3

Я всегда ненавидела дождь, и ещё несколько минут назад радовалась, что мне не придётся идти сквозь него к теплицам, и вот я уже подставляла лицо под прохладные серебристые струи, позволяла намокнуть длинным волосам, оставив за спиной капюшон наброшенной поверх формы толстовки. Под моими ногами приглушённо шуршали разноцветные листья и хлюпали лужи. Осень в этом году набрала силу слишком рано, но впервые в жизни меня это вовсе не огорчало.

Я снова вставила в уши наушники и, изловчившись нажать на воспроизведение прямо в кармане толстовки, зашагала быстрее, огибая теплицы.

And then the tears cried in the tear garden

Will be for life

Песня зазвучала именно с того момента, где я её и «заткнула», и я с ужасом поняла, что из моих глаз текут слёзы. Отлично! Вот я и одна из тех, кто любит поплакать под дождём… от одной этой мысли я, чуть было ни разрыдалась в два раза сильнее.

And then the tears cried in the tear garden

Will be for life…

А впрочем, иногда полезно поплакать, чтобы потом стало легче. И не в гостиной же это делать в самом-то деле. Объясняй им потом, что твоя собственная мать так сильно боится потерять нового мужа, что обращается с тобой хуже, чем с чужой избалованной и испорченной дочкой.

И что теперь ты видишь, как в зеркале видишь, какой ты дрянью была. Потому что они — не видят. Для них ты была крутой, а сейчас превращаешься в тряпку.

Я нервно хохотнула, представив себе, что сказали бы Джейн и Тэд, и Кэтти Льюис, и Эммет Бойл, если бы узнали, что больше всего мне теперь хочется быть одной из ребят с третьей параллели. Не в смысле девочкой для битья, а в смысле, такой же простой. С чистой совестью и…

— Эй, Лоррейн!

Я стянула наушник и обернулась. И так и замерла, глупо вытянув перед собой руку с одним наушником. Передо мной стоял запыхавшийся Колин, который очевидно, бежал за мной от самых теплиц. С его длинной чёлки прямо на глаза стекали струи воды, лицо раскраснелось, одежда промокла до нитки.

— Ты знаешь моё имя? — спросила я невпопад, запоздало сообразив, что у меня не только тушь растеклась по всему лицу, что было бы вполне нормально, учитывая дождь, но и глаза, наверное, красные и распухшие.

— Ну… в общем, да, — немного растерялся он, и тут же прибавил. — Миссис Тиг увидела тебя из оранжереи и попросила догнать, а то ты заболеешь.

— Она именно тебя попросила? — спросила я с внезапным напором, прежде чем успела сообразить, что именно собираюсь сказать.

Колин помедлил секунду, затем произнёс:

— Нет, это я сам вызвался, — выглядел он при этом немного смущённым. Я так и продолжала стоять на месте, чувствуя, как холодные змеи воды сползают вниз по моей спине. — Ты плакала, — это был даже не вопрос.

Я упрямо мотнула головой.

— Пойдём в школу, — нехотя проговорила я. — А то простудимся оба.

— Мне вообще-то нужно вернуться на урок…

— Не говори глупостей, у тебя вся одежда промокла.

Мы шли в молчании, по какому-то невербальному согласию выбрав такую дорогу, чтобы нас не было видно со стороны теплиц. Глядя исключительно себе под ноги, я сделала несколько безуспешных попыток стереть потёкшую тушь тыльной стороной рукава.

— Что ты слушаешь? — осторожно спросил меня Колин.

Сквозь шум дождя и собственные хаотичные обрывки мыслей я даже едва могла расслышать музыку, доносившуюся из единственного наушника. Второй был по-прежнему у меня в руке, и теперь я молча протянула его Колину.

And you knew but you could never say

Then come forth 'cause it's coming round

Round the water

Beware the water…

Отлично, это уже «Deftones».

— У тебя нет чего-то повеселее? — слабо и скованно улыбнулся он.

— Весь плейлист такой, — я равнодушно пожала плечами.

Мы подходили к главному входу в здание школы, и каменные ступеньки высокого крыльца угрожающе блестели от воды и казались чёрными, мраморными. Хорошо, что дождь сделался сильнее, и по пути нам не встретилось ни одного человека. Когда мы поднимались на крыльцо, Колин подал мне руку, и так и не отпустил мою, когда мы оказались под навесом. Я плотно сжала губы, будто от недовольства, но с места не двинулось, и несколько секунд мы просто стояли перед тяжёлыми входными дверями. Вода струями стекала с моей одежды и длинных волос, и, опустив взгляд, я увидела, что под нашими ногами разрастаются лужи. На мгновение стало смешно, и я слегка улыбнулась. Колин перехватил мой взгляд и отозвался смущённой улыбкой.

— Линси ненавидит меня, да? — внезапно для себя самой быстро спросила я.

— С чего ты взяла? — растерянно проговорил он и покраснел.

— О, да перестань! — я почувствовала, как мои губы скривились презрительно, как в старые добрые… злые времена. — Я вела себя с ней как последняя стерва.

Колин в упор посмотрел на меня, смутился, но взгляд не отвёл.

— Не ненавидит, — осторожно сказал он. — Недолюбливает. И, думаю, всё это можно будет исправить, если ты извинишься.

Я задохнулась от возмущения и почувствовала, что щёки начинают пылать. Мне — извиниться?

И тут же мне тут же стало противно: выходит, я всё же считала себя намного выше, чем Линси Райт, в то время как умом я уже понимала, что на самом-то деле…

Я быстро кивнула своим промокшим кедам. Колин, видимо, довольный таким ответом, открыл тяжёлую дверь, пропуская меня вперёд.

— Пока, Лоррейн, — сказал он, сделав движение в сторону лестнице, ведущей к его гостиной.

— Не Лоррейн, — сказала я. — Просто Лори.