Имя им пыль

Я не знаю, почему это началось. Просто в один день они пришли в этот мир, уставились на окружающих своими пустыми глазницами и, молча, раскрывали рты, словно пытались что-то сказать. Не знаю, что случилось в огромной машине по имени Вселенная, но мертвые вновь ожили…

Это случилось впервые на третий день после… После… Впрочем, это не так уж и важно, теперь. Просто одним холодным, осенним утром я обнаружил одного из них прямо напротив своего дома. Он стоял в сером одеянии, разорванном и потрепанном от времени, прожигал мою душу своим невидящим взором и раскрывал рот словно рыба, лишенная воды. Может быть, он что-то хотел мне сказать? Помню только одно, что это явление не очень меня удивило. Окружающий мир давно перестал удивлять. Даже те, кто перестал здороваться со мной при встрече не вызывали никаких эмоций… Это случилось после того как… Как… Не стоит вспоминать об этом…

Возможно, мир сошел с ума, но прохожие делали вид, что не замечают их. На них никто не старался даже смотреть. Словно всё это было каким-то постыдным зрелищем, которое иногда показывают по ночным каналам. Иногда мне даже казалось что люди брезгуют приближаться к ним. Впрочем, живых мертвецов это не особо беспокоило. Они пытались пробраться в мой дом. И я никак не мог понять зачем… В этой стране миллионы таких же как я. Но мертвецы их не трогали…

Сначала они приближались всё ближе и ближе к моему дому. Затем заглядывали в окна и зазывали к себе жестами. Ночами я чувствовал их уничижающий взгляд и не мог подолгу заснуть… А утром всё начиналось снова. В этом было много удивительного, но тогда ничего не тревожило меня. Причем уже давно, с тех пор как… С тех пор… Родственники перестали меня даже навещать. Родители не звонили и не писали писем. Братья и сестры давным-давно забыли о моем существовании. Ну и пусть…

Сегодня утром я обнаружил его прямо в своей комнате. Он сидел на деревянном стуле. На одном единственном стуле. От него веяло холодом. Или просто в доме был дубяк? Как бы то ни было, отапливать дом я перестал с тех самых пор, как… Я не стал выражать своих претензий этому чудищу из мира мертвых. Просто прошел мимо на кухню, погремел пустыми кастрюлями для виду, не нашел ничего съестного и вернулся в комнату. Гость сидел, пялился на меня пустыми глазницами и методично раскрывал рот.

— Ну и чего тебе надо?

В ответ гость еще шире открыл рот, и мне даже показалось, что из него исходит шипение.

— Увы, друг, я не понимаю о чем ты…

Мертвец беспомощно огляделся и подбежал к письменному столу. Единственной мебели которая осталась после того как… Но мы договорились не вспоминать об этом. И я забыл. Так лучше. Спал я на старом матрасе, прикрываясь всё таким же стареньким одеялом. Тем временем мой гость раскрыл ящик письменного стола и достал оттуда… Боже…

Дрожащими руками я выхватил из лап мертвеца записную книжку жены. Воспоминания хлынули потоком. Она ушла. Сначала перестала со мной разговаривать, затем перестала замечать, затем просто собрала все вещи (в том числе и мои) и ушла. Нет, я не пытался её остановить. Поначалу пытался завести разговор, успокоить её, прижать к себе, но… Сердцу не прикажешь. Она много плакала. Ночами ревела в подушку, а я не спал. И ничего не мог сделать. Все обещания были тщетны, все слова напрасны… К этому всё и шло. Она ушла, щелкнув дверным замком. Ушла, не оборачиваясь и не прощаясь. Просто напоследок обошла наше жилище, обвела всё грустным взглядом, а затем ушла. Тогда она даже не взглянула на меня. Хотя бы для приличия. Хотя бы напоследок…

Я открыл записную книжку, даже не удивившись тому, что она забыла столь драгоценную для неё вещицу. Пожелтевшие, старые страницы хранили историю почти целого века. Я открыл сразу в середине.

«Сегодня Ян (это я!) пригласил меня на танцы. Он так краснел при этом, словно боялся что мой отец узнает об этом. Ян такой смешной. Когда он приходит ко мне, то постоянно отводит взгляд и краснеет. У него привычка постоянно чесать у себя за ухом. Лена (это её подруга) говорит что мы были бы хорошей парой. Не знаю. Мне кажется, Ян никогда не осмелится прикоснуться ко мне. Он такой застенчивый… (Вот уж неправда! Я сразу брал быка за рога!)»

Я торопливо перелистнул дальше несколько страниц.

«Я просто удивлена! Он попросил моей руки!!! Мой отец, кажется, лишился дара речи! (Помню, помню! Было такое!) Одна только мама держала ситуацию под контролем. Признаться, я не ожидала от него такого поступка! Ох… Не могу писать дальше! Руки дрожат!»

Я перелистнул еще дальше. Здесь почерк жены изменился. Стал грубее, размашистее. От юношеской стилистики не осталось и следа:

«Я больше так не могу! В моей жизни всё не так, как должно быть! Ян не видит ничего. А мне сложно ему улыбаться. (Вот тебе и на…)»

Следующая запись:

«Я должна уйти от него. Он хороший человек, но не заслуживает такого… Я больше так не могу. Врачи говорят что всё бесполезно!» (Какого черта? О чем она?)

Я торопливо перелистнул обратно, затем стал возвращаться по записям назад. Вот! Кажется это то, что нужно!:

«Врач сказал, что у меня не может быть детей…» (Клянусь! Я не знал!)

Рядом цвела надпись красной ручкой:

«Я не могу сказать это Яну… Он этого не переживёт…» (Боже… Почему она так решила?)

Я открыл последнюю запись и обомлел…

«Покойся с миром Ян. Я не успела тебе ничего сказать. Ты покинул меня неожиданно и быстро… Прости что не оставила на память о нас родную кровиночку… Я очень этого хотела…»

Какого черта!!! Я огляделся. Обшарпанные стены дома. Обвалившаяся штукатурка. Протекающий потолок! Как я раньше этого не замечал? Толстенный слой пыли на всём. На столе, на полу, на кастрюлях! Боже! Этого не может быть! Мне нужно зеркало!!! Я побежал в коридор, чуть не сбив с ног мертвеца, всё так же открывающего беззвучно рот. Ах, черт! Она же забрала все зеркала! Стол! Я бросился к нему и стал рыться в хламе его ящика. Ура!!! Осколок от старой массажки всё еще сохранил серебряное напыление на обратной стороне. Я взглянул в него и тут же отпрянул. Пустые глазницы смотрели из серебра прямо на меня. Я оглядел руки. Они сморщились и стали гнить. Одежда моя посерела и ободралась. И тогда я понял, почему они пришли…

Они пришли после того как… После того, как я умер…