Она больна.
Диагноз был поставлен уже давно, но ее родственники так и не могли поверить в случившееся. Казалось, что время до диагноза и после него разделила огромная трещина, через которую невозможно было перебраться. По одну сторону были они — друзья, коллеги по работе, просто знакомые, с которыми она виделась от силы раз или два, с другой стороны была она.
В ее руках была вся ее жизнь. Открыв первую страницу обветшалого альбома, ее взору предстала выцветшая фотография. На ней молодая женщина с навечно застывшей улыбкой на лице держала в руках крохотного малыша. Она прикоснулась пальцами к снимку, на ее глазах навернулись слезы.
Она потеряла мать спустя пять лет после того, как был сделан этот снимок. Даже умирая, ее мать была сильной. Не обращая внимания на чудовищную боль во всем теле, она выслушивала рассказы своей дочери, лежа на кушетке. Лейкемия высушила ее до костей, но она держалась изо всех сил и не показывала своей дочери, как ей больно. А потом ее не стало. На похоронах никто не сдерживал своих слез, но она так и не смогла выдавить из себя хотя бы одну слезинку. Ее шок не дал горю выйти наружу. Она так и стояла, бездумно смотря на открытый гроб.
Она перевернула несколько страниц альбома и остановилась на середине. Фотография была сделана, когда ее отец перевелся на другую работу. Тогда она допоздна засиживалась на кухне, дожидаясь, пока он придет, чтобы вместе сесть за стол. Неторопливо ужиная, отец рассказывал ей свои дела на работе, жаловался на своего начальника, а она показывала ему дневник, хвасталась хорошими оценками и тоже жаловалась на мальчишек в классе. То было незабываемое время, пока отец не нашел себе девушку.
Она нахмурилась и перевернула сразу несколько страниц. Пропущенные фотографии содержали снимки отца с ее мачехой, которую она никогда не любила. И отец, и его новая жена знали об этом и поначалу пытались с этим как-то разобраться, но она дала им понять, что родную маму никто не сможет ей заменить. Было много разговоров, еще больше криков и битой посуды и бурных пьянок. Те четыре года прошли для нее в напряжении, и лишь любовь облегчила ее муки.
На одной из фотографий она, такая счастливая и улыбчивая, стояла, держась с парнем за руку. За их разницу в росте одногрупники частенько их подразнивали, но ведь сердцу не прикажешь, даже если парень был на полголовы ниже. Это не мешало им проводить вечера перед телевизором, укрывшись пледом, или мило болтать в недорогом кафе. Когда у нее были проблемы с учебой, он приходил с учебниками в руках и заставлял ее учиться.
Она закрыла глаза и отложила альбом в сторону. То, что она была в палате одна, удручало ее. Хотелось поговорить с кем-нибудь, рассказать о своих проблемах, излить душу, иногда даже поплакать — лишь бы был собеседник. В последнее время ее муж стал посещать ее все реже и реже. Она не могла его винить, все-таки работа не волк, да и при виде ее больного лица трудно было обрадоваться. Минули те времена, когда они появлялись друг перед другом в лучшем виде. Она давно перестала краситься, следить за собой, болезнь делала все это невозможным.
Она любила своего мужа так сильно, что постоянно плакала от радости, когда он заходил к ней в палату. Вид его силуэта сквозь стекло двери, звук его голоса, тепло его рук — все это давало ей надежду на выздоровление. Он не отвернулся от нее, он тоже помнил те времена, несмотря на то, что в их жизни было много чего плохого.
Она вспомнила черную станицу из их семейной идиллии. Тогда они были слишком молоды, слишком увлечены собой. Радость семейной жизни омрачилась так внезапно и жестоко…
Ей не хотелось открывать альбом вновь. Не хотелось видеть свою же радостную улыбку, свои руки, гладящие округлый живот, надпись «тридцать недель», снимки УЗИ. То, что произошло потом, она не хотела вспоминать, и все же шрам внизу живота не давал ей права забыть о кошмарном уроке жизни. Ведь и имя уже было дано, и одежда был куплена и сложена в шкафу, дожидаясь своего времени. Ничего не было и никогда уже не будет.
Раздался стук в дверь палаты. Она увидела свою медсестру с подносом в руках. На очереди был прием ненавистных ей лекарств, от которых ей хотелось вырвать. Правду говорили, чем меньше размер таблетки, тем она сильнее и противнее. Большие вкусные таблетки были чаще всего витаминами.
Она надеялась, что вскоре ее муж придет и обнимет ее. Прижмет к себе, погладит по рано седеющей голове и подбодрит ласковым словом. Это было ее путеводным светом, ее надеждой, ее мечтой, но эта мечта никогда не сбудется. Ее мужа уже давно нет.
Она больна шизофренией.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.