Отдел прогрессивного моделирования (рабочее название) / Андрей Щербаков
 

Отдел прогрессивного моделирования (рабочее название)

0.00
 
Андрей Щербаков
Отдел прогрессивного моделирования (рабочее название)
Обложка произведения 'Отдел прогрессивного моделирования (рабочее название)'
Акт второй

Далее события, ускоренные безжалостной рукой террориста, развивались стремительно. Видео с убийством заложника, транслируемое террористом на все способные его принять устройства в радиусе трех километров, мгновенно попало в сеть, а затем — в новости, и привлекло внимание всего мира к событию в Лос-Анджелесе. Родные заложников примчались к зданию "Корпорации Колхейна" в надежде добиться достоверных сведений о судьбе своих близких. Несколько представителей высшего руководства, не успевших покинуть город на выходные, изъявили желание сотрудничать с полицией и поспешили прибыть на место происшествия. Кто-то пустил слух, что глава корпорации покинул-таки Токио и на самолете мчится в Лос-Анджелес, дабы лично спасти заложников. Через полчаса после смерти мужчины в белом халате, опознанного как Альфред Эпштейн, к небоскребу наконец-то прибыли агенты ФБР, тут же развившие бурную деятельность. Полиции, как всегда, доверили сдерживать массу репортеров, родственников и просто охочих до чужого горя зевак, и носить кофе "настоящим спецам". Уильямс знал, что так будет, и все равно чувствовал себя униженным. Старик же со свойственным ему спокойствием выслушал молодого агента, отдавшего было приказ штурмовать здание, и посоветовал тому заткнуться и слушаться старших. Против Монтгомери Уиллфреда агентик идти не рискнул, так что убийственного для заложников штурма удалось избежать. Джефферсон из городского совета дал пафосное интервью в прямом эфире одному из местных новостных каналов, в котором торжественно обещал, что "отдаст свою жизнь ради спасения заложников". Так как никакого отношения к силовым структурам Джефферсон не имел, и рисковать собой, разумеется, не собирался, цена его обещанию равнялась одному центу.

Но террорист решил иначе.

Мистер Джефферсон, — голос из динамиков раздался внезапно, но Уильямс его словно бы ожидал. Похоже, что парень в броне подготовился к своей акции более чем основательно. Вот только с каких это пор в планирование террористических актов входит изучение имен членов городского управления?

Мистер Джефферсон сказал очень правильные слова. Неужели среди всех вас нашелся лишь один честный и достойный человек? Я восхищен смелостью и благородством мистера Джефферсона, и в знак своего восхищения готов предоставить ему возможность стать тем героем, каковым он желает казаться всем присутствующим и всем наблюдающим. Если в течении часа мистер Джефферсон изъявит желание подтвердить свои слова делом, то в обмен на его присутствие я отпущу двоих заложников по своему выбору. Если же мистер Джефферсон откажется — два заложника умрут. Время пошло!

Холеный господин в дорогом костюме, привычный к власти и роскоши, мгновенно куда-то испарился, лишь только до него дошел смысл слов террориста. Он все еще стоял перед объективами камер, и преображение человека в трясущегося слизня увидели десятки тысяч. Репортеры не могли упустить такой шанс, и вопросы посыпались со всех сторон:

— Что вы чувствуете?

— Мистер Джефферсон, вы примите предложение террориста?

— Готовы ли вы стать национальным героем?

—… в ваших руках — жизни невинных!..

Монтгомери Уиллфред что-то буркнул себе под нос. Уильямс, не расслышав, вопросительно посмотрел на начальника.

— Этот парень не лишен чувства юмора, — снизошел для ответа Старик. — Весьма изящно. Теперь внимание переключилось на этого слизняка...

— Я… я… не… я не готов… дать ответ… прямо сейчас… — с видимым трудом выдавил из себя Джефферсон. — Уберите камеры!!

С истеричным возгласом он рванулся прочь, но был ловко перехвачен кем-то из федералов. Похоже, агенты в полной мере собирались использовать подвернувшуюся возможность, и мнение мистера Джефферсона — пусть даже и члена городского совета — никого не интересовало.

— Террорист создал еще одну сложную ситуацию, — задумчиво проговорил Уиллфред. — Агенты "убедят" Джефферсона принять предложение и навешают на него каких-нибудь камер, микрофонов или еще какой дребедени...

— Думаете, он согласится? — скептически осведомился Уильямс.

— А вы, инспектор, думаете, что его кто-то будет спрашивать? Джефферсон — мелкая сошка, подставное лицо. Прикрытие для настоящих хозяев города… В данной ситуации, когда нервы у всех и так на пределе, им пожертвуют, чтобы добиться хоть какого-то положительного результата. А разве освобождение хотя бы двоих заложников — это не результат? Родственники тоже внесут свою лепту… Вся эта истерика только на руку нашему приятелю в броне.

— Сэр, как вы считаете… Если Джефферсона все-таки отправят наверх...

— Отпустит ли террорист заложников? Думаю, что да. Мне кажется, он ничего не делает и не говорит зря. Казнь Эпштейна это доказывает. Террорист не эмоционирует, он делает то, что приближает его к цели.

— А цель его — Эдвард Колхейн! — прищелкнул пальцами Уильямс.

— Пусть с личными мотивами разбираются агенты ФБР, — пожал плечами Старик. — В конце концов, они сами перекрыли нам кислород… В общем, возвращаясь к нашему разговору… Да, террорист отпустит заложников… Но вот как он отреагирует на все те шпионские штучки, которыми наверняка будет обвешан Джефферсон...

— Ну, сейчас есть способы спрятать камеры и микрофоны от обнаружения...

— Сдается мне, что у террориста найдутся свои способы. Для обнаружения. Инспектор, разве вы не видите, что террорист оснащен оборудованием нового поколения? Уверен, у него есть еще пара козырей в рукаве..

Уильямс промолчал. Сюрпризов от террориста он желал меньше всего на свете, но вряд ли от его желания сейчас что-то зависело.

События между тем продолжали развиваться. Только вот в развитии этом чувствовалась какая-то воспаленная нервозность, будто бы все вместе и каждый в отдельности были уверены — дальше все будет только хуже. Агенты ФБР уволокли слабо сопротивляющегося Джефферсона в один из своих бронированных фургонов. Родственники заложников в прямом эфире плакали и наперебой умоляли властей отправить "зажравшегося чинушу" к террористу в обмен на своих брата, сестру, мать… Тот факт, что власти сами, по сути, являются такими же "зажравшимися чинушами", в данный момент был мало кому очевиден.

Позвонил Коллинс. Удивительно, но запись аварии, в которой погиб Джозеф Смит, каким-то чудом все-таки отыскалась. В небольшом продуктовом магазине, где отоваривался ныне покойный, были установлены камеры, давно израсходовавшие срок своей эксплуатации, но зато их было целых две, и в обзор одной из них как раз попадал тот участок перекрестка, где все и произошло. Присланный на смартфон видеофайл Уильямс смотрел вместе со своим начальником, стоя голова к голове. На широком и красочном экране мутная черно-белая картинка смотрелась убого, однако разглядеть, как огромный черный джип без опознавательных знаков на полной скорости сбил невысокого худощавого парня, отбросив того в сторону— за пределы видимости камеры, — удалось. После удара на экране был виден только белый кроссовок, слетевший с жертвы во время удара.

В морге при больнице ".?.", куда привезла тело бригада медпомощи, полицейским не повезло. Из регистрационного журнала куда-то исчезли все данные о погибшем. В полицию о наезде тоже почему-то никто не сообщил, однако буквально через несколько часов на опознание явился друг и бывший коллега Джозефа Смита и чудесным образом уговорил санитаров морга отдать ему тело. Оперативность действий неизвестного, которого Джозеф, скорее всего, ни разу в жизни не видел, впечатляла.

 

***

 

Молодого агента, распоряжавшегося поначалу, сменил сурового вида мужчина в стандартном черном костюме, прибывший на огромном бронированном автобусе. Отдав несколько распоряжений, "черный костюм" двинулся прямо к Уиллфреду.

— Мистер Уиллфред, я — старший агент Дуглас. Надеюсь, опрометчивые действия моего юного коллеги не помешают нам взаимодействовать. — Он не спрашивал, а утверждал. Каждая фраза, будь она написана на бумаге, обязательно заканчивалась бы твердой точкой.

— Ну что вы, агент, — ответил Монтгомери Уиллфред, крепко пожимая протянутую ладонь. — В моем возрасте люди обычно уже умееют не обращать внимания на глупости окружающих. Это — инспектор Уильямс, он прибыл на место одним из первых.

— Итак, инспектор, — сказал старший агент Дуглас, разворачиваясь к Уильямсу, — я готов выслушать все, что вы сочтете нужным мне сообщить. А также ваши собственные соображения по данному вопросу.

"Ничего себе, — подумал Уильямс. — Все, что вы сочтете нужным! Первый раз встречаю вежливого федерала..."

— Я прибыл на место около двух часов назад, — начал инспектор. — Поступил вызов от службы безопасности, я, как дежурный по участку, отправил наряд — проверить ситуацию. Получив подтверждение, вызвал свободные машины и выехал сам. Мы заблокировали все входы, оцепили здание. С начальником службы безопасности, мистером Фостером, диалога у нас не получилось… Он явно не тот человек, который должен занимать этот пост… В общем, нормальный разговор у меня был только со старшим смены охраны, Кевином Роддом. Он указал мне возможные пути проникновения террориста, а также способы, какими тот мог воспользоваться для доставки такого большого количества взрывчатки. Также мистер Родд посоветовал мне обратиться к Джозефу Смиту, бывшему сотруднику отдела прогрессивного моделирования. Я надеялся, что он подскажет нам, чем они занимаются в отделе… Однако, как оказалось, мистер Смит был сбит машиной почти сразу же после увольнения. Вещи из квартиры забрал кто-то из корпорации, все данные из морга исчезли. Есть видеозапись аварии… Я уверен, что все это — не случайность. Ну а дальше...

— Остальное мне известно. Благодарю вас, инспектор, — агент Дуглас вежливо наклонил голову. — Я бы хотел получить запись аварии для экспертизы...

— Разумеется, — Уильямс вытащил из кармана смартфон. Видеофайл был отправлен агенту в течении двух секунд.

— Благодарю еще раз.Насколько я понимаю, ни с Фостером, ни с Роддом вы больше не говорили.

— Нет, сэр.

— Мистер Уиллфред, если позволите, я бы предложил инспектору временно перейти под мое начало. Стандартные протоколы это запрещают, — агент развел руками, — но ситуация… не совсем обычная. И я больше не намерен терять время напрасно.

— Ну, если вы изъявили такое желание… — Старик нахмурился; Уильямс, хорошо знающий начальника, понял, что тот удивлен и встревожен. — Но давайте спросим самого инспектора!

Уильямсу показалось не слишком-то уютно под выжидающими взорами Уиллфреда и Дугласа, хоть ни один, ни второй не были враждебными. Но отказаться он не мог, ведь именно работа с федералами давала шанс выяснить, что же происходит на самом деле.

— С вашего разрешения, сэр, я согласен, — твердо выговорил инспектор.

— В таком случае, получите последние наставления, и прошу в мой передвижной штаб. — Агент Дуглас кивнул Уиллфреду и быстрым шагом двинулся прочь.

— Уильямс, не стану скрывать, я в затруднении, — Монтгомери Уиллфред действительно был встревожен. — Старший агент Дуглас… чересчур любезен. А включение полицейского инспектора в группу федералов — это, как минимум, странно. Советую вам смотреть в оба и думать, прежде чем говорить.

— Я понял, сэр, — кивнул Уильямс. И, неожиданно для себя, добавил:

— Не волнуйтесь, я вас не подведу.

Старик с удивлением на него посмотрел:

— Не волноваться? Молодой человек, по пустякам я не волнуюсь.

 

***

 

Агент Дуглас слов на ветер не бросал. Буквально через пару минут вестибюль небоскреба стал напоминать разворошенное осиное гнездо. Кевин Родд, потрясенный известием о гибели Джозефа Смита, вместе с остальными сотрудниками службы безопасности был отправлен агентом в помощь патрульным. Мистер Фостер, посаженный-таки Симмонсом в полицейскую машину, громогласно выразил свое недовольство действиями полиции в целом и инспектора Уильямса в частности, однако агент Дуглас на его возмущение не обратил ни малейшего внимания. Спокойно и доходчиво он объяснил Фостеру, что именно его "некомпетентные действия и полная профессиональная непригодность позволили террористу осуществить свой план". Услышав о том, что ему за это грозит, Фостер моментально поник и выразил полнейшую готовность сотрудничать с агентами Федерального бюро расследований, однако помочь смог немногим. Так, в ходе беседы, при которой присутствовал и Уильямс, выяснилось, что об отделе прогрессивного моделирования и о проекте "Старт" Фостер действительно не знает ничего. То есть целый этаж занимал отдел, деятельность которого никак не контролировалась службой безопасности. Фостер признался, что лично удалял все записи с камер, где были зафиксированы выгрузки оборудования.

Внутри автобуса — агент Дуглас не обманул, это и в самом деле был настоящий "передвижной штаб" — инспектор увидел сидящего на стуле Джефферсона. С тем явно было что-то не так; подойдя ближе, Уильямс поразился полному отсутствию разума в глазах несчастного. Проведя рукой перед лицом Джефферсона, инспектор не добился никаких результатов — тот не реагировал, застыв на месте подобно манекену. Уильямс, не понимая, в чем дело, обратился за разъяснениями к агенту Дугласу.

— Мистер Джефферсон любезно согласился принять предложение террориста, — сказал агент, спокойно глядя прямо в глаза инспектору. — Правда, для этого пришлось применить нектороые… специальные вещества.

— Вы дали ему психотроник?! — не поверил собственным ушам Уильямс. — Но ведь это же строжайшим образом запрещено!

— Иногда, инспектор, — голос Дугласа стал холодным и безжизненным, — мы вынуждены идти на крайние меры. Данная ситуация является как раз таким случаем. Сейчас нам не до соблюдения конвенции о правах человека. Или вы хотите, чтобы погибли двое невинных?

Уильямс медленно покачал головой. Нет, конечно, он не хотел, чтобы были убиты еще два заложника, однако то, что с Джефферсоном сделали агенты… Это противоречило всем общепринятым нормам морали. К тому же, тот факт, что Дуглас так спокойно говорит об этом и не старается скрыть, выбил Уильямса из колеи.

— Я понимаю, инспектор, — неожиданно мягко сказал Дуглас, — для вас это неприемлемо и очень-очень неприятно. Поверьте, я многое отдал бы за один-единственный шанс обойтись без подобных… мер. Но сейчас я вынужден принять именно такое решение — как и всю ответственность за него. Надеюсь, вы меня поймете и не осудите...

— Кто я такой, чтобы судить? — сказал Уильямс, отвернувшись. — К тому же, вы ведь в любом случае сделаете по своему...

— Не стоит лезть в бутылку, Уильямс, — взгляд агента стал жестким. — Мы с вами делаем одно дело. Проблемы морали вы будете обсуждать в другое время, в другом месте и с другими людьми. Моя задача — поймать террориста и спасти заложников. И мне сгодятся любые средства для достижения этой цели. Это ясно?

— Да, сэр, — инспектор сделал над собой усилие и проглотил все то, что рвалось с языка.

Кто бы мог подумать, что агенты ФБР вот так, почти в открытую, используют запрещенные препараты для подавления воли, превращающие людей в программируемых биороботов? Кто бы мог подумать, что в ФБР способны так легко пожертвовать человеком — пусть и в обмен на жизни двух других людей? Конечно, о спецслужбах всегда ходило множество слухов, в том числе и крайне нелицеприятных. Уильямс всегда думал, что слухи эти, как минимум, не беспочвенны. Но получить этому вполне конкретное свидетельство, стать очевидцем и фактически, пусть и бесправным, участником, было мерзко. Он почувствовал себя словно бы вымазанным в грязи по уши. Казалось бы, Уильямс здесь совершенно не при чем, вся ответственность на Дугласе, и только на нем, но… Инспектор посмотрел на оболочку из плоти и костей, оставшуюся без души и сознания, и снова отвернулся. Это вечное оправдание — "А что я могу сделать?" Сжав зубы, Уильямс велел себе собраться и думать только о заложниках, но получалось плохо.

Агент Дуглас, отлучившийся куда-то на минуту, подошел с небольшим продолговатым пеналом, в котором, как выяснилось буквально через мгновение, лежал шприц, заполненный неприятной на вид жидкостью серого цвета.

— Что это такое? — Уильямс неприязненно посмотрел на предмет в руках агента.

— То, что поможет нам решить задачу, — Дуглас ловко извлек шприц из пенала и снял защитный колпачок с иглы.

— Развитие медецины, инспектор, — агент обошел неподвижного Джефферсона со спины и проверил исправность шприца, — достигло небывалых высот не только в борьбе с болезнями, но и в куда более специфичных сферах. Возьмем, к примеру, уже упомянутый вами психотроник, он же подавитель воли...

Слушать его Уильямс не хотел, не слушать — не мог. Хорошо еще, на лице агента не отражалось ровным счетом никаких эмоций, только сосредоточенная деловитость. Если бы инспектор заметил хотя бы малейший признак садистского наслаждения, в котором так часто обвиняют агентов ФБР… Как минимум, пришлось бы нарушить приказ и вернуться к Уиллфреду, как максимум — но это уже из области фантастики, — вырубить Дугласа и попытаться вытащить обезволенного болвана.

— Инспектор, я прекрасно вижу, как вам все это омерзительно. — Дуглас внимательно смотрел на Уильямса. — Возможно, я ошибся, включив вас в свою группу. Или это не вы подавали запрос о предоставлении возможности перевода в бюро?

Это было неожиданно. Неожиданно и подло, как удар ниже пояса в боксе. Уильямс почувствовал, как у него перехватило дыхание.

— Агент, я отправлял запрос больше года назад, и мне отказали!

— Что поделать, эти бюрократы вечно что-то путают, — пожал плечами Дуглас. — Можете считать, что в тот раз вы не были готовы. А сейчас пришло время для теста, который покажет, изменились ли вы за этот год или нет.

Бред! Инспектор помотал головой, чувствуя себя словно пропустившим хороший удар в челюсть. Прошло уже достаточно времени, чтобы забылись и мечта о переводе, и отказ, и обида. Но напоминание-то, вот оно. И именно в тот момент, когда жизни двадцати… проклятье, уже девятнадцати! — заложников висят на волоске!

— Агент Дуглас, я… Прошу прощения, но я не понимаю… На самом деле не понимаю, какого черта вам от меня надо?!

Не выдержал. Сорвался. Плохо.

— Я объясню, инспектор. — Дуглас ничуть не утратил своей невозмутимости. — Чуть больше года назад вы, после удачно завершенного дела с наркоторговцами, отправили запрос в бюро с просьбой о переводе. Вам казалось, что такой удачливый парень, как вы, легко пройдет все испытания и тесты, но… Ваше прошение отклонили, не удосужившись даже объяснить, по каким причинам. Скажу честно — эти причины неизвестны и мне самому. Вы, разочарованный и оскорбленный, повели себя… мягко говоря, не совсем сдержанно, что весьма удивительно. Только вмешательство Монтгомери Уиллфреда спасло вас от изгнания из полицейского департамента с позорным клеймом. Весь последующий год вы трудились в поте лица, доказывая всем — и в первую очередь самому себе, — что не сломались и не боитесь никаких проблем. Собственно, на этом я уже почти закончил, инспектор. Совершенно случайно наткнувшись на ваше имя в списке отказников, я не поленился копнуть глубже. Просмотрел ваше личное дело, навел справки, поговорил с людьми… Впечатлился и подумал — такой парень нужен в моей команде. Далее все просто, как дважды два — террорист, заложники и наша встреча. Не стану лгать вам, инспектор, эта работа — тяжела, трудна и опасна, порою даже отвратительна и мерзка, но я не променяю ее ни на какую иную. Думайте, инспектор. Я даю вам шанс — пусть и с годичным опозданием. Вам решать, использовать его или же просто не заметить.

С этими словами агент Дуглас аккуратно ввел иглу в шею Джефферсона.

 

***

 

Через сорок пять минут после "предложения", мистер Джефферсон скованной, но довольно резвой походкой вошел в лифт, указанный террористом, и нажал на кнопку с цифрой "35". Агенты ФБР и полиция в очередной раз убедились в подготовленности террориста — тот по своему выбору мог включать и выключать питание любого лифта в здании.

Две миниатюрные камеры, ловко спрятанные экспертами ФБР в узле галстука и в браслете часов, исправно передавали качественную картинку на мониторы в "передвижном штабе" Дугласа. Кроме двух операторов, за мониторами следили сам старший агент, трое его молчаливых помощников и инспектор Уильямс. В пору было возгордиться оказанной честью, но Уильямс чувствовал себя опустошенным и вымотанным до предела.

Агент объяснил все доходчиво и ясно, но понять — еще не значит принять. В конце концов, прошел уже целый год, во время которого Уильямс действительно трудился, не покладая рук. Были и утомительные своим ожиданием засады, чаще заканчивающиеся ничем; были и погони на машинах и со стрельбой — целых две; было многочасовое сидение за компьютером, когда пальцы от непрерывного печатания начинало сводить, а глаза слезились и переставали видеть… Было несколько знатных попоек с сослуживцами — две в честь свадеб, и три — из-за похорон… Уильямс успел позабыть об отправленном запросе, ведь жизнь после разговора со Стариком не давала предаваться унынию — навалившаяся работа занимала практически все время. Пару раз инспектор даже ловил себя на том, что радуется отказу, — ибо взамен получил нечто большее. И вот именно теперь, в один из таких периодов, произошел захват заложников и, как следствие, — встреча с агентом Дугласом.

— Он поднялся, — зачем-то сказал оператор, хотя все и так видели, что лифт остановился, двери открылись, и Джефферсон оказался на тридцать пятом этаже.

Камеры еще успели передать изображение длинного, ярко освещенного коридора, заканчивающегося прозрачными дверьми с надписями "Осторожно!" и "Повышенная опасность!", а затем сигнал резко ухудшился. Джефферсон пошел вперед, и практически сразу же передача данных прекратилась.

— Что произошло? — от ласкового любопытства в голосе агента Дугласа Уильямсу стало слегка не по себе.

— Сэр, стены коридора экранированы и не пропускают сигнал, — оператор лихорадочно набирал что-то на сенсорной панели. — Я попытаюсь обойти защиту, но...

— Черт возьми, все, как говорили эксперты! — Дуглас стукнул кулаком по стенке программно-аппаратного комплекса. Тот обиженно загудел и виновато заморгал сотней разноцветных огоньков. Уильямс изумленно наблюдал за сорвавшим маску невозмутимости агентом.

— Джефферсон будет действовать по тому алгоритму, который я ему внушил! Но если что-то пойдет не так, если террорист в очередной раз преподнесет нам сюрприз, мы об этом узнаем, как и все — из новостей! Неужели нельзя ничего сделать?!

— Сигнал камер слишком слаб, чтобы передавать звук и видео, однако мы все еще фиксируем движение объекта.

До Уильямса не сразу дошло, что холодное и равнодушное "объект" — это о Джефферсоне.

— Он прошел коридор и теперь приближается к тому помещению, где террорист держит заложников. Проклятье...

— Что еще?

— Все, сигнал пропал окончательно, — оператор обреченно откинулся на спинку кресла.

— Так, инспектор, — Дуглас снова был невозмутим, но Уильямс отчетливо слышал в его голосе тщательно скрываемую злобу, — мы сейчас с вами немного прогуляемся. А вы, если вдруг что-то прояснится с сигналом, сразу дайте мне знать!

— Да, сэр! — синхронно выдохнули оба оператора, но Дуглас уже стремительно вылетел из автобуса. Уильямс, теряясь в догадках, поспешил следом.

 

***

 

План Дугласа был прост и безумен. Там, где никогда не сможет пролезть большой и тяжелый медведь, легко проскользнет маленькая и шустрая ласка. Поэтому-то агент и предложил — пока террорист отвлекается на Джефферсона и на передачу двух заложников, флаер сбросит на крышу небоскреба группу спецназа в бронекостюмах "Хамелеон-35", оснащенных самой современной системой маскировки. Эти костюмы позволяют своим носителям буквально исчезать из поля зрения врагов, камер и даже датчиков движения.

Вдобавок ко всему агент предлагал полностью обесточить здание "Корпорации Колхейна", причем выполнить это не официально, а создав аварийную ситуацию. В этом случае — надеялся Дуглас — террорист будет вынужден еще больше рассеять свое внимание, и спецназ проникнет в небоскреб незамеченным.

Уильямс прекрасно понимал, что этот план буквально шит белыми нитками. Террорист поставил всех в такие условия, когда он и только он диктовал свою волю. Попытка изменить ситуацию могла все только ухудшить, но… Ждать развития событий становилось невмоготу. К тому же, противостоять напору сорвавшегося с цепи спокойствия агента оказалось просто невозможно.

— Итак, инспектор. Вы включены мной в группу. Я предлагал вам шанс и время все обдумать — теперь я вынужден поторопить вас срешением. Ситуация требует скорейшего вмешательства, поэтому — ваш ответ!

— Я согласен! — Уильямс так и не понял: то ли слова сорвались, прежде, чем он успел их остановить, то ли он и не собирался их останавливать.

— Я в вас не ошибся, инспектор, — агент Дуглас неожиданно широко улыбнулся. Уильямсу в этот момент показалось, что перед ним не человек, а белая акула. — И рад этому. Слушайте внимательно. Через десять минут мои ребята полностью обесточат здание. Террорист окажется глух и слеп, так как я сомневаюсь, что у него под рукой есть пара генераторов. Вы, вместе с парнями, — небрежный взмах в сторону помощников, — на флаере поднимаетесь наверх и высаживаетесь на крышу. Насколько я помню ваше личное дело, вы регулярно посещается спортзал и тир, так что, думаю, проблем не возникнет. В систему костюмов уже интегрированы все планы и схемы коммуникаций, какие мы только смогли найти, с направлением разберетесь. Внутри действуйте по обстановке, ведь связи, предполагаю, так и не будет. Ликвидацию террориста и обезвреживание бомб предоставьте парням, ваше дело — смотреть в оба и все запоминать. Не лезьте вперед, держитесь в тени. Вопросы?

— Нет, сэр, — теперь Уильяс ощущал самый настоящий азарт, как перед штурмом наркопритона. Только вот на этот раз предстояло схлестнуться не с обкуренными торчками, а с противником посерьезнее.

— В таком случае, удачи. — Дуглас протянул руку. Короткое рукопожатие, и — все. Теперь только вперед, все слова сказаны, пришло время действий.

Уильямс бросился следом за молчаливыми "парнями", чувствуя мощный выброс адреналина. Странно, вроде бы ничего особо воодушевляющего Дуглас не сказал, а ощущение такое, будто новобранца отчески похлопал по плечу матерый генерал.

Бежать пришлось недолго: громоздкий бронированный флаер с надписью "ФБР" на черном боку стоял прямо на перекрестке Лонг-стрит и Старз-авеню, нагло игнорируя запрет о посадках атмосферного транспорта в центре города. Инспектор заскочил внутрь последним; в глаза сразу же бросились заботливо уложенные комплекты брони. Какая-то неясная мысль мелькнула в голове Уильямс в этот момент, но ровный гул ожившего двигателя отвлек его.

— Этот комплект — ваш! — сказал один из помощников агента. Звукоизоляция внутри флаера была на уровне, так что перекрикивать двигатель не пришлось. — Знакомы с системой?

— Только пару раз тестил на симуляторе… — немного смущенно признался Уильямс.

— Ничего особо сложного в костюме нет. Все узлы крепятся автоматически, с учетом параметров носителя. В шлеме — процессор, который практически думает за вас в бою. Система маскировки позволит нам двигаться внутри здания абсолютно незаметно. Кстати, позвольте представиться, я — Альфа, это Бета, а вон тот здоровяк — Гамма...

— Я же, надо полагать, Дельта? — усмехнулся Уильямс. Ох уж эти конспираторы… Можно подумать, ему есть дело до их настоящих имен.

— Именно так, — Альфа смотрел очень серьезно, и инспектору стало неловко за свое неуместное веселье. — Как уже говорил агент Дуглас, все необходимые схемы есть внутри шлема. Я не исключаю, что террорист заминировал все подходы, в том числе и вентиляцию, так что идем осторожно и аккуратно, вы — последним.

Флаер плавно качнуло — машина с группой спецназа внутри оторвалась от асфальта и стала подниматься. Уильямс начал торопливо облачаться в бронекостюм. Действительно, на этот раз военные разработчики постарались на славу и не стали усложнять продукт — даже у него, допрежь практически не сталкивающегося с подобными сложными системами, не возникло ни одной заминки. Костюм ничуть не сковывал движений, весил не более пятнадцати фунтов и при этом сразу же здорово прибавлял уверенности.

— Какое оружие предпочтете? — вежливо поинтересовался Альфа. Ну точно продавец-консультант в супермаркете.

— Пистолет у меня, естественно, с собой… Мы же, в конце концов, не на войну идем… — Уильямс замолк. Кто мог знать, как оно обернется там, наверху? Не исключено, что для кого-то из них эта ночь станет последней. Инспектор погнал прочь дурные мысли, ведь они, как известно, материальны. — Автомат. Я возьму автомат.

 

Вставка изображения


Для того, чтобы узнать как сделать фотосет-галлерею изображений перейдите по этой ссылке


Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.
 

Авторизация


Регистрация
Напомнить пароль