ДЕТИ ЗОНЫ - СЫН ПОЛТЕРГЕЙСТА

СЫН ПОЛТЕРГЕЙСТА

Ну, вот зачем понесло её в Припять, да ещё и в подвалы АЭС? «Исполнитель желаний» ей не особенно был и нужен, не было заветных желаний. Хабар, правда, знатный подняла, да такой, что можно было хоть из Зоны уезжать и жить себе в любой точке мира. Да только устала ужасно и заснула, предварительно поставив растяжки, чтобы никто не подкрался. Вырубилась так, что хоть из пушки стреляй, тут-то он и появился, полтергейст. Что такое растяжка для полтергейста, перемахнул и не заметил. Полтергейст существо странное, в основном энергетический сгусток, хотя порой может принимать и материальные формы. А ещё они люто ненавидят сталкеров и вообще всякую живность, но только не женщин. Этот как раз не стал её, есть, или разрывать на части, а воспользовался глубоким сном, видно и вогнав её заодно в транс. В итоге проснулась она с расстегнутым комбинезоном и ничего не поняла, даже испугаться толком не сумела. Вроде выспалась, правда сны снились странные, но кто не видел странных снов, так что она подумала, что сама его расстегнула перед сном, да и забыла. Собралась и пошла на выход, аккуратно сняв растяжки. Обратная дорога была как по маслу, кроме аномалий ни один мутант не попался ей на пути. Не было их наверху, что было уже странно, попадались порой чьи-то ошмётки, но, ни одного живого зверя ей не встретилось. Так и вернулась в Бар, правда под конец в лесу услышала дикий хохот, только кто же в Зоне пугается звуков, немного насторожилась, но продолжения не было. Хабар потянул на баснословную сумму, так что Бармену пришлось вести переговоры с кем-то, но примерно за неделю она получила всю сумму. Даже вертолёт прилетал на базу «Долга», что было вообще целым событием. Так и задумала она в итоге убраться из Зоны, деньги были на счету, поэтому ходить по Зоне она не боялась, а про тайную тропу у Барыги знали многие. Да только покинуть Зону у неё не вышло. Скрутило её так, что чуть не умерла, живот дико болел, готовый разорваться на части, пришлось возвращаться. Она даже ходила к шаману и Болотному Доктору и оба они заявили, что жить ей придётся в Зоне, во всяком случае, до родов. Вот это был уже настоящий удар, ну не должна она была ни от кого залететь, что за чушь, но живот начал расти и ей пришлось смириться. Правда оделась она так, что завидовали многие, а чего деньгам лежать зря, да и ружьё купила одно из лучших. Автоматы она не любила, не её это, а вот помповик, да ещё с коробчатым магазином и целой кучей этих самых магазинов по пять патронов в каждом, стал её любимым оружием. Да пусть ноет кто угодно, что их неудобно набивать патронами. Когда у тебя их много, то это можно делать спокойно и неторопливо, зато так хорошо менять патрон с картечи на пулю и даже на дробь, если встретились крысы, а по крысам лучше дробовика и нет ничего. В общем, ходила она по зоне вся такая модная и в напарники её брали охотно, сталкер она была опытная и Зону знала, как свои пять пальцев. Правда живот порой устраивал такие пляски, что ей становилось не просто дурно, но и страшно и она кляла на чём свет стоит того идиота, который не успел. Когда же подошло время, она не стала искушать судьбу и отправилась к Болотному Доктору. Тот встретил её очень хорошо, обследовал и заставил пожить у него до разрешения. Во время родов она впала в транс и вышла из него только на следующий день.

*****

— Пришёл? — Болотный доктор серьёзно посмотрел на полтергейста, околачивавшегося у его дома, — ну заходи, только в нормальном виде, а то ты мне дом разнесёшь.

Полтергейст тихонько загудел и рассыпался искрами, явившись в образе довольно безобразного карлика.

— Не безобразничай, посмотришь и всё, малыш явно не в тебя, на неё больше похож.

Они прошли в дом, и пока она не пришла в себя, полтергейст любовался карапузиком. Надо отдать должное, он и, правда, был похож на маму. Что ни капли не разозлило полтергейста, он расплылся в улыбке и даже слезу пустил от радости. Док добряк по природе и не стал мешать папаше, понимая, что потом он долго не увидит своё чадо, так что полтергейст любовался малышом, пока мамаша не очнулась.

— Ой, а кто это? — она испуганно смотрела на маленькое страшилище.

— Это мой пациент, слишком любопытный, ему уже пора вообще-то домой, — док совершенно серьёзно выставил из дома полтергейста, — хватит, ещё напугаешь, и молоко пропадёт, иди уже отсюда.

Полтергейст торжествующе захохотал и вмиг превратился в энергетическое облачко и умчался прочь.

— Вот и всё, проводил пациента, — сказал он матери, — ребёнок у вас здоров и вы можете его уже покормить.

— А что со мной было? Я совсем ничего не помню.

— Так бывает, — соврал Болотный Доктор, — защитная реакция организма.

Он не стал посвящать её в подробности, щадя её психику, но сам крепко задумался, что же будет потом с этим ребёнком.

Она шла по Зоне с малышом в слинге, что поделать, кушать надо, значит надо собирать хабар, а в Зоне всё стоит денег. Деньги, конечно, были, но проесть их легко и просто, а что потом? Потом придётся лазить по самым опасным местам, что совсем непросто с ребёнком, а детских садов в Зоне ещё не придумали, хотя мамочек уже было немало. Вот и ходила с малышом по относительно спокойным местам, на еду хватало и на патроны даже, а что ещё надо кормящей мамаше, чтобы ребёночек рос здоровеньким. А он рос, правда не очень быстро, видно невысоким будет, она всё чаще думала о том гаде, который это сделал, хотя сыночка она любила и даже очень. Не было у неё коротышек в её сталкерской жизни, сама правда некрупная, ладно, вырастет же и увидим.

Пора было кормить малыша, и она присела на упавшее дерево, поставив ружьё у ноги, чтобы удобно было взять. Комбинезонов для кормящих тоже не делали, так что пришлось основательно расстёгивать, чтобы ребёнку было удобно, тот присосался и засопел. Вдруг немного вдалеке показалась химера, не любят они днём ходить, но этой видно что-то понадобилось, и она направилась к ним. Она быстро подхватила ружьё и поменяла магазин на пули, хотя против химеры это конечно не аргумент, тут бы пулёмёт крупнокалиберный, а лучше пушку, только сражаться за жизнь малыша она будет до конца.

Впрочем, сражаться ей не пришлось вовсе, из лесу выскочил полтергейст и схватился с химерой. Такой битвы Зона видимо ещё не видела. Химера визжала и рычала, пытаясь справиться со сгустком энергии, а полтергейст крутился вокруг неё, нанося страшные раны. Раны впрочем, быстро зарастали, но полтергейст не сдавался. Химера била его лапами и пыталась укусить, но тот выкручивался и снова нападал на неё. Визг и шум стоял страшный, а она сидела, не в силах оторвать себя от ствола дерева. Наконец, полтергейст изловчился и оторвал химере большую голову, она завизжала маленькой головой и начала драть полтергейста, явно в последней, отчаянной попытке. Подержалась она минуту, не больше и на земле осталось её безголовое тело регенерировать было просто нечего. А полтергейст застонал и повалился на землю, взорвавшись снопом искр. На его месте осталось маленькое тельце, из которого уходила жизнь. Малыш перестал, есть и потянулся ручками к этому телу, да так настойчиво, что она понесла его, не забывая конечно про ружьё. Страшненький карлик умирал на земле, но увидев ребенка, улыбнулся и протянул руку. Она узнала в нём того странного пациента Болотного Доктора, которого она увидела после родов. Ещё изрядно труся, она наклонилась. И ручка малыша оказалась в руке карлика, который улыбнулся, сверкнул глазами и дико захохотал, после чего умер. Этот хохот она слышала много раз, но только сейчас поняла, кто так смеялся. Из мёртвой руки в руку малыша перебежало маленькое энергетическое облачко, и малыш заплакал, он не дал ей унести его и никак не успокаивался.

— Баю баюшки-баю, — пела она ему, а мальчик плакал горькими слезами, как о потере близкого человека и тут до неё дошло, этот хохот она слышала тогда в подземелье.

Так вот кто это был, этот карлик и есть отец её ребёнка, этот хохот сопровождал её всё время в Зоне, помогал и расчищал дорогу. А теперь её защитник умер, спасая её от опасного хищника. В голове всё перемешалось. Мысли и чувства закрутились в тугой клубок от негодования, до благодарности к этому страшненькому карлику, лежащему на земле у её ног. Он не просто дрался, он спасал своё дитя, как самый верный и самый настоящий отец. Наконец она решилась и начала копать могилку, возилась долго, да и сделать это ножом не просто. Впрочем, и копать много не пришлось, тело было маленьким, и она справилась. Малыш всё это время молчал, лишь глазёнками стрелял. Потом она положила тело полтергейста в могилку, помолчала над ним и засыпала землёй. Камень довольно тяжёлый она принесла на удивление легко и положила сверху, а потом нацарапала ножом «ПАПА» и ушла. Малыш не сопротивлялся и только крепко прижался к ней.

Теперь жизнь поменялась, ходить по Зоне стало намного труднее и деньги её начали постепенно таять, в общем, в конце концов, она продала свою снарягу и ходила в простом камуфляже, только ружьё оставила, без него в Зоне не жизнь. А малыш рос и уже сидел у мамы за спиной, давая ей возможность собирать хабар и отстреливаться от мутантов. Только полтергейстов они с тех пор могли не бояться, встречали пару раз, но те облетали по кругу и уносились с диким хохотом, видно признавая в малыше своего. Нахалов в Баре отшивала мгновенно, даром ей не нужны такие благодетели, готовые поделиться деньгами за определённые услуги.

— Я лучше слепых псов жрать буду, чем с вами, свиньями трахаться, — злая стала до ужаса, правда только к таким уродам, а так она была доброй и заботливой мамашей.

— Люсь, пошли с нами, — звали её те, кто знал давно, — только пацана кому оставить, там опасно будет.

— Да и хрен с нею с опасностью, в Зоне везде опасно, — пошли, только я на кормёжку порой останавливаюсь.

Брали её редко, но был у неё дар, находить хлебные места, правда мальца кормить, но кто не дурак, тот и потерпит. Вот и терпели, присядет, покормит и дальше, а что малой уже ходить мог ножками, так и сиську сосать не препятствие. А так поставит за собой и лупит по собакам или по крысам из своего ружья. Да он и в рюкзаке сидел, не возмущался, только головёнка торчит сверху, в общем, входил в мамино положение.

Припять уже виднелась совсем недалеко, но идти приходилось по местам, где нередко попадались полтергейсты. Вот и в этот раз вывалили аж трое и закружились вокруг них.

— Станьте ко мне поближе, — скомандовала она и сталкеры стали рядом с нею, — не стреляйте только.

Почему не надо стрелять, напарники не поняли, а полтергейсты покрутились вокруг и умчались с диким хохотом.

— Это что было? — напарники её были само собой удивлены, — чего они нас не тронули и к тебе зачем становиться?

Надо было что-то сказать, и она соврала.

— Я артефакт странный проглотила, с тех пор и не трогают меня.

Слабая версия, но других и вовсе не было, так что пришлось им поверить в эту. Потом они ещё долго дрались с собаками, а под конец пришлось ещё и крыс изрядно пострелять, и тут конечно она была впереди всех.

— Эх, не придумали такой пушки, чтобы пальцем щелкнул, и она дробовиком стала, — шутили сталкеры, не таскать же по Зоне два ружья.

А потом она потащила их в подземелье, мужики сначала заартачились, но внутри набрали очень прилично артефактов, так что хватило на всех. Зато на обратном пути расстреляли всё до последнего патрона и в Бар уже пришли пустые.

— Как же ты с мальцом решилась на такое? Хотя вон, сколько притащили, — сталкеры конечно были довольны, но на сыночка её смотрели, как на обузу.

— Жить надо и не туда заберёшься, а мне его поднять надо, вот начнёт сам бегать хорошо и посмотрим.

В этот раз сдали хабар очень неплохо, сейчас был хороший момент, и цены немного подпрыгнули. Она набрала еды, патронов, а остальное оставила на счету. Жили они в заброшенном канализационном люке сразу за Баром. Нечего деньги тратить на эти норы в баре, которые назвались комнатами, а так та же нора, только бесплатная. Нашла она этот схрон, когда с деньгами стало туго, притащила старых мешков, набила их листвой старой и так на них и спали, малыш играл костями и плёвыми артефактами, которые не фонят вовсе. Однажды она задремала, а проснулась от детского смеха, малыш жонглировал артефактами, а вокруг ладошек его светились два энергетических облачка.

— Смотри, мама — он водил в воздухе хоровод из артефактов.

— Ты молодец, сынок, только обещай мне, что ты никому это больше показывать не будешь, люди разные и тебе могут сделать плохо, если узнают о твоём умении.

Долго потом она объясняла ему, почему его умение не для посторонних глаз, рассказывала, что рядом есть клан «Долг», который ненавидит таких, как он, да и остальным не нужно знать о его способностях.

— Вот тут играй, а там не надо это показывать.

Мальчишечка был умный и послушный, их аскетичный образ жизни не способствовал баловству, да и особых причин баловаться не было, поскольку кругом Зона, а это место не для баловства.

— Мама, я у тебя сталкер? — как-то спросил он.

— Конечно, мой хороший, самый настоящий сталкер, только пока маленький ещё, — она улыбалась нежной и широкой улыбкой, — ты же ходишь со мной, значит ты мой напарник.

— Раз я твой напарник, то мне нужно оружие, — совершенно серьёзно говорил он.

— Такого маленького не бывает, — возражала мама, — придётся ещё немного подрасти.

— Ну хотя бы нож, — клянчил он, — впрочем не сильно надоедая маме.

— Где я тебе возьму такой маленький нож? — отговаривалась она, но обещала взять, если такой попадётся.

Мама ходила в ходки, и сын уже шёл рядом с нею, правда отдыхали немного чаще, чем принято у сталкеров, но теперь она не особо и в напарниках нуждалась. Скорее они нуждались в её таланте находить самые хлебные места, так что терпели малыша в группе, стало появляться немного денег, но она по-прежнему жила в старом люке, а какой толк платить деньги, если точно так, же сидеть под землёй. Бар её мало привлекал, посидеть в шуме и послушать байки? Так что меняла хабар, покупала продукты и патроны и уходила к себе, Но однажды они немного задержались, звук молота о наковальню заинтересовал мальчишку и они подошли поближе. Ртуть ковал клинок на заказ, можно бесконечно смотреть на три вещи, как горит огонь, как течёт вода и как работает мастер. На работу Ртути можно было смотреть вечно, такое это было загляденье.

— Мама, а дядя может мне сделать маленький ножичек? — спросил мальчик.

Как раз в это время Ртуть засунул заготовку в горн, он посмотрел на мальчика внимательно и сказал.

— Я сделаю тебе нож, но не сегодня, он будет лежать у Бармена и он передаст его тебе. Как тебя зовут?

— Мама, а как меня зовут? — она так и не додумалась придумать мальчику имя, называя его сыночек, да и не особо они с кем общались просто так.

— Пол… — она осеклась на полуслове, вовремя остановившись, так это и стало его именем.

— Хорошо, так и скажу, чтобы отдал Полу, сыну…

— Люси — она и забыла, что не представилась.

— Прекрасно, а теперь извините, мне надо работать, — он достал из горна заготовку и мелодия молота полилась снова.

— Пойдём, не будем мешать человеку, — позвала мама своего сына.

— А почему я Пол? — спросил он у мамы.

— Пошли, я покажу тебе, — сказала она, поскольку скрывать от сына уже было невозможно, да он уже и так спрашивал, кто его отец.

Это было не очень далеко от Бара, поэтому она решила не заходить в свой схрон. Камень по-прежнему лежал на своём месте, только буквы стало почти не видно.

— Вот тут лежит твой отец, у нас не было любви, и он просто воспользовался мной, но он был настоящий отец и очень сильно любил тебя. Он так и погиб защищая нас от химеры, вот от этой — она показала на скелет, который давно обглодала местная живность.

— А почему я Пол? — снова спросил мальчик.

— Видишь ли, сынок, твой отец был полтергейстом, и я чуть не сказала ему это, так что придётся тебе быть Полом, во всяком случае, пока, потом можешь поменять себе имя.

— Мне оно нравится, — сказал он так убеждённо, что все вопросы снялись. — Это поэтому я могу так делать руками?

— Да, твой отец весь был такой, когда надо было.

— У меня был лучший отец в мире! — с гордостью произнёс мальчик.

Люся не стала его отговаривать, как отец, полтергейст был и правда хорош, хотя гад конечно, но сыночек получился замечательный.

Дома он сидел и смотрел в одну точку, а потом поднял все свои игрушки и раскрутил их в большую карусель, Люсе даже пришлось присесть. Чтобы не досталось от такого «счастья».

В следующий раз они зашли в Бар после очередной ходки и его ждал маленький симпатичный ножичек, который бармен и вручил Люсе. Она спрятала его и пообещала отдать, когда они не будут в баре.

— Тут вообще нельзя ножами играть, видишь, сталкеры не играют ножами, а оружие и вовсе сдают на входе.

— Если я сдал оружие, то я тоже сталкер, — сказал он так важно, что мама даже улыбнулась, — конечно, сталкер ты мой маленький.

На улице она отдала ему нож, маленький славный ножичек для его детской руки. Мальчик был счастлив, да и какой мальчишка не мечтал о своём ноже, так что он радовался и гордился собой и ножом и вообще был счастлив. Ночью Люся проснулась от странного звука, сын сидел на полу, а вокруг него летал его нож, летал быстро, издавая тихое жужжание.

— Осторожно, не поранься, — попросила она, хотя это скорее ей надо было опасаться, но мальчик был очень аккуратный.

С тех пор нож стал его любимой игрушкой. А в следующую ходку на них напал кровосос, включил невидимость и стал кружить вокруг матери и сына.

— Держись за мной совсем рядом, — сказала она сыну, и мальчик выполнил всё в точности. А кровосос подкрадывался всё ближе и ближе и тут маленький нож закружился вокруг них, летал он невысоко, поэтому кровососу воткнулся в бедро, но боль заставила выйти из мимикрии и Люся подстрелила мутанта.

— Сталкер ты мой вот и пригодилось нам твоё баловство, — она целовала его и радовалась, как маленькая.

Только с тех пор он стал помогать ей в обороне против мутантов.

— Грабли в гору ствол на землю, — это было уже вроде военного девиза, наверное, бандиты передавали друг другу эти слова.

Что было делать? С одной стороны она с ребёнком, а с другой женщин живых они не отпускали, правда, надо придумать так, чтобы ребёнок не пострадал. Только сын вышел перед нею, держа нож в руке, решив защищать маму.

— Ха, пацан оказывается крутой, с ножом, а ты им умеешь пользоваться.

— Лучше вас, — ответил мальчик и сплюнул под ноги, подсмотрел у какого-то сталкера наверняка.

— Давай тогда проверим, если лучше, то отпустим вас. — Бандиты заржали, а говоривший вытащил финку и начал крутить её в руке, перекидывая из прямого хвата в обратный, — ну что, пацан, так умеешь?

— А ты так умеешь? — он слега подкинул свой маленький ножик и тот закрутился вокруг него в бешеной карусели, а потом полоснул по руке бандита.

От боли тот выпустил из рук финку, и она тоже закрутилась в бешеной карусели на пару с маленьким ножом. Люся поняла, что это всё, пути назад нет, и открыла огонь по бандитам, а ножи крутились и били их по рукам, заставляя выпустить оружие, потом и по головам и по телу и уже и третий и четвёртый нож включился в бешеную карусель. Мальчишка вошёл во вкус, нанося всё более серьёзные раны бандитам, которые даже стрелять, не могли перерезанными руками. А ножи всё крутились и крутились, пока бандиты не упали на землю.

— Всё, сынок, остановись! — прокричала Люся, и ножи упали на землю.

Она была ранена, один гад всё-таки успел выстрелить прежде, чем нож перерезал жилы на его руке.

— Мама, тебе больно? — мальчик был напуган.

— Больно, но не смертельно, надо только кровь остановить и перевязать, тебе придётся мне помогать.

Аптечка всегда была под рукой в кармане рюкзака, и они приступили к перевязке, перекись и тампоны помогли остановить кровь, а потом уже мальчишке пришлось самому перевязывать маму, поскольку одной рукой это делать было сложно, в конце концов, получилось что-то приемлемое и они пошли в Бар. Хабара было немного, но сейчас надо было отдохнуть, ведь здоровье важнее денег, собрали, конечно, и бандитское оружие, тоже какие, ни на есть деньги, да и патроны у них немного были.

— Ты только никому не говори, что получилось, а то нам будет совсем плохо.

Бармен принял всё, кроме финок.

— Такое говно не держим, с ними только марку портить.

Ну не держит и не надо, не выкидывать же их, оставили себе, заодно Люсю перевязали, как следует девчата при Баре.

— Тебе надо бронник, что ли взять, а то будешь так раненой ходить, хоть простенький от бандитов, как ты решилась с мальцом отбиваться.

— Да правильно она решила. Убили бы её бандиты и пацан пропал, а так легко ещё отделалась, повезло.

Что ей повезло с сыном, она промолчала, зачем всем знать об этом, да и опасно о таком говорить «Долг» откроет на них охоту. Поели, она выпила энергетик, да и пошли к себе домой, в свой канализационный люк. А ночью её начало знобить, стерильностью бандиты не отличались, и какая-то зараза видно попала в организм.

— Плохо мне, сынок, надо бы врача, да только как позвать, утром я попробую дойти, конечно, но как получится.

А утром она впала в забытьё, сын подумал и пошёл в Бар. По пути попалась небольшая стайка слепых псов, только он подкинул в воздух ножи и они завертелись в карусели, нанося раны собакам, так всех и резал, пока они не попадали замертво. Всё это происходило в тишине, и только визг собак нарушал её, заглушая лёгкое гудение ножей.

— Мама заболела, — сказал он в баре и Бармен набрал Болотного Доктора.

Тот обещал прибыть как можно скорее.

— Я пойду навстречу, — заявил мальчик, — он же не знает, где мы живём.

Его дружно отговаривали, но он стол на своём. В итоге один сталкер пошёл с ним, и они встретили Дока в пути и проводили к их люку.

— Нельзя жить в таких условиях! — рассердился Болотный Доктор, вытаскивая Люсю на воздух, почти сразу он вколол ей пару шприцов какой-то гадости, — надо её в приличное место перенести.

Единственным приличным местом был Бар и лазарет «Долга», но там заправляла странная дамочка, с огромным скепсисом относившаяся к Доку. В бар и отнесли Люсю, и Болотный Доктор приступил к лечению, уж, что он там колол ей, только жар спал, и она пришла в себя.

— Что со мной было? — первым делом спросила она.

— Рана воспалилась, сейчас уже не опасно, но лечить, конечно, придётся не один день, я столько тут не могу находиться, надо найти того, кто сможет продолжить лечение.

А кого найти, нет у неё никого, кроме сыночка, но он маленький ещё. И тут сталкер, который ходил с пацаном за Доком вызвался посидеть с ней.

— А чего, она же человек, а я в армии санинструктором был.

— Вот и хорошо, я тут вам распишу лечение, если что, пишите, — Болотный Доктор написал что-то на листке и ушёл.

— Ты не серчай, парень, только видно кроме тебя и меня нет у неё никого больше, так что побуду я с твоей мамкой, пока выздоровеет.

И он сидел, как настоящая сиделка и уколы и всё делал, пока она не поправилась окончательно. Звали сталкера Кот, странно, но так видно прозвали за лихие усы, хотя человек он был мягкий и добрый, может ещё и поэтому.

— Ты чего со мной всё это время сидишь, не надоела я тебе? — Люся была ему благодарна, но в Зоне альтруизм нечастое явление.

— А больше и некому, мальчонка твой ещё мал для этого, а я посижу, хабар подождёт.

— Не разоришься тут сидеть?

— На тушёнке-то? Патронов я же не трачу и снарягу чинить не надо. За комнату если выставит Бармен, то отработаю потом, не беда.

— Ага, а сам смотришь, как на «звезду полынь», вроде и взять хочется и боязно, — женщина не может без язвочки иначе она уже не женщина.

— Давай напрямую, нравишься ты мне, — сталкер немного смутился.

— Вот глупости, чего это нравлюсь, да и не одна я, — хотя тоже смутилась.

— Не одна, да только парень у тебя хороший, он должен понять.

— Он-то может и поймёт, да ты можешь не понять, — вздохнула она и разговор на том и завис.

Бармен и правда выставил счёт за комнату, только Люся его оплатила нечего людям в долгах ходить, в деньгах сильно потеряли, но на жизнь осталось, потому и собрались в ходку с сыном.

— С собой-то возьмёшь? — сталкер смотрел на неё с надеждой, как отмычки смотрят на опытного сталкера, — лишний ствол в зоне не помеха.

Она смерила его взглядом, задумалась на минутку и согласилась, только сына попросила без фокусов, другие не должны знать о нём.

Пошли в такие места, куда сталкеры избегают ходить из-за обилия полтергейстов.

— Кот, ты к «Долгу» как относишься? — спросила она по пути.

— Дураки они, невозможно убить Зону, да и зачем, жить в ней и пытаться её убить.

— Они же и людей убивают, которые мутанты.

— А это просто мерзко, в чём их вина, что в Зоне родились? Тогда их тоже надо убить, там, за Периметром, они же там родились, да так весь мир можно поубивать, раз кто-то где-то родился.

— А если человек мутант со способностями? — разговор она вела со смыслом, но сталкер этого не знал.

— Это уже как пользуется, если людям не вредит, то чего же плохого, ну там ночью видит или телекинетик, что там ещё бывает.

— Да много чего бывает, боятся люди свои способности показывать, чтобы не убили.

— Это верно, лучше при себе держать до особого случая.

Так они и шли, беседуя вроде ни о чём, но Люся вела разведку, заодно и на сына поглядывала. Стреляли мало. Стандартные мутанты и не слишком много, зато когда дошли до места, то полтергейсты вывала гурьбой.

— Не стреляй! — крикнула Люся, еле успела, — стань рядом и молчи.

А полтергейсты устроили хоровод, дико хохотали и носились вокруг, Тут у любого нервы сдадут, но она схватила сталкера за руку и крепко держала. Полтергейсты покружили, похохотали и убрались куда-то с диким хохотом, скорее похожим на кудахтанье, звуковой ряд у них был невелик.

— Чего это они? — сталкер опешил.

— Нервы проверяли, если бы выстрелил, то убили бы, — они не заметили, как под самый конец у мальчишки на руках появились энергетические феномены, просто он был маленьким и туда никто не смотрел, зато и полтергейсты убрались, увидев своего. А потом они набрали прилично артефактов, поделили пополам и пошли назад. Вот тут они настрелялись вдоволь, снорки, а потом и зомби изрядно опустошили их боезапас.

— У меня один рожок остался, — Кот выглядел озабоченным, слишком мало патронов, чтобы чувствовать себя уверенно в Зоне.

— У меня тоже почти пусто, — Люся аккуратно вставляла в магазин последние патроны из рюкзака.

— Мама, мы ножи бандитские взяли? — шёпотом спросил у неё сын.

— Взяли, но пока нельзя, может, и так дойдём, — так, же шёпотом ответила она.

Но так дойти не получилось, большая стая слепых псов напала на них, и это было очень плохо. Патроны таяли на глазах, били наверняка, но явно не хватит на всех и тут маленький нож начал свой смертельный хоровод.

— Достань ножи! — кричал мальчик, и мама полезла в рюкзак, кинув сперва в хоровод свой нож.

— Кот, нож сюда! — скомандовала она, пока искала остальные, а хоровод из ножей вертелся всё быстрее и быстрее.

Стоило собаке приблизиться, и она получала ножом по морде. Стая остановилась в нерешительности, а когда мама кинула в хоровод остальные ножи, то шансов подойти к ним не осталось вовсе, они стояли в карусели из клинков и заворожено смотрели на странное представление.

— Пошли домой, — сказал мальчик и сдвинулся с места.

— Держись ближе в середине, — посоветовала она Коту, и они пошли в стороны Бара.

— Как мы там покажемся? — вдруг испугалась Люся, — они же увидят.

Но ряды собак не просто таяли, они приступили к трапезе, поедая своих погибших собратьев, и скоро собакам стало не до людей, тем более они зашли в небольшой кармашек из аномалий, и сзади на них уже невозможно было нападать.

— Всё, сынок, они отстали — позвала Люся сына, и ножи упали на землю.

— Держи, это твой — она протянула Коту его нож.

— Что это было? — удивлённо спросил он.

— Ничего, ничего не было, — ответила она назидательным тоном, — мы с тобой отбились, вот что было.

— Твой парень… — начал Кот, но договорить не успел.

— Ну, сдай нас «Долгу», может, благодарность получишь! — вспыхнула Люся.

— Ты чего? — остолбенел сталкер, — я ничего такого не собирался.

— Извини, сорвалась, мы никому не показывали это, просто выхода не было.

— Да ладно, понимаю я всё, ты за парня переживаешь, только не скажу я никому. Ну, умеет и умеет, он нам по большому счёту жизнь спас. Так что никому я ничего не скажу.

— Вот теперь я тебе разонравилась, — грустно вздохнула она.

— Сложные вы создания, женщины, — вздохнул Кот, — может ты мне ещё больше понравилась и мальчишечка твой тоже.

— Извини, — больше она ничего не смогла сказать.

В баре сдали хабар, хорошо сдали, хватило и патронов набрать побольше и на еду и вообще. Даже комнаты сняли на ночь и улеглись спать, мальчику тоже требовался хороший отдых. Спали до утра без задних ног, а утром проснулись, как по команде. Люся посмотрела на Кота и обняла его, поцеловав в щёку.

— Только никому не говори, а то нам конец, — прошептала она ему на ухо.

— Не скажу, я люблю тебя, ответил он так же шёпотом.

Правда продолжения это не получило, поскольку мальчик тоже проснулся уже и они ушли завтракать. Только ходили они теперь вместе, а когда не сильно уставали, то и остальное получалось, пока мальчик спал. Жили они по-прежнему в люке, просто особой разницы не было, что там тесно, что тут, что там под землёй, что тут, только Кот оштукатурил и побелил их «дом» и в нём стало светлее и уютнее. Да и подобие кровати соорудил, мужик он был рукастый, и о них старался заботиться. Конечно дом, это хорошо, но всё равно от выброса нужно прятаться под землю, да и привыкли сталкеры к подземному образу жизни, а днём сидели около люка и дышали свежим воздухом.

— Мама, я уже большой и Кот хороший, — начал сын как-то разговор.

— Ты к чему это? — спросила она настороженно.

— Просто я вырасту и начну свою жизнь, а тебе одной нельзя оставаться. — действительно вырос или услышал где-то, — пусть он навсегда с нами остаётся, он хороший.

Вот так и вырос ребёнок, конечно, он ещё маленький мальчик, но и время его не за горами.

Только теперь им не надо было прятаться, Кот стал мужем Люси, а в одну семью и жить лучше.

В Припяти было опасно ходить, но только тем, кто шёл поверху и чего-то искал, но Люся знала такие подвалы, что можно было попасть куда угодно. Правда порой приходилось ползти очень долго по совсем узким траншеям и трубам, зато потом они оказались в подвалах АЭС и тут уже они набрали столько, что еле унесли. А на обратном пути пришлось много стрелять, но теперь не надо было прятаться от Кота, и мальчик сразу использовал своё умение, давая им хорошую защиту и возможность спокойно отстреливать мутировавших барбосов. Странная особенность его умения проявилась и на «жарке», стоило ей вспыхнуть, как он захватывал огонь в свою карусель и окружал себя огненным кольцом.

— Только бы никто тебя не увидел, — волновалась мама, — ты зря не играй своим умением.

— Я же осторожно и далеко от людей, — оправдывался мальчик, — я всё понимаю.

Он обнял маму и прижался к ней, в последнее время он всё чаще делал это, как будто чувствуя, что придётся скоро расставаться. Мальчик серьёзно подрос, и они уже ходили по весьма опасным, но зато и хлебным местам, ощутимо поправив своё материальное положение, оделись в дорогие комбинезоны и даже сыну заказали на Янтаре комбинезон «на вырост». А потом Люся почувствовала себя плохо прямо в ходке. Дурнота быстро прошла, но она всё поняла, доигрались они с Котом. Но она ходила до последнего с ними, хотя по подвалам в Припяти не уже не лазила, с таким животом там просто не пробраться. К сроку её снова отвели к Болотному Доктору, и она родила чудесную девочку.

— Пол, надо что-то делать, жить в этом люке больше невозможно, давай поищем, что ли чего для жилья, пока мама тут.

— Пошли, хотя мы всё облазили и ничего хорошего не встречали, не в Припять же переселяться.

Теперь они целенаправленно рыскали по Зоне в поисках жилища, заброшенных домов много, да только какой с них толк, жить в них было так же невозможно, как и в их люке. Они ходили день и ночь, Пол неплохо видел по ночам, особенно аномалии, но ничего подходящего не было.

— А построить нельзя? Вон сколько всего вокруг валяется — Пол смотрел и не понимал, почему никто не строит, если вокруг столько материала.

— Чтобы это поднять, нужна техника, а где её в Зоне взять, в смысле рабочую и без подвоха.

Техники в Зоне было много разной, но вся либо стояла ржавая, либо работала уже столько лет, не останавливаясь и даже подходить к ней было опасно, да и гонялась такая техника порой за сталкерами. В итоге Пол попробовал приподнять бетонный блок. Только всё, что он смог сделать, это оторвать один край от земли, его умения на это не хватало.

— Оставь, еще, кто увидит, тут бюреров десяток нужен.

— Ладно, пока придётся в баре снимать комнату, — вздохнул мальчик.

Комнаты в баре, это коморки под землёй, без окон с одной единственной дверью и лампочкой под потолком. Так что Люсю с девочкой забрали от Болотного Доктора именно в такое жильё. Мама с дочкой выходили во двор и гуляли на свежем воздухе, пока не приходила пора спать. Тогда все отправлялись вниз и укладывались на дощатый топчан. Было это ужасно неудобно, но ничего лучше у них не было.

— Мама, — завёл разговор Пол, — я уже большой, понимаешь, вам и без меня тесно, а мне пора начинать жить самому.

— Подрасти ещё немного, — умоляла она его, хотя прекрасно понимала, что он уходит от неё.

В конце концов, они собрали его, в рюкзачок положили консервы и воду, обняли крепко и он ушёл. Люся плакала, но малышка напомнила о себе, и пришлось кормить её. А через день они вернулись в свой люк, деньги таяли на глазах, вонючие каморки стоили достаточно дорого. Ещё через пару дней Кот отправился в ходку, но его ограбили мародёры и для семьи настали трудные времена.

Пол вернулся в Бар из ходки с хорошим хабаром, солидные деньги ему особенно некуда было девать, но тут он узнал о приключившемся несчастье и помчался в свой старый «дом».

— Мама, что у вас случилось? — едва заметив их, спросил он.

— Вот так, сынок, не повезло Коту, это Зона, тут всё бывает, — вздохнула она, — придётся мне видно пойти за хабаром.

— Нет, не нужно, у меня есть деньги, — с жаром возразил он, — тебе надо о сестрёнке заботиться.

— У тебя своя жизнь и тебе тоже нужны деньги, — женщины рассудительны, но недооценивают мужчин.

— Мама, мне не нужно оружие и не нужны патроны, вообще-то и комбинезон не очень нужен, ну раз есть, то буду носить.

В итоге он вывернул весь рюкзак им для пропитания и заодно узнал у Кота, где это случилось.

Бандиты сидели у костра и играли в карты.

— Клёво начали, лошок жирненький попался, так если каждую неделю, то совсем заживём, хавка халявная и снарягу загоним, вон крутая какая.

— Зря мы лоха живым отпустили, грохнули и дело с концом.

— Вот ты тупой, грохни одного, другого и на нас охоту устроят, а так честно отпустили и как бы к нам претензий нет. У каждого своя работа, у них хабар собирать, а у нас налоги с них, — заржал бандит в возрасте.

В ответ заржали всё, посчитав шутку удачной, настроение было благостным. Бригаду сколотили новую и начало удачное, что сулило сытое существование в Зоне.

— Дяденьки, а можно с вами посидеть? — парнишка вышел из темноты.

— Можно, только в карты с нами сыграй, вот хоть на твой комбинезон, — бандиты решили продолжить шутить, слишком хорошее было настроение.

— А можно я сдам? — спросил парнишка.

— Ну, сдавай, — бандит согласился, всё равно карты меченые и проиграть он никак не мог.

Паренёк взял колоду и подкинул её на ладони и карты завертелись в воздухе вокруг него.

— Ну, могёшь! — удивился бандит, — а ещё чего могёшь? — бандитам стало интересно, кроме карт и болтовни, развлечений и не было.

— Могу гайки так крутить, — он взял горсть гаек и подкинул в воздух.

Гайки завертелись всё быстрее, загудели и стали неразличимы в воздухе. Никто и не заметил, как к гайкам присоединились ножи и когда они вступили в дело, бандиты не успели даже опомниться.

— Сука! Мочи его! — заорал пожилой, но было поздно, ножи кромсали мясо и скоро в живых никого не осталось.

Люк открылся, и в него просунулась весёлая физиономия Пола.

— Принимайте, вроде всё, — улыбнулся он, просовывая комбинезон и автомат и даже рюкзак с хабаром.

— Сыночек, это же опасно, — заволновалась Люся, переживая за него.

— Уже нет, — улыбнулся Пол, — они уже никого не тронут, не бойся за меня, мама, со мной всё будет хорошо.

Он расцеловал маму, пожал руку Коту и ушёл в Бар. А там раздавалась весёлая мелодия молота и наковальни, Ртуть снова выполнял какой-то заказ, вроде и деньги не нужны уже особо, но раз взялся за дело, надо поддерживать марку. Пол залюбовался работой, заодно в голове мелькнула одна мысль.

— Нож то понравился? — спросил Ртуть, когда металл занял место в горне.

— Спасибо, очень хороший, только мне их много надо и можно баз рукоятей.

— Ого, ну у тебя и запросы, ладно, скажи Арчи, что мне поесть пора, тогда и поговорим.

Бармен отдал распоряжение, и поварихи приготовили ужин для Ртути, относили они сами и Пол просто пошёл следом.

— Так что тебе надо? — спросил Ртуть, уплетая рис с рыбой.

— Можно совсем без рукояти, только со всех сторон острые.

— Такие? — Ртуть показал сюрикен.

Пол засмотрелся на необычную звёздочку с острыми лучами. Такая будет хорошо резать, только маловата она.

— А если вот без этого и немного больше — он показал практически трёхлучевую «звезду».

— Ну, если больше, то в руке держать неудобно будет.

— А мне не надо в руке держать — Пол задумался, так он выдаст свой секрет, Ртуть располагал к откровенности.

— Темнишь ты чего-то, ладно, через день приходи, тогда поговорим, я пока посплю немного.

Пол задумался, говорить ему или нет, пока расспросил у людей о Ртути и пошёл в ходку. Чего время терять, а деньги может, и понадобятся ещё.

Испуганный визг было слышно издалека, так визжат только девчонки. Он рванул навстречу визгу, помогать и спасать, у него уже было в крови. Собаки гнали молоденькую девчонку, вот-вот настигнут, да и как убежать от собак, когда они бегают быстрее.

— Стань за мной! — крикнул он ей и кинул в воздух ножи, — стой рядом сзади!

Вроде послушалась и началась круговерть, стая с разбегу воткнулась в хоровод, и полетели куски мяса с кровью. Девочка завизжала теперь от этого зрелища, и пока задние собаки успели притормозить, почти половина стаи уже была вырезана. Остальные умерили атакующий пыл, пришлось ему пойти в наступление, заставив и девчонку идти за ним, в итоге собаки разбежались.

— Ты откуда тут взялась такая маленькая?

— Сам ты маленький, — ну раз в состоянии огрызаться, значит, шок не сильный.

Он достал шоколадку, Кот научил, пока жует, и плакать перестанет. Собственно она не сильно и плакала, вот визжала громко, это её и спасло.

— Звать-то тебя как? — спросил Пол, когда она успокоилась и доела шоколадку.

— Александра.

— А короче есть, а то долго выговаривать?

— А тебе лень выговаривать?

— В Зоне бывает некогда долго говорить.

— Тогда Саша, — немного смутилась она.

— А меня Пол.

— Американец что ли?

— Местный я, в Зоне родился, — немного уже и доставать начала, не рассказывать же ей, откуда его имя.

— Ты как тут оказалась одна и без оружия?

— Сбежала.

— Откуда сбежала?

— Из детдома.

— Рассказывай всё, чего я из тебя по слову тяну, — он начал уже нервничать.

Родителей она не помнит, с детства в детдоме жила. Не сладкая, а всё-таки жизнь.

Но тут случился Майдан и стал к ним в детдом захаживать «Правый Сектор», нацисты украинские.

— Слава Украине! Вы шо, москали, мовы не разумиэтэ?

И тут понеслось, директрису избили, сказали, чтобы все наизусть знали гимн Украины и на мове розмовлялы. Но это полбеды, а потом стали исчезать дети, придут и заберут и с концами, то ли на органы, то ли в дома публичные продавали. Вот она и сбежала, в Зону пешком пришла. А на Кордоне её взял один сталкер в отмычки, а она узнала, что её взяли аномалию распечатать. Помогла детдомовская привычка делать вид, что спишь. Сбежала и от него, ушла, куда глаза глядят, а тут собаки.

— Прямо детектив, ну ничего, со мной не съедят, не бойся и аномалии распечатывать мне без надобности. В Бар пойдём, там козлов поменьше, там видно будет.

— А чем это ты так собак? — она начала приходить в себя.

— Ничем, не было ничего, поняла? Никому не рассказывай, что с тобой было и вообще о себе лучше не рассказывать.

Пора было уже в Бар возвращаться, чтобы Ртуть не упустить. Дорога хоженая и дошли без особых проблем, пара псевдопсов для него уже не помеха.

— Здравствуй, пришёл? Сейчас перекушу и домой, ты покажи, что ты с ножами делаешь, зачем тебе такие странные?

— Тут не могу, надо из Бара уйти, это не для чужих глаз.

— Добро нож отдам, перекушу и сходим.

В баре Пол накормил Сашу, дождался Ртуть и пошли они вместе, девушка увязалась за ними.

— Она не помешает? — спросил Ртуть.

— Нет, она видела уже.

Когда отошли настолько, что долговцы уже не могли их увидеть, Пол достал ножи.

— Только отойдите подальше, — сказал он и подкинул ножи вверх.

Карусель закрутилась, загудела, потом он выделил вторую и закрутил её практически поперек, а потом начал играть обеими каруселями из ножей.

— Вот примерно так, — сказал он, когда ножи опустились на землю, — мне рукояти ни к чему. Я за них и не держусь. Только не рассказывай никому, особенно долговцам.

— За это не переживай, я к рождённым в Зоне отношусь хорошо, я не из «Долга», видел всяких. Теперь понятно, что тебе нужно, тебе и звёзды ни к чему, просто лезвия острые. Тебе много их надо?

— Много, с десятком уже легко управляюсь, а можно и двадцать.

— Многовато, не всё сразу, если согласен, через неделю приду и кое что сделаю, остальное потом.

— Конечно, согласен, я пока и с этими похожу.

— Значит до встречи, об остальном потом поговорим.

Они расстались и пошли каждый по своим делам.

— Ты чего за мной бегаешь? — спросил он Сашу.

— Так не за кем больше, у меня и знакомых тут нет.

— Ладно, пошли спать, — в баре он снял комнату на ночь и завалился на топчан, — спи.

Утром умылись, позавтракали и задумались, как жить.

— Вот что мне с тобой делать? На большую Землю ты не пойдёшь, это понятно, а в Зоне жить непросто, стрелять-то умеешь?

— Не знаю, — смутилась она, — раньше не приходилось.

— Всё понятно, обрез для тебя предел мечтаний пока, — Пол задумался, — ладно, будешь со мной ходить, а там видно будет, надо же тебя теперь одеть и обрез купить.

Камуфляж старенький нашёлся с трудом, даже не Горка, а из обуви не было ничего, да она и маленькая ещё. Ничего, в кроссовках походит пока, а вот с обрезом вышла накладка, разобрали их отмычки, остался совсем неказистый обрез ижевской одностволки, с толстенным стволом и отпорным крючком внизу. Ничего, взяли пока и его, стоил он совсем смешных денег, поскольку никто его брать не хотел, зато патронов взяли побольше, а рюкзачок пока оставили её детдомовский, серенький и не особенно заметный, детей красками видимо не баловали.

— Это я тебе теперь должна? — немного с испугом спросила Саша.

— Конечно, и пока не улыбнёшься, так и будешь должна, а ещё ты мне за спасение должна и за это должна меня слушаться, — он посмотрел на неё строго, но не выдержал и улыбнулся.

— Шутник, — фыркнула она, — а я серьёзно.

— Вот станешь крутой сталкершей и отдашь, — люди должны помогать друг другу. Сегодня отдыхаем, а завтра в ходку пойдём.

— Пол, — бармен взглянул на него подозрительно, — а себе когда оружие будешь брать? А то ходишь с маленьким ножом.

— У меня в Зоне спрятано и патронов там дофига, отец ещё позаботился, когда живой был.

Эту отмазку он придумал давно, вроде и врать не надо и никто не поймёт, а то расспросами замучают. Потом он повёл Сашу рядом с Баром, показать аномалии и поучить немного.

— Вот видишь, аномалия «воронка», маленькая, но убить хватит, к ней даже близко не подходи, а вон там «электра», её видно, но может молнией шибануть и рядом, так, что тоже подальше держись, тут их мало и не все, потом другие покажу. А теперь попробуем пострелять.

Он нашёл какой-то мусор и поставил его на бетонный блок, кои валялись вокруг.

— Не спеши, сейчас главное попасть, из обреза проще.

Она выстрелила, обрез дёрнулся в руке и едва не выпал, зато попала в цель, во всяком случае, железка упала с блока.

— Крепко держи, потеря оружия зачастую означает смерть.

— Неудобно, толстый очень — пожаловалась Саша.

— Так давай подрежем, только не зверей, осторожно, ножи-то есть.

В итоге едва не испортили остатки приклада, но вовремя разобрались, а когда ладошка уже охватывала рукоять и стрельба пошла веселее. Пальчики у неё были довольно сильные, жизнь в детдоме приучает к борьбе и развивает мышцы.

— Ты молодец, обычно это больше времени занимает у отмычек.

— Так я у тебя отмычка? — она немного испугалась, прежний опыт был весьма неприятным.

— Нет, ты напарник, — успокоил он её, — просто опыта у тебя меньше, чем у отмычки.

Постреляв, как следует, они вернулись в «100 рентген».

— Дай нам ещё пачку патронов, и поесть чего — заказал он у Бармена.

— Много перевели, она хоть попадать научилась? — полюбопытствовал Бармен.

— С первого выстрела — просто закрепили, да и в ходку завтра.

Пока ужинали, какой-то шутник решил похлопать её по попке. Саша вскочила резко и заправским прямым влепила в рожу нахалу. Драки не получилось, грубияна оттащили, связываться с девчонкой было уже запредельно.

— Хороший удар, — похвалил Пол.

— Детдом научил, там дрались постоянно, кто не умеет, тот жертва.

— Ладно, спать пошли, с рассветом в ходку.

Пол ворочался долго, в голове скакали мысли обо всём сразу. Мама, сестрёнка, Кот, отец, Саша, о ней он старался не думать, но не особенно и получалось, потом провалился в сон и проснулся только, когда Саша уже умылась.

— Фух, чего-то я разоспался, — подскочил он, очень быстро умылся и они ушли.

Шли аккуратно, как и ходят по Зоне, хотя он и видел все аномалии.

— Вот смотри, это «жарка», — он кинул болт, и пламя из земли вырвалось столбом, — сожжёт и пепла не останется, но её видно, если на земле, края, всегда поджаренные и трава обгорелая.

Пошли дальше и тут им попалась «жадинка», небольшая, как раз для обучения, он поднял палку и упёр концом в аномалию.

— Попробуй её забрать, — предложил он Саше, — вот фик ты её оторвёшь, так и человек, прилипает, как муха и уже никуда, многие так с голоду и умирают, или стреляются. Только её можно разрядить. Натаскать побольше веса, камней или ещё чего и она отпустит, а бывает зверь прыгнет и тебя отпускает, а он прилип.

Много необычного и страшного было в Зоне, аномалии пугали и завораживали, она чуть не попробовала рукой «ведьмин кисель», вовремя её Пол остановил.

— Это как растворитель что ли, в общем, что попало, то пропало, начисто, на Кордоне сталкер есть безногий, но ему деваться было некуда, так ноги там и остались, еле дополз потом.

Заодно и артефакты собирали, все подряд, безопасные совали в кармашки её рюкзачка, а серьёзные по контейнерам, с хабаром было негусто, выброс был давно и многое уже собрали более удачливые коллеги. Были, конечно, и хлебные места, но идти с неопытным напарником опасно и в основном для неё, да и мамины места он трогать не хотел. Зато нашли «ломоть мяса» и он решил его оставить, мало ли чего в Зоне приключится, даже подлечиться нечем. Вот был бы он, когда маму ранили, и не заболела бы, правда и с Котом не познакомилась бы тоже, видимо всё к лучшему.

— Ты не боишься в Зоне ночевать?

— А должна бояться?

— Ну, ночью мутантов больше и они злые.

— У меня оружие есть, — она всерьёз считала обрез оружием, да нет, оружие конечно, только далеко не такое, какое нужно от многих мутантов. Вот крыс гонять лучше обреза нет ничего, собак ещё можно, а что побольше уже не ахти.

— Это, да, только на него особо не уповай, хорошо, что есть, но не всегда спасёт. Вон там и заночуем, — он указал на бетонную будку сторожа, там хоть защита какая есть, со всех сторон не нападут.

Собрали дров, разожгли маленький костерочек и поужинали, разогрев тушёнку на костре.

— В ходке это первое дело, можно ещё сгущёнку, но потом пить сильно хочется. А в ночь плохо это.

— Я отойду, — смутилась она, — мне надо.

— Стой, я присмотрю, — он поднялся составить компанию.

— Любишь подглядывать?

— Дура, это Зона, ты присядешь, и тебя съедят, тут в кустики ходят с автоматом и осматриваются почище собаки, я не буду на тебя смотреть, не бойся. Вон спиной к стене и обрез в руке держи.

Отмычка и есть, но не дура, будет из неё толк со временем. Пол был ещё мальчишка, но для сталкера возраст не имеет значения, да и ходил он по Зоне с самого рождения и даже раньше, ещё в животе у мамы.

— Всё, спи, я потом сменю, — забыл «пенку» купить ей, ну и ладно, спать всё равно по очереди.

Саша поворочалась да и заснула, устала, наверное, первая ходка и столько впечатлений. Он сидел спиной с костру и смотрел в дверь будки, в таком месте и жить можно, только дверь железную надо, да от выбросов хорошую яму. Ему вспомнился их люк и мама и детство, захотелось навестить их и могилу отца, так мысли и текли, пока вдали не колыхнулась земля. Он всмотрелся, стая тушканчиков двигалась в их сторону.

— Саша, проснись, у нас проблемы, если они полезут сюда, то будет жарко, — он растолкал её и приложил палец ко рту, если услышат, то будет плохо.

Она довольно быстро проснулась и уставилась в темноту, чего он там разглядел. А там шевелилась земля, и тушканчики текли довольно большой стаей.

— Стрелять только в крайнем случае, может ещё мимо пройдут, мы тут неплохо сидим и до нас не так просто добраться.

Основная масса и пробежала мимо них, но хвост стаи заинтересовался теплом и огнём, в Зоне звери не боятся огня, если он конечно не под носом горит. Тушканчики решили, что дичь для них подходящая и решили попробовать их на зуб.

— Держи дверь, а я займусь ими — он уже собрался достать ножи, но тут мелькнула другая мысль и в воздух взлетели тушканчики, ударяясь друг о друга и о стены бетонной будки. Так он ещё не дрался, но ему понравилось, зачем заливать всё кровью, которая привлечёт хищников и он сминал тела тушканчиков и они усеяли вскоре всё вокруг. Зверёк вроде небольшой, хотя в Зоне они стали с кролика размером, зато прыгучий и острые передние зубки представляли серьёзную угрозу. Вот и допрыгались, стоило тушканчику подпрыгнуть, как он взлетал в воздух и сшибал своих собратьев, заканчивая потом жизнь о бетонную стену. Через полчаса бой был закончен, даже стрелять не пришлось, что было очень хорошо, тишина в зоне самое правильное, а выстрелы привлекают серьёзных хищников.

— Ложись, досыпай — улыбнулся Пол.

Но спать она сразу не смогла, потребовалось посидеть и подумать и успокоиться, конечно.

— Ты ложись, — сказала она, — я почему-то не могу заснуть.

— Ладно, тогда на огонь не смотри, но за костром поглядывай, а так в дверь смотри, а то не увидишь ничего.

Он заснул довольно быстро, сказалась усталость, только спать ему долго не пришлось, и проснулся он от выстрела, вскочил, как ошпаренный. В дверь смотрела перекошенная морда псевдоплоти, заряд картечи ей был до лампочки, и она разозлилась.

— Сюда! — крикнул он и пнул ногой костёр в морду псевдоплоти.

От огня она шарахнулась в сторону и на пару секунд ушла из двери.

— Пулей! — крикнул он, выпрыгивая из окна и отвлекая на себя псевдоплоть, а потом и ножи полетели каруселью. Псевдоплоть старалась отбить их копытцами, и ей это немного удавалось, но и Пол не был таким простым, он разделил ножи на две карусели, и уже от этого ей было не защититься, дальше всё было решено и, истекая кровью, псевдоплоть рухнула замертво.

— Всё, поспали, пошли отсюда, — сказал он и начал собираться.

Идти ночью по Зоне не подарок судьбы, но и он не был совсем человеком, так что аномалии для него не были секретом, поэтому и пошли. Саша шла след в след, быстро выучила науку. Впереди сверкнуло что-то, и они решили подойти посмотреть. «Ночная звезда» артефакт редкий и дорогой, повезло, так повезло. Пол подцепил его контейнером и положил в рюкзак.

— Не зря сходили, теперь домой вернуться без особых приключений, и приоденем тебя.

Правда совсем без приключений не получилось, снова пришлось воевать сначала со снорками, а потом и со слепыми псами. По сноркам Саша не особо помогла. Зато слепых псов выбивала вполне уверенно.

— Патроны береги, что там дальше будет неизвестно.

Слепые псы имеют одну странную особенность, если их не ведёт чернобылец, то они довольно трусливы, но в большой стае это нивелируется, зато если выбить довольно много собак, то они могут и разбежаться. Когда в очередной раз Саша выстрелила в собак, они шарахнулись от выстрела и разбежались.

— Только бы возле Бара никто не попался, а то долговцы увидят, — не хотелось ему светить своё умение, иначе придётся бежать отсюда.

Зато одинокий псевдопёс вышел на них почти у самого Поста, вот не бывает всё хорошо в этой жизни, всегда, хоть что-нибудь, но помешает сталкерскому счастью.

— Попробуй его пулей в грудь уложить, чтобы я своё не светил, — сказал он, вытаскивая свой нож, — только не спеши. Огромный бывший волк прыгнул на него, и он встретил его ножом, не бог весть чего для такого монстра, но тут Саша почти в упор влепила ему в грудь свинцовую пулю, и пёс завыл и испустил дух.

— Хвост надо отрезать, они денег стоят хоть и немного.

Долговцы видели их поединок с псевдопсом и встретили их шутками.

— Отмычка спасла сталкера, ну вы даёте, молодёжь, на двоих один обрез и тот смешной.

— Ничего, отбились же.

— Это вам повезло, ты чего без оружия ходишь?

— Да я в Зоне прячу, а то увидят и от зависти лопнут.

— Ты хоть скажи, что у тебя за ствол такой уникальный, что показать не хочешь.

— Вам скажи, а потом пост оттирать от лопнувших от зависти постовых.

Пол был острым на язык и отшутился, но призадумался, надо, же чего-то купить, чтобы не приставали. А Бармен дал очень хорошо за артефакты и даже хвост улетел в общую копилку. Как всегда, сначала пополнили запас патронов, потом еды и воды, потом купили «пенку» для Саши, а потом стал вопрос оружия. Всегда сложный вопрос, что брать в Зоне, их устраивал обрез в смысле патронов, брать что-то другое, это и другой патрон, а в Зоне ему патроны не нужны, поэтому остановился он на обрезе и для себя, к тому же и стрелять он тоже не умел. Им повезло, буквально перед этим бродяги притащили бандитский хабар, так что обрезы были, и они выбрали тот, который понравился Саше.

— Буду брать у тебя, пока не отойдём подальше.

А ещё он купил ей приличный комбинезон, не ходить же так по Зоне, была как раз небольшая «Заря», только с ботинками пока было сложно, но Бармен обещал достать.

— А чем тут можно заняться? — спросила она после того, как они поели.

— Тут мало развлечений, Бармен крутит по ящику бои или всякую глупость, есть Арена, но там кровь и грязь, я туда не хожу, а так сталкеры пьют, спят и ходят в Зону.

— Выбор невелик, ну раз мы не пьём и спать ещё рано, то надо чем-то заняться.

— Пошли, я тебя с мамой познакомлю, — предложил он и девушка согласилась.

Вообще-то она думала о другом, но они были примерно ровесниками, а мальчики взрослеют позже. До их «дома» было недалеко, так что дошли быстро. Люся сидела наверху с малышкой, а Кот сейчас был в ходке.

— Здравствуй мама, это Саша, она потерялась в Зоне, теперь ходит со мной.

— Ой, здравствуйте, а я даже ничего не приготовила, ты бы хоть на ПДА набрал меня.

— Ничего не нужно, мы просто гуляем, спать ещё рано, вот и решили пройтись. Как у вас дела?

— Всё хорошо, муж удачно ходит, денег хватает, Алёнушка здоровая и аппетит хороший, для Зоны просто замечательно.

О чём много болтать, мама вся в дочке, сестрёнка ещё маленькая, денег хватает и здоровье хорошее, вот и все новости.

— А мы только из ходки, удачно сходили, правда подраться пришлось, но всё обошлось, Саша стала хорошо стрелять.

А Саша откровенно скучала, мутанты и аномалии, это интересно, а вот просто так ничего не делать, это уже и не интересно.

— Давай чем-нибудь займёмся, — предложила она.

— Да чем тут займёшься, артефактов рядом до выброса не будет, так, что просто отдыхаем до вечера.

А ей мало было отдыхать, планы у неё были вполне определённые, и первый опыт она получила ещё в детдоме. А до него это пока не доходило, сколько она не намекала, а сам он просто не мог понять.

— Пошли тогда спать, — позвала его Саша.

— Ну, если ты уже хочешь, то пошли.

— Хочу, — как то загадочно произнесла она.

Сняли комнату, а внутри он просто улёгся на топчан и уставился в лампочку на потолке. Она сидела рядом и ждала, но никакого продолжения не последовало, и она встала и просто ушла в бар. Пол полежал ещё, сон не шёл и он тоже поднялся и вышел в бар.

— Сашу не видел? — спросил он у Бармена.

Тот как то странно посмотрел на него, вроде искал ответ, или вспоминал, но в итоге сказал.

— Ушла она.

— Куда ушла?

— В комнаты.

— Я только оттуда, её там нет.

— Только спокойно, парень, она с другим ушла, — он сочувственно посмотрел на Пола, — это жизнь и так бывает ты не расстраивайся, значит не судьба.

Тут только до него стало доходить. Знал он, зачем уходят от чужих глаз, только представить, что его маленькая Саша ушла за этим с кем-то чужим, этого он принять не мог.

— Ты только глупостей не наделай, — Бармен посмотрел на него, — лучше в ходку уйди, а то бед натворишь, а сталкер не виноват, она сама ушла.

Пол поднялся, окинул взором бар и вышел, ничего не взяв, даже рюкзака. Он шёл по Зоне с одним ножом на поясе и ни на что не обращал внимание, ноги сами несли его и привели в итоге к могиле отца. Пол упал на камень и заплакал, рыдания били его некрупное тело и весь мир исчез для него, боль от предательства тем сильнее, чем крепче привязываешься к человеку. Уже наступила ночь, а он всё лежал на могиле отца.

— Я не человек, я полтергейст, значит надо быть полтергейстом.

Он раскрыл руки, и их окутали энергетические коконы. Взмахнув руками, он поднял вихрь из листьев, камней и грязи, раскрутил его до бешеного воя, потом ещё увеличил скорость и поднялся в воздух, восторг и торжество охватили его, и он дико захохотал, уносясь вдаль.

*****

Она шла по Зоне с новым напарником, уже не первую ходку они шли вместе, напарник был опытным сталкером, осторожно проверял дорогу, и она шла за ним след в след. Иногда она вспоминала, как легко и просто водил её по Зоне Пол, мог взять за руку и чуть ли не бежать между аномалиями. Только Пол исчез, когда она решила бороться со скукой в постели со своим новым напарником. Сто раз она ругала себя за тот поступок, зато ей не было скучно в Баре и нестерпимо становилось скучно в Зоне.

— Не спи, проспишь аномалию или мутантов, а тут места опасные, — отчитывал её сталкер, — всем ты хороша, но в Зоне сонная какая-то.

— Я не сплю, я думаю, — возразила она.

Ему не понять, что у неё в голове. Он этого не испытывал, когда она вернулась в их с Полом комнатёнку и не застала его там, вещи лежали на месте, а его не было. Она потом обыскала всё, бегала по всем закоулкам, искала на улице, бегая по территории возле базы «Долга». Уже после Бармен сказал ей, что Пол ушёл.

— Вещи все тут, куда он мог уйти?

— А ты не поняла? От тебя ушёл, а куда уже не важно, может и вовсе не вернётся.

— Как это не вернётся? — она ещё не понимала, что наделала.

— Просто, не все умеют прощать предательство, — Бармен был резок и даже немного жесток.

Наконец до неё начало доходить, что она сама убила их дружбу и его заботу о себе и спасение и защиту и всё это она продала за удовольствие. Поняла и разревелась, её слёзы невозможно было остановить, и ревела она долго, а потом всю ночь сидела, глядя в одну точку. Потом она собралась и уже хотела уйти в Зону, но её партнёр по утехам остановил.

— Погоди, сейчас вместе пойдём.

Так она и стала ходить с ним. Она ещё думала побежать за Полом или надеялась встретить его в Зоне, но это было бесполезно, его нигде не было, а этим они больше не занимались, ей стало стыдно и на том все желания закончились.

Сталкер буквально полз по Зоне, всего опасаясь и ко всему относясь осторожно. Изредка подбирая артефакты, на которые они с Полом порой, и внимания не обращали. А ей было бесконечно скучно, «хоть бы собаки напали» подумала она, и они напали, большая стая с чернобыльцем во главе.

— Сюда! — заорал сталкер, показывая на бетонную будку.

Та самая будка, где Пол так ловко разделался с тушканчиками, а потом и с псевдоплотью. Она влетела в неё и приготовила оба обреза.

— Смотри за окном, я дверь заблокирую.

Заблокирует он, из автомата будет стрелять, а не заблокирует, хотя если накрошить очень много собак, то возможно, они и перекроют вход, только у него патронов не хватит. Чернобылец кинул в бой свою гвардию, под его контролем стая утратила страх и даже желание сожрать мёртвых товарищей. Псу псионику нужно было именно их мясо.

— Зря не стреляй, если в окно не прыгнет, то береги, пока я перезаряжать буду, — сталкер был опытный и в этом деле толк знал, — снять бы чернобыльца но он далеко.

Дурой она не была, точнее вот сейчас не была, а так уже один раз так сглупила, что теперь по пять раз на дню жалеет, и сейчас она жалела, что не Пол рядом с нею. Большая собачья морда сунулась в окно, и она выстрелила прямо в пасть. Завизжала от страха и выстрелила, настолько мерзкая была морда, искажённая мутациями.

— Заряжаю! — крикнул сталкер, и она по очереди разрядила обрезы в дверной проём.

— Молодец, так держать, может и отобьёмся.

Только патроны таяли на глазах, а собак было ещё много.

— Попали мы, — сталкер был явно обеспокоен.

К тому же заблокировать дверь не удавалось трупами. Чернобылец умён, и задние оттаскивали погибших от двери, вцепившись в лапы зубами.

— Патроны кончаются! — немного обречённо крикнул сталкер, — у тебя как?

— Пока есть, но немного уже.

— Гранату себе оставим.

— Дурак! — она даже разозлилась, — тебя и так убьют, в них кидай.

Тут она была права, надо думать о том, как продлить жизнь, а не как умереть удобнее, собаки не бандиты, пытать не будут.

— Ещё ножи есть, — напомнила она.

— Какие в жопу ножи против такой стаи.

А правда, какие ножи, они не Пол и им это ненамного поможет.

— Заряжаю! — крикнул сталкер, и она заняла место у двери, пока он менял рожок.

— Это последний, потом только граната.

Собаки кинулись большой волной и едва не смели их.

— Кидай сейчас! — крикнула она и граната полетела в собак.

В окно полез израненный и ободранный пёс, оскалив страшную пасть, псионик гнал в бой, несмотря на раны. Она завизжала и выстрелила, заливаясь кровью, пёс рухнул к её ногам.

— Я пустой, обречённо сказал сталкер и уронил автомат.

— Держи, — она протянула ему один обрез, а потом и несколько патронов сунула в руку.

Только что это меняет? Лишние, несколько секунд жизни, и не более того. Но судьба распорядилась иначе. Послышался ужасающий вой, переходящий в дикий визг от которого зазвенело в ушах и шар из камней, стёкол и кусков арматуры упал сверху на стаю. Куски мяса и брызги крови полетели в разные стороны, а шар кружил и кружил. Пока все собаки и даже чернобылец не превратились в кровавое месиво.

— Полтергейст! — обречённо выдохнул сталкер, — это конец.

А шар приблизился к ним, продолжая дико завывать, сталкер прицелился в него из обреза, но ему в висок упёрся ствол.

— Не смей! — зло, глядя на него, произнесла Саша, — он нас спас.

Потом она вырвала из руки сталкера обрез и вышла из укрытия, остановившись, перед бешено вращающимся шаром. Обрезы упали на землю, и Саша опустилась на колени.

— Прости меня, я дура, я не думала, что это так получится, — она стояла на коленях и плакала.

Вращение несколько замедлилось и через кучу хлама стало проглядывать человеческое тело.

— Уходите, — раздался молодой голос, — вас никто не тронет больше.

— Мы не дойдём, — подал голос сталкер, — патронов не осталось.

— Всё лежит на востоке, тут рядом, уходите.

Саша обречённо посмотрела на силуэт человека в шаре и медленно поплелась в направлении, которое тот назвал. Сталкер пошёл за нею, обогнал и пошёл впереди.

— А может…— обернулась Саша.

— Нет, уже не может ничего.

Она пошла, понурив голову, прошла ещё и снова обернулась.

— Тебя Ртуть искал, он всё сделал, — в глазах её сверкнула последняя надежда, но ответа не последовало, как будто её не было вовсе.

Когда они скрылись из виду, шар распался, а на его месте стоял Пол и по глазам текли слёзы.

*****

Маленький костёр горел тихо и ровно, на огне жарилась большая крыса, молодой парень в изорванном в лохмотья комбинезоне сидел у огня и наблюдал за процессом приготовления мяса. Крысы в Зоне были разные, даже крысиные волки попадались, здоровенные мутировавшие самцы крыс, но эта была нормальная, хотя и довольно крупная. Теперь он вовсе не нуждался в пище, ловил крыс, жарил и ел. А добыть огонь для него не составляло проблемы. Даже воду он научился находить вполне чистую, так что он теперь обычный дикарь. Нет, он необычный, необычный человек и необычный полтергейст. Он отверг один мир и не прижился в другом. Его братья носились с визгом по Зоне, нападали на сталкеров и ели всё подряд. Так он не мог жить, да и смысла не видел. Крыса была готова, и он приступил к трапезе, достал нож и отрезал аппетитный кусочек. Красивый маленький нож, который сделал ему Ртуть, когда он был ещё маленьким. Он тогда сходил в Бар в последний раз, выследил, когда её не будет и подошёл к Ртути.

— Здравствуй. Извини, что долго не приходил, просто я ушёл от людей навсегда.

— Понимаю. — Ртуть был человеком умным, а историю эту знал весь Бар. Любят люди трепаться по любому поводу, — я всё сделал, надеюсь двадцать штук тебе хватит?

— Благодарю, только я теперь даже без этого могу обходиться, но ты старался, и я готов купить всё прямо сейчас.

— Я не возьму денег, — Ртуть посмотрел ему в глаза, — береги себя и знаешь, иногда простить, это победить самого страшного врага, свою обиду.

— Возможно, ты прав, но я пока не готов, — Пол отвёл глаза, он сам думал об этом, но всегда в душе вскипало что-то, и решение ускользало.

— Вот, тебя такое устроит? — Ртуть показал острые клинки, заточенные с обеих сторон и с отверстием посередине — так удобнее собирать будет — пояснил он, протягивая ему клинки в кожаном подсумке.

— Благодарю, — другие слова застряли у него в горле и он, молча, повернулся и зашагал прочь. Больше в Баре его не видели.

Крыса была вкусной, он научился их великолепно жарить, даже присыпал немного чабрецом, трава не сильно мутировала в Зоне и добавляла вкуса и аромата мясу. Не нужно ему ничего от них больше, от людей. Он даже к матери после этого не ходил, так и жил бобылём. Закончив с крысой, он достал из кармана ПДА. Так и остался тот у него на руке, когда он ушёл из Бара. Он его сразу отключил, но не выкинул почему-то, а потом даже научился заряжать от «батарейки». Артефактов этих у него было много, даже очень много, чтобы не завыть от тоски, которая порой накатывала на него, он собирал их, а потом рассовывал по разным ямам, схронам и порой просто щелям. Выбросы он пережидал в каком-нибудь люке, или в трубе, чувствовал он их приближение, как и любой мутант в Зоне.

Сегодня он решил посмотреть новости, включил ПДА и уставился в рассылку. Как всегда погиб Семецкий, этот спам не переводился в сети, видимо Синоптик так забавлялся, старые предупреждения о выбросах, поздравления Люси и Кота с мальчиком. Значит у мамы всё в порядке, родни прибавилось. Новая банда объявилась в координатах, далее шли координаты, это совсем рядом, надо проведать братву, нечего им за Свалку выходить. Рассылки были всё более старыми и уже не интересными, он автоматически листал их, не цепляясь глазом и вдруг, уже пролистав, он остановился и вернулся назад. «Пол, прости меня, я ужасная дура, Саша». Минута шла за минутой, а он смотрел и смотрел на буквы и в голове бушевал шторм.

Вдруг вдалеке раздались выстрелы, ПДА завибрировал, и на экране высветилось «Помогите, кто может, бандиты прижали, вот координаты, Кот». Отчим в опасности, да и просто так спускать гадам он не собирался. Лезвия вылетели из подсумка, завертелись, зазвенели, потом звон перешёл в вой и наконец, в визг и он взлетел над землёй.

— Заряжаю! — крикнул Кот, меняя магазин.

— Далеко бродяги, не успеют, — вздохнул его напарник, стреляя короткими очередями.

— Тянем время, переходи на одиночные по возможности.

— Всё равно далеко они, а по одному стрелять не вариант.

— Чего-то мне кажется, что выкрутимся, у меня ещё две гранаты.

— Твои слова да богу в уши, что-то на нас Зона рассердилась.

— Да не Зона, рассылку надо чаще смотреть, написали же, что тут ошиваются.

— Заряжаю! — напарник вставил последний рожок и переключил на одиночные, — у меня последний.

— У меня тоже, — ответил Кот.

— Ты это, последнюю гранату для нас оставь, — голос напарника дрогнул.

— Не переживай, живыми не дадимся, — ответил Кот, тщательно выцеливая бандитов.

— Я пустой, — отрапортовал напарник, впрочем, и у Кота осталось от силы пяток патронов.

— Пошла, родимая! — нарочито весело крикнул Кот, бросая гранату.

Взрыв ненадолго прервал звуки боя, но скоро бандиты возобновили обстрел.

— Братва, у лохов походу патроны закончились, ишь молчат, — раздался пропитый хриплый голос.

— Не спеши, — возразил другой, — у них и вторая, может быть, подождём, недолго осталось.

Осталось им и правда немного, дикий визг быстро приближался и на бандитов упал шар, начавший перемалывать их в мелкий фарш, из которого никогда не приготовят котлет, но который придётся по вкусу местной фауне.

— Это песец! — с ужасом прошептал напарник Кота.

Только шар замедлил вращение, визг опустился до воя, а вой и вовсе перешёл в шум и потом перед ними предстал Пол.

— Привет Кот, — улыбнулся он, — поздравляю, как там мама поживает?

— Пол, ну спасибо, выручил ты нас, мы вообще без патронов остались, думали конец уже.

— Да я услышал, вот и пришёл.

— Красиво ты стал ходить, сильный какой.

— Какой есть, вы вон туда идите, они не всё взяли, а лучше пошли, провожу.

Он шёл впереди, а за ним отчим с обалдевшим напарником, шёл он быстро и сталкеры еле успевали за ним, так по Зоне люди не ходят, так и он не совсем человек. На полянке лежали косточки обрывки комбинезонов и оружие.

— Ну вот, кой чего осталось ещё, — он указал на лежащее, на земле оружие, — вон снайперка и пулемёт, там вон рюкзак, так там ещё пара дисков к пулемёту.

— Ого, долговский квад что ли?

— Они, только это не я, это их две химеры так искрошили, да я и провожу вас немного.

Что делал долговский квад на землях, контролируемых «Свободой», они не заинтересовались, да и какая разница, сейчас важнее домой добраться.

— Как хабар, набрали хоть?

— Слабо, как будто кто собрал до нас.

— Так и собрал, — Пол улыбнулся, — контейнеры давайте и посидите тут пока.

Он взял подсумки с контейнерами и ушёл, вернулся минут через двадцать.

— Это что было? — спросил у Кота напарник.

— А ничего не было, да и всё закончилось, отбились мы с тобой, — улыбнулся Кот, — отбой передай пока, напиши, что уже помогли и без подробностей.

— Вот и я, держите, — Пол вернулся к ним, — держите, тут на всё хватит, компенсация от Зоны за волнения.

— Ты тут и живёшь? — Кот смотрел на него по-доброму, как отец.

— Везде живу, зона большая, даже в Припять иногда хожу, книжки беру читать, — он улыбнулся, — мама там как поживает?

— Да хорошо, уже всё в порядке, здорова и молоко есть, сестрёнка уже бегает, такая заводная, а сынок весь в маму, такой же красавец.

— Ты молодец, не бросай её, — прозвучало странно для непонятливых, но Кот всё понял.

— Пока жив, не брошу, не сомневайся.

Разговор это уже шёл в процессе передвижения по Зоне, ходил Пол просто великолепно, как по полю ровному, аккуратно огибая аномалии.

— Ну, вот и всё. — он посмотрел на сталкеров, пожал руки и пошёл повернувшись. Потом остановился.

— Кот, ты если увидишь её, скажи, что я простил.

*****

Женщина бежала по Зоне с ребёнком на руках, убегала она не от зверя или другой беды, убегала она от людей. Хотя люди это были или уже звери, вопрос сложный. На её стороне было то, что она свободно бежала, видя все аномалии, зато на руках был ребёнок, и это уже сильно осложняло бег. Преследователи понемногу стали её настигать и будь ты хоть трижды мутантом, но силы имеют дурную привычку заканчиваться, и ей всё тяжелее было бежать.

— Дочка, я тебя сейчас закопаю, не бойся и почти не дыши, ты же умеешь, ночью тогда выйдешь, и уходи отсюда.

Малышка с трудом понимала, а говорить ещё вовсе не могла, маленькая слишком, она смотрела на маму широко открытыми глазками и удивлялась, зачем её мама куда-то бежит и почему плохие дяди за ними погнались. Ну, где, где же спрятать малышку, женщина уже была на пределе своих сил. Наконец ей попался странный схрон, и она засунула девочку туда, шепнула «не плачь» и побежала совсем в другом направлении.

— Догоним, шустрая сука, но догоним, вон след уже совсем свежий и петляет, выдохлось мутантово отродье.

Но догнали они ещё только через час, без ребёнка она пробежала ещё достаточно много, пока не упала совсем.

— Выдохлась тварь, сколько мы за ней гонялись, а отродье своё куда подевала? Говори, а то шкуру спустим.

— Не скажет, хоть на куски режь, да они боли и не боятся совсем.

— Упустили мы это, ничего, она маленькая, не выживет без этой, а её в расход пора.

— Властью, данной мне кланом «Долг», приговариваю мутантку к уничтожению, — начал командир квада, но тут, же схватился за горло.

Необычная женщина, сжимавшаяся от этого от страха, резко выпрямилась и полоснула его по горлу ножом, который прятала в своих лохмотьях. Её конечно тут же убили, всадив несколько очередей из всего, что у них было, но и спасать своего командира уже не было смысла.

— Надо было её просто грохнуть без этого пафоса, — зло сказал пулемётчик.

— Командира надо похоронить, — напомнил медик, и они поволокли тело за ноги к «жарке».

Пол шёл к своему тайнику, которых у него было много по Зоне, где он хранил либо артефакты, либо лекарства или еду. Сейчас ему очень захотелось шоколадку, а этого Зона ещё не научилась создавать. У него были в запасе парочка в одном из его тайников, и сейчас он шёл туда. Запах крови и смерти был слишком явным, и он решил посмотреть, что случилось. Женщина лежала, раскинув руки в стороны и по-прежнему сжимая свой окровавленный нож, она не дышала, но запах смерти шёл не от неё, он был рядом. Вот кровь хлынула из раны, это от неё пахнет смертью и от ножа тоже. А от женщины почему-то нет.

— Ты живая, что ли? — подумал он вслух.

Это было странно, ведь весь бок её был разворочен выстрелами и ни один человек не смог бы выжить. Он осторожно разжал её руку и откинул нож, потом решил осмотреть раны, и она открыла глаза.

— Так ты живая, только сильно ранена? Продержись минут десять, я сейчас, у меня тут рядом «душа» припрятана.

Женщина моргнула, соглашаясь, и он рванул с места, на ходу включив свою сферу, в таком состоянии его скорость увеличивается многократно и скоро он уже был у своего тайника. Открыл потайную крышку и опешил, внутри сидела маленькая девочка и ела его шоколадку.

— Посиди тут, мне надо кое-кому помочь, — сказал он ей и схватил «душу».

Потом прикрыл крышку и умчался к женщине.

— Ну вот, вроде не опоздал, — вздохнул он, укладывая артефакт на живот.

— Нож, — еде слышно прошептала женщина.

— Тебе нужен твой нож? Вот он — он вложил нож в её руку.

К его удивлению, женщина воткнула нож себе в живот, сделала разрез и засунула артефакт внутрь. Только тут до него дошло, что она «ящерка», мутантка, порождённая вторым взрывом, её руки с внешней стороны и кожа на животе были покрыты чешуёй.

Минут через пять она уже вполне осознанно смотрела на него, а потом и произнесла.

— Нам надо внутрь, чешуя не даст, — говорить ей было ещё трудно.

Самое необычное было то, что кровь почти не текла из её ран, даже разрез на животе просто краснел по краям. «Душа» обладает огромной исцеляющей силой, и через полчаса женщина даже смогла сесть на земле. Прикрывающие голову лохмотья свалились с головы, и взору Пола предстала головка без волос, вместо которых был симпатичный костяной нарост, закрывавший всю заднюю часть головы, без чешуи были только лицо и внутренняя часть ладоней.

— Чего смотришь, я страшная? — немного с вызовом спросила она.

— Да нет, даже симпатичная, я просто таких ещё не встречал.

— В смысле мутантов?

— Я и сам мутант наполовину, я сын полтергейста.

— Надо дочку найти, — вдруг собралась она, — она там в каком-то странном тайнике.

— Верно, в моём, ест мою шоколадку, — улыбнулся Пол, — ты не спеши, выздоравливай, как следует, за час с нею ничего не случится.

— Хорошо, лишь бы они её не нашли.

— Кто они, кто тебя ранил?

— «Долг», они гнались за нами, я смогла оторваться, только с девочкой бежать неудобно, вот и догнали.

— Одного ты точно убила, столько крови вытекло, вон лужа целая.

— Они догнали, когда силы кончились, перегрелась просто, а потом тот понёс чего-то. Понятно стало, что убьют и я его по горлу ножом. Они в меня стреляли, но я боком уже была, и голову вот он защитил, — она прикоснулась пальцем к наросту, в нём засела пуля.

— А крови, почему мало из тебя?

— Сначала текла, а потом я остыла, и она остановилась, у нас так и должно быть.

— Удобно, у меня от любой царапины течёт.

— Ты же тёплый, даже потеешь, — улыбнулась она, — пошли к дочке, она там испугаться может.

— «Душа» так внутри и останется?

— Да пусть лежит, потом выну. — как то даже беззаботно ответила она.

К схрону шли долго, неблизкое расстояние.

— Как ты так быстро обернулся?

— Да я в другом состоянии был, потом покажу как-нибудь.

Девочка уже доедала вторую шоколадку, когда они добрались до тайника, она обрадовалась маме и протянула ручки, покрытые весёленькими чешуйками, переливавшимися всеми цветами радуги.

— Мама, — улыбнулась она.

— Вот и говорить начала, вздохнула женщина.

— Надо отсюда уйти подальше, вдруг долговцы ещё кого пришлют, хотя это и не их территория, есть у меня одно тихое место, можем туда пойти.

Они шли по Зоне, Пол нёс на руках маленькую девочку, очень похожую на свою маму.

— Мама немножко заболела, пусть отдохнёт, — говорил он ей, когда та начинала проситься к маме.

Тихое место оказалось большой трубой, уходящей с обрыва под землю.

— Там совсем недалеко пройти, и будет просторно, — объяснил он и полез первым.

Внутри и правда оказалось очень даже неплохо для Зоны, большая бетонная комната, в которую сходились три трубы, раньше по ним отводилась лишняя вода, но сейчас её не было вовсе, в Зоне много чего либо пересохло, либо обвалилось, перекрыв проём трубы.

— Бюреров тут не бывает, а то я их не люблю?

— Нет, теперь тут и снорков не бывает, тут живёт полтергейст. Еды правда у меня немного, тушёнка и последняя банка горошка, могу разогреть тушёнку, у меня тут и печка есть, принёс из бытовки.

— Пока не надо, нам бы остыть немного, большие переходы повышают температуру, а не есть я могу хоть неделю.

— Любопытные вы жители у меня физиология человеческая, приходится, есть каждый день

— А можно нам поспать? Надо привести организм в порядок, — немного смущённо сказала она.

— Конечно, спите, я не буду мешать, вон кровать, — он указал на странное сооружение в углу, где поверх досок была навалена листва.

— Мне не надо, а девочку положи туда, — она легла прямо на холодный пол животом вниз и кажется, перестала дышать.

Девочка тоже посидела на кроватке и легла на животик. Он вышел наружу и вслушался, для Зоны это была тишина, далёкое рычание, чавканье, где-то хрюкали кабаны, затеяв ссору из-за пустяка. Главное не было выстрелов и это было счастье. Большая крыса вышла на поиски чего-нибудь съедобного, но сама попала к нему на обед. Костёр горел ровно, и мясо уже вкусно пахло, когда небо начало краснеть. Он подумал ещё, что успеет дожарить. Так оно и вышло, и в трубу он влетел, когда небо уже всё заволокло красным. Ментальный удар его не сильно волновал, схрон был глубоким, а от бури ему удалось убежать. Вот и хорошо, можно спокойно поесть, пока «ящерки» спят. Но они не спали. Как только начался выброс, они стали извиваться и потягиваться. Выгибать спину и отжиматься на руках, прижимая пятки к затылку. Их то скручивало вдоль тела, то сворачивало в комочек, то прогибало, как в цирке, а ноги при этом выдавали немыслимую пляску, то вытягиваясь в струну, то сжимаясь до предела.

Выброс закончился, и вместе с ним закончилось и представление, женщина поднялась с бетона и посмотрела на Пола яркими зелёными глазами. Потом она подошла к нему и начала расстёгивать комбинезон.

— Ты что делаешь? — не понял он.

— У тебя этого ещё не было? — спросила она и догадавшись продолжила, — тем лучше, я научу тебя.

Она раздевала его и у него внутри всё клокотало.

— Не надо так сильно, а то перегоришь, — голос был нежный и уверенный.

Потом она скинула свои лохмотья и улеглась на его ложе, приглашая его к себе, а он не смог отказаться, а потом всё закружилось и взорвалось.

— Не пугайся, первый раз всегда быстро, отдохни и продолжим.

Он отдыхал и смотрел на неё, красивая и чешуя её играла разными цветами, а дочка просто ушла, и сидела в трубе, не глядя на них. Потом всё повторилось ещё и ещё, и под утро он уже был совершенно опустошённым. Лёжа на своей «кровати», он смотрел в потолок и думал о ней и о Саше и обо всём на свете. Утром женщина «ящерка» разрезала снова живот и вытащила камень, оставшийся от артефакта. Потом она накинула свои лохмотья и засобиралась.

— Нам пора, муж будет волноваться, — огорошила она его.

— У тебя есть муж? А что же было между нами ночью, разве это не предательство?

— Какой ты ещё ребёнок, — улыбнулась она, — что ты понимаешь в предательстве. Просто после выброса нам это очень нужно, иначе будет ломать очень долго. А это была просто разрядка для меня и новый опыт для тебя, а один раз ничего не значит совсем. Своих детей я буду заводить только с мужем, но сначала дочка должна вырасти, иначе ничего не выйдет.

Они собрались быстро, да и нечего им было собирать, женщина поцеловала его в лоб и ушла, сказав на прощанье.

— Спасибо за всё, ты очень хороший, только не суди того, чего не можешь понять.

Лёжа на своей «кровати», он думал в этот день о многом, о предательстве и странностях жизни, о том, какой он по сути дурак и ещё о многом, пока основательно не замёрз. Только тут он вспомнил, что он лежит без комбинезона, надел его и тут его взгляд упал на ПДА. Как написать ей, ведь они не общались по сети совсем, потом он понял, что надо искать через Синоптика и отправил сообщение ему.

« Синоптик, как найти Сашу, которая просила у меня прощение?»

« Я уже не помню, кто такое посылал, за какое это число?»

Пол отослал.

«Ого, как давно, подожди, я гляну»

Ждать пришлось долго, наконец, пришёл ответ.

«Такого ПДА нет в сети»

Со страхом и трепетом он набрал снова.

«Она погибла?»

«Такой информации нет, может просто потеряла ПДА или он сейчас выключен»

« Где она была в последний раз?»

« На Милитари»

«Спасибо, кинь рассылку, что я её ищу»

«Любой каприз за ваши деньги»

Не прошло и пары минут, как ПДА зажужжал, и высветилась рассылка «Пол ищет Сашу, отзовись».

Надо идти на Милитари, только он такой оборванный. Есть же артефакты, он уже начинал про них забывать. Да и цены, он уже не помнил и даже какой артефакт можно брать руками, а какой только контейнером. Стоп, контейнеры же были у бандитов и у долговцев, надо проверить все места сражений. Бандиты оказали почти нищими, хотя пара контейнеров нашлась и у них, зато на месте гибели долговцев он нашёл пару рюкзаков с контейнерами и даже не пустыми, только лямки у рюкзаков оказались порезанными. А на месте, где он нашёл женщину, вроде был рюкзак и он помчался туда. Рюкзак лежал целёхонький, как волокли за ноги своего командира, так он и сполз с него и остался лежать нетронутым, в рюкзаке оказалась аптечка, консервы, пара шоколадок и контейнеры для артефактов, а также патроны и прочие мелочи, которые сталкеру таскают по Зоне.

На Милитари его встретили настороженно, такого оборванца в Зоне встретишь не часто. А ему было наплевать, на что он похож.

— Да у тебя и рюкзак долговский. — подозрительно рассматривали его на посту.

— Был долговский, теперь мой.

— А хозяин где?

— Там лучше не оказываться, в «жарке» он лежит.

— Юморист, в «жарке» не лежат, нечему там лежать, вот чего ты без оружия, это вопрос.

— Сломалось, и выкинул.

— А к нам зачем?

— Ну и вопрос, ты на меня посмотри, вот в порядок себя привести и ищу я одного человека, последний раз её тут видели.

— Кого?

— Саша зовут, моих лет примерно.

— Вчера на Кордон ушла.

— Так чего вы меня держите, я по-быстрому хабар сдам и за ней.

— Хрен с тобой, только пулей.

Он буквально побежал к местному барыге, не торгуясь, сдал всё, только «душу» почему-то не стал отдавать, как чувствовал. Новый комбинезон тоже взял, не торгуясь, переплатив вдвое, да какое это имело значение, и он выбежал с Милитари и побежал на Кордон.

— Самоубийца, — проводили его взглядом постовые, — так по Зоне гонять и пары километров не проживёт и то, если повезёт.

А он отбежал немного и полетел звенящим шаром над землёй.

— Тащите сюда эту суку! — главарь шайки был очень зол, — паскуда, сколько парней наших положила, я ей сам кровь пущу.

— Копчёный, может, позабавимся сперва, баба же такая редкость.

— Успеете, я её так зарежу, что час умирать будет или больше.

— Ну, ты мастер пера известный.

— С моё поживёшь и ты научишься.

Бандиты тащили раненую Сашу, она безвольно повисла, видно ранение было серьёзным.

— Копчёный, она и так не выживет, — шестёрка не может без суеты.

— Дай посмотрю, да разденьте её заранее, чего время терять.

Главарь склонился над Сашей, с которой уже стащили комбинезон.

— Да, не жилец, хотя для гарантии… — он вытащил финку и ткнул ей в живот, — теперь точно кровью истечёт, приступайте.

Бандиты засуетились, заспорили, кому первому начинать и в это время раздался жуткий визг. Сверкающий шар налетел на них и мясорубка начала свою неумолимую работу, разбрасывая по земле фарш, перемешанный с кусками одежды, через пару минут всё было кончено. Саша не дышала, и он поспешил достать артефакт и положил ей на живот. Время тянулось бесконечно долго, он уже потерял терпение и ругал себя, что опоздал. Ну, зачем, зачем ему этот комбинезон, он ругал себя и презирал и проклинал в душе, пока Саша не вздохнула со стоном. Пол подскочил, и в голове закрутилось, что надо же её одеть, хотя сейчас это конечно не самое важное, так он и крутил головой, растерявшись, как маленький.

— Ты? — со стоном выдавила она из себя.

— Я, любимая, что тебе сделать?

— Поцелуй меня, если умирать, то с твоим поцелуем на губах.

— Ты не умрёшь, я «душу» принёс, полежи пока.

Она подняла с трудом руку и ощупала себя.

— Гады, они всё-таки успели.

— Нет, ничего они не успели, успокойся, здесь только я.

Потом он поцеловал её и сидел и смотрел, как жизнь возвращается в её прекрасное тело.

— Помоги одеться, я мёрзну, — попросила она его.

Он аккуратно натягивал на неё комбинезон, шнуровал ботинки и вообще был сама учтивость и аккуратность.

— Прости меня, — вздохнула она, — прости за моё предательство.

— Ты о чём? Разве это может что-то значить, когда я люблю тебя. Это ты меня прости за мою глупость и несдержанность, я сильно виноват перед тобой.

Потом они обнялись и долго так сидели, пока не наступила ночь.

— Я чего-то проголодалась — сказала она извиняющимся тоном.

Он раскрыл рюкзак и достал шоколадку.

— Это «душа», может тебе лучше консервов разогреть?

— Давай уйдём отсюда, — возразила она, — неприятное место, только ружьё надо найти, правда, там патронов нет.

Он нашёл её помповик, повесил за спину, помог подняться и они пошли счастливые, взявшись за руки.

*****

В Зоне редко бывают солнечные дни, семья сидела на большом валуне и грела свои тела на солнце, чешуя отсвечивала красками и они разделись, подставив тела солнцу. Вдруг тишину разорвал противный визг и на поляну вылетел звенящий и сверкающий шар. Мужчина в чешуе напрягся, собираясь защищать свою семью от непонятной опасности.

— Успокойся, — женщина положила ему руку на плечо, — они просто балуются.

Шар сменил визг на вой, а потом и вовсе рассыпался, перед ними стоял Пол, а за шею его держал маленький мальчик.

— Катаешь сына? — улыбнулась женщина.

— Да, ему нравится кататься, сам он пока маленький.

— Папа, я уже вырос! — важно похвастался малыш и закружил вокруг себя несколько листьев.

— Молодец, делаешь успехи, — похвалил отец.

— А маму значит, оставили одну? — женщина решила немного подначить его.

— Ей сейчас нельзя, она ждёт малыша, — смутился молодой отец.

— Значит, урок пошёл на пользу?

— Конечно, спасибо тебе, я так много понял после этого. Ладно, не буду вам мешать, такие дни редкость в этих краях.

Вверх взлетели лезвия и окутали их звенящим шаром, потом послышался вой, который перешёл в визг и шар поднялся в воздух и улетел.

— Что за урок? — спросил женщину муж.

— Так, урок жизни и смыла и немного обо всём… — женщина была мудра и знала, что не обязательно рассказывать мужу лишнего.