничтожить этот тайник, но потом передумал. Он слетал к Хорту и, осмотрев тайник, сказал:

— Совсем недавно построен. Не находишь? Видимо атланты решили подстраховаться. Ну что же. Пусть остаётся. Но надо сделать так, чтобы они не скоро смогли до него добраться. К тому времени эти знания станут бесполезны.

— Мы собираемся высечь из камня нашего Сфинкса. Может, поставить его здесь? — улыбнулся Хорт.

— А что. Замечательная идея. Им и в голову не придёт искать его там, — Гус довольно засмеялся и уточнил. — Но ты запомни это место. Вдруг понадобится.

— Хорошо. Тайник будет под правой лапой Сфинкса.

Шли годы. Строительство пирамид подходило к концу. В междуречье, Эйтман и Ромс построили гигантский питомник, где выращивали клонов. Но до полного успеха им было ещё далеко. Точные копии пока создать не удавалось. Это хоть и вселяло слабую надежду, но все понимали, что они обречены. Вдобавок ко всему, клоны порой выходили из-под контроля и устраивали мини войны, что ещё больше усугубляло их положение. Никто не видел в этих клонах достойных продолжателей рода. Попытка продолжить свой род через земных женщин — тоже не принесла успеха. Земные женщины давали потомство, но гены землян были сильнее.

Гус с нетерпением ожидал завершения строительства. Пуск передатчика был последней ниточкой связывающих их с Ликуром и последней надеждой дать о себе знать. Пусть не они — другие придут на эту планету и продолжат начатое. Было горько сознавать своё поражение, когда планета была практически завоёвана и для процветания открыты все пути. Гиперборейцы укрылись в таинственной Шамбале и даже ушлый робот-шпион не мог найти это место. Впрочем, Гус уже оставил попытки расквитаться с ними. Шпион выследил большую часть разделившихся гиперборейцев, и немедленно дал знать об этом. Гус наблюдал со стороны, как роботы уничтожают временный лагерь беженцев, но не получил никакого удовлетворения. Горечь поражения и признание своей глупости сделали это бессмысленным. Только из чистого любопытства и досады, Гус заставил робота-шпиона продолжать поиски. Он не понимал — как можно так спрятаться, чтобы их невозможно было найти?!

Но на этом, беды Гуса не кончились. Знай, он, что ждёт его впереди, он бы, наверное, застрелился. Но пока он строил новый мир, надеясь, что со временем, на его место придут другие.

Через десять тысяч лет дотошный археолог, смахнув кисточкой пыль с таблички, с изумлением увидит изображение космической колесницы и, надолго задумавшись, вздохнет:

— Надо же такое придумать… А может, и не придумано вовсе?