Учитель

  УЧИТЕЛЬ

" Удача — это непознанная реальность,

закольцованная сама в себя, вроде бы имеющая исток,

но не имеющая логического осознания. Это реальность

внутри нашей повседневной реальности, куда

невозможно попасть просто так, освоив множество

наук, изучив природу окружающего мира и

психологию человека. Если тебя не приглашали

невидимые силы, попасть туда невозможно. Но в

определенные дни можно почувствовать, как близка

грань удачи. Но, увы, смысл удачи, её изнанка,

непостижимы. Удача, словно призрак в головах людей,

порождаемый душами умерших, которые из

невидимого нам пространства бросают в наш мир своё

благословение."

 Автор.

введение

Что можно назвать самой древней и самой сильной из человеческих эмоций? Чувство, которое вызывает у нас величие и возвышенность природы, властно завладевая нами. Это чувство называется — изумление. Данное ощущение становится состоянием человеческой души, при котором разум человека охвачен порывом чувственной восторженности, в глубине которой все мысленные движения замирают. История, о которой пойдёт речь в этом рассказе, по своему внешнему своеобразию похожа на легенду и способна вызвать состояние изумления. Между тем, события в легендах нередко преувеличиваются; добавляется много вымысла. Поэтому учёные мужи не считают легенды полностью достоверными историческими свидетельствами, не отрицая, впрочем, что в большинстве своём легенды основаны на реальных событиях. Эта история, которую я расскажу, движется параллельно нашей с вами жизни и поэтому не смогла ещё всецело превратиться в полноценную легенду. Сравнительно немногие современники в достаточной степени свободные от власти повседневности и способные адекватно реагировать на символические проявления в нашей жизни, смогут правильно ощутить так называемые "стуки извне". В связи с этим утверждением представленный рассказ будет адресован именно этой категории людей. Вкус большинства сегодняшних читателей в первую очередь удовлетворяют рассказы о банальных чувствах и событиях или о незамысловатых отклонениях в этих чувствах и событиях; и это правильно, поскольку банальности составляют большую часть человеческого жизненного опыта. Атмосфера современных повествований приобрела невероятное напряжение и убедительную серьезность, что удвоило силу воздействия тех ужасов, на которые намекали и о которых говорили напрямую наши предки. Современному человеку легче поверить в существование ведьм и оборотней, в шабаш в Вальпургиеву ночь и являющихся из могил мертвецов, запретные религии и темные культы, в базы нацистов в Антарктиде — вот то немногое в литературе, что формирует представление европейцев об окружающем мире. На плодородной почве незнания природы, произросли мрачные мифы и легенды, которые сохраняются в литературе о сверхъестественном и по сей день, более или менее замаскированные или подвергнутые изменениям в соответствии с нашим временем. Многие из них взяты из древних устных источников и составляют часть вечного наследия человечества, иные придуманы сегодня и с особым усердием будоражат сознание современного человека.

В своём рассказе я не хотел бы обращаться к легенде как таковой. У меня нет желания выдумывать таинственную историю, которая будет подкупать интерес читателя и обманывать его чувства. Я хочу призвать читателя к современной науке и современной логике, которые стоят на платформе исследования того или иного феномена проявляющегося в современном мире. Событие, о котором будет идти речь в рассказе — это встреча размышляющего читателя с самим собой. Поэтому читательскому мышлению, по сути, представляется работа некоего интуитивного пространства, где человеческий разум будет занят поиском места, в котором объединит прочтение письменных слов с вещами сущими, которые будут представлены через буквенные знаки. Полноценная человеческая мораль всегда стремится к логической точности и наоборот. Отношение между собой этих понятий располагает к поиску очевидных причин, доказательств и наличия реальных факторов при попытке осветить ту или иную сторону проявления нашей природы. Наш современный мир — это переплетение радости и печали, непрерывная игра комедии и трагедии. Но даже в этой иллюзорной повседневной жизненной кутерьме встречаются небольшие детали, которые вплетены в трогательные и загадочные истории, воссоздающие эмоционально окрашенные ощущения, которые мы называем словом — изумление.

Часть первая. Разговор четырёх.

Приветствую тебя уважаемый читатель. Меня зовут… а впрочем, я не буду называть своего имени, чтобы не вызвать ажиотаж среди круга моих знакомых, которые после прочтения этого рассказа непременно захотят выяснить более детальные подробности этой истории и непременно найдут возможность встретиться со мной лично. Такой наплыв интереса близких мне людей я не смогу выдержать. Да, уважаемый читатель, имел бы ты пару сотен приближённых, друзей, товарищей, знакомых, которых знаешь много лет и вдруг — вся эта "армия" пожелает в один миг приблизить к своей жизни ту происходящую реальность, которая коснулась героев этого рассказа. Тогда все мои приятели явятся ко мне и будут просить об услуге. Если предположить, что такое может случиться, то я уверен в том, что совершенный покой для меня никогда не наступит. Тишина спокойного дня нарушится грохотом лавины восторженных чувств и бурлящим ревом внезапного извержения вулкана человеческого интереса, звоном колокола позывных, неустанными телефонными звонками и бесконечными просьбами. Нет… я не готов посвятить ближайшие годы своей жизни тому, чтобы превращать мечты в реальность для страждущих и ищущих чуда на земле. Поэтому, дабы не разрушить чары своего Эдема, я не буду представляться читателям и сразу перейду к непосредственной теме истории, которая случилась однажды, имеет место быть ныне, и как я полагаю, последует за нами в светлое будущее, перейдя в разряд вечности.

Стоял спокойный и яркий май — в парках цвела сирень, пели соловьи, а солнце еще не успело достаточно раскалить свои лучи и потому дарило лёгкое приятное тепло, а не тяжёлый изнуряющий жар. Прохладный ветерок едва касался поверхности теннисного корта, на котором мы — вчетвером играли два на два в забавную игру, размахивая теннисными ракетками и отбивая по очереди зелёный шар, который стремительно метался с одной половины теннисного корта на другую. Ветер подул сильнее, и теннисный мячик, перелетев на противоположную половину поля, совершив круговое движение дважды коснулся поверхности земли. Мой товарищ, который играл со мной в паре — игрок Макс не успел дотянуться до мячика, резко дёрнул рукой, пронизывая воздух теннисной ракеткой.

— Партия...! — восторженно прокричал Михаэль, который играл в паре с Томасом против нас.

— Сегодня выиграли мы, причём уверенно выиграли, — с улыбкой произнёс Михаэль, приближаясь к середине теннисного поля для того, чтобы по традиции после завершения игры, пожать всем игрокам руки.

— В теннисе такое случается. Не могу сказать, что мы играли сегодня очень плохо или наши соперники действовали невероятно хорошо, — с улыбкой ответил я Михаэлю, когда мы обменивались рукопожатием.

Я и Макс играли сегодня в теннис против наших друзей — Михаэля и Томаса. Мы играем в теннис каждое воскресенье. Проигравшая пара угощает победителей в ресторане, который мы посещаем по традиции после каждой игры.

— У вас сегодня получалось махать ракетками лучше, чем у нас, — учтиво заметил я, глядя на Михаэля и Томаса, когда мы после игры переодевались в раздевалке теннисного клуба.

— Не расстраивайся, в следующий раз удача будет на вашей стороне, — ответил Михаэль.

— Удача тут ни при чём, — поддержал разговор Томас, — просто, сегодня у нас был выше тонус, который обуславливал быстроту и реакцию наших действий.

— Значит удача в деле как таковая не играет роли? — спросил я Томаса.

— Удача — это скорее позитивно воспринимаемое событие, а не какое-то вмешательство из вне в действия человека. — после секундной паузы ответил Томас.

— Что-то позитивное возникшее в результате случайного? — постарался сформулировать я.

— Непредсказуемого или не учитываемого стечения обстоятельств — уточнил Томас.

В этот момент вся наша группа уже успела переодеться и наш разговор об удаче был прерван более важной на тот момент темой о том, в какой ресторан мы идём обедать.

После замечательного и вкусного обеда, мы продолжили сидеть за столом в уютном зале ресторана, пили вино и разговаривали о теннисе, делились новостями. Дизайнерская отделка ресторанного зала, изысканный вид официантов и всеобщая атмосфера этого заведения могли оказать пугающее впечатление на человека, который впервые посещал этот ресторан. — А хватит ли денег? — мог подумать простой обыватель при входе в этот ресторанный зал. Вокруг ресторана располагался парк с узенькими аллеями и узорными скамейками. Как-то само собой получилось, что наш общий разговор за столом повернулся к теме об удаче и успехе. Михаэль вдохновенно говорил о своём отношении к принципу удачи и о том, как, по его мнению, в жизни достигают успеха.

— А я считаю — рассуждал Михаэль, — редко кто признается, как сильно ему повезло в жизни по случайности. Но быть благодарным судьбе за удачу не просто честно — это необходимо. Иначе грош цена такому успеху. Многим было бы неудобно согласиться с тем, что однажды им просто повезло, — твердил Михаэль.

— Личный успех не зависит от случайностей. — Слегка взволнованным тоном сказал Томас.

— Ну, конечно, — возразил Михаэль, — многие никогда не признаются в том, что им однажды повезло. Большинство из нас отказываются верить в удачу вообще. Особенно когда дело доходит до собственного успеха.

— В жизни порой случается то, чему трудно найти объяснение, — с простодушной улыбкой говорил Томас, — но по-моему мнению, удача не играет никакой роли в становлении личности. Для того, чтобы подняться в жизни, достаточно лишь знать свои достоинства, заниматься тем, что действительно интересно и, что ты можешь хорошо делать. Могу лишь сказать, что если человек склонен надеяться на удачу, то в большинстве случаев это может говорить о слабости его характера и неуверенности в себе. А я по опыту не знал, — продолжал говорить Томас, глядя на Михаэля, — как легко мистифицировать мужей науки в вопросах, лежащих в пределах обычного круга исследований.

— Твоё мнение принято к вниманию Томас, — со значительным взглядом отвечал Михаэль, — удача — это постоянная готовность использовать шанс. Не всегда первым приходит самый быстрый, не всегда битву выигрывает самый сильный. Потому что случай и удача приходят ко всем людям, по независимым от них причинам. Удача требует трепетного отношения к ней — почтения и благоговения. Она как капризная женщина — принимает или не принимает, одаряет или опустошает, подсовывает сказку или кошмар, убивает, дает крылья. Удача — это могущественное и капризное божество, и если оно чего-то не любит, так это когда её пытаются найти.

— Удачный миф, иррациональный в частностях, но логичный в общем, — с иронией заметил Томас.

При этих словах Томаса, до этого белые щёки Михаэля порозовели.

— Довольно мой друг, — попытался сгладить ситуацию Томас, заметив, что у Михаэля разгорелись щеки, — ты хочешь сказать… нет, ты утверждаешь то, что твоя успешная карьера психолога полностью зависела от банальной удачливой случайности? — Ну, знаешь, в это было бы невежественным поверить. Удача не формирует личность человека и не создаёт из него то высокое, чем он впоследствии оказывается. Удача — это суеверие претворившее игру в жизнь, — распылялся в своих рассуждениях Томас, —… именно суеверие, создающее виртуальную реальность в реальности для тех, у кого есть воображение и нет уверенности в собственных силах. Я настаиваю, что всё, чего я достиг в жизни и профессиональной карьере, далось мне через огромный труд. Михаэль, едва ли твоё рассуждение справедливо, — продолжал возражать Томас, придавал своим словам отпечаток значимости собственного мнения.

Высказанная с лёгким возбуждением точка зрения Томаса поставила всех нас в некоторое неловкое положение — все собравшиеся за столом стали чувствовать приближение жаркого спора между друзьями.

— Но всё это отчасти, — тихим, меланхолическим голосом отвечал Михаэль, — я склонен настоятельно полагать, что успешная карьера, конечно, является результатом действия сразу нескольких факторов: тяжёлой работы, и удачи.

Мы все пристально смотрели на Михаэля и с интересом следили за ходом его мысли. Моё внимание заметно усилилось — мне стало интересно то, как профессор психологии будет далее строить свои суждения, отстаивая ведущую роль счастливого случая в жизни человека.

Все аргументы, которые использовал Михаэль в своём споре, не выглядели наигранными. В его утверждениях напротив, просматривалась чистота искренности и бескорыстия, при живой, даже страстной заинтересованности в данной теме по которой он вёл спор.

Уловив паузу в разговоре, я попытался высказать своё мнение о том, что обсуждали мои друзья.

— Бывает время, — сказал я-, когда человек думает, что исчерпал все свои силы, использовал все возможные средства, но нужного результата не достиг. Тогда, если надежда не покидает его, он обращается к суевериям, представляя то, что где-то рядом бродит удача, которую нужно поймать. И когда наступает счастливый случай и дела начинают приносить, ожидаемые результаты, люди переживают что-то гораздо большее, чем простое осознание логической последовательности событий. Тогда они находят способ признать, что существует удача, счастливый случай, который более могущественнее, чем личность человека. Именно здесь люди иногда понимают, что у них есть нечто иное, что делает их жизнь ценной, даже если в ней отсутствуют какие-то другие привычные многим ценности. Что-то в душах людей склоняется к тому, что удача в жизни есть, даже если они не предаются глубоким размышлениям на этот счет.

— Томас, мой друг, — мягким голосом обратился Михаэль, — я ни сколько не хочу подвергнуть сомнению тот факт, что своей высокой позиции в министерстве ты обязан лишь собственному саморазвитию и образованности, но, тенденция — упускать из внимания фактор везения и удачи делает нас иногда особенно упрямыми.

— Это всё как рябь на воде, — задумчиво сказал Томас, — в действительности сама рябь состоит из той же воды, а не из чего-нибудь другого плавающего в воде. Все твои рассуждения об удаче как важном факторе обретения благополучия в жизни, есть психологическая и драматическая мистика.

Томас сделал глоток вина и продолжал далее говорить.

— Михаэль, если бы я тебя не знал, то возможно у меня сложилось впечатление о том, что в твоих утверждениях об удачном случае в жизни, прослеживаются устойчивые темы и мотивы, перечень которых доставил бы массу удовольствия любому психоаналитику. — При этих словах Михаэль впился взглядом в Томаса, но постарался принять вид особенной сдержанности.

— Ты хочешь сказать, что вся наша жизнь находится в полной зависимости от слепого случая, который ты как профессор психологии склонен обозначать двигателем прогресса человеческого развития? — с некоторой нервозностью в голосе продолжал говорить Томас.

— Михаэль..., — более утвердительным тоном обратился Томас, — я думаю, что это простая человеческая неспособность принимать удачное стечение обстоятельств как важнейшую составляющую успеха. Такое правило жизни влечёт нас на тёмную сторону, а истина всегда находится под светом.

— По-видимому, наш друг Михаэль склонен к теории о взаимосвязи и взаимной определённости всех явлений и процессов. Не так ли Михаэль? — я позволил себе вмешаться в спор друзей.

— Всё происходящее в мире, включая ход человеческой жизни и человеческой истории, предопределен либо судьбой, либо богами или Богом— это твоя теория Михаэль? — задал я вопрос другу.

— В современной психологии есть много явлений и процессов, которые пока не могут быть обоснованно объяснены с позиции научных знаний. В психологии принято считать, что психические процессы тесно взаимосвязаны и, строго говоря, сливаются в один целостный процесс, свойство под названием "психика". — пояснил Михаэль, — большинство людей, достигших успеха, склонны считать это своей заслугой и поводом для гордости. Что в принципе справедливо, потому что их достижения — это во многом результат их работы и часто свидетельство их неординарных способностей. Между тем, когда мы рассказываем историю, которая уже произошла, мы будет постоянно неосознанно подгонять факты под некоторое наше представление об этом событии, забывая о многих мелочах, которые в реальности, возможно, имели или могли иметь критическое значение для произошедшего. Мы недооцениваем роль случайности. — Михаэль говорил почти с трепетом, как будто он рассказывает нам о чуде.

— Часто можно встретить людей, — далее продолжал он свою мысль, — ропщущих на судьбу говоря о том, что ничего у них не выходит и ничего не получается. В жизни такие люди просто не умеют и упускают из виду удачные обстоятельства.

— И всё-таки ты меня не убедил Михаэль по-поводу удачи. — Снова заговорил Томас.

— Вот предположим, что по улице идёт знаменитость, кто-то пройдет мимо знаменитости и не попросит автограф, опасаясь получить отказ, а кто-то осмелится, подойдёт к знаменитости и попросит автограф, который незамедлительно получит. Человек самостоятельно отталкивает от себя удачу или точнее будет сказано — отказывается от определённых действий, которые дают ему шанс заполучить желаемое. Нужно всего лишь проявить хотя бы минимум активности. Колебания стопорят успех. Вместо того, чтобы надеяться на удачу, действовать нужно самому. — Продолжал говорить Томас.

— Томас, а как быть в случае с "Титаником"? — на этом пароходе все были богатые и успешные, только вот удача не всем улыбнулась. — привёл аргумент Михаэль.

— Мне нравятся твои замечания, Михаэль. — С улыбкой произнёс Томас, — я узнаю в этих примерах, умного, тонкого, восторженного профессора психологии.

— Если в целом делать выводы о том, что слепая удача формирует человеческую жизнь, то в этом случае я могу полагать, что ты Михаэль полностью обязан случайности в том, что стал профессором и достиг высокого уровня образованности. Ведь к таким выводам призывает твоя теория, — далее продолжил Томас, не скрывая своей улыбки и пристально глядя в глаза Михаэлю.

— Уверяю вас, дорогие друзья, что я излагаю концепцию удачи объективно и по самым надежным источникам; понятно, насколько эта концепция нелепо выглядит, но до сих пор научные изыскания не могут дать чёткого определения механизму под названием — удача, — заключил Михаэль.

— Из этого следует полагать, что Михаэль готов изложить нам принцип этой концепции, — с улыбкой сказал Томас и посмотрел на всех собравшихся.

— Никто не решился бы из научного клана провозгласить ни одной истины, если бы эта истина была не доказуема, — ответил Михаэль.

— Михаэль, нам начинает казаться, что ты сделал уклон в сторону мистики в своей научной работе по изучению психологии, — продолжал шутливо вторить Томас.

— Томас, не стоит иронизировать над тем, что не понятно и ещё не открыто. Каждый научный прогресс всякого научного знания почти всегда развивается интуитивно и скачкообразно. Научная система приближается ко всем научным открытиям ползком, в течение сотен лет. Авторитет учёных из прошлого, по существу закрывает путь ко всякому подлинному мышлению. Никто из современных молодых учёных не решается провозгласить ни одной истины, которая бы в корне противоречила мнению старых авторитетов науки. Пусть даже эта истина доказуема эмпирическим путём, но увы, к этому ещё следует добавить соответствующие обоснования, которые будут достаточно полно объяснять природу того или иного явления. — Заключил Михаэль.

— До чего же нелепа упорная вера в "аксиомы" как непоколебимые основы психологии человека! Учёные люди прошлых столетий теоретизировали, а нам, их потомкам, остается эти теории выправить, систематизировать, постепенно очищая их от примесей непоследовательности, пока не выявится абсолютная последовательность. Для того, чтобы установить эту последовательность, которую даже самые неосведомлённые в науке умы признают за абсолютную и бесспорную истину, уходят столетия, — добавил Михаэль.

— Мы можем спорить до бесконечности и каждый из нас будет оставаться при своём мнении. — продолжил Михаэль.

— Хорошо, предположим..., — согласился Томас, — я допускаю в некоторой степени, что твоя теория в чём-то верна. Но для того, чтобы согласиться с тобой, мы хотели бы иметь объективные примеры из жизни.

— Пожалуйста..., — согласился Михаэль.

— Я приведу вам пример из своей жизни. Я мог бы привести и

другие примеры, но они не доказали бы ничего, кроме уже доказанного. Однако удивительный поворот недавних событий нежданно открыл мне новые подробности, которые облекаются в подобие вынужденной исповеди. После того, что мне

довелось пережить каких нибудь пять, шесть лет назад, я стал иначе смотреть на вещи, происходящие вокруг меня. Тем временем возбуждение сидящих за столом друзей росло с каждой минутой в ожидании того, что им расскажет их товарищ.

— Надеюсь, что этот личный случай заставит вас по иному посмотреть на принцип удачи и счастливого случая в человеческой жизни.

Михаэль сделал небольшую паузу, окинув взглядом всех друзей, после чего начал свой рассказ.

— Я всегда полагался только на себя, исключая в своей судьбе влияние неведомых сил, которые могут вывести человека на самые высокие грани жизни. Когда я окончил докторантуру в университете, то передо мной как перед молодым учёным встал вопрос — куда двигаться дальше?

Я разослал свои резюме по всем ведущим университетам Европы с желанием получить, достойное моему учёному званию, место. Прошло время, я не переставал надеяться на то, что кто-то оценить по достоинству молодого учёного и предложит место в университете. Однако предложений не поступало. Отчаявшись в поисках места для продолжения научной работы, я наткнулся в интернете на объявление с предложением одного канадского университета. В этом объявлении сообщалось о том, что на позицию ассистента на кафедре психологии требуется персона с образованием психолога. Мне ничего не оставалось делать, и я рискнул — направил своё резюме по этому объявлению. Через месяц мне пришло приглашение. Таким образом, я отправился в Торонто и занял должность ассистента на кафедре психологии в местном университете. Хотя позиция ассистента была для меня мизером, тем не менее, я решил для себя, что начинать следует с малого, чтобы достичь большего. Вот так доктор Михаэль стал ассистентом на кафедре психологии в университете Торонто.

Михаэль сделал глоток воды и продолжил далее рассказывать о своём случае.

— Прошёл ровно год с того момента как я занял позицию ассистента. Моя дальнейшая карьерная перспектива выглядела весьма туманно, если не сказать о том, что она вообще никак не выглядела. Все ведущие позиции на кафедре и в науке университета в Торонто отдавались местным учёным. У меня не было ни малейшего шанса продвинуться по карьерной лестнице и занять достойную для моего уровня знаний и образования должностную позицию. Эта неопределённость очень сильно довлела надо мной и, поэтому, я стал частенько захаживать в местный паб и заливать своё разочарование канадским виски. Со мной работал один коллега-канадец, который неоднократно составлял мне компанию в моих подходах в паб. Мы с ним сидели за барной стойкой одного канадского паба и пили виски. Между нами возникали разговоры об удаче и счастливом случае с позиции психологии. Мой коллега-собутыльник (я уже не помню, как его зовут), рассказывал мне забавные истории о том, как он в своё время был увлечён изучением феноменальных психологических способностей, которые проявлялись в жизни различных людей. В нашем мире существуют уникальные люди. Эти феномены вызывают удивление миллионов людей во всем мире. Мой коллега, рассказывая мне о своих исследованиях в психологии, не переставал подбадривать себя новым стаканчиком виски. Я вынужден был слушать изложение теории последних его исследований в области психологии. Он поведал мне о возникновение качественного своеобразия в понятии детерминизма в психологии, что является особо главным звеном в отношениях между людьми. Рассказывал о своём лично разработанном методе самонаблюдения в психологии и добрался до метафизики, где разработал оригинальную теорию творческой причинности, с помощью которой доказывал влияние психики отдельных личностей на независимые от их прямого влияния общественные процессы. Сидя за стойкой бара, я слушал о его теории знаков, которые оказывают психологическое влияние на сознание.

Вся эта околонаучная аргументация была лишена объективной определенности. Но мне ничего не оставалось, как слушать своего коллегу и пить с ним виски. Откровения моего коллеги с каждым выпитым стаканчиком виски становились всё более широкими. Так я узнал о его исследованиях, относительно некоторых человеческих способностях, которыми, как он утверждал, обладают люди с особым психологическим укладом. Уже изначально скептицизм мной овладевал полностью, когда я начинал слушать эти повествования. Эти смутные рассказы ввергали меня в бездну меланхолии и скуки. Предрассудки терзали меня изнутри моего сознания, предписывая моей воле соблюдать формальную вежливость. Я вынужден был слушать своего товарища, пропуская через себя этот поток ненужной мне информации, иначе, в противном случае я рисковал остаться без компаньона в гордом одиночестве. Однажды, мой энергичный и словоохотливый коллега, под очередной стакан виски стал мне рассказывать об одном случае, который он изучал:

некто — преподаватель одной из канадских школ в Торонто, обычный на вид учитель привлёк его внимание своим исключительным даром. Хотя, назвать это даром можно было с большой натяжкой, поскольку сам учитель как личность не обладал никакими феноменальными способностями. Феномен заключался в свойствах его ментального образа. Было замечено, что все, абсолютно все ученики, которые учились у этого учителя, проходили различные образовательные курсы, в последствии стали занимать самые высокие позиции на службе. Мой коллега составил полный статистический отчёт — изучил все личные дела учеников, которых учил этот преподаватель и установил, что абсолютно все бывшие ученики с поспешной скоростью стали занимать высокие руководящие посты в политике, в бизнесе и в научной среде. Учеников было не так много, менее сотни наберётся, но это была золотая сотня от министров, до председателей совета директоров ведущих мировых компаний и первых персон ведущих политических партий различных стран мира. Те ученики, которые избрали свой путь в науке, поразительно быстро достигли самых высот в научной среде.

Этот рассказ моего коллеги, который был сопровождён выпитым виски, я тогда воспринял далеко не серьёзным образом, более того — посчитал болтовнёй пьяного рассудка. Припомнить этот разговор мне пришлось очень даже скоро.

Я подал руководству университета, в котором работал, прошение о занятии позиции младшего научного сотрудника в университете и был приглашён изначально руководителем факультета психологии для личной беседы. Моя надежда продвинуться в своей карьере учёного была утрачена после этого непродолжительного разговора. Мне отказали в назначении на должность младшего научного сотрудника, поскольку мой английский язык был не на том уровне, которым должен владеть младший научный сотрудник. Я никогда так не думал о том, что мне могут сделать замечание по поводу уровня владения английским языком, поскольку был уверен в том, что владею английским достаточно хорошо. Мой шеф порекомендовал мне взять дополнительный курс по изучению английского и получить соответствующий сертификат о том, что я владею высшим уровнем английского языка и тогда, через год моя кандидатура будет в числе первых при назначении на ведущие позиции на кафедре психологии.

— Вот она — способность или неспособность познать что-либо происходящее в жизни, — думал я тогда.

Резонно было заметить в тот момент для меня, что — знания, опыт, профессионализм, ни в коем случае не должны были приниматься за критерий неопровержимой истины в устройстве моей профессиональной карьеры. Образование, дипломы знания, всё это не содержало достаточных условий для того, чтобы считаться истинным вершителем в жизнеустройстве. Общеизвестная, избитая фраза о возможностях человека на основе саморазвития и самосовершенствования, которая имела формулу — "Вкладывая в образование, вкладываем в будущее"— приобрела для меня банальность настолько очевидно, что стала образом пустоты и бессмыслия. Однако, мне ничего не оставалось делать, как последовать избитой формуле и дополнить своё образование ещё одним дипломом. Вот тогда я и вспомнил, о чём мне рассказывал в канадском пабе мой коллега. С улыбкой я припомнил о том, как магический дар одного канадского учителя затевает "высшие процессы" в жизни человека, который в последствии, соприкоснувшись с таинствами невидимых чар, становится властелином своей судьбы. Я даже непроизвольно улыбнулся, когда припомнил эту мистическую историю, рассказанную об учителе моим коллегой за стаканчиком канадского виски. Между тем, под впечатлением слабой надежды я взял у своего коллеги адрес той самой школы, в которой практиковал чудо-учитель и помчался на окраину Торонто для того, чтобы договориться о прохождении курса по совершенствованию английского языка. Школа в которую я направился, носила название, как впрочем я полагаю — носит название и в настоящее время — Canadian Academy of Secondary Studies. Руководил школой тот самый учитель о котором я был уже наслышан. Преподавателя звали Ласло Стойкович. Я заранее позвонил по телефону +1 416-450-0129 и мистер Ласло любезно назначил мне встречу.

В середине августа, в период полной луны, на берегах Онтарио наступила тёплая, мягкая погода свойственная северному континенту Америки. По утрам в Торонто тяжело лежал над землею и озером Онтарио густой туман, и тогда громкая продолжительная сирена на прибрежном маяке раскатисто ревела точно бешеный бык. С утра мог пойти мелкий, как водяная пыль, дождик, освежающий пропитанный запахом выхлопных газов автомобилей воздух города, затем, ближе к полудню появлялся лёгкий ветерок, который разгонял туман. Резко очерченная масса огромных облаков медленно расступалась и яркий солнечный диск обрисовывался на ясной лазури неба. Сверху спускались на землю оранжевые солнечные лучи. В Торонто становилось тепло и уютно. К вечеру ветер усиливался, верхушки деревьев раскачивались, пригибаясь и выпрямляясь, точно морские волны, шум моторов городского транспорта усиливался, на улицах появлялись автомобильные пробки, вздрагивали оконные рамы от проезжающих вагонов метро. По озеру Онтарио плыли маленькие кораблики, яхты и туристические катера, а некоторые судёнышки неподвижно дремали на водяной глади, недалеко от берега. Вода в озере была ласково-спокойная и тёмно-синяя, светлея лишь косыми гладкими полосами в местах течения, переходя в густо-синий глубокий цвет на горизонте. Обитатели улиц Торонто — большей частью китайцы, индусы, предлагали на улицах города хот доги, гамбургеры и мексиканское бурито. Жизнелюбивые южане и мнительные северяне, поспешно передвигались по улицам Торонто, озабоченные своими делами. Жалко, и грустно, и противно было глядеть сквозь мутную кисею движущегося людского потока на бездомных нищих, которые в грязном, изношенном одеянии лежали на тротуарах и сидели на улицах, облокотившись на фасады зданий.

Проехав через весь город на такси и в очередной раз просмотрев его пейзажи, я встретился с учителем Ласло Стойковичем в библиотеке, в месте где нас окружало и материальное и так сказать — духовное начало. На вид учителю было около шестидесяти лет, хотя его внешний облик мог принадлежать и человеку более молодому. Прямой нос на который были посажены очки, прикрывавшие его пронзительные глаза, впалые щёки, худощавое телосложение, вот, пожалуй, что первое бросалось мне в глаза в облике мистера Ласло Стойковича. Учитель был одет в серые брюки, хлопчатобумажную рубашку и коричневую куртку похожую на пиджак. Говорил он негромко, во всей манере сквозила какая-то покорная мягкость.

Когда я сообщил учителю о том, что мне нужно пройти курс по совершенствованию моих знаний английского языка и получить соответствующий диплом, он сразу достал из своей сумки большую записную книжку в кожаном переплёте и стал смотреть распорядок своих занятий.

— У нас сегодня август..., — с неизменной обстоятельностью произнёс учитель, перелистывая страницы своей записной книжки.

— Мы можем начать через три дня, в следующий понедельник, — оторвав свой взгляд от записной книжки, сообщил учитель.

— Замечательно! — в ответ проговорил я и поблагодарил учителя за такой скорый термин.

— Однако, вы очень хорошо говорите по-английски, зачем же вам ещё дополнительный курс? — заметил учитель.

— На моей службе, шеф настаивает на том, чтобы я представил американский или канадский диплом, подтверждающий высокий уровень владения мной английским языком. В этом случае я могу надеяться на продвижение в служебной карьере и преподавательскую работу в университете, — ответил я.

Я был приятно удивлён тем, что школа, которой заведовал и в которой одновременно преподавал Ласло Стойкович, имела сертификат позволяющий преподавать дистанционно через информационные носители. Таким образом, находясь в любой точке мира, ученик мог пройти курс обучения в школе Ласло дистанционно через компьютерную связь и получить диплом, который позволял поступать в высшие учебные заведения Канады, США и некоторых стран Европы. Сам Ласло преподавал английский язык, физику и математику.

Бывают люди, с которыми очень легко в общении. Именно эту лёгкость я ощущал в общении с Ласло. От этого человека исходило чувство умиротворения и душевного покоя. Нет, он мог быть вовсе не благостным и возвышенным, но в его присутствии, в душе воцарялось абсолютное спокойствие. Как-то радостнее становилось на сердце. Он словно заряжал меня энергией и надеждой. Во время коротких пауз в разговоре я слышал его внутренний голос, обращённый ко мне — как будто он говорил: "все будет хорошо!". После общения с таким человеком у меня надолго сохранилась бодрость и приподнятое настроение. — "Тебе начинает сопутствовать удача"— откуда-то сверху раздавался неслышимый голос, проникающий в моё сознание. — "Начинает сопутствовать удача; пусть даже маленькая, но настоящее везение"— эти слова, не переставая, отдавались эхом у меня внутри. В тот момент, когда я встречался с учителем, я даже краем мысли не касался той легенды, о которой мне когда-то рассказал в пабе мой коллега. Я обратился к Ласло только потому, что это было удобно для меня, поскольку мне не хотелось тратить время в поисках учителя. Легче всего и бесхлопотно можно было взять номер телефона Ласло у моего коллеги и таким образом разрешить свою проблему.

В момент рассказа Михаэля мы сидели молча, не проронив ни слова. Все друзья с особым вниманием слушали рассказ о прошедших событиях в Торонто. История, о которой повествовал нам Михаэль давила на нас грузом интереса и любопытства. Все ожидали развязки этого рассказа. Уже смеркалось, в ресторанчике зажгли лампы, которые горели стройными полосками бледного и недвижимого света. В зеркалах, которыми был увешан зал ресторана, отдавалось сияние света. Мы все сидели за столом, обращая свой взор в сторону Михаэля. Я с неподдельным вниманием следил за своими друзьями. Бледность их лиц и неспокойный блеск глаз выражали, без всякого сомнения, любопытство к истории нашего друга.

Михаэль сделал глоток воды из своего бокала и продолжил рассказ, а друзья, удвоив внимание, принялись услышать его завершение.

— В обществе Ласло мне было приятно и комфортно, — продолжал Михаэль, — он обладал, достаточной долей такта, чтобы заметить, когда стоит поговорить, а когда стоит дать слово собеседнику. Есть такие люди, которые могут принести окружающим счастье, удачу, вызвать благотворные перемены в их жизни. Самый главный признак того, что человек приносит удачу: через некоторое время после общения с таким человеком замечается, что стало везти, стало лучше в жизни, дела пошли вверх, отношения наладились, здоровье не шалит. Такой человек излучает свет и тепло, такова его сущность. Надо просто держаться рядом, дружить, общаться, учиться и хорошо относиться к такому человеку.

Два месяца провёл я за усовершенствованием своих знаний английского языка. Эта учеба с учителем Ласло привела меня к лучшим peзультатам. У меня произошёл "сдвиг паpадигмы" и я пережил момент, когда у меня над головой "загоpелась лампочка". Я закончил курс с учителем Ласло, получил от его школы диплом, который всецело дополнил пакет моих профессиональных достижений. Далее вся моя жизнь и работа продвигались в том же русле. Мои попытки поддерживать энтузиазм продолжались, но будущее для меня смотрелось в принципиальнo тусклых цветах. С тех пор как я окончил курс усовершенствования английского языка, прошёл ровно месяц. Однажды, возвращаясь домой, поздно вечером после посещения канадского паба, я медленно брёл по пустынным улицам Торонто, изрядно заправившись виски. Тогда, по дороге домой в моём сознании разбавленном алкоголем, моё будущее представлялось невероятно заурядным.

— Совершенно немыслимо, что бы я — специалист с докторской степенью являлся абсолютно бесполезной и третьестепенной фигурой в науке, — думал я тогда про себя. Я размышлял о том, что актуальным и, бесспорно, щедрым предложением, которое я ожидал в тот момент, было бы предложение занять позицию младшего научного сотрудника при университете, с правом преподавания. Мне стало смешно от подобной банальности и несправедливом действии в моей судьбе. Люди заурядных способностей занимали ключевые места в университете, а я — доктор психологии пытаюсь выскочить из узкого облачения формы простого ассистента. В тот момент в мою душу пробивались тревожные нотки с присущим им минорным оттенком, охватывая мой разум растерянностью и брезгливой досадой. — Где же правда? — Думал я. Вот в чём ужас — смотря на всё, что тебя окружает, на лица людей, городские пейзажи, ты постоянно во всём начинаешь замечать лишь досаду, которая не даёт тебе ответ на твои попытки осознать происходящее в реальности. Человеческий разум — это драгоценное вместилище снов, слов, мыслей и эмоций. Также, он находит место для тревог, комплексов, переживаний, отчаяния и досады. Возможно, я и выбрал для себя профессию психолога, чтобы чётко формулировать всю суть и смысл действий, распутывая клубок человеческих мыслей, где кроется тайна человеческого мира, которая лежит на обратной стороне век, в самой глубине мозга.

Тогда мне казалось, что мой мир выглядит, словно сюрреалистическая история. Осознание этого мира рассекало невидимую грань, отделяющую мой разум от привычной реальности, и привязывало к загадке, которую я ясно ощущал через намёки, нюансы и штрихи внешних образов, окружающих меня в то время. Я начинал чувствовать, как во мне зарождаются комплексы, пропитанные болезненно изломанной досадой, состоящей из причудливо изогнутых линий-мыслей. Чувство раздражения и неудовольствия стали преследовать меня повсеместно. Сама досада стала превращаться для меня в реальный образ — мне казалось, что досада может брести рядом со мной по улице, иметь человеческое лицо, носить полицейскую форму, стоять в очереди, управлять автомобилем, развлекаться в барах или пробивать чек на кассе. Мне начинало казаться, что мир, который я считал таким уютным, превратился для меня в ненастоящий и являлся не более чем декорацией.

Я пришёл домой с твёрдым убеждением того, что я на следуюший день пойду к своему шефу и буду решительно требовать от него своего повышения. А вообще, наилучшим положением для меня в тот вечер был сценарий, coxpанить здравомыслиe, кoтоpое, к coжалeнию, имeло тeндeнцию быть мною неверно иcтoлкoванным, как мopальная нeудача. Перед тем как лечь спать, я включил компьютер и посмотрел свою электронную почту. В глазах у меня двоилось от выпитого и я не мог сконцентрироваться. В моём почтовом ящике находилось электронное письмо от незнакомого мне отправителя. Письмо было адресовано именно мне, поскольку было чётко указана моя фамилия и моё имя. Я открыл письмо и прочитал его. Затем я прочитал его ещё раз и ещё раз. Машинально мой разум проглатывал буквы письма, не спеша доносить до меня смысл начертанных в сообщении слов. Когда я достаточно овладел собой и моё сознание вернулось в привычную гармонию с моими чувственными восприятиями, до меня дошёл смысл данного послания. В электронном сообщении говорилось о том, что руководство одного европейского университета рассмотрело моё резюме, в связи с чем, мне предлагается позиция научного сотрудника кафедры психологии с правом преподавания. Для окончательного решения вопроса мне следует прибыть в этот университет для собеседования. Далее было указано число и время предоставляемой мне аудиенции с руководством факультета. Я мигом вернулся из Торонто и поступил на службу в этот университет на позицию научного сотрудника факультета психологии. Я проработал в этой должности четыре месяца, а затем по необыкновенному стечению обстоятельств со мной произошёл странный случай. Хотя, назвать это событие странным могу только я. Профессор факультета, он же исполнительный директор Института исследований в области психологии, странным образом оказался не у дел. Точнее будет сказано — с профессором произошёл несчастный случай и он не смог больше работать. Разумеется, в университете на кафедре был ряд достойных учёных, которые могли занять его место. Но, по такому же странному стечению обстоятельств ни один из них не смог стать профессором и занять место исполнительного директора Института исследований в области психологии. У всех претендентов на это место появились кардинальные причины, которые преградили им служебный путь на Олимп факультета. Таким образом, меня выдвинули на эту должность. С тех пор я профессор факультета психологии и одновременно директор Института исследований в области психологии. Но на этом мой рассказ не закончен. Далее, когда я уже сидел в профессорском кресле, в моём рабочем кабинете раздался телефонный звонок. Мне позвонил один очень известный психолог, который ведёт в городе частную практику. Его клиенты — это известные персоны, публичные люди, члены правительства, управленцы крупных компаний и т.д. Он предложил мне войти с ним в партнёрство и совместно с ним предоставлять психотерапевтические услуги его клиентам.

Друзья слушали рассказ Михаэля с напряженным вниманием, поражаясь метаморфозам в его жизни. Однако на первый раз Михаэль побоялся утомить слушателей множеством подробностей своего чудесного становления, поэтому его рассказ был сложен в общих чертах с упоминанием лишь основных моментов его истории.

— Какой же ты счастливец, Михаэль! — после короткой паузы произнёс Томас.

— У любого человека на планете, у меня и у тебя Михаэль бывают удачные периоды в жизни, а иногда весь мир против тебя. Твой пример тому подтверждение. — Продолжил разговор Томас.

— Или ты не согласен с этим и считаешь, что волшебная сила канадского учителя задала тон в твоей блестящей карьере? — звучал голос Томаса. Затем он добавил:

— Люди любят рассказывать, насколько широки их взгляды, как они образованы и интеллектуальны, но при этом продолжают держаться за свои суеверные убеждения.

— В твоей истории, Михаэль, ты поймал тот таинственный крючок, который вытянул тебя на поверхность жизни. Химия этого процесса и проста, и неимоверно сложна одновременно. Но случай в этой истории не играет роль. Ты — Михаэль, учёный человек с образованием и это обстоятельство сыграло роль в твоей жизни и карьере.Твой еxperience (анг.) кажется мне таким загадочно рельефным и события которые ты описал в твоём рассказе с банальным упорством наталкивают на мистические мысли.

— Томас, мне незачем было упрощать свою историю. Я рассказал так, как всё было. Да, возможно я был под впечатлением и склонялся к некоторым шаблонам в осознании происшедшего. Обстоятельства, при которых канадский учитель самым непостижимым образом становится вершителем чужих судеб, заставляет задуматься об этом. Я повторяю — задуматься, а не высказывать различные утверждения без досконального изучения вопроса и природы подобных случаев. — Ответил Михаэль.

— Я не склонен утверждать о том, что учитель выступает в роли волшебника, превращающего мысли его учеников в реальность. И более того, как человек науки я нисколько не склонен полагать то, что в данном процессе имеет место зарождающаяся магия, которая появляется ниоткуда, из общения и непрерывного взаимодействия с человеком. — добавил Михаэль.

— Михаэль, а ты не интересовался у того учителя — знает ли он сам о своём даре? — спросил Томас.

— Этот вопрос учителю я не задавал, поскольку подобное внимание с мистифицированным акцентом могло оскорбить человека и скомпрометировать меня как учёного.

Между тем, в нашей компании как это было отмечено вначале рассказа, присутствовал ещё один человек. Этим человеком был Макс. Наш товарищ Макс занимался бизнесом — как это принято отмечать, если речь идёт о профессиональных занятиях человека. Ему было сорок лет и то, что он имел, он не унаследовал, а заработал сам на позициях топ-менеджера в крупной компании. Макс был женат и имел двоих детей. Проживал Макс, с семьёй, в престижном районе европейской столицы, в трёхэтажном пентхаузе с бассейном и зимним садом. Его пентхауз обставлен роскошной мебелью по индивидуальному заказу, стоимостью чуть меньше одного миллиона евро. Макс не отличается ничем выдающимся от среднестатистических европейских миллионеров, поэтому я не буду долго распространяться о его образе, который читателю уже стал понятным. При жарком споре Михаэля и Томаса, Макс сидел молча, попивая вино из своего бокала и внимательно слушая, как его друзья судачат о гармонии слепого случая с внутренними импульсами человеческой личности. Когда в споре друзей вновь воцарилась короткая пауза и каждый из спорящих сделал глубокий вдох для того, чтобы продолжить спор, в этот момент Макс незадачливо спросил Михаэля:

— У тебя остался номер телефона этого учителя из Канады? — тихим голосом, неторопливо поинтересовался Макс.

Все посмотрели на Макса с вопросительным взглядом.

— Ты желаешь позвонить в Торонто и спросить учителя о его волшебном даре? — поспешил вставить ироничное слово Томас.

— А почему бы и нет? — уверенно ответил Макс.

При этом Михаэль взял в руки свой телефон и стал проверять в нём наличие номера телефона учителя из Канады, о котором он только, что рассказывал.

— Да… есть номер, — произнёс через некоторое время Михаэль.

— Тебе продиктовать? И после утвердительного ответа Макса, Михаэль стал диктовать номер телефона канадского учителя:

—… +1 416-450-0129.

Часть вторая. Учитель.

Я уже не помню, как именно закончился тот вечер с друзьями, проведённый после теннисного поединка. В сознании остаётся лишь нота позитива от того памятного разговора друзей в ресторане после игры в теннис. Сколько времени прошло после этой встречи — месяца два, или полгода, каждый продолжал жить своей жизнью и заниматься своими повседневными делами. Мы продолжали играть в теннис и по традиции, не изменяя своим правилам, обедали в ресторане после каждого теннисного поединка. Прошло время. Телефонный звонок раздался неожиданно, заставив меня вздрогнуть. Я взглянул на свой мобильник — звонил Макс. Он никогда не звонил

в это время. Я нажал кнопку приёма звонка и ответил.

В трубке раздался спокойный голос Макса:

— Извини, что так поздно, но я хотел тебя попросить составить мне компанию.

— Ты хотел бы сыграть со мной в теннис? — постарался я угадать вопрос Макса.

— Нет, на этот раз не теннис. Я хочу предложить тебе слетать на пару дней со мной в Торонто, посетить бизнес форум. Тебе, как человеку, работающему с бизнесменами, будет интересна эта прогулка.

Предложение Макса меня определённым образом заинтересовало.

— Моя компания оплачивает все расходы, так, что тебе не стоит беспокоиться о финансах. Мне необходимо лишь твоё согласие на приятное времяпрепровождение.

Я немного смутился и оторопел от неожиданного предложения своего товарища. Однако, через минуту я уже устранил рассеянность своих мыслей.

— Спасибо, Макс, — ответил я, — это было бы для меня просто замечательно поехать с тобой в Торонто.

Вот именно так, с откровенной любезностью, согласился я на приглашение Макса посетить с ним канадский город. Я опущу все подробности своего приготовления к поездке в Торонто с Максом и перейду сразу непосредственно к изложению деталей нашего короткого путешествия.

Я и Макс сидели в удобных креслах бизнес класса авиалайнера уносящего нас далёкую американскую страну, в которой нам предстояло пробыть несколько дней. Вначале полёта Макс старательно избегал общения со мной. Он отвечал коротко и отрывисто на мои вопросы и каждый раз отворачивался, глядя в иллюминатор. Мне казалось, что Макс тяготится какой-то непонятной для меня мыслью. Я несколько раз хотел заговорить с ним, но при каждой моей попытке, когда глаза наши встречались, так как мы сидели напротив друг друга, он отворачивался. Не ожидая услышать ничего интересного от Макса, я успокоился и стал также смотреть в иллюминатор на проплывающие под крылом самолёта облака. Когда пассажирский аэробус набрал высоту и полёт самолёта, преодолев зону турбулентности, стал ровным и безмятежным, Макс отвёл глаза от иллюминатора, посмотрел на меня загадочным взглядом, после чего заговорил:

— Ты в порядке?

Я хотел ответить Максу, но он перебил меня.

— Прежде я не был суеверным, — внушительным тоном сказал Макс.

Я посмотрел на Макса, сдерживая улыбку и готовый подбодрить его, полагая о том, что он говорит о своей боязни перед воздушными перелётами.

— Время опасных полётов осталось в прошлом. Самолёты во много раз стали безопаснее автомобилей. — Внушительность моих интонаций, очевидно, победили страх моего товарища, и он уже не чувствовал себя таким подавленным, как вначале полёта.

Мой уверенный аргумент понравился Максу, и на его лице показалась одобрительная улыбка. Вдруг, в один момент Макс заметно оживился и решительным тоном обратился ко мне:

— Ты помнишь нашу встречу в мае, после тенниса, когда Михаэль рассказывал нам об одном учителе из Торонто?

В ответ, я молча кивнул головой в откровенном ожидании услышать интересное продолжение начавшегося разговора.

— Я никогда не стремился к заоблачным целям, — продолжал Макс.

— Не имея реальных возможностей, я отказывался от сомнительных проектов. Неестественные планы меня никогда не прельщали, в отличие от моих коллег. Я всегда избегал принятие тех решений, которые казались мне непосильными. Мне было трудно отстаивать свои принципы в споре с партнёрами и коллегами, но я гордился своими принципами.

Макс остановился, дыханием издал звук, как он делал всегда, когда ему приходила, очевидно, новая мысль.

— Прости меня, — затем после паузы продолжил Макс, — прости за то, что я навязываю тебе этот банальный разговор. Но я должен об этом с кем-нибудь поговорить.

— Наши человеческие принципы — это пучина заблуждения, в которой мы живем относительно жизненных процессов и отношений к ним, — неторопливо продолжал говорить Макс.

— Я полагаю, что у каждого человека в жизни есть тот поро, за которым он начинает понимать по-иному свою жизнь. Не могу спокойно говорить про это, и не потому, что со мной случился этот эпизод, а потому, что у меня открылись глаза, и я увидал все совсем в другом свете. Все человеческие принципы не имеют ровным счётом никакого значения в нашей жизни.

Мне отчётливо слышался голос Макса на фоне сплошного гула авиамоторов. Я слышал его внушительный и приятный голос, которым он пытался до меня донести пока, что неведомую мне мудрость.

— Рассуждая о человеческих принципах, мы говорим о том, что считается существующим. А я, понял то, что есть в нашей жизни и это невероятно очевидно.

Судьба человека, состоит из совокупности определенных обстоятельств и событий, влияющих на жизнь и существование людей в мире. Именно так нас учили понимать свойство судьбы. Но нет… наша судьба всецело зависит от случая, удачи. Тот, кто подберёт ключ к этому счастливому случаю, окажется на гребне жизни. Если бы наши учителя прилагали малую долю усердия в том, чтобы давать нам понимание истинной удачи, без которой знания, опыт и образование почти ничего не значат, то вероятнее всего в жизни было бы намного больше продвинутых и счастливых людей. Удивительное понимание дела — какая полная возникает иллюзия от того, что человек верит в то, что его состоявшаяся жизнь зависит от образования.

— Макс, — перебил я его, — в твоём рассказе есть нечто особенное и трогательное. Не хочешь ли ты этим сказать, что клапан в момент истины тобою открыт и ты обрёл душевное благополучие?

— Я открыл этот клапан временно и боюсь теперь его потерять, — с прищуренным взглядом ответил Макс.

— Ну, так вот, вернёмся к разговору об учителе из Торонто, — оживился Макс и бодрым тоном стал продолжать разговор.

— Ты, разумеется, помнишь о том, что Михаэль рассказал нам свою увлекательную историю, поведав о человеке, свойство которого имели тенденцию дарить удачу своим ученикам. Итак, признаюсь тебе в том, что я был вынужден воспользоваться этим банальным случаем. Ты удивлён? — настороженно спросил меня Макс.

— Нисколько, продолжай. Мне будет интересно на этот раз узнать о твоей удаче.

— Наш концерн, в котором я представляю руководящую сторону, был вынужден в последние годы испытывать кризисное положение. Очевидно, нестабильная экономическая ситуация заставила все руководство поволноваться. Даже не смотря на то, что правительство нашей страны всячески оказывало посильную помощь нашему концерну, материальную в том числе, а также предоставляя налоговые послабления и отсрочки, наш бизнес все равно страдал и был реальный риск для нашего концерна — окончательно уйти с международного рынка, не имея возможностей для продолжения работы. Я прекрасно понимаю, что для человека моего положения, всякие суеверия выглядят как призыв к безрассудству и легкомыслию. Но, несмотря на это я воспользовался так называемым — суеверием. В тот раз после рассказа Михаэля, я попросил у него контакт того самого учителя из Торонто, при этом не имея никакой надежды на благополучную трансформацию своих дел через свойства его дара. Я совершенно ясно для себя понимал, что выгляжу смешно и недостойно, полагаясь на такую неоправданную глупость как суеверие.

Слова Макса были как хрупкое прозрачное стекло; казалось, оборви я его на полуфразе и они бы разбились. Я уважал своего друга и не желал поставить его в неловкое положение своими словами. Поэтому, я решил для себя, что лучший способ не создавать неловкую ситуацию — это слушать и молчать.

— Представляешь, — продолжал тем же тоном говорить Макс, — человек рождается и тем самым попадает в ловушку. Он погружается глубоко в свою жизнь и не ведает о том, что происходит на её поверхности. Человек живёт бессознательной жизнью, зоологической и растительной, покоряясь тем принципам и знаниям о жизни, которые ему вдалбливают в голову с рождения. Человек застряёт в своих принципах, которые в нём формируются и теряет ясность и простоту в своей душе.

Лицо Макса было красное и на щеке вздрагивал мускул. Видя взволнованное состояние собеседника, я продолжал его внимательно слушать, лишь изредка движением головы выражая своё одобрение его мыслям.

Макс как-то неловко улыбнулся и взгляд его стал мягче.

— Когда разум обретает способность осознавать происходящее, появляется глубокая рана в сердце и жизненные принципы умирают навсегда, — с твёрдостью в голосе заключил Макс.

— Вот и у меня, теперь все мои принципы умерли. — При этих словах Макс прищурил глаза и его зрачки выглядели будто каменные.

Этот разговор моего друга Макса добавил его персоне немного странности и сквозил духом загадочности. Раньше я никогда не видел Макса таким, тем более не припомню, чтобы наш молчун Макс говорил так много и тем более так философствовал.

— Я уверен, что придет время, и, может быть, очень скоро люди поймут то, что всё в их жизни зависит от удачи и счастливого случая.

— Я хочу тебе признаться, — произнёс Макс.

— Мы летим в Торонто не только для того, чтобы посетить бизнес форум, но и для того, чтобы встретиться с учителем.

— С тем самым учителем, о котором нам рассказывал Михаэль? — с долей удивления переспросил я.

— Именно с тем учителем. — Подтвердил Макс.

— Мне не совсем ловко признаваться в своём безрассудном поступке, но между тем этот поступок помог мне и спас всё дело моей жизни, — понизив голос, произнёс Макс.

— Для меня было мучительно тяжело воспользоваться глупостью, но очень скоро стало еще мучительно тяжелее, при осознании того, что я могу стать банкротом, — продолжал говорить Макс.

— Страх, опасения полного краха, и мои измученные нервы, вероятно подсказали мне истину, которая крылась в глупом на первый взгляд поступке, — продолжал Макс, показывая внешним видом, что внутреннее раздражение захватывает его.

— Я позвонил в Торонто и попросил учителя провести со мной дистанционно ряд занятий по усовершенствованию знаний в английском языке. Я занимался с учителем два месяца, неустанно выполняя все его задания.

Вдруг лицо Макса совсем изменилось. Вместо грусти и холодности его лицо стало выражать символ победы и полного удовлетворения.

— Спустя время, после того как я закончил своё обучение с учителем, произошло невероятное. Я был изумлён, когда нашему концерну предложили заключить долгосрочный контракт на десятки миллиардов евро. У нашего бизнеса не было таких перспектив даже в самые лучшие финансовые годы. Я не знаю до сих пор, как это механизм удачи функционирует через канадского учителя, но то, что в этом есть большой смысл и истина — я абсолютно уверен. Все мои коллеги в нашем концерне, думают, что это их общая исключительная заслуга в том, что они нашли рычаги влияния для того чтобы спасти бизнес от краха. Но я, разумеется, скрываю от них истинную причину, которая кроет эту исключительную по своей природе метаморфозу. В этом постыдном своём положении, с осознанием того, что безрассудная наивность спасла меня и целый бизнес концерн, а рассудочная принципиальность и высокий профессионализм оказался совершенно бессилен перед надвигающейся бедой, я скрываю не только от других, но и от самого себя, сам себе не хочу признаваться в этом. Я зарыл глубоко внутри своего разума эту истину и боюсь извлечь её снова на поверхность. Мой рассудок отказывается это понимать и принимать.

— Макс, я прекрасно понимаю ситуацию, о которой ты рассказал. Вот это и удивительно, что никто не хочет знать того, что так ясно и очевидно, того, что должны знать и проповедовать наши учителя, про что они молчат. И не нужно большой мудрости, чтобы сделать из этого тот вывод, что жизнь не совсем такая, какой её представляют люди. Наука дошла до того, что нашла объяснения всяким физиологическим и социальным процессам жизни человека, прикрыла наше существование в этом мире всякими ненужными глупостями, а главного не могла понять — механизм удачи и счастливого случая. По крайней мере, не слыхать, чтобы она говорила об этом. — Осторожно сказал я.

Мы встретились с ним в библиотеке. Учитель выражал своим внешним видом ясность и простоту. Он говорил мягким, тихим голосом ни на минуту не теряя нити своей мысли. Глядя на него, я всё время нашей встречи пытался подметить во внешнем образе учителя те признаки властной стихии, которая неведомо как изменяла судьбы тех людей, которые соприкасались с ним. Макс очевидно очень волновался, лицо его было красно и он постоянно переминал пальцы рук. Видя взволнованное состояние собеседника, учитель старался отвечать ему как можно мягче и обстоятельнее.

— Мистер Стойкович, — обратился Макс к учителю. Я намерен сделать вам… для вашей школы… — Макс замялся, не зная как продолжить далее свою мысль.

— Я намерен сделать некоторые инвестиции в вашу преподавательскую работу. — Неловко улыбаясь и робея, сказал Макс, с блестящими глазами.

Учитель движением головы выразил одобрение предложению Макса.

— Макс достал из своего кейса бумаги, развернул их и уже с горевшими огнём глазами, объявил учителю:

— Это инвестиционный договор на оказание безвозмездной финансовой помощи для развития ваших школьных проектов, уважаемый мистер Стойкович. По этому договору я передаю, а вы принимаете один миллион евро — это приблизительно полтора миллиона канадских долларов.

При этих словах Ласло Стойкович многозначительно улыбнулся. Я мог лишь слегка кивнуть головой, не в силах отвести взгляд от Макса, чувствуя при этом, как у меня пересыхает в горле. Учитель ничего не ответил, взял бумаги и стал внимательно и не без изумления читать договор. Когда он прочёл договор и поднял свои глаза на Макса, то на его губах подрагивала улыбка. Я продолжал молча смотреть переводя взгляд то на учителя, то на Макса.

— Этот финансовый вклад налагает на меня большую ответственность, — сказал учитель сухим дрожащим голосом, точно в нём что-то переломилось. После этих слов учитель замолчал. Молчали и его широко открытые, ясные глаза, которые светились глубокой откровенностью его души. О чём думал в этот момент учитель? Я мог лишь догадываться о том, что он был взволнован от необычности всего происходящего, от осознания того, что он подчинен сейчас какой-то сильной и загадочной воле, которая налагает на него груз обязательств. Но вот сгладились морщины на лице учителя, его облик сделался строгим и вдохновенно засверкали глаза. Там, в бездонных глубинах его сознания, ясно обрисовывался новый мир, и он уже не был для него прежним. Я и Макс смотрели в оцепенении на учителя, словно мы остановились перед огнем, перед бушующей водою, перед спокойно-загадочным взглядом человека познавшего тайны мира. В прямом, безбоязненно открытом и светлом взоре учителя я пытался уловить ноты мерцающей тайны, глубочайшей и сокровеннейшей, которая известна лишь ему.

— Я благодарю вас за ваш огромный вклад в мое дело, — нарушив тишину, с особым выражением лица заговорил Ласло, — теперь я смогу приобрести для своей школы новые компьютеры и оборудование.

— Мы сочли совершенно необходимым, сэр Ласло, — сказал Макс со вздохом, — помочь вам и вашему учебному заведению. Завтра же деньги будут переведены на ваш банковский счёт.

— Ваше личное участие в процессе обучения, предоставляет самые высоки преимущества для ваших учеников. — продолжал Макс.

— Действительно, вы оказали на меня очень сильное впечатление, сэр Ласло.

Глядя на учителя, мне на первый взгляд казалась невразумительной и даже нелепой мысль о доктрине поразительных совпадений, которые происходили с учениками этого человека. Я чувствовал сердцем нечто странное в присутствии Ласло, но мой разум отказывал признавать всего лишь игрой случая всё то, чем одаривал этот человек своих учеников. Настолько очевидна была эта картина реальности, заправленная непознанными для меня свойствами этого человека.

— Уважаемый сэр Ласло, — обратился я к учителю, — вы извините моё натуральное нетерпение и любопытство, но ваши способности для меня выглядят странно.

— О каких именно способностях вы говорите? — с озадаченным лицом спросил Ласло.

— Вы наверняка знаете о том, что вы приносите удачу своим ученикам, — осторожно пояснил я.

В этот момент мой взор обратился к Максу и наши взгляды встретились. Я испытывал некоторое неудобство из-за того, что вмешался с этой темой в разговор, который не имел ни малейшего отношения к финансовой стороне дела, в связи с которым мой друг встретился с учителем. Но мой вопрос тотчас нашёл удовлетворение в глазах Макса, который сделал вид, что не возражает против моего интереса. По-видимому, мой друг тоже желал отыскать ключ к пониманию этого секрета поэтому не стал препятствовать мне в этом.

Ласло посмотрел на нас особым взглядом, как будто бы желая измерить на лице каждого слушателя степень внимания. Всё это мелькнуло мне в глаза в три секунды. Я и Макс замерли в почтительном ожидании, продолжая смотреть на учителя и улыбаться.

— Люди, которые приносят счастье и удачу, — с дружеской откровенностью начал говорить учитель, — воспринимаются другими людьми, как посланники счастливого случая, удачи. Между тем, дело обстоит совсем иначе. Удача — это продолжение Закона Кармы. Поскольку, именно удачный случай налагает ответственность и ограничивает человека, позволяя сделать ему выбор. Пользуясь случаем, человек выбирает для себя то, что сулит ему удача, но с этим выбором он не осознаёт глубинного смысла того, что дарит ему Фортуна. Кому многое дано, с того многое спросится. Когда человек принимает дар счастливого случая, тем самым он подписывает с высшими силами договор, по которому наравне с благами человек получает серьёзные испытания. Когда человек ничего на себя не брал, ему не за что отвечать, нечего отдавать и нечего получать взамен. Пользоваться удачей — это большая ответственность! Каждый, сперва ответственен за себя и за всё, что с самим собой связано: слова, действия, мысли. Чем больше удачи в жизни человека, которая приносит ему чрезмерные блага, тем многомернее ответственность. Таким образом — чем выше ставка, тем выше и ответственность. Только имея большой жизненный опыт, можно принимать удачу от Фортуны и пользоваться ей. Когда человек родился в стране, переживающей в данный период непростые времена и случай дарит этому человеку самый высокий властный пост в этой стране, то этот человек несёт в себе больше силы, чтобы вынести это предназначение, несёт большую ответственность за то, что происходит в его стране и при этом, если он не осознавая это предназначение, начинает делать не то, что он должен делать, а преследует свои личные низменные цели, то его падение будет сокрушительным. Будет ужасным участь его близких и его потомства — болезни, муки и смерть охватят его самого и всех его близких. Тот, кто родился в благополучной стране в благополучной семье, имеет большой капитал и, что невероятно, проводит в праздных днях свою жизнь, а не воспитывает достойное поколение, не делает благие дела, не участвует в усовершенствовании и улучшении этого мира, то, поверьте — он и его потомство до третьего колена будут терпеть крах в жизни. Это многомерный Закон — Закон об удаче и Фортуне.

В глубоком молчании мы слушали слова учителя, и от полноты чувств не смели произнести ни слова.

Ласло невольно приосанился, приняв вид какого-то принужденного смирения и со всею благородною скромностью простого учителя — честолюбца, продолжал свою речь:

— Объектом ответственности могут быть другие люди — будущие поколения, животные, окружающая среда, материальные, социальные и духовные ценности. Ответственность, порождаемая Фортуной — это тяжкое бремя. Поэтому не стоит завидовать тем, кому улыбается удача и сопутствует Фортуна. Эти счастливчики обречены на тяжкий труд в жизни и на выполнение, возложенной на них, миссии. Ну, а если эти люди не распознали этой ответственности и не поняли сути своей удачи, то таким людям следует выражать своё сожаление. Не дай Бог, оказаться на их месте.

В этот самый момент я обратил своё внимание на Макса — глубокая печаль изображалась во всех его чертах. Макс сидел как нераскаянный грешник, уныл и мрачен.

— Я вам очень признателен, господа за оказанную финансовую поддержку моей школе. Теперь я чувствую себя как миллионер, вернее я стал миллионером с вашим участием. Но для меня, это огромное состояние ещё означает большую зависимость. Мой статус миллионера, — спокойным голосом продолжал говорить учитель Ласло, — призывает меня к особой миссии, в связи с которой я вынужден буду с предельным вниманием и пунктуальностью выполнить свой долг по совершенствованию образовательной системы в моей школе.

— А как же быть тем людям, которым вы подарили удачу, уважаемый учитель? — со значительным взглядом проговорил Макс.

— Как человек может распознать — что от него хотят там? — при этих словах Макс поднял указательный палец вверх.

— Думайте… -, ответил Ласло и его ясные, исполненные теплоты и радушия глаза коснулись взглядом Макса. — Удача никогда не раскроет вам всех своих секретов, а потому лучше заранее приучиться отбрасывать всю шелуху и находить главное, научиться задавать вопросы и слушать ответ высших сил. Это первый ключ к пониманию жизненной формулы, — ответил учитель.

Откровения этого загадочного человека — Ласло Стойковича казались непостижимыми и вносили в душу смущение и странный трепет. Он открыл нам тайну, за которую всякий из нас дорого бы дал. Тому, что так убедительно прозвучало из уст учителя Ласло, поверили бы даже камни. Мы все самодостаточные в своей жизни люди, однако бывают такие моменты, когда ждёшь проявление в жизни удачи и счастливого случая. Воистину, было сказано — "на Титанике все были богаты и здоровы, а удачливыми оказались единицы".

Если человеку, написавшему эту повесть, удалось, при помощи заключающихся в ней картин реальности хотя бы на один час рассеять чью-нибудь печаль открыв тайну Фортуны, или считающего себя неудачливым в жизни страдальца научить правильно понимать Законы судьбы и достойно переносить все тяготы и огорчения в жизни, то труд этот, как он ни скромен, не был напрасен и автор уже получил свою награду.