Hunting

Шла вторая неделя суровой зимы. За последнюю сотню лет этот край не видал таких лютых морозов, шустрых метелей и долгих снегопадов. В иной раз, выйдешь утром из землянки, откроешь дверь, и к тебе на встречу завалиться снег, и ты берешь лопату и чистишь до самой дверцы забора, чтобы выйти из дома.

Вот и сегодня было такое же утро. Встав из-под теплого одеяла и натягивая на себя такой же теплый свитер, я пошел ставить чайник, дабы выпив кружку чая, согреть организм изнутри. Пока чайник вскипал, я смотрел в окно и думал, а чем так примечательно это утро? Вроде все как всегда: всё та же дорога, все те же деревья, укутанные снегом, но что-то мне не давало покоя, а вот что, никак сказать не мог. Свист чайника вновь вернул меня с небес на землю. Налив чаю, я сел за стол и принялся небольшими порциями его выпивать. И всё же, что-то внутри меня не давало покоя. Но что это я так и не понял, потому что мои раздумья прервал теперь уже Й’ул. Й’ул заменял мне брата, когда я лишился родителей. Это был среднего телосложения пес, игривый, шустрый и отличный помощник для охотника, то есть, для меня. У Й’ула была очень интересная окраска шерсти: от кончика носа и до шеи он был абсолютно черный, настолько черный, что еле-еле можно было увидеть его голубоватые глаза; от шеи и до задних лап шерсть приобретала не то коричневый, не то фиолетовый цвет, и лишь по хвосту я мог отличить его из сотни собак: хвост его был абсолютно белый, такой же белый как тот снег, за окном.

— Привет, дружок — произнес я ласковым тоном и, схватив его за голову, почесал за ухом. Он это очень любил, да, по-моему, все собаки это любят.

— Ну что, готов сегодня поработать? Сегодня мы с тобой идем на оленя, — и с этими словами Й’ул высунул язык и стал крутиться вокруг себя, словно понял каждое слово, — от тебя требуется максимум скорости и минимум шумности, я знаю, что ты любитель побегать, но от того, что мы добудем, зависит наш ужин.

С этими словами, я потрепал Й’ула и пошел на чердак за снаряжением. Времени возиться со снегом не было, и я решил, что и так выйдем. Я стал надевать высокие кожаные сапоги с меховой прослойкой, накинул белую меховую бронь(безопасность никогда лишней не бывает) и голову обмотал белой тканью. И, наконец, вершина всего этого, мой лук. Эх, помню сколько времени я его создавал, этот лук служил мне с самого детства, когда я пытался сбить с соседских яблонь по сладкому фрукту. Но каждый раз промахивался, но теперь я запросто могу с тридцати ярдов попасть любой белке промеж глаз. Конечно, многие не поверят в это, и я встречал таких людей, но после того, что они видели, они брали свои слова обратно.

Я спустился вниз и, свиснув Й’ула, открыл дверь. Как всегда в ноги сразу же посыпался снег, и я стал руками и ногами распихивать его в стороны. Пройдя пару метров, я вновь подозвал Й’ула и закрыл входную дверь. Только я отвернулся, а пёс уже стоял на дороге и, приподняв уши, что-то выслушивал. Я минуты через три дошел до ворот, и выйдя на дорогу, подозвал Й’ула. Тот не шелохнулся. Я стал всматриваться вдаль, надеясь увидеть источник внимания для пса, но ничего не заметил. Я широкими шагами пошел по дороге, и на удивление Й’ул медленно плёлся за мной.

Мы свернули в небольшой лесок, и сразу же я остановился. Стал прислушиваться, всматриваться. Затем бесшумно снял со спины лук, положил стрелу, и присев на колено, натянул тетиву. Прождав несколько секунд, я выпустил стрелу в направлении кустов неподалёку. Й’ул, услышав знакомый свист стрелы, ринулся к кустам. Я сидел и просто смотрел в одну точку, ожидая чего-то сверхъестественного, но через секунду, из кустов выбежал лишь Й’ул, а в зубах у него маленький заяц, со стрелой в шее. «Ну, кто там сомневался во мне?»: мысленно произнес я и, вытащив стрелу, убрал зайца в мешок. Хорошее начало…