В парке вовсю гулял поздний октябрь. Деревья, одетые в золотую парчу и багряный бархат, качались на ветру, щедро осыпая землю разноцветными листьями, что пёстрым ковром шуршали под ногами. По дорожке неспешно прогуливался молодой человек в коричневом плаще. Он то останавливался, подолгу задерживая взгляд то на дереве, то, наклонившись, поднимал с земли раскрашенный лист и внимательно рассматривал нарисованные осенью узоры, после чего отпускал его, и тот, повинуясь ветру, улетал прочь.
Арсений и сам не думал, что когда-нибудь так полюбит осень. Особенно октябрь. Ему всегда казалось, что в этом месяце нет ничего, что могло бы порадовать. Зимой всё покрыто снегом, можно кататься на лыжах, на коньках, лепить с детьми снеговика, и Новый год опять же, когда даже взрослым хочется верить в чудо. Летом дача, шашлыки, рыбалка и к тому же тепло — можно купаться в речке. А что осень? Холодно, ветрено, промозгло. Теперь же именно октябрь, похоже, стал для Арсения любимым месяцем в году. Был уже третий день, как он вышел на свободу. Будь он вором или ещё каким-нибудь преступником, ему, возможно, не отказали бы в июле, когда он подавал на УДО. Но политическим условно-досрочное не полагается. Не для того сажали, чтобы быстро выпустить. Хотя формально-то статья у него уголовная — массовые беспорядки, нападение на полицейского. Но ведь каждая собака знает, что беспорядки на митинге устроили именно полицейские, и они же нападали на участников митинга, согласованного, между прочим.
Дорожка вывела Арсения на широкую площадь с аттракционами для деток, ларьками со всякими вкусностями и игрушками, Ледовым дворцом, где в определённые дни проходят выставки-ярмарки, торговыми рядами. Перпендикулярно шёл мощёный плиткой широкий проспект с лавками, клумбами, отделённый от парка кованой решёткой. Золотой кленовый лист зацепился черенком за прут и тщетно рвался навстречу ветру.
— Ну что, дружок, хочешь на свободу? — проговорил Арсений, приближаясь к решётке.
Осторожно отцепил он пленника. Резкий порыв ветра тут же подхватил листок и унёс в сторону парка.
«А всё-таки зря я не любил осень! — подумал Арсений, глядя ему вслед. — Красивая пора, загадочная!».
Загадочная осень
В парке вовсю гулял поздний октябрь. Деревья, одетые в золотую парчу и багряный бархат, качались на ветру, щедро осыпая землю разноцветными листьями, что пёстрым ковром шуршали под ногами. По дорожке неспешно прогуливался молодой человек в коричневом плаще. Он то останавливался, подолгу задерживая взгляд то на дереве, то, наклонившись, поднимал с земли раскрашенный лист и внимательно рассматривал нарисованные осенью узоры, после чего отпускал его, и тот, повинуясь ветру, улетал прочь.
Арсений и сам не думал, что когда-нибудь так полюбит осень. Особенно октябрь. Ему всегда казалось, что в этом месяце нет ничего, что могло бы порадовать. Зимой всё покрыто снегом, можно кататься на лыжах, на коньках, лепить с детьми снеговика, и Новый год опять же, когда даже взрослым хочется верить в чудо. Летом дача, шашлыки, рыбалка и к тому же тепло — можно купаться в речке. А что осень? Холодно, ветрено, промозгло. Теперь же именно октябрь, похоже, стал для Арсения любимым месяцем в году. Был уже третий день, как он вышел на свободу. Будь он вором или ещё каким-нибудь преступником, ему, возможно, не отказали бы в июле, когда он подавал на УДО. Но политическим условно-досрочное не полагается. Не для того сажали, чтобы быстро выпустить. Хотя формально-то статья у него уголовная — массовые беспорядки, нападение на полицейского. Но ведь каждая собака знает, что беспорядки на митинге устроили именно полицейские, и они же нападали на участников митинга, согласованного, между прочим.
Дорожка вывела Арсения на широкую площадь с аттракционами для деток, ларьками со всякими вкусностями и игрушками, Ледовым дворцом, где в определённые дни проходят выставки-ярмарки, торговыми рядами. Перпендикулярно шёл мощёный плиткой широкий проспект с лавками, клумбами, отделённый от парка кованой решёткой. Золотой кленовый лист зацепился черенком за прут и тщетно рвался навстречу ветру.
— Ну что, дружок, хочешь на свободу? — проговорил Арсений, приближаясь к решётке.
Осторожно отцепил он пленника. Резкий порыв ветра тут же подхватил листок и унёс в сторону парка.
«А всё-таки зря я не любил осень! — подумал Арсений, глядя ему вслед. — Красивая пора, загадочная!».