Школа

Ш К О Л А

В шестой класс я пришла в середине сентября. Мои родители купили квартиру рядом с новой школой. Мама боялась, что перемена школы отразится на моих успехах. А мне было интересно попасть в новый коллектив.

Класс оказался так себе. Мальчишек красивых не было, девчонки были довольно скучными Я села на последнюю парту, чтобы понаблюдать за всеми, но классная пересадила меня. Мой сосед оказался меньше меня ростом, звали его Илья.

Илья ничем не отличался от остальных. В начале урока он вертелся, потом стал тайком посматривать на меня, затем забрал у кого-то тетрадь и всю ее изрисовал. Ленка, хозяйка тетради, смеялась, чтобы скрыть недовольство. Наконец, он швырнул тетрадь так, что она вывалилась из обложки. Она не возмутилась, наверное он ей нравился.

На перемене они подрались, вернее, дрался Илья, а она терпела. Никто за Ленку не заступался, видно у них это было в порядке вещей. Я просто остановила его руку, когда он собирался в очередной раз ее ударить. Кажется, он был удивлен. Лена же вместо благодарности сказала мне на перемене:

— Ты, Олеська, не выделывайся, наши мальчишки таких не любят и после школы бьют.

— А, тебе наверно это нравится, — сказала я.

Когда на следующий день я шла в школу, Илья поджидал меня около входа. '' Сейчас что-то будет'', — подумала я. Захожу в школу, а Илья мне ''привет''. ''Привет'', — ответила я. Один — ноль в мою пользу.

В классе была смертельная скука, и от нечего делать я стала составлять анкету. В числе прочих были вопросы: «Ты пробовал курить?, У тебя много друзей? Кто в классе самый симпатичный?» Илья первым взял заполнять. На вопрос «Кто самый симпатичный?» он ответил: «Из девчонок — никто, из пацанов — я». Потом анкету взяла Лена, а после началась настоящая охота. Все хотели прочитать и заполнить. Девчата переписывали вопросы, и вскоре уже весь класс был завален анкетами.

Когда мне это надоело, я предложила Лене играть в записочки. У нас появился особый блокнот, в котором мы задавали друг другу вопросы. Однажды учительница спросила у нас, что это мы все время передаем друг другу .

— А это мы правила записываем, — придумала я.

Но это не осталось незамеченным среди наших одноклассников. Илья давно косился на наш блокнот.

Как-то спрашиваю у Лены Кто из мальчишек тебе нравится Никто — пишет она в блокноте. ''А Илья тебе нравится '', — не унимаюсь я. ''Да'', — был ответ. ''А кто самый противный ''— спрашиваю опять. ''Жирнихин. Лучше б его вообще не было в классе''. Но не успела я закрыть блокнот, как Илья выхватил его из рук и стал читать.

— Будешь последним, если хоть слово прочитаешь, — говорю ему.

На секунду он задумался, тут Фадеев выхватывает у него блокнот.

— Ого-го, да тут и про тебя Илья, — Фадеев от удовольствия прищурил глаза, — ''Тебе нравится Илья — Да-а-а'' Кто это написал?

— Дай сюда, — Илья протянул руку, всмотрелся в буквы. Это льстило его самолюбию. Но Лена готова была провалиться. А Фадеев продолжал

— ''А кто самый противный? — Жирнихин''

— Это кто написал?, — Жирнихин поднялся со своего места, — она, — кивнул на меня. Фадеев покачал головой.

— Тогда она, — Жирнихин направился к Ленке.

— Жирнихин, — в чем дело? — отреагировала Елена, наша классная.

— А что они про нас всякие гадости пишут.

Но тут прозвенел звонок. Ленка ревела на перемене, а девчата ее утешали. Илья иногда поглядывал на нее. Ясно, он такого не ожидал.

Как-то на физ-ре увидела Бориса, папиного знакомого. Оказалось, он будет работать тренером по теннису. Пригласил меня, и вечером я уже была в спортзале.

Взрослые пацаны натянули сетку и начали играть. Один играл очень здорово, Борис спросил занимался ли он где-нибудь. Тот ответил, что раньше учился в спортивной школе.Звали его Женя.

Теперь после уроков я заходила в спортзал. Как-то я пришла слишком рано, в зале был один только Женька. Он бил мячом по стене.

— Давай сыграем? — предложил он.

Когда мы играли, он все смеялся над моими подачами. Я злилась и бегала по залу как сумасшедшая. Но он как будто нарочно посылал мячи то в один, то в другой угол. Я не сдавалась, и когда пришли другие, он уже иначе смотрел на меня. Когда все стали расходиться, Женька не торопился, подошел ко мне

— У тебя еще не болят плечи? — спросил он

— А что?

— Может сыграем еще раз?

— Давай

Но через пару подачей он сказал:

— Стоп, это никуда не годится.

— Что, что не так?

— Кто так держит ракетку? Cмотри, — сказал он и взял мою руку с ракеткой.

Он встал так близко, что я почувствовала его дыхание. Он отвел мою руку в сторону, изображая подачу. На секунду он замер, наверно понял, о чем я думала, и отошел в сторону. Я была уверена, мы думали об одном и том же.

На следующий день у меня так болели мышцы, что я пожаловалась Ленке.

— Ты занимаешься в нашем спортзале? — спросил Илья.

— Да, — ответила я

Вечером я увидела его в зале. Простое совпадение? Илья играл с пацанами в баскетбол. Это с его то ростом! Женька кивнул мне

— Ну как болят ?

— Немного, — ответила я. Илья оглянулся и швырнул мяч в кольцо. ''Попал'', — подумала я.

Играли мы до потери пульса. Когда я вышла в коридор попить воды, там стоял Илья.

— Ты идешь домой? — спросил он.

— Да

— Хочешь пойдем вместе?

Я кивнула. Он ждал меня на улице. Было уже темно. Когда дошли до моего дома, оказалось, что он живет в соседнем.

— Ты неплохо играешь, — заметил он.

— Ты тоже

— Сыграем как-нибудь вместе?

— Ладно, — крикнула ему уже из подъезда.

Но поиграть не пришлось. Только мы натянули сетку, как появился Женька.

— Эй, коротышка, гони ракетку, сейчас я играю.

Илья сначала растерялся, потом как запустит ракеткой в Женьку.

— Лови

Женька едва уклонился.

— Ты что, сопляк? — и на Илью пошел. Короче закончилось все это дракой. Как назло еще завуч в спортзал заглянула.

На следующий день нас к директору. Cпрашивают у меня, кто начал драку. Ну я и сказала, как все было. Так девчата мне потом "предательница", Илюшеньку видите ли выдала. А Ленка так вообще "Это она Женечку своего покрывала". Илья услышал и посмотрел с такой усмешкой. Не прощу ей этого.

На следующем уроке я к ней прицепилась. Пусть не думает, что ей это сойдет с рук. Про Женьку я ей по секрету, а она это всему классу.

Под предлогом того, что она меня толкнула, я ударила ее в плечо. Падая на стул, она схватила меня за кофту так, что я чуть не оказалась раздетой. Вообще нервы у меня были на пределе. Входит Елена:

— Кто? — и на Илью уставилась.

— А что вы на меня смотрите? — говорит.

— Ведь это ты?

— А что сразу я, это Олеська, — пожимает плечами.

— Да это я — и на Елену смотрю "дальше что ?"

— Останешься сегодня после уроков.

После уроков жду Елену, сижу на парте и болтаю ногами. Заглядывает Илья:

— Ну что допрыгалась?

— Тебе то что? — спрыгиваю со стола

— Может быть родителей вызовут, — начинает действовать мне на нервы.

— Тебе бы этого хотелось?

Пожимает плечами.

— Это было бы справедливо

— Да? — смотрю на него в упор

— По крайней мере ты узнала, что я тогда чувствовал

Я кажется начинаю что-то понимать.

— Я не хотела, — отхожу к окну, — не пойду сегодня домой

Ну и ну сейчас будем плакать как в кино. Закрываю лицо руками. Что-то будет. Подходит и трогает меня за плечо

— Олесь, ну не надо, — хочет убрать мои руки, — не плачь, пожалуйста

Я открываю и смеюсь ему в лицо. Минуту смотрит на меня, вдруг развернулся и вон из класса. Зачем я с ним так. Дверью хлопнул. А тут и Елена входит:

— Что это с ним?

Пожимаю плечами.

— Вот вы все такие. Горячие. С вами не возможно говорить.А все это переходный возраст.

И пошла развивать эту тему.

Я сижу на нее смотрю. Думаю об Илье. Вот я всегда такая, грубая. Ну почему?

— А тут еще завуч к нам на урок должен прийти посмотреть, как я с вами работаю. Опыта у меня нет. И что мне с вами делать?

— Все обойдется, может завуч и не придет.

— Дай бог.

— Ну я пойду

— Да, иди, — кивнула она рассеяно, — да, а что там с Леной

— Ничего, мы уже помирились

— Больше чтоб такого не было

— Ладно, — крикнула я из дверей

С этого дня с Ильей у нас началась война. На уроке мы не разговаривали, лишь иногда отпускали колкости друг другу. В мою сторону он даже не смотрел, сидел полуобернувшись к Ленке и все время раскачивался на стуле, так что даже Елена устала делать ему замечания. Леночка была довольна. А он прикалывался, пел ей романсы

— Я люблю тебя, Ленка,

У тебя в квартире стенка

Я наблюдала за ними, и мне было смешно.

Как-то в наш класс заглянул Женька. Он был в новой спортивной куртке, просто класс. Увидев меня, он махнул рукой. Я подошла, а он спросил, не одолжу ли я ему свою ракетку. Я конечно же одолжила. Когда он ушел, Ленка подбежала ко мне

— Какой красавчик!

Я разулыбалась, смотрю, а у Ильи такой взгляд. Все это время он его изучал.

А потом стал носиться по классу, забрал у Гальки пенал, швырнул в конец класса. Я перестала на него смотреть, а когда обернулась, он уже валялся под партой с Жирнихиным. Оба колотили друг друга. Вошла учительница. Илья последний раз ударил его ногой и пошел к своему месту. Ленка хотела что-то сказать и даже протянула к нему руку, но он ее резко оборвал:

— Уйди, толстая!

По-моему, она нисколько не обиделась. Кажется, я знала, что это на него нашло.

В этом классе не я одна была новенькой. Комарова Галя пришла чуть раньше меня. Но до сих пор ни с кем не дружила. Вернее с ней никто не дружил. И вот почему. Одевалась она без вкуса, но не в этом дело Она была грязнулей. Руки торчали из коротких рукавов кофточки, юбка висела, сандалии были старыми.

— Галя, вымой голову, — говорила ей Щербакова, — у тебя волосы как сосульки

Во общем, пацаны ее стали травить. Кто-то стащил ее портфель и закинул мальчишкам в туалет, она подбегает ко мне

— Олеська, ты дура, это ты кинула мой портфель в туалет, мне сказали!

Я на нее не обращаю внимания. И вдруг до меня дошло, это ж Илья меня подставил. Ну ладно, думаю. Потом вдруг слышу, девчонки смеются. Подхожу, вижу рисунок.

— Правда, похоже? — это Галька у меня спрашивает.

Смотрю, а на рисунке уродливая девчонка с рюкзаком через плечо тянется, чтобы поцеловать парня с ракеткой. И надпись "Олеська любит Женьку". Бездарность. Рисунок я забрала, а месть оставила на потом. Вообще-то я не мстительная, просто не люблю, когда меня достают. Кто же нарисовал это. Нет это не Галька, она довольно глупая. Илья

На литературе нас стали спрашивать пересказ статьи. Татьяна Николаевна и слушать не желала наших справедливых возмущений о том, что она этого не задавала. Настроена она в таких случаях бывала решительно. Уже две двойки красовались в журнале, как Галя поднимает руку и просится выйти. Так до конца урока она и просидела в туалете. Следующая пара была моей. Класс гудел от негодования. А зло сорвали на Гальке. Подала идею я. На перемене рисую на доске огромного комара с крылышками, а рядом дихлофос со струей газа и подпись "Смерть комару". Сначала Фадеев заинтересовался моим творчеством, потом Жирнихин как гаркнет смехом за моей спиной. Илья обернулся:

— Талант, кто это нарисовал?

Фадеев кивком показал на меня. Что тут началось. Всем понравилась моя идея с комаром. Кто-то принялся повторять мои художества на доске. А Фадеев достал из Ленкиного рюкзака дезодорант и принялся гоняться за Жирнихиным, который, размахивая руками, прыгал с парты на парту, изображая из себя комара. При этом Жирнихин издавал такой истошный свист, а Фадеев догоняя брызгал в него дезиком. Все просто валялись от смеха. Никто не заметил, как вошла Елена Николаевна

— Что здесь происходит?

— Ничего, — Фадеев спрыгнул со стула, а Ленка, подбежав, забрала у него дезодорант.

— Комарова, ты что плачешь?

— А вы обернитесь, Елена Николаевна, — сказал Илья

Елена прочитала надпись

— Какой ужас, за что вы ее так?

— А она от двойки отлынивает

— Всему классу поставили, а ей нет

— Она весь урок в туалете просидела

— А кто это нарисовал? — спросила Елена

Все замолчали

— Чья это идея? — повторила Елена — Жирнихин, твоя?

— А что сразу я?

— Фадеев, ты нарисовал?

— Может и я, я не помню

— А вам что надо козла отпущения найти? — говорю я вполголоса и сама поражаюсь своей дерзости.

Минуту Елена смотрит на меня. Кажется она не знает что сказать

— Не один же кто-то это сделал, — пытаюсь я объяснить, а сама думаю, сейчас она взорвется. Нет, смолчала. Вот это да.

Илья весь урок относится ко мне как-то иначе. По-моему я его удивила. К Ленке так ни разу и не повернулся

— Ты пойдешь сегодня в спортзал? — спрашивает у меня в конце урока

— Не-ет, там старшеклассники к соревнованиям будут готовиться

— А то выходи на улицу на скейте кататься

— Я не умею!

— Мы научим!

— Ладно, может быть.

Дома я про него забыла. Мама послала меня мусор выносить. Иду, смотрю, Илья мне навстречу на скейте

— Олеська, выходи, пойдем на стадион, — и мимо меня проехал

Решила выйти. С Фадеевым мы пошли на стадион. Катались по очереди. Илья делали классные развороты. Подпрыгнет, ногой подденет скейт и вот уже едет в другую сторону. Я заметила, что смотрю с восхищением

— А классно ты сегодня Елену на место поставила, — сказал Фадеев

— Так получилось, а вообще я не хотела ее обижать

Илья промолчал.

— Хочешь попробовать, — предложил Лешка и толкнул ко мне скейт

Я остановила его ногой, встала и пошатнулась

— Дайте кто-нибудь мне руку

Лешка и Илья протянули мне оба руки, я их взяла и они меня покатили. Потом Лешка побежал домой переобуваться, а Илья взял мою руку и так повез до конца поля. У него была сильная, уверенная рука, я даже удивилась. Мне захотелось никогда не останавливаться. На улице было тепло, пахло осенними листьями. А Илья учил меня кататься.

— Так, так у тебя уже получается, наклоняешься влево, рука идет вправо.

— А как вы делаете развороты, — одной ногой я приподняла скейт и чуть не упала.

Илья схватил меня за руки, а я его чуть повыше локтя. Я увидела его глаза, внизу

— Еще рано

— Я хочу попробовать, — я отпустила его руку, и повернула скейт. Но он уехал у меня из под ног. А Илья опять поймал меня. И опять я увидала его глаза, темные, красивые, как осеннее небо. Тут я заметила, что все еще держу его и отпустила.

— Олеська, хочешь со мной дружить?

Я кивнула.

Первое, что я увидела в школе на следующий день, это его глаза, которые улыбались только мне.

— Олеська, слушай, что рассказывает Галька, — подлетела ко мне Ленка, — Помнишь тот рисунок, где ты с Женькой. Мы еще думали, что это Галька нарисовала. Точно такой же рисунок принес сегодня Женька и спросил, кто это сделал. Ему сказали, что это Галька. А Галька, как увидела его, испугалась, сказала, что это Илья нарисовал и попросил ее подкинуть в спортзал. Представляешь. А когда Илья пришел, избил Гальку, за то что она раскололась. Видишь, сидит плачет.

Я поняла только одно, что рисунок увидел Женька, и Илья к этому приложил руку. Чего он хотел этим добиться? Чтобы Женька меня возненавидел? Ведет себя как мальчишка, противно! Женька бы так делать не стал. А еще на скейте меня вчера катал, а за моей спиной западло делает. Ненавижу его.

Весь день не обращаю на него внимания. Сначала он пытался со мной заговорить, ноя ответила ему что-то резкое. Он сразу стал сухой, даже взгляд изменился. Смотрит с ненавистью. У меня окончательно упало настроение. Ну и не надо. На войне как на войне. Сегодня мы еще с ним должны дежурить. Нетушки. С дежурства убежала в спортзал. Если нужно — позовет.

В спортзале был Женька. Я так и похолодела. Сейчас он спросит про рисунок. Спокойно бьет мячом об стену. Увидел меня. Подходит:

— Сыграем?

Киваю. Играем долго. Он меня загонял. Удар. Еще. Отбиваю. Еще удар. Ничего не существует. Есть только мяч и его нужно отбить.

— Хорошо — как в тумане слышу его голос — Давай ….еще… резче… медленно бегаешь…

Не знаю сколько времени мы играли. Но такого ощущения свободы еще не было. Я как будто растворилась в игре. Это было классно.

Отдыхаем на скамейке.

— Сегодня как никогда, да? — говорит Женька.

— Это что-то! — смеюсь и вдруг замечаю, что он смотрит на мою промокшую майку. Она наверное просвечивает.

— Пойду переоденусь.

Захожу в раздевалку. Вот это да. Да по нему девчонки из старших классов сохнут, а он тут меня разглядывает. Это конечно некрасиво, но все-таки это классно. Или нет? Меня это смущает? Надо будет дома об этом подумать.

Выключаю свет, выхожу. За дверью — он. Стоит на пути.

— Ты идешь? — спрашиваю.

— А ты не хочешь сказать «до свидания»?

— Пока, — говорю, но он не пропускает.

— Нет, не так.

— А как?

— А вот как, — говорит и целует меня в губы. Отталкиваю его и отступаю в темноту. Стою, прислонившись к стене. Не хочу его видеть. Это было так неожиданно, ничего не понимаю.

— Олесь, ты что, обиделась?

Молчу.

— Олесь!

— Пусти, — наваливаюсь на него решительно.

— Только когда нормально попрощаемся

Злюсь. Так я и домой не попаду.

— Ну что мир?

Стою как каменная. Он наклоняется, обхватывает меня за талию. Я закрываю глаза. Чувствую его губы. Он целует меня. С ума сойти. Ведь как в кино. Толкаю его. Он не задерживает. Вылетаю. И нос к носу сталкиваюсь с Ильей.

— А! — вскрикиваю.

— Олеська, ты почему…— пытается он что-то сказать.

Пролетаю мимо. Сердце у меня бешено колотится. До дома почти бегом. Илья что-нибудь видел? Он наверное понял. У меня было такое лицо. Конечно, он обо всем догадался.

Поднимаюсь на четвертый этаж. Мне надо успокоиться. Пытаюсь глубоко дышать. Не получается. Мама испугается. Да, видок у меня сейчас ошарашаенный. Улыбаюсь. Звоню.

— Леся, это ты? — мама открывает.

— Привет, — захожу.

— Ты что-то поздно

— Да, в спортзале играли, — наклоняюсь, развязываю кроссовки. Ушла. Значит, все нормально. Смотрю на себя в зеркало. Немного взлохмачены волосы. А так все в порядке. И эти губы он целовал? Смотрю на себя и не верю. Тащу в спальню рюкзак. Открываю. Что я хотела? Да, надо переодеться и идти есть. А если бы Илья пришел на минуту раньше? Представляю себе его лицо. Нет, это было бы ужасно. Он не мог ничего видеть. Открыв шифоньер, копаюсь у себя на полке. Никак не могу понять, что мне нужно.

— Олесь, ты идешь ужинать? — доносится голос папы.

— Иду, иду, — начинаю злиться, — Где мои шорты?

— Ты их в спальне бросила, — это мама.

Иду в спальню. Да где же эти шорты? Наконец то. За дверью, на ручке висят. Захожу в ванную. Открываю оба крана. И опять наталкиваюсь на свое изображение. Что-то я слишком красная. И губы красные. Трогаю их. Вспоминаю. С ума сойти. Первый поцелуй, первая печаль…Начинаю тихо смеяться. Что это со мной? Двенадцать лет. В декабре будет. Конечно, рановато. Но в нашем классе я первая. Вот бы знали девчонки с бывшей школы — ахнули. Они наверняка об этом еще и не думали. Стягиваю джемпе — мамя вязала. Эта черная футболка не просвечивает, но довольно облегает. Не удивительно, что он так на меня уставился. Снимаю ее. Не хочу и думать.

— Ты что так долго? — мама стучит в дверь.

Все. Одеваюсь.

Ночью перед тем как заснуть, вспоминаю все сначала. Иногда меня охватывает ужас, а потом вдруг начинаю смеяться. Заснула я довольно поздно, не помню сколько раз все это я вспоминала: двадцать или тридцать.

На следующий день Илья был какой-то странный. Тихий, спокойный. Все ко мне присматривается. А я не могу ни о чем думать. Елена Николаевна что-то объясняет, а я не пойму, о чем это она. То что вчера произошло. А может ничего и не было? Может мне показалось? Какие-то глупости в голову лезут.

— Ты чего улыбаешься? — это Фадеев развернулся и смотрит.

Я его дневником по носу слегка.

А может это все плохо? Не надо было ему позволять. Да, наверное, я плохая. А ведь здорово быть плохой. Поворачиваюсь к Ленке. Что-то пишет. Рассказать ей? Или не стоит? Да она всему классу разболтает.

На литературе Татьяна Николаевна меня достала. Устроила какое-то тестирование. А вопросы не дай боже! Мы такого не проходили.

— Ты что вчера делала в спортзале? — спрашивает у меня шепотом Илья.

— В теннис играла, — смотрю на него.

— В теннис? — изучает мое лицо. — А почему покраснела? — и голос такой язвительный.

Теперь я действительно чувствую, что краснею.

Но какое ему до меня дело? Подперла рукой лоб. Он надо мной смеется. Да. Он о чем-то догадывается. Теперь будет подкалывать. Если тогда рисунок. То что будет теперь? Такая вдруг грусть навалила, что чувствую, сейчас разревусь.

— Сдавайте листочки, — пропела противненьким тоненьким голоском Татьяна.

А я и на первый вопрос не ответила.

Илья пишет уже шестой, не закрывает, тетрадь посередине, смори кто хочешь. А я не стану унижаться. Пусть пару ставит.

— А ты дома не соизволила подготовиться, да? — Татьяна сколнилась надо мной.

— По чем же я буду готовиться, если в учебнике такого нет?

— Встань.

— Встаю.

— За то, что ты не знаешь материал, я ставлю тебе два в журнал. А за то, что не умеешь вести себя на уроке, встань в угол! Только там тебе и место, нахалка!

Не ослышалась ли я? В угол! Да что она себе позволяет!

— Ты слышала меня? — берет меня за руку, вывела перед классом. — И так будет всегда, тебе ясно?

Хоть бы по фамилии меня назвала, вообще меня игнорирует. Поворачивается спиной. Только прислуживать ей не буду. Посылаю воздушный поцелуй. Не плакать же мне. И выхожу из класса. Последнее, что я помню, обалдевший взгляд Ильи. Плевать не все. Иду домой. Нормально, да? Немного грустно. Рюкзак то там остался. Жалко его. Кожаный. Ничего с ним не сделают. Только все равно жалко. И вообще жизнь у меня какая-то пустая. Может в какую-нибудь секцию записаться? И что эта Татьяна ко мне придирается? На литературе одна скукота. Все эти писатели рассказывают про свою взрослую жизнь. Ну а нам, что до этого? От написал бы что-нибудь про нас, про подростков, про школу. В соседней школе парень повесился. Это же трагедия. Из-за чего он? Почему ему никто не помог, не понял, не поверил, не остановил? Вот и сюжет для рассказа.

Дверь открыла мама.

— Ты что без портфеля? — спрашивает.

— Да мальчишки в туалет закинули, я обиделась, ушла.

— Да как же так? Почему же никому не сказала?

— Не хотела.

— Может мне в школу сходить?

— Не надо, сами принесут.

— Аесли нет?

— У, — морщусь как от головной боли, — принесут.

Теперь и дома покою нет. Ну что у меня за жизнь? Тоска. В спальне включаю музыку. Падаю на кровать. Ясно. Уроки я сегодня не сделаю. Завтра опять пары получу. Родителей Елена еще вызовет. Как так я опустилась? В той школе я была хорошистка. Учиться мне было легко. На пятерки — учиться лень, троек у меня практически не бывало, даже когда я ничего не учила. Всегда помнила, о чем рассказывали на прошлом уроке, хотя особенно не старалась запомнить. А теперь точно Елена рассердится.

— Олеся, я в школу схожу, — мама приоткрыла дверь.

— Ну зачем это еще?

На Елену она там точно нарвется.

Тут в дверь позвонили. Мама пошла открывать. Как же ее отговорить?

— Сам принес? Так кто же это сделал? — услышала я мамин голос.

На пороге стоял растерянный Илья с моим рюкзаком. Я бы его сейчас расцеловала.

— Это же не он, не он, — я втянула Илью за руку, — Заходи.

Теперь у мамы был растерянный вид.

— Круто ты с Татьяной, — сказал Илья, когда мы оказались в моей комнате.

— Я там много наделала шуму?

— Еще бы! Думаю никто бы так не смог. Все мальчишки тебя уважают.

— Да? — Я усмехнулась. Странно это было слышать от него.

— Татьяна сказала, портфель твой не трогать, пока ты сама или родители не придут. А Фадеев потихоньку рюкзак твой и стащил. Ну мы и принесли.

Я стояла у стола, водила пальцем по полировке.

— Илья, думаешь мне сильно влетит? — сбоку смотрю на него.

— Может Татьяна забудет…

— Не забудет. Из принципа, и ты это знаешь. Возможно она сейчас уже что-то предпринимает.

— Да.

— Что «да»?

— Когда мы уходили она пошла к заучу. Ты действительно знаешь Татьяну.

— Илья, ты думаешь, я хоть немного права?

— Ты ей грубила. Но ты защищалась.

— Вот именно.

— И она не имела права ставить тебя в угол.

— Да.

— Но ты самовольно ушла с урока.

— Блин, Илья, мы должны что-нибудь придумать… Ты говоришь, что мальчишки на моей стороне?

— Думаю, да.

— Вы должны меня поддержать.

— Как?

— Мы должны опередить Татьяну. Скажем, что она сама выгнала меня с урока после того как я отказалась встать в угол.

— Это будет не честно.

— Ну давай, иного выхода нет. Разве тебе нравится Татьяна? — смотрю ему в глаза.

— Нет.

— И может мы навсегда избавимся от нее. Скажем, как она над нами издевалась. Тем более, что это правда.