Вспомни меня.

Не стоит спасать мир, спасите хотя бы одного человека. ( Чарльз Буковски)

Это пришло мне в голову совершенно случайно. Возвращавшись с пар домой я заметила витрину, куда вывешивали новую коллекцию одежды этого сезона. И меня осенило. Я поняла — я должна изменится… Обычная девушка из небольшого городка северной части США.

Этот идеал, если он таится где — то во мне?

________________________

— Кира, иди завтракать

Ну вот, опять мама…

— Спасибо, я не хочу.

Она очень вкусно готовит, но последнее время отношения как то не ладятся. Да и есть я действительно не хочу. Ссылаюсь на переходный возраст — я часто ей грублю.

Встаю на весы, 69.3. при росте 165, не густо. Появились мысли что надо бы хоть чуток скинуть. Отправляюсь на автобус.

В лицее встречаю Лию, свою лучшую подругу. Хоть она и засранка, но я люблю её. И, да…никому нельзя говорить о том что задумала, никому.

— Привет, кнопка.

— Привет.

— Сегодня не иду на вторую пару, мы с Джоном идём в кафе. Не хочешь присоединиться к нам?

— Нет, спасибо…

Джон, это парень Лии, редкостный подонок. Или мне только кажется? Как то он был пьян и пытался приставать ко мне — хорошо Лия рядом была и кое — как мы смотались. Но она всё равно продолжает быть с ним, говорит что любит. Вообще она классная девченка, и живем мы почти рядом. Она — самое близкое, что есть у меня — после родителей. Поэтому мне приходится терпеть любые её капризы. Бегу на первую пару, и как всегда это же иностранный — ненавижу. 201 кабинет, вроде успела. Стучусь, захожу — учителя еще нет, ну и славно. Весь класс смотрит на меня, кто-то как обычно закидывает оскорблениями, кто то тычет пальцем — боже, ну чем я не удалась, чем? Внешность вроде как не плохая, но почему меня? Почему для своих насмешек они избрали именно меня? И я одна, ну да — как обычно. Только Лия еще со мной, да и то из жалости наверное. Я не жалею себя, у меня такая судьба, такой период, это пройдет. У меня одни интересы, у Лии другие. У неё есть парень, она ходит по ночным клубам, и даже играет в покер. Я же полная противоположность её. Нет, конечно она приглашала меня в клубы — но я всегда отказываю, не по мне это.

Сижу на паре и размышляю с чего начать, ведь теперь у меня есть цель, и я должна…нет, я обязана ей следовать, иначе никак. Может быть тогда мне повезет хоть в чем то. Перемена. К нам подходит парень Лии и уводит её. Даа хоть кто-то у неё есть. Не то что я, неудачница.

Желудок начинает предательски урчать, ничего не ела с самого утра. Пойду куплю йогурт.

Ну вот, слегка усмирила голод, стало лучше.

— Лиииия подожди. Вижу как она заходит в здание лицея. Остановилась.

— О, красотка а ты где была?

— В буфете.

Ненавижу, когда она так меня называет но, как я уже говорила — терплю.

Вторая пара информатика. Преподаватель у нас конечно угарный, высокий, да еще и говорит « в нос». Иногда мы подшучиваем над ним. Но он на самом деле очень добрый, мы на парах почти не занимаемся, по секрету сказать — мы сидим в интернете.

Сейчас сидим и изучаем « Paskal ABC» вы наверное тоже с этим знакомы, мне например ничего там не ясно, совсем.

Я достаю телефон и со скуки начинаю играть в игры. Начинается какое-то слабое головокружение, стараюсь не зацикливать внимание, пройдет.

После пар иду домой. Звоню Лие.

— Привет, ну как ты? Где?

— Всё хорошо, мы сейчас в кафе — я тебе потом всё расскажу, пока.

Интересно, она там целый день провела?

Со своими темпами я опоздала на автобус, придется идти так. Надо сказать, наш город не такой и плохой. Сиэтл — штат Вашингтон. Удивляет? Ну конечно куда мне, такой простой и обычной, жить в таком большом городе. Я тут родилась, и наверное, тут умру. Хотя имя Кира, не соответствует Американскому, я не знаю почему. Моя семья не такая уж и богатая, мать работает в каком то дешевом магазине, где ни черта не хотят платить. Отец у нас какой — то там деловой человек, ему почти нет дел и времени для своей семьи. Но когда у него появляется минутка — он всегда рад провести её со мной. Я его люблю. А так я считай и росту одна.

Сейчас проходя пешком по аллее я наконец-то начала осозновать насколько красив этот город, хоть и ничем не примечателен.

Откуда-то идет запах свежих пирожков, где то гуляют пары, ну вот, у всех есть вторая половинка — а у меня нет, у меня и первая еще не сформировалась.

Захожу домой и… о нет, мать снова приготовила вишневый пирог. Нет, нет, нет…

— Привет мам.

— Привет.

Думаете, почему она не спросила как прошел мой день? Она и не спросит, она никогда этого не делает. Просто не замечает меня. Такой уж она человек.

Я поднимаюсь в свою комнату и встаю на весы — 69.0. это хорошо? Да, это хорошо! Я сегодня ничего не ела, кроме йогурта, а сейчас пойду выпью кофе…

— Ммм, как вкусно…

— Кирааа, сделай мне кофе.

— Хорошо.

Вот будто сама не может.

— Мам, а где папа?

— Ну ты же знаешь что он в посольстве.

— Ясно.

Поднимаюсь в комнату, включаю ноутбук. Какая скука…

Открываю глаза, кажется, я вчера окончательно вырубилась.

— Мааам, сколько времени? Мам?

Никто не отвечает, значит — она уже ушла.

Встаю с постели, сладко зевнув, одеваю халат — иду вниз. Из гостиной, доносится какой — то шум. На цыпочках подхожу к двери. То, что я там увидела, повергло меня в шок, в неописуемый ужас.

О неет, моя мать сидит на диване, пьет вино и милуется с каким — то мужиком, что? Я стараюсь не дышать, а из моих глаз текут горячие слезы, от обиды за отца. В эту секунду мне показалось, что я её ненавижу. Ну зачем? Это же предательство. Почему люди так любят разрушать то, что идеально? Какая же она стерва. Перед глазами всплывают моменты счастья. Те моменты — когда мы втроем сидели за одним столом. И эту любовь было видно, эту заботу, беспокойство друг о друге.

Развернувшись, ухожу наверх. Надо позвонить Лии.

— Привет Ли.

— Привет.

— Послушай, я не хочу сегодня никуда идти, давай вечером погуляем? Я потом всё тебе объясню.

— Ок. Я потом принесу конспект, не переживай — я придумаю как тебя отмазать.

— Спасибо, подруга.

Я закрылась в ванной и начала реветь, да — я слабохарактерная, нытик. Но я не могу больше держать в себе всё это — всю эту боль. Что теперь делать мне? Я буду молчать, он сам обо всё узнает — сам. Эти постоянные ссоры с матерью — иногда мне не хочется жить. Я порчу всем жизнь? Или не умею принимать всё так, как оно есть? Что теперь делать мне? Изменить в себе всё, от головы — до пальцев ног. Характер, внешность, всё, но разве можно изменить душу?...

Я снова плачу, выйду из дома, что бы никто меня не увидел. Не хочу ни слышать, ни видеть их…

Открываю окно и прыгаю. Я привыкла, у меня комната на втором этаже, но не очень далеко от земли.

Кружится голова, в глазах какое-то помутнение. О чёрт — что это?...

Достаю телефон, набираю первый попавшийся номер….

Меня тошнит. Открываю глаза: я на траве, передо мной сидит какой-то парень.

— Вы кто?

— Я Шон. Шон Бакер. Я услышал, как звонит твой телефон, и, заметив тебя — подумал, что тебе нужна помощь.

Я подняла глаза и взглянула на этого парня. Зеленоглазый брюнет, симпатичный. Эй, Кира, о чем ты думаешь? Проблем что — ли мало?

— Эээ… Знаешь, Шон. Спасибо конечно, но мне пора. — Я встаю, и ухожу.

— Надеюсь, еще увидимся. Пока.

А кто этот парень? Странно.

— Эй, ты! Как тебя там, Шон!

— Что?

— А ты откуда, я тебя раньше здесь не видела?

— Неделю назад я переехал сюда с отцом. По секрету сказать — я не очень рад. Он нашел себе какую-то новую пассию и только ради неё мы переехали сюда.

Он, вздохнув, закатывает глаза.

Стою возле заброшенной больницы и жую хот — дог. Сама не знаю, что меня сюда привело. На улице начинает темнеть…Звонит телефон.

— Алло, Кира, ты где? Твоя мать сказала, что ты еще не возвращалась домой.

— Верно, не возвращалась. Я у заброшенной больницы, подойди сюда.

— Кира…? Кира!.. Что — то случилось?.. Алло!

Но я уже отключила телефон.

Прошло минуты три, и на тот момент я уже собиралась уходить. Ли выскочила как ошпаренная из-за угла.

— Привет, что у тебя стряслось? Ты вообще где была целый день, пропажа?

— Тише, тише успокойся. Пойдем.

Мы идём к дому.

— Моя мать изменяет моему отцу.

— Опа…с кем?

— Я еще не знаю. Я еще ничего не знаю. — И у меня снова льются слёзы.

— Послушай, может ты попробуешь просто поговорить с ней? Ты не одна такая.

— Да ты вообще понимаешь что ты, мать твою, несешь!? — взорвалась я.

— Прости…

— Ли, не обижайся, я не хотела .

Лия подошла ко мне и обняла меня, на сердце сразу стало теплее.

— Хочешь, я отвлеку тебя от твоих мрачных мыслей?

— Ну, давай. — Говорю я, хотя сама знаю — ничего у неё не выйдет.

— Вобщем вчера я ходила в паб с Джоном, помнишь?

— Да..

— Так вот, я решилась.

— Э…что — у меня отвисла челюсть, я поняла о чём она говорит. Она неделю твердила о том, как хочет попробовать сделать ЭТО.

— Ты уверена, Ли? А если он не тот кто тебе нужен.?

— тсс….я уже всё решила. — Мы смеемся.

— Потом обо всё мне расскажешь, поняла? — я грозно смотрю на подругу, и мы снова заливаемся смехом.

— Поняла. Мисс Кира.

Уже темно, я тихо открыв дверь, захожу в дом. Тишина.

— Мам, пап?

— Дочь, иди ко мне.

Голос мамы доносится из кухни. Внутри что-то кольнуло, это просто предчувствие, ничего не случилось — всё хорошо.

Я захожу в комнату, которая полна тишины. Мать сидит одна на полу взявшись руками за голову.

— Мам, что происходит?

— Сядь. — я присела на кресло.

— Кира, твой отец попал в аварию, сейчас он находится в реанимации.

— Что..? что ты сказала?.. не может…нет…— во мне резко просыпается ярость. — Я всё знаю!

— О чем ты Кир?

— О чем? Ты еще спрашиваешь о чем я? Ты изменяешь моему отцу! Думала никто не узнает, да? Да ты предала нас всех! Ты предала меня, отца! А сейчас просто сидишь тут? Какая же ты мразь…— слезы произвольно текут из глаз, сейчас у меня начнется истерика…

— Подслушивать некрасиво!

— Зато поучительно и увлекательно, мамочка! — Я выхожу из комнаты и поднимаюсь наверх. Как жить теперь? Жизнь как отпуск — дана людям что бы радоваться, почему я плачу?

Закуриваю сигарету, выдыхаю дым вместе с болью. С каждой затяжкой мне становится легче. В окне мерцают сотни огней. Люди суетятся, спешат домой. Шума машин почти не слышно — наступает тьма. Голова начинает кружится..

Вспышка…

Папа идет со мной за руку на аттракционы.

— Паап, а я хочу вон на ту лодочку.

Он улыбается, а потом говорит смешным голосом.

— Малыш, это ласточка…вжжжжж полетим?

— ага, — мои глаза сияют от радости, я смеюсь.

Вспышка…

— Кира, Кира… открой глаза…Кира!!

Мать испуганно смотрит на меня.

— Кажется, ты потеряла сознание, девочка моя. Я так за тебя испугалась. Ты проспала всю ночь.

Моя ненависть растет к ней с каждой минутой.

— Волнуйся за своих любовничков!

Я встаю с постели, не самое удачное выдалось утро. В голове всплывают отрывки вчерашних событий. Отец в больнице, а я сижу дома? Захожу на кухню и хватаю сэндвич.

Одеваю свои любимые джинсы, накинув ветровку, иду вниз, не обронив ни слова в сторону мамы.

Мне страшно, да — я боюсь. Совсем недавно я с ним почти не разговаривала, а сейчас иду к своему отцу в больницу. Что я буду ему говорить? Как смотреть ему в глаза? А если он спросит, где мать? Хотя он по-любому спросит. И что я ему скажу? Нет, я не буду его расстраивать, неизвестно еще в каком он состоянии.

Подхожу к больнице, не смело открываю дверь и иду к главному корпусу.

— Здравствуйте, скажите пожалуйста, к вам поступал Билли Остин?

Женщина роется в бумагах — бесконечно долго.

— Извините девушка, этот мужчина поступил к нам. А вон там стоит его доктор, подойдите к нему. Еще раз простите, кем вы ему приходитесь?

— Я его дочь. — Разворачиваюсь и иду по длинному коридору, в сторону мужчины, который по — видимому и есть врач моего отца. Женщина за стойкой заметно волнуется и смотрит на меня — быстро хлопая ресницами. В помещении тусклый свет и пахнет хлоркой. Все медсестры ходят в аккуратных халатах и бахилах. Подхожу ближе и чувствую, как с каждым шагом мой пульс учащается. Делаю пару шагов и вот, я уже стою возле мужчины лет пятидесяти, может больше. Выглядит он прилично, аккуратно. Когда я понимаю, что молчание уже выглядит глупо — начинаю разговор.

— Здравствуйте, извините вы…

— Я Брюс Конорс. Вы пришли к Биллу?

— Да, я его дочь. Хочу узнать, как он себя чувствует. — Замечаю, как доктор начинает нервничать.

— Понимаете в чем проблема…— он отводит меня в кабинет и просит присесть. — Ваш отец получил серьёзную черепно-мозговую травму. У него сформировалась диссоциативная фуга — одна из форм тяжелой амнезии, боюсь — он может вас не узнать.

— Да как он может не узнать меня? Я же его дочь, он мой отец. Вы всё врете! — чувствую, что сейчас заплачу. — Проводите меня к нему.

— Как пожелаете. — Мы выходим из кабинета и поднимаемся на лифте еще три этажа, вверху над входом висит название отделения « Неврологический диспансер» Около двух минут мы идем прямо, потом сворачиваем налево, еще раз налево, направо и, вот я уже стою возле палаты своего отца.

— Я могу войти и одна с ним поговорить? — настойчиво спрашиваю у врача.

— Да, конечно. Вы имеете на это полное право. Только будьте с ним поаккуратнее, ладно? — он удаляется.

Открываю дверь палаты, ищу глазами отца. В комнате четыре человека, один молодой паренек — постоянно трогает что — то руками, рядом с ним мужчина — сидит как герань в горшке и смотрит в угол. За что их так наказал бог? Это как же надо согрешить, чтоб так поплатится?

У окна замечаю отца, мои руки дрогнули. Он лежит, совсем один — никому не нужный, весь в синяках. У меня сжимается сердце.

— Папа…папочка!!! — я бегу к нему и бросаюсь в объятия.

Его взгляд холодный, он смотрит на меня несколько минут, кашляет.

— Как ты, пап? — У него перебинтована голова, бленда кожа — страшное зрелище.

— Ты кто…кто ты такая? — сухо произносит он. Доктор был прав — он меня не помнит.

— Я твоя дочь, папа!

Но он выгнал меня.

Мне больно, сердце разрывается от дикой боли. То чувство, когда человек которого ты всю жизнь ценил — от тебя отдаляется.

Смотрю на часы, 10:30 уже началась вторая пара — последний раз взглянула ему прямо в глаза, и вышла из кабинета.

География. Лия подсаживается ко мне. — Что с тобой случилось? Ты не отвечаешь на звонки.

— У меня проблемы. И большие.

Лия вопросительно смотрит на меня. Я отвечаю ей, пытаясь сдержать слезы.

— Папа попал в аварию. У него тяжелая травма…Амнезия. Он…не помнит меня…

— О…послушай, а ведь он не ездит один за рулем? Значит он был с водителем. Я выбегаю из кабинета…

Вот я уже бегу, находу вытирая слёзы. Бегу…вот только куда?

Я остановилась. Тихо, спокойно. Думай. Думай, Кира! Точно, нужно действовать. Плюнув на всё, я решила идти вперед

Достала из сумки телефон. Так, мамин номер. Есть! Судорожно нажимая на кнопки, я думала что скажу ей… А, к чёрту, скажу как есть!

— Мам, скажи адрес папиной работы.

— Альпинийская,20. — сухо бросила она.

— Спасибо.

Я отключилась, на глазах выступили слёзы. Чёрт, она даже не поинтересовалась зачем мне этот адрес. Ненавижу её.

Положила телефон в карман, шагаю прочь из университета. Учителя вопросительно смотрят на меня, мол, ты куда, занятия идут.

А мне всё равно.

Погода стояла жаркая, градусов тридцать — не меньше. На улице было полно народу. Кто — то сидел на лавочке, читая газету, кто-то видимо собирался на шашлыки. Подумав о вкусном у меня свело желудок. Я знала что дорога мне предстоит тяжелая, кто бы решился в свой почти семнадцать пойти разыскивать виновника аварии, в которую попал отец?

Шла я часа полтора, пока не вышла на проселочную дорогу возле маленькой деревушки. Сил почти не осталось, и мне придется поймать попутку.

Машин много, а никто не останавливается. Двадцать минут безуспешных попыток и вот, передо мной остановилась мазда, серебристого оттенка.

Я подошла ближе и, немного потупив, спросила:

— Вы едете в сторону альпинийской?

— Да, что то нужно?

— Подбросите?

— С удовольствием, а то одному скучно. Запрыгивай.

Он махнул рукой, показывая, куда мне сесть. Я сидела молча, а после мы разговорились. Он говорил о себе, я о себе. О том, какая моя жизнь бестолковая. А он рассказывал что дома его ждёт любимая и любящая дочь, показал подарок — который купил для неё. И я вспомнила о папе. Как он, возвращавшись с очередной командировки, дарил мне кукол и приносил виноград. Обнимал меня своими тёплыми ручищами и целовал в щеку. Так страшно без него. Я сама не знаю куда еду, что делаю, и чего хочу на самом деле.

И я рассказала ему об отце, о маме, о том куда я направляюсь, и о том — как мне страшно. Он одобрительно кивал, давал советы, рассказывал шутки и кормил пончиками. И я позволила себе выплакаться, а он молчал. Почти два часа мы ехали. Вид из окна был красивый. Мелькали деревья, красивые луга и поля. Вчера я забрала документы из лицея и, была счастлива ощущению свободы. А сегодня меня не покидали сомнения. Мы остановились, я нерешительно попрощавшись вылезла из автомобиля а мужчина пожелал мне удачи. Передо мной открылся красивый вид. Высоченные здания, крыши домов, единственное что, меня смутило одно самое мрачное и высокое здание. Я даже икнула от удивления, когда на вывеске было написано «альпинийская 42» меня пробрала мелкая дрожь, но раз я приехала сюда — я должна выяснить всё. Чем ближе я походила тем противней становился воздух.

— Детка, что тебе здесь надо?

Повернулась в сторону звука. Какой — то пьяный тип смотрит на меня. Похотливо так смотрит, фу.

— Тебе какое дело? — грубо отвечаю я.

— Какая дерзость! Разве тебя не учили, как надо со старшими разговаривать?

Пошатываясь, он подошел ко мне. На его кожаной куртке висел значок, « mob thugs » — гласила надпись. Ага, главарь банды. Понятно.

— Отстань — кричу я, когда его рука тянется к пуговицам моей блузки.

Назойливый тип не отстает, мне становится не по себе. В какой-то момент я пожалела что направилась сюда.

— Убери руки, Билл. Тип замер, я повернула голову влево. Это сказал какой — то юноша.

— Юный отпрыск, Билл…или как тебя там, иди работай. Он повернулся ко мне и продолжил дело, я ударила его по руке.

— Ауч!

— Отстань от неё, видишь — девушка не хочет чтобы ты…— не успел договорить.

— Вали остюда, щенок!

Я быстрым рывком ударяю прямо ниже пояса, этому самому Биллу.

Брайан с восхищением смотрит на меня потирая щеку.

« Что же делать? Бежать, а потом спасать папу?» Я схватила Брайана за руку, не дав себе ответа. К чёрту! Побежали!

— Бежим, безумец!

Спустя пол часа бы уже стоим на Набережной, отпыхиваемся.

Брайан, нагнувшись, тяжело дышит. Я тоже.

— Ты была великолепна!

— Не стоит.

— Что тебе надо в посольстве?

— Ах, дак это и есть посольство? Да так, позже расскажу. Лучше ты о себе расскажи, что это за Билл?

— Билл? Это главарь моей банды, моей бывшей банды. Не думаю что они возьмут меня обратно.

— Банды? Ничего не понимаю. Ты был с ними заодно?

— Я отрабатываю сумму украденных денег.

— Каких денег? С кем я связалась вообще?

— Эм, думаю тебе пока рано об этом говорить. Нам сейчас надо где — то укрыться, за нами обязательно будет хвост.

— Нет, подожди, я ничего не понимаю. Банда в посольстве? Вы крадете деньги? Чем вы занимаетесь?

— Я позже обо всём тебе расскажу, хорошо? Ну зачем я вляпался в это? — он показал пальцем на направляющийся в нашу сторону Porshe Cayenne, — пора бежать.

И мы снова побежали, на этот раз — держась за руки. Свернув в кукурузное поле, мы побежали дальше. Остановились только когда поняли, что за нами уже никого нет.

— Где ты живешь? — резко спросил он.

— Что? А это тебе еще зачем?

— Ну какая же ты глупая! Нам ведь нужно где-то остаться на ночь?

— А… ну… э…да. — Я была слегка ошарашена, хоть и понимала сложившуюся ситуацию. Мне сейчас совсем не хотелось видеть мать, да и привести в дом этого… бандита?

— Так, как тебя звать?

— Кира.

— Кира, уже темнеет, нам надо что — то делать.

— Пошли, я живу тут совсем не далеко.

И я повела его в свой дом.

Открыв дверь — я увидела испуганную мать.

— Ты где была? Я чуть с ума не сошла!!

— Мам, я просто гуляла. Кстати, познакомься — это Брайан. Он…эм…приехал к нам из Калифорнии.

— Брайан? что ж очень приятно. Присаживайтесь, будем ужинать.

Я еле сдержалась, когда в памяти всплыла мать со своим любовником.

Мы сели за стол, Брайан вел себя очень спокойно, в тот момент, как у меня на душе скребли кошки. Я не знала как поступать, что делать дальше. Взглянула в окно — красота. Солнечный свет пробирается сквозь горизонт.

Взяла вилкой роллы и с большим удовольствием начала есть, желудок ужасно проголодался и, как только я проглотила кусочек предназначенной, для меня пищи — он тепло заурчал, как бы говоря спасибо.

— Брайан, а ты чего сюда приехал?

Ну, мама опять начинает свои допросы.

— Мы переехали сюда с родителями, нам очень нравится ваш город — он очень красив — врал он, доедая роллы.

— А где твои родители? Чем они занимаются?

— Эм… — я почувствовала как кусок застрял у него в горле комом.

— Я сирота. — Краснея, признался он. Я посмотрела на него с удивлением, он с грустью взглянул на меня. Поужинав, мы поднялись наверх.

— Ну вот, это моя комната.

— мм…у тебя так много фото на стене?

— Люблю необычные картины.

— А ты слышала о Карен Алперт?

— Конечно, обожаю её снимки, она наверное, лучшая в своём деле.

— угу. Сколько тебе лет? Ты учишься?

— почти 17. Уже, как видишь — нет.

— Дочь, звонили из школы, ты почему не посещаешь занятия?

— А ты почему заходишь без стука? — ответила я.

— Послушай, не стоит пропускать школу. Это твой последний учебный год.

— Да, — А тебе стоит задуматься о состоянии отца а не спать с кем попало. — Выкрикнула я, закрыв дверь на щеколду.