Истории старого парка

Черный, влажный нос слегка подрагивал, улавливая разнообразие уличных запахов. Глаза подслеповато щурились. Возраст давал о себе знать дрожью в когда-то мощных лапах и тяжелым дыханием.

— Барон! — строгий окрик хозяина направил собаку на привычную тропу.

Поводок натянулся, но тут же ослаб — темный с рыжими подпалинами пес неторопливо поплелся по извилистой дорожке. Барон знал парк как свои четыре лапы, и любил его за приветливый шелест листвы, кучи осенних желто-красных листьев, в которых так приятно валяться, и зимние сугробы — засунув в них нос, он смешно чихал от попадающих в ноздри снежинок.

Пес помнил запах деревянных скамеек, пышных кустов вдоль забора и клумб с яркими растениями, смешно называемыми хозяином цветами. В молодости ему разрешали бегать без поводка: Барон весело лаял на птиц, качающихся на нижних ветках деревьев, играл с белками, пришедшими полакомиться орешками, в догонялки, и носился за палкой, которую хозяин кидал с размаха. Иногда, хозяин приходил сюда с семьей, но жена и сын не особо любили такие прогулки.

Однажды, Кирюша погнался за бабочкой. Из-за кустов выскочила бродячая собака — оскалилась, зарычала. Мальчик испуганно попятился и упал. Родители спорили, ничего не замечая. Барон помчался на помощь и решительно встал между собакой и ребенком, широко расставив лапы.

Рыкнул так громко, что взрослые замолчали и оглянулись. Бродячая собака поджала хвост и нехотя отошла. Кирюша схватился за ошейник Барона, встал и побежал к родителям, а верный охранник гордо провожал его взглядом.

— Да-а-а, — с грустью подумал старый пес, — десять лет прошло. Нет больше ни Кирюши, ни хозяйки. Одни мы с хозяином остались…

Вдруг до него донеслись детские возгласы и жалобный писк. Барон внимательно посмотрел на зеленую полосу кустов — писк звучал отчаянно. Сердце забилось чаще. Раньше сразу же побежал бы посмотреть, что там, но теперь хозяин запрещал отходить далеко. Писк резал слух, усиливая и без того не проходящую боль. Хозяин и собака свернули направо, но тут писк оборвался криком, и наступила тишина. Барон замер на миг. Потом, забыв о дрожи и слабости, рванул вперед — сейчас важно одно: защитить. Поводок выскользнул из рук хозяина. Пес пробрался сквозь колючки, и увидел троих подростков и ушастого, полосатого котенка. Один мальчишка душил малыша, сжимая пальцы на горле. Тощее тельце отчаянно извивалось в руке, пытаясь расцарапать мучителя. Барон принюхался — маленький котенок пах молоком. Этот запах напомнил ему детство, маму Берту с братьями и ощущение беззащитности, когда его унесли от родных. Пес глухо рыкнул. Хулиган испугался, отступил назад и прижался к забору. Грозно гавкнув, Барон собрал свои силы и встал на задние лапы, а передними уперся в плечи мальчишки. От неожиданности тот разжал руку, и котенок выпал на траву.

— Барон! Ко мне! — послышался обеспокоенный голос хозяина.

Пес осторожно схватил котенка за шкирку и помчался на зов.

— Где ты его взял? — хозяин удивленно разглядывал маленький, дрожащий комочек возле ног.

Барон зашелся громким лаем, не давая хозяину идти дальше.

— Тише, тише, — поморщился хозяин, — чего разошелся?

Барон носом подтолкнул котенка к нему и жалобно заскулил.

— Ишь, ты! — хмыкнул хозяин, — Ну, и зачем он нам? Чем кормить будем?

Но, вдруг, резко замолчал, словно вспоминая что-то.

— Кирюша всегда хотел котенка… — он решительно подхватил пищащее существо, — давай возьмем? Жалко…

Хозяин подмигнул псу, а тот в ответ радостно завилял хвостом.

Теперь Барон и Васька (такое имя дали котенку) жили вместе. Их миски для еды стояли на кухне рядом, а воду они делили на двоих. Услышав шелест пакета с кормом, Васька поднимал хвост трубой и мчался на кухню самым первым. Обнюхав миску Барона, начинал жадно хватать корм из своей. После еды Барон ложился на подстилку подремать, а Васька носился по квартире, снося все на своем пути, получая за это тапком от хозяина. Обидевшись, принимался кусать Барона за шерсть, или ловить его хвост. В такие моменты собаке становилось немного легче, и ноющая боль в голове отступала.

За окном стремительно темнели вечера, а рассветы все медлили. Барон все реже просился на улицу, да и ел понемногу, без прежнего аппетита. Как-то раз хлопнула входная дверь, в воздухе повис острый, чужой запах. Кто-то шагал к нему по коридору.

— Вот, — раздался растерянный голос хозяина, — не знаю, что делать…

Чьи-то холодные пальцы ощупывали бока и осторожно сгибали лапы. Барон недовольно пискнул и приоткрыл глаза.

— Давно это с ним? — нахмурив брови, спросил человек в белом халате.

— Чуть больше месяца, — тихо ответил хозяин.

— Ну, что могу сказать… — врач пожал плечами. — Похоже на клещевой энцефалит, да и годы берут свое. Лечение займет много времени и сил, а гарантировать результат не могу. Есть еще вариант — избавить от мучений…

Барон прижал уши. Васька тут же подскочил, заботливо вылизал его морду, а напоследок ловко цапнул ухо. Затем довольно замурлыкав, прыгнул на диван. Из кухни потянуло запахом лекарств и, почему-то, Барона пронзил страх. Врач медленно приблизился и попытался сделать укол, но в это мгновение раздалось бешенное шипение и отчаянный вопль: «Мя-я-я-у-у!»

Котенок впился острыми зубами в руку врача. Тот взвыл, выронил шприц, и схватился за кисть. Вздыбив шерсть, Васька яростно взвыл опять, потом вцепился когтями в ногу человека в белом халате.

— Ах ты, бес! — рявкнул врач.

Отодрав Ваську от ноги, он отбросил его и, боязливо оглядываясь, зашагал на кухню.

— Сами разбирайтесь со своим зоопарком! — пробурчал оттуда его голос.

Схватив свой чемоданчик с красным крестом, врач пулей вылетел из квартиры.

Хозяин медленно подошел к Барону, потер затылок и виновато погладил его по спине:

— Извини, Барон, защитник у тебя куда лучше, чем я. Если не подлечу тебя, с меня и впрямь шкуру спустят.

В подслеповатых глазах пса засветилась благодарность, хвост слабо вильнул. Бережно завернув Барона в байковое одеяло Кирюши, хозяин поднял его на руки и вышел из квартиры…

А Васька запрыгнул на подоконник, деловито умылся, облизал спинку и, устроившись поудобнее, стал наблюдать за парком за окном, где деревья тихо шелестели листвой…