Гриц в стране фей

Гриц в стране фей

Если закрыть глаза, открывая их только на каждом сотом шаге, то идется куда веселее. А еще в темноте, под пронзительный стрекот кузнечиков и шорох травы на ветру, можно воображать себе разные интересные штуки. Правда, можно упасть. Блин… как сейчас!

Гриц поднялся на четвереньки, потом сел на корточки и потер колено. Черт, до крови! Придется делать привал.

Он встал, припадая на ушибленную ногу, отошел к обочине, скинул с плеча рюкзак и стал рыться в нем в поисках бутылки с водой, чтобы промыть ссадину.

— Больно? — сочувственно спросил женский голос.

Гриц подскочил от неожиданности и резко обернулся. Никого! Он крутанулся на здоровой ноге — вокруг, на сотни метров не было ни души, что там, ни кустика, чтобы спрятаться. Поле и поле. Только далеко впереди синел лес, до которого еще идти да идти.

Гриц подозрительно посмотрел вверх, ничего не обнаружил и там, потер лоб и осторожно спросил:

— Кто здесь?

— Это я, фея колокольчиков, — прозвучало в ответ. — Живу в чашечке цветка и наблюдаю за путниками. Особенно за молодыми и красивыми!

— Напекло! — обреченно решил Гриц и потер макушку. — Солнечный удар! Надо шапку или в тень.

Но тени вокруг не было ни сантиметра. Гриц торопливо полез в мешок, достал запасную майку и скрутил себе неуклюжий тюрбан.

— Хи-хи-хи, смешной! — опять раздалось поблизости.

Гриц сорвал с головы майку, затравленно огляделся, подцепил за лямку рюкзак и рванул к лесу. Впрочем, хватило его только на несколько шагов. Ушибленное колено вступило такой болью, что он со стоном опустился на дорогу.

— Ты куда, путник? — огорченно произнес голос. — Не убегай! Хочешь, я приглашу тебя в свой дом, накормлю, залечу твои раны, ты расскажешь мне о себе, а завтра утром пойдешь своей дорогой?

— Не хочу, — решительно ответил Гриц. — Я хочу дойти до леса, там за ним поселок, а от него идет автобус.

— Автобус? Поселок? Я впервые слышу о таких странных вещах. В лесу живет сумеречный народец, но у них нет поселков и этих, автобусов. И вообще, я бы на твоем месте не торопилась в лес.

— Это почему? — подозрительно спросил Гриц, незаметно для себя ввязываясь в дискуссию.

— Да потому, что народец любит шутить с одинокими путниками, может отвести глаза, заманить в чащу и погубить. Не то, что мы, добрые и гостеприимные цветочные девушки. Ну что, пойдем?

— Да как я вообще здесь оказался? — закричал Гриц. — Что ж это такое-то? Шел, себе, шел, закрыл глаза, упал — и на тебе!

— Подожди-ка, — заинтересовано спросил голос. — Так ты закрывал глаза? Еще, небось, и мечтал о всякой ерунде?

— Ну, — кивнул Гриц, и сердце у него заколотилось в предчувствии непоправимой беды.

— Все ясно, — назидательно ответил голос. — Если человек идет по дороге солнечным полднем или в лунную ночь, то он должен внимательно смотреть вперед. И тогда ворота тают от его взгляда.

— Какие ворота?

— Как это, какие? Ворота в страну фей!

— Мама! — завопил Гриц. — Что мне делать? Я хочу домой!

— Пойдем со мной, путник, — вкрадчиво произнес голос. — И, быть может, я смогу тебе помочь…

— Ну… пойдем, — обреченно кивнул Гриц. — Куда идти-то?

— Сейчас, подожди…

Устроившееся под тенистым лопухом крохотное синее гуманоидное существо поднесло лапку с коммуникатором к ротовой щели и что-то тихонько зашелестело. Очень приблизительно его слова можно перевести так: «…глупы, подвержены самому примитивному внушению, особенно, если оно базируется на их собственных фантазиях… абсолютно отсутствует критическое мышление…послушны…прошу разрешения продолжить эксперимент для определения границ инстинкта самосохранения….с последующей утилизацией….»

— Это что за фигня? — раздался под лопухом возмущенный писклявый голосок.

Гуманоид стремительно обернулся. В паре сантиметров от него стояла крохотная женщина с крыльями, в криво одетой фиолетовой юбке, с помятым спросонья кукольным лицом и со спускающимся на лоб неприбранным блондинистым локоном. Гуманоид с чавканьем выхватил из отверстия в теле какой-то угловатый металлический предмет, но больше ничего сделать не успел. Женщина щелкнула пальцами и вместо синего инопланетянина на траве, в облаке мерцающей пыли оказалась крайне удивленная лягушка с выпученными глазами.

Привлеченный возней и странными звуками, Гриц наклонился, приподнял лопух и удивленно уставился на странную парочку.

— Чего вытаращился, верзила? — запищала женщина. — Тоже в лягушку захотел? А ну, дуй к своему автобусу, олух доверчивый. И…, вот что, привиделось тебе все это, понял?

Гриц молча кивнул, подхватил мешок и торопливо заковылял к лесу. Но глаз уже больше не закрывал.