Игнат видел его уже не в первый раз, но каждый раз

до какой степени всё в нём теперь изменилось

Каждый раз добавлялись или

Вот он в ванной, купался, намылил одну руку, вокруг пена, приятно, чувство блаженства разливается по всему телу, пена приятно обволакивает и щекочет шею…

Он поплыл, выбрав направление наугад, но чувствуя, что оно и не важно, а главное просто двигаться, и всё равно окажешься там, где необходимо обязательно быть.

потом им стало овладевать чувство страха

А тень чего-то необъяснимого, которая сопровождала его, уже вырисовывается, увеличивается и проявляет очертания

Она стала окружать его со всех сторон, он уже не мог вырваться из её цепких объятий и уплыть, даже если бы была возможность. Но не осталось, ни её (возможности), ни сил, ни духа, ведь он не был в состоянии пошевелить даже пальцем, а лишь смотрел, оценивал, понимал и боялся. Страх был жутким, необъяснимым, животным.

Хотя тень и опутала его, но ведь окружающая вода не изменила своих физических свойств, и он мог бы уплыть, но был, словно загипнотизированный, прикован к месту.

На тени стали проявляться две точки, которые росли и начинали будто гореть зеленоватым огоньком.

Они приковали всё его внимание

и вдруг тень,словно материальная, подхватила его, закружила и понесла.

Он увидел в одночасье лиц

с кем когда-то сводила его судьба

с кем никогда не встречался в этой жизни

Но вот череда, вереница лиц, мест, событий будто замерла на одном выбранном тенью лице.

Оно было близко и одновременно так далеко, что не достать. Однако это была даль не связанная с расстоянием, их разделяло время.

Лицо было зло и жестоко, в нем не читалось ни капли доброты, но при этом было заметно, что тот, кому оно принадлежит, как и Игнат, мучительно пытается что-то понять и осмыслить.

Вдруг мужчину, лицо которого было напротив спящего

передернула всего его