Митька, я и лед

Мы с Митькой не очень хорошие друзья. Часто ссоримся. Иногда из-за того, что он съел большую часть апельсина, который нам дала мама, иногда просто так, не из-за чего.

Митька больше всего на свете любит зиму. За то, что можно кидаться снежками (причем не в кого-нибудь, а именно в меня) и лепить снеговиков (а мне приходится это делать вместе с ним, правда моих он всегда ломает).

Как-то раз мама снова попросила меня погулять с младшим братом. Было это зимой. Митька, конечно, сразу выбежал во двор и начал бегать вокруг меня и кидаться снегом в лицо. Я кричала на него, кидала ответно (правда, промахивалась), но ему все было нипочем, так что я уже просто шла за ним.

Но на этот раз он завел меня слишком далеко.

— Митька, мама не разрешила ходить к реке! — кричала я брату.

— А мамы здесь нет! — звонко откликался он.

Тут я стала уже не на шутку волноваться. Митька приближался к речке, и я чувствовала, что мне его уже не догнать. Ноги мои увязали в сугробах: никто здесь не ходил и не протаптывал тропку.

И тут я услышала треск. Оглушительный крик словно парализовал меня. Я будто погрузилась в транс, была не в силах пошевелиться. Но еще один вопль ужаса и страха заставил меня вернуться ко всем событиям. Я, не задумываясь, сбросила пальто и побежала на помощь Митьке. В тот момент я даже не думала о том, что мы поссорились, о том, что он поступил плохо. Мой брат тонул, и эта мысль с невероятной скоростью крутилась у меня в голове. Я стала осторожно ступать на лед, сердце мое бешено колотилось. И вот я уже протягиваю Митьке руку. Он хватает ее с такой силой, с таким рвением, словно она последний луч надежды, последняя ниточка спасения.

Я тянула брата из последних сил и, наконец, смогла положить его на лед. Он смотрел на меня, а я на него, но эти счастливые минуты продолжались недолго. Я снова услышала хруст, и мое уставшее тело на половину провалилось под лед.

— Беги! — закричала я Митьке. — Беги!!!

Мальчик встал на ноги, глаза его были широко раскрыты, из них текли слезы, но с места он не двигался.

— Беги скорее!!! — я пыталась подняться, но силы были на исходе. Последнее, что я видела, было голубое небо и мой маленький брат, который был так напуган…

Очнулась я на чем-то мягком и теплом. Сначала я не поняла, где нахожусь, но потом признала в стоге сена и старых лопатах сарайчик моего деда.

Здесь, казалось, собрались все жители нашей деревни. Ближе всего, конечно, сидела мама. Лицо ее было красное от слез. За ней стоял папа. Я никогда не видела его таким, никогда не думала, что мой папа может плакать.

А в дальнем конце сарая сидел на ящике Митька. Он был закутан в одеяло, лицо все еще было бледным.

Я встала и подошла к нему. Взгляд его был и напуганным, и благодарным… Я наклонилась и обняла брата. Я слышала, как тихо плакал он мне в плечо, и вдруг поняла, как сильно его люблю, как он мне дорог.

Больше мы не ссорились.