Совсем один в Лесу. Глубокий и блестящий снег под колтунами веток. Рядом Мать-Одиночество и Тётушка-Тишина (последняя в скромной цепочке слабых лесных зимних звуков, с кулончиком волчьего воя). Совсем один, как будто ты сам Космос, ходишь по многочисленным улицам других Космосов и чудес, слушаешь уличную Музыку… Один-преодин. Страшно! Как ночь уличную пережить?! А вдруг нападение?! Но единственным нападающим является мой страх. И к рассвету, в момент включения в хижинке солнечных люстр, приходит покой и чувство, что я свой и среди своих.
Бедиться попусту? Да, это свойство многих из нас. Тратим подаренную космическую энергию на грусть… Нравится нам это, что ли? Пока силы есть, и всё хорошо, будем же глупыми и добрыми тратиться на Счастье!
В этом стихотворении у меня не получилось сказать о том, что Музыка творит с реальностью. Я хотела сказать, как реальность в Музыке превращается в Душу, и мы можем то превращение видеть и чувствовать.
В чудесное верю. Вчера позвала радугу — она поднялась из чердачного квадратика соседнего дома. Ну, да, перед этим совпали мгновения дождя, идущего в тучах, только в них, и мгновения солнечных лучей. А что ещё нужно для радуги? Почему всё Небо, сплошь, не превращается в радугу? Наверное, потому же, почему мы не влюбляемся во всех людей, а находим лишь того человека, в ком совпали наши мгновения.
Мысли исходят из океанов Земли, убегают в Космосы и возвращаются в наши приёмники. Круговорот. Но есть и вторгающиеся новые странники.
Мысли… Они, естественно, в Небе. Да нет! Мысли живут и поджидают повсюду, и в деревьях, и в нашей коже, кругом
Вершины гор тянут горы вместе с землёй во взлёт. Вершины гор — будущие прототипы той части космотранспорта, которая будет действовать для создания полёта. Глупость любимая )
Вот сейчас смотрели с пятилетним другом на вечер. Над тучами — красота таяния солнца сквозь голубую атмосферу. Под тучами — своя красота, воздух розовел-розовел, становился фиолетовым, белые дома впитывали сухими блоками малиново-апельсиновый сок, Небо — цвета морской волны…
Я люблю танцевать. Но без Музыки, чтобы подожгла на танец, я не могу. Грустно от того, что одна учительница танцев не взяла меня, сказав, что мне уже девять лет, и мои танцевальные мышцы и сухожилия захрясли