страница 1

ШКАТУЛКА

У нас это случилось, в нашей Берёзовке. Жили мы тут с бабушкой. Раньше-то я и замужем побывала, и в городе пожила, не срослось, не моё, значит. Вернулась к своей любимой бабе Глаше, да и зажили мы с ней душа в душу, не торопясь, да по-старинке. В гости ходили к соседям, пироги пекли, копались потихоньку в огороде, сериалы смотрели. Бабушка-то моя их не различала, думала, что всё одно кино идёт многосерийное. Зрение с возрастом ослабело. Сядет перед телевизором, в руках бесконечное вязание, вот и кажутся ей артисты все на одно лицо.

Всё бы хорошо, только к лету занемогла баба Глаша, соседей позвала проститься, со мной много беседовала. Шкатулку подарила, беречь велела. Память, мол, это о ней. Пока со мной шкатулка, всё у меня будет благополучно, потому как вещица эта хоть и не волшебная, но с ней баба Глаша своё благословление мне оставляет: « Не надейся во всём на неё, сама живи, но шкатулку храни. Посмотришь на неё, меня вспомнишь, значит наказы мои не нарушишь. Вних сила и мудрость народная, веками копилась. Я тебя плохому не научу. Голову, смотри, не теряй. Плохо будет, открой шкатулку, да и спроси о чём. Ответ-то… он сам придёт...»

***

Повадилось в дом чудо-юдо непонятное, трёхголовое. Сколько баба Глаша твердила: « Не приваживай нечисть, внученька. Много чего вражины наобещают, такую красоту наведут, аж глаза врастопырку у неопытных людей делаются. Да только ничего не дадут. Самыми страшными клятвами будут клясться, а всё обманут. Нежить это, нет у них души. Им бы только у человека какую ценность вытянуть. Украсть не могут, надо чтобы человек сам добровольно отдал.» Не пошли впрок слова её, поверила, позарилась на дармовщинку. Надоела, значит, обычная жизнь, захотелось жизни барской, новорусской. А чудище уже тут как тут. Первая голова Подхалим Надомный нашёптывает в левое ухо обещания сладкие; вторая голова Книжный Глист, пристроившись возле правого уха, для меня личные гороскопы составляет, заверяет в особой преданности, расписывает удовольствие, которое получает от беседы с такой умницей; третья голова Мола Попрошайка занялась глазами моими, беспрестанно рекламу крутило о той райской жизни, которая меня вскоре ожидает, всё время госпожой называет, по имени-отчеству величает. И всё-то ничего надо ему, пустяк, вещичку старую, глупую игрушку. Зачем, мол, мне эта шкатулка, вон сколько у меня бабушкиных фотографий, смотри когда вздумается и помни сколько влезет. А шкатулочку якобы в музей надо поместить, чтобы и другие люди глядели на неё и любовались. Что ж, решила я, нельзя быть эгоисткой, видать, настал и мой черёд о людях подумать. Раз им хочется любоваться шкатулкой, значит так тому и быть. И отдала добровольно...

***

Приехала в столицу, а города и его порядков-то и не знаю. Куда идти? Что дальше делать? Где же тут шкатулочку мою искать? За день точно не не управлюсь. Купила газету… вдруг чего посоветуют. Умные люди никак пишут. Ух ты! Какое объявление интересное! Деньги неплохие обещают за сущую ерунду. И нужно-то в подземелье спуститься, да продержаться там три дня. Наверное, здесь сплошь богачи живут, так швыряться деньгами… Поспрашивала у народа как мне добраться по указанному адресу, да и попёрлась в их контору. Дали мне там половину указанной суммы, сухой паёк выдали, посоветовали ещё продуктов подкупить. От меня требовалось безвылазно просидеть в подземелье, следить за приборами, посторонних днём не пускать. Вторую половину обещали выдать по окончании дежурства. В комнате, куда меня привели, никого не было. Провожатый ткнул пальцем в приборы, с которых мне положено глаз не спускать, да посоветовал ни под каким предлогом не выходить из комнаты… Оставшись одна, поставила чайник… Во, халява привалила! Комната со всеми удобствами: и туалет, и душ, и диван, и телевизор, и шкафчики с посудой. Чего ж не работать-то. Да я тут и месяц готова просидеть, была бы еда. Деньги им что ли девать некуда?

Едва наступил вечер, зазвонил телефон. Оказывается я не одна здесь дежурю. Грустный женский голос назвал себя Людмилой. Да, она здесь уже не первый раз, привыкла немного. Деваться ей некуда, дома двое детей остались, вот и терпит этот кошмар. Детей-то одна поднимает, помочь некому. Сказала, что до меня на сей пост Валька-шлюшка было устраивалась. Только о своих мужиках и болтала. Видать сильно зудело у неё промеж ног, потому и впустила мужика из подземелья. Пару суток кувыркались в комнате, а потом ушла за ним в тёмные коридоры. Пропала, дура. Никаких предупреждений не слушала, хамка, лишь грубила, да смеялась в ответ. Ещё Людмила рассказала, что люди эти на свет уже не выйдут, что-то случается с ними, вроде как и не люди становятся, только с виду похожи… Они не вредные, разве что приставучие, поболтать любят, да ещё сманить могут. Есть тут и хозяйка. Разная она бывает: кого накажет, кому и помочь может. Тоже на человека похожа, лишь светится слегка.

Второй ночью навестила меня хозяйка. До этого только местный люд беспокоил. В окна,