О доброте

В тот год зима сошла с отвесных гор

Намного раньше в Лунную Долину:

Туда пробравшись, как полночный вор,

Мороз сгубил посевы и скотину,

Посеребрил сухие стебли снег,

И тишина повисла на рябинах.

А в эту пору временный ночлег

Искал бродяга в хатах и трактирах.

Не жаловали люди старика —

В его глаза смотреть толпа боялась.

Напрасно только бледная рука

О запертые двери обивалась.

Всю зиму он, согбенный и седой,

Заглядывал им в окна, точно в души,

Когда они, вздыхая над бедой,

Гадали, что еще быть может хуже.

И вот весной пришла пора работ,

Но лишь крепчал мороз, и злилась вьюга.

Давно людей ждал голод у ворот —

Страшней они не ведали недуга.

Отнял мороз глаза у старика,

И он бродил, не ведая дороги,

Хватал прохожих за плащи, пока

В конце-концов не отказали ноги.

Но вот однажды на исходе дня

Ребенок тощий в порванных обносках

Заметил у дороги бедняка —

Его лицо, отлитое из воска.

Он рядом сел и тихо зарыдал,

Хоть видел смерть не раз за это время,

И в тот же миг спустилась голых скал

Весна в цвету на гибнущее племя.

А Бог вернулся в свой Небесных Храм,

Засыпав все вишневым нежным снегом.

"Пусть будет жизнь, — Господь промолвил, — там,

Где слезы льют над нищим человеком".