Речная принцесса

Щурясь от ярких солнечных лучей, я медленно иду по берегу реки, укутанной зеленой дымкой распускающихся листьев. В сторону убегает пыльная дорога, которая тянется до пригорка, где приютилась деревенька. Если появляется свободное время — приезжаю сюда. Весной деревенька оживает, и до поздней осени в ней кипит жизнь. Зимой не многие решаются променять городские удобства на красоту природы, и деревянные дома погружаются в тишину. Приезжаю одна — отношения с мужчинами не складываются. Подруги… Ну, а что подруги? Они почти все обзавелись семьями или пытаются в срочном порядке найти себе спутника жизни. Им некогда. А я обожаю слушать, как ветер тихо шуршит прибрежной травой летом, поднимает вверх разноцветные листья осенью, наметает пышные сугробы зимой или вторит звонкому журчанию ручьев весной. Кого-то тянет на курорт, кого-то — покорять горы, а меня — сюда, на пологий берег, заросший камышом, тальником и расчерченный узкими тропинками рыбаков.

Свернула на одну из них. Пройдя немного вдоль наклоненных ветвей, наткнулась на человека. Замерла от неожиданности — он сидел в инвалидной коляске. Шагнула назад, но наступила на сухую ветку, раздался треск. Я остановилась, а мужчина обернулся.

— Здравствуйте! — растерялась я. — Не хотела напугать.

Берег около воды вязкий — не самое лучшее место для прогулок на коляске. Непонятно, зачем он сюда приехал?

— Здрасьте, — буркнул он в ответ и отвернулся.

— Извините, если помешала — сейчас уйду, — хмыкнула я, задетая небрежным тоном.

— Да ладно — не мешаете, — он больше не обернулся, но голос стал мягче…

Мне не хотелось разговаривать, но и уходить тоже — это одно из моих любимых мест. Обойдя мужчину по влажной траве, подошла к осоке и заметила на длинных, узких листьях стрекозу. Я залюбовалась ее прозрачными крыльями, отражающими переливчатую синь неба. Тишина зазвенела тонким комариным писком.

— Вот зараза! — вскрикнула я, ощутив боль в шее.

— Что, не щадят вас комары? — усмехнулся мужчина.

— А вас?

— Когда иду гулять — мажусь кремом, поэтому меня щадят, — назидательно проговорил мужчина.

— Я рада, что вы такой практичный! — съязвила я.

— Да не практичный, просто комариные укусы долго чешутся потом, не люблю, — более мягким тоном заговорил мужчина и заметил, — а вот вы вместо крема веткой обмахиваетесь.

— Это когда? — насторожилась я.

— Нам с сестрой родители оставили здесь дом. Она приезжает сюда редко, но когда собирается, то и меня берет. До аварии я обожал плавать и теперь скучаю по плеску воды. Несколько дней назад вы, обмахиваясь веткой березы, шли гулять. Честно скажу — позавидовал! Моя сестра не любит реку, и я, на вас глядя, рискнул прийти сюда один. И вот…

Я молчала, не зная, что ответить. «Надо же, не подозревала, что за мной следят!» — удивилась я и стала с любопытством разглядывать мужчину. Русые волосы, мускулистые руки, простенькая футболка — нет, никогда не видела его раньше. И коляска… вернее, ее колеса. Мужчина, стараясь подъехать поближе к воде, не рассчитал, и они увязли в мокрой земле.

— Только не надо так сочувственно на меня смотреть, — заговорил он так, словно я оскорбила его чем-то.

— Я не смотрю…

— Я умею отличать сочувственные взгляды от обыкновенных! — раздраженно перебил он меня. — После несчастного случая заново научился жить, могу сам со многим справиться.

— Ты чего так завелся? Просто хочу помочь! И давай перейдем на «ты», а то я чувствую себя какой-то принцессой.

— Почему принцессой?

— Обычно в романах рыцарь спасает принцессу от дракона или от злодея, — хихикнула я, пытаясь переменить тему разговора, — а я наоборот — принца из беды вызволяю… ну, надеюсь, что принца!

И, не обращая внимания на его недовольство, стала толкать коляску.

— Павел! — представился он, смиряясь с моим упрямством, и продолжил, усмехнувшись. — Я не принц! Просто чувствую себя не очень удобно, принимая помощь.

— Ирина, — ответила я и добавила, — на самом деле и я не принцесса! А ты что, хочешь здесь до ночи просидеть? Рыбаков еще мало приехало, тебя не скоро здесь заметят. А звать на помощь, насколько я понимаю, ты не будешь.

Павел ничего не ответил. Вытолкав коляску, я сняла грязную обувь и пошла босиком. Павел поехал за мной.

— Ну, хоть проводить я тебя могу в знак благодарности? — полуспрашивая, полуутверждая, сказал он. — Только, надеюсь, не до замка в чаще леса, я так далеко не доеду, моя коляска не вездеход.

— Да, — ответила я, улыбаясь, — и не волнуйся, моя сказочная избушка совсем рядом, третья с краю. Мне дали две недели отпуска, так что поживу в ней немного.

Мы молча дошли до старого забора, окружающего мой дом.

— Ирин, а давай завтра вместе сходим на реку? — предложил он.

— Подумаю. До свидания, — попрощалась я и пошла домой.

Ни на следующий день, ни потом пойти гулять на реку не получалось, и Павел стал приезжать к моей калитке.

— Иринка-а-а! — громко кричал он и я выходила. Мы разговаривали о пустяках, выискивая интересные нам обоим темы, и удивлялись, сколько у нас общего. Мне нравилась его ненавязчивость, легкость в общении, открытость и мужественность. Авария изменила его судьбу, но он старался не поддаваться унынию и с завидным упорством продолжал лечение.

Через несколько дней, вытрясая утром коврик, я услышала громкий звук мотора около своего дома. Это приехала Юлька. Я давно ее приглашала в гости. Затащив на терраску сумки с угощением, накрыли там стол и, налив в кружки ароматное кофе, занялись обсуждением сплетен. Потом надели купальники и пололи грядки на огороде.

— Ну, все, я устала! Давай ягоды есть! От них румянец на лице появляется, потому что витамины! — Юлька добежала до кустов малины и стала рвать ягоды. — Хотя тебе этот рецепт ни к чему. У тебя вон, есть возбудитель румянца.

Я посмотрела туда, куда кивнула Юлька. Павел держался рукой за калитку и слушал наш разговор.

— Это просто мой знакомый! Он тоже приезжает сюда отдыхать.

— А почему твой знакомый на меня так смотрит? Что, свиданью помешала или инвалиды всегда злые? — нарочно громко сказала она.

— Юль, зачем ты так? — укоризненно зашептала я, не понимая ее выходки.

Может с мужем поругалась, вот и вымещает плохое настроение на других? Я растерянно замолчала, а Павел отпустил калитку и, толкая со всей силы колеса, уехал.

На душе у меня стало как-то неприятно. Я решила извиниться перед ним — Юлька этого делать не будет.

— Сейчас вернусь! — торопливо надевая платье, я старалась не замечать ее удивленный взгляд.

Павла догнала на дороге к реке.

— Паш, подожди! Ну не сердись! Юлька не хотела тебя обидеть! Она вообще хорошая, только иногда не понимает, что говорит!

— Что я ей сделал плохого? Если я инвалид, значит не человек? — обиженно заговорил Павел, замедляя немного ход.

Но остановился только около реки. Я встала рядом с ним. Ветер нагонял рябь на поверхность прозрачной воды и окунал в ее прохладную глубь ветви прибрежных кустов с нежно-салатовыми, только что распустившимися листками. Маленькие искры цветов подслащали воздух тонким ароматом.

— Ирин, — нарушил он молчание, осторожно касаясь моих пальцев.

— Паш, ты чего? — оттолкнув его руку, прошептала я. — Пойду, мне пора.

Неожиданно развернув коляску, он перегородил мне дорогу. Вцепившись в подлокотники, Павел рывком встал. Шатаясь, схватил меня за плечи и коснулся губ. Я отпрянула, но его сильные руки притянули меня назад.

— Иринка… — зашептал он, не давая опомниться.

Боясь, что он упадет, я обняла его, стараясь поддержать. И… ответила на его призыв, забыв обо всем — о том, что мы мало знакомы, о том, что дома сидит Юлька и ждет меня. Лишь бездонный взгляд напротив, лишь прикосновение теплых, мягких губ и…. провал в забытье, в пропасть. Сразу паника, страх! Что это, как? Горячая волна охватила меня с головы до ног. На моей спине ощущение его рук — держат нежно, но их не разжать, не отпускают.

— Стой! Подожди! Ничего сейчас не понимаю, — спохватилась я и отступила назад.

— Чего ждать, Иринка, чего? Просто да или нет! Не смотри, что я такой! — почти закричал он.

— Дай мне подумать! Это все так… непросто, — растерянно проговорила я и, не оглядываясь, побежала по тропинке к дому, оставив его одного на берегу.

Юлька все поняла по моему лицу — врать я так и не научилась. Да и зачем? Меня тянуло к Пашке. И там, на реке, я это ощутила сильно!

— Ну, подруга, ты даешь! Что, нормальные парни кончились? — резко заговорила она, обиженная моим молчанием — мы всегда делились подробностями о встречах с мужчинами.

— А может, нормальные не нужны, может, мне как раз вот такой и подойдет! — почему-то раздражаясь, ответила я, удивленная ее словами.

— Ты что? Сбрендила? — разозлилась она. — Тебе нужен мужик, который вытащит тебя из этой дыры. Послушай меня! Ну, посмотри, на кого ты похожа — ни прически, ни маникюра! Когда в последний раз себе что-то в дорогом магазине покупала? На базаре одеваешься и ничего лишнего себе позволить не можешь! Вот и найди себе нормального мужика, который бы из тебя человека сделал. А этот? Да что он может тебе дать?

— И давно ты стала жизнь деньгами мерить? — обиделась я — ощущать себя второсортным человеком не очень приятно. — Юль, а ты считаешь, я ненормальная? Зачем тогда со мной общаешься, сюда приезжаешь? У тебя вон, машина есть, муж прилично зарабатывает. Вот и ехали бы на юг или за границу отдыхать.

— Он один отдыхает… — после долгой паузы ответила Юлька и зашмыгала носом. — Говорит, что я ему здесь своей болтовнёй надоела… Одной мне ехать отдыхать как-то не очень хочется. А у тебя здесь здорово!

— Юль, а ты когда замуж выходила — любила? — резко поинтересовалась я.

Юлбка замолчала, отвернулась и еще сильнее зашмыгала носом. Больше я ничего не стала спрашивать, обняв ее за плечи, повела домой. Дома заварила кофе, и мы долго разговаривали, жалуясь друг другу на свою непростую судьбу. А утром она засобиралась обратно. Я не стала отговаривать.

Проводив ее, присела на лавочку рядом с калиткой. Внутри у меня была какая-то опустошенность. Мне мерещились Юлькины заплаканные, несчастные глаза. Уезжая, она пообещала приехать еще и привезти с собой дочку, чтобы та наелась ягод, позагорала и вдоволь накупалась в реке.

— Привет, — раздалось где-то рядом.

Вздрогнув, я повернула голову и увидела Пашу.

— Привет, — вздохнув, ответила я, — прости, не заметила тебя. Всю ночь с Юлькой проговорила, спать хочется.

— А ты когда уезжаешь? — грустно поинтересовался он.

— Знаешь, Паш, а мне совсем не хочется уезжать. Зачем? Зачем ехать туда, где буду чувствовать себя несчастной? На работу можно и отсюда ездить.

— Я просто подумал… Там совсем другая жизнь. Вон, подруга твоя и на машине, и в дорогих вещах….

— Ты думаешь, она счастлива? — перебила я его и сама себе ответила. — Нет, по глазам видно, что нет! Я вот так не хочу жить.

Пашка заулыбался, а в его глазах загорелись задорные огоньки.

— Пойдем ко мне, — внезапно предложил он, — ты на моей даче еще ни разу не была. Я отличный чай с листьями смородины завариваю, угощу тебя и с сестрой познакомлю! А потом сходим вдвоем к реке: мне подарили удочки, вот только рыбачить один не решаюсь.

Я молча смотрела на его счастливые, хотя и немного бесстыжие глаза. «Господи! Как мне хорошо! Вот сейчас, с ним — так хорошо!» — думала я, чувствуя, как Пашка, нерешительно взяв мою руку, нежно целует ее и шепчет: «Принцесса… ты — моя речная принцесса...»