Правда

Правда

Однажды, возвращаясь, домой из колледжа, который находился довольно близко к дому, Джеймс и его друзья решили подшутить. На самом деле Джеймс не любит заниматься делами, которые могли бы нарушить общественный порядок. Однако друзья, чуть ли не силой, но всё-таки просьбой, хотя настойчивой, заставили его согласится на такое опрометчивое дело. “Как-никак это были друзья, а не то, кого принято другом называть”, так говорил себе Джеймс, будто оправдывая себя за такое злодеяние, хотя сам знал, что оправданий этому нет.

— Слушайте, вот как лучше это делать, — сказал ему Фред

— Может, я сам это сделаю?

— На тебя мы и рассчитывали! Но послушай — лучше всего не распинаться перед ней, а сразу взять за руку и повести вперёд.

— А если она спросит, что я делаю?

— Ну, тогда ты и скажешь, но обычно они сами всё понимают и, будучи слабыми — подчиняются, — заметил Ланс

— Ну что же — иду.

Они были как раз у дороги, автомобильный поток не стихал даже у зебры, но оно ясно — они у центра города, тут час-пик почти всегда. Джеймс подошёл к бордюру, взял за руку пожилую женщину, которая вот уже пять минут пыталась перейти дорогу, но каждый раз шагнув вперёд, в испуге подпрыгивала от того, что машины неслись с высокой скоростью и, возвращалась на место. Она посмотрела на него одобрительным взглядом, будто такое поведение, было нормальным с морально-нравственной точки зрения, которой придерживались почти все в стране. Он перевёл её через дорогу, довольно быстрым шагом, при этом показывая рукой водителям, что ему нужно пройти. Когда они дошли до конца, она ничего не сказала, просто пройдя вперёд, уже одна. Но смотря на её лицо, можно было подумать что она и “спасибо” скажет. “Вот бы тогда все удивились” — подумал Джеймс и вернулся к друзьям.

Когда он возвращался, заметил что возле Фреда и Ланса стоит взрослый мужчина. “Ну вот, попались. Бросать друзей одних нельзя, придётся объясняться, надеюсь, что нас оставят”. Подойдя поближе, он увидел взрослого, коренастого, здорового мужчину с небольшими усами и круглыми очками. Это был местный полицейский. Не сбавляя скорость, Джеймс продолжил идти вперёд.

— Ребята, вы знаете, что вы сейчас натворили? — выразительно, но негромко спросил полицейский

— Но товарищ, что в этом такого? Мы, безусловно, признаём свою вину, но рассчитываем на ваше прощение, — сказал Ланс, чуть ли не перебивая полицейского

— Вы не понимаете тяготы своего злодеяния, одного лишь признания мало, прошу проследовать за мной в участок.

Друзья ничего не могли ответить, поэтому одобрительно, все как один, проследовали за ним до самого участка, который находился в другой стороне от колледжа. В это время, никто ничего не говорил. Разве что полицейский сказал раз — “Не думайте что это всё напрасно!”, к чему это было — никто до конца не понял. Тротуары, в отличие от дорог, были пустыми, а отходя от центра, и автомобили становились всё реже.

Наконец они зашли в участок. Пройдя коридор кабинетов, они зашли в тот, на чьей двери стояло имя — “Боб Джонсон”.

Ланс, Фред и Джеймс заполнили бланки, всей информацией о себе. Всем по 16 лет, все поступили в колледж в этом году. Позже, помощник Джонсона известил родителей о том, что полисмен решил провести с ними беседу.

— Не просто так, нас учат с детства, вести себя подобающе. А вести себя подобающе, это в первую очередь думать не только о себе, но и об обществе.

— Но ведь мы просто перевели её! — чуть ли не выкрикнул Фред

— Вот именно. Эта старушенция, бедная женщина, которая видно не имеет семьи, от того ей помочь никто не может. Потому что те, у кого семья есть, более энергичны, полнее жизни, чем эта женщина. Она получает пенсию, живет в своей квартирке, скорее всего ей на жизнь хватает. Но она уже свою жизнь отжила, а деньги до сих пор получает, но зачем поощрять безделье? Это не отдых — это безделье. Потому что старики могут работать где-то по 3-4 часа в день, тогда это был бы — отдых. Но вот что я вам скажу, государство не будет отнимать у вас жизнь, это сделают сами люди, а дело прохожих — не вмешиваться.

— Какой же вы злой, какое же злое наше правительство! Эта женщина отдавала свои деньги, большие из которых, наверное, просто так. Она, скорее всего, пахала как раб на галерах, что бы заслужить хорошую пенсию.

— Сбавьте тон Фред, не зазнавайтесь! Это не человек, это отброс. Этот человек заслужил пенсии, за свои прошлые заслуги, когда она была еще человеком, эту пенсию никто не отбирает. Но мы не заинтересованы в оказании помощи людям, которые ничего не созидают, а только потребляют. Мы их не убиваем, но помогать мы им не будем. Старикам, которые остаются людьми, помощь не нужна, они сами её оказывают, но всё же, мы не можем не поощирть ихнее поведение, поэтому заботимся о них.

Друзья усвоили урок. По возвращению домой, каждый из них, по своему, рассказал что произошло. Как он видел эту проблему. А сами родители отнеслись, конечно же, по-разному. Семья Ланса простила его, ведь он сам осознал ошибку. Фреда неплохо отругали, несмотря на то, что это был здоровый юноша. Джеймсу, видно, было всё равно. Он не думал, правильно ли это. Он так же не думал, будет ли он продолжать в том же духе. Ему не было интересно ничего из этого. Он не видел смысла думать об этом, пока знал, что есть сила, способная направить его куда надо.

Правда, всего лишь одна, они сделали дело. Каждый из них принял свое участие в этом. Каждый из них, в конце концов, покорился. Правда, в том, что 2+2=4, а не в том, для чего мы решаем это уравнение, не в том, почему мы это делаем, не в том, какой в этом смысл.