Судья Башни

«Леонард! Счета для оплаты на кухонном столе. И реши уже, наконец, судьбу нашей дочери, и выбери в какой университет она пойдет».

***

«Словно в глазах потемнело…».

— Не годится! — Грубым голосом рявкнул зрелый мужчина с идеально уложенными, кипенно-белыми волосами. — Все что вы демонстрируете, уже было! Вы лишь копируете стили популярных групп, не внеся и крупицы нового! И с этим хотите стать звездами? Посредственно!

«Спокойно. Нужно контролировать ярость».

— Пошли вон! Немедленно!

Несколько молодых людей, стоящих на небольшой сцене, выразив негатив в виде нескольких агрессивно-обидных выражений, ушли прочь.

Мужчина сидел, погрузившись в свои мысли, словно не услышал или не желал слышать ничего вокруг. Однако, благодаря тонкому слуху, все сказанное в его адрес и даже больше, было услышано. Ему часто приходилось слышать заявления такого рода, и они уже давно перестали его тревожить. По этому, все сказанное отложится в памяти максимум на год. Нет смысла держать их в память дольше.

«Все та же старая, темная платформа. На том же сто первом этаже». — Лениво размышлял мужчина, не обращая внимания на то, как перед ним опускается огромных размеров непроницаемое стекло, заменяющее занавес. — «Каждый день отбирать стоящее — это мука. Но абсолютная мука, это обязанность отбирать стоящее каждый день».

— Перерыв двадцать минут, — громко прозвучал голос из динамика.

Сидящий в огромном кресле мужчина достал из кармана своего, на вид, довольно дешевого костюма, пачку дорогих сигарет. Кто угодно, абсолютно все, каждый житель любой страны, увидев подобное, понял бы всем известную истину — этот человек — понторез. И оказались бы неправы.

Сжав губами сигарету, на бумаге которой красовался переливающийся необычный узор, мужчина поджог ее дорогой на вид бензиновой зажигалкой и сделал глубокую затяжку. Выдохнув белесое облачко, мужчина, сквозь полуопущенные веки наблюдал за тем, как дым плавно уплывает ему за спину. Развернув кресло, он подставил лицо последним лучам солнца в приятном оранжевом свете заката.

Сто первый этаж не имел ни внешних стен, ни стекол. Порывы то сильного, то слабого ветра в лицо, доставляли мужчине немного радости, а прекрасный вид города — сил.

««Идеальные» — единственное в своем роде шоу талантов всего мира. Оно идет чуть более пятидесяти лет. Сколько же я здесь? Сколько я на этом свете? Один из «линчевателей судеб». Глупое прозвище. Пятьдесят? Неплохо для старого барахла».

— Не находишь? — Мужчина еще раз сделал глубокую затяжку и, опустив глаза вниз, посмотрел на обмотанную небольшой тканью ладонь.

«Менеджеры. Их разум за гранью моего понимания. Какие мотивы они преследуют? Что вообще побудило их в такой день, резко устроить прямой эфир».

— Пятнадцать минут, — уведомил голос из динамика.

— Бесполезные! Бесконечные! Сотни тысяч жалких пародистов! Почему вы приходите ко мне? — Выкрикнул мужчина, голос которого разнесся над городом. Но ни один житель, его не услышал.

Отбросив тлеющий фильтр сигареты, мужчина, закурил вновь.

«Людские таланты… Сколько их? Можно ли им дать точную оценку? А является ли подражание кому-то талантом? Стоит ли об этом подумать на досуге?»

Солнце полностью скрылось за горизонтом. Яркий свет городских вывесок и рекламы наполнил темноту, устремившись в небеса.

«Они зовут меня «особенным». Нет. Уникальным инструментом. Через меня прошло больше полумиллиона человек. Я сумел бы определить точный процент будущих талантов, если проработал бы еще десять лет».

Мужчина откинулся на кресле и глубоко вздохнул.

«Шери. Кларисса. Близкие. Я хотел бы все это время находиться с вами. Стать полноценной семьей. Но, увы. Я лишь шестеренка в механизме огромной машины, которая строит будущее, из останков уничтоженного прошлого».

— Десять минут.

Мужчина повернулся к черному стеклу и, закрыв глаза, отключился.

— Десять, девять… Четыре, свет, камера, мотор!

Массивное стекло начало подниматься. Послышались аплодисменты.

— …Дорогой пропуск. И так! Встречайте! Последний на сегодня участник «Оранжевого сезона», под псевдонимом «Лицемерный эгоист»! — Произнес ведущий лицо, которого, тут же пропала с огромного экрана за спиной нового участника.

На сцене перед микрофоном, стоял смуглый парень лет тридцати в хорошей физической форме и с небрежно выбритой головой, одетый в чистый, но сильно поношенный спортивный костюм.

— «Эгоист», да? Вы явно пришли сюда продемонстрировать ваш талант. Начинайте, — чуть громким, слегка заинтересованным голосом произнес мужчина и наклонился чуть вперед.

Участник обошел микрофон и, сойдя с небольшой, словно ступенька, сцены, направился в сторону судьи. Остановившись перед ним, оба посмотрели друг другу в глаза.

Парень резко ударил мужчину в лицо. Тот упал на пол, соскользнув с кожаного кресла на пол. Пострадавший схватился за нос. По внешней стороне его ладони потекли алые струйки, стекающие на светлый костюм, оставляя на нем бурые пятна.

Мужчина принялся отползать. Но быстро настигнув его, парень навис над ним, грядя на того исподлобья.

Затем присев, парень принялся методично избивать бедолагу кулаками, пока не устал.

Тяжело дыша, он склонился над окровавленным лицом и вновь встретился с мужчиной взглядом. Лицо лежащего, будучи в ужасном состоянии, ничего не выражало. Смотря некоторое время друг другу в глаза, оба почувствовали что-то близкое. Что-то, что глодало их всю жизнь.

Вздохнув, собравшись с силами, парень, схватил мужчину за ворот пиджака и потащил к краю.

Мужчина почувствовал резкие порывы ветра, однако, куда более сильные, чем когда-либо. Повернув голову омываемую ветрами, как и все тело, мужчина смотрел на быстро удаляющуюся фигуру, с непередаваемым выражением на смуглом лице провожающего его взглядом, убийцу.

— Отныне тебе решаешь! — Улыбнувшись разбитыми губами, выкрикнул мужчина, наблюдая за проплывающей над ним детской лентой с нарисованной на ней милой улыбкой.