Дороги не расскажут. Часть 2. Глава 2.

… ДОРОГИ НЕ РАССКАЖУТ.

Повесть.

Часть 2. ЛИДА.

Глава 2. А раненых везут.

Будильник зазвенел звонко. Лида протянула руку его выключить и открыла глаза. На койке Зинаиды лежал Иван, по-детски подогнув ноги и выпятив вперед подбородок, подпертый кулачками. Во сне он совершенно не слышал, веселый и надоедливый звон будильника, вот уж во истину мужика и пушкой не разбудишь. Лида села в не проснувшемся до конца состоянии на кровати, через несколько секунд более внимательно, еще спящим взглядом, посмотрела на стрелки будильника, сосредотачивая внимание осознать, сколько времени осталось до дежурства в больнице. Глубоко вздохнув, встала и пошла умываться.

Лида прибежала на работу за полчаса до начала ее смены. У приемного покоя стояло много машин с раненными, машины все подходили, и подходили, работающий персонал явно не успевал принимать раненных. Лида, быстренько переодевшись, не стала дожидаться восьми вечера, а сразу побежала подставлять свое плечо очередному бойцу с полностью забинтованной ногой, и повела его на второй этаж на осмотр и перевязку. Тяжелых раненых осматривали на первом этаже.

Смена оказалась тяжелой. Всю ночь раненных везли и везли. Под утро, главврач приказал все транспорты отправлять в другие больницы. Коек свободных уже давно не было, и матрацы, чтобы бросить на пол, уже давно кончились. Не осталось мест ни в проходах, ни в ординаторских. В пору раненых располагать в операционных и на улице. Наконец Лидочка села на табуретку в конце коридора уже когда светало, Лида моментально провалилась в неглубокий сон, но очередной стон тяжелораненого, как показалось Лиде его прервал моментально…

Лида смогла уйти с работы только в двенадцатом часу, переодевшись из последних сил. Когда она пришла в общежитие, Зинаида уже собиралась на свое первое дежурство, а Иван с раннего утра уехал на Подмосковные укрепления. Зина проводила его до посадки в машины и познакомила с некоторыми своими подругами, попросив за ним присмотреть.

— Чего-то не помню таких ужасных ночей. — как-то не звонко звучал голос уставшей Лиды. — Где-то битва идет… Раненных везли всю ночь, пока главврач больничные ворота не закрыл. Даже в ординаторских раненных разместили. Спать хочу, даже есть не буду. Встану поем. А ты значит тоже в ночную.

— Да, но меня вроде не сестрой берут.

— А кем?.. Не уборщицей же.

— Ассистентом хирурга записали.

— Ассистентом хирурга?! — Недоверчиво, протяжно переспросили Лида.

— Да… — Не уверенно сказала Зина. Потом подумала и добавила — Вот узнаю, утром приду — расскажу.

— Мы же с тобой студентки… Да еще курс не выпускной. Какой хирург? Что-то ты там ни так поняла. Может в хирургии работать будешь?

— Лида, сейчас на дежурстве все объяснят. Чего гадать, утром расскажу.

Зина села к столу.

— Давай, Лидусь, чаю попьем. Садись. Я уже все приготовила. Хоть ты и устала, все равно чаю попей, а потом уже спать. — чайник был вскипячен минуту назад, из его зеленого горлышка еще шел еле заметный пар, приглашая смотрящего отведать горячего напитка. На столе лежал порезанный батон, рядом нарезанная колбаска…

Через час Лидочка спала как сурок. Она и в жизни была как большая девчонка, а когда спала, становилась совсем маленькой. Ее светлые не длинные волосы кружились легкими колечками без бигуди. Брови всегда делали лицо приветливым. И даже во сне она улыбалась. Не было на свете более жизнерадостного, в душе совершенно доброго и беззащитного человека. А Зинаида, несмотря на то, что дежурство начиналось в восемь вечера, пошла на работу в начале пятого, как можно тише запирая комнату за собой, чтобы сберечь сон подруги. Она решила пройтись по магазинам, соскучившись по ним в длительных отъездах на рытье укреплений, прогуляться по парку, покормить мякишем уток в сквере на большом пруду, а до больницы, не спеша, было минут двадцать ходу. В конце концов она надеялась застать в больнице Сергея Сергеевича Юдина, который сегодня вечером должен был делать там обход по графику проверки госпиталей.

Входя в парк, за которым уже и до больницы рукой подать, Зина увидела несколько грузовых полуторок, кузов одной из них был закрыт тентом на стойках, и на дверце красный крест в белом круге. В открытых бортовых машинах прямо на полу кузова сидели солдаты у многих из которых были забинтованы головы, а через бинты местами просачивалась красная кровь. Было совершенно понятно, что это везли раненых с фронта, и везли в их больницу вокруг парка. Зина остановившись проводила транспорты с раненными взглядом, и несколько растерянно, но быстрым шагом поспешила мимо пруда с утками в сторону больницы. Буханка хлеба с теплым мякишем так и осталась лежать в ее сумке, сегодня она уток кормить уже не будет.

Подходя к воротам больницы, Зинаида увидела знакомые грузовые машины у приемного покоя больницы. Медперсонал принимал передвигающихся самостоятельно раненых. Зинаида быстрым шагом подошла к одной из машин, у которой были открыты два борта. Свесив ноги, на досках пола кузова сидел солдат, у которого неряшливо был замотан, именно не забинтован, а замотан бинтами, весь торс. Бинты местами были бурые от уже запекшейся крови, и они не были мягкими.

Солдат сидел отрешенно и безнадежно, его спина делала старческую дугу, бледное лицо, не понятного возраста, не выражало ни каких эмоций. Зина подошла к нему нежно положила руку солдата на свое плечо.

— Сможешь сам встать, миленький? … Ну.

Солдат, не произнося ни слова, медленно начал тянуть ногу к асфальту опираясь слабой рукой на девичье плечо, и пытаясь распрямить спину в заскорузлых от запекшейся крови бинтах…

Продолжение по ссылке: http://www.proza.ru/2016/10/27/427

Русаков О. А.

25.10.16

Бежецк