Сидориада

ПРО ЭТО

Ну, язык как-то не поворачивается… Как бы это сказать? Вы даже не поверите! Одним словом, Сидоров влюбился. Даже сам Сидоров долгое время в это не верил. Станет у зеркала и крутит пальцем у виска. «Ты чего, Сидоров, совсем того?» но как увидит ее, и краснеет, и потеет, и руки у него так начинают дрожать, что ничего удержать не может. Однажды даже всю ночь не спал, писал стихотворение. И вот, что у него получилось:

Сердце бьется, словно рыба,

Если схвачено рукой.

Был я камень, был я глыба,

А теперь я никакой.

Представляете, если бы кто-нибудь узнал?.. Целыми днями мечтает Сидоров. «Вот загорелся бы у нее дом. А я оказался бы поблизости и вытащил ее из огня. Она сразу бы влюбилась в меня и согласилась стать моей женой… Или она тонет, а я бросаюсь и спасаю ее…Или…» Но поскольку ничего не горело и не тонуло, а так хотелось совершить подвиг, то Сидоров взял однажды и выучил все уроки от и до. « Вот все удивятся! — подумал он. — И она сразу убедится, что ни какой Сидоров не дебил и не тупица, а очень даже умный пацан!»

На следующий день Сидоров впервые не опоздал на уроки, а напротив даже, пришел на целых полчаса раньше. Техничка, увидев его, хотела сначала милицию вызывать. И все одноклассники удивляются, что сидит Сидоров, как по струнке, никого не толкает, жвачки не жует, неприличных анекдотов не рассказывает. А учитель то и дело задает вопросы: как да почему, как будто сам ничего не знает. Хотел Сидоров руку поднять, а она, как будто приросла к парте, никак не поднимается. Стал он ее поднимать другой рукой. Тужится, кряхтит, покраснел даже. Сосед по парте отодвинулся в сторону. Что-то подозрительным показалось ему это кряхтение. Нет! Не поднимается рука ни в какую! « Подожди! — сам себе говорит Сидоров. — Успокойся! Не надо психовать! И вот так потихоньку, медленно, осторожно, не торопясь!» И поднял таки руку! Вот сейчас его спросят, и все ахнут. А вы думаете, что Сидоров хулиган и балбес? А может быть, в нем будущий Эйнштейн дремлет? А учительница долго не спрашивает его, как будто не замечает. Да что же это такое? Сидоров уже отчаиваться начал: неужели все его труды пропадут даром. «Ну, меня, меня спросите!» — шепчет он. И наконец:

— Сидоров!

Дрогнуло сидоровское сердечко. Вот его звездный час! Пристегнитесь-ка, ребята, ремнями безопасности! Сейчас такое будет! Он собрался с духом, мысленно сказал себе: «Спокойно, Сидоров! Главное — не волноваться!» И…

— Выйти-то можно? А то уши пухнут в натуре!

СИДОРОВ — ФИЛОСОФ

« Да сколько же можно издеваться? — воскликнете вы. — То Сидоров влюбился, то (вообще ни в какие рамки не укладывается!), философ!»

А дело было так. Лежит Сидоров на диване и думает: « Чем бы ему заняться?» А заняться-то нечем, потому что все Сидорову страшно надоело. Изо дня в день одно и то же. Школа, уроки, дома — телевизор, видик да музыка. На улице тоже тоска зеленая! Одни и те же лица, да бессмысленное шатание по улице туда-сюда.

« А жизнь-то уходит, — подумал Сидоров. — Каждый день уносит частичку бытия. Э-хе-хе-хе!» И тут Сидоров хлопнул себя по лбу. « Вот я чем займусь!

Философией!» И в то время, как его друзья-приятели гоняли мяч, болтались по улицам, прыгали на дискотеках, втихушку курили в подъездах, писали записки девчонкам, мастерили автоматы и занимались прочей разной ерундой, Сидоров занимался серьезным мужским делом — философией. Он погружался в глубины философской мысли, тонул в этих глубинах и всплывал на поверхность, счастливый и одухотворенный.

« Действительно, — рассуждал он. — Все либо инь, либо янь. И их соединение дало жизнь. Но как это совместить с кантовским нравственным императивом? С другой стороны, ведь не приходится же сомневаться в существовании Дао — предопределенного пути. А не поможет ли разрешить этот вопрос гегелевская триада? Стоп! Стоп! — одергивал он себя. — Не надо отвлекаться, растекаться мыслью по древу, иначе мне во век не разрешить загадки зеноновских апорий. Почему же Ахилл никогда не сможет догнать черепахи? И как это стрела одновременно летит и находится в определенной точке? Тут есть над чем поломать голову!» И чем глубже Сидоров погружался в философские трактаты, тем больше ослепительных идей возникало в его голове и тем счастливей чувствовал он себя.

— Сидоров! Ты чо оглох?

Сидоров вздрогнул, оторвался от древнегреческой философии и подошел к окну. На улице, покуривая, поплевывая и пожевывая, стояли три приятеля, Кеша, Хобот и Мордан. Тяжело вздохнув, Сидоров с тоской поглядел на раскрытый фолиант и поплелся на улицу.

— Ты копыта-то быстрей можешь переставлять! — укорил его Мордан. — Давай пятак! На пузырь не хватает. Пойдем курнем, баланду потравим, пока Кеша в маг гоняет.

— Пойдем! — согласился Сидоров. — Всё-таки бытие определяет сознание.

— Чего? — удивились кореша.

— А то, что наше существование экзистенционально. А мы суррогатами пытаемся отгородиться от истинной жизненной субстанции.

— Чего это он?

Мордан и Хобот остановились и переглянулись.

— А то, что сущее реально, а реальное сущее, — как шаман, продолжал бубонить Сидоров. — Тезис и антитезис. Феноменализм Гуссерля. Однако и идею реинкарнации нельзя сбрасывать со счетов.

— Мне страшно, — сказал побледнеший Хобот.

Его била мелкая и частая дрожь.

— Мне тоже, — признался Мордан.

Они переглянулиь и одновременно, как будто договорились, бросились со всех ног прочь от Сидорова.

ПРОСТО СИДОРОВ

В больнице врач осмотрел Сидорова и сказал:

— Ты совершенно здоров.

Сидоров страшно огорчился. Ему так не хотелось идти в школу.

— А вы не можете написать справку, что я был в больнице, а то меня будут ругать за пропуски?

— Вообще-то мы таких справок не даем, — сказал врач.

— Ну, пожалуйста!

Доктор оказался покладистым и согласился написать справку.

— Справка дана, — писал он. — Фамилия?

— Сидорову. Имя?

Наступила пауза.

— Эй, мальчик!

— Ты что оглох? Как твое имя?

— Не знаю, — прошептал побледневший Сидоров.

Докторская авторучка упал на пол.

— Как не знаешь?

— Ну, понимаете, доктор, все меня называют Сидоровым. И дома, и в школе, и на улице. Никто меня никогда не звал по имени. Вот я и забыл его.

— Так, так, так.

Доктор нервически забарабанил пальцами по столу.

В это время в кабинет заглянули.

— Можно к вам?

— Закройте дверь с той стороны! — крикнул доктор.

— Как же так? — пробормотал он. — Я должен записать имя, иначе справка будет недействительной.

Сидоров захныкал. Он чувствовал себя самым несчастным человеком на свете. У всех есть фамилия и имя, а у него только фамилия.

— Не плачьте! Не плачьте, молодой человек! Не забывайте, что вы мужчина.

Доктор краем халата вытер заплаканное лицо Сидорова и высморкал ему нос.

— Вот и ладненько! Ну, не расстраивайтесь вы так! Бывают и более тяжелые случаи. Вот, например, у меня был пациент, который пытался укусить собственный локоть.

— Зачем? — удивился Сидоров.

— А кто его знает! Но вот охота ему было укусить собственный локоть — и всё!

— И что — укусывал?

— Укусывал! Но перед этим выворачивал себе руку из локтевого сустава. Только я вправлю ему руку, его опять привозят на следующий день с вывернутой рукой. А то еще такой у меня был пациент…

В это время дверь приотворилась.

— Доктор! Можно к вам?

— Закройте дверь с той стороны! Видите — я работаю! — рявкнул доктор. — Ходят и ходят! Как они мне надоели! Напридумывают себе разных болезней, а я их должен лечить!.. Так о чем же я вам хотел рассказать?.. А! вот …

И он рассказал еще несколько забавных историй. А чтобы не мешали, закрыл двери на ключ. Вот так до конца рабочего дня они и просидели с чаем и печеньем за интересными историями. На прощание доктор сказал Сидорову:

— Вы завтра, молодой человек, с утреца заходите ко мне. Школа-то обойдется! Чаи погоняем! Глядишь — чего-нибудь и придумаем!

— Значит, так, молодой человек, — сказал доктор на следующий день. — Мне в голову пришла гениальная идея. Я буду называть имена и, когда вы услышите имя, которым вас назвали родители, кивните головой. Итак, начинаем! Иван?

Сидоров отрицательно помотал головой.

— Степан?

— Неа!

— Федор? Константин? Петр? Андрей? Александр?

Расправившись с обычными именами, доктор перешел на заморские.

— Джон? Брюс Ли? Мартин Лютер Кинг? Ван Дам? Шах Аббас? Али Абу ибн Сина?

Не помогла и экзотика.

— Интернет? Пепси? Синхрофазатрон? Сейшн? Нон-стоп? Полный Вперед?

Но доктор не сдавался. Он принес нехилую книжицу. Это был словарь личных имен различных народов мира. Еще два дня они потратили на чтение словаря.

— Слушай, Сидоров! — воскликнул доктор через неделю. — Мне только что пришла в голову гениальная идея! Ведь у тебя же есть папа с мамой?

— А как же!

— Ну вот! Они-то уж наверняка знают твое имя! Ведь все родители при рождении ребенка обязательно дают ему имя!

— Гениально! — восхитился Сидоров.

В это время дверь приотворилась.

— Доктор! Можно к вам?

— Закройте дверь с той стороны! — завизжал доктор. — До чего же бестолковый пациент пошел! Вообщем, Сидоров, делаем так! Едем немедленно к вам!

По дороге доктор купил торт, килограмм леденцов и две коробки с чайными пакетиками.

— Это, — пояснил доктор Сидорову, — на тот случай, если твои родители не смогут сразу вспомнить имя.

Когда папа и мама узнали, зачем к ним приехал доктор, они как-то подозрительно занервничали. Папа поднял глаза к потолку, а мамины щеки покраснели. Доктора, который был гениальным психологом, это сразу же насторожило.

— Говорите! — решительно потребовал он. — Правду! И ничего, кроме правды!

— Говори же! — потребовал папа от мамы. — Я, кажется, в ванной забыл выключить воду.

— Понимаете! — робко пробормотала мама. — Когда малыш родился, мы, конечно, хотели дать ему имя. Но тут так всё закрутилось, понимаете! Пеленки-распашонки, то молоко убежало, то обмочится, то прихворнет… Вообщем, хлопот полный рот! За ними и забыли про имя.

— Как же вы его звали? — спросил доктор.

— Да по-разному, в зависимости от настроения, — ответила мама. — Котиком, Светиком, Солнышком, Лучиком… Муж обычно Бандитом, Доном Карлеоне, Тони Крюгером, Гаишником. Ну, а чаще всего так и называли Сидоровым. А когда вспомнили про имя, уже поздно было. Мальчик-то уже подрос. Подумали: придем сейчас в загс, стыда же не оберешься. Начнут попрекать: мальчику вон уже сколько, а вы только спохватились имя ему дать. Что же вы за родители такие? Так и не получили на него метрики.

— Можно?

Это папа вернулся из ванной.

— Закройте дверь с той стороны! Сколько же раз можно говорить?

Но тут же доктор спохватился.

— Ах, простите! Присаживайтесь с нами чай пить.

Так они просидели до ночи. Просмотрели все семейные альбомы. Сидоров уже видел десятые сны, когда доктор ушел от них, сказав на прощание:

— Славный у вас мальчуган! А на счет имени, это всё ерунда. Плюньте и разотрите! С одной стороны, даже хорошо, что у него нет имени. У многих великих людей были только фамилии, и ни каких имен. Точнее было одно, которое являлось и фамилией и именем. Например, Ганнибал, Аристотель, Сократ, Карабас-Барабас, Чебурашка…

И они еще часа три вспоминали разных гениальных людей.

ОДНАЖДЫ СИДОРОВА СПРОСИЛИ

Однажды Сидорова спросили:

— Скажи, Сидоров, как ты относишься к девочкам?

На что Сидоров ответил:

— Никак! Я еще способен ходить к ним на собственных ногах.

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! Ты почему развалился на газоне?

На что Сидоров ответил:

— Как почему? Разве вы не видите табличку «По газонам не ходить!»

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! Когда ты вырастишь, то кем будешь?

На что Сидоров ответил:

— Я буду хорошим человеком.

Ему возразили:

— Но ведь такой профессии нет!

На что Сидоров глубокомысленно ответил:

— А разве я вам сказал, что собираюсь работать?

Однажды Сидоров сказал:

— Если у тебя есть враг, подари ему китайскую пиротехнику.

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! Что ты думаешь по поводу насилия, демонстрируемого на телеэкране?

Сидоров нахмурил лоб и задумчиво переспросил:

— Что я думаю?

— Ага!.. А-а-а! Сидоров! Не надо! Ведь ты же мне руку вывернешь!

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! Кто из героев ближе всего тебе?

На что Сидоров ответил:

— Икар!

— А почему?

— А потому что я, как Икар, каждый день вылетаю с уроков.

Однажды Сидоров сказал:

— Интересно! Если ты любишь квас, то это квасной патриотизм. А если ты любишь колу, то это выходит прикольный патриотизм.

Однажды Сидорова спросили:

— Как ты думаешь, Сидоров, есть совесть или нет?

На что Сидоров ответил:

— Не знаю! Не пробовал!

Однажды Сидоров сказал:

— Какое удивительное животное корова! Ест только одну траву, а получается молоко. А я чего только не ем! А что получается?

Однажды президент класса сказала:

— Ребята! С той недели у нас начинается неделя украинской культуры. Давайте подумаем, кто что сможет приготовить.

Со всех сторон посыпались предложения:

— Мы споем «Ревэ та стогнэ Днипр широкий!»

— А мы спляшем гопака!

— А мы настряпаем галушек!

— А ты Сидоров?

— А я буду ходить по школе и кричать, что вы съели всё моё сало.

Иногда Сидоров в своей речи использует пословицы. Знакомые называют их посидорицами. Вот несколько образчиков посидориц:

— Кобыла с воза — бабе легче.

— Не пожалею красного словца, ради матери и отца.

— Завтрак съешь сам, обедом поделись с самим собой, а ужин отдай себе.

— Кошка с собакой… А как живут!

— Что получили, то и хотели.

— Чем больше дров, тем дальше лес.

Однажды Сидоров спросил у одноклассников:

— Ребята! У вас бумага есть?

— А ты — что — макулатуру решил собирать?

— Да нет! Бумажник себе купил.

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! А ты случайно не куришь?

На что Сидоров ответил:

— Нет! Я случайно не курю. Я курю систематически.

Однажды учительница на уроке спросила Сидорова:

— Сидоров! А какую тему мы сейчас изучаем?

На что Сидоров ответил:

— Какую вы тему изучаете, я не знаю. А лично я изучаю тему «Устройство моих электронных часов».

— Сидоров! А ты знаешь хотя бы, какой у нас сейчас урок?

— Какой у вас урок, я не знаю. А лично у меня урок ремонта часов.

— А что, Сидоров, если я тебя сейчас выгоню с урока?

— Не надо, Марья Ванна! Ни в коем случае! А когда же я тогда буду часы ремонтировать?

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! Можно ли играть в мяч на проезжей части дороги?

На что Сидоров ответил:

— Конечно же, нельзя!

— А почему?

— Да потому что машина может раздавить мяч!

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! А ты не хотел бы жениться?

На что Сидоров ответил:

— Еще как хотел бы! Ведь тогда можно было бы не учить уроки! Лежи себе целый день на диване и смотри телевизор!

Однажды Сидоров сказал:

— У меня одна, но глубокая склонность ко сну.

Однажды Сидоров сказал:

— Классической является та литература, которая изучается с первого по одиннадцатый класс.

Однажды Сидоров навсегда вышел из себя.

Однажды Сидоров сказал:

— Чем меньше серого вещества, тем более серой становится личность.

Однажды Сидоров возмутился учителями:

— Кто их просил давать мне знания?

Однажды Сидоров воскликнул:

— Что за сексуально-хулиганское название — «раздевалка»?

Однажды Сидоров сказал:

— Перемены уже давным-давно пора переименовать в перекуры.

Однажды Сидоров назвал пришкольную территорию «прикольной территорией».

Однажды Сидоров сказал:

— Я понимаю: духовная пища…Но если совершенно нет аппетита? И вообще я решил худеть!

Однажды Сидоров воскликнул:

— С вашими синусами, тангенсами, арктангенсами и таблицу умножения скоро забудешь!

Однажды Сидорова спросили:

— Как перевести на русский язык фразу: «Да как вы смеете, милостивый государь?»

На что Сидоров ответил:

— Ты чо, козел, оборзел, в натуре?

Однажды Сидоров изрек:

— Вековая мечта школьников — школа без уроков.

Однажды Сидоров спросил соседку:

— Ты не ходишь на дискотеку? А для чего же ты тогда живешь?

Однажды Сидорова спросили:

— Что такое школьная журналистика?

На что Сидоров ответил:

— Школьная журналистика?.. Пожалуйста, в каждом классе свой классный журнал!

Однажды Сидоров, сидя за учебником физики, воскликнул:

— И что это Ньютону на голову яблоко упало, а не кирпич!

Однажды Сидорову сказали:

— Сидоров! Немедленно зайди в учительскую!

На что Сидоров ответил:

— Сяс! Разбежался!

И стал пятиться задом для разбега.

Однажды Сидоров сказал:

— Даже совершенно неграмотный может овладеть компьютерной грамотностью!

Однажды Сидоров сказал:

— Наш директор решил наводить дисциплину в коллективе с покупки ковра.

Однажды Сидоров воскликнул:

— Группа ПРОДЛЕННОГО дня! Представляете? Фантастика! Тем не менее такая группа в нашей школе есть!

Однажды заведующая музеем сказала:

— Школьный музей… Чего здесь только нет! Здесь нет только фотографии второгодника Сидорова с автографом!

Однажды Сидоров воскликнул на уроке истории:

— Ну, будет тебе со своими историями! Будет!

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! А ты бы хотел дружить с красивой-красивой девочкой?

На что Сидоров ответил:

— Да что вы меня-то спрашиваете? Вы спросите эту красивую девочку: хочет ли она дружить с Сидоровым!

Однажды учительница сказала.

— Ребята! Посмотрите! Это гриб. Он состоит из шляпки и ножки.

Сидоров спросил:

— Марья Ванна! А где же у него крылышки?

— Какие еще крылышки? Нет у него никаких крылышек.

Тогда Сидоров возразил:

— Как же так? Как же он тогда передается от одного человека к другому по воздуху?

Однажды Марья Ванна сказала:

— Сидоров! В кои-то веки удалось тебя увидеть с книжкой! И что это мы читаем?

— Таблицу логарифмов, Марья Ванна.

— Как? Да разве ж такое читают?

— Вот такое как раз и нужно читать! Ни одного лишнего слова!

Однажды одноклассник сказал Сидорову:

— Вот, Сидоров, интересный факт какой! Раньше правителей звали по именам: Иван, Петр, Екатерина, Клеопатра, Дарий… А нынешних почему-то по фамилии.

На что Сидоров ответил:

— Так то прежние! А нынешние-то… страшно далеки они от народа!

Однажды Сидоров сказал:

— Вот есть тетрадки в линейку, в косую линейку, в клетку… А почему нет тетрадей в горошек, в цветочек, с решенными примерами и задачами по алгебре?

Однажды Марья Ванна сказала:

— Сидоров! Встань и немедленно выйди из класса!

— Марья Ванна! За что? Ведь я же ничего не сделал!

— Вот поэтому и выйди, пока ты еще ничего не сделал.

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров, что общего между школой и зоной?

— А и там и тут сидят от звонка до звонка.

— А чем они отличаются?

— Одним. В школе воспитывают, а на зоне перевоспитывают.

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! На кого из литературных героев ты хотел бы быть похожим?

На что Сидоров ответил:

— На Плюшкина.

— Как на Плюшкина? Почему на Плюшкина? Это же такой омерзительный тип! С ним же никто не хочет общаться.

— Вот-вот! Именно поэтому я и хочу быть на него похожим, чтобы вы все наконец от меня отстали.

Однажды Сидоров сказал:

— Мам! Я сегодня получил по пятаку!

Мама спросила:

— А по какому предмету, сынок?

— Так я же тебе говорю: по пятаку!

Однажды Сидоров сказал:

— А меня всякая нечисть боится! Знает, что у меня колов на нее найдется предостаточно.

Однажды Сидоров сказал:

— Все-таки девчонки — люди второго сорта.

— Почему, Сидоров?

— Ну, посуди сам! Учатся они лучше нас, пацанов, активистки, разные кружки и секции посещают, с репетиторами занимаются. Ну, разве нормальный человек успеет столько сделать?

Однажды Марья Ванна спросила:

— Сидоров! Ты прочитал «Войну и мир»?

На что Сидоров ответил:

— Только «Войну», Марья Ванна.

Однажды Сидорова спросили:

— Сидоров! Что ты думаешь о любви?

На что Сидоров ответил:

— Эх, любовь, любовь! Сколько же ты отнимаешь сил, времени, энергии! Если бы всё это направить на созидательную деятельность, то как бы преобразилась жизнь!

И после паузы Сидоров продолжил:

— Правда, кому такая жизнь была бы нужна!

ПОЭЗЫ О СИДОРОВЕ

В деревне лошадь от работы сдохла.

И Сидоров воскликнул:

— Оба-на!

И я ведь тоже проживу недолго,

Когда работать буду, как она.

Он памятник себе на парте начертал:

«За этой партой Сидоров дремал!»

Что ж веселитесь! Он экзамен

Свой первый выдержать не мог.

Но вы напрасно ожидали,

Чтоб он на книги приналег.

Он достает из широких штанин

Крохотную шпаргалку.

Читайте! Сдувайте! Все, как один!

Сидорову не жалко!

Да! Отстающий он! Да! Второгодник он!

Но сколько духа в теле неказистом!

Пусть он один! А вас же легион!

Вам никогда его не сделать хорошистом!

— Уж не себя ль я пылко так люблю? —

Воскликнул как-то Сидоров в экстазе.

— Иначе почему же я терплю

Со стороны своей все безобразия?

Спустили занавес. И вот через мгновение

Аплодисменты разорвали зал.

— И в правду, занавес красив на удивление! —

В восторге Сидоров соседке прокричал.

— Вот в психбольнице бы потусоваться! —

Воскликнул Сидоров. Кругом переполох.

— Лишь только там мы можем пообщаться

С гигантами всех наций и эпох.

А как-то он же на пожаре,

Когда боролись все с пожаром,

Себе картошечки пожарил.

Не пропадать огню же даром?

В деревне будучи однажды

В колодец Сидоров харкнул.

И ночью, мучаясь от жажды,

Вопит: «Спасите! Караул!»

СИДОРОВ ЗДЕСЬ, СИДОРОВ ТАМ!

СЦЕНЫ ИЗ ЖИЗНИ

Сцена первая

Утро. Двенадцать тридцать. На кровати бугор. Вот этот бугор начинает шевелиться, стонать и издавать прочие звуки. Из-под одеяла показываются рука, нога, а затем голова. Конечно же, это светлейшая голова Сидорова. А вы подумали — кого? Для кого же еще полпервого может быть ранним утром.

Сидоров

Добрый день, страна! Доброе утро! Хотя разве утро может быть добрым? Эх, если бы у меня была волшебная палочка, я бы ликвидировал эти утра! А кстати, сколько времени? Где же этот проклятый будильник? (Заглядывает под подушку). Вот он! Снова забрался под подушку, чтобы своим омерзительным звоном не тревожить добрых людей.

(Достает из-под подушки будильник) Ого! Кажется, я немного опоздал! Но если поторопиться, то можно еще успеть на последний урок. (Начинает почесываться, позевывать и потихоньку выбираться из-под одеяла).

Сцена вторая

Сидоров спешит в школу, медленно шаркая по мостовой, оглядываясь и часто останавливаясь. Навстречу идет Петров.

— Здорово, Петр Великий!

— Сидору физкультпривет!

Бьются ладонями.

— Что-то, Сидор, смотрю ты зачастил в школу. Наверно, каждый день ходишь?

— Гражданский долг, Петров. Но тебе не понять этих высоких, полных глубокого смысла слов.

— Где уж нам! Если у нас в загашнике всего лишь два класса и три коридора. Садись, покури! До конца последнего урока еще не скоро.

— Вообще-то я спешу.

— Оно и заметно.

— Некогда мне со всякими малосознательными элементами отравлять свой цветущий молодой организм никотином.

Садятся и закуривают.

— Что-то, Сидоров, ты стал изъясняться изысканным литературным языком. Забываешь разговорные истоки великого и могучего. С его крепкими народными корнями!

— Забываю, Петров! Забываю! А всё эта высокообразованная, высококультурная, высокоэрудированная среда засасывает, губит.

— А давай-ка, Сидоров, рванем по баночке пивка и помянем добрым словом наш великий и могучий.

— Наконец-то мне посчастливилось лицезреть реальный образ змия-искусителя. Он явился ко мне в твоем облике, Петров.

— Мерси за комплиман!

Пьют пиво.

Сцена третья

Наконец-то Сидоров добрался до школы.

— Вот моя деревня! Вот мой дом родной!.. Все-таки есть такие слова, которые помогли мне выразить глубочайшее благоговение перед этим храмом науки.

Появляется пожилая женщина с ведром и шваброй.

— Нижайший вам поклон, многоуважаемая тетя Нюра! Каждый труд благослови удача! Рыбаку чтоб полный невод рыб!.. Дальше там что-то говорится о благородном труде технических работников, но я забыл.

— А ты еще ночью не мог прийти, Сидоров? Уроки-то уже давным-давно кончились.

— Не может быть! О! я несчастный! Как же мне теперь жить без очередной порции духовной пищи?

Сидоров опускается на ступеньку крыльца и начинает горько рыдать.

— А головой-то о стену будешь биться?

— Нет! Сегодня, тетя Нюра, не буду. А может быть, там еще какой-нибудь кружок работает? Или заседание школьного парламента?

— Идет уборка, Сидоров! А ты мне мешаешь.

— Вот так всегда. Сидоров всем мешает. Вот возьму сейчас пойду и застрелюсь из самого настоящего игрушечного пистолета самым настоящим соленым огурцом…(Слышит стук мяча). Но чу! Что это такое? Уж не баскетбольная ли секция? Что ж пойду разомну свои старые, уставшие от жизни косточки!

Убегает в спортзал.

Сцена четвертая

Сидоров идет очень быстро, почти что бежит. Навстречу Петров.

— Здорово, Сидор!

— Здорово, Петров!

— Куда разогнался-то? Можно и посидеть со старым испытанным другом, расслабиться!

— Некогда мне рассиживаться со всякими-разными! Видишь же, что со школы иду, отягощенный самыми различными знаниями. К тому же мне дали посмотреть классный боевичок.

— Вон оно как! А я-то думал, что ты смотришь только фильмы классиков итальянского реализма. Да, Сидор, в культурном плане ты растешь не по дням, а по часам.

— Да пошел ты!

— Некуда мне идти. Меня родила, вспоила, вскормила, воспитала подворотня. И улица.

Сидоров убегает.

Сцена пятая

Сидоров дома. Раскладывает на столе учебники, тетради, ручки.

— Так! Что нам задали по физике? По физике нам задали весьма много. Ну что же! И не такие высоты штурмовали!.. А по алгебре все тангенсы и котангенсы. Пора уже и к более сложным вещам переходить…А по химии? А по химии бензол и этот… как его? Ну, не важно.

За дверью раздается голос матери.

— Сыночек! Я что тебя хотела спросить…

— Мама! Я же просил тебя, меня не беспокоить! Я занят серьезной научно-исследовательской работой.

— Всё! Всё! Всё!

— Вот так всегда! На чем мы там остановились?

Берет в руку кассету.

— А остановились мы на « Быстром кулаке»! В ролях Как Вам Дам, Шваркмордер, Боюсь Ли и другие звезды Голого Вуда. Ну, что ж! звезды так звезды! Значит, займемся астрономией!

Сцена шестая

Звонит по телефону.

— Слушай, Петров! Я тут астрономией занимаюсь. Классный боевичок! Он кааак! Даст! А тот ему кааак съездит! А этот ему в лобяку! А тот бабах! А тот трах! А тут бабах! А те трах-тарарах! Бах! Трах! Трах! Бабах!… Что? Ты сейчас такое не смотришь? А что ты смотришь? Феллини? И у тебя язык поворачивается выговаривать такое? Нет, не зря тебя, Петров, из второго класса исключили. Прощай! Ты мне больше не друг!

ТАК ГОВОРИЛ СИДОРОВ

• У него была одна, но глубокая склонность ко сну.
• Классической является та литература, которая изучается с первого по одиннадцатый класс.
• Он навсегда вышел из себя.
• Чем меньше серого вещества, тем более серой становится личность.
• Ученик возмущался учителем: «Кто его просил давать мне знания?»
• Что за хулиганско-сексуальное название «раздевалка»?
• Перемены уже давным-давно переименовать в перекуры.
• Прикольная территория.
• Я понимаю, духовная пища… Но если совершенно нет аппетита! И вообще я решил худеть.
• С вашими синусами, косинусами, тангенсами, арктангенсами скоро и таблицу умножения забудешь!
• Переведите на современный русский язык фразу: «Да как вы смеете, милостивый государь?» — «Ты чо, козел, оборзел в натуре?»
• «Как детям рассказывать про пестик и тычинку? — сокрушалась учительница. — Язык не поворачивается!» — «Ну, и не рассказывайте! Покажите — и всё!»
• Вековая мечта учеников — школа без уроков.
• Ты не ходишь на дискотеку? А для чего же ты тогда живешь?
• Школьная журналистика? Пожалуйста, в каждом классе свой журнал!
• За учебником физики: «И что это Ньютону на голову яблоко упало, а не кирпич?»
• «Сидоров! Немедленно зайди в учительскую!» — «Сяс! Разбежался!» — сказал он, для разбега пятясь задом.
• Даже совершенно безграмотный может овладеть компьютерной грамотностью.
• Директор решил наводить дисциплину в коллективе с покупки ковра.
• Группа ПРОДЛЕННОГО ДНЯ! Представляете? Фантастика! Тем не менее такая группа в нашей школе есть.
• Школьный музей! Чего здесь только нет! Нет здесь фотографии второгодника Сидорова с его автографом.
• Историку! Ну, будет тебе со своими историями! Будет!