Маскиастра Космос

— Мама, — требовательный шёпот сына проделал дыру в моём сне и вытянул через неё к костерку, — я хочу по-маленькому, а на другой стороне костра кто-то сидит.

Сумрачный предрассветный берег за костром действительно имел вкрапление антропоморфного очертания.

— Ты чё здесь сидишь?! — Фима, оказывается, тоже проснулась. Мы аж подпрыгнули от её неожиданных объявительных фанфар. Слава Богу, антропоморфность на них никак не отреагировала.

— Тётя Ирина, а чего оно тут сидит? И отпустите мою руку. Говорю, что хочу. Сидят тут всякие, на хорроры похожие, а мне из-за них тоже в туалет хоти. Да? Нет, ну, чё ваще…

Я крепко обняла детей и еле слышным шёпотом стала умолять их молча подождать, пока существо само уйдёт, как пришло. Мол, мы же в космосе, здесь к необъяснимому лучше относиться спокойно, с пониманием многовыходности ситуации.

— К необъяснимому с пониманием? — фыркнула Фима, но перечить дальше не стала.

— Многовыходность ситуации? — фыркнул сын, — А есть здесь такой вариант, где можно спокойно сходить по-маленькому?

«Ну, что, в самом деле, что делать-то? Звать соседа на помощь опять?» — на всех тормозах соображала я.

— Эй… Привет!.. Можем тебе чем-то помочь? — (долго же я решалась).

От моего обращения существо шевельнулось. Я почувствовала на себе его взгляд. Жутко, когда неизвестный смотрит на тебя с неизвестной целью, а интуиция в этот момент — вон, сверкает пятками, перемахивая с маски на маску. Пара секунд — уже долго, если неизвестный смотрит на тебя, и за его взглядом не следует никаких других сигналов.

— Ты подожди нас тут. Мы отлучимся на пару секунд и придём, — осмелев ради мальков, продолжила я и зашипела, подхватывая детей за руки, — Ходу, ходу, мальки.

— А вещи? — спохватилась Фима.

— Мы не сбегаем, — объяснила я девочке…

«У меня вот такого размера мурахи», «А у меня — вот такого», «У меня вообще с кулак РиУриса», — мерились мы мурахами, завидев по возвращении, что существо перебазировалось, сев рядом с нашими рюкзаками.

— Я думаю, нам надо текать, — тоном эксперта произнесла Фима, — Пофиг на вещи.

В этот миг участок берега, по которому мы шли, и наше костровое место превратились в две складки на ткани и резким движением примялись друг к другу так, что расстояние до костерка мгновенно исчезло. Нам оставалось идти метров десять, и вдруг мы чуть не врезаемся в костерок. По-моему, автором этой опасной манипуляции было пришлое существо: услышало Фимино предложение и поскорее притянуло нас к себе.

Дождавшись нашего возвращения, обеспечив и ускорив его, — только тогда (почему не в наше отсутствие?) существо без спроса открыло сумку недоверяки, живущую лесом на взгорье. Я вздумала спасти вещи мира от посягательства и превратила сумку в крохотную. Точно это же я совершила и с нашими поклажами. Я рассчитывала, что существо потеряет сумки и не захочет их искать в волнах тёмного песка. Антропоморфность чувствительно взглянула на меня за это. Я, право, подумала об опасности. Да мы уж которые мгновения сосуществуем с существом, а всё ещё не обижены им — значит… Ну, всё понятно. Нам отведено быть.

Существо отвратило укоризну от моей персоны и, вырастив сумку недоверяки от песочной ямки до себя, достало космокостюм, легко подбросило светлую груду, мол, лети. Космокостюм расправился в воздухе, наполнился, неловко приземлился на ноги, пошатнулся и упал бы, но костерок подал ему руку.

— Балбес, что ли, вернулся? — с жаркой надеждой предположила Фима.

Существо поднялось (ростом оно было чуть выше мальков) и стало полотном лучей, обернулось вокруг космокостюма, дало ему схватить себя перчаткой. Космокостюм недолго рассматривал плывущие куда-то лучи, выхватил один, цветом как костёр, и подбросил. Мы увидели перед собой соседа.

Он не замечает нас, видом напоминает вещь на вешалке; сосед, при всём том, что я о нём понимаю, — как одно из пространств коллекции пространств в незабываемой гардеробной. Его вид натолкнул меня на две догадки. Сосед живёт сейчас, живёт всеми своими ипостасями, так и не раскусанными мной: как космос живёт, как все формы жизни космоса, как ИИ, как сосед наших земных застенков, как сосед с нашего дома; он капитан космотурлайнера «Маскиастра», и этим лайнером сам же и является… Но очень похоже, что сосед — лишь костюм, защитная оболочка луча, такая же оболочка, как оживший космокостюм, который был раньше защитой недоверяки. Многокомпонентная, многоуровневая физика соседа своим предназначением имеет быть защитной оболочкой луча и… наверное… его автопилотом. Ещё раз: сосед — это оболочка луча, автопилот. Но кто внутри луча? Кто передал управление автопилоту и почему сам не ведёт? И ещё такой вопрос: кто мастерит защитные оболочки для лучей? Вот это — первая догадка: сосед — проживающая автопилотную жизнь защитная оболочка луча, внутри которого притих тот, кто сам не ведёт почему-то.

Лучей на полотне много. Возможно, все они имеют защитные оболочки-автопилоты, которые призваны везти и куда-то доставить спящее содержимое луча. Это — моя вторая догадка, и она возникла из-за того, что пришедшее к нашему костру существо было грустным и тихим. А ему очень идёт быть Музыкой! (Что пришелец есть Музыка — это моя третья догадка.) Я давно знаю, что Музыка — старше всего, и старше космосов. Думала я и о том, что Музыка создаёт космосы. Лишь не представляла, что космосы, необъятные для нас, созданы в виде лучей. Каждый космос — луч, а Музыка — полотно, на котором живут космосы-лучи. Но есть лучи без защитных автопилотных оболочек. Они пролетают свой путь сами. А есть лучи почему-то ушедшие в сон или забывшие свой путь, доверившие свой полёт защитному автопилоту…

Космокостюм стоит перед нами, держит космос-луч в оболочке соседа. Полотно лучей реет над костерком и плавает по кругу вместе с горячим воздухом. Полотно лучей напоминает университетского преподавателя, расхаживающего по аудитории в ожидании правильного ответа от учеников.

— Вам интересно узнать, кто внутри космического костюма? — спросила я у мальков.

Они закивали.

— Вот этот дядя, который пригласил нас на экскурсию и помогает нам, — тоже костюм. Хотели бы вы узнать, на кого он одет?

— Значит, бывают скафандры и такие… — раздумчиво произнёс мальчуган.

— Страшно Вы сейчас говорите, тётя Ира. Человека называете костюмом и предлагаете его снять… Мне дядька этот нравится. Он нам помогает, добрый. А сейчас мы его будем… Сдирать с кого-то?! А если это навредит дяде и не понравится тому, кого мы разденем? — Серафима рассуждала так толково, что почти убедила меня не прикасаться к соседу: надо разузнать, может, тот, кто внутри него, сам выбрал обратиться к автопилоту, а мы некстати разбудим отдыхающего.

— А я за тебя. Ты говорила, что в космосе лучше быть без скафандров.

— Да. Быть без скафандров, не кутаться в ракеты. Так правдиво и свободно, — подтвердила я своему родному.

— Возможно, нас сюда и пригласили именно за этим: разбудить живой космос. Да, Музыка? — тихонько обратилась я к полотну с лучами.

Ответ в виде резко шевельнувшегося космокостюма напугал нас. Мальки ринулись ко мне, я замела их за свою спину. Неужели ход моих чувств и мыслей неверный, раз присутствуют сомнение и страх? Но Музыка подбодрила: по её воле космокостюм отпустил луч.

— Фима, ну, ты чего?

— А как мы вернёмся домой? Только дядя может нас вернуть.

— Музыка не обидит нас. Это же она и пришлое существо, и полотно с лучами.

— А почему она молчит?

— Мы ещё не оживили её космос. Короче, ребята! Вспоминаем, какими мы были крутыми, когда помогали жителям из песочных столбов!

Восходящее Солнце в очередной раз купило океан и положило его в авоську из золотых нитей. Направилось за покупками на берег и ахнуло, встретившись с реющими здесь лучами. Столько Солнце ждало этого события! От радости оно выронило и авоську — океан пролился, и кошелёк с оплатными масками. Наконец-то больше никаких масок!

Оживлённый нами луч вернулся на полотно и оживил луч, что плыл рядом, а тот — следующий. За жизнью шла жизнь, как за нотой шла другая нота. Вот так создаётся Музыка. Она звучала. До чего же красивая! Безбрежная! Солнце аккомпанировало Ей на красках неба, океана и берега…

Опомнились мы, когда на берегу никого, кроме нас и космокостюма, не осталось.

— А-а-ах! — мы вздрогнули, услышав позади чей-то сладкий зевок, — Доброе утро! Надеюсь, вы также сладко выспались, как и я, — улыбался, разминая богатырские плечи, тренер.

19.03.2025 — 28.03.2025

История «Маскиастра» завершена 28.03.2025.