Ну, начнем тогда:

Ничего, в основном пойдет, только рифма ото сна — лица неточная.

Здесь обе рифмы неточные. Плюс к этому «лесные деревья» — не самое удачное словосочетание. Плюс прекрасно-чудный — это слово мне точно не нравится. Имеет смысл поэтическое словотворчество ради нового образа, а тут нового образа нет, скорее тафталогия.

Никогда-меня — опять неточно, а столетья-десятилетья вообще не рифма, это одно и то же слово (часть слова) по сути.

… все свои столетья — стрелой сразила... — шипит. Шипение — не лучший звуковой фон для лирического стиха, разве что у тебя «Невеста полоза». И к тому же не стреляла она в него, она сразила как стрелой, а этой условности в стихе нигде не обозначено.

В этом катрене с рифмой порядок, зато сплошная тафтология.

Девичьих тех... а были еще девичьи эти?

лишь едва повтор. Достаточно и одного чего-нибудь: оставив едва заметный росчерк (оставив лишь росчерк). К тому же оставив — предполагается совершенное действие, прошедшее время: меч уже не движется, а росчирк есть. Где он? В воздухе завис?

Прозрел и осознал — опять повтор смысла. Я прозрел: устал быть одтиночкой, (я осознал: устал быть одиночкой) — ничего не теряется.

А вот одним из одиночек — этот повтор нравится, хорошее усиление вышло.

Тут рифмы опять никакие: тогда-меня, юной-чудной. Ну не звучат же, слышишь?

И к тому же лишьних слов ради длины строк понатыкал: тогда — когда? этой (девой) — а еще была та дева разве?

И последняя строка вообще в ритм не ложится. Разве что если не дУшу а душУ говорить. Но душить эльфа твоего вроде не за что.